Глава 7. Урок зельеделия
Наутро Гарри и Рон спустились в Большой зал. Народу было немного, во всяком случае за гриффиндорским столом. Рон опять косился на Малфоя.
— Что-то он тихо себя ведет, — сказал он Гарри. — Непохоже на него.
Гарри оторвался от каши.
— Небось огорчен, что вчера Макнейру не удалось меня прикончить, — спокойным голосом ответил он.
Сидевшая рядом Джинни ойкнула, видимо, не понимая, как можно так несерьезно относиться к столь жутким вещам.
— Гарри, будь осторожнее, — попросила она. В ответ он улыбнулся.
— Знаешь, Рон, что я тут подумал, — прошептал Гарри так, чтобы Джинни его не слышала. — Ведь у Малфоя ничего не получилось, я удрал от них через камин. — Рон, рот которого был набит, кивнул. — А если ему приказал Вольдеморт, — Рон от ужаса чуть не проглотил ложку и прошипел «не называй его по имени», но Гарри продолжал, — то знаешь, что он сделает с Малфоем, когда узнает, что тот провалил задание?
Рон расцвел.
— Было бы здорово, если бы он наложил на него Пыточное проклятие. А заодно и на Драко тоже.
— Да нет, — возразил Гарри. — Ему легче убить их.
Рон тоже задумался. Несмотря на ненависть к Малфоям, он вряд ли желал им такой смерти. Затянувшееся молчание прервала подошедшая Гермиона.
— Доброе утро, — поздоровалась она. — Вот новое расписание.
Они взяли по листку бумаги и принялись читать.
— Так, с утра превращения, потом гербология с Хуффльпуффом, — водил пальцем Рон. — А после обеда сдвоенные, нет, утроенные зелья! — Он отшвырнул листок.
Гарри сразу скис.
— Хорошее начало, — пробурчал он, смотря в свой листок. — Но, смотрите, зелья у нас у одних, без слизеринцев. Надеюсь, это не ошибка.
— Какая разница, — вздохнул Рон. — Снейп от этого добрее не станет, если только злее, хотя куда уж дальше…
— По крайней мере, мы не будем видеть рожу Малфоя, — утешила их Гермиона.
Зелья действительно оказались вполне сносными. В начале урока Снейп обвел взглядом класс, хотел, видно, что-то сказать, но не стал этого делать, а только записал на доске состав зелья, которое им нужно было приготовить. Пораженные такой переменой в профессоре (за первые десять минут он ни разу не рявкнул на Невилла и не снял ни с кого баллы), Гарри, Рон и Гермиона во все глаза таращились на Снейпа, словно пытаясь понять — он это или не он. Наверное, поэтому они сразу и не сообразили, что им предстоит готовить. Остальной класс уже переписал с доски состав, а друзья только взглянули на него. Что-то в нем было знакомое, подумал Гарри, может, это повторение, хотя вряд ли. Гермиона дернула его за рукав.
— Это же Всеэссенция, — прошептала она.
Рон вытаращился на пергамент. Было видно, что он напрягает память, вспоминая события почти что трехлетней давности.
— Точно, — подтвердил Гарри, который сталкивался со Всеэссенцией в прошлом году. — Но зачем это?
Друзья пожали плечами.
— Может, Снейп хочет превратить нас в слизеринцев, раз их нет на уроке? — предположил Рон.
Гарри скривился.
— Если ты помнишь, никакого удовольствия в этом нет, — шепнул он Рону. Тот утвердительно кивнул.
— Мы будем сегодня работать или нет? — холодно поинтересовался Снейп. Он подошел к парте и внимательно посмотрел на друзей. — Даже Долгопопп уже нарезал водоросли, а вы еще не взяли ингредиенты.
— Извините, профессор, — сказала Гермиона. — Мы уже начинаем.
Снейп метнул в нее недовольный взгляд.
— Поторопитесь, мисс Грэйнджер, — добавил он. — Наверное, не хочется потерять баллы в первый же день.
Гарри и Рон усиленно закивали. Снейп одарил их напоследок недовольной ухмылкой и пошел к учительскому столу.
— Давайте, давайте, — поторапливала Гермиона. — Надо быстро все сделать.
— Быстро? — переспросил Рон, доставая из банки пиявок. — Мне помнится, — сказал он шепотом, — что мы готовили это месяц.
— Не знаю почему, но Снейп облегчил нам задачу, — объяснила Гермиона, снова попав в родную стихию учебы. — Особо долгие и сложные стадии, он, видимо, сделал сам. Так что мы управимся часа за два.
Работа шла полным ходом. Остальные ученики с интересом делали задание, даже несмотря на то, что профессор не объяснил, для чего это зелье нужно. Это и подогревало интерес. Последний же пункт, то есть частицы того, в кого нужно превращаться, Снейп почему-то не указал. Может, как сказал Гарри, он сам еще не знал, в кого превращаться. Прошло два часа. Класс работал с воодушевлением, возможно, потому что Снейп им не мешал. Или из-за того, что не было слизеринцев. Гарри с ужасом поймал себя на мысли, что урок ему понравился. Пока все шло слишком хорошо. Всеэссенция была почти готова, оставалось только добавить последний ингредиент. Гарри, Рон и Гермиона закончили работу первыми. Снейп подошел к ним, посмотрел, но ничего не сказал. Последним все завершил Невилл. Дрожа от страха, он наблюдал, как Снейп подходит к его котлу и с подозрением смотрит на зелье. Однако все обошлось. Снейп недовольно покачал головой, бросил «и так сойдет», и посмотрел на часы. Он явно кого-то ждал.
Гарри тоже посмотрел на часы, но вспомнил, что они не работают.
— Гарри, дай их сюда, — прошептала Гермиона. Ей было совершенно нечем заняться.
Гарри снял часы, отдал их Гермионе и та, взяв палочку, начала над ними колдовать, стараясь не привлекать внимания Снейпа.
Дверь в подземелье открылась. На пороге стоял Дамбльдор.
— Извините за опоздание, Северус, — сказал директор. — Пришлось выслушать жалобу мистера Филча на Дрюзга, — он слегка улыбнулся.
— Все готово, профессор, — сказал Снейп.
— Отлично, — Дамбльдор прошел к учительскому столу, встал рядом со Снейпом и обвел взглядом класс. Все ученики изумленно таращились на обоих профессоров.
— Итак, — начал Дамбльдор. — В этом году у вас будут немного необычные предметы. Наш учебный план претерпел некоторые изменения. Отдельные уроки у вас могут быть совмещены в один, поэтому не удивляйтесь, если на занятиях по уходу за магическими существами с вами одновременно будут заниматься превращениями. Также некоторые предметы получили определенную направленность. Сегодня же я попросил профессора Снейпа провести с вами практическое занятие по Всеэссенции. По выражениям лиц гриффиндорцев было видно, что они и понятия не имеют, что такое Всеэссенция.
— Профессор Снейп попросил меня ему ассистировать. За ходом процесса с использованием Всеэссенции надо кому-то следить.
Снейп попросил Дамбльдора ему помогать?! Гарри уставился на профессоров.
— Прошу, Северус, — сказал Дамбльдор.
— Всеэссенция, — начал Снейп. — Это зелье используется для того, чтобы превращаться в кого-либо другого. То, что вы приготовили, — продолжал он, игнорируя возгласы удивления, — это почти законченная смесь. Чтобы полностью завершить приготовление, туда необходимо добавить частичку того, в кого вы хотите превратиться.
У большинства учеников на лице было написано нескрываемое отвращение. Рон ухмыльнулся.
— Их можно понять, — прошептал он.
— Начнем, — сказал Снейп, доставая из-под робы маленькие ножницы. — Превращаться вы будете в… — он посмотрел на Дамбльдора. — Как вы считаете, профессор?
— Для сегодняшнего урока я бы предложил Гарри, — спокойно сказал Дамбльдор.
Гарри поперхнулся. Рон сделал круглые глаза. Парвати Патил недовольно фыркнула и отвернулась. Лаванда Браун последовала ее примеру. Снейп сердито воззрился на них.
— Вам это представляется чем-то отвратительным? Вы настолько не любите мистера Поттера? Не беспокойтесь, зелье действует только час. По истечении часа вы снова станете сами собой.
Они покраснели. Гермиона изо всех сил сдерживала себя, чтобы не расхохотаться.
— Давайте начинать, Северус, — поторопил его Дамбльдор. — А то мы пропустим ужин.
Снейп подошел к Гарри и отрезал у него прядь волос.
— Когда я добавлю волос в ваши котлы, и зелье изменит свой цвет, значит, оно готово. Вам нужно выпить весь мерный стакан. Поттер, так как вы не можете превратиться в самого себя, в ваше зелье я добавлю свой волос.
Гарри передернуло. Рон сделал вид, что его сейчас стошнит. Снейп стрельнул в него глазами.
— Идите в мой кабинет за ширму, Поттер. Вам нужно переодеться. Там лежит большая роба, — Снейп отрезал у себя волос и отдал его Гарри. — Остальные, оденьте поверх своей одежды робы, как у Поттера. Они лежат в каждом шкафчике.
Он медленно поднялся из-за парты и, не чувствуя ног, поплелся за ширму. Такое же состояние у него в последний раз было, когда Огненная Чаша объявила его четвертым чемпионом «Хогвартса». Мысли путались, голова напрочь отказывалась соображать. Он зашел за ширму, удостоверился, что его не видно и быстро переоделся в запасную робу Снейпа. Теперь надо было закончить со Всеэссенцией. Гарри взял волос Снейпа и бросил в стакан. Зелье слегка зашипело и приобрело сине-фиолетовый цвет. Гарри с недоверием посмотрел на него, но собрал всю свою волю в кулак и выпил. На вкус жидкость оказалась вполне терпимой.
Ощущения, однако, были еще хуже, чем когда Гарри превращался в Гойла — Снейп все-таки был взрослым. Все тело горело огнем, руки и ноги Гарри увеличивались, он чувствовал, как до плеч растут волосы. Издалека доносились возбужденные крики, видимо, его одноклассников, но он был не в состоянии обращать на них внимания. «Хорошо, что я не забыл снять ботинки», — подумал Гарри перед тем, как упасть на пол. И тут все закончилось.
Гарри с трудом встал. Руки все еще тряслись. Он провел ими по волосам. Они были длинные и ниспадали до плеч. Очки теперь мешали, и Гарри снял их.
«Может, не выходить?» — с ужасом подумал он. Гарри Поттер — и он теперь Северус Снейп! Но любопытство преодолело страх. Он медленно вышел из-за занавески и замер. Перед ним сидел класс Гарри Поттеров.
Снейп подошел к нему, наклонил голову, рассматривая себя со стороны. Его лицо ничего не выражало. Недалеко стоял Дамбльдор и улыбался себе в усы.
— Хорошо, мистер Поттер, — Снейп наконец-то оторвался от изучения Гарри. — Вашим заданием будет внимательно рассмотреть всех ваших одноклассников и установить, кто они на самом деле. На первый взгляд это невозможно, но так как никто из вас не сделал идеальное зелье, то небольшие отличия вы увидите. За каждую правильную попытку вам будет начисляться по пять баллов. В случае неверного ответа Гриффиндор потеряет пять баллов. Вы можете разговаривать с мистерами Поттерами. Да, все они сидят уже не на своих предыдущих местах. Запомните, — он обернулся к классу, — вы все Гарри Поттеры.
Один из зеленоглазых мальчиков подавил смех, но Гарри успел это заметить. «Это, скорей всего, Рон», — подумал он. Гарри с ужасом от того, что ему предстоит, поглядел на Снейпа. Ему, наверное, еще не приходилось видеть такое выражение на своем лице, поэтому он резко отвернулся и быстро обошел вокруг Гарри, развернув его вокруг своей оси и поменявшись с ним местами, да так быстро, что никто не успел разглядеть, где Гарри, а где настоящий Снейп.
Гарри пошел по проходу туда, где раньше сидели Рон и Гермиона, стараясь как можно тщательнее копировать походку Снейпа. По пути он внимательно изучал свои копии. «Вот это, скорей всего, Невилл, потому что у Гарри Поттера не может быть карих глаз. И вряд ли у меня немного толстоватые щеки. А это Дин Томас, потому что у меня никогда не бывает такого выражения лица. Или все-таки бывает?»
Перед следующей партой Гарри остановился. Перед ним сидели двое одинаковых Гарри Поттеров. Отличить, кто есть кто, было невозможно. И только когда один из них заговорил, Гарри окончательно убедился, что это Рон.
— Профессор? Я плохо вижу без очков, — испуганно произнес он. — Ой, Гарри, это все-таки ты?
Губы немного разъехались в стороны. Гарри почувствовал, что на лице появляется странная улыбка. Рон чуть приподнялся и шепнул Гарри на ухо:
— Ужасное зрелище — видеть улыбающегося Снейпа, правда, Гарри?
— Я не разрешал вам вставать с места, Уизли, — Гарри постарался сделать суровое лицо.
Рон с грохотом упал обратно на стул. Зеленые глаза расширились в два раза.
— П-простите, — пробормотал он. — Я думал…
— Думать будете в следующий раз. Минус пять баллов Гриффиндору, — процедил Гарри. «Рон меня убьет, когда узнает», — думал он, глядя на побелевшее лицо перед ним. Но искушение было слишком велико.
— Мистер Поттер, — он поманил Снейпа. — Я думаю, вы можете начинать определять, кто есть кто.
«Если что, я ему потом объясню, что сделал это специально для усложнения задания. К тому же Дамбльдор пока здесь».
Снейп принял правила игры. С каменным выражением лица он принялся ходить вдоль парт, осматривая учеников. Гарри последовал его примеру.
Через полчаса Гарри по мелким признакам определил почти всех однокурсников. Загадкой оставалась Гермиона и Парвати Патил. Видно, их зелье оказалось самым лучшим, и поэтому различить их пока что не представлялось возможным.
— Сколько времени, профессор? — поинтересовался Снейп у Дамбльдора. Тот посмотрел на часы.
— Осталось десять минут.
Часы! «У Гермионы были мои часы», — вспомнил Гарри. Но их нигде не было видно. По внутренним ощущениям, прошло уже несколько минут, а Гарри до сих пор не знал, что делать. Он заставил обоих Гарри Поттеров пройтись, но из походки ничего, кроме того, что это девочки, не выяснил. Волшебные палочки тоже были спрятаны.
— Две минуты, — напомнил Дамбльдор.
Две минуты! Гарри повернулся к Дамбльдору и начал докладывать.
— Это Рон Уизли, — показал он. — Это Невилл Долгопопп, это Симус Финниган… — Дойдя до двух оставшихся, он остановился. — Это… — и он посмотрел на Гарри Поттера, сидящего ближе к нему. — Арифмантика — тупой и дурацкий предмет! — внезапно выкрикнул он. Ближний Гарри Поттер дернулся. — Это Гермиона, — указал Гарри. — А это Парвати Патил, — и он подошел к последнему оставшемуся мальчику со шрамом на лбу.
Вовремя! Прошел час! Гарри почувствовал, как он весь съеживается и словно опадает. И через мгновение он уже утопал в длинной робе Снейпа. Остальные тоже возвращались в свой привычный вид.
Гарри вернулся за ширму и оделся. Выйдя обратно он снова увидел разных ребят. «Как будто этого часа не было», — подумал он.
Дамбльдор поманил к себе Снейпа и прошептал ему что-то на ухо. Снейп с кислой миной вышел вперед.
— Итак, мистер Поттер. Как это не удивительно, но вы угадали верно всех, — аплодисменты заглушили голос Снейпа. — Однако мисс Грэйнджер выдала сама себя, купившись на дешевую провокацию, и за нее я не дам вам пять баллов. Также минус пять баллов Долгопоппу, потому что его не узнал бы только слепой. В следующий раз на вашем месте, Поттер, будет кто-то другой. Все. Спасибо профессору Дамбльдору за помощь. Урок окончен.
Гриффиндорцы, с радостью потягиваясь, вставали из-за парт и покидали подземелье. Оказавшись за пределами класса, они с восторгом обсуждали урок: «видел, как я превратился», «а меня узнали одним из последних». И все они подходили к Гарри и спрашивали, как ему удавалось их различить. Кто-то даже сказал ему спасибо. Пока они шли до Большого зала, проголодавшийся Гарри уже успел разозлиться и наотрез отказался отвечать на вопросы.
— Только после ужина, извини Невилл, но я хочу есть, — с этими словами он плюхнулся за стол рядом с Гермионой.
— Ужин, наконец-то, — восторженно произнес Рон, садясь напротив. Понимая, что ужинать сейчас он хочет больше, чем говорить, Гарри принялся очищать тарелку. Минут через двадцать он понял, что наелся, и теперь можно и поговорить.
— Рон, — громко спросил он, — ты думаешь, Снейп снял с тебя пять баллов?
Все гриффиндорцы, которые уже знали о том, что было на уроке, повернули головы. Рон кивнул, но тут же насторожился.
— А почему ты спрашиваешь?
— Это был я, — улыбнулся Гарри. Грянул хохот. Рон покраснел. — Извини, но я не смог сдержаться.
— Отличная идея, Гарри, — прокричал Фред. — Надо взять на заметку.
Про себя Гарри подумал, что даже не хочет знать, что это означает. Близнецы были способны довести подобного рода шутку до немыслимых масштабов.
— Гарри, как ты мог так поступить? — укорила его Гермиона, хотя и она слегка улыбалась.
— Да ладно вам, — махнул Гарри рукой. — Ведь все нормально. Интересный урок, правда? Никогда бы не подумал, что скажу такое о зельях. К тому же мы все-таки заработали баллы.
— Угу, точно, — проворчал Рон. — Только ведь ты уже отделался, а нам это еще предстоит.
— Мой дорогой, — Гарри подделал голос под шепот профессора Трелани. — На этом пути тебя действительно ждут трудные времена.
Ребята расхохотались. Этого было достаточно, чтобы ко всем снова вернулось веселое настроение.
— И все же, — задумчиво проронила Гермиона, когда они уже шли к гриффиндорской башне, — зачем понадобился такой урок, я имею ввиду с Всеэссенцией?
Гарри уже открыл было рот, чтобы ответить, но все-таки решил подождать. Ему то все было понятно. В прошлом году в школе защиту от сил зла преподавал профессор Хмури.
И только в конце года Гарри узнал правду — что это не настоящий Хмури, а сын Барти Сгорбса, слуга лорда Вольдеморта, один из Упивающихся Смертью. Он постоянно принимал Всеэссенцию, чтобы быть Шизоглазом Хмури, и даже Дамбльдор весь учебный год не мог узнать подмены. Видимо, думал Гарри, Дамбльдор решил, что ученики должны иметь представление о зелье, которое способно наделать столько бед. Другое дело то, что никто, кроме профессоров и самого Гарри, не знал, что под личиной профессора Хмури целый год находился Упивающийся Смертью. И Гарри не был уверен, что эту информацию надо знать кому-то еще. Ведь так он мог подставить Дамбльдора, которого немедленно бы обвинили в неспособности обеспечить безопасность учеников. «Как, мой сын (или моя дочь) целый год находился рядом с опасным убийцей?! Какой кошмар! Я немедленно его оттуда заберу! Я не хочу ждать повторения!» — примерно так могли рассуждать родители учеников. И поэтому Гарри не стал ничего говорить. Даже Рону и Гермионе. «Спрошу сначала у Дамбльдора, можно ли им сказать», — решил он.
— Гермиона, — быстро перевел разговор Гарри. — Ты не в обиде, что я сказал про арифмантику? Мне просто надо было как-то…
— Все нормально, Гарри, — ответила она, пролезая в отверстие в стене в гостиную. — Я тебя понимаю — тебе надо было меня узнать. Я сама виновата, что среагировала на это.
— А может Гарри был прав насчет этой твоей арифмантики? — с улыбкой спросил Рон.
— Ты ничего не понимаешь, — отрезала Гермиона. — Это намного лучше, чем ваши прорицания.
При упоминании о прорицаниях Гарри понял, что хочет спать. Он вспомнил, что кабинет профессора Трелани ни для чего другого, кроме как спать, не подходит, и это заставило его несколько раз зевнуть.
— Спокойной ночи, — сказал он всем и направился в спальню. Раздались недовольные голоса.
— Ты же обещал рассказать нам, как узнавать людей, выпивших Всеэссенцию!
— Завтра, все завтра, — отмахнулся он, уже поднимаясь по лестнице. Рон остался внизу. Гарри дошел до постели и буквально рухнул на нее, надеясь, что завтра будет менее напряженный день.
