Немного поразмыслив над словами Дамблдора, Гарри решил, что тот был прав. Но теперь его злость обрушивалась на Недотрогу — как она посмела быть так права?..
Проблем у него появлялось с каждым днём всё дольше — Гермиона и Чжоу, например.
Гермиону он хоть мог кое-как охранять, таскаясь с ней на переменах в библиотеку, хотя за неё он волновался меньше. Зато так он мог готовиться к экзаменам, сидя над книгами. А вот за Чжоу он волновался всё больше и больше. На уроках зелий Гарри просто не было житья. Слизеринцы и Снегг измывались над ним, как могли. И это у них хорошо получалось. А уроки предсказаний становились для Гарри просто пыткой — Трелони смотрела на него, как на обречённого, и грустно вздыхала, чем нервировала его ещё больше, и не было рядом Рона, тихо смеявшегося над всей этой чушью.
…А потом приехали Уизли.
Конечно, не в полном составе. Миссис Уизли осталась дома пить успокаивающие капли, а Чарли ухаживал за ней. Билл был занят каким-то особым поручением Дамблдора. Зато близнецы и мистер Уизли явились сразу же, как только смогли.
Семейство Уизли были первые, кто решил помочь в поисках детей. Бабушка Невилла, конечно, сильно переживала за внука, но здоровье не позволяло ей приехать. Люций Малфой прислал парочку жалобных писем и успокоился — как выразился Рон, видимо, Драко порядочно надоел даже ему.
Мистер Уизли для начала пошёл к профессору Дамблдору, а близнецы решили навестить родную Гриффиндорскую башню. Джинни, ужасно расстроенная этими пропажами, кинулась сразу к ним. Другие Гриффиндорцы радостно встретили их, а те раздавали Канареечные Пирожные. Вскоре явился и сам мистер Уизли, потрепал рыжие волосы Джинни и увёл с собой сыновей — близнецов. Как потом они рассказали, Дамблдор принимает все меры и у каждого есть своё задание, но никто не говорил, какое именно.
Как-то раз, возвращаясь с Прорицания в гостиную Гриффиндора, Гарри показалось, что услышал какой-то вскрик. В обычное время он его и не заметил бы, но как раз сейчас он был погружён в грустные мысли. Гарри бросился в ту сторону, откуда донёсся звук. Ноги сами несли его в библиотеку. Когда он ворвался туда, он увидел двух Пожирателей Смерти в масках. Один из них уже улетал вместе с Чжоу в сторону леса на метле, и Гарри не увидел бы его, если бы порыв ветра не приподнял на секунду его мантию — невидимку. Второй из них уже собирался улетать, даже уже сел на метлу и посадил оглушённую Гермиону перед собой. Но что явно мешало ему пройти к окну. Выход ему преградила… стая ужей и гадюк, с Гокшем во главе!
Гарри уже подбегал к Пожирателю, и почти достал свою волшебную палочку, много раз спасавшую его самого и его друзей, намереваясь оглушить того. Но тот тем временем тот достал свою палочку и крикнул.
— Авада Кедавра!
От неожиданности Гарри прямо подкосился. Что именно произошло, он понял только тогда, когда несколько змей упали на пол. Пожиратель уже успел смыться, а он так и стоял над несколькими чешуйчатыми тельцами. Наконец в библиотеку ворвалась та, чей друг лежал среди этих остывших рептилий. Гарри удивило, почему двери не взорвались перед ней, и даже не свалились с петель. Сейчас Недотрога стояла с тонким тельцем на руках и смотрела куда-то в даль. Казалось, что она видит через деревья, она видит этот лагерь Пожирателей. Казалось, она дотронулась до них своей проклятой рукой. Взгляд и её, и умершего Гокша был холоден и пуст.
На следующий день Гарри пошёл в ту часть Хогвартского сада, где ещё никогда не был. И надеялся, что больше никогда сюда не попадёт.
Это было кладбище домашних животных. Оно было очень маленькое — видимо, в Хогвартс редко брали с собой таких старых зверюшек, что могли скончаться прямо здесь, и несчастные случаи с ними были редкость, да и лечение здесь могут оказать наилучшее. Но отдельные случаи за долгую историю школы Магии и Волшебства всё-таки были, и сейчас Гарри любовался на эпитафии на крохотных плитах: «Ты принёс нам много вестей, добрых и не очень. Отдохни наконец от писем. Спи спокойно, милый Генрих» — и так далее и в том же духе.
Аделина стояла перед одной из плит на дальнем краю кладбища. Эпитафия на ней была самой короткой и красноречивой из всех, что Гарри успел здесь прочесть: «Ты был моим другом. Единственным». В этот момент её родство с Северусом Снеггом и с Тёмным лордом было особо явным. Она выглядела той же чёрной тенью с мертвенно бледным лицом и пустыми холодными глазами, как и её дядя, а аура ненависти и желания мести была ощутима на ощупь.
— Они совершили большую ошибку, — после долгого молчания голос Недотроги разрезал прямо-таки гробовую тишину (Гарри даже поёжился от такого сравнения), — они убили моего единственного друга. Они думали найти в моём лице сильную помощницу — они нашли страшнейшего врага.
Аделина обернулась к Гарри.
— Ты пойдёшь со мной спасать своих друзей, Гарри, или остаёшься здесь ждать помощи от Министерства и от Дамблдора?
«Хитра. Будто теперь у меня есть выбор» — подумал Гарри, но вслух сказал только, — Я пойду с тобой.
Почти каждый вечер Гарри теперь проводил либо в библиотеке, либо у Аделины. Тренировок больше не было, никто даже и не говорил о квиддитче, Гриффиндорцы не удивлялись его отсутствию — подготовка к сдаче С.О.В. заставляла всех пятиклассников сидеть часами в библиотеке, всех больше интересовали действия «Дамблдора и компании» — так теперь называли тех, кто помогал директору в поиске и спасении пропавших учеников. Наиболее любопытных, к примеру братьев Криви, Недотрога быстро отвадила от слежек за Гарри. Даже в родной уже для Гарри спальне никто не задавал ему вопросов — Шеймус и Дин по вечерам обычно пропадали в гостиной, а когда возвращались, Гарри обычно уже был на месте.
На «вечерних посиделках» у Недотроги Гарри узнавал много нового. Вместе они строили планы похищения Рона, Гермионы, Чжоу и Невилла. Получалось так, что пока Аделина мстит за смерть Гокша, Гарри спасает своих друзей. Для подстраховки они покажутся на глаза Сириусу и остальным, чтобы те вместе с Дамблдором потом отправились спасать их. Как она собирается спасать похищенных и как она доберётся до того же места Недотрога пока не говорила, в основном только отмахивалась или загадочно ухмылялась.
Она научила его нескольким тёмным заклинаниям, рассказывала порою о своей жизни, но очень редко. Но однажды она рассказала ему кое-что очень интересное.
Она достала свою палочку — длинную, тонкую, из кипариса — и рассказала Гарри нечто весьма удивительное.
— Помни, Гарри, то что я тебе сейчас расскажу, держится Министерством Тайн в строжайшем секрете, — предупредила она его перед рассказом.
Гарри кивнул. Он уже привык, что всё, что касалось Аделины Сейнджел считается сверхсекретным.
— И не относись к этому так несерьёзно, — прочитав его мысли, добавила она, — смотри — перед тобой ещё одна «сестра» твоей палочки.
— Не понял, — растерянно сказал Гарри. Он хорошо помнил палочку Вол-де-Морта — темнее и потолще, чем эта, да и как палочка Тёмного лорда могла оказаться у Недотроги?
Вздохнув, Аделина продолжила.
— За полгода до того, как я пошла в Хогвартс, Фоукс принёс Дамблдору на стол своё перо. Директор, понятное дело удивился — Фоукс и так уже отдал два своих пера, но чтобы и третье? Но раз уж принёс, надо бы сделать из него палочку, и отдал перо мистеру Оливандеру, и тот использовал его по назначению. Где-то через пять месяцев в магазин Оливандера явилась весьма странная компания — Невыразимый, Аурор, Северус Снегг и я. Оливандера предупредили, чтобы тот не касался меня, и тот удивился ещё больше. Чтобы выбрать палочку, мне пришлось промучиться не меньше трёх часов, и свою палочку я отыскала чисто случайно — я просто почувствовала, что в определённой коробочке лежит та самая палочка, и взяла ту палочку. Конечно, сначала Оливандер вякал что-то типа: «Нет, эта палочка вряд ли подойдёт Вам, она очень сильная», но когда увидел сноп искр вырвавшийся из палочки, рассказал нам всю её родословную. После Аурор стёр ему память об этой палочке. После того, как стало известно, что хозяин третьей палочки — ты, Министерство вообще оберегало тайну моей палочки пуще зеницы ока.
— А что такое?
— Ну, Гарри, пошевели мозгами. Вспомни растерянную физиономию моего папаши когда он увидел, что твоя палочка — сестра его. А он ведь знал, что сестру его палочки уже купили. И, конечно, он думал что она оказалась у меня. Но теперь такая возможность исключается, — Аделина ехидно улыбнулась, — Я буду нужна ему только до определённого момента, пока он не обретёт власть. И если я встречусь с этой скотиной, то убить меня он не сможет.
Аделина неожиданно достала палочку и крикнула:
— Ступеффай! — но Гарри был уже готов к такому повороту событий и ответил ей разоружением. Но из палочек вырвалась уже знакомая Гарри золотистая линия. На лице Наследницы Слизерина появилась довольная ухмылка, и она разорвала линию ещё до того, как оба начали подниматься в воздух.
— Слушай дальше, Гарри. Если я и мой папаша направим друг в друга заклятья, а ты направишь другое в самую середину получившейся линии, то получится треугольник, с помощью которого можно вызвать Фоукса. Он как бы услышит зов. Но к кому из трёх владельцев его перьев он присоединится — это уже его дело.
После нескольких секунд тишины, восполняемой только ударами капель дождя о стекло окна, Недотрога резво хлопнула в ладоши и сказала.
— Ну-с, приступим к подбору ключей к Замку Наблюдения?
Гарри сразу вспомнил о том, что случилось пару недель назад. Как же он мог забыть об этом?..
Аделина села напротив него, пошевилила пальцами в перчатках из кожи дракона, которые она на всякий случай носила, чтобы ненароком не задеть Гарри. Она заглянула своими тёмно голубыми глазами куда-то в глубь его самого, и Гарри узнал уже знакомое ощущение, когда не можешь даже глазом моргнуть. Когда Дамблдор устанавливал Замок, линия из его глаз была толщиной с окружность зрачка, а сейчас из глаз Аделины вырвались такие же линии толщиною с паутинку. Долгое время она что-то будто выщупывала в нём, при этом Гарри ощущал слегка неприятное покалывание где-то в голове, в районе прямо под макушкой. Лицо телепатки было очень серьёзным и напряжённым, но внезапно линия исчезла, Гарри вновь закрыл глаза, а когда открыл, Аделина смотрела на него восхищённо удивлённо, даже приоткрыв от изумления рот, давая возможность рассмотреть жемчужно белые зубы.
— Что случилось? — решил выяснить всё Гарри, — ты открыла Замок?
— Нет, — она всё ещё смотрела на него так, будто не могла во что-то поверить, но первый шок прошёл, — Замок очень сложный, к тому же его нужно открыть так, чтобы это не заметил Дамблдор. Зато пока я изучала структуру Замка, я выяснила кое-что очень интересное.
— Ну, не тяни, что там у меня в голове может быть интересного, что я не знаю?
— Лучше сначала ответь мне, — приостановила его Недотрога, — когда я или Дамблдор пользуемся телепатией, ты ничего такого, м-м… странного не замечаешь.
— Ну-у-у… — Гарри призадумался, — иногда я вижу, как у тебя светятся глаза голубым мягким светом, а когда Дамблдор устанавливал замок и когда ты пыталась его открыть, у вас из глаз вырывались голубые лучи света. Это тебе надо?
Вместо ответа Недотрога подошла к книжным полкам, достала от туда пару каких-то книг.
— На, держи, теперь тебе это пригодится.
Гарри взял толстенные книги и прочёл названия на обложках: Самюэль Эдвагдс «У вас есть дар. Что с ним можно делать или введение в телепатию» и Жанна Мигре «Начальный курс телепатии. Определиние и управление чувствами».
— Ну, приветствую вас в обществе телепатов, мистер Гарри Поттер, — с усмешкой произнесла Аделина.