Гарри не переставал удивляться осторожности и предусмотрительности Калта. Было ясно, что он занимается чем-то исключительно важным, и это «что-то» касается непосредственно его, Гарри Поттера. Тетрадь, которую он стащил у Калта, Гарри тщетно пытался расколдовать. Было ясно, что без пароля она не выдаст никакой информации, а пароль был известен только хозяину тетради.
Гарри также понял, что и расспросами многого не добьёшься. После того, как Калт во второй раз наложил на Малфоя заклятие Забвения, Гарри стал действовать предельно осторожно, потому что опасался лишиться своих знаний об этом деле вслед за Драко. Кроме того, у Гарри просто не было времени заниматься распутыванием каких бы то ни было тайн, потому что уроки становились всё сложнее, интенсивность квиддичных тренировок нельзя было снижать, и даже к Чжоу, пока она лежала в больнице, Гарри успел заглянуть всего один раз. Она на него не обиделась, потому что прекрасно всё понимала. Выздоровела профессор МакГонагалл, и тут-то и начались весёлые деньки. Она задавала столько, что даже Гермиона была вынуждена спать не более четырёх часов в сутки, выполняя её задания. А что уж говорить о менее способных учениках! Хорошо, хоть Дамблдор, у которого прибавилось свободного времени после отстранения его с поста директора, устраивал по вечерам дополнительные занятия по трансфигурации и защите от Тёмных Искусств, помогая всем желающим по этим предметам.
Начало ноября, как и рассчитывал Гарри, выдалось холодным, зато безветренным. Была идеальная погода для матча по квиддичу.
Шестого ноября, в понедельник, у гриффиндорцев был сдвоенный урок зельеварения. Снейп, как обычно, быстро вошёл в класс, бросил грозный взгляд на гриффиндорцев и сказал:
— Сегодня вы будете учиться готовить одно зелье, использование которого запрещено не только в школе Хогвартс, но и во всём волшебном мире. Используйте это зелье — и вам обеспечено не меньше четырёх долгих лет в Азкабане. Вопрос: зачем я вас этому учу? Ответ: умение приготовить противозаконное зелье подразумевает умение прекратить его действие. А теперь — само зелье. Это сильнейшее Приворотное зелье, — при этих его словах слизеринские девчонки захихикали. Снейп не обратил на это никакого внимания и продолжал: — …относящееся к Чёрной Магии. Не беспокойтесь, за занятия Чёрной Магией у меня на уроках вас не накажут, — он ухмыльнулся. — Но только попробуйте заняться ей НЕ на уроках! Боюсь, что тогда вам придётся поискать себе другое место учёбы, я ясно выражаюсь? Ну-с, приступим. Вам понадобятся: две змеиные головы, сушёная печень василиска, сердце мартовского лазиля, три стрекозы и горсть синей пыли. Да, Грэйнджер, я знаю, что у вас нет змеиных голов и печени василиска, подойдите ко мне и получите!
Слизеринцы сорвались со своих мест и бросились к Снейпу, галдя и препираясь между собой, кто первый будет получать ингредиенты. На месте из слизеринцев остался один Малфой. Гриффиндорцы же остались сидеть, потому что знали, что лезть вперёд слизеринцев на уроке у Снейпа — значит потерять баллы для Гриффиндора.
Снейп раздал ингредиенты студентам своего факультета и несколько удивлённо посмотрел на Драко, который по-прежнему сидел за партой и не думал подходить к нему:
— Мистер Малфой, в чём дело?
— Только после дам, профессор! — ответил Драко. Весь класс поражённо уставился на него, и Снейп тоже. Затем с места нерешительно поднялась Гермиона. Она подошла к учительскому столу и получила от Снейпа необходимые ингредиенты. За ней выстроились в очередь остальные гриффиндорские девушки. И лишь после того, как последняя их них получила змеиные головы и сушёную печень василиска, Малфой прошёл к Снейпу, подозрительно поглядывающему на него, и принял у него ингредиенты. Когда он шёл к своему месту, Гарри, мимо которого он проходил, сказал ему:
— Малфой, я не знал, что ты стал джентльменом.
— Теперь знаешь, — пожав плечами, ответил Драко.
Рон всё ещё поражённо глядел на Малфоя.
— Ну и ну, — сказал он Гарри, — как мог этот подонок так измениться?
— Я скажу тебе больше, — улыбнулся Гарри. — Он помирился со мной, и мы стали добрыми приятелями.
— Ты шутишь? — Рон открыл рот от удивления.
— Напротив. Я серьёзно.
— Его заколдовали, — выразил уверенность Рон. — Заклятие Империус, не иначе.
— Брось, Рон, я могу понять, когда человек искренен, а когда нет. Лучше займись приготовлением зелья.
— Мне противна сама мысль о занятиях Чёрной Магией, — проворчал Рон. — Никогда ни один из Уизли не занимался Чёрной Магией.
— Вот как? Значит, вы будете первым Уизли, кто ей займётся, — раздался голос Снейпа прямо у них за спиной. Гарри и Рон вздрогнули.
Снейп всегда славился умением незаметно подкрадываться сзади к ученикам и подслушивать их разговоры, не привлекая их внимание.
— Минус пять баллов Гриффиндору, Уизли, за посторонние разговоры на уроке. Поттер, то же самое. И поторопитесь: у всех уже давно разогрета вода, а у вас котлы до сих пор ледяные! — он понизил голос и добавил: — А вам, Уизли, я так скажу: это для вашего же блага. Вдруг вам попадётся какая-нибудь стерва, которая приготовит для вас это зелье? Вы должны уметь защититься, а для этого нужно уметь готовить его. Или я плохо объясняю? — Снейп буквально взлетел на подиум, на котором стоял стол учителя, и громко начал рассказывать:
— Слушайте сюда! Это зелье необычное. Мало того, что оно очень сильное, оно ещё и действует на расстоянии. Вам не надо поить вашего возлюбленного или возлюбленную этим зельем, чтобы поддерживать высокие чувства, — он саркастически усмехнулся. — Этот препарат может спокойно лежать у вас под подушкой в пузырьке, а любовь будет процветать! Только есть один нюанс: в зелье надо добавить пару капель крови человека, которого вы хотите влюбить в себя. Иначе оно не подействует. Вот в чём фишка.
— Где это он таких слов нахватался? — шепнула Гарри Гермиона.
— Ну, всё, хватит разговоров, — прервал сам себя Снейп и сказал: — К делу. Сначала в воду кладут стрекоз, затем ждут пять минут, добавляют одну змеиную голову и сердце лазиля, на медленном огне варят, помешивая, семь минут шестнадцать секунд — это важно! — затем добавляют вторую голову, аккуратно посыпают синей пылью и варят опять же на медленном огне три дня после новолуния. После этого добавляют печень василиска и кровь, а также что-нибудь от себя — волос, например, — дают настояться и зелье готово. На следующем уроке, когда оно будет у вас готово, в чём я сомневаюсь, Лонгботтом, — слизеринцы засмеялись, — наконец-то прекратится вражда между Слизерином и Гриффиндором, потому что эти факультеты полюбят друг друга, — тут уже сам Снейп противно засмеялся. Слизеринцы с ужасом и ненавистью посмотрели на гриффиндорцев, те ответили им тем же. Один Драко Малфой с безразличным видом оставался невозмутимым. Ему было до лампочки, в кого ему придётся влюбиться на следующем уроке зельеварения. Сейчас он думал о квиддиче… и о Джинни Уизли.
— Впрочем, не беспокойтесь, мы остановим действие зелья к концу урока, — успокоил всех Снейп. — А сейчас — приступайте к приготовлению!
До конца урока класс сосредоточенно занимался Чёрной Магией.
После урока Парвати Патил заметила:
— Снейп сегодня совсем как Грюм: тот тоже учил нас Непростительным заклятиям, чтобы мы сумели защититься при необходимости. До сих пор такой необходимости ни у кого не было.
— Говори о себе, — проворчал Гарри.
Рон заметил Гарри, что пора бы уже идти готовиться к предстоящему матчу против Слизерина.
— Пора, — согласился Гарри, — пойду возьму метлу, — он ушёл. Рон ещё какое-то время поболтал с Гермионой, после чего тоже взял метлу и направился к квиддичному полю.
В раздевалке Гриффиндора собрались уже все остальные игроки, и Гарри с нетерпением ждал Рона.
— Что он так задерживается? — ворчал он. — Он же сам торопил меня!
— Не беспокойся ты, Рон сейчас придёт! — успокаивал его Фред, но, когда до начала игры оставалось уже 5 минут, а Рона всё не было, он тоже начал беспокоиться. Время шло. Четыре минуты… три… две…
— Куда же он мог подеваться?!
— Гарри, придётся начать без него, — взволнованно сказал Джордж, — после матча мы найдём его.
Гарри был не на шутку встревожен. Рон никогда не был особо пунктуальным, но он никогда бы не пропустил матч по квиддичу. Тем не менее, его всё не было, а ждать было уже нельзя — пора было вылетать на поле.
— Ладно, если уж так получилось, может, отменить игру? — спросил Гарри.
— Нет! — решительно возразил Фред. — Это уж слишком. Мы и так выиграем, а уж после игры я надеру Рону уши!
— Тогда обойдёмся без напутственных речей, — сказал Гарри. — Вперёд!
Они вылетели на поле. Команда Слизерина уже ожидала их.
— Вас только шестеро, — заметила мадам Хуч. — Где Рональд Уизли?
— Мы играем без него, — сказал Гарри.
— А что случилось? — насторожилась мадам Хуч.
— Ничего, просто он не явился, — объяснил Гарри.
— Будете отменять игру?
— Ну… — Гарри взглянул на Фреда, и прочитал в его глазах: «Ни в коем случае!» — Нет. Мы сыграем шестеро против семи.
— Вы уверены?
— Да, мадам Хуч. Я надеюсь на свою команду.
— Хорошо, как хотите. Капитаны, пожмите друг другу руки!
Гарри пожал руку незнакомого громилы — нового капитана слизеринской команды.
— Напоминаю: игра должна быть честной, — мадам Хуч посмотрела на Малфоя и подбросила квоффл.
Над стадионом, как всегда, раздался голос Ли Джордана:
— Игра началась! Сегодня команда Гриффиндора играет почему-то без одного из охотников, Рона Уизли. Будем, однако, надеяться, что это не помешает ей разбить Слизерин…
— Джордан!.. — предупреждающим тоном сказала профессор МакГонагалл, как всегда, сидевшая рядом с ним.
— Извините, профессор. Квоффл у Нотта… то есть у Белл… нет, у Андерсена… Извините, но на поле события разворачиваются так быстро, что я не успеваю их комментировать!.. Гол! Десять очков Гриффиндору!
Гарри тем временем применял свою излюбленную тактику: он завис над полем и, шаря глазами по полю, искал снитч. К нему подлетел Малфой.
— Поттер, где Уизли? Он же был на зельях!
— Не знаю, Малфой, — с возрастающей тревогой сказал Гарри, — не нравится мне это…
Драко удивился, но виду не подал, а только сказал:
— Будем искать его после игры, — и бросился в погоню за снитчем.
Гарри тоже сорвался с места.
— Давай, Гарри Поттер! Покажи этому … настоящую игру!!! — заорал Ли Джордан.
— Минус десять баллов Гриффиндору! Джордан, моё терпение лопнуло! Можете быть свободны! — профессор МакГонагалл отобрала у Ли волшебный микрофон и передала его сидевшему сзади неё Калту. — Вы нейтральная сторона, мистер Калт, попробуйте комментировать игру.
Калт взял микрофон, и над полем раздался его решительный голос:
— Квоффл у Андерсена, он в потрясающе сложном манёвре обходит Алисию Спиннет и Симуса Финнигана, ныряет под бладжер, отбитый… кажется, Фредом Уизли, — гол! Счёт становится сорок-тридцать в пользу Слизерина! — Ли Джордан взвыл.
Гарри тем временем продолжал погоню за снитчем. Малфой, хоть у него и был «Нимбус-2001», тоже не отставал от него, выжимая максимальную скорость из своей метлы.
Гермиона не следила за игрой. Она была испугана внезапным исчезновением Рона. Она напряжённо размышляла, куда он мог подеваться, но ничего не могла придумать. Ведь он разговаривал с ней за двадцать минут до начала игры! Куда он мог подеваться за двадцать минут? Гермиона точно помнила, что он пошёл за метлой в башню Гриффиндора. А дальше что? Он что, упал по дороге и ударился головой? Маловероятно, он бы не исчез бесследно в этом случае, и, скорее всего, в этом случае игру бы отменили. А так о нём — ни слуху ни духу. Что это всё значит?
Гермиона очень волновалась за Рона и не знала, что и думать. Она с нетерпением ждала конца игры, чтобы совместно с Гарри обсудить это странное исчезновение и поискать Рона вместе с ним.
— Обратите внимание на ловцов! — вещал Калт с мастерством настоящего комментатора. — Драко Малфой и Гарри Поттер почти догнали снитч и теперь пытаются схватить его! Кто же победит в этой борьбе?
Гарри и Драко действительно носились по периметру квиддичного поля, пытаясь поймать снитч. Гарри видел, что Драко пока неплохо держится и не отстаёт от него, но было ясно, что он выдыхается, и не столько он, сколько его метла, которая не могла больше выдержать гонку на такой скорости. Драко из последних сил рванул вперёд и протянул руку к снитчу. В тот самый момент, когда он схватил его за серебряное крыло, рука Гарри вцепилась в другое крыло снитча.
— Ничья! — громко сказал Калт, пытаясь перекрыть поднявшийся на трибунах шум. — Гарри Поттер и Драко Малфой одновременно поймали снитч! Обе команды получают по 150 очков, и счёт становится 190-190!
— Спасибо, мистер Калт, — поблагодарила его профессор МакГонагалл, когда он протянул ей микрофон. — Из вас получился бы отличный комментатор. А вами, Джордан, я сегодня очень недовольна.
Гарри выпустил, наконец, из руки снитч. Драко так сильно сжал его, что Гарри показалось, что он его сейчас раздавит.
— Ты что?
— Я сделал это, — сказал Драко, удивлённо глядя на Гарри. — Я первый раз поймал снитч.
— Когда-нибудь у тебя должно было получиться. Вот и получилось, — заметил Гарри. — Я почему-то даже рад разделить с тобой победу.
Малфой посмотрел ему в глаза.
— Правда?
— Да.
— Тогда… пожмём друг другу руки… Гарри?
— Хорошо, Драко.
И весь стадион поражённо наблюдал, как Гарри пожимает руку Драко, а затем дружески хлопает его по плечу и они вместе летят к мадам Хуч.
Она выглядела недовольной.
— В полуфинале не может быть ничьей, — сухо сказала она. — Это, конечно, очень хорошо, что результаты этой игры примирили вас, мистер Поттер и мистер Малфой, но вторая игра между Гриффиндором и Слизерином назначена на пятнадцатое апреля. И постарайтесь хоть там не оплошать, вы оба!
Гарри только переоделся в обычную мантию, и тут в раздевалку влетела Гермиона.
— Гарри! Что это значит? Где Рон?
— Не знаю, Гермиона, — покачал головой Гарри. — Он так и не пришёл. Я собирался сейчас его искать.
— Я иду с тобой.
— Да, конечно. Он, наверное, пошёл коротким путём. Пойдём, посмотрим, он, случайно, не упал по дороге?
— Ты знаешь, я о том же подумала. Пойдём посмотрим.
Они пошли через опушку Запретного леса — короткий путь к квиддичному полю. Никаких следов Рона на ней не было. Они прошли по опушке туда и обратно — ничего. Гарри, глядя на Гермиону, готовую заплакать, предложил:
— Может, пойти спросить у Хагрида, не видел ли он Рона?
Гермиона, у которой уже начиналась истерика, махнула рукой:
— Делай, что хочешь, только побыстрей найди его!
Гарри, поддерживая Гермиону под руку, побрёл к хижине Хагрида. Постучавшись в дверь, он нетерпеливо забарабанил по ней пальцами и задумчиво взглянул на Гермиону. Она поняла этот взгляд по-своему:
— Ты думаешь, Рон там?
— Нет, я просто вспомнил одну вещь, о которой тебе не рассказывал…
Тут дверь хижины открылась. Хагрид, судя по всему, только что пришёл.
Он впустил их и закрыл дверь. Гарри торопливо сказал:
— Извини, Хагрид, мы ненадолго. Только спросить тебя об одной вещи. Ты сегодня перед матчем не видел Рона?
— А как же, видел, — тряхнул головой Хагрид.
— Где? — одновременно спросили Гарри и Гермиона.
— Да где… Здесь вот, он шёл к полю. С метлой, и уже переодетый в форму.
А чё случилось-то?
— Хагрид, Рон пропал. Нам пришлось играть без него, и сейчас его до сих пор нет.
— Да что ты? — удивился Хагрид. — Куда же это он мог пропасть?
— Это я и пытаюсь узнать, — сказал Гарри. — Хагрид, вспомни, пожалуйста, он был один? За ним никто не шёл?
— Э-э… — великан наморщил лоб, пытаясь вспомнить. — Нет, кажется, не было никого. Хотя… мне на секунду показалось, что за деревом кто-то есть, но потом я понял, что мне показалось.
— Как он выглядел? — быстро спросил Гарри.
— Кто?
— Тот, кто тебе показался.
— Ну, не знаю, он был весь в чёрном. А что?
Гарри сорвался с места.
— Эй, ты куда, Гарри? — крикнул Хагрид ему вслед. Гарри остановился, подумал и вернулся обратно.
— Хагрид, покажи, пожалуйста, то место. Только захвати с собой арбалет, или зонтик, или что-нибудь ещё. На всякий случай.
Хагрид сразу всё понял, взял свой розовый зонтик, в котором он прятал обломок своей старой волшебной палочки, и вышел из хижины.
— Гарри, кто это был? — испуганно спросила Гермиона.
— Не знаю, но такую же фигуру я видел за деревом тогда, когда поссорился с Чжоу. Ты была права: меня заколдовали. И это был тот, кто устроил нападение на Хогсмид и наколдовал Чёрную Метку. Он, должно быть, подумал, что это иду я, а это оказался Рон. Не дай бог, он ему что-нибудь сделал!
Они пошли за Хагридом, который вышагивал впереди, вспоминая, на каком же именно участке дороги он видел Рона сегодня. Наконец, на полпути к
квиддичному полю, Хагрид остановился.
— Вот, кажется, здесь, — сказал он и взял наизготовку свой розовый зонтик. Гарри и Гермиона тоже достали свои палочки.
Гермиона осмотрелась.
— Здесь никого нет, — сказала она.
— Я пойду на разведку. Один. Стойте здесь, — жёстко сказал Гарри.
— Нет, никуда ты не пойдёшь! — протрубил, как слон, Хагрид. — Мало нам одного исчезновения, ты тоже хочешь туда же!
— Хагрид, — сказал Гарри, — пожалуйста, позволь мне спуститься с тропы и проверить. Рон мой друг!
— Он и наш друг тоже! — крикнула Гермиона.
— Пока вы тут препираетесь, Рон, может быть, нуждается в срочной помощи! — Гарри почему-то очень хотелось одному пойти в лес. Он не знал, чем объяснить такое желание, но решил проявить твёрдость. — Если я через пять минут не вернусь, идите следом.
Гермиона хотела продолжать возражать, но Хагрид наклонился и прошептал ей на ухо нечто вроде «Не спорь с ним». Она замолчала и опустила голову. Гарри благодарно посмотрел на Хагрида и сказал:
— Я постараюсь вернуться как можно скорее.
Хагрид кивнул и направил на деревья зонтик, чтобы прикрыть Гарри в случае необходимости, а сам Гарри сошёл с тропы и погрузился в темноту Запретного леса.
— Люмос, — прошептал он, и тусклый свет волшебной палочки выхватил из темноты вековые деревья. Гарри зашёл за одно дерево, за другое… И тут…
— Идёт, идёт, голубчик! — послышался зловещий шёпот откуда-то справа.
— Отлично, — ответил ему другой голос, тоже шёпотом. — Господин оценит твои старания… Ступефай! — последнее слово он сказал уже вслух.
Гарри не успел увернуться. Оглушающее заклятие поразило его в бок, и Гарри упал. Его палочка выпала у него из руки и погасла…
— Хагрид, пять минут уже прошло?
— Нет, Гермиона, только две.
— Зря ты его отпустил одного. Это же Запретный лес!
— Да я уж и сам думаю, что зря. Дамблдор меня убьёт, если узнает. Но ничего, сейчас Гарри вернётся, и я уже больше его никуда одного не отпущу!
— Сколько времени?
— Прошло три с половиной минуты.
— Хагрид, я так волнуюсь за Гарри! И за Рона! Пойдём за ним! Пойдём за Гарри!
— Да, ты права, Гермиона. Я тоже больше не могу ждать.
И Хагрид с Гермионой тоже скрылись в Запретном лесу.
— Энервейт!
Гарри открыл глаза. Сначала он подумал, что ослеп, потому что ничего не изменилось — вокруг было так темно. Но потом он различил между кронами деревьев тёмное небо. Он лежал на земле, связанный, а над ним стояли две тёмные фигуры.
— Люмос! — свет волшебной палочки осветил низенького человека в длинной мантии с капюшоном и в маске. Рядом с ним стоял сутулый человек повыше в таком же костюме. Первого Гарри сразу же узнал — Хвост, а вот кто второй?
— Поттер, я не сомневался, что ты побежишь спасать своего друга, — захихикал Хвост. — Кто же мог подумать иначе?
— Что вы с ним сделали? — гневно прорычал Гарри.
— О, о своём рыжеголовом дружке можешь больше не беспокоиться, — презрительно бросил Хвост. — Ему уже всё равно.
— Вы убили его?!
— Тише, Поттер, тише, что ты так раскричался? Не работай на публику, её здесь просто нет. Сейчас мы тебя доставим Лорду. Где портал?
Второй Пожиратель Смерти, не говоря ни слова, достал из кармана небольшую коробочку. Хвост открыл её.
— Спасибо, старик. Господин так отблагодарит тебя, что ты до конца жизни ни в чём не будешь нуждаться.
Второй Пожиратель кивнул. Гарри заметил, что он до сих пор не произнёс ни слова. Он что, немой?
И тут Гарри понял: это же тот студент, который является шпионом Волан-де-Морта! Это он сообщил Хвосту о дате похода в Хогсмид, а теперь он обманным путём заставил Гарри самому прийти в руки Хвоста!
Гарри яростно заворочался на земле. Боль за убитого, быть может, друга, обида на себя за такую неимоверную тупость придали Гарри сил, и он освободил одну руку и схватил с земли волшебную палочку.
В этот момент неподалёку затрещали ветки, и могучий голос Хагрида крикнул:
— Гарри, ты где? Ау!..
Гарри нужно было привлечь внимание Хагрида и одновременно не дать себя схватить Хвосту (второй Пожиратель смылся, чтобы не обнаружить себя сразу же, как услышал Хагрида). Гарри направил на Хвоста палочку и дико заорал:
— Экспеллиармус!
Как и ожидал Гарри, Хагрид прибежал на его крик сразу же, как услышал его. Хвост что-то гневно прошипел, выругался последними словами и смылся, коснувшись портала, который дал ему его товарищ.
— Гарри! Ты живой? Какой же я идиот! Как я мог тебя отпустить одного! — сетовал Хагрид, торопливо разрезая на Гарри верёвки. Рядом стояла полумёртвая от страха Гермиона.
— Хагрид, Гермиона, тут был, кроме Хвоста, ещё один Пожиратель — шпион. Тот самый, что наколдовал Чёрную Метку. Он напал на Рона.
— А кто такой Хвост? — поинтересовался Хагрид.
— Это Питер Петтигрю, — объяснил Гарри.
— А, слышал. Помню, как же, Дамблдор говорил.
— А где Рон? Они ничего с ним не сделали? — дикими глазами глядя на Гарри, спросила Гермиона.
Гарри осмотрелся.
— Куда же они его дели? Люмос, — Гарри зашёл за ближайшее дерево и замолчал.
— Гарри, в чём дело? Что случилось? — забеспокоилась Гермиона.
Побледневший Гарри, шатаясь, вышел из-за дерева.
— Гермиона, — отрывисто, каким-то странным голосом сказал он. — Тебе. На это. Лучше. Не смотреть. Пойдём, Хагрид.
Хагрид, уже, видимо, представляя, что он увидит за деревом, обречённо шмыгнул носом и шагнул к Гарри.
Рон, скрючившись в неудобной позе, лежал с широко открытыми глазами.
Его рыжие волосы были спутаны, из них торчали сухие листья и щепки — должно быть, его волокли по земле. Его квиддичная мантия была порвана во многих местах, и он был весь в крови. Его лицо было очень бледным, губы полуоткрыты, в глазах читался страх.
Гермиона, не в силах больше томиться ожиданием, догадываясь, что её ждёт, всхлипнула и бросилась за Хагридом.
На несколько секунд Запретный лес огласил истерический плач Гермионы, затем она затихла и упала без чувств рядом с Роном.
— Хагрид, — Гарри стал мертвенно бледным, но изо всех сил старался сохранять спокойствие. — Возьми, пожалуйста, Рона.
Великан тяжело вздохнул, взвалил на плечи то, что осталось от Рона и побрёл обратно. Гарри поднял на руки бесчувственную Гермиону и пошёл вслед за ним.
Гарри пережил очень многое для своих пятнадцати лет, но он никогда ещё не терял друга.
Седрик, Чжоу, Рон, Гермиона — все они страдали и страдают из-за него.
Гарри никогда не чувствовал себя хуже, чем в этот вечер.