Дамблдор молчал несколько минут. Все ждали, что он что-то скажет. Наконец, он заметил Снейпа, Гермиону, Малфоя, Гарри, Рона и Викторию.
— Значит, если я правильно вас понял, все в этой комнате, кроме Мисс Грейнджер, знают правду о Виктории.
— Да, Альбус, и, я думаю, что Поттер…
— Северус, пожалуйста, не начинай опять. Я слышал все, что ты хотел сказать, полчаса назад. И мне интересно, как так получилась, что Мисс Грейнджер — единственная, кто не знает правду, в то время, как мы хотели, чтобы она была единственной, кто знает правду?!
— Дело в том, Альбус, я собирался сказать ей после уроков, но потом Поттер… — Снейп многозначительно посмотрел на Гарри, и мальчик немного задрожал. — …изменил все наши планы.
— Мы с этим ничего не можем сделать, — Дамблдор выглядел грустным, взволнованным, но в то же время уверенным.
— Нет, мы МОЖЕМ кое-что сделать, — закричал Снейп, который выглядел сильно раздраженным, — Как на счет заклинания памяти?!
— Северус, тебе прекрасно известно, что раз Гарри смог один раз выйти из-под влияния заклинания памяти, он сможет это еще раз. И у него будет на это веская причина, — Дамблдор улыбнулся и подмигнул Гарри. — Кроме того, слишком сильное заклинание Забвения может принести вред его способностям. Насчет…
Теперь все головы смотрели на Малфоя, который по-прежнему стоял у стены в таком положении, в каком его туда поставили. Последние 10 минут он пытался пошевелиться, неуклюже двигая руками. Он выглядел так, как будто был тяжело болен.
Виктория вздохнула.
— Я надеюсь, через 20 минут он вернется в нормальное состояние.
Снейп некоторое время скептически смотрел на Малфоя:
— Я в этом очень сомневаюсь.
— И как ты думаешь, он вернется в нормальное состояние после того, как ты столько времени использовал на нем заклинание памяти?! Если он не знает контр-заклятия, которое есть в лаборатории его отца, он к этому времени станет безмозглым идиотом, го-ораздо хуже Локхарта (Локонса).
— Вечером мы поговорим о непослушание мне!
— Нет, не поговорим! Иначе я… — но Виктория не смогла договорить фразу, так как Дамблдор ее перебил.
— Хватит! Я думаю, самое время Мисс Грейнджер узнать праду. Северус, мне кажется, у тебя это получится лучше.
Ошеломленная Гермиона посмотрела на Снейпа со смешанным чувство любопытства и страха. Она бы чувствовала себя лучше, если бы это Дамблдор объяснил ей, какого черта здесь происходит.
Снейп издал стон (или охнул) и с кислым выражением лица начал эту историю.
— Я расскажу Вам только некоторые части этой истории, потому что, чем больше Вы узнаете, тем опаснее это будет для Вас. Для начала, Виктория сирота…
Гермиона кивнула — по крайней мере хоть что-то она знала.
— …И я ее отчим.
Гермиона открыла рот, а Гарри прошептал: «Вполне возможно».
Снейп нахмурился:
— Могу я продолжить без перебиваний?!
Гарри хотел что-то сказать, но передумал.
— Мама Виктории доверяла мне больше, чем ее отцу…
Гарри кашлянул: «Готов поспорить!»
— Поттер! Вы не замолчите? А то я попрошу Вас уйти, хоть это и офис Дамблдора.
Гарри посмотрел на Дамблдора, и тот кивнул, как бы подтверждая угрозу Снейпа. Это утихомирило Гарри.
— Поэтому, когда Сами-Знаете-Кто пришел, она отдала мне Викторию. Она очень боялась за своего ребенка. Мы не знали, как долго она у меня останется. У матери Виктории не было другого выбора, потому что бедный ребенок (Ту, как звала ее мать) была сквибом, и она была беззащитна, как котенок. Было очень сложно — не помню, сколько раз мы накладывали заклинания памяти, чтобы никто не помнил о существовании Виктории. Первоначально Виктория была не единственной, о которой я заботился… — теперь Снейп говорил, как будто из другого места, очень тихим и едва различимым голосом, и Гермиона, которая сидела рядом с ним, увидела, как слезы наполнили его глаза. Это ее окончательно удивило. Жестокий и такой бессердечный человек… чуть ли не плакал. — &133;Но когда родители Виктории умерли, — он остановился, а когда наконец заговорил снова, сделал это очень быстро, словно хотел покончить с этими воспоминаниями, чем быстрее, тем лучше. — …по поводу этого было слишком много шума. Поэтому невозможно было пойти в их дом и взять еще одного ребенка. Я не смог бы приготовить столько зелий памяти для каждого волшебника и волшебницы. Поэтому я взял только Викторию. Викторию Поттер, если быть точным. Сестра великого Гарри Поттера.
Гермиона открыла рот: — Что?!
Гарри понимающе улыбнулся ей:
— Да, Герм, можешь себе представить, на сколько я был шокирован, а?
— Итак, я заботился о ней последние 15 лет. С помощью Альбуса, который, похоже, был единственным, кто мне верил. Мы держали жизнь Виктории в секрете ото всех. Вдруг кто-нибудь предаст нас! Если бы Сами-Знаете-Кто узнал, что у Поттера есть сестра, которая к тому же сквиб, он бы сразу же использовал это против Поттера. Не то чтобы я беспокоюсь за тебя, но если из-за тебя Виктория…
— Как вы смеете говорить такие вещи! Я бы отдал жизнь за нее! И вы это знаете! И до сих пор ненавидете меня и готовы обвинить меня во вех смертных грехах!
— Если бы не ты, Виктория не была бы сквибом! Ты, маленькая, самоуверенная знаменитость, был бы ничем без нее! Она дала тебе свою силу при рождении!
— Не говорите этого! Никто не знает причины, по которой люди становятся сквибами!
Дамблдор вежливо сказал:
— В некоторых вещах мы разбираемся, Гарри. Но это совсем не твоя вина! Поэтому сейчас, Северус, пожалуйста, продолжай. И больше не говори с Гарри таким образом. Я этого не позволю!
— Отлично. Так вот, когда ей было 15, она встретила Малфоя, который почти был способен встретить Сами-Знаете-Кого. Я должен был прекратить их встречи. И, как видите, у меня это не получилось. Я действительно был рад тому, что он после всего оказался с Мисс Грейнджер. Думаю, я был бы больше рад вообще его не видеть, чтобы он был подальше от Ту. Но эти глупые любовнички решили использовать Любовное заклятие…
Теперь настало время и Гарри с Роном удивляться.
— …но они были слишком глупы, что недооценили силу настоящих чувств. Мне обязательно рассказывать про этот любовный треугольник, Альбус? Можно я перейду сразу к части, касающейся помощи Мисс Грейнджер?
Так как Дамблдор кивнул, Снейп продолжил, глядя Гермионе прямо в глаза, так что Гермиона чувствовала себя ужасно неудобно.
— Профессор Дамблдор и я решили, что Вы как раз та девушка, которая нам поможет. Дело в том, что мы не можем держать Викторию в Хогвартсе всю жизнь. Она должна покинуть школу, потому что мы боимся, что однажды не тлько Малфой-младший узнает про нее… Мы полностью можем на Вас положиться, Вы одна из лучших учениц, хотя нет, лучшая ученица, если быть точным, и, что самое главное, Вы живете с магглами.
Гермиона до сих пор не поняла, что он хочет ей сказать. Он хочет, чтобы она помогла Виктории с уроками? Они хотят, чтобы я была ее репетитором? Может, они хотят, чтобы Виктория нашла работу у магглов, а Гермиона бы ей в этом помогла, рассказав ей про маггловскую жизнь. Может…
— Мы хотим, чтобы Вы взяли Викторию в ваш дом и сделали вид, что она Ваша кузина из какой-то другой страны, которая приехала, чтобы навестить Вас… на долгое время.
Снейп в ожидании посмотрел на Гермиону, которая молчала несколько минут. Ее взгляд казался пустым. Но она думала. Много думала. О разных вещах.
Наконец, она ответила:
— А как насчет моих родителей?
Снейп тревожно кашлянул, потом посмотрел на Дамблдора, ища помощи. Дамблдор ответил:
— Боюсь, Мисс Грейнджер, нам придется наложить маленькое заклятие, чтобы они поверили, что она действительно ваша кузина. Ничего сильного, я вам обещаю.
Гермиона посмотрела на Гарри, потом на Викторию, потом опять на Гарри, и сказала:
— Ну, думаю, у меня нет большого выбора, — она улыбнулась Виктории, — добро пожаловать в семью!
В это же время. В Хогвартсе.
«Он будет счастлив, узнав, что у Поттера есть сестра-сквиб… И как маленький Поттер был прав. Даже у портретов есть уши» — с этими словами Люциус Малфой исчез в темных корридорах Хогвартса, ни кем не замеченный.