— Это совсем другое! — говорят те, кому повезло начать читать «Орден Феникса» сразу после выхода книги в свет.
Да, это действительно другое.
Умница Роулинг не сбилась ни на тему «наследников» и «крови» (любимая тема фэнтези), да и любимых в фэнтези артефактов в книге фактически не присутствует. Ну разве что пророчество. Хоть этот артефакт весьма условный, потому что, как оказывается, речь идет всего лишь о записи, которая все равно уже ничего не изменит и ничему не поможет. Даже если бы не была уничтожена.
Безусловно, кто-то будет разочарован. Потому что изумительный волшебный мир, который многим хотелось воспринимать как прекрасную иллюзию, внезапно повернулся к героям книги (а значит и читателям) своей весьма непрезентабельной стороной. В принципе этого следовало ожидать — пятнадцатилетние подростки воспринимают мир иначе, чем дети, и в красивую сказку они все равно больше не верят. Но… как быть с развлекательным чтивом, заманчивым миром, в котором жить легко и приятно — и ради этой легкости и приятности многие и взяли-то книгу в руки? Увы… чем дальше, тем больше за сказочным антуражем проглядывает нечто иное — социальная сатира.
Многие углядят в сюжете некоторую натянутость. Почему министр магии вместо того, чтобы бороться с Вольдемортом, борется с теми, кто предупреждает мир о его возвращении? И почему он сам не верит в возвращение Вольдеморта? Но как раз эта «натянутость», несвойственная фэнтези, наиболее реалистична.
Что происходит? Происходит то, что должно происходить именно в социальной сатире. Бюрократия не может и не хочет воспринимать все происходящее в мире иначе как в контексте борьбы за власть. Поэтому поверил ли Корнелиус Фадж в возвращение Вольдеморта — вопрос вторичный. Первична же для него собственная карьера.
Верит ли Корнелиус Фадж в то, что Дамблдор хочет сам стать министром магии? Вопрос об этом лежит за пределами книги. Кажется на первый взгляд невероятным, что Фадж может заподозрить Дамблдора, уже один раз отказавшегося от этого поста. На самом деле Фадж не слеп и не глуп, как могут подумать читатели. Он отлично понимает, что ситуация сама может вынести Дамблдора на гребень волны. Независимо от желания его предполагаемого соперника.
Ещё вопрос: что помешало Фаджу сразу же поверить в возвращение Вольдеморта и безоговорочно стать на сторону Дамблдора? У него было не так уж мало оснований это сделать. Даже очень ценный свидетель. Которого он же распорядился уничтожить. Почему? Слишком знакомая логика бюрократа — легче допустить возвращение Вольдеморта, чем дать волшебному миру почувствовать, что есть более сильный и более надежный лидер.
Да и такое ли уж зло для Фаджа Вольдеморт? Ведь очень возможно, что с ним удастся договориться. Что он будет претендовать либо на неформальное лидерство в волшебном мире, либо на что-то большее, чем пост Фаджа — так что место для Фаджа, быть может, и останется. К тому же сам Фадж — выходец из того же мира чистокровных волшебников, откуда сбежал Сириус Блэк; откуда выбросили кузину Сириуса за брак даже не с магглом — с магглорожденным волшебником; которому принадлежит уважаемая и богатая семья Малфоев; куда локтями, на грани фола, используя простительные и непростительные заклятия, пробивался талантливый и амбициозный Том Риддл (ну как его не понять?). Да, безусловно, Фадж любит притуплять острые кромки; он не хочет противостояния с магглами и не любит, когда кто-то, пусть даже из «своих», выходит за рамки. (У него своя система сдержек и противовесов: так, он не прочь воспользоваться энтузиазмом Артура Уизли, защищающего магглов от злоупотреблений со стороны волшебного мира. Но сам Артур Уизли у него не вызывает никакой симпатии: работу-то Фадж ему дал, но зарплату платит такую, на которую многодетной семье не прожить, а карьеру сделать не даст однозначно.) Вольдеморт за рамки пока не вышел: он где-то скрывается, активных действий не ведет и не штурмует в открытую министерство, так что он для Фаджа наименьшее зло.
И в результате — вместо борьбы с Вольдемортом министерство ведет борьбу с его противниками. И это вовсе не заумный выверт сюжета, а трезвая оценка бюрократической логики. «Мир не делится только на хороших людей и сторонников Вольдеморта», — объясняет Гарри его крестный Сириус Блэк. И, действительно, чиновники министерства, пытающиеся любой ценой удержать свои кресла, оказываются не менее жестоки, чем сам Темный Лорд. Профессор Амбридж, назначенная министром инквизитором Хогвартса, борется даже с детьми и подростками. Случайно ли автор в дополнение к ее кровожадности подчеркивает еще и ее ксенофобию? И сильно ли она отличается от Вольдеморта? По собственной инициативе, в надежде получить одобрение министра, она приказывает дементорам атаковать Гарри и его кузена. Остается гадать, решился бы сам Фадж на что-то подобное. Но, как известно, если начальство велит подстричь ногти, особенно ретивые подчиненные могут попробовать отрезать пальцы…
Отдельно стоит поговорить и о том, какими хочет видеть своих учеников инквизитор Хогвартса. Она готова сознательна воспитать молодое поколение никчемным, не готовым к взрослой жизни и серьезным испытаниям, только потому, что такая молодежь не сможет всерьез конкурировать с теми, кто стоит у руля сегодня. Что будет потом, после их ухода, министерских чиновников не интересует.
Еще одна мрачная находка книги — домашний эльф Кричер. Дамблдор говорит — он всего лишь то, чем его сделали волшебники. Проживший жуткую жизнь у жутких хозяев, Кричер гордится ими и перенял все их предрассудки. С Гермионой, искренне расположенной к нему, он не желает разговаривать — она не чистокровная волшебница. В конце концов бедняга предает своего хозяина, последнего представителя семьи Блэков. Предает потому, что такова была бы, как он считает, воля его хозяйки.
Жанр фэнтези, как правило, либо делит мир на абсолютное зло и абсолютное добро, не вдаваясь в подробности, либо подводит читателя к мысли о том, что добра и зла нет — все относительно. Прошлые книги серии тоже скорее констатировали факт — «жил один волшебник, который стал таким плохим, что хуже некуда». Чем он был плох, можно было только догадываться. Казалось бы, даже этих догадок вполне хватало, чтобы не проникнуться любовью к роулинговским отрицательным персонажам. К сожалению, «относительный» взгляд на мир («нет ни добра ни зла»), сдобренный изрядной долей конъюнктурщины, оставлял простор для трактовок. Конъюнктурные почитатели ГП хотели бы видеть Гарри богатым и знатным… хотели видеть в числе положительных персонажей стильных аристократических Малфоев… да и сам Темный Лорд — ну чего он хочет, власти? — а вдруг это благо — по крайней мере единый хозяин мира это какая-то стабильность… Пятая книга не оставляет места для иллюзий. Зло есть зло. Это, в первую очередь, ксенофобия — стремление «поставить на место» для начала «грязнокровок», чтобы у руля стали только богатые и чистокровные; затем «поставить на место» волшебные существа нечеловеческой природы и магглов; затем разобраться с теми чистокровными, которые думают иначе. Хотя чистокровных семей и так мало. На всю Англию набирается порядка сорока детей-однолеток с магическими свойствами — и то если учитывать магглородженных и полукровок. Путь к власти не будет мирным и бескровным, и круг допущенных к власти гарантированно не будет широким — но нетрудно понять, что волшебникам это угрожает вырождением, а те, кого они покорят, уподобятся тому же Кричеру. Неужели это ничего нам не напоминает?
Ни одна из книг Роулинг не имеет традиционного хэппи-энда. Даже первая, самая солнечная и светлая. Хэппи-энд «Ордена Феникса» тоже далеко не абсолютен. Да, Гарри опять остался в живых. Да, Дамблдор вернулся с почетом и был восстановлен во всех должностях, а инквизитора выбросили из Хогвартса. Но почему? Только потому, что Вольдеморт действительно атаковал министерство на глазах всех желающих. А Корнелиус Фадж не так глуп, чтобы у всех на глазах пытаться арестовать человека, правота которого подтверждена самым наглядным образом. Всякие открытые личные разборки в этот момент поставят крест на карьере удачливого бюрократа. Фадж меж двух огней, и только поэтому вынужден принять сторону более сильного и менее ему опасного. Заключительные строки книги дают нам надежду, что жизнь Гарри у родственников станет гораздо терпимей — магическое сообщество, можно сказать, строго предупреждает опекунов вторично осиротевшего подростка. Остается только тягостный вопрос, чего стоят даже относительные хэппи-энды. Всю пятую книгу Гарри борется вовсе не с Вольдемортом — он борется по сути дела с министерской бюрократией и побеждает вовсе не Темного Лорда (его ему только предстоит победить в будущем) а всего лишь слепоту, ограниченность, страх чиновников министерства. И цена этой победы несоразмерно велика — жизнь Сириуса Блэка. Впрочем, кто сказал, что «в жизни» бывает иначе?