Глава 9. Сны и множество реальностей
Гарри спал, и ему снился странный, тягучий и пугающе непонятный сон. В нем они с Роном ехали на лифте куда-то вверх. В зеркалах отражалась сморщенная мордочка Смиткинса, но в кабине его не было, а зеркала неприятно колыхались, точно поверхность воды, и от этого тошнило, хотелось прислониться к холодному боку кабины и закрыть глаза. Но, напомнил себе Гарри, глаза у него и так закрыты, ведь это ему просто снится сон. Сон, однако, вел себя странно. Лифт подкинуло вверх, и он начал резко набирать скорость, от чего замутило, точно на карусели. Лица Смиткинса в зеркалах начали растягиваться, потом потекли по поверхности стекол, масляно сверкая и переливаясь. Рон был где-то рядом, он что-то кричал, но Гарри его не видел. Потом дверь резко распахнулась, и за ней стоял Паджетт, злобно ухмыляясь, по обыкновению. В руках он держал волшебную палочку Вольдеморта.
— Экспеллиармус! — крикнул Гарри, и Паджетт исчез в клубах дыма.
Когда Гарри обернулся, Рона уже не было рядом с ним, но Гарри точно знал, что он где-то здесь, на этом этаже. Гарри побежал по коридору; серые стены, облицованные тусклой гранитной плиткой и яркие, слепящие лампы на потолке мелькали перед глазами, а впереди звенел крик Рона, его друга, которого срочно нужно было спасти, но упрямые ноги не слушались Гарри и тянулись слишком медленно, чтобы успеть Рону на помощь. Внезапно из одной из дверей спереди выскочила Гермиона, она кричала: «Змеи! Змеи! Они снимают с них кожу заживо!» и отчаянно отряхивала свою мантию. Потом он почему-то оказался в белой комнате без окон, да еще и привязанный к креслу, похожему на бормашину стоматолога, а напротив него к таким же ужасающим, похожим на пыточные инструменты сиденьям были привязаны Чу и Рон. Потом Гарри увидел, как к Рону направляется Снейп с прозрачным стаканом в руке. Гарри знал, что в стакане - Мертвая Вода, Некромортус, и если Снейп заставит Рона или Чу выпить ее, то Гарри потеряет их навсегда.
— Выбирай! — загремел голос Вольдеморта откуда-то сверху, и Гарри подумал, что, должно быть, выбрать должен не Снейп, а он сам. Но он не мог выбрать, не мог! И тогда Гарри стал звать Дамблдора, но почему-то потерял голос, и мог только хрипеть. А на месте Снейпа оказался Червехвост, он мерзко хихикал и тянул серебристую руку к горлу Гарри.
Спереди полыхнул взрыв, Рон и Чу исчезли в столпах пламени, а Червехвост спрашивал:
— Вам помогло это лекарство, господин? Вы должны окончательно встать на ноги, чтобы убить Гарри Поттера!
А потом зеркало в лифте закружилось вокруг него и превратилось в Зеркало Еиналеж, из которого на Гарри смотрели не мама с папой, а почему-то улыбающиеся Сириус и профессор Снейп. А потом Гарри понял, что это - Зеркало Заклятых. И он - не Гарри Поттер, а Северус Снейп, и видит там самого себя. Где-то рядом плакала Гермиона, плакала обиженно, жалобно, и приговаривала:
— Он же еще маленький, он не понимает!..
А навстречу ему шел, злобно усмехаясь, сам Вольдеморт и поднимал палочку. Гарри понял, что сейчас Вольдеморт произнесет Убийственное Проклятие, и тогда ему конец.
Лоб взорвался мучительной болью, а потом пришла мисс Эвергрин и положила ему на лоб холодную руку. Она повернулась к Вольдеморту и сказала ему: «Убирайся!» Палочка, которая лучше всего работает с Дурильной порчей, сверкнула огнем, и Гарри проснулся.
Боль в шраме была нестерпимой, от нее даже перехватывало дыхание и сводило судорогой все тело. Раньше такого не было никогда. Рядом на полу, широко раскрыв глаза от ужаса, сидел Рон и смотрел, как мисс Эвергрин кладет компресс Гарри на лоб.
— Который час? — хрипло прошептал Гарри.
— Полпервого ночи, — спокойно сказала мисс Эвергрин, переворачивая у него на лбу полотенце. — Еще болит?
Боль была такой сильной, что Гарри смог только кивнуть.
— Ты так кричал, что я проснулся, — дрожащим голосом сказал Рон. — Сначала ты что-то бормотал, а потом заорал так, что прибежала мисс Эвергрин.
— Что я кричал? — пробормотал Гарри.
— Я не смог понять всего, но, кажется, ты говорил что-то, вроде, «Вам помогло это лекарство, господин?»
В двери испуганно заглядывала встрепанная со сна Гермиона. Она куталась в пушистый халат.
— Гарри, Гарри, ты в порядке? — Она была очень бледная.
Яркий свет лампы, стоящей возле Поющих Поганок на столе, бил прямо в глаза. Гарри поморщился. Валери Эвергрин заметила это и повернула лампу в другую сторону.
— Тебе приснился сон? — спросила она. Голос у нее был мягкий и удивительно успокаивающий.
Гарри почувствовал себя до странности надежно. Он кивнул. Боль в шраме постепенно ослабевала.
— Рон, — приказала мисс Эвергрин, — Пойди на кухню и достань из шкафа с лекарствами маленькую бутылочку с раствором красного цвета и сильным осадком на дне. И стакан принеси. С водой.
Рон умчался.
— Гермиона, — попросила мисс Валери. Девочка подобралась, точно солдат, ожидающий команды, — Включи компьютер в моей комнате и отошли сообщение по электронной почте. Адрес вот какой, — Она взяла листок бумаги, написала на нем строчку и показала ее Гермионе. — Запомнишь? — Она показала Гермионе то, что написала.
Гермиона кивнула. Мисс Эвергрин скомкала листок и дотронулась до него своей палочкой, которая до этого лежала в кармане пеньюара. Листок зашипел, вспыхнул и исчез.
— Хорошо. В теме сообщения напишешь: «код-95-45-23». В теле письма - ничего. Поняла? Иди.
Гермиона снова кивнула и вышла.
В двери просунулся Рон. В одной руке у него был стакан с водой, в другой - бутылка с рубиновой жидкостью. Мисс Эвергрин сильно взболтала бутылку, раскупорила ее и влила в стакан только одну каплю.
— Выпей, — велела она Гарри. — Это успокоит боль. Рон, — обратилась она к парню, который топтался в дверях и с ужасом смотрел на то, как Гарри, стуча зубами о край стакана, пьет жидкость, внезапно окрасившуюся в темно-синий цвет. — Возьми одеяло и подушку и переночуй в гостиной на диване. Я посижу с Гарри, пока он не заснет. Рон послушно собрал постель и ретировался.
— Ты успокоился? — спросила мисс Эвергрин, когда Гарри поставил стакан на стол. — Теперь расскажи, что ты видел.
Гарри пожал плечами. Его еще лихорадило.
— Это же был просто сон, — сказал он неуверенно.
— Перестань, Гарри. Дамблдор рассказывал мне, что у тебя бывали видения. Это было нечто похожее?
Гарри задумался.
— Пожалуй, нет, — сказал он, наконец. — Когда я в прошлом году видел во сне Червехвоста, это происходило очень, как бы это сказать, реально. А сегодня было что-то скомканное, неясное, я от кого-то убегал, потом там был лифт…
— Лифт? — переспросила мисс Эвергрин. Гарри заметил, что она вся напряглась.
— И Паджетт. Он держал палочку Вольдеморта. А еще коридор с серыми стенами и лампами и… — И Гарри постарался изложить весь свой сон как можно точнее. Когда он пересказывал все вслух, ему уже не было так страшно, напротив. Он начал чувствовать, что все, что он видел, было так абсурдно, что просто не могло ничего значить!
Валери Эвергрин слушала его молча, не перебивая. Только один раз переспросила:
— Значит, Вольдеморт велел тебе выбрать между Чу и Роном? Ну-ну, дальше.
И еще раз, когда Гарри упомянул Зеркало Заклятых, она заинтересованно присвистнула:
— Ты видел там профессора Снейпа? И решил, что ты - это он? Почему?
— Не знаю, — признался Гарри. — Может быть, это воспоминание осталось. Когда Дамблдор, Снейп и Макгонаголл спасли меня от фальшивого Моуди, я помню, что видел их отражения в его Зеркале. В память просто врезался момент - Снейп стоит и смотрит в него, а его двойник в Зеркале осматривает комнату.
— Профессор Снейп видел в Зеркале самого себя? Ты не путаешь, Гарри? — Лицо мисс Эвергрин было в тени, но Гарри показалось, что у нее странно поблескивают глаза.
— Нет, — устало сказал Гарри. — Я точно помню.
— Хорошо, теперь дальше.
Она мучила его еще несколько минут. Когда Гарри закончил рассказывать, она надолго задумалась. Гарри уже начал клевать носом, когда она неожиданно спросила:
— Дамблдор говорил тебе о своих предположениях относительно твоих видений?
— Ну, он подумал, что мне больно всегда, когда Вольдеморт хочет кого-то убить, или испытывает сильную ненависть ко мне, — встрепенулся Гарри. И нерешительно добавил, — Или когда он близко.
— Ничего тебе не грозит, Гарри, пока я охраняю вас, — Валери Эвергрин положила ему руку на лоб. Рука была холодная, как тогда, во сне. — Ложись-ка спать. Я тут, рядом посижу. Если что - зови.
Под утро Гарри приснилась мама. Она была такая красивая, такая реальная, так звонко смеялась, что когда он проснулся и понял, что это был всего лишь сон, то не удержался и всхлипнул. Но потом увидел, что рядом, на кровати Рона спит Валери Эвергрин, и ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не разбудить ее. Пустая чашка с остатками кофе красноречиво свидетельствовала о том, что ночью она не спала и сидела возле Гарри.
Когда он умылся и вошел в гостиную, то заметил, что Рон и Гермиона демонстративно сидят в разных углах комнаты и не разговаривают друг с другом. Что было странно, подумал Гарри: если бы они действительно поссорились, то не стали бы вместе торчать здесь, а разошлись по разным комнатам. Гермиона читала книжку, которая так понравилась ему в прошлый раз – ту, о смехе, которую написала сама мисс Эвергрин. Рон возился в углу с телевизором, пытаясь, наконец, понять, как устроен ящик, который показывает маглов на экране, как живых.
— Как ты, Гарри? — обеспокоено спросила Гермиона, захлопывая «Смех». — Шрам болит еще?
— Да нет, не очень. Думаю, это была ложная тревога, — вздохнул Гарри. Он тяжело вздохнул и бездумно начал листать первую попавшуюся под руку книгу.
Гермиона пристально смотрела на него.
— Ты что-то не договариваешь, Гарри?
— Перестань, Гермиона, — пробормотал Гарри, тупо уставившись на страницу, где двое волшебников, пуская искры из палочек, изгалялись в стремлении переплюнуть друг друга в величине носов. — Ничего же не случилось.
— Может, тебе просто полежать сегодня? — предложил Рон. — Ты что-то зеленовато выглядишь.
— Может быть, — Гарри не был сейчас расположен отвечать на вопросы. Уж очень его беспокоил тот сон, который был вроде бы и похож на обычный ночной кошмар, но что-то в нем цепляло подсознание, вызывало беспокойство своей явной реальной угрозой.
Дамблдор сказал, что шрам, возможно, болит, когда Вольдеморт близко. Гарри понимал, что Черный Лорд его ищет уже давно, мысль о Реджи Сильвертоне не оставляла его ни на минуту. А что если сейчас Вольдеморт где-то рядом? Впервые он с удивлением подумал, что Валери Эвергрин довольно странно их защищает. Она, конечно, заботится о них, охраняет, но словно бы не это занимает ее мысли. Она не относится всерьез к тому, что Вольдеморт может просто войти в эту дверь и убить их всех так же точно, как поступил с его родителями. Или он просто чего-то не знает о ней?
Мисс Эвергрин не вышла к завтраку. Когда Гарри заглянул в ее кабинет, чтобы взять книжку, он увидел, что она сидит за компьютером, заваленным какими-то графиками, старыми свитками, магловскими книжками (на обложках многих из них повторялось слово «психология») и напряженно работает. Гарри хотел прикрыть дверь, но она обернулась.
— А, Гарри, это ты? Хотел взять что-то почитать? Заходи.
Гарри прикрыл за собой дверь.
— Я хотел спросить, у вас в библиотеке есть…
— У меня в библиотеке есть все, Гарри. Ты хотел взять Дудкинссона?
— Да, а откуда вы знаете?
Мисс Эвергрин улыбнулась.
— Вон он, на второй полке. Синяя книжка с белым заголовком.
Гарри взял книгу и нерешительно застыл на пороге.
— Ты еще что-то хотел спросить?
— М-м-м, да. Скажите, мисс Эвергрин, а мы сегодня пойдем куда-нибудь?
— Нет, Гарри. Через пару дней мы пойдем на выставку: очень интересная, тебе понравится. А сегодня отдыхай. Полежи, почитай, попроси Винки, чтобы она налила тебе соку. Да и мне, кстати, тоже. Интересно, почему это мне есть так хочется? — Валери Эвергрин потянулась всем телом и опять стала похожа на длинную изящную кошку.
— Да вы же не завтракали!
— Правда? — невнятно пробормотала Валери. — Странно, а я и не заметила, заработалась. — Она снова уткнулась в экран, по которому безостановочно полетели буквы.
Гарри честно пытался отдыхать. Он лежал на кровати, периодически подбрасывая снитч, и наблюдая, как он пугает муху, гуляющую по потолку. Он читал книжку, очень интересную, но мало что в ней понял, потому что мысли его бродили совсем в другом месте. Потом пришел Рон, и они вместе занялись Поганками. Это было довольно весело, потому что Поющие Поганки могли, оказывается, не только записывать любой звук, но и искажать его до неузнаваемости. Веселенькую мелодию они были способны превратить в похоронный марш и исполнить его так душещипательно, что слезы наворачивались на глаза. От смеха. Гермиона так и не появилась. Рон, как только Гарри попытался заговорить о ней, сразу мрачнел, замыкался в себе и становился, по мнению Гарри, ужасно упрямым и занудливым.
— Она сама виновата, — твердил он как заведенный. — Я ничего плохого ей не сделал!
С Гермионой было общаться еще сложней. Она краснела, бледнела и решительно отрицала, что начала эту странную ссору.
— Он не понимает, — объяснила она Гарри. — Он просто не понимает, чего хочет. Вот когда решит, тогда пусть придет и скажет. А пока пусть не мозолит мне глаза и не треплет нервы! Тем более, что я сейчас очень занята – читаю, видишь, — она предъявила Гарри очередной безразмерный том. За ним еле можно было разглядеть ее растерянное лицо.
Да, понять, что она хотела этим сказать, было сложновато. Поэтому Гарри просто потрепал ее по руке и заметил:
— Да ладно тебе, Гермиона! Рон любит тебя и совсем не хочет ссориться, просто он в последнее время стал такой психованный из-за того, что происходит. Все-таки, когда на тебя охотится Черный Лорд… Да что это с тобой? — удивленно спросил он заливавшуюся краской Гермиону.
— Вы, мальчишки, все такие дураки, — безапелляционно заявила Гермиона, отчаянно пытаясь прикрыть книгой край полыхающего огнем ушка.
Да, все это только добавляло проблем. Но к вечеру, похоже, все более-менее успокоились. Мисс Эвергрин выпорхнула из кабинета в отличном настроении и предложила посмотреть превосходный детектив. Рон с удивлением гонял на экране компьютера машинки и самолетики, поражаясь, как они похожи на настоящие, и до чего у маглов бывает буйная фантазия. Это уже можно было считать большим прогрессом: когда ему в первый раз объяснили, что компьютер может самостоятельно думать, Рон отшатнулся и с ужасом спросил, не предмет ли это черной магии. Гермиона, закончившая прореживать библиотеку мисс Эвергрин в ее кабинете, с упоением рылась на книжной полке в комнате Гарри и Рона. Рядом с ней уже была отложена книжка «Яды в моей жизни».
— Зачем тебе она? — заинтересовался Гарри. — Хочешь узнать, как отравить Рона, если он станет уж совсем невыносим?
— Балда, — отбрила Гермиона. — Я думаю, что у Борджиа может что-то найтись про Некромортус. Надо полистать.
Гарри перевернул в книге несколько страниц. Сухие отрывистые фразы, скупые пояснения. Он проглядел предисловие. И удивился, как человек с такой ужасно интересной и страшной жизнью может так скучно описывать приготовление смертельно опасных веществ и зелий. На картинке, изображающей схему отравляющего кольца, он не выдержал и закрыл книгу.
— Занудно, — вынес он свой приговор сеньору Борджиа.
— Это научный стиль изложения. Там все так и должно быть! — воскликнула Гермиона. Она в возбуждении стала листать книгу. — Смотри, сейчас я покажу тебе. Я тут видела очень интересное… ой, что это?
Она показывала Гарри последнюю страницу. На лице ее было безмерное удивление. Гарри взял книгу из ее рук и прочел:
Мисс Валери Эвергрин в знак благодарности и в надежде, что она в будущем исправит свой язвительный тон и оставит привычку критиковать преподавателей, спасибо, что хоть не на уроке.
Профессор С.Снейп
— Снейп в своем репертуаре, — мрачно заметил Гарри. — И чего это ему в голову взбрело дарить ей книги?
— За что это он ее благодарит? — прошептала Гермиона. — Может, она сделала ему какую-то услугу, ну в Министерстве?
— Нет, — покачал головой Гарри. — Похоже, что он это подарил ей еще в школе. Странно, правда? Она же его не терпит!
— Может, спросим у нее самой, — предложила Гермиона.
— Только спрашивать будешь ты, — предупредил Гарри. — Меня совершенно не интересует, за что Снейп ей делал подарки.
Судя по виду Гермионы, ей не очень хотелось обращаться с таким вопросом к мисс Эвергрин.
Назавтра все было еще веселей. Гарри уже почти успокоился, и не прислушивался, не ходит ли кто за дверью. Спал он без сновидений. Несмотря на то, что им снова пришлось сидеть взаперти, день прошел весьма плодотворно: Гарри с удовольствием рыскал в Интернете, Рон ковырялся на полке с музыкальными записями и пробовал напевать Поганкам Турецкий марш. Результаты заставили всех очень долго валяться от хохота, но потом мисс Эвергрин, вытирая слезы и все еще хихикая, предложила научить Рона играть на гитаре. Рон был очень польщен и тут же потребовал провести первый урок немедленно. Они удалились в комнату, и оттуда стали доноситься довольно мелодичные звуки: Рон оказался способным учеником. Гермиона же училась у Винки варить борщ и, судя по жутким воплям из кухни, только зря переводила продукты. Когда они сели обедать, борщ в меню отсутствовал. Винки неодобрительно качала ушастой головкой, а Гермиона была крайне расстроена тем, что не всему, оказывается, можно научиться по книгам. Хоть бы и поваренным.
— Ничего, — ободрила Гермиону Валери Эвергрин. — Я вот тоже полная неумеха во всем, что касается домашнего хозяйства. Без домового эльфа жить не могу. Если бы Дамблдор не согласился помочь мне, то, Гарри, обед действительно пришлось бы готовить тебе.
— Винки, тебя Дамблдор попросил поработать здесь? — поинтересовался Гарри, набивая рот салатом.
Винки закивала, водружая на огонь чайник.
— Профессор был очень добр к Винки. Он понял, что Винки не любят другие эльфы в Хогвартсе. Винки было очень плохо, и она хотела пойти и уволиться, но директор Дамблдор сам предложил найти Винки работу. Он сказал, что одной леди требуется домовый эльф, и Винки согласилась работать здесь. Мисс Валери замечательная, — продолжала Винки с воодушевлением. — Только все время пытается сделать все сама, без Винки. А это не положено, — закончила Винки, строго выпучив глаза.
— А сколько мисс Эвергрин платит тебе, Винки? — сурово спросила Гермиона.
— Да прекрати, Гермиона, — Рон со стуком положил вилку на тарелку. — Сколько можно об одном и том же!
— Нисколько, мисси! Винки знает свое место: хороший домовый эльф никогда не требует платы за свой труд, — радостно зачирикала Винки.
Гермиона неодобрительно поджала губы и бросила косой взгляд на мисс Эвергрин, явно забавлявшуюся ситуацией.
— А как же ты покупаешь себе одежду, Винки, если тебе не платят?, — спросил Гарри. — Ведь мисс Эвергрин не может тебе дать ее в руки!
— О, мисс все так интересно придумала, — воскликнула Винки, явно гордясь своей хозяйкой. — Она вместо одежды дает Винки галлеоны, и Винки идет в магазин и сама себе выбирает ту одежду, которая ей нравится. Поэтому ей не приходится брать одежду из рук хозяйки. Правда, здорово? — Она прямо лучилась счастьем.
Рон хрюкнул в стакан с компотом. Гермиона с восторгом посмотрела на Валери Эвергрин.
— Какое удивительное решение, — воскликнула она.
— Вот уж точно, — заметила мисс Эвергрин, хитро улыбаясь.
— А как же ты решила расстаться с Добби, Винки? — Гарри был удивлен тем, что Винки решила оставить своего старого знакомого, который ей так помогал в прошлом году.
— Добби больше нет в Хогвартсе, мастер Гарри, — покачала головой Винки. — Господин директор дал ему какое-то важное и секретное задание, и Добби исчез из Хогвартса. Когда мы прощались, он мне подарил вот это, — Винки смущенно показала на детский браслет из крашеных пластмассовых бусинок. — Добби – очень хороший эльф, очень добрый, — с чувством сказала Винки, совсем пропадая от смущения, — Он так о Винки заботится!
Она убежала в шкаф и начала там громко вздыхать.
— А куда Дамблдор послал Добби? — удивился Рон. — Неужели ему можно поручить что-то важное?
— Директор Дамблдор очень умно расставляет фигуры на доске, — ответила мисс Эвергрин. — Надеюсь, что мы все выиграем эту партию.
