Глава 19. Как подкупить привидение?
— Честное слово! — воскликнул Почти Безголовый Ник. — Только вам могла прийти в голову такая выходка! Не скажу, что я осуждаю храбрость учеников Гриффиндора, но в этот раз все зашло слишком далеко! Как только собрание закончится, я отведу вас к директору, и пусть он сам решает, что с вами делать — Ник надулся и жестом пригласил ребят следовать за собой. Они спускались вниз по крутой лестнице из кабинета Трелани. Ник просочился через потолок и снизу пронзал ребят убийственными взглядами.
Сириус, уже превратившийся в пса, спрыгнул сверху и легонько потрусил за всеми.
— Ник, — уныло протянул Рон, — ну чего ты, а? Мы же никому не мешали, ну, подумаешь, увидели членов Ордена Феникса, мы же…
Почти безголовый призрак так круто развернулся, что Гарри по инерции проскочил сквозь него. Его пробрало от жуткого холода.
— Орден Феникса — тайная организация, — грозно заявило привидение. — Настолько тайная, что никто не должен знать, кто в нее входит. И тем более преступно подсматривать за заседанием членов Ордена! Вы не можете представить, какие сложные вопросы они решают!
— Можем, — осмелилась сказать Гермиона. — Они там обсуждали, как уничтожить Сами-Знаете-Кого.
Почти Безголовый Ник замахал прозрачными руками в прозрачных кружевах.
— Юная леди, — строго возгласил он. — Вам вообще стоит забыть о том, что вы там слышали, тем более, о том, что говорилось о Сами-Знаете-Ком! Думаю, что первым делом директор наложит на вас Заклятие Забвения, чтобы вы не смогли разболтать о том, что видели. Как вам не стыдно, вы же староста, дорогая моя, как вы могли, как могли так подвести свой колледж? — Ник горестно покачал головой, в результате чего она повисла на обрывке призрачной кожи.
Судя по виду Гермионы, она взаправду уже сожалела, что влипла в это дело вместе с Гарри и Роном.
— Сэр Николас! — взмолилась она. — Не надо вести нас к Дамблдору, пожалуйста! Профессор МакГонаголл так расстроится, она подумает, что я ее подвела и не гожусь в старосты, — она подозрительно хлюпнула носом.
— Ну уж нет, милая барышня, — строго заметил Почти Безголовый Ник. — За свои поступки надо отвечать. Впрочем, не волнуйтесь, Заклятие Забвения — это не больно.
— А если я забуду все, что выучила за лето, — взвизгнула Гермиона. Она в отчаянии ломала руки. — Если я забуду все, что вообще учила раньше?!
Видно было, что это приводило ее в куда больший ужас, чем перспектива быть наказанной любым другим способом. Положеньице складывалось незавидное. Гермиона уже начала пускать слезу, но тут, при виде головы Ника, болтающейся на остатках шеи, Гарри внезапно пришла на ум блестящая идея.
— Сэр Николас, — осторожно начал он. — А если мы пообещаем, что м-м-м… поможем вам кое в чем, вы нас отпустите?
Ник повернулся на полпути и смерил Гарри взглядом, полным сожаления:
— Мой милый мальчик, ты всерьез полагаешь, что мне, мертвому, что-то до такой степени может понадобиться, что ради этого я отпущу престу… то есть, нарушителей? Лучше скажи спасибо, что на вас первым не наткнулся Кровавый Барон!
Однако Почти Безголовый Ник был заинтригован. Казалось, он выжидательно поглядывает на Гарри. Призрак был любопытен, что ему еще оставалось делать в его призрачной жизни, как не узнавать что-то новое? А Гарри Поттер явно мог чем-то скрасить такое унылое существование. Только интересно, чем?
— Дело в том, сэр, — осторожно начал Гарри, — Что мы с друзьями недавно были в Лондоне и…
— И — что? — с интересом спросил Ник (он не покидал Хогвартса со времени своей смерти), но тут же сменил свой тон на безразлично-небрежный. — Я хотел сказать, почему мне это должно быть интересно?
— Ну, просто мы там познакомились с одним… человеком. Он живет в Тауэре, — словно бы просто так уронил Гарри. Сквозь прозрачный плоеный воротник призрака он увидел, как глаза Гермионы зажглись пониманием и надеждой.
— В Тауэре? — переспросил Почти Безголовый Ник. — О, это весьма достойное место! Там живет много наших, ну, я хотел сказать, моих приятелей, бывших приятелей. Впрочем, — холодно сказал он, — с большинством из них я не так часто встречаюсь. Они все — члены Безголовой Братии, а я… — он нахмурил бледные брови и рявкнул, — Вперед идите!
— Э-э-э… сэр, я еще не закончил, — заметил Гарри, осторожно переступая через исчезающую ступеньку на лестнице. — Этого, м-м-м… человека, очень мудрого, зовут сэр Томас Мор.
Почти Безголовый Ник прореагировал моментально:
— Не может быть! Сэр Томас! Я мечтал с ним встретиться уже много лет! С тех самых пор, как он умер, кстати, — мечтательно добавил Ник. — О нем все говорят, что он — поразительно умен, настоящий эрудит! И он первый заместитель этого негодного сэра Патрика в Братии, — уныло добавил он. — Если бы я мог с ним поговорить, не сомневаюсь, такой благородный и мудрый господин сумел бы войти в мое положение, и подыскать мне местечко в Братии, — Ник душераздирающе вздохнул.
— Мы можем написать сэру Томасу и попросить, чтобы он похлопотал за тебя перед сэром Патриком, — решительно пошел в наступление Гарри (Рон с Гермионой выжидательно замерли на нижних ступеньках лестницы). — Я абсолютно уверен, что он не откажет! Но ты должен обещать, что не расскажешь Дамблдору, вообще никому не расскажешь, что видел нас сегодня.
Если бы Почти Безголовый Ник не был мертв уже больше пятисот лет, он бы точно умер сейчас от разрыва сердца. От счастья. Он обалдело посмотрел на Гарри. Гарри тут же стало стыдно, но надо же было как-то выпутаться из ужасной ситуации, в которую они попали, поэтому он попытался состроить невиннейшую физиономию, и, видимо, сэр Николас де Мимси на это купился. Он с надеждой оглянулся на Рона и Гермиону, опасаясь, что над ним смеются, но всем своим простодушным видом Рон и Гермиона тоже выражали готовность помочь Нику, так несправедливо обделенному судьбой даже после смерти. Гермионе это стоило особенных усилий, врать она не умела, но, по всей видимости, Почти Безголовый Ник им поверил.
— Гарри! — воскликнул он. — Ребята! Ей богу, я так счастлив, так счастлив! Вы не можете себе представить, что это значит для меня! Сэр Николас де Мимси Порпиньон — член Британской Безголовой Братии. Ты можешь поверить, Гарри, я же тогда смогу увидеть мир, члены Безголовой Братии даже за границу летают на встречи с другими Безголовыми объединениями! Я смогу увидеть Париж, — Париж! — посетить места Безголовой Славы: кладбище Невинноубиенных, Гревскую площадь, проплыть над могильными камнями французской истории, — призрак мечтательно возвел глаза к небу. — А со сколькими интересными людьми я смогу повидаться, не поверите! Посетить Трианон, прогуляться по дорожкам парка с очаровательной Марией Антуанеттой — ах, не женщина, а просто мечта! О, как я был бы счастлив, — Ник на секунду замер в по-детски радостном предвкушении, но потом его снова понесло, — А после я бы посидел над крышами Монмартра с графом де Шалэ. Говорят, он удивительно интеллигентен и красив как бог! Говорят, его любила сама королева. Говорят, он испытал такое же надругательство, как и я в свое время — подумайте только, почти полсотни ударов тупым топором по шее! У нас найдутся, общие темы для разговора, не сомневаюсь в этом, — тут он очнулся от прекрасной мечты и с мольбой посмотрел на Гарри. — Вы действительно сможете попросить о помощи сэра Томаса Мора, ребята? Честное слово, я был бы вам так благодарен! Какой там Орден, черт возьми, забыли-проехали! Я буду преклоняться перед вами!
Гарри было ужасно неловко. Он думал всего лишь обмануть призрака, а теперь чувствовал себя абсолютной скотиной. Придется и в самом деле писать письмо в Тауэр.
— Ну, мы попробуем, сэр Николас, — пробормотал он. Рон энергично закивал.
— Спасибо, спасибо, ребята! — Почти Безголовый Ник радостно воспарил к потолку. — Честное слово, вы мне уже не в первый раз помогаете. Я не забыл, как вы у меня на пятисотых смертенинах пытались убедить этого негодного зазнайку Делано-Подмера в том, что я ОЧЕНЬ страшный, — Если бы Ник не был привидением, то точно бы прослезился. — Ох, если дело выгорит, то… — Он радостно закружился и спиралью ввернулся в потолок.
Ребята виновато переглянулись и перевели дух.
— Ох, пронесло, — с облегчением вздохнул Рон. — Я уж думал нам конец! Правда, Сириус?
Сэр Николас вновь просочился через перекрытия.
— Да, ребята, забыл спросить. Мне показалось или с вами еще кто-то был в той комнате? Там так темно, что…
— Показалось! — дружно выпалили Гарри и Рон.
— А, ну тогда ладно, — с сомнением посмотрело на них привидение. — А эта собака — она чья? Твоя, Рон?
— Нет, это мой пес, — быстро сказал Гарри. — Его зовут, того… Шлярик! Да, Шлярик. Он будет жить со мной в моей комнате.
— А он чистоплотный? — по-видимому Почти Безголовому Нику, брезгливо оправлявшему на себе манжеты, при жизни очень не нравились блохи. — И кто его будет мыть? И выводить на улицу?
— Я сам, не беспокойся, — заверил его Гарри. — К тому же у меня по утрам тренировки по квиддичу, так что порядок, я буду выгуливать Шлярика в это время!
— Мне-то что, — великодушно заметил Ник. — Главное, чтобы Филч не устроил из-за этого истерику. — Радостно насвистывая, Ник умотал сквозь большой пестрый гобелен с нарисованными на нем костлявыми нимфами.
— А купать мы его будем в ванной для старост, — ехидно прокричал Рон вслед привидению.
Гермиона была в отчаянии.
— Как же мы теперь вывернемся, а? — причитала она. — Неужели, Гарри, ты и в самом деле думаешь, что сэр Томас сможет помочь нам? Да еще и в таком деликатном деле? Мы видели его всего раз в жизни!
— Ну, мне показалось, что он очень приятный интеллигентный человек, — пробормотал Гарри, сам не зная, что делать. Они уже почти пришли к гриффиндорской башне. — Если мы напишем ему и попросим очень вежливо, я не вижу причины, по которой он мог бы нам отказать.
— Интересно, как ты пошлешь письмо призраку? — поинтересовался Рон. — Ты хоть раз видел, каким образом они получают почту? Даже если мы отправим ему сову, то каким образом он сможет развернуть письмо?
— Письмо мы ему напишем, прямо завтра — заявила Гермиона, — а потом наложим на него заклятие Прозрачности, чтобы оно стало невесомым. Тогда сэр Томас сможет его прочесть.
— Хорошая идея, — обрадовался Гарри. — Прямо с утра и начнем. Хотя, если честно, мне все же не очень удобно…
— Да брось! Ты же знаменитый Гарри Поттер, — заметил Рон. — Сорока-воровка! Разве он тебе откажет? — Он пролез в отверстие следом за Гермионой.
— Сэр Томас ни разу из Тауэра не выходил, — возразил Гарри. — Когда мы пришли к нему, он же не запрыгал от восторга, что к нему пришел знаменитый Гарри Поттер. Он и про Вольдеморта ничего не знал! И, если честно, мне очень понравилось, что хоть кто-то, знакомясь со мной, отнесся ко мне не как к раздающей автографы знаменитости. Я же вам не Локхарт!
В гостиной Гриффиндора было тихо, ровно гудел камин. Эльфов не было видно, и, судя по невероятной чистоте, царившей в гостиной, они уже закончили уборку. Гарри повалился в ближайшее кресло и устало вздохнул. День сегодня выдался на редкость тяжелый, а от мыслей голова просто гудела. МыСлив ему бы сейчас точно не помешал. Пока он невидящими глазами наблюдал, как Сириус медленно ложится перед камином, как Рон подтаскивает поближе к камину еще одно кресло — для Гермионы, из соседнего послышалось сонное вопросительное «Мр-р-ры-ы-ы-ы», из недр бархатной подушки вытянулась длинная рыжая лапа и стала драть когти о старые джинсы Гарри.
— Ой, Криволапсус! — Гарри с трудом отцепил твердый коготь от собственных штанов и посмотрел в наглые довольные глаза рыжего кота. — Ты уже здесь?
Кот что-то в ответ мурлыкнул и потянулся еще раз. К нему уже бежала Гермиона.
— Криволапсус, миленький, ты уже здесь! Ты не голодный? С тобой хорошо обращались? — Гермиона чесала тут же подставленное ей лохматое пузо кота, посыпая ласку миллионом вопросов. — Кто же тебя сюда привез?
— Колдунов тут столько, — буркнул Рон, спихивая Криволапсуса на руки Гермионе и садясь в кресло, — что любой из сидящих там, в зале, вполне мог его сюда привезти по просьбе Дамблдора или МакГонаголл. Мне интересно, а вот Свин уже в совяльне?
— И Хедвига, — клюя носом, пробормотал Гарри. — Я по ней соску…
Сон стремительно надвигался на него, обволакивал со всех сторон, гладил его по щекам спокойными теплыми ладонями. В дремоте он еще успел заметить, как Сириус превращается в человека, но как он поднимает Гарри на руки, как вносит в спальню и снимает с него свитер, кроссовки и носки, Гарри уже не увидел.
Он спал и во сне продолжал слушать песню феникса, от которой было так хорошо на душе.
