Глава девятая. Боггарт профессора Снейпа
— Гарри! Гарри, — он медленно открыл глаза. И увидел испуганное лицо Джинни Уизли. Поезд плавно набирал скорость, а в купе не было ничего необычного, не считая жуткого беспорядка.
— Слава Мерлину, — выдохнула она, заметив, то Гарри пришел в себя, и тут же принялась беспокойно рыться в карманах, а затем в рюкзаке.
— Гарри. Как ты меня напугал! И, главное, все куда-то подевались: ни Рона, ни Гермионы, — она повернулась к нему.
— Где? — слабым голосом спросил Гарри.
— Да тут где-то, — с досадой произнесла Джинни. — В этой свалке. Сейчас отыщем, — и взяла в руки сумку.
— Здесь?! — Гарри хотел вскочить, но ноги слушались его плохо. Он сумасшедшими глазами обвел купе, в котором царил редкий по масштабу разгром, но дементора не увидел и слегка успокоился.
— Скажи мне, зачем ты закрылся? — тем временем говорила Джинни, что-то доставая из сумки. — Нет, я понимаю… Конечно, если ты незаконно тащишь в школу боггарта, не стоит держать дверь купе нараспашку, но я еле сумела ее открыть. Странное у тебя запирающее заклятие.
Гарри издал полувздох-полувсхлип и откинулся к стенке. Боггарт!
У меня все планы срабатывают, Поттер! Убедишься.
— Малфой, — выдохнул он.
— Нет, он принял форму дементора, — невозмутимо ответила Джинни, протягивая ему шоколадный батончик. — Держи. Тебе сейчас очень пригодится.
Гарри машинально откусил.
— Малфой подкинул мне боггарта. Ты его… нейтрализовала? — спросил он. Внезапно стало нестерпимо стыдно. Обычный Riddikulus. Третий курс! Ну что ему стоило хотя бы попробовать…
— А как же, — пожала плечами Джинни, словно боггарт в купе был самым обычным делом. — Вот он, голубчик. Что с тобой, Гарри?
И она выронила деревянную шкатулку, которую протягивала ему. Гарри недоуменно взглянул на нее и в этот момент краем глаза заметил, как крупные капли крови падают на рубашку. Он слегка ошалело провел ладонью по лицу — ладонь покраснела. Кровь намочила ткань, и та прилипла в телу.
— Мерлин! — Джинни в мгновение ока оказалась рядом. — Я дала тебе не ту конфету! — закричала она. Я дала тебе… Вот! — сунула она ему под нос надкушенный шоколадный батончик. — Быстрее! Кусай с другого конца!
Гарри послушался. Кровь тут же остановилась. Он прикрыл глаза.
— Плохо, Гарри? — перепуганно спросила Джинни, неправильно истолковав его страдающий вид. Испугаться он не успел, а вот панического ужаса перед боггартом было стыдно. И он ведь наверняка орал. Гарри потер рукой лоб.
— Я кричал?
Джинни уклончиво пожала плечами.
Дверь отворилась. Неужели наконец пришли Рон с Гермионой? Единственное, что ему хотелось на данный момент — это наложить на вход Colloportus, но чтобы его друзья были рядом.
В проеме стоял ученик. Курс второй, не старше. Со слизеринским шарфом на шее. Сзади толпились еще трое-четверо.
— Что надо! — рявкнула Джинни, протягивая Гарри широкий мужской носовой платок.
— Посмотреть хотим, — прыгающим голосом сказал самый смелый, жадно впиваясь глазами в Гарри. — Как Гарри Поттер с дементором дерется.
— С дементором? — мягко переспросила Джинни.
— Ага, — подтвердил самый маленький, моментально покупаясь на добрую интонацию и пролезая вперед. — Говорят, с дементором.
— Кто говорит? — мягко потребовала Джинни.
— Все говорят. Большие парни, — ответил первокурсник, заглядывая в купе через ее плечо.- Вы победили или проиграли? — шепотом спросил он, ошеломленно глядя на окровавленную рубашку Гарри.
— Так, — глаза Джинни сощурились. — Передайте вашим Большим Парням, что дементор пошел к ним. Скоро будет! — она грозно встала, и ребята неохотно попятились. Однако Джинни сделала шаг, другой… И они были вынуждены отступить.
— Colloportus, — дверь запечаталась.
— Это Малфой, — хмуро сказал Гарри. — Подкинул мне эту штуку, — он кивнул головой в сторону деревянной шкатулки. — Теперь по всему поезду растреплет. Слушай, а простой лягушки у тебя не найдется?
Джинни, виновато посмотрев на него, снова полезла в рюкзак. — Да я и хотела найти обычную, — начала оправдываться она. — Но эта конфета мне показалась больше. А фантик я такой не помню: Фред с Джорджем сейчас новую серию запускают. Прости, Гарри!
— Ерунда, — ответил Гарри, все еще переживая за свой страх. — Ненавижу Малфоя.
И он рассказал Джинни о том, что произошло на перроне.
— Думаю, мы ничего не сможем доказать, — выслушав его, хмуро сказала она, осматривая испорченную рубашку. — Но боггарта их с собой прихватим. Я бы не отказалась узнать, чего боится Драко Малфой. Здесь главное правильно выбрать момент, — она решительно насупилась и покрутила в руках небольшой сундучок, в котором снова был заперт боггарт.
— Здесь что-то написано, — заинтересованно произнесла она после паузы. — «Гарри Поттеру на День Рождения. Твои друзья». Ну ничего себе! — возмутилась она. — Шутник выискался!
— Малфой за это ответит, — невыразительно сказал Гарри, перебирая в уме десять способов покончить с Малфоем.
— Нет, что он себе позволяет! — не могла успокоиться Джинни. — А если бы ты и действительно подумал, что это кто-то из нас? Он не просто хотел тебя испугать. Он и всех нас хотел перессорить!
С той стороны двери послышались голоса. Кто-то подергал за ручку. Дверь не подалась.
— Послушай, Джинни, — быстро проговорил Гарри, — мне бы не хотелось, чтобы меня видели всего в крови, — он кивнул на залитую кровью рубашку.
Дверь ходила ходуном.
— Если ты сядешь к окну — никто не заметит, — уверено сказала Джинни, вставая напротив двери и вытягивая вперед руку с палочкой. — Сейчас я им объясню, что некрасиво быть такими настойчивыми.
Она заметно злилась.
— А потом ты спокойно сможешь переодеться.
И тут дверь распахнулась. На пороге возникли Рон и Гермиона.
— Что здесь происходит? Почему вы заперлись? — Гермиона осмотрела купе, в котором царил разгром. Брови ее полезли вверх.
— Малфой, — коротко сказал Гарри, поворачиваясь к ним лицом.
Гермиона ахнула, уставившись на залитую кровью грудь Гарри.
— Ты ранен? — воскликнул Рон, выхватывая палочку. — Мы ему… сейчас…
Он почти рванул к двери, но его остановил спокойный, мрачный голос Гарри.
— Нет. Не ранен. Малфой подкинул мне боггарта.
— А кровь? — недоверчиво спросила Гермиона, уже оправившись от первоначального потрясения.
— Это я виновата, — созналась Джинни, заливаясь краской. — Это была наша конфета, Рон. Думаю, Гарри простит?
Дверь приоткрылась снова.
В щель просунулось любопытное востроносое лицо, все усыпанное веснушками.
— А где тут можно дохлого дементора посмотреть? — осведомилось оно, обшаривая глазами купе.
— Ух ты! — В голосе послышалось искреннее восхищение. — Это после боя так, правда? — Ученик второго, в крайнем случае, третьего года обучения восторженно смотрел куда-то ниже шеи Гарри.
— Пусти, пусти меня посмотреть, — проныли сзади. — Я тоже хочу! — и за дверью послышалась возня.
Рон угрожающе распрямился, и ученик, испуганно пискнув, исчез.
— Ну, теперь это история дня, — констатировал он, усаживаясь на краешек сиденья. — Гарри Поттер — победитель дементоров. Я-то голову ломал, с чего это Малфой сидит такой довольный. В купе для старост.
— Нет, это настоящее безобразие, — взволнованно заговорила Гермиона. — Он прекрасно знает, какой у Гарри боггарт и как он реагирует на дементоров! Честное слово, как только мы приедем, я пойду к профессору МакГонагалл.
— Он прекрасно знает, Гермиона, что я не могу делать патронуса, — зло сказал Гарри. — Он все продумал. Мне и в голову не пришло, что это боггарт.
— Тем более, он написал, что это… подарок… от нас, — хмуро добавила Джинни.
Это вызвало почему-то самое большое возмущение у Рона. Он вертел сундучок в руках, перечитывал запись на все лады и так громко возмущался, предлагая немедленно пойти «разобраться». Гарри вяло сопротивлялся. Ему до ужаса не хотелось еще большей огласки.
— Ты не понимаешь, — горячилась Гермиона. — Он прекрасно бы откусил от яблочка два кусочка! Ты читаешь надпись и уже совершенно спокойно открываешь эту штуку, — она неприязненно посмотрела на шкатулку. — А потом, после всего, ты ссоришься со всеми нами. Как хорошо, что Малфой не знал, что мы последний месяц провели в Норе все вместе!
— Он знал, — Гарри поморщился. Ну как Гермиона может не понимать очевидных вещей. — Если он знает, что я больше не могу колдовать…
— Временно!
— Не могу делать патронуса, — Гарри решил не щадить самолюбие, — конечно, он знает, где мы провели остаток лета.
— Зачем же он тогда это написал? — не сдавалась Гермиона.
— Не знаю, — пожал плечами Гарри. — Наверное, ему казалось, что так будет смешнее.
— Гарри, друг, — Рон положил ему руку на плечо, — хочешь, мы с тобой сейчас пойдем к нему и…
— И нарветесь на неприятности, — закончила за него Гермиона. — Нет. Мы поступим хитрее.
— Как? — с долей насмешки, но все же не скрывая любопытства, спросил Рон. — Подкинем ему его же коробку?
— Пока не знаю, — созналась Гермиона, не обращая внимания на фырканье Рона. — Да, Рональд Уизли. Пока не знаю. Но придумаю. Малфой, я уверена, — она тряхнула волосами, — тоже не сразу этот свой план придумал. — А пока мы заберем этого боггарта с собой. Пригодится.
— Ага. Хорошая мысль. Давно мечтаю узнать, какой самый большой страх Малфоя. Только его пересадить надо. Ты умеешь пересаживать боггартов?
— У меня есть идея, — подала голос Джинни. — Только придется дождаться первых выходных в Хогсмиде.
— На выходные в Хогсмиде у нас уже есть планы, — Рон со значением посмотрел на товарища.
Гарри промолчал. Дело в том, что он очень беспокоился о своем мотоцикле. Оставив его около «Протекающего Котла», он собирался вернуться за своим подарком в тот же день. Но после визита Дамблдора в Нору миссис Уизли категорически запретила ему соваться на Диагон Аллей. Им всем, если уж совсем быть точным. Даже учебники к школе на этот раз им привезли Фред и Джордж. И хотя они не упускали случая отпустить парочку ехидных замечаний на счет его «тюремного положения», Гарри знал — они на стороне родителей. История с Уилтширом напугала всех. Зато близнецы без лишних слов взялись доставить мотоцикл от «Протекающего Котла» в Нору. И столкнулись с ощутимой преградой. Старый Том, хозяина трактира, вежливо, но твердо заявил, что ничего похожего он здесь не видел. И прибавил, что близнецы могут, конечно, и в третий раз к нему прийти, но результат будет тот же.
На вопрос, когда это они к нему приходили раньше, Старый Том, мелко моргая, ответил, что вот не далее, чем пару часов назад. А затем, на секунду посмотрев на братьев жестким, внимательным взглядом, прошептал, едва шевеля губами, что отдаст мотоцикл исключительно его владельцу. И тут же вернул лицу доброе, простоватое выражение.
В общем, Гарри имел определенные намерения на первые выходные в Хогсмиде. А может, и раньше.
— Какие такие планы, — подозрительно осведомилась Гермиона, переводя взгляд с Рона на Гарри. — Гарри?
Гарри выразительно посмотрел на Рона. Друг виновато втянул голову в плечи.
— Ничего особенного. Моей жизни ничего не угрожает, — неловко попытался он перевести все в шутку. Однако Гермиона посмотрела на него так, что Гарри понял: в Хогсмиде им так просто от нее не отделаться.
Поезд уносил их все дальше, начался и быстро пролился короткий дождик. Они переоделись. За окном стемнело, и погода, кажется, все больше портилась. По крайней мере, Гарри казалось, что ветер как-то по-особенному неприятно стучит в окно. Ход поезда замедлился, и Гермиона с Роном, договорившись встретиться с позже Гарри на перроне, покинули купе. Им надо было помогать высаживать первогодков.
Гарри, в одной руке держа клетку с Хедвигой, в другой — «подарок» Малфоя, и Джинни, с Пигвиджоном и Крукшанксом, вышли в моросящий дождь, который уже никак нельзя было назвать летним. Впрочем, они уехали далеко на север, так что ничего удивительного в этом не было. С огромным облегчением Гарри услышал раскатистый бас Хагрида.
— Пер?клашки! Сюда, пер?клашки!
Значит, все нормально. Нет, конечно, он знал, что Хагрид практически не пострадал при нападении, но все же… Гарри переглянулся с Джинни, и они, не сговариваясь, пошли на знакомый голос — поздороваться.
— Привет, ‘Арри! — Хагрид просиял, увидев, кто к нему идет. — Привет, Джинни! Ну, как провели конец лета? — он мельком глянул на первокурсников, которые все подходили и подходили.
— И как подарок? — приглушив голос, заговорщицки осведомился он. — Летает?
— М-м-м, — пробурчал Гарри что-то невразумительное. Сознаваться в том, что мотоцикл не в Норе, а вообще неизвестно где, совершенно не представлялось возможным. — Ну, ‘от и хорошо, — строго сказал Хагрид, по своему растолковав замешательство Гарри. — Г?рил я, не тащи его в Школу. Молодец, что послушался!
Гарри собрался было сменить тему, если получится, но Хагрид уже покрикивал на первогодок, которые смущенно жались друг к другу, не желая разбиваться на пары.
— Э-э… мы пойдем, Хагрид, — поспешно сказал Гарри. — Нам еще место занять надо. Рад, что с тобой все в порядке, — прибавил он.
— Ага. Ты давай, ‘Арри! Заходи как?нить вечером. Не пойму, что такое с пер?клашками сегодня: все трясутся. Про какого-то дементора, слышь, толкуют. Мол, в каком-то купе битва целая произошла.
Великан еще раз приветливо подмигнул ему, и полностью переключил внимание на детей. Гарри поспешно ретировался.
— Теперь слух пойдет по всей школе, — пожаловался он Джинни, высматривая свободную карету. Худые, c белыми глазами, похожие на рептилий тестрали терпеливо переминались на длинных тонких ногах. — Если уж до первогодок дошло.
— Привет, Джинни, привет, Гарри, — к ним подошли Дин Томас и Шеймас Финниган. — Ищете пустую карету?
— В общем, да, — подтвердила Джинни. — Вы уже сели куда-нибудь? — Шеймас ухмыльнулся. — Мы — да. Но Дин…
— Замолчи, — в шутку толкнул приятеля Дин. — Джинни. Гарри. В общем, если вы не против, у нас там четыре места.
— Замечательно, — решительно заявила Джинни, сдерживая улыбку. И Гарри догадался, для кого старался Дин Томас. На какое-то мгновение он понял чувства Рона, которые тот проявлял, когда речь заходила о поклонниках сестры. В этот момент Шеймас заметил деревянную шкатулку, и не долго думая, спросил Гарри, что это.
— Подарок от кое-кого, — ответил он. — Не знаешь, о какой такой битве с дементором все говорят? Такие странные слухи…
Джинни застыла на подножке, так и не взобравшись в карету.
— Так говорили, что это в вашем купе, — изумился Шеймас. — Как раз хотел тебя об этом порасспросить.
— В нашем? — поднял брови Гарри. — Я слышал — в вашем!
— У нас? Сплетни! — заявил Дин Томас, занимая место рядом с Джинни. — Так я и подумал, что это полная ерунда, — повернулся он к Шеймасу.
— Надо же, — посетовала Джинни, на лету схватив мысль Гарри. — Я, если честно, надеялась, что вы нам все подробности расскажете. Это же настоящее событие! А что вы вообще об этом слышали?
— Ну уж нет, — категорично заявил Шеймас. — Я всякую ерунду не пересказываю. Мне слава Луны Лавгуд не нужна.
— При чем здесь Луна? — сделал непонимающий вид Гарри.
— Я хотел сказать, что не пересказываю небылицы.
Гарри быстро глянул на Джинни. Та поймала его взгляд и подмигнула.
— Я пока не буду залезать — дождусь Рона с Гермионой, — Гарри заговорщически ей улыбнулся и сделал пару шагов от кареты. Пусть хотя бы на его родном факультете тема будет считаться непопулярной. Он был уверен, что Джинни справится без него, доводя начатое до логического конца.
А пока Гарри просто бездумно стоял и ждал друзей: почему-то в этом году они отсутствовали дольше, выполняя обязанности старост. А может, это было просто такое впечатление.
Всю дорогу, пока не показались острые башни замка, Гарри размышлял, как повернуть выходку Малфоя против него самого. Он понимал, что это, скорее всего, возможно, но пока ничего, что можно было бы назвать удачным планом, не приходило ему в голову.
В Главном зале, все расселись за четырьмя длинными столами в ожидании сортировки и банкета, который, по традиции, завершал первый день.
— Посмотрим, кто в этом году будет преподавать у нас Защиту, — пробормотал Рон, пробираясь в дальний конец стола, где расположился шестой курс. По крайней мере, там уже сидели Невилл, Парвати и Лаванда.
Гарри моментально отвлекся от своих мыслей и быстро глянул на преподавательский стол. В центре, на золотом кресле с высокой спинкой сидел директор Дамблдор. Профессор Флитвик беседовал с незнакомой пожилой ведьмой самого заурядного вида, расположившейся между ним и профессором Спраут. Похоже, оба получали от беседы удовольствие. А с другой стороны восседал Снейп, который разговаривал с коренастым коротко стриженым магом.
Гарри даже споткнулся на ходу.
— Доулиш, — тихо проговорил он, останавливаясь.
— Гарри, ты будешь двигаться или нет? — возмутилась Гермиона, врезаясь ему в спину.
Гарри, неприятно удивленный тем, что увидел, молча продолжил движение за Роном. Значит, преподавать Защиту От Темных Искусств у них будет Доулиш? Интересно. Это что, опять шуточки министерства?
Появилась Профессор МакГонагалл, неся в руках Распределяющую Шляпу. Почти следом за ней в Зал вошел Хагрид, за которым вереницей следовали первогодки.
— Что случилось? — негромко спросила Гермиона, усаживаясь. — Гарри, ты как-то странно выглядишь.
— Видишь того, коротко стриженого? — тихо ответил Гарри. Гермиона кивнула.
В Большом зале постепенно затихли голоса: все ожидали ежегодной традиционной песни Шляпы, за которой шла процедура сортировки.
— Это он арестовывал в прошлом году Дамблдора, — стараясь говорить одними губами, сообщил Гарри. Гермиона охнула. Но обсудить эту новость им не удалось: Шляпа зашевелилась, широкая дыра у основания полей растянулась, словно рот, и она запела.
Когда была я молодой,
Без дыр, да и сидела ловко,
Решили маги, что со мной
Им проще делать сортировку.
Но каждый перед тем вложил
В меня, чтобы мудрее стала,
Тот список качеств, что ценил -
Чтоб я разумно выбирала.
Кого — отправить в Равенкло,
Где ценят ум, к наукам тягу;
Кого-то — в славный Гриффиндор,
Где в чести дружба и отвага.
Кому — дорога в Слизерин,
Оплот традиций и амбиций.
А Хаффлпафф любому рад,
Кто будет жить в нем и учиться.
И каждый выбор примет мой,
Что и определит в итоге
С какою встретиться судьбой
На долгой жизненной дороге.
Предназначенья не презреть,
Не обойти, но разум воли
Способен верный путь найти,
И сделать шаг, не медля боле.
Что надо было сохранить -
Сохранено. Черед приходит
Долги закрыть. На путь ступить
И то, что суждено, — исполнить.
Ах, кажется, забылась я
И стала петь другие песни.
На сортировку жду, друзья,
Без этого никак нельзя.
Пусть вечер станет интересней!
Все захлопали, первокурсники по одному стали подходить к табуретке, а Гарри быстро пересказал Гермионе и Рону подробности прошлогоднего несостоявшегося ареста Дамблдора. Точнее, рассказал, что их будущий учитель — он все же больше подходил на роль учителя ЗОТИ нежели пожилая ведьма — в прошлом году был аврором. Который заявился в Школу вместе с Кингсли Шеклботом по доносу Амбридж. И, в отличие от Кингсли, пытался выполнить свое задание с завидным рвением.
— Высший балл по всем Тритонам? — Гермиону особенно впечатлила эта подробность. — Тогда он и в правду очень хороший колдун, должно быть.
— Ты не на то обращаешь внимание, — авторитетно заявил Рон. Теперь, когда вовсю шла церемония распределения, ничто не мешало им переговариваться: зал то и дело взрывался аплодисментами, Дома приветствовали своих новых обитателей.
— Я на все обращаю внимание, Рон, — парировала Гермиона. — В том числе на то, что Шляпа опять отклонилась от своего обычного… сюжета.
— Ну, это и я заметил, — пожал плечами Рон. — В прошлом году она предложила всем дружить, а в этом и вовсе что-то невнятное про предназначение… — внезапно скептические интонации в его голосе исчезли, и он уже обеспокоенно спросил.
— Гарри? А это не может быть связано с тем самым пророчеством?
Гарри неопределенно пожал плечами. Он так и не рассказал друзьям, что было в белом, словно наполненном дымом шаре, который разбился в Министерстве. Слова же Шляпы показались ему слишком туманными. А может быть, всему виной было то, что во время песни он рассказывал о полете Дамблдора на Фоуксе и о том, что происходило после этого события.
— Не думаю, Рон, — покачала головой Гермиона. — Шляпа пела, что медлить некогда, это явно не про случай с пророчеством. Пророчества сбываются, когда приходит срок. Гарри, так ты считаешь, что этот Доулиш действительно приближенный Фаджа?
— Гений от прорицания, — тихонько, чтобы Гермиона его не услышала, пробормотал Рон. — пророчества сбываются, когда приходит срок. Можно подумать!
Занятый рассказом, Гарри не заметил, как сортировка подошла к концу. Он даже не обратил внимания, за какой стол сел последний ее участник. Зато, когда со своего места поднялся Дамблдор и произнес, вместо приветственной речи традиционное «Налетайте», как делал это каждый год, а на столе в один миг появились блюда с различными яствами и тыквенный сок, все обсуждения были временно отложены. И Гарри отдал должное внимание своему любимому пирогу с патокой, не забыв, впрочем, перед этим пудинг с почками, печеный картофель и стейки.
Немного утолив первый голод, довольно ощутимый, несмотря на переживания, а может быть, благодаря им, друзья с удвоенным интересом принялись рассматривать Главный стол. Теперь, после того как первое изумление, вызванное появлением Доулиша, прошло, они больше внимания уделяли пожилой ведьме. Интересно, для преподавания какого предмета ее пригласили? Внезапно Гарри осенило: может быть, именно она будет вести Защиту От Темных Искусств, а аврор Доулиш прибыл исключительно для расследования обстоятельств причастности Люциуса Малфоя к битве в Министерстве? Ведь обсуждал же отец Драко с этим сосредоточенным магом возможности расследования в Школе?
И он поделился с друзьями этой мыслью.
— Все, конечно, может быть, — неуверенно произнесла Гермиона. — Но по мне, лучше бы он приехал сюда с расследованием. В любом случае расследования — явление временное. А вот иметь учителем того, кто искренне хотел арестовать Дамблдора, мне бы очень не хотелось!
Рон поддержал ее.
Праздничный ужин подходил к концу. Гермиона и Рон уже встали и отошли к дверям, где собирали первокурсников, чтобы показать расположение Гриффиндорской башни, и как туда пройти. Гарри, отправив в рот последний кусок пирога, тоже поднялся. Он заботливо, словно боясь разбить, взял в руки шкатулку с боггартом и, чувствуя себя несколько осоловевшим, пошел к выходу.
Сонливость как рукой сняло, когда прямо над ухом прозвучал голос, который Гарри мог узнать из тысячи.
— Поттер!
Гарри остановился.
— Потрудитесь объяснить, что это такое вы держите в руках?
Неизвестно откуда взявшийся Снейп стоял прямо напротив Гарри и смотрел на него с нескрываемой неприязнью.
Гарри попытался убрать шкатулку за спину. Еще не хватало, чтобы Снейп узнал о боггарте. В первый же день!
— Итак?
— Это… это личная вещь. Сэр, — Гарри даже удивился, услышав свой голос как бы со стороны. Он звучал довольно спокойно.
— Личная, — Снейп насмешливо приподнял брови. — А у меня, Поттер, есть информация, что эта личная вещь потенциально опасна. Так что извольте…
Гарри находился в полнейшем замешательстве. Если сейчас подчиниться, Снейп, несомненно, откроет шкатулку. И тогда все увидят, какой у него боггарт. На секунду Гарри почувствовал мстительное любопытство. Интересно, как будет декан Слизерина выходить из этого положения? Пожалуй, ради такого зрелища он даже готов отработать взыскание.
Но потом другая мысль, а именно, что скажет Дамблдор, вытеснила его почти сформировавшуюся готовность пожертвовать «подарком». К тому же — он был почти уверен — Снейп одним взысканием не ограничится. И это в самом начале года, когда так много дел, начиная от формирования квиддичной команды и заканчивая тем, что он собирается вернуть себе мотоцикл Сириуса. Нет, это слишком большая плата для того, чтобы увидеть суд Уизенгамота или бледную тень тюрьмы Азкабан, или чего еще там может бояться Снейп!
— Что здесь происходит? — раздался строгий голос, и Гарри почувствовал колоссальное облегчение. Минерва МакГонагалл, декан его факультета, подходила к ним в сопровождении Флитвика, Доулиша и той самой старушенции, про которую друзья так и не решили, будет ли она преподавать вообще и если да, то какой предмет.
— У меня есть информация, — сквозь зубы процедил Снейп, — что у Поттера с собой запрещенные… вещи.
— Прекрасно, — холодно произнесла профессор МакГонагалл. — Но Поттер студент моего Дома, и, полагаю, все дисциплинарные моменты мы будем решать без посторонней помощи. Если, конечно, ваша информация, профессор, подтвердится.
— Не могу с вами согласиться, — быстро ответил Снейп. — Это может касаться безопасности не только ваших студентов, профессор МакГонагалл, но и моих тоже, — он выразительно поглядел на непонятно откуда возникших Драко Малфоя, Крэбба и Гойла. МакГонагалл тоже окинула их презрительным, как показалось Гарри, взглядом.
— Хорошо… профессор Снейп. Гарри…
— Профессор МакГонагалл, мне надо переговорить с вами. Наедине, — поспешно проговорил Гарри.
Снейп сардонически усмехнулся.
— Эта вещь… Ее нам подкинули в поезде.
— Вы лжете, Поттер!
— Он не лжет, — раздался звонкий голос Гермионы. Она и Рон протиснулись сквозь толпу, — оказалось, вокруг них уже собралось довольно много народа.
— Не пихайся, Грейнджер, — Драко Малфой выставил руки перед собой, и Гермиона, получив толчок, врезалась в Гарри. Он качнулся, стараясь удержать равновесие, и взмахнул руками: деревянная шкатулка с боггартом выпала, ее створки разлетелись, и…
Сначала боггарт принял облик той самой старушки, которая сейчас стояла рядом, в следующий миг — облик молодого лохматого парня, но потом, когда его формы снова потекли и стали нечеткими, профессор Флитвик отчетливо произнес «Riddikulus!», и боггарт с хлопком исчез. Все стояли ошеломленные. Первым опомнился профессор Снейп. Он наклонился, поднял то, что осталось от деревянного ящичка, повертел в руках. Гарри зажмурился. Он вспомнил разговоры в купе. Тогда они решили, что Малфой написал это по недоразумению, или желая их поссорить, или же просто была использована подходящая коробка с соответствующей надписью. Оказывается, они недооценили Малфоя.
«Дорогому Гарри от его друзей», — с непередаваемой интонацией прочел Снейп и, послав Гарри убийственный взгляд, молча направился к двери, предоставив профессору МакГонагалл самой разбираться со своими учениками.
