Про Гермиону. Она упала в обморок не из-за утраты крови, а из-за изнеможения. Вы только представьте — Вы один на один со Снейпом, он очень рассержен на Вас, вы в одном куске одежды с ним, затем Вы падаете на него, ну как?
Снейп посмотрел и погладил ее щеку с такой нежностью, что Викки ощутила, как распространилось тепло вокруг нее.
— Бедная, бедная девочка! Как ты могла так неосторожно влюбиться?
Виктория посмотрела ему в глаза — холод и горечь для других и нежный бархат для нее.
— Но я его люблю.
Снейп улыбнулся уголками губ. Юность. Все так легко и просто, когда ты молод и влюблен.
— Дорогая, тебе нельзя иметь парня, даже друга. Ты это прекрасно знаешь, и я думаю, не надо повторять это тебе еще раз.
— Но почему у меня не может быть хотя бы одного обычного романа?! Никто не узнает!
— Гермиона Грейнджер уже узнала! И остальные тоже могут догадаться! Ты не должна рисковать своей жизнью — даже ради любви!
Снейп замолчал и они оба стояли в тишине несколько секунд. Затем он продолжил тихим мягким голосом:
— Ты знаешь, что я беспокоюсь о тебе больше, чем о ком-либо другом во всем мире, но тебе нельзя иметь друзей, хотя бы пока ты в Хогвартсе. Если Люциус Малфой узнает… тогда, возможно, Вольдеморт… — он умолк. — Твои родители отдали тебя мне, надеясь, что я сохраню твое существование в тайне, и я собираюсь сделать это.
Викки всхлипнула, когда Снейп упомянул ее родителей — «Ты моя единственная семья.»
Снейп крепко обнял ее и погладил ее волосы, успокаивая ее — «Да, ты тоже моя единственная семья, но не забывай, что есть один человек, который зависит от тебя.»
Викки осмотрела на Снейпа очень серьезно:
— Я сделаю все для тебя и для него.
Он нежно ей улыбнулся.
— Я знаю, я знаю, — затем он сказал то, что должен был сказать:
— Вот почему ты должна бросить Драко.
— Я не могу! Я очень его люблю.
— Он знает про тебя? Про меня?
— Нет.
— А что если он тебя не любит?
— Он любит!
— Даже если это так, хотя я бы не был так в этом уверен, ты не должна впутывать сюда Гермиону!
— Она здесь случайно оказалась.
— Случайно? И какое же заклятие ты на нее наложила, чтобы она влюбилась в Драко?
— Любовное заклятие из той серой книги, что ты мне однажды показывал.
— Идеально! А ты когда-нибудь думала, что это нечестно использовать такое сильное заклятие?
— Но мы собирались его скоро снять.
— Как скоро? — Снейп взял руки Викки в свои. — Понимаешь, любовь не так проста. Я не думаю, что могу заставить тебя порвать с Драко прямо сейчас — ты слишком упрямая, прямо как твоя мама, — они оба улыбнулись, — но я могу кое-что тебе показать. Иди со мной.
Викки сомнительно на него посмотрела, потом пошла за Снейпом в темные корридоры Подземелья.
Гермиона держала Драко за руку с чувством жалости к себе и отчаяния, она была готова скорее заплакать, чем выпустить его руку.
Наконец Драко что-то сказал:
— Я… И Викки… Ты видела, да?.. Ты по-прежнему хочешь нам помочь?
— Я не знаю. Я действительно уже не знаю.
Драко остановился так внезапно, что Гермиона чуть не упала, так как она по-прежнему сжимала его руку, поэтому она отступила назад.
— У меня для тебя кое-что есть.
Гермиона открыла рот, чтобы что-то сказать, но Драко успокоил ее.
— Просто открой это, — с этими словами он вручил ей маленькую коробочку («Ту, что Викки дала ему в той комнате!»).
Гермиона медленно ее взяла и начала раскрывать золотую бумагу с красивыми маленькими движущимися розочками. Она нервничала, ее пальцы дрожали, когда она наконец увидела внутри крошечную черную коробочку.
— Просто открой ее, — повторил Драко.
— Но…
— Открой.
Гермиона открыла маленькую коробочку, и розовый туман застелил ее лицо. Она чихнула.
— Что это?
— Прочитай то, что там написано.
Гермиона сосредоточилась на коробочке, разгоняя туман. Пенистые буквы появились из неоткуда на внутренней стороне коробочки:
«Снятие любовного заклятия,
Теперь освобожден ты от него,
О происшедшем забывать не надо —
По-настоящему было оно.»
— Что?.. Что ты имеешь в виду?.. Ты?.. Ты?.., — Гермиона наконец смогла произнести все предложение:
— Ты наложил на меня Любовное заклятие?
— Да, — Драко изучал ее лицо, чтобы понять, что она сейчас чувствует, но оно ничего не выражало.
— Ублюдок! — прошипела она и ударила его со всей силой, на которую была способна. Драко ничего не сказал, не вздрогнул, не моргал, не отвечал.
Гермиона медленно развернулась и ушла в класс Зельеварения, когда Драко бесчуственно прошептал:
— Она меня больше не любит.
Когда Драко зашел в класс, он даже не посмотрел на Гермиону. Он просто сел на свое место, сильно поглощенный в свои мысли. Он не хотел давать Гермионе ту проклятую коробку. Гермиона была лучшим алиби, которое они оба могли придумать. А сейчас вдруг Викки решила снять с нее заклятие. Как теперь они будут встречаться, когда Гермиона его больше не любит. «Больше меня не любит, и я не могу больше встречаться с Викки», — Драко не знал, что приносит ему больше боли.
Снейп опоздал на 6 минут. Это было чрезвычайным для всех в классе, потому что более 90 человек считали, что если Снейп не появился вовремя, значит он умер.
К тому времени, как счастливые ученики обсуждали 38-ой способ Снейповой «смерти», учитель вошел в класс. Он был не один. Рыдом с ним вошла симпатичная бледная девочка — Викки.
Снейп представил ее самым странным способом, о котором ученики даже не предполагали:
— Викки. Не разговаривайте с ней. Не смотрите на нее. Не спрашивайте ее ни о чем. Она к вам присоединиться только на урок Зельеварения. И помните о 3-х «нельзя».
С этими словами он посадил ее возле Гермионы.
— Сегодня мы проведем один из самых, — он подбирал слова, — занимательных уроков Зельеварения.
Он посмотрел на класс угрожающим взглядом и продолжил.
— Мы приготовим Любовное зелье.
Класс взорвался переговорами, перешептываниями и хихиканьями.
— Тихо!!! Не льстите себе — вы не сможете приготовить настоящее «любовное зелье», вместо этого вы сделаете зелье искренней любви (п/п: ЗИЛ). Оно может похоже звучать. Но это не одно и тоже. Это зелье покажет на человека, которого вы любите маленькими звездочками. Ничего забавного, поэтому не смейтесь. — он сделал голос тише, — Вы только представьте, как будут парить звезды вокруг того, кого вы любите.
Он злобно улыбнулся:
— Каждый должен будет приготовить это зелье.
Теперь все выглядели мрачно — зрелище быть разоблаченным было жалким.
— Самое интересное об этом зелье то, что оно покажет настоящие чувства человека, даже если он под заклятием. Или смерти.
Снейп подошел к столу, где сидела Викки, но взгляд его был адрессован не ей:
— Мисс Грейнджер приготовит зелье перед всем классом. Будучи одной из лучших учениц, она покажет вам лучший пример.
В другой ситуации Гермиона была бы рада услышать «Мисс Грейнджер» и «талантливая» в одном предложении, особенно произносимые Снейпом лично, но сейчас ее сердце упало и почти не билось, так как она смотрела на него (Снейпа) с непроизносимым «пожалуйста», но он это проигнорировал, так как единственным человеком, на которого смотрел Снейп, была Викки. Гермиона была обречена. По взгляду на лицо Малфоя, он с ней был полностью согласен.
Снейп парил вокруг Гермионы, проверяя, чтобы она положила нужные компоненты.
Затем он многозначительно прибавил, словно читая мысли Гермионы:
— Если Вы положите неправильные компоненты, это может вас убить.
Он посмотрел на Невилла, который чуть не плакал, стараясь не выронить емкость в котел.
«Самое время. Сейчас или никогда», — подумала Гермиона, в то время когда Снейп на нее не смотрел. У нее не будет больше времени уничтожить зелье. Она взяла емкость и вылила ее содержимое в… руку Снейпа.
— Не-ет, Мисс Грейнджер, — взмахом палочки его рука снова оказалась чистой. — Вы сделаете зелье, даже если Вас пугает правда.
Гермиона была унижена так, как никогда в ее жизни (хотя в первый поцелуй Малфоя на глазах у всего класса у нее были другие ощущения), сейчас это была ее судьба, которая зависила от этого тупого зелья.
«Отлично», — прошептала про себя Гермиона.
Через полчаса Снейп написал на доске слова, которые надо произносить, чтобы зелье заработало. «Lamenctus dovere imperfinato credere».
Он подошел ближе к Гермионе, поапплодировал, тем самым привлекая внимание класса, и объявил:
— Превосходное зелье. Мне кажется, пора нам наконец узнать, кого вы любите по-настоящему.
Все глаза были устремлены на нее. Пятерым было особенно интересно, это: сам Снейп, Драко, Викки, Гарри и Рон.
Гермиона начала:
— Lamenctus…
(Какой Гарри сейчас грустный. Такой же, как и Рон)
— dovere…
(Сейчас все узнают, что я не люблю Драко. Он так напуган)
— imperfinato…
(А эта Викки больше не сможет встречаться с Драко. Мне действительно ее жаль)
— crederе.
Ничего не произошло. Гермиона выглядела озадачено. Снейп только улыбался. Драко не дышал, Викки приподнялась, чтобы все увидеть, Гарри постукивал ручкой по столу, а Рон нервно сжимал кулаки.
Затем серебрянный поток медленно вознесся над классом перед Гермионой, расплываясь по классу. Сейчас он был почти неразличимый. Все внимательно смотрели на то, как дымок поднимался все выше и сформировался в совершенный шар, излучающий голубой свет. Вдруг он начал вибрировать. И тогда шар взорвался и распался на тысячи маленьких шипучих, переливающихся звездочек, меняющих свой цвет от серебряного до темно-голубого, которые разлетелись по всему классу.
Теперь все смотрели, где они остановились.
Когда большинство из них кружило над Драко, почти весь класс начал хлопать. Снейп выглядел удовлетворенным собой. Гермиона не знала, что и подумать. Малфой удивленно на нее смотрел. Рон был рассержен. Гарри был грустный, но он держал себя в руках, так как это для него не было новостью. Но для Викки это было неожиданностью. Она застыла в изумлении, тихие бриллианты слез катились по ее уже снежно-белым щекам.
Затем две мерцающие, бледные звездочки направились к удивленному Рону. Гермиона слегка улыбнулась, видя, как ее экс-бойфренд становился красным, почти как его волосы.
Одна звездочка была над Гарри, звезда была такая яркая, как будто вся его жизнь была в этом сверкающем объекте.
Но потом случилось нечто, из-за чего Гермиона стала белой, Гарри уронил свои очки, Рон сломал свою ручку, Драко произнес что-то, типа «о, боже!», вся школа обсуждала это еще несколько месяцев, а Снейп ударился о котел, когда отступил — и у него была причина отступить: дюжина звезд парила над НИМ!