Прошло совсем немного времени с того момента, как Алисия впервые увидела замок Драгеншлосс, — а столько всего уже успело случиться. Ее прежняя жизнь: школа, друзья, многое другое — казались такими далекими. Как объяснить им, что единорог светится серебром, и что маленький единорожек плачет как новорожденное дитя, как рассказать им, что на других планетах в Галактике есть разумная жизнь, и она теперь в этом уверена, потому что видела; как описать ее ночное приключение, или, самое главное, как сказать, что она летала на метле, что она почувствовала себя птицей, которой нет преград, ну как это все объяснить? Может быть, кто-то поймет, но скорее всего будут смеяться и говорить, что она глупая мечтательница, и играть в свои тупые роботы-трансформеры и пистолеты или показывать новые наряды для Барби, и говорить, что больше ни о чем думать не надо.
Алисия брела по дорожке, погруженная в собственные мысли. Они навалились как-то сами собой. Она не хотела их слышать и пыталась отогнать от себя, но они приходили без ее ведома, облеченные в осязаемые образы. Она видела как смеется ее подруга в школе, как она говорит, что все это дурацкая чепуха, что волшебников не бывает, что все это выдумки. Она почти ощущала, как Ричард смотрел на нее как на сумасшедшую, и все остальные, другие ученики ее класса проплывали мимо ее взора и все они говорили, что она помешалась.
Алисия знала, что это не так, что они просто не знают, что есть еще другой мир, где можно увидеть единорога, покататься на метле и погладить нюхлера. Алисии стало грустно, потому что она снова почувствовала ту пропасть, которая теперь поделила ее друзей и подруг и ее саму.
Чувство легкости и счастья, которое она ощутила, оказавшись на метле, вдруг куда-то испарилось. Алисия шла, смотря себе под ноги, и размышляла о совсем грустных вещах. Что ее ждет? Все было так просто и понятно, а теперь? Волшебство, говорящие картины, плачущие единороги, какие-то страшные дядьки? Ауроры. Тут она снова вспомнила о Марке. Он был такой толстый и такой… добрый, что Алисия невольно улыбнулась. Такой человек не может быть плохим, просто не может. Его голос и теперь отдавался в голове. А мама, а бабушка, а папа, они тоже хорошие, самые лучшие.
Алисия немного приободрилась, потому что когда она думала о них, ей становилось тепло. Они все такие разные, но все такие теплые.
— Я справлюсь, — думала Алисия.
— Алисия, не стоит так переживать, — вдруг сказала бабушка. — Я догадываюсь, о чем ты думаешь. Это не совсем так, как ты себе представляешь. Мы все меняемся. Тебе пришла пора тоже поменяться, сбросить старую кожу, ты выросла, стала взрослее, это всегда немного больно. Многие животные весной меняют шкурки. Это твоя весна. Ты просто меняешь шкурку. Ты останешься такой, какая ты есть, никто в этом мире не сможет тебя изменить. А где ты будешь, в мире Магов или Магглов, это совершенно неважно, просто у нас интереснее.
Алисия подняла на бабушку лицо, и в ее глазах стояли слезы. Они опять катились по щекам, и Алисия не могла их остановить, ну почему она так часто плачет?
— Ба, я не понимаю, я боюсь, это все так сложно, я не справлюсь.
— Ты уже справилась. Помнишь как ты боялась детской песенки про старого МакДональда?
— Помню.
Алисия хорошо это помнила; она болела, а в школе задали учить песенку, там было так много слов, что она растерялась. Потом она плакала и злилась, но песенку запомнила. Она и сейчас могла бы ее пропеть, хотя прошло почти шесть лет. Это был успех, может быть, именно тогда она поняла, что надо работать, а не плакать. Она это запомнила, она так старалась, ей было так тяжело, но она справилась и с тех пор она поняла, что если очень хочешь, то обязательно справишься. Поплакать она всегда успеет, особенно, когда никто не видит, в подушку.
— Ты ее выучила?
— Да?
— Ты ее спела?
— Да, бабуль.
— Лучше всех?
— Да.
— Что еще тебе надо? Дорогу осилит идущий. Если ты не пойдешь по дороге, то ты ничего, совсем ничего не узнаешь, а это не интересно.
— Да, бабуль.
Алисия подумала о том, как она боялась; некоторые вещи она очень хорошо помнила. Она помнила, как боялась плавать. Вода была такая глубокая, и она истошно орала, чтобы ее спасли.
А потом, вдруг, вода оказалась теплой и ласковой, и в ней было приятно плавать. Она тогда подумала о дельфинах, здорово было бы быть дельфином, и не бояться воды. Потом она боялась писать, все было так сложно, буквы складывались в такие немыслимые изгибы, что Алисии становилось страшно. Неожиданно изгибы становились понятными и оказывались совсем простыми, только руку надо было держать твердо, чтобы она не соскальзывала. Алисия с этим справилась. Она гордилась собой, но оказалось, что это так просто, что она обиделась.
— Ну вот, старалась-старалась. А это все просто.
Потом она много читала и пересказывала, она все время пыталась запомнить все до последнего слова. Это было хорошо, потому что теперь она понимала, что заклинания, а их должно быть много, надо запоминать точно и без всяких отклонений, а то вместо мороженого могут получиться ползучие коричневые тараканы, которых Алисия не любила.
Они добрались до крыльца. В номере Алисия переоделась к ужину. На ней снова было длинное мягкое платье с завязочками в мелкий цветочек. Воротничок сиял ослепительной белизной, и лаковые туфли тускло поблескивали в свете электрических ламп.
— Давай я тебе заколю волосы, — сказала бабушка, вооружившись большой костяной заколкой.
Когда Алисия поглядела в зеркало, ей очень понравилось то, что она там увидела. На нее смотрела маленькая леди с убранными волосами, длинной шеей и огромными глазами. Алисия поморгала своему отражению в зеркале. Отражение поморгало ей в ответ.
Взяв папу за руку, Алисия спускалась по широкой лестнице. Она не видела лица девушки с распущенными волосами, зато Алисия увидела лицо рыцаря. Он склонился в поклоне и снял шлем. Перья его шлема касались земли. Латы блестели надраенным серебром. Алисия гордо прошествовала вниз по ступеням, слегка кивнув глупому рыцарю.
Зал блистал серебром и свечами, зажженными на каждом столе. Воск уже оплывал по белым столбикам свечей. В зале было тихо, и только несколько посетителей негромко разговаривали за столиками. Мама, бабушка, папа и Алисия уселись за стол и раскрыли меню в кожаном переплете.
Как всегда папа попросил улиток и королевских креветок в масле, мама тоже взяла улиток и котлеты, а бабушка ограничилась баклажанами и курицей. Алисия долго размышляла над своим выбором, но в итоге остановилась на чищенных креветках и бифштексе с ростками. Еда была превосходной. Алисии очень полюбился тыквенный сок, который здесь был в избытке. При каждом удобном случае Алисия заказывала именно тыквенный сок. С ним мог сравниться только грейпфрутовый, но тыквенный сок был мягче, а потом в неволшебной жизни он так редко попадался.
Пока они ужинали, время текло незаметно. Беседа была легкой, и никто не касался необычных событий, произошедших совсем недавно. Словно их и не было. Алисию это устраивало.
Когда принесли кофе, чай и пирожные, в зал вошел молодой человек, оглядываясь и ища кого-то глазами. У Алисии екнуло сердце — это папу. Именно так. Человек в длиннополом фраке отыскал наконец глазами их стол и направился прямо к нему, держа в руке свернутую бумагу.
— Сэр Ричард? — спросил он. — Вам почта, сэр.
Папа взял свиток из рук посыльного и развернул его. С конца свитка свешивалась большая круглая печать.
— Что там, Ричард? — спросила мама.
— То, что я и предполагал, они просят меня вернуться не позднее понедельника. Слава богу, они дают мне еще пару дней. Ты знаешь. Я все-таки попрошу кабинет побольше и на другом этаже, мне надоело сидеть под крышей. Летом там всегда жарко, а кондиционеров вы так и не придумали.
— Разве в Форин-Оффис тебя не жалуют? — вскинула брови мама, подшучивая над папой.
— Жалуют-жалуют, только все проблемы с другой стороны, как ни странно. — хмуро ответил папа.
— Я давно тебе говорила, что можно спросить, ты не слушаешь меня.
— Я скромный и честный, — неловко улыбаясь ответил папа.
— Да уж… — недовольно сказала мама.
— Па, ты уедешь? — спросила Алисия. Ей так не хотелось, чтобы папа уезжал.
— Не раньше понедельника, моя милая, не раньше. У нас будет еще куча времени.
Куча времени пролетела незаметно, и наступило утро понедельника. Папа уже сложил чемодан.
— Алисия, постарайся не ввязываться во всякие истории, а? — попросил папа.
— Ага, — неуверенно ответила Алисия.
— Тут много всего, что можно повидать даже без приключений.
— Ага, — снова ответила Алисия. Ей не хотелось, чтобы он уезжал. Слишком часто это случалось. Ей очень не хотелось.
— Па, а может ты вернешься? — Алисия придала своему лицу самое жалобное выражение, на которое была способна.
— Не хочу тебя обманывать, вряд ли. Отдыхайте, здесь интересно, а я потружусь. Задала ты мне задачу, Алиска.
— Ничего я тебе не задавала, это твое глупое Министерство тебя вызывает. Дураки, — Алисия надула губы и отвернулась. По опыту она знала, что на папу это не действует, но сейчас ей было обидно, что какое-то дурацкое Министерство отбирает у нее папу.
Папа обнял ее и тихонько подул в ухо.
— Алисия, ты уже большая, ты все знаешь.
— Ничего я не знаю, я знаю, что ты уходишь и так всегда. А я??? — Алисия была готова расплакаться. Если бы ей было меньше лет и она бы не шла в Хогвартс, она бы разрыдалась прямо сейчас и обняла бы папу и просила его не уезжать, но она уже была взрослой, она была ведьмой и летала на метле, а папа на метле летать не мог, он ездил на машине. Алисия сглотнула слезы.
— Ладно, пап, только… — Алисия не знала толком, что хотела сказать. Много всего: — Не уходи, будь со мной, я тебя люблю, ты самый любимый… — много всего и не нашла нужных слов.
— Па?
— Да, Алисия.
— Па?
— Не грусти, все будет хорошо, ты просто выросла. Я помню тебя маленьким орущим комочком в одеяле, и ты была такая беззащитная, а теперь ты — ВОЛШЕБНИЦА.
Папа сделал ударение на этом слове, и Алисия почувствовала, что он чуть-чуть, ну совсем немного, завидует. И она успокоилась.
— Иди, пап, иди, я тебя очень люблю. Алисия крепко обняла его и сморгнула слезу.
— Дура, чего реветь-то, — сказала она сама себе.
Из соседней комнаты выплыла мама, она как-то всегда выплывала, мягко и не торопясь.
— Попрощались, ну давай, «сэр» Ричард. Доброго пути. Позвони нам, или сову пришли.
Они не провожали его. Было слишком рано, часов пять утра, но Алисия попросила разбудить ее, она хотела проводить папу.
С мягким щелчком за папой закрылась дверь.
Алисия стояла в халате перед дверью и вспоминала последние дни.
До аквариума они так и не добрались. Теперь они ходили в лес. Папа показал ей хижину, заброшенный каменный домик. Это было место, где жили и плодились Гинсавандры. Алисия подумала тогда, что это довольно опасные растения, кроме Гинсавандры в домике ничего не было, все было оплетено оливково-зелеными побегами, украшенными красными цветками. Папа подвел Алисию к домику и попросил заглянуть внутрь.
— Ты теперь смелая, Алисия, ничего не боишься, посмотри, только ничего не трогай.
Алисия заглянула через дверь — все или почти все было оплетено толстыми стеблями. Они были мохнатыми, тонкие иголочки торчали отовсюду. Алисия обвела глазами домик и увидела безжизненные засохшие остатки растений.
— Они съедают растения и вообще все, что оказывается в заброшенных домах, — сказал папа. — Иногда нападают на людей, но редко.
— Они же растения! — удивилась Алисия.
— Да, но они подкрадываются к запоздалым путникам, решившим переночевать в заброшенном доме, и тогда нападают.
— Ужасно. Вот так спишь-спишь, а тебя съедают.
— Ну, будешь осторожной.
— А как с ними бороться, чтобы не съели?
— Можно отрубить корни или развести огонь, огня они боятся. Не пугайся, гинсавандра — это не самое страшное, бывает хуже.
— А что хуже?
— Лапа Дьявола, она похожа на Гинсавандру, только нападает активнее, но тоже боится света и сухости.
Потом они покинули развалины хижины и пошли дальше в лес. Им встретилась пара пугливых юнгельсов, перебежавших дорожку, несколько белок, перескакивавших с ветки на ветку, и еще какие-то мелкие животные, названий которых даже папа не знал.
— Пап, а зачем тебе уезжать, ты же в отпуске, разве тебе не положено отдыхать как всем?
— Конечно положено, особенно, когда в мире все спокойно.
— А теперь неспокойно? — перебила его Алисия.
— Теперь нет. Что-то происходит и это касается и вашего мира и нашего. Ты знаешь, со времен событий, происшедших с Гарри Поттером, многое стало меняться и вы — Маги и мы — Магглы почувствовали, что со злом надо бороться сообща. Это, правда, не означает, что мы объединились, но мы стали больше общаться, поэтому у меня прибавилось работы.
— Это хорошо или плохо? — опять спросила Алисия.
— Как и все в этом мире, с одной стороны — это очень хорошо, с другой — плохо. Хорошо — потому что мы стали меньше боятся друг друга и даже некоторые ваши самые строгие законы относительно нас слегка изменились.
— Какие?
— Например, закон о Секретности или закон об Использовании предметов Магов, точнее запрещение их использования. Некоторые другие. Эти законы подробно ты будешь проходить курсе на пятом или шестом.
— А все-таки, пап, почему тебе надо уехать, неужели нет никого, кто мог бы этим заняться, пока тебя нет?
— Помнишь, ты спрашивала, важный ли я? Ты тогда хотела, чтобы я был важным, правда?
— Угу, — пробурчала Алисия, понимая, куда клонит папа.
— Теперь ты видишь, что я вполне важный и без меня обойтись там не могут.
— Понятно, — вздохнула Алисия.
Они гуляли и шли все дальше и дальше в лес. Алисии было грустно, но в то же время очень хорошо и спокойно.
— Когда вы вернетесь, мы все вместе отправимся в Косой переулок и будет весело, я поменяю фунты на галлеоны и мы пройдемся по магазинам, купим тебе все из твоего списка и еще чего-нибудь. — попытался подбодрить Алисию папа. — Ты не расстраивайся, здесь еще много чего можно увидеть. А потом ты научилась летать на метле. Это ведь здорово, а?
— Здорово. Очень. Вот только мы с тобой в аквариум не сходили. А я так хотела.
— Ничего, Алисия. На самом деле здесь не самый богатый аквариум. Зоопарк здесь хороший, а аквариумы лучше в Барселоне и на Ямайке. Не знаю, доберемся ли мы до Ямайки, но в Барселону можно съездить следующим летом, когда у тебя будут каникулы. ОК?
— ОК. Пап, а пойдем еще раз посмотрим Галактику?
— Пойдем. Как раз до ужина успеем, а то мне еще собираться надо.
Они отправились в башню. Алисия и папа снова поднимались по крутой винтовой лестнице, снова проходили мимо зарешеченных окон маленьких дверей, ведущих в центр башни. Алисии не давала покоя мысль, что за этими дверями может скрываться какая-то тайна. Она уже привыкла к мысли, что самые обычные предметы могут таить в себе что-то необычное.
— Пап? — запыхавшись от быстрого подъема, проговорила Алисия, — а что там, за дверями?
— Что-то страшное и ужасное, — поддразнил ее папа.
— Ну пап? Что там?
— Там шахта неработающего лифта и маленькие комнатки на каждом этаже, где живут местные привидения и полтергейсты. Надо отметить, они живут там в относительном комфорте и никого не беспокоят.
— А-а-а, а я-то думала… — пробормотала Алисия.
— А что ты думала?
— Я думала, там к цепям прикованы скелеты и они клацают зубами по ночам.
— Почему только по ночам, разве скелеты не могут клацать зубами днем? — осведомился папа.
— Ну, ночью страшнее, — подытожила Алисия.
— Понятно. Нам осталось два пролета.
Они преодолели оставшиеся ступеньки и снова оказались в зале с моделью Галактики.
Теперь Алисия знала, что надо делать и принялась исследовать сначала Солнечную систему, переходя от Луны к Марсу, потом к Венере, потом к Меркурию. На Меркурии было явно жарко. Алисия даже почувствовала, как солнечный ветер обжигает эту маленькую планету. Потом она вернулась к Луне. Папа стоял рядом и внимательно наблюдал за исследованиями Алисии.
— Ты можешь заглянуть на темную сторону Луны. Ты знаешь, что Луна никогда не поворачивается к Земле своей темной стороной?
— Почему?
— Потому что период вращения Луны таков, что мы не можем увидеть ее темную сторону. Пока Луна облетает Землю, она всегда поворачивается к нам той стороной, которую мы видим, и никогда другой. Это одна из загадок этой планеты. А ты знаешь, что Луна не всегда светила на нашем небе?
— Как это? — недоуменно спросила Алисия.
— Да вот так. Давным-давно Луны не было на нашем небосводе. Земля не имела спутника.
— А откуда она взялась? Наши ученые, то есть ученые Магглов, считают, что она была спутником планеты Фаэтон, которая взорвалась и ее обломки образовали пояс астероидов, маленьких обломков планеты. Луна вышла из силы тяготения Фаэтона после взрыва и плыла сама по себе, пока не попала в поле тяготения Земли и не стала ее спутником. Это очень красивая гипотеза. К сожалению, сколько я ни спрашивал ваших ученых, сколько ни рылся в книгах, я не смог обнаружить однозначного объяснения происшедшему. Говорят, что Мерлин был с Фаэтона, но это всего лишь легенда, такая же, как и существование древней Атлантиды. Кстати, самые древние ваши заклинания происходят от атлантов, сгинувших давным-давно.
— Атлантов? — Алисия оторвалась от окуляра и посмотрела вопросительно на папу.
— Атланты — жители Атлантиды, таинственного континента-острова, погрузившегося в пучины моря многие тысячи лет назад. О них остались лишь обрывочные записи и легенды.
— Но, — папа сделал многозначительную паузу, — часть вашей магии происходит оттуда. Не все атланты погибли, многие избежали смерти и расселилась по другим землям. Они принесли с собой письменность и многие вещи и знания, которые были поделены между Магами и Магглами. Я думаю, что атланты, избежавшие гибели, не предполагали и не хотели, чтобы наш мир разделился на Магов и Магглов. Я также думаю, что именно поэтому в семьях Магглов появляются Маги. Наверное гены древних атлантов прорываются сквозь наносы времени и тогда появляется Маг.
— Пап, тогда и ты и мама — потомки атлантов, раз я у вас появилась? — спросила Алисия, которую вдруг охватило необъяснимое волнение.
— Может быть, может быть, — задумчиво произнес папа.
— А Луна?
— А? — папа словно очнулся от своих мыслей. — А-а, Луна, да, она была слишком маленькой, чтобы стать самостоятельной планетой, поэтому попала в поле тяготения Земли и стала вращаться вокруг нее. Фаэтон находился как раз между Землей и Марсом, ближайшей к нам планете. Осколки Фаэтона, следуя законам тяготения, были отнесены дальше и образовали пояс астероидов. А Луна очень необычна, очень. Ее тайны ближе всего к нам, но мы, люди, пока не можем их разгадать.
Я открою тебе еще один секрет, который и не секрет вовсе, но о нем редко говорят. Наши ученые подсчитали, что размер Луны и плотность вещества, найденного и измеренного на поверхности, не соответствует той силе тяготения, которую Луна оказывает на Землю. Потом ты это узнаешь, а сейчас просто поверь мне. Это означает, что Луна внутри может быть пустой.
— Как это пустой, — удивилась Алисия, — она что, как воздушный шарик?
— Ну, скорее как мяч с очень толстыми стенками. Смысл в том, что внутри Луна может оказаться пустой.
— Вот это да-а!!! — удивилась Алисия.
— Ладно, не буду тебе мешать, наблюдай, — сказал папа и отошел к другим стендам.
Алисия попыталась снова найти ту планету, где она видела мохнатых существ, живущих в круглых белых домах, но не нашла. Тогда она стала рассматривать другие звезды и планетарные системы вокруг них, стараясь найти новые цивилизации.
За этим занятием она провела почти все время, остававшееся до ужина. Она успела просмотреть около сотни планет в разных звездных системах, но ни на одной не обнаружила жизни. Пара планет поразили ее воображение: одна была сплошным океаном, в котором поднимались острые как иглы острова, но они были очень маленькими и на них явно никто не жил, ну разве что ракушки. Вглубь океана Алисия посмотреть не могла. Другая планета сплошь заросла джунглями, и лес был настолько густым, что даже максимальное приближение не давало возможности пробиться сквозь кроны деревьев, листья которых были похожи на лопухи.
Алисия немного расстроилась оттого, что не запомнила, где она видела мохнатых существ.
Потом она решила ближе ознакомиться с поясом астероидов, про который говорил папа. Она нашла Солнце и стала подкручивать верньер координат так, чтобы увидеть обломки скал, летящих по кольцевой орбите вокруг Солнца. Некоторое время она рассматривала пояс огромных (в известном приближении) камней, вращавшихся вокруг своей оси и вокруг Солнца. Алисии показалось, что это были просто обломки, которые получаются, если расколоть булыжник. Острые, угловатые и неровные. Они были мертвыми. Та сила, которая их расколола, должна была быть настолько могучей, что целое лопнуло на части. Изнутри. В одно мгновение Алисии показалось, что она увидела город, мертвый город, но обломок скалы быстро повернулся и скрыл от нее изображение. Алисия подождала нового оборота астероида вокруг своей оси. Снова мелькнули развалины колоссальных сооружений и снова исчезли.
Алисия чертыхнулась, при такой скорости вращения, заметить что-то стоящее было очень трудно.
— Пап, а откуда ты знаешь про Атлантиду и атлантов? — спросила Алисия, отрывая папу от созерцания модели Солнечной системы.
— Из книг, малыш, из книг. Книги — самое значимое, что придумало человечество, после огня. Это способ передачи знаний. Если бы не книги, то ничего из того, что вы или мы имеем, не было бы создано. Только Вы до сих пор пишете свои книги на пергаментах, а мы их печатаем на бумаге. Большое упущение, — папа снова улыбнулся.
— Знаешь, малыш, я иногда думаю, что пройдет еще двести-триста лет, и мы сравняемся с вами по могуществу.
— Как это? — не поняла Алисия. Она так уверовала в то, что магия всесильна, что фраза, брошенная теперь папой, повергла ее в изумление.
— Очень просто. Мы приближаемся к пониманию того, как устроен мир. Многие вещи мы умеем делать лучше, чем вы. Во многих вещах мы даже сильнее, только наша сила очень грубая и необузданная. Маги создали Голема из глины и грязи, мы создали овечку Долли, используя генетический код. Маги могут менять природу вещества, изменяя предметы, превращая их или, как вы говорите, трансфигурируя их. Мы научились делать пластмассу и изменять память металлов. Вы научились лечить многие болезни с помощью веществ, которые нам не ведомы, а люди нашли другие способы лечения тех же болезней. Вы научились трансфигурировать вещество, превращая лягушек в еловые шишки, а мы научились синтезировать белок и расшифровали ДНК, которая является кодом жизни. Иначе говоря, Люди и Маги идут рука об руку и Люди идут быстрее.
Мы моложе вас, хотя наша жизнь и более скоротечна, мы живем максимум 90 лет, вы живете 300-400 лет, но мы агрессивнее, чем вы, мы более любознательны и любопытны, мы быстрее вас, нас не связывают тысячелетние законы, мы меняем их по мере необходимости.
И самое главное, вы спрятались в скорлупу своих мифов и ограничений, а это значит, что вы испугались, вы боитесь. Вы не захотели дать нам те знания, которыми вы обладаете, великие, могучие знания, принесенные сюда из другого мира, от другой цивилизации, откуда вы все имеете истоки.
— Пап, мне страшно, ты говоришь такие вещи, что я боюсь.
Папа улыбнулся.
— Не бойся Алисия, я просто хочу, чтобы ты это запомнила. Мы — одна кровь, Маги и Магглы. И те, и другие — глупы, и в тех и других сосредоточена мудрость поколений, надо найти равновесие. И среди одних, и среди других есть те, кто хочет войны. Война — это всегда смерть, это всегда слезы, это всегда страдания. Я хочу, чтобы ты помнила об этом, всегда. Войны надо не выигрывать, а предотвращать.
Ты спасла маленького единорога, — это хорошо, ты даже не задумывалась о том, надо ли его спасать, ты просто пошла и спасла его. Всегда повинуйся зову своего сердца, он самый правильный. Разум даст тебе тысячу причин не делать то, что повелело сердце, но веление сердца самое верное. Глупы те, кто не следует велению сердца, холод пожирает их, и лед сковывает их навсегда. Не давай холоду разума захватить себя, сердце, или что-то другое, но оно идет всегда изнутри, дает самое правильное решение. Если тебе хочется плакать — плачь, если тебе хочется смеяться — смейся.
— Я не понимаю, папа. Объясни, — мрачно сказала Алисия.
— Я не могу, милая моя, я просто не могу. Я знаю, что надо слушать сердце, свою душу. Иногда она такая тихая, что говорит шепотом, но говорит правильно.
— Папа, это все так сложно и так… необычно, я этого не знала.
— Ты выросла, малыш, ты входишь в мир взрослых, неважно, Магов или Магглов. Это совсем другой мир, там некому тебя защитить, там приходится быть один на один с трудностями и опасностями. Дай Бог, что бы рядом оказался друг, который поможет тебе в трудную минуту, но выбор человек делает всегда сам и один.
— Выбор — это самое одинокое из всех занятий на свете, — тихо сказал папа, глядя на Алисию.
Алисия посмотрела на папу, его продольные морщины снова изрезали лоб, нос обострился, и глаза были темными, словно на них надвинулась тень.
— Тебе придется выбирать и выбирать часто. Прислушайся к своему сердцу, к его тихому голосу, скорее всего выбор, подсказанный им, будет правильным…
Алисии больше не хотелось смотреть на Галактику. Она отодвинулась от сверкающих звезд и задумалась.
Так много тайн, так много неизвестного, как ей дальше жить? Всего два месяца назад все было так просто, а теперь? Алисия почувствовала, как к горлу подкатил знакомый комок слез. Хорошо было бы поплакать, кто-нибудь пожалеет, папа, мама, бабушка, но она прогнала этот предательский комок. Он съежился и отступил.
Бесконечная Галактика поворачивалась вокруг своей невидимой оси и где-то там на потерянной планете жили мохнатые существа, которые и понятия не имели о том, что в тысяче световых лет девочка Алисия пыталась снова найти их и где-то в заколдованном лесу скакали единороги, давшие ей неисчерпаемую силу, способную изменить мир.
