Глава 4. Заклинание Истины — Веритас
Минуту они просто смотрели друг на друга. Вдруг Эрмиона кинулась на Драко.
Он был не готов к такой атаке и упал на спину. Она упала на него и начала бить его обеими руками.
— Где Гарри? — кричала она. — Что ты с ним сделал? Где ты его держишь? Ты не мог убить его, он нужен тебе, чтобы готовить Многосущное зелье…
— Эрмиона, — Драко не делал не малейшей попытки защитится, пока она колотила его. — Я клянусь тебе, я ничего ему не сделал…
— Врешь! — она схватила его за воротник и стукнула головой об каменный пол. У Драко из глаз посыпались искры, а Эрмиона вытащила палочку и нацелила ее ему в сердце. — Если ты что-то сделал Гарри, если ты отрезал его пальцы, чтобы сделать зелье…
— Слушай, — Драко пытался успокоиться, — ничего я не сделал твоему дружку, ни волоска не тронул. Хотя стрижка ему бы не помешала. И я не готовил Многосущное зелье. Это то зелье, которое Снейп дал нам в классе, просто оно не прекратило действовать.
Эрмиону трясло, но палочку она не опускала.
— И ты думаешь, что я поверю в это?
Драко посмотрел на нее.
— Мой отец научил меня Черной Магии.
— Не меняй тему, Малфой.
— Наложи на меня заклинание истины, — сказал он. — Я покажу тебе как.
— Это сложная Черная Магия, — побледнела Эрмиона. — Ее использование контролируется Министерством…
— Хорошо, — Драко поднялся, схватил ее за руку и направил палочку себе в сердце. — Веритас, — произнес он.
Сноп черного света вырвался из палочки и ударил Драко в грудь. Он видел, как отец подвергал этому заклинанию множество людей, но никогда не представлял, что они чувствуют. Теперь он знал это, и знал, почему это заклинание относилось к Черной Магии — он чувствовал как будто два огромных крюка вонзились в его грудь и раздирали ее изнутри, обнажая его сердце.
— Спрашивай быстро, — сквозь зубы проговорил он. — Больно.
Эрмиона в шоке смотрела на него, собираясь с мыслями.
— Гарри… С Гарри все в порядке?
— Да, — голос Драко звучал странно и как-то прозрачно, даже для него самого.
Она моргнула.
— Как получилось, что у тебя его внешность?
— Мы выпили зелье на уроке Снейпа, и не превратились обратно. Гарри думал, что я что-то сделал с зельем, но я не делал. Он мне не поверил — ударил меня — я дал сдачи и он ударился об стену. Потом я понял, что все думают, что я Гарри. Пришлось притворятся.
— Почему?
— Я хотел посмотреть как это будет, — сказал Драко. — Сначала я думал, что смогу получить все преимущества Гарри. Узнать его секреты, а потом использовать их против него. Но все вышло не так, — он вздохнул. Казалось, каждое слово выдирали из него клещами. — Как будто часть Гарри перешла ко мне. Я начал действовать, как он, и не мог ничего поделать. Я спас жабу Невилла и тебя от Бладжера. Теперь я вижу и чувствую другие вещи. Каких не чувствовал никогда.
— Например, жалость? — Эрмиона хмурилась.
— Да, — ответил Драко.
— Где Гарри?
— Когда я сказал, что отец Драко Малфоя забрал сына домой, это была правда. Только вместо меня он забрал Гарри.
Эрмиона, будучи собой, быстро поняла и содрогнулась. Но палочку все равно не опустила.
— Почему ты думаешь, что с ним все в порядке?
— Я чувствую, — сказал Драко. Он слушал свой ответ с удивлением. — Я не понимал этого раньше, только сейчас… Это как шрам Гарри. Он и Волдеморт связаны неудавшимся проклятьем; теперь я связан с Гарри действием зелья. Я почувствовал когда он покинул замок, вот почему я убежал с ужина. Я чувствовал когда он очнулся.
— Что ты собирался делать? — спросила она. — Продолжать быть Гарри? Кто-нибудь бы тебя разоблачил, как я. Был у тебя план?
— Нет, не было. Я пытался придумать, как добраться до Гарри.
— Какое тебе дело до Гарри? Какое тебе дело если он умрет?
— Слушай, я же сказал, — Драко выговаривал слова с трудом. — Во мне есть часть Гарри. Она заставляет меня делать вещи, которые я никогда бы не стал делать сам. Сейчас, например, она борется за самосохранение. У Гарри, действительно сильная воля, я думаю. Голос в моей голове продолжает повторять — найди Гарри, найди Гарри«. Он усмехнулся, эта усмешка была призраком его старой и гадкой.
— Потому что если бы это был только я, я бы, скорее всего, позволил ему умереть.
Эрмиона не попалась на это. Она все еще смотрела на него.
— Почему ты меня поцеловал?
— Не спрашивай, — Драко закрыл глаза, но никакого толку, все равно пришлось ответить. — Ты, — сказал он. — Ты мне нравишься. Мне хочется стать лучше когда ты рядом». Он открыл глаза и поднял их на Эрмиону. Несколько секунд они смотрели друг на друг в изумлении. Потом хитрая ухмылка промелькнула на лице Эрмионы.
— Малфой. Ты когда-нибудь занимался сексом?
— Нет, — сказал он и заорал, — ЭРМИОНА, СНИМИ ТЫ ЭТО ЧЕРТОВО ЗАКЛЯТИЕ СЕЙЧАС ЖЕ!
— Хорошо, хорошо, — хихикнула она. — Заклихватем!
Боль и чувство, будто тебя раздирают, исчезли. Драко втянул воздух, он чувствовал, как будто пробежал марафон.
— Эрмиона, — сказал он не без некоторого восхищения, — это было жестоко!
— Мне жаль, — но она выглядела так, как будто жалко ей не было. — Я поспорила с Роном. И ты заслужил это поцеловав меня и заставив думать, что ты Гарри.
Она встала и, к его удивлению, протянув ему руку, помогла подняться с пола.
— Нам лучше уйти. В замке везде сенсоры, которые улавливают Черную Магию. Учителя уже наверно бегут сюда.
— Ах да, — он встал, — это было в «Истории Хогвартса».
Эрмиона остановилась и уставилась на него:
— Ты читал «Историю Хогвартса»?
— Да, — ответил он. — А что?
— Ничего. Пойдем.
После ухода МакНейра, Люций тоже исчез, сказав Гарри и Нарциссе, что у него дела. Гарри не хотел болтаться тут и вести дурацкие разговоры с матерью Малфоя и решил обследовать имение. Может, он сможет найти проход к подземелью? Сириус будет здесь завтра и Гарри решил подготовится.
Сначала он вышел во двор и пошел вокруг имения, пытаясь определить его форму и размеры. Это оказалось ошибкой. Сначала было довольно интересно, если не жутковато. Огромное имение казалось вырубленным из цельного куска гранита. Гарри нашел сад камней, конюшню (пустую), ужасно унылую террасу и гигантский лабиринт, куда Гарри не пошёл (он не очень любил лабиринты с четвертого года в школе). За лабиринтом он нашел маленький садик с кустами подстриженными в форме животных. Волшебных существ, поправил он себя: там были гиппогриф, феникс, единорог, тролль, держащий топор, дракон и еще несколько отвратительного вида существ, которых Гарри не узнал.
Рассеянно, он вытянул руку и ткнул куст в виде тролля пальцем. Он казался таким настоящим…
Гарри закричал, когда тролль повернулся и вцепился в его палец зубами. Он пригнулся как раз вовремя, чтобы избежать топора. Он может и был сделан из листьев и веток, но звучал как настоящий, ударясь об землю. Гарри искал в рукаве свою палочку, вытащил и направил на тролля.
— Оглушить, — крикнул он, и тролль замер в движении.
Гарри поднялся на ноги и побежал прочь из сада. Он гордился своими проклятьями, но не знал, как Ошеломляющее заклятие будет работать на кустарнике.
Кровь ручьем текла из руки, там где ее прокусил тролль. Когда он вбежал в дом его рукав весь промок от крови. Нарцисса, которая проходила через переднюю, вскрикнула.
— Драко! Что случилось? — Она повернула его руку, чтоб осмотреть. Несколько листочков пристали к ране и выглядели как сжатые зубы.
— Драко, ты же прекрасно знаешь, что нельзя ходить в сад с фигурными деревьями! Твой отец так разозлится, если…если… — она замолчала и втащила его, протестующего, в кухню. Где забинтовала его руку, смазав ее сперва чем то фиолетовым, что жгло и щипало.
— Тебе придется вечером надеть перчатки, Драко, — сказала она. — Если твой отец…
— Вечером? — переспросил Гарри, встревоженно, забывая о руке. — Что вечером?
Закончив бинтовать, Нарцисса выпрямилась и с удивлением поглядела на него.
— Ты же знаешь, что по субботам у нас гости. Коллеги твоего отца скоро будут здесь.
— Ээ, да, — сказал Гарри. — Я забыл.
Он не мог не представить обед у Десли с коллегами дяди Вернона. У него было чувство, что большой обед с Пожирателями Смерти будет совсем другим.
— Должен я переодеться? — не думая, спросил он.
— Драко! — Нарцисса смотрела ему прямо в глаза. — Ты знаешь, что должен одеть фамильную парадную мантию Малфоев.
— Правильно, — сказал Гарри, но Нарцисса все равно смотрела на него с подозрением, и он почувствовал, что настало время уйти. — Я пожалуй начну одеваться, — сказал он, пятясь к двери. — Ты же знаешь эти нарядные мантии… столько застежек… — Нарцисса смотрела на него так, как будто он отрастил вторую голову. Гарри выскочил из кухни и припустил по коридору в сторону комнаты Драко.
Велев Драко подождать в гостиной Гриффиндора, потому что «Я лучше знаю, где Гарри держит свои вещи, чем ты». Эрмиона взлетела по лестнице и ворвалась в спальню мальчиков. Она делала это раньше только в экстренных случаях и по утрам в Рождество. Дин Томас, который почти надел пижаму, завопил и шлепнулся за кровать.
— Ты что делаешь, Эрмиона? — прошипел он, высовывая голову из-за спинки. — Ты могла что-то… увидеть.
— Дин, клянусь, я ничего не видела, — сказал Эрмиона. — Я просто забежала взять кое-какие вещи Гарри. Дай мне пять минут и можешь продолжать наслаждаться тишиной голым.
Она открыла сундук Гарри и нашла Плащ-невидимку Джеймса, Карту Грабителя и пару свитеров, на случай если похолодает. Она огляделась в поисках мешка и увидев под кроватью школьную сумку Гарри, медленно подтянула ее к себе.
Эту сумку она подарила Гарри в прошлом году. Сумка была совсем обычной, но Эрмиона наложила на нее всяческие заклятия: чтоб она не рвалась, чтобы Гарри мог ее запереть, чтоб бы мог найти если забыл где-нибудь, что случалось довольно часто. Еще она вышила на ней надпись — не волшебным способом, а сама — своими руками — «ГАРРИ ПОТТЕР ЛОВЕЦ ГРИФФИНДОРА».
Сумка напомнила ей о Гарри так ясно, что она всхлипнула. До этого она все делала на автопилоте, не думая о Гарри, потому что если бы подумала, то у нее опустились бы руки и она не смогла бы ничего делать.
— Эрмиона… — Дин на цыпочках пробежал к ней через комнату, встревоженный ее слезами. Эрмиона редко плакала. — Не плачь…
— Спасибо, Дин, — Эрмиона подняла руку, чтобы остановить его. — Спасибо. Ты бы мог надеть штаны, но все равно, спасибо!
Настроение Эрмионы не поднялось и тогда, когда она вернулась гостиную и увидела Драко, сидящим в одном из кресел и по всей видимости спящим. Она подошла к нему.
— Просыпайся!
Он открыл свои зеленые глаза и посмотрел на нее.
— Я не спал.
— Отлично, — сказала Эрмиона, чувствуя себя глупо. — Я иду за Гарри, — продолжала она. — Я думала о том, чтобы взять Всполох, но я уверена, что ты не сможешь летать на нем так же хорошо за границами Хогвартса. Так что я иду в Хогсмид. Там есть поезд в полночь до Кинг Кросса…
Но Драко уже был на ногах.
— Я не пущу тебя одну, — спокойно, но твердо сказал он. — Ты никогда не найдешь Имение Малфоев, оно ненахождаемое, как Хогвартс. И даже если ты его случайно найдешь, то там только на одних воротах семнадцать проклятий; и каждое требует специального разоружающего заклинания…
— Малфой, — оборвала его Эрмиона, — я и не думала идти без тебя, так что можешь заткнуться. Вообще-то я собиралась угрожать тебе заклятием Истины, если ты не захочешь помочь мне попасть в твой кошмарный дом.
Теперь Драко почувствовал себя дураком.
— Ты не можешь просто так совершить заклинание Истины, — огрызнулся он. — Черная магия — не просто слова, это сложнее.
— Я бы не очень выпендривалась на твоем месте, если бы знала Черную Магию.
Эрмиона повесила сумку Гарри на плечо и быстро пошла к выходу из гостиной. Драко поспешил за ней. Его бесило, что последнее слово всегда остается за ней.
Гарри сидел на краешке кровати Малфоя и тер глаза. Он уснул и ему снился странный сон, как будто он бежит по темной дороге с Эрмионой. Сон был очень реальным, казалось, что он действительно был там, рядом с ней. И когда он проснулся, тоска по Эрмионе была просто невыносимой. Конечно, сказал он себе, он скучал по всему в Хогвартсе, не только по Эрмионе.
Гарри заставил себя встать и подойти к шкафу, где начал искать «Фамильную парадную мантию Малфоев». Это было трудно. Оказалось, что у Драко много одежды, от длинных бархатных плащей всех цветов радуги до жутко дорогих на вид льняных рубашек от Дольче и Габбана. Должно быть, его родители тратят огромные деньги на это, обалдело думал Гарри. Одна коллекция модных очков от солнца стоила, наверно, больше шестисот фунтов. И они не были принадлежностью волшебников, но видимо ненависть Малфоев ко всему Магглскому не распространялась на одежду от Армани.
— Драко!
Гарри подпрыгнул. Голос Нарциссы раздавался откуда-то сверху.
— Ты готов? Друзья твоего отца уже прибыли!
— Оп… — сказал Гарри. — Я не могу найти парадную мантию!
— Ну тогда оденься в черное! — резко ответила она.
— Ладно! — прокричал он, а затем подумал, надо ему кричать или она и так прекрасно его слышит? Он чувствовал себя жутким идиотом. Он подошел ближе к шкафу и уже собирался достать пару черных брюк, когда голос Нарциссы вновь раздался над головой:
— И Драко, никакой магглской одежды!
— Черт, — тихо пробормотал Гарри, надеясь, что Нарцисса его не услышит.
— Я пошлю Антона помочь тебе, — сообщила она. Раздался громкий хлопок, как будто повернули выключатель. Гарри полагал, что она прервала заклятие, которое позволяло говорить с ним на расстоянии. Интересно, кто такой Антон? Был ли он родственником Малфоя? Тихо ругаясь, он выбрал пару черных атласных брюк (редактор: интересно, бывают атласные брюки?), длинную черную рубашку, пару высоких черных ботинок из шкафа Драко и надел все это. Эти вещи выглядели наиболее волшебными из всех, но Гарри чувствовал себя глупо.
В дверь постучали и Гарри открыл ее с плохим предчувствием. Там стоял высокий мужчины в форме дворецкого и держал в руках черную с серебром бархатную мантию. Мужчина был прозрачным.
— О, — подумал Гарри, — слуга-привидение. Круто. — Гарри уже привык к привидениям.
— Ваша мать велела принести Вам это, — сказал Антон-привидение, подавая мальчику мантию. Она была длинной и выглядела дорогой, с большой серебряной застежкой у воротника в виде змеи. Гарри подумал, что будет счастлив, если больше никогда в жизни не увидит ни одной вещи в виде змеи. — Вы забыли ее в кабинете в прошлый раз.
Гарри перестал надевать мантию. То, что сказало привидение, как будто зажгло огонек в его голове. Кабинет. Было что-то в этой фразе, что-то очень важное. Но что?
— Я думаю вам будет удобнее застегивать мантию перед зеркалом, мастер Малфой, — сказало привидение, — это сложно.
Если он и находил борьбу Гарри с застежкой странной, то не выказывал этого.
Гарри подошел к зеркалу, все еще раздумывая над гостиной Малфоев и у него вырвался возглас отвращения. Если б Гарри был девочкой,он счел бы себя очень привлекательным: серебристые волосы Драко красиво контрастировали с черной мантией, вышивка серебром удачно оттеняла глаза. Но Гарри не был девочкой и думал, что выглядит как трансвестит. Оборки! Атлас! Бе-е!
Они сидели на станции в Хогсмид, ждали поезда, когда Драко вдруг засмеялся. Эрмиона повернулась к нему и нахмурилась:
— Что смешного?
— Гарри, — ответил он. — Он надел мою одежду и ему она явно не нравится… Эй! — добавил он, — А мне нравится эта рубашка и совсем она не женская!
Эрмиона пялилась на него.
— Малфой, перестань подслушивать мысли Гарри, — сказала она, — меня это жутко нервирует, — она подергала ремень сумки. — А он может видеть, что ты делаешь? — в конце концов спросила она.
— Немного… но он думает,что это сны.
— Почему?
— У Гарри воля сильнее, чем у меня, — спокойно сказал Драко. — Его легче чувствовать.
— А он… — Эрмиона вцепилась в ремень сумки, — он думает обо мне?
Драко посмотрел на нее. Выражение его глаз невозможно было угадать: «Иногда».
Она открыла рот, чтобы спросить еще, но в этот момент подошел поезд. Он был выкрашен в ярко-красный цвет и на его боку большими буквами значилось ХОГСМИД-ЛОНДОН. Эрмиона и Драко вошли в поезд. Они были единственными пассажирами в купе.
— Эрмиона, — начал Драко, как только они уселись. — Как ты узнала, что я не Гарри?
Эрмиона кусала губу. Почему он спросил об этом сейчас? У нее не было внятного ответа; было бы глупо сказать, что он не так пах, когда поцеловал ее, не так как Гарри. Она всмотрелась в его лицо, но оно было непроницаемым. Может вот это, подумала она.
— Я всегда знаю, что Гарри думает. Он никогда не скрывал своих чувств. Но когда я смотрю на тебя, то я вижу его лицо, но самого Гарри нет. Я не могу даже предположить о чем ты думаешь.
Драко молча смотрел в окно. Они уже проехали густые леса рядом с Хогсмид и теперь за окном летели поля с темными точками ферм. Вставала огромная белая луна.
— Хочешь знать о чем я думаю? — спросил он наконец.
— Нет, я думаю это не очень приятно.
Эрмиона тут же пожалела, что сказала это, но теперь не знала как взять эти слова назад. Купе погрузилось в молчание.
Гарри и представить не мог, что большое сборище Пожирателей Смерти может быть таким скучным. Это были очень хмурые люди, даже без их кошмарных масок. Люций Малфой сидел во главе стола; некоторые имена были знакомы Гарри: Крабб и Гойл были там, такие же большие и противные как их отпрыски; еще Нотт, Забини, Розье и Франц Паркинсон.
Гарри немного надеялся, что они будут говорить о Сириусе, но ему не повезло. Видимо только МакНейр и отец Драко знали об этом плане. И Червехвост, конечно. И похоже, они не хотели делиться славой с остальными.
Гарри сидел, втиснутый между Хьюго Забини (братом Забини, который послал Гарри взрывающуюся метлу) и Элефтерией Парпис (единственная Пожирательница Смерти), огромной женщиной в черном атласе, которой, очевидно, очень нравился Люций Малфой: она смеялась над всем, что он говорил и продолжала облокачиваться на стол, чтобы продемонстрировать свою обширную грудь. Нарцисса, которая была занята тем, что носила подносы с кухни и обратно, ничего не замечала.
Забини же очень нравилось расспрашивать Гарри о Хогвартсе и о веселье, которое там царит. Гарри, для которого даже мысль о веселье казалось далекой и призрачной, продолжал изобретать способы повеселиться для Драко и Слитеринцев.
— Ну, мы много учимся, — говорил он, — и мы играем с пыточными инструментами в подземелье, и кто-то дал нам яйцо Василиска и мы пытаемся его вывести.
— Это разумно? — спросил Розье, высокий человек с очень тонкими бровями.
Гарри, ошеломленный тем фактом, что его действительно кто-то слушает, пробормотал:
— Ну, МакНейр сказал, что убьет его, если он вырастет слишком большой.
— Я, например, — сказала Элефтерия, — люблю, чтобы дети учились для себя. Вот почему я послала сыновей в Дурмштранг, где они уже на пятом уровне по Темной Магии.
— Правда, что в Дурмшранге приковывают цепями учеников к леднику, если они получают мало СОВ? — спросил Гарри с любопытством.
— Не на ночь, — размахивая вилкой, ответила Элефтерия.
Забини повернулся к Гарри:
Северус Снейп еще возглавляет Слитерин?
— Да, — сказал Гарри.
Люций Малфой внезапно повернулся и плюнул на пол.
— Драко, — сказал он сквозь зубы, — очень дружен с Северусом, несмотря на то, что тот предал нас. Я говорил сыну, что это неподобающе для него, но он не слушает.
Гарри уставился в тарелку.
— Северус получит, то что получит, Люций, — сказал Розье голосом, от которого у Гарри застыла в жилах кровь. — Когда мы запустим наш план.
Гарри никогда бы не подумал, что будет чувствовать себя плохо от того, что что-то плохое должно случиться со Снейпом, но он именно так себя и чувствовал.
— Отец, — вырвалось у него, прежде чем он успел подумать. — Я не очень хорошо себя чувствую. Могу я пойти к себе?
Это было ошибкой. Люций бросил на него взгляд, полный ледяной ярости. Однако, когда он заговорил, его голос был ровным:
— Конечно, Драко. — Гарри отставил стул и пошел к выходу. Когда он проходил мимо Люция, тот схватил его за руку.
— После ужина я хочу видеть тебя в кабинете, Драко, — сказал он. — Не опаздывай.
— Хорошо, — механически ответил Гарри и, освободив руку, заторопился из зала.
Выйдя, он прислонился к стене и взялся за голову. Слова Люция Малфоя прозвучали как гром — он вспомнил, как четыре года назад Малфой говорил, что именно под кабинетом его отец прятал предметы Темной Магии. Тогда, Гарри подумал, что может Малфой имел в виду, что там у них секретная комната. Сейчас же он понял, что там находится вход в подвал, а может и в подземелье. Шанс был ничтожный, но расследовать все равно стоило.
— Антон, — позвал он. — Антон.
Перед ним появилось привидение, с чайным полотенцем в руке и с удивлением на лице.
— Антон, — шепотом сказал Гарри. — Как мне попасть в кабинет? Я забыл.
Как Гарри и ожидал, привидение не удивилось.
— Следуйте за мной, мастер Малфой, — он поплыл вниз по коридору. Он привел Гарри в большую комнату с мягкими бархатными креслами. Над камином висел портрет высокой женщины с ожерельем из рубинов, а на полу лежал персидский ковер.
— Спасибо, Антон. — Привидение исчезло.
Гарри встал на колени и отогнул ковер. Под ним обнаружилась крышка люка с железной круглой ручкой. Гарри схватился за ручку и дернул.
Крышка легко поднялась. Гарри успел увидеть исчезающие в темноте ступени прежде чем раздался крик, от которого раскалывалась голова.
— Мастер Люций! Мастер Люций! — Это женщина на портрете, ее рот был открыт и она вопила. — ЛЮК ОТКРЫТ! МАСТЕР ЛЮЦИЙ! КАБИНЕТ!
Гарри уронил крышку люка, зажал уши руками, но даже так слышал крики: «МАСТЕР ЛЮЦИЙ! БЫСТРЕЕ!»
В поезде, Драко открыл глаза:
— О Нет, — сказал он. — Гарри, придурок, что ты наделал?
