Глава 25. Красавица из Рэйвенкло
На следующее утро Сириус проводил Гарри, Рона и Гермиону на Гербологию. Гриффиндорцы столпились около теплицы и ждали, пока профессор Спаржелла закончит раздачу порций компоста Пельменным Пальмам. Ей помогала какая-то девочка, сквозь матовые стекла теплицы не было видно, кто именно. Гриффиндорцы до сих пор обсуждали вчерашнее приключение с Малфоем. Даже Симус, сперва надувавшийся оттого, что его не взяли в команду, на что он так надеялся, повеселел и снова и снова описывал Невиллу, какой гордый вид был у Шлярика, когда он стоял на лестнице с куском крэббовых штанов в зубах.
— Честное слово, я никогда так не смеялся, — покатывался со смеху Симус, почесывая Сириуса за ухом. — Вот уж никогда бы не подумал, что у Крэбба такое экстравагантное белье!
— Сегодня в обеденный перерыв пойду в библиотеку взять книги, — тихо сообщила Гермиона ребятам. — После уроков приходите ко мне, посмотрим, что особенного удастся найти о вампирах. Может быть, это даст какой-то ключ?
— А тебе разве не нужно заниматься с первоклассниками?
— Гарри, я с ними просто с ума сойду! И это уже в начале учебного года. Они ходят за мной по пятам, все время задают кучу вопросов, требуют помочь им с заданиями. Кстати, о тебе они тоже все время спрашивают, особенно Тоби и Стелла — они очень азартные болельщики, обожают квиддич.
Дверь теплицы открылась и оттуда вышла светловолосая девочка, отряхивая землю с рук. От нее пахло свежесрезанной травой.
— О, Гермиона, привет, — девочка подошла к Гермионе поздороваться и, прежде чем подать ей руку, вытерла ее о полосатое полотенце.
— Привет, Сью, — Гермиона повернулась к Рону и Гарри. — Это и есть новая староста Хуффльпуффа, Сьюзен Боунс. Познакомьтесь. Сью, это — Рон Уизли, а это…
— Гарри Поттер, я знаю, — девочка подняла большие серые глаза на Гарри. Ему показалось, что в них глубоко сидит странная боль. — Мне нравится, как ты играешь в квиддич. Я всегда болею за Гриффиндор, когда вы играете с другими командами, кроме нашей, конечно, — она неловко улыбнулась, подавая руку Гарри. — Мне о тебе Джастин много рассказывал. Джастин Финч-Флечли. Он мне недавно дал почитать одну статью, так, дурацкая статейка, так вот, в то, о чем там говорится я ни капельки не верю. Это все чушь, — добавила она решительно. — Гарри Поттер, который победил Вольдеморта, не может быть таким, каким его представляют в этой мерзкой газете, я знаю.
По затяжному молчанию Гарри и Рона Сью Боунс тут же поняла, что ляпнула что-то не то.
— М-м-м, простите, мне нужно бежать на Историю магии. Пока, Гермиона, — девочка повесила полотенце на крючок и побежала в замок.
Рон задумчиво проводил глазами старосту из Хуффльпуффа.
— Да, Гарри, Дамблдор был прав, эта проклятая статья получила широкий резонанс. Теперь на тебя все будут коситься и говорить как эта девчонка: «ах, я тоже читала статью и конечно не верю в то, о чем там говорится, но нет дыма без огня!» — Рон плюнул.
— Перестань, Рон, — сердито вступилась за Сьюзен Гермиона. — Сью очень честная девочка. Она всегда говорит то, что думает. И она…
— Староста, я знаю, — сварливо закончил Рон. — А все старосты — святые, верно, Гермиона?
— Ну вот, ты опять…
— Знаете, что мне показалось странным, — задумчиво протянул Гарри, прерывая очередную ссору Гермионы с Роном. — Она назвала Вольдеморта по имени, вы слышали?
— Наверное, у них тоже была Защита от сил зла, — пожал плечами Рон.
— Ничего-то вы не знаете, — сурово бросила Гермиона. — Это же Сьюзен Боунс!
— Ну и что, что Сьюзен Боунс, — передразнил ее Рон. — Чем она такая особенная?
— Ее дедушку и бабушку убил Вольдеморт, — холодно отрезала Гермиона. — По-моему, это всем известно.
— Черт, а я не знал, — смутился Рон.
Гарри вызвал в памяти печальное личико Сьюзен. Боль в серых глазах. Типичная скромная девочка из Хуффльпуффа, и тоже со своей трагедией. Невилл, Сьюзен, он сам — да сколько еще может быть семей, которые погубил Вольдеморт?
— Заходите, — пригласила гриффиндорцев профессор Спаржелла. — Сегодня мы с вами подкармливаем гривастые ушехлопы. Лонгботтом, закройте дверь, пожалуйста, они боятся сквозняка!
Во время обеда, когда ребята уплетали отбивные, на Рона спикировал донельзя довольный урчащий прозрачный Свинринстель. Он чирикал как воробей и тыкал прямо в нос Рону прозрачное письмо.
— О, Свин уже принес ответ! — Рон достал палочку и, наученный горьким опытом, тщательно прицелился. — Дисерниблус! — Он снял с ноги совенка пакет, развернул письмо (на нем болталась здоровенная восковая печать с изысканным гербом в виде башни Тауэра на фоне восходящего солнца) и Гарри с Гермионой, склонившись вместе с Роном над пергаментом, прочли:
Уважаемые господа Поттер, Уизли и Грэйнджер!
Конечно, я помню Вас. Не так уж часто ко мне приходят посетители, поэтому Ваше появление в стенах нашей скромной обители этим летом я запомню надолго. Если выдастся свободный часок, заглядывайте, мы с сэром Уолтером всегда будем рады Вас видеть. Передайте мисс Эвергрин наше глубокое почтение и тысячу раз поцелуйте ей ручки (это сэр Уолтер велел приписать).
Действительно, с Вашим другом, сэром Николасом де Мимси, поступили очень непорядочно. Я поднял этот вопрос на последнем заседании нашей братии, которое проходило в Тауэре. Поскольку хозяевами на этом сборище практически являлись мы, местные призраки, то сэру Патрику Делано-Подмеру пришлось прислушаться к нашему мнению, и по вопросу о вступлении сэра Николаса в Безголовую братию было вынесено положительное решение. Его удостоверение под номером 6667 будет выслано ему лично в руки официальной совой братии. Как только он его получит, то сможет немедленно отправиться во Францию, где у нас будет проходить первое в этом году заседание мирового Безголового сообщества. Передайте Сэру Николасу де Мимси Порпиньону мои поздравления и заверьте его в совершенном моем уважении.
С уважением,
Сэр Томас Мор
— Позовите скорей Почти безголового Ника! Ника срочно сюда! — Рон размахивал пергаментом, привлекая внимание остальных. Первоклашки толпой сгрудились возле Гарри, Рона и Гермионы, пытаясь через плечо прочесть, что написано в письме. Прогуливавшиеся неподалеку привидения закивали и просочились сквозь стены зала.
— А что такое Безголовая братия? — удивленно спросила Гвинетт Макферсон. Она была единственной маглорожденной девочкой в первом классе и еще не знала многого о волшебном мире.
— Ну, это такое сообщество привидений, — начал объяснять Гарри, но его перебили. В Большой зал с громким воплем ворвался Почти Безголовый Ник.
— Что, что случилось? — взволнованно забормотал он, вытирая призрачный пот с призрачного лба. — Ребята, да неужто… неужто уже пришел ответ от сэра Томаса? — Он замер в ожидании самого худшего, нервно всплеснув плоеными рукавами.
— Поздравляю, Ник, — сказал Гарри, вытягивая руку с письмом так, чтобы Ник смог его прочитать. — Ты теперь член английской Безголовой братии! Твое удостоверение под номером 6667 будет выслано тебе лично в руки, — еще раз пересчитал отрывок из письма Гарри.
Почти Безголовый Ник повел себя так, словно ему на Рождество подарили живого слона. Он сперва традиционно прослезился, вытирая кружевами призрачные слезы, а потом, вопя какую-то разудалую песню (речь в ней шла, как из отрывочных выкриков понял Гарри, о какой-то красотке, которая ждет своего удачливого моряка, остальные фразы он не разобрал, как следует; впрочем, те из ребят, что расслышали остальное, повторить потом вслух эти выражения наотрез отказывались), прямо под потолком Большого зала лихо сплясал джигу, поймав за подол платья Даму в Сером, привидение дома Рэйвенкло. Дама в Сером сначала отбрыкивалась как могла, но потом смирилась со своей жестокой судьбой и в конце концов позволила Нику даже провести себя в туре вальса. Потом, подобрав призрачную книгу, которую она обронила в ходе бешеной пляски, Дама в Сером быстро исчезла в северной стене.
— Ребята, — Ник подплыл к Гарри, Рону и Гермионе, широко раскинув руки от счастья. — Вы… вы не представляете, что для меня сделали! Вы спасли меня от такой невыносимо скучной жизни, которую и вообразить себе не можете, и, надеюсь, вам не представится такая возможность. Я теперь свободен! Свободен! Как орел! — Ник счастливо закружился на фоне яркого голубого неба, видного через прозрачную крышу Хогвартса.
Внизу уже собралась целая толпа, показывающая пальцами на блаженствующего Ника. Дети хохотали до упаду, но Ник ничего не замечал, пребывая в полнейшей эйфории. Другие призраки собрались вокруг него и радостно аплодировали, однако, хлопков прозрачных рук никто не слышал.
— Ну, Поттер, ты уже оказываешь протекцию даже своим личным привидениям, — Малфой, подбоченясь, вылез из кучи слизеринцев и оперся о стол Гриффиндора. — Сперва автографы, затем протекции. Может, ты устроишь меня работать в Министерство магии, Поттер? Что я для этого должен сделать для тебя? Почистить тебе ботинки?
— Убери свои грязные руки от нашего стола, Малфой, — рявкнул Гарри. — И не смей портить Нику самую большую радость в жизни.
— Скорее, в смерти, Поттер, — оскалился Малфой.
— Что здесь происходит? — суровый профиль профессора МакГонаголл нарисовался на фоне радостно дрыгающего ногами Ника.
— Профессор, мы просто, — забормотал Рон.
— Просто помогли Нику найти свое место в жизни, — твердо и совершенно правдиво призналась Гермиона, ущипнув Гарри и Рона за локти. — Теперь он…
— Я — член Безголовой братии, профессор, — восторженно выкрикнул Ник. — Ребята меня пристроили!
— А каким же это образом? — подозрительно поинтересовалась МакГонаголл. — Откуда у вас такие знакомые?
Рон, Гермиона и Гарри начали ей сбивчиво объяснять, где они познакомились с призраком, давшим протекцию Почти Безголовому Нику.
— И с какой это стати вы вдруг решили ему помочь? — с еще большим подозрением напирала профессор МакГонаголл. Ник открыл было рот, но Гарри, Гермиона и Рон его хором перебили:
— По доброте душевной!
— Ах, по доброте… — профессор МакГонаголл, кажется, поверила в это с трудом, но все же ей пришлось принять очевидное: Нику придется уехать, и колледжу Гриффиндор нужно будет подыскивать новое привидение.
Через несколько дней Ник получил шикарное удостоверение на прозрачном красном пергаменте, упаковал горку призрачных чемоданов (Гарри до этого даже не представлял себе, что у привидений бывают вещи) и с важным видом отбыл на континент, пообещав писать письма и присылать открытки с видами Франции: первое заседание мирового Безголового сообщества проводилось именно там. Без Ника в гостиной стало немного скучновато.
Дни бежали. Приближалась первая в сезоне игра: Рэйвенкло должен был играть со Слизерином. Гарри почти не видел Чу, ее избрали капитаном команды Рэйвенкло, и она тренировалась в те дни, когда гриффиндорцы, в свою очередь, отдыхали. Он изредка махал ей во время обедов в Большом зале, она ему улыбалась, но такая ситуация решительно не устраивала Гарри. Чу в этом году просто расцвела, стала настоящей красавицей. На нее засматривались парни не только из Рэйвенкло, но и из других колледжей. Несколько раз Гарри видел, как она разговаривала с Ли Джорданом, приятелем близнецов, причем Ли просто отвратительно распускал перед ней хвост, потом он увидел ее беседующей с одним мальчиком из Хуффльпуффа: речь шла о Седрике, поэтому Гарри ничего не оставалось, как стиснуть зубы и пройти мимо. А однажды Гарри недовольно заметил, как два обычно мрачноватых слизеринца-семиклассника хихикают, как первоклашки-хуффльпуффцы, видя, что Чу им улыбается. Чу вообще удивительно красиво улыбалась. У нее становилось при этом такое нежное, мечтательное лицо, что Гарри сразу представлял себе, как Чу летит где-то высоко в небе на крылатом скакуне, и от ее улыбки встает солнце. Он взял за привычку ходить на квидиччные тренировки ее команды (Сириусу приходилось таскаться с ним). Гарри видел, как сначала команда Рэйвенкло недовольно хмурилась, особенно Кларенс Дэйвис, младший брат бывшего капитана Рэйвенкло, Роджера Дэйвиса, который в прошлом году помирал от любви к Флер Делакур. Кларенс явно рвался объяснить Гарри с помощью кулака, что шпионить за их командой может быть накладно, но Гарри увидел, как Чу взяла Кларенса за руку и что-то ему долго успокаивающе объясняла. А потом улыбнулась. И Кларенс, как и все мальчишки, не смог устоять перед ее улыбкой, он махнул рукой, и про Гарри забыли, точно его тут не существовало. Фред Уизли сперва допытывался у Гарри, какие приемы использует Рэйвенкло в игре, но в первый же раз при виде его рассеянно-счастливой физиономии расхохотался и больше к нему не приставал.
Накануне матча Гарри тоже пришел посмотреть, как летает Чу. Она великолепно держалась на метле, металась из конца в конец поля, и Гарри был убежден, что никакой Слизерин не сможет устоять перед командой, у которой есть такой капитан. Гарри заметил, что Чу уже прекрасно известно про Обманку Вральского, она регулярно тренировалась в исполнении этого приема. Купится ли на него Малфой, сказать было сложно, но Гарри искренне желал Рэйвенкло победы. Рэйвенкло, значит, Чу.
Команда закончила тренировку, и рэйвенкловцы отправились в раздевалку. И тут случилось потрясающее, просто-таки, на взгляд Гарри Поттера, грандиозное событие: Чу отдала свою метлу Кларенсу и сказала ему что-то, а потом стала подниматься на трибуну, где сидел Гарри. Сердце у Гарри бешено забилось, когда Чу подошла к нему и присела рядом.
— Какой у тебя пес!
— Да, замечательный! Его зовут Шлярик.
Чу протянула руку, чтобы погладить Сириуса, тот довольно заворчал.
— Ты видел нашу тренировку?
Гарри кивнул.
— Ну и как, думаешь, у нас есть шанс?
— Н-не знаю, — Гарри пожал плечами, обалдело уставившись на завиток темных волос на шее у Чу. У нее была такая гладкая кожа и — о боже! — она опять улыбается! И теперь — только ему!
— Ты и на тренировки Слизерина ходишь?
— Делать мне нечего больше, как на Малфоя любоваться, — брезгливо поморщился Гарри.
Чу засмеялась.
— А почему тогда интересуешься нами? Ребята всякое говорят, но я же знаю, что нам с Гриффиндором еще играть не скоро. Так что я не боюсь, и не боюсь, что ты расскажешь слизеринцам наши секреты!
— Еще чего!
— Ну смотри! Пожелай нам удачи!
— Ни пуха ни пера! — горячо сказал Гарри, наблюдая, как заходящее солнце освещает лицо Чу. Он в жизни не видел ничего прекраснее.
— К черту, — ответила Чу и стала спускаться вниз.
Ночью Гарри спал плохо. Замучили мечты. Видение Чу, летящей на белом коне, не давало ему покоя, поэтому он пару раз сбегал умыться холодной водичкой. И это почти помогло.
Назавтра, когда они с Роном развозили по тарелкам овсянку (Гермиона рядом объясняла Тоби смысл задания по зельям «надо не горсть, а просто щепотку взять, там же написано, Тоби, разве ты не знаешь разницу между щепоткой и горстью?»), с зал неожиданно влетел Кларенс Дэйвис и что-то возбужденно начал говорить ребятам из Рэйвенкло. Весь их колледж сорвался с места и всей толпой понесся в вестибюль.
— Что там у них случилось? — обеспокоено обернулся Гарри. Толстяк-хуффльпуффец Эрни Макмиллан повернул к Гарри свое луноподобное добродушное лицо. Лицо у Эрни было полно сожаления.
— Кларенс сказал, что у Чэнг метлу украли ночью. Вчера еще была на месте, а теперь нет!
— Чертовы слизеринцы! — чуть не опрокинув на себя тарелку Гарри выбирался из-за стола. — Спорим, что это они?
— Тут и спорить нечего, — ворчал Рон, еле поспевая за Гарри. Они выбежали к лестнице, возле которой уже собралась толпа ребят из Рэйвенкло и других колледжей. Они окружили Чу, которая закрыла лицо руками и плакала.
Гарри в этот момент понял, что готов убить всех слизеринцев несколько раз самым изощренным проклятием за каждую слезинку Чу. Он с трудом протолкался вперед сквозь толпу.
— Легли спать вечером — метла была на месте, как всегда, у Чу возле кровати, — объясняла какая-то подружка Чу, девочка с толстой золотистой косой. — А утром исчезла. Нигде нет, мы уже все обыскали. Кларенс думал, что он ее мог в раздевалке забыть, так там ее тоже не оказалось. Прямо не знаю, что делать, — вздохнула девочка, поглаживая Чу по голове. — Везде искали, где только можно.
Чу заплакала еще громче. Гарри заметил, что некоторые ребята из Слизерина язвительно ухмылялись.
— Надо отменить матч, — сурово сказал Кларенс. Он хмуро взглянул на слизеринцев, и те сразу же состроили невиннейшие физиономии, полные сожаления. — Я пойду к профессору Флитвику и скажу, что мы не можем играть.
— Как это не можете? — раздался противный голос Малфоя. Ребята расступились, и дали ему дорогу. Малфой окинул презрительным взглядом рыдающую Чу и закончил, — Если такая мелочь, как отсутствие метлы, на вас уже нагоняет панику, то не лучше ли вам сдаться сразу?
В толпе сжались кулаки. А Малфой язвительно добавил:
— Что за команда, у которой капитан — рёва!
Чу от стыда впилась ногтями себе в лицо. Гарри не выдержал.
— Перестань плакать, Чу, — он присел рядом, судорожно ища в карманах носовой платок. Платок нашелся быстро, правда, не был настолько чистым, чтобы его можно было предложить даме, но Гарри все же решился на это. — Не надо. Я тебе дам свою метлу, хочешь? У меня отличный Всполох, ты же знаешь.
Чу отняла руки от заплаканного лица.
— Т-ты мне даешь свою метлу? — ее голос все еще дрожал. — Свой Всполох?
— Конечно! Она замечательно тебе подойдет! Вы выиграете, правда! Вот возьми платок, — Гарри впихнул свой грязноватый платочек ей в руку, и Чу, не глядя, вытерла им лицо. — Я в тебя верю, — закончил он, преданно глядя в заплаканные глаза Чу.
Чу посмотрела на Гарри и вдруг порывисто обняла его. В толпе зааплодировали гриффиндорцы и презрительно засвистели слизеринцы.
— Гарри, ты так нас выручаешь! Спасибо тебе! — Чу все еще не могла прийти в себя. — Спасибо огромное!
— Да ладно, не стоит благодарности, — смутился Гарри, через плечо Чу видя, как Джинни Уизли с белым как стена лицом поворачивается и уходит.
Вот черт, опять эти глупые девчачьи выдумки!
На матч ребята из Гриффиндора пришли в полном составе, вооруженные флажками Рэйвенкло. Пока Рон и Гермиона усаживались на трибуне, и устраивали первоклассников. Гарри в раздевалке смотрел, как Чу взбирается на метлу.
— Вибрирует немножко, но это, наверное, от того, что она меня еще не знает, — Чу повернула метлу влево, затем вправо, а потом благодарно расцвела, — Классная метла, Гарри! Спасибо! Обязательно верну после матча, ты не волнуйся!
— Да я не за метлу волнуюсь, — пробормотал Гарри. — Если слизеринцы опустились до такой гадости, как кража метлы, то от них можно ждать любых других пакостей. Будь осторожна, хорошо?
— Ты за меня волнуешься, Гарри? — Миндалевидные глаза Чу оказались почти у самого лица Гарри.
— Ага.
— Брось, если у меня такой Всполох, то что со мной может случиться, — Чу оттолкнулась от земли и вылетела на поле.
Гарри поспешил на трибуну. Над ними уже несся голос Ли Джордана:
— Кваффл у Хамфри, передача Сэндфорду, Сэндфорд обходит крученый бладжер… Ой-ой! — нарушение у Слизерина: Малфой вместо снитча схватил рукоятку метлы Дэйвиса. Хм, снитча вообще-то никто не заметил рядом с его метлой. Штрафной — Дэйвис пробивает — гол! Десять очков Рэйвенкло!
Три трибуны радостно взвыли. Слизеринцы издали недовольный вой.
— Это было нарушение, — объяснил Рон Гвинетт, которая сидела и почти ничего не понимала.
— Ясно, — Гвинетт Макферсон вообще-то ничего было не ясно.
— Ух ты! Опасный момент, — заорал Невилл, бешено размахивая флажком и сбивая с Гермионы шляпу. Она недовольно поморщилась и быстренько привела в порядок свою пушистую шевелюру.
Новый капитан Слизерина, Януариус Норд, хитро прищурившись пробормотал что-то (Гарри мог бы поклясться, что под формой у Норда спрятана палочка), и одно из колец Слизерина почти незаметно изогнулось, пропуская мимо летевший прямо в него мяч. Сэндфорд, нападающий у Рэйвенкло, громко, возмущенно что-то закричал, и болельщики отозвались яростными требованиями второго штрафного. Но доказать ничего уже было нельзя: Норд летал вокруг мадам Хуч с невинным видом, объясняя, видимо, что он не сном, не духом…
Гарри напряженно следил за Чу. Ей предстояла сложная работа — нужно было и контролировать игру, и одновременно следить за тем, не появится ли рядом снитч. Поэтому она неподвижно висела в воздухе, вертя головой. Пока золотого шарика не было видно, но Малфой, в отличие от Чу так и шнырял по полю, высматривая заветный мячик, походя случайно задевая членов рэйвенкловской команды. Игра шла напряженная, после штрафного броска Рэйвенкло Слизерин поднапрягся и ответил им двумя ударами. Счет стал 20:20. Страсти накалились. Трибуна Слизерина орала, как будто им всем в штаны насыпали головастиков. Даже учителя нервно вертелись на своих местах: профессор Флитвик высоко подпрыгивал на своем специально высоком сидении, а профессор Снейп мотал головой из стороны в сторону, внимательно провожая глазами кваффл.
— Рэйвенкло ведет кваффл, Хамфри — передача финским финтом! Бладжер чуть не попадает в капитана Чэнг! Ой! (Гарри вскочил, и его еле усадили обратно) Нет, все обошлось. Кваффлом завладевает Норд, снова передача, бросок… Еще десять очков Слизерину, вот черт.
— Я сейчас с вас, Джордан, сниму десять очков за предвзятый комментарий, — раздался голос профессора МакГонаголл.
— Не сейчас, не сейчас, профессор! Тут опасная ситуация на воротах Рэйвенкло… Но нет, Хамфри перехватывает у Норда мяч, ловко ведет его мимо бладжеров и — гол! Счет снова сравнялся — 30:30!
Гарри и Рон бешено захлопали. В этот момент Чу резко развернула метлу, взмыла вверх и спиралью понеслась над полем. Малфой, спохватившись, рванул за ней.
— Я не вижу, не вижу снитча, — бормотал Рон, прикладывая бинокль к глазам. — Куда их обоих понесло?
— Осторожно! — пискнула Стелла. Над трибуной Гриффиндора пронеслась Чу на бреющем полете. Гарри обернулся, и его взгляд успел выхватить ее напряженное лицо.
— С ней что-то не так, — закричал Гарри, выхватывая бинокль из рук Рона. — Что-то случилось!
Он посмотрел в бинокль. Чу несло прямо на кольца Слизерина, Гарри даже показалось, что он слышит, как у нее свистит ветер в ушах. Снитч плясал уже возле самого высокого слизеринского кольца. И снизу на него разворачивал метлу Малфой.
— Чу, быстрее, быстрее! — орал Гарри. — Не дай этому уроду тебя опередить!
И тут случилось странное.
Метла судорожно дернулась под Чу, закачалась из стороны в сторону, прутья как-то нервно распушились, и Чу снова подбросило вверх. Затем Всполох словно бы нехотя развернулся и на бешеной скорости засвистел к земле. Заветный золотой мячик дразняще плясал в центре поля, задевая кончики травинок. Метла набирала скорость все больше, и на секунду Гарри показалось, что это не Чу управляет метлой, а кто-то другой, слишком уж у нее было испуганное выражение лица. Малфой несся ей наперерез, половина болельщиков закрыла глаза, не желая видеть, как два ловца сейчас столкнутся на полной скорости.
БУМ!
Всполох на страшной скорости воткнулся рукояткой в землю, Чу перебросило через метлу и швырнуло в противоположном направлении. Маленький золотой шарик блеснул у нее в кулаке и выкатился из разжатой ладони.
Кажется, на поле понеслась вся школа. Некоторые игроки еще зависли в воздухе, не понимая, что происходит, а на поле уже сбежались все, и учителя, и ученики Хогвартса. Профессор Флитвик, дрожащими руками переворачивал бесчувственную Чу Чэнг, профессор МакГонаголл сооружала носилки, а Гарри Поттер, протолкавшись сквозь толпу хуффльпуффцев, уже бросился перед Чу на колени.
— Чу! Что с тобой? Ты жива?
— Энервейт! — наставил на Чу палочку профессор Флитвик. Чу слабо пошевелилась. — Нет-нет, не двигайся, милая, сейчас мы посмотрим, целы ли кости, — он нервно ощупывал ее шею и позвоночник. — Слава Мерлину, кажется, все в порядке!
Мадам Помфри шумно бухнулась на траву рядом с Чу. Из-за ее плеч испуганно выглядывали Джордж и Фред Уизли. Мадам Помри угрожающе покосилась на шумевших вокруг рэйвенкловцев и, тщательно прицелившись, стала щупать у Чу пульс. Оставшись довольна тем, что услышала, он повернула голову Чу, пристально посмотрела ей в глаза и заметила:
— Сильный ушиб, но, кажется, ничего страшного. Надо тщательно осмотреть тебя в больнице, дорогая, вдруг все-таки сотрясение мозга. Подвиньтесь-ка, ребята.
Гарри бежал рядом с носилками Чу. Рон тоже хотел двинуться за ним, но Гермиона поймала его за руку и начала что-то жарко шептать на ухо, указывая на Джинни. Норд от злости швырнул свою метлу на землю и начал ее топтать ногами. Созерцающие это представление профессор Снейп и Малфой имели до смешного одинаковый разъяренный вид. А рядом с ними в восторге прыгали рэйвенкловцы.
— Мы выиграли! — вопил Кларенс Дэйвис. — Выиграли! Чу поймала снитч!
В больнице мадам Помфри уложили Чу на койку, задернула занавеску и начала ее осматривать. Гарри сидел снаружи и уже почти весь извелся, когда фельдшерица вышла и сурово заметила:
— Поттер, вам бы лучше уйти. Мисс Чэнг нужен покой.
— На одну минуточку, мадам Помфри, — взмолился Гарри. — Я только скажу пару слов и сразу уйду, обещаю!
— Поттер, мисс Чэнг сильно ушиблась. Ей сейчас нужен горячий чай, микстура и полный покой, — недовольно отрезала мадам Помфри.
— Мадам, может, вы дадите нам обоим чаю, — попросил тихий голос Чу из-за занавески. Гарри замер. — Гарри не мешает мне, честное слово. Пусть посидит, пожалуйста! Мне это было бы так приятно.
Гарри просто расцвел от счастья. Несомненно, несмотря на то, что с Чу случилось такое ужасное несчастье, это был один из самый удачных дней в его жизни. Размышлять над этим парадоксом времени у него не было, мадам Помфри, что-то неодобрительно проворчав, ушла, и он робко прошел к Чу за занавеску.
Она лежала в кровати очень бледная, но жутко счастливая.
— Мы выиграли, Гарри! Выиграли! И все благодаря тебе. Я не знаю, что мне сделать, чтобы отблагодарить тебя! Если тебе понадобится что угодно, скажи!
Гарри бы сказал, но не был уверен, настало ли уже для этого время. В конце концов, желание оказаться к Чу поближе было исполнено, они были одни, им никто не мешал спокойно говорить. Пока этого было достаточно, испытывать судьбу, желая большего, у Гарри не было причин. Поэтому он опасливо присел на кровать к Чу (лихорадочно думая, прилично ли это) и пробормотал:
— Да брось, Чу, это все Всполох. Но черт побери, если бы не он, с тобой ничего бы не случилось! Понятия не имею, что с ним стряслось, это же метла сама тебя сбросила.
— Ничего, — утешила его Чу. — Чужие метлы частенько ведут себя норовисто. Им просто нужна крепкая рука, как и лошадям. Вот прошлым летом папа повез меня в Гонконг объезжать одну чалую лошадку… Это было дело, я тебе скажу, Гарри: кобылка даже еще как следует на крыло не встала, а ее…
— Мисс Чэнг, вам вредно много разговаривать, — в палату вплыла мадам Помфри с двумя дымящимися чашками чаю: жасминовым для Чу и черным для Гарри. — Если вы будете так напрягаться, я прогоню Поттера.
— Ну пожалуйста, мадам, еще чуточку, — взмолился Гарри.
Улыбка Чу смогла сразить даже неумолимую мадам Помфри. Шелестя накрахмаленной юбкой, она вышла, плотно прикрыв за собой дверь.
Гарри был безумно счастлив. Еще никогда они с Чу так долго и откровенно не разговаривали. Они обсуждали все сразу: способы объездить новую метлу (Чу тоже решила купить себе Всполох, что Гарри горячо одобрил), возможность приручить единорогов (Чу сомневалась в этом, но признала, что, если за дело возьмется Хагрид, результат может оказаться впечатляющим), можно ли сравнивать квиддич и магловские спортивные игры (Чу горячо поддержала Гарри в том, что и волшебники должны уметь играть в крикет — это хорошо развивает знания по магловедению и дает полезную практику). Гарри, не глядя, вливал в себя чай и с восхищением ловил каждое слово Чу.
— Ой, что же это я сижу-то! — спохватился он только, когда стемнело. — Как я мог забыть! Тебе же нужен отдых. Ты лежи, не вставай, а я пойду, э-э-э, пойду, пожалуй, — Гарри замялся. — Ну, пока! Выздоравливай!
И тут Чу сказала самую потрясающую вещь, из всех, которые Гарри мог ожидать от нее.
— До завтра, Гарри. Ты же завтра тоже придешь, правда? — Она устало откинулась на подушку.
Гарри летел к себе в гостиную, как на крыльях. Он не думал ни о своем Всполохе, ни о том, почему он вдруг решил взбрыкнуть. Гарри не мог думать ни о чем, кроме как о последних словах Чу.
