Глава 35. Группа Ликвидации Опасных Заболеваний
Сдавать С.О.В.У. было крайне тяжело. Первые тесты должны были состояться в начале мая — Трансфигурация. Гарри исстрадался над учебниками и, если бы не Чу, помогавшая ему, он бы совершенно спятил. Он даже забывал пить лекарства, которые ему дали мадам Помфри и профессор Снейп, хотя это было вопиюще небрежно, учитывая последние события. Гарри зубрил наизусть теорию Трансфигурации, начиная с первого класса, когда они превращали спички в иголки, и до превращений высших млекопитающих. Гарри почти не спал, во-первых, потому что ужасно уставал, а во-вторых, потому что боялся, что ему снова будет сниться Вольдеморт. В тот безумный вечер, когда он чуть не убил Малфоя, члены Ордена Феникса проделали с ним какие-то странные манипуляции, причем, сперва он ощущал себя совсем не так плохо, как в прошлый раз, когда профессор Эвергрин сняла с него заклятие с помощью магического сканирования Зла. Инь Гуй-Хань держала над ним палочку и что-то тихо напевала на своем языке, а остальные, окружив Гарри, направляли свои палочки на него. Ощущение было такое, словно кто-то незримый поглаживает его по щекам, затем его что-то дернуло изнутри, как при перемещении с портшлюзом, и Гарри к его стыду просто вывернуло наизнанку. Потом к нему подошел профессор Люпин, долго что-то тихо говорил, периодически взмахивая палочкой, и Гарри снова стало полегче, только слабость никак его не оставляла. Полусонный, не осознавая, что он делает, Гарри еле дошел до своей гостиной в сопровождении профессора Эвергрин и обессилено упал на кровать. Он практически сразу заснул и снов не видел, но с тех пор стал бояться всего на свете. После слов профессора Джонса он не ел и не пил ничего, кроме того, что сам брал на кухне у домовых эльфов, каждый раз чрезвычайно смущая их своим появлением и чуть ли не доводя до истерики просьбой самому приготовить себе еду. Рон был прав, мрачно думал Гарри, глядя, как варится яйцо всмятку (он сам только что зажег под ним огонь), со стороны это похоже на манию преследования. Но как им с Гермионой объяснить, что все это настолько серьезно, что даже членам Ордена Феникса пришлось накладывать на меня целую серию заклятий для ликвидации «Жидкого Зла»? Гарри отчаянно хотелось подойти к Рону и все объяснить, но ему пришло в голову, что, наверное, этот разговор лучше отложить до более поздних времен: чем больше опасность для него самого, тем больше опасности и для них с Гермионой. Потом, мучился Гарри, потом я им обязательно все скажу, но сейчас для них же будет безопасней держаться от меня подальше.
Впрочем, иногда он страшно боялся, что будет слишком поздно. И он может лишиться своих друзей навсегда. Это были трудные для него времена. Рон и Гермиона не разговаривали с ним. Его команда по квиддичу стала предельно с ним холодна, хуже даже в первом классе не было. Братья Криви утратили к нему всякий интерес, Парвати и Лаванда дулись на него еще с начала семестра, а Симус и Дин — со дня проигрыша команды Гриффиндора. Оставался Невилл, но иметь другом Невилла Лонгботтома было крайне утомительно, тем более, что Гарри жутко портило нервы то, что Невилл всегда лез к нему с вопросами именно тогда, когда Гарри не мог дать на них ответы. Оставалась Джинни, но присутствие возле Гарри Чу Чэнг вскоре отвадило и ее. Окончательно и бесповоротно. Впрочем, Джинни обиделась и на Колина за то, что он дулся на Гарри, и теперь Невилл с радостью воспользовался обнаружившейся возле Джинни нишей. Оставались первоклашки, но их Гарри всерьез не воспринимал, хотя иногда было забавно наблюдать за тем, как Клара методично машет палочкой, пытаясь превратить паука в канцелярскую кнопку, а вместо этого у нее выходит скрепка на ножках. Ее милость не слишком хорошо себе представляла, как выглядят канцелярские принадлежности, поэтому пока Гарри не помог ей, она жутко ругалась не подходящими к ее титулу словами, вгоняя в краску сидящую рядом Гвинетт Макферсон.
Но подготовка к экзаменам отнимала у Гарри почти все время, так что на общение с Кларой и Невиллом не оставалось времени. Он отдавал себе отчет в том, что остался один, и его теперь ненавидят не только ученики других колледжей, но и одноклассники, однако поделать ничего не мог. Хагрид в тот самый момент, когда он так понадобился Гарри, снова уехал, и его уроки отменили. Гарри почти круглосуточно сидел в библиотеке с Чу, которая, забросив свои дела помогала ему. Один раз Гарри опаздывал в библиотеку из-за того, что задержался, вытирая остатки медуз со столов в кабинете Зельеделия (с того дня, когда он наложил проклятие на Снейпа, Гарри стал не только его самым нелюбимым его учеником, но ненавистным врагом: если Снейп и замечал его, то лишь для того, чтобы снять с него баллы или назначить взыскания, например, за то, что он слишком громко дышал на контрольной). Когда Гарри вбежал в библиотеку, то услышал, как между стеллажами разговаривают Чу и староста Хуффльпуффа, Сьюзен Боунс.
— Это какое-то помешательство, — тихо жаловалась ей Чу. — Такое впечатление, словно сошла с ума вся школа. Неужели они не видят в Гарри того, что вижу я? Он никакой не сумасшедший, а просто мальчик, которого всю жизнь преследуют неприятности.
Мальчик?! Так она обо мне думает?
— Я считаю, что вся эта шумиха вокруг Гарри Поттера, просто чушь, — ответила Сьюзен, грохая книжкой об стол. — Я знаю, что Гарри не мог некого обидеть, не такой он человек. Гермиона рассказывала мне, что он очень порядочный. И никакой он не псих, это все слизеринцы выдумали.
— Слизеринцы, — задумчиво протянула Чу. — Знаешь, Сью, мне кажется, что там, в этой змеиной норе внизу что-то затевается. Малфой какой-то странный стал, не находишь?
— Не нахожу, — отрезала Сьюзен. — Делать мне больше нечего, кроме как за Малфоями всякими следить. Я лучше приложу все усилия, чтобы наши ребята не смотрели на Гарри, как на ненормального. Пора кончать эту дурацкую игру! Советую тебе, Чу, тоже поговорить со своими.
— Поговоришь с ними, — невесело вздохнула Чу. — Эти дурачки ревнуют, по-моему. Ну как им объяснить, что для меня Гарри — хороший человек, которому нужна помощь? Просто друг!
Ах вот как! Просто друг, значит! Просто друг, бормотал Гарри, уставясь в окно невидящим взглядом. Просто друг … Шансов нет. Интересно, кто тогда так нравится Чу, если я для нее — просто друг? Есть же причина, верно? Для него стоило очень больших усилий сделать вид, что он не знает о разговоре Чу со Сью Боунс, когда она пришла заниматься с ним, поприветствовав его своей ласковой улыбкой. Но с этим, наверное, тоже придется жить. Гарри удивился, что принял это почти равнодушно, по сравнению с прежними припадками ярости.
Третьего мая он отправился на С.О.В.У. по Трансфигурации, так и не выспавшись. У кабинета уже выстроились Малфой с Панси Паркинсон, Рон, Джастин Финч-Флечли и Эрни Макмиллан из Хуффльпуффа, а из Рэйвенкло — Терри Бут и Мэнди Брокльхерст. Все ждали, когда придет профессор МакГонаголл и комиссия, и в страхе переминались с ноги на ногу. Гарри ни на кого не глядя встал в строй и стал мрачно раскачиваться на носках. Рон упорно не желал смотреть на него, зато к величайшему удивлению Гарри Джастин и Эрни подошли к Гарри, чтобы пожелать ему удачи. Он ответил им тем же, и хуффльпуффцы вернулись на свое место. Сьюзен явно постаралась, и Чу тоже, подумал Гарри, глядя, как ему приветливо кивает Терри Бут. Вот Рон … Малфой выглядел так, словно ему приходилось стоять рядом с исключительно мерзким на вид смертофалдом, он брезгливо отшатнулся от Гарри и что-то прошептал на ухо Панси, от чего она вся скривилась. Болтайте, болтайте, пробормотал про себя Гарри. Открылась дверь, и профессор МакГонаголл пригласила всех в класс. На доске висели задания для двух вариантов, профессор рассадила учеников так, как посчитала нужным, и все погрузились в сложные переплетения формул Трансфигурации. Комиссия пока не явилась, впрочем, Хагрида ждать и не стоило.
Гарри скрипел пером, подставляя в формулу первого упражнения параметры морского ежа, и украдкой подсматривал за Роном. У того явно не ладилось. Тогда Гарри, нацарапав решение на пергаменте, отщипнул от него кусочек с подсказкой и тихо скатал в комочек. Профессор МакГонаголл в это время писала на доске дополнительные упражнения для тех гигантов мысли, которые ухитрились бы закончить работу раньше и не видела, как Отсыльное заклятие отправляет крохотный комочек на стол к Рону. Кажется, этого никто не заметил, кроме Эрни, который открыл было рот, глядя на Гарри, но потом снова закрыл его. Рон совершенно обалдел от того, что у него на парте прямо из воздуха появилась записка, быстро развернул ее и просиял. То ли он не узнал почерка, то ли просто не задумался о том, что за чудодей подбросил ему решение нужной задачи. Он вовремя схватил записку, потому что в это время дверь распахнулась и в класс залетел совершенно разъяренный профессор Снейп. Шелестя безлунной мантией, он прошел к столу, за которым должна была сидеть комиссия и шумно сел, с ненавистью глядя на стоящую на столе вазочку с ранними тюльпанами. Профессор МакГонаголл обернулась, но он не соизволил даже кивнуть ей. Через четверть часа в класс заглянула профессор Эвергрин. Извинившись перед профессором МакГонаголл за то, что опоздала, она прошла к своему месту и села как можно дальше от Снейпа. Уголки рта у профессора Зельеделия брезгливо опустились, и он отодвинулся на край стула. Спустя минуту он потребовал у Джастина сдать работу, под тем предлогом, что тот слишком долго думает. Снейпа это навело на мысль, что Финч-Флечли уже выполнил все задания. Побледневший Джастин вцепился обеими руками в свой листок, не желая отдавать его на растерзание Снейпу, но положение спасла профессор МакГонаголл, заступившаяся за хуффльпуффца. Снейп, раздосадованный донельзя, стал пристально наблюдать за Гарри, внимательно следя за тем, как он списывает формулы с доски и заполняет их нужным для каждого теста содержанием. Было видно, что он решительно настроен сорвать Гарри первый экзамен.
— Поттер! — прогрохотал профессор Снейп, когда Гарри наклонился, чтобы поднять упавшее перо. — Вы что это там ищете? У вас там спрятаны шпаргалки!
— Ерунда! — отмела его подозрения профессор Эвергрин. — Я смотрела на Гарри и заметила, если бы он решил списать!
— Он списывал! — настойчиво доказывал Снейп. Все ученики бросили писать и во все глаза уставились на эту склоку. — У него шпаргалка … на коленях лежала!
— У вас паранойя, профессор, — прошипела Валери Эвергрин. Профессор МакГонаголл широко раскрытыми глазами смотрела на свару двух учителей. — Оставьте Гарри в покое!
— Да как вы … — сдавлено прохрипел Снейп. Взгляд профессора Эвергрин, упрямый и злой, сравнял его с землей. Он рванул на себе воротничок и выбежал из класса.
— Дорогая, — тихо укорила Валери профессор МакГонаголл. — Зачем же вы с ним так резко?
Но профессор Эвергрин только улыбнулась.
— Пишите, пишите, ребята, — громко подбодрила она учеников. — Не отвлекайтесь.
Гарри стало ясно, что этим блистательным маневром профессор Эвергрин воспользовалась, чтобы удалить профессора Снейпа из класса. Все приободрились, заскрипели перьями и не только успели выполнить все задания в отведенное время: Гарри даже сделал еще два дополнительных упражнения до того, как настало время сдавать работу.
В обед Рон ждал Гермиону в Большом зале, Гарри украдкой следил за тем, как он нервно мнет в пальцах хлебный мякиш, и представлял, как Рон волнуется за результаты первого экзамена. Наконец, дверь открылась, и в зал впорхнула счастливая Гермиона. Ее длинные кудрявые волосы летели за ней следом, тоже словно излучая радость. Она явно сдала первый тест на сто процентов.
— Ну что, солнышко? — лицо Рона осветилось при виде Гермионы. — Все у тебя в порядке?
— Ой, Рон, я сдала, сдала все! Профессор Флитвик сказал мне по секрету, что получилось замечательно. И профессорам Спаржелле, Зловестре и Вектор тоже понравилось, они у нас в комиссии были. Мне достались формулы по разбору Хахачар, представляешь, это же у нас сто лет назад было! Так легко! А у тебя что попалось?
— Трансфигурация морского ежа в напильник, — содрогнулся Рон. — Ничего сложнее я никогда не делал. Хорошо, хоть мне кто-то шпаргалку подбросил, без нее я бы никогда …
— Привет, Рон, — к столу Гриффиндора подошел еще не полностью очухавшийся от экзамена Эрни Макмиллан. — Ну как, у вашего варианта тоже было такое же жуткое первое задание?
— Кошмар просто, Эрни! — воскликнул Рон, чуть не смахнув в волнении со стола тарелку с супом. — Где это видано, чтобы самое первое упражнение на экзамене было втрое сложнее, чем остальные! Я бы сказал, что обычно все бывает наоборот. Кстати, ты не видел, кто мог мне подбросить бумажку с решением.
— Ну, это не я, точно, у меня был другой вариант, — запыхтел Эрни, бросая косые взгляды на Гарри.
— Тогда кто же, Эрн? Кроме меня на этом варианте сидели только Паркинсон и Брокльхерст, но эта слизеринская дура скорее бы удавилась, чем подсказала мне.
— Мэнди Брокльхерст? — переспросила деревянным голосом Гермиона. — Из Рэйвенкло? Она симпатичная …
— Не больше, чем Элоиза Миджет, — отрезал Рон. — Так ты не видел, Эрни, кто это сделал?
— Я пойду, пожалуй, Рон, — извиняющимся тоном попрощался Макмиллан. — Мне еще к Гербологии готовиться, — он снова бросил взгляд на Гарри и заторопился к выходу из Большого зала.
Рон проследил за Макмилланом глазами, а потом обрушился на Гарри, сидящего поблизости за чашкой собственноручно приготовленного чая.
— Это ты сделал, да? Ты?! Какого черта, я же тебя не просил!
— Рон! — воскликнула Гермиона.
— Помолчи, Гермиона! Мне от тебя ничего не нужно, никаких одолжений! — орал Рон, стуча кулаком по столу. Суп в его тарелке остывал и расплескивался во все стороны. — И не лезь ко мне в следующий раз, понял?
— Я просто хотел помочь, Рон, но если ты такой идиот и не можешь признать, что тебе нужна помощь … — вскочил с места Гарри.
— Это тебе нужна помощь, ты, придурок! — взвыл Рон. На них таращился весь зал. — Если бы ты попросил нас с Гермионой о помощи, мы для тебя все бы сделали, но ты слишком большой гордец для этого, верно?
— Я знаю, что мне нужна помощь, — тихо сказал Гарри, ни на кого не глядя. — А ты сможешь сказать то же самое о себе, Рон?
Рон запнулся и поперхнулся очередным криком. Его глаза стали огромными. Он смотрел на Гарри сверху вниз и только и мог, что открывать и закрывать рот.
— Гарри, — выдавил он через силу. — Гарри, что с нами происходит? Почему мы так кричим друг на друга? Мы же …
— Мы же друзья, — глаза у Гермионы подозрительно заблестели, и она зашмыгала носом.
— М-мир? — неуверенно спросил Гарри у Рона, протягивая ему руку.
— Мир! — Рон горячо пожал протянутую ладонь Гарри, но этого ему показалось мало, и он притянул Гарри к себе, обнял и захлопал по спине. — Какой же я был дурак!
— Урра! — закричала сидящая поблизости (и по привычке подслушивающая) Клара Ярнли. Она на радостях схватила свою тарелку с лапшой и весело подбросила ее вверх. Дождь из лапши и радостные вопли Рона, Гарри и Гермионы прервало только появление профессора МакГонаголл, немедленно распорядившейся о наложении на них взыскания за шум во время обеда.
С этого дня подготовка к С.О.В.У. пошла куда быстрее. Гарри оттягивал решающий разговор с Чу, боясь, что это отвлечет все его мысли от тестов. Он знал, что ему будет тяжело, но примерно представлял себе, что она может ему сказать. Поэтому он решительно собрал все нервы в кулак и занялся Гербологией вместе с Роном и Гермионой, а Чу сообщил, что теперь справится и без нее, потому что не хочет, чтобы она из-за него провалила свои экзамены. Чу задумчиво посмотрела на него, но согласилась: экзамены в шестом классе включали в себя много разных новых предметов, в том числе Древние колдовские языки и Историю черной магии, и ей надо было тоже много заниматься. К тому же затянувшийся в этом году чемпионат по квиддичу должен был закончиться десятого июня финальным матчем Рэйвенкло и Слизерина. Они с Гарри договорились встретиться накануне матча, как раз у Чу в этот день был последний экзамен, а Гарри на следующий день после этого ждал тест на С.О.В.У. по Зельеделию, тоже последний.
Гарри и Рон с легкостью сдали Гербологию (Снейп на экзамен не явился, зато приехал Хагрид, чье появление было встречено с восторгом) и отправились в хижину к великану, чтобы как следует отпраздновать первые сданные экзамены. Хагрид суетился вокруг стола, напевал что-то и был в прекрасном расположении духа, судя по пирожным, которые у него почти не пригорели, ну разве что самую малость. Гермиона разливала чай и счастливо посматривала на Гарри с Роном, погрузившихся в беседу о прошедших событиях. С самого момента примирения Рон четко взял на себя обязанность проверять, что ест и пьет Гарри и помогал ему готовить еду. Сириус тоже выказывал немалое желание делать то же самое, но Дамблдор услал его куда-то с письмом в самый неподходящий момент. Гарри рассказал, как он встретил Люпина и жалел, что не смог побеседовать с ним подольше: на следующий день, когда он проснулся, члены Ордена Феникса уже покинули Хогвартс по каким-то своим таинственным делам. Гермиона молча гадала, каким образом Гарри могли подлить «Жидкое Зло», и вслух делала об этом самые невероятные предположения, вроде того, что кто-то мог подсыпать яд в горящий светильник, в точности, как они проходили на Зельеделии.
— Но «Жидкое Зло» потому так и зовется, что оно — жидкое, Гермиона, — возражал не на шутку испуганный Хагрид, шевеля дрова в камине. — Какая же тварь могла такое придумать! Ты ж повбивать всех вокруг мог, Гарри! И куды я только смотрел!
— Ну, ты же не можешь углядеть за всем, Хагрид, — возражал Гарри, запуская зубы в горелую корку на пирожном. — И никто не может.
— Мисс Вэл может, — вздохнул Хагрид. — Но у нее в последнее время пропасть работы. Она ночами не спит, бедняжка, все в Лондон ездит.
— В Лондон, — переспросил Рон. — А почему в Лондон? Что она там делает?
— Разные дела, — неопределенно пошевелил пальцами Хагрид, выгребая из камина золу. — Вот недавно она мистера Трайткриспа подвозила. Кто бы мог подумать: такой противный сморчок казался, а как до всего докопаться смог, молодчина. Эх, что за дураки те, что маглов не переносят, многим из нас есть чему у них поучиться.
— Джинни говорит, что после школы собирается идти на бухгалтерские курсы, — заметил Рон, налегая на горячий брусничный кисель. — Дядя Джон ей такую идейку подбросил. Не знаю, что мама с папой скажут, но если даже Фред с ним помирился, то, думаю, что он ничего. Да и хорошо, когда в семье есть человек, который в деньгах разбирается.
— Да уж, после такого конфуза, который нам Людо Вральман устроил, надо попристальнее за своими деньжишками следить, — покачал головой Хагрид. Он ненадолго задумался, а потом тихо закончил. — Но только вот сомневаюсь я, что он на такое способен. Кишка тонка у него, да и мозгов на такое не хватит. Мисс Вэл тоже самое говорит.
— Так профессор Эвергрин считает, что Людо Вральман в этом не замешан? — удивилась Гермиона, помешивая чай чайной ложкой величиной с садовую лопатку.
— Да, есть такая мыслишка, — признал Хагрид. — Говорит, что его наверняка подставили, только вот кто? Не иначе, сказала мисс Вэл, этот человек хорошо сечет в магловских делах. И к Сами-Знаете-Кому тоже, наверное, близок! — страшным шепотом поведал он. Ребята в ужасе раскрыли рты, чтобы обсудить это, но Хагрид резко прервал себя на полуслове. — Но вы и думать забудьте об этом! Есть кому с этим справиться, точно вам говорю. Ваше дело — подальше от всего этого держаться!
Больше из Хагрида ничего ребята выудить не смогли. Они отправились в замок готовиться к тестам по Защите от сил зла и потратили на это весь остаток вечера. Гарри обратил внимание, что Гермиона постоянно под любым предлогом пытается зайти к ним с Роном в комнату, но когда он прямо спросил, что ей там понадобилось, Гермиона замялась и стала что-то невнятно бубнить, периодически впадая в краску. Гарри так и не понял, чего ради ей туда наведываться, и пригрозил, что Рон устроит ей жуткий скандал, если она зайдет туда в тот самый момент, когда ребята будут переодеваться. Похоже, это несколько усовестило Гермиону, но в чем дело она Гарри так и не объяснила.
Защиту от сил зла они сдавали тоже легко. В этот же день, но позже, Гермиона мучилась на Зельеделии, но при всем желании отравить ей существование ужасной оценкой профессор Снейп ничего не смог с ней поделать: блистательно сдав тест, Гермиона удалилась в гостиную Гриффиндора. Гарри и Рон поведали ей о том, как полчаса подряд перед заполнением бумажек теста развлекались под присмотром комиссии, ликвидируя развешанные по всему кабинету молочно-белые шары с заклятием Забвения. Неправильное использование блокирующих заклинаний просто и эффективно лишило бы учеников любой возможности сдать С.О.В.У., но, к счастью, все обошлось, и ребята, радостно болтая, отправились в свою башню, где Фред, Джордж, Анжелина, Алисия и Кэтти медленно тлели над учебниками перед сдачей П.А.У.К. Гриффиндорская команда понемногу приходила в себя после поражения, и ее члены даже снова начали разговаривать с Гарри.
— Эх, жаль, Малфой тоже сдал! — с сожалением вздохнул Рон, глядя на то, как Фред отчаянно старается сотворить невидимую для окружающих шпаргалку. Пока же шпаргалки, которые он производил, делались невидимыми только для него, так что ребята даже не могли сосчитать, сколько шпаргалок теперь усыпает ковер гриффиндорской гостиной. — Здорово было бы наблюдать, как профессор Эвергрин завалит его на экзамене.
— Она на такое не способна, — возразил Гарри, пригоршней отправляя в рот всевкусные орешки Берти Боттс, единственное, что он не боялся употреблять в пищу, потому что упаковки были запечатаны фабричным способом. Правда, это иногда выходило ему боком, когда ему попадались орешки со вкусом травы или птичьего помета, но, в общем, это было лучше, чем готовить самому. Гермиона торжественно вручила ему выкопанную где-то в недрах библиотеки книгу «Волшебная кулинария — одним взмахом палочки», но он пока избегал этих сложностей и обходился приготовлением яиц во всех видах: омлета, яичницы и обычных вареных. — Даже если бы знала, что Малфой ее оскорблял.
— Она знает, — заметила Гермиона, воюя с неподъемной старинной рамой, пытаясь открыть окно, потому что в гостиной было жарко как в печке, а у нее в комнате — еще хуже. — Я разговаривала с Мэнди Брокльхерст, она сказала, что Панси и Малфой постоянно отвратительно ведут себя на ее уроках, но она им не делает замечаний. Представляю, что сказал бы Снейп, если бы мы на уроке устроили такое. Сразу бы снял с нас сотню очков за оскорбление преподавателя.
— А что это ты заинтересовалась Мэнди? — хмыкнул Гарри. — Прощупываешь связи Рона?
— Не связи, а интересы, — не поднимая головы от книги заметил Джордж. — Гермиона взвешивает все за и против, прежде чем окончательно принять предложение …
— Какое это предложение? — видно было, что Гермионе очень хотелось как следует треснуть Джорджа по голове увесистой книжкой по Истории магии, но она, как и подобает благовоспитанной барышне, сдержалась. Рон, не обладая подобной благовоспитанностью, швырнул в хохочущего Джорджа своим котлом.
— Потише, Рон! — Джордж и Фред заливались смехом. — Если раскокаешь котел, то Снейп тебя уморит!
Если бы не горячка с экзаменами, Гарри чувствовал бы себя просто прекрасно. Приступы боли в шраме прекратились, страшные сны тоже, ярость куда-то отступила, словно бы и не выползала она никогда из далеких глубин его сознания. Они с Роном и Гермионой снова были вместе, и даже тот факт, что отношения Рона и Гермионы за этот год качественно изменились, не мешал им дружить так же тепло, как и прежде. Гарри и Рон ухитрились дружненько сдать Историю магии и Заклинания. От профессора Флитвика они даже получили поощрение за, как он выразился, «напряженный труд в течение года». Смешно, думал Гарри, топая на обед вслед за Роном. И это я-то трудился? Что не заметно, иначе бы не пришлось не спать ночами, зубря формулы заклинаний.
За обеденным столом обнаружились Парвати и Лаванда, разложившие среди тарелок и кубков учебники по Прорицаниям. Гарри поморщился: он считал, что дешево отделался, избавившись от этого неприятного предмета. Если не считать того, что на этом уроке лучше всего дремалось, то в остальном Прорицания и профессор Трелани были просто невыносимы, учитывая, что традиционно на каждом уроке престарелая профессор ухитрялась предсказывать Гарри страшную смерть в ближайшие дни. Парвати и Лаванда уже давно не разговаривали с Гарри, оскорбленные его отношением к своей любимой учительнице, но сейчас они глядели на него во все глаза. Заплаканная Лаванда к тому же совала перепуганной Парвати под нос какой-то исписанный листок.
— Вы чего? — спросил Рон, подвигая их книжки, чтобы дотянуться до золотого блюда с пирожками к бульону. — Готовитесь к тому, чтобы нести полный бред на экзамене? Даже не могу себе представить, каково это: сдавать С.О.В.У. по Прорицаниям. И не хочу, если честно.
— Погоди, Рон, у них, кажется, что-то случилось, — перебил Гарри. — Девчонки, вы чего?
Как ни противно было обычно Парвати разговаривать с Гарри, но тут она не выдержала его взгляда и разрыдалась, роняя слезы прямо в и без того соленый бульон Рона. Тот отшатнулся, представив себе, что будет, если Гермиона увидит, как обе девицы дружно вешаются ему на шею, что через минуту и случилось: Парвати и Лаванда разревелись и уткнулись Рону в мантию. Парвати вытирала слезы его воротником.
— Эй, эй! Полегче, — Рон попытался отцепить от себя рыдающих одноклассниц, но у него это плохо получилось, потому что в результате он попал локтем в бульон. — Что это вам в голову взбрело?
— Мы тренирова-ались составлять гороскопы и кратковременные предсказания перед экза-аменом, — все еще захлебываясь от рыданий пояснила Парвати. — Ну и решили … Нам нужен был образец, понимаешь.
— Они хотят сказать, — заметил Гарри обалдевшему Рону, накладывая себе еще шницель. — Что для образца, естественно, взяли любимый пример Трелани, Рон. Меня. Верно, Парвати?
Парвати яростно закивала. Лаванда вытерла слезы листком, который она держала в руке, и постаралась незаметно его скомкать.
— Мы подумали, что профессор Трелани и на экзамене попросит, чтобы мы работали с твоей астрологической картой. Она так любит …
— Предсказывать мою смерть, — вздохнул Гарри, жуя морковку. — Ну а чего реветь? Сами знаете, что из всего того, что она напредсказывала, сбылось только … — тут он вспомнил, что именно сбылось и запнулся, чем немедленно воспользовалась Парвати.
— Мы тоже попробовали составить твой гороскоп на ближайшее время, — Парвати решительно пошла в наступление, тыча ему в нос исчерканный пергамент. — Гарри, у нас получились ужасные вещи!
— Парвати, что может быть такого ужасного в нескольких точках и линиях? — Гарри равнодушно смотрел, как Рон все еще пытается отцепить от своей мантии заколку Лаванды. — Что за экзотическую кончину они мне предсказали на этот раз?
— Со звездами нельзя шутить, Гарри! — просипела Парвати. — Мы прочитали в твоем гороскопе, что через три дня тебя ждет …
— Смерть, да? Ну, это уже неинтересно.
— Не просто смерть, а «мучительный и страшный конец»! — опять перешла на рыдания Парвати. На них смотрели уже ребята из других колледжей, а на другом конце стола покатывались от хохота Клара, Анжелина и близнецы Уизли. — Тогда мы решили посмотреть в кристалл, и там, Гарри, мы видели кровь, много крови! И много жаждущих крови людей! Они идут к тебе уже давно, но скоро они будут здесь, и их ничто не остановит! Они будут убивать невинных! Лаванда видела, как множество людей испытывают боль! А я …
— Ну-ну, Парвати, — подбодрил ее Гарри, аппетитно закусывая малиновым мармеладом. — Что же такого ты увидела?
— Три человека умрут! Трое тех, кого ты любишь! — выпалила Парвати.
— Профессор Трелани сказала то же про Рона и он еще жив, — прорычал Гарри, не заметив, что оплевал мармеладом мантию Парвати. — Парвати, не мели чушь, умершие что, нынче размножаются в геометрической прогрессии?
— Я видела предательство, Гарри, — тихо сказал Парвати, вытирая слезы. — Тебя предали, — несмотря на ее трагический вид, большинство ребят вокруг них смеялось и над ней, и над невозмутимым Гарри, меланхолично дожевывающим мармелад, и над Роном, в мантию которого все еще плакала Лаванда.
— Что здесь происходит? — незаметно подошедшая под хохот окружающих Гермиона сурово взирала на это душераздирающее зрелище.
— Парвати и Лаванда предсказывают мою смерть, — обыденным тоном пояснил Гарри. — А на Рона они повесились только от избытка чувств, не волнуйся. Сдадут свои треклятые Прорицания и сразу отстанут!
Гермиона нахмурилась. Вокруг все уже стонали от хохота. Кроме Гарри, Рона и Гермионы масса народу в Хогвартсе считали Прорицания полной чушью.
— Надеюсь, Прорицания они сдадут быстро, — процедила сквозь зубы Гермиона. — Иначе я за себя не отвечаю!
В тот день, когда Гарри с Чу договорились встретиться, он с утра сидел над учебниками по Зельеделию. Неприятная встреча с профессором Снейпом должна была состояться завтра, и Гарри все бы на свете отдал, чтобы не сдавать проклятый тест. Но, к сожалению, этого избежать было нельзя, поэтому он уже устали отмывать свой котел от всевозможных зелий, на которых он тренировал свои знания по этому предмету. Рядом с ним в комнате Гермионы со вспухшими от хронического недосыпания глазами сидел Рон и устало ковырял корень аира, зевая как бегемот.
— Завтра, — проворчал он, ссыпая труху в котел. — Завтра Снейп сожрет нас в один присест. Если мы провалим хоть один тест на С.О.В.У., то нас оставят на второй год. В лучшем случае.
— Думаю, что сдать Снейпу мне не удастся при любом раскладе, — отозвался Гарри, сонно помешивая Заикательное зелье. — Я бы на его месте еще и не на такое был бы способен по отношению к человеку, который меня чуть не убил.
— А профессора Эвергрин не будет, — все еще ныл Рон, качая головой. — Если бы она снова не уехала в Лондон, нас бы еще можно было спасти!
— Ну, там будут профессор МакГонаголл и Хагрид, они нас тоже могут не дать в обиду, — сам Гарри, однако, не был так в этом уверен. — Слушай, я не могу больше. Ты как знаешь, но я пойду, скоро Чу придет, мы с ней договорились встретиться на берегу озера.
— Значит, все? — осторожно спросил Рон, исподлобья глядя на то, как Гарри набрасывает на себя мантию. Было очень ветрено для июня месяца и накрапывал маленький но очень упрямый дождик. — Ты скажешь Чу, что …
— Лучше я ей скажу прежде, чем она мне скажет то же самое, — вдохнул Гарри. — Рон, как же все это сложно. Я так надеялся, что вот оно — настоящее! А, оказывается, нет. Я думал, что буду ужасно мучиться, а вот видишь, спокойно иду сказать девушке, что все, что я думал о нас, было ошибкой. Что это — равнодушие? Может, я не способен любить?
— Да нет, Гарри, — Рон серьезно смотрел, как булькает тренировочное зелье, а потом перевел взгляд на Гарри. — Думаю, что ты просто стал старше и умнее. Мы все стали старше. Это, конечно, приносит много неприятностей, но, знаешь, я, например, этому рад.
Гарри кивнул и вышел из комнаты. К его удивлению, из соседней двери, ведущей в их собственную с Роном спальню для мальчиков пятого класса, выскочила Гермиона. Она раскраснелась и нетерпеливо прятала что-то в карман мантии.
— Гермиона, ты что там делала? — удивился Гарри.
— Да, ну, так просто … Зашла отдать Невиллу кое-какие книжки для экзамена. Мне они уже не нужны, а он завтра сдает Трансфигурацию, поэтому … Ты идешь к Чу, Гарри, да? Передавай привет! — и она торопливо умчалась.
Гарри удивленно проследил за ней глазами. Что-то Гермиона задумала, это наверняка, только вот что? Впрочем, его мысли витали совершенно в другом направлении, поэтому Гермиона быстро вылетела у него из головы, когда он подошел к крутому берегу озера и увидел, что там на траве сидит Чу, вертя в руке свою новую метлу, а рядом с ней стоит какой-то парень. Гарри подошел ближе, и парень при ближайшем рассмотрении оказался Фредом Уизли.
— Привет, Чу! Привет … Фред, — Гарри неловко посмотрел на него. Неужели Чу встречается с ним? А как же Анжелина?
— О, Гарри, здравствуй! Знаешь, Фред мне только что подал очень хорошую идею относительно завтрашней игры. Представляешь, нападающие рассредоточены в определенных точках поля …
— Гарри, — насмешливо сказал Фред, наблюдая за реакцией мальчика. — Ты, пошляк, подумал о чем-то другом?
— Иди к черту, Фред, — хмыкнул Гарри и решительно добавил. — Мы с Чу сегодня договорились встретиться. Нам нужно поговорить.
— Я подожду, — кратко сказал Фред и уселся на травяной склон высокого берега, легкомысленно свесив ноги с обрыва.
— Гарри, это не то, что ты думаешь, — улыбнулась Чу. — Мы с Фредом обсуждали, как завтра можно будет вывести слизеринцев из строя побыстрее. Сам знаешь, это же наш последний шанс, вот мы и решили, что будет лучше …
— Погоди, Чу, — Гарри взял ее за руку. Такая теплая, нежная ручка с тонкими ласковыми пальчиками. Как же она возбуждала его всего несколько месяцев назад. Куда все это подевалось теперь? — Я хотел тебе сказать кое-что.
— Да, Гарри, я слушаю, — Чу вопросительно подняла на него глаза.
— Я хотел бы извиниться перед тобой.
— За что же, Гарри? — удивилась Чу.
— За то, что так надоедал тебе весь этот год. Нет не говори ничего пока, не надо, — замахал руками Гарри, видя, что Чу что-то хочет ему возразить. — Я думал … думал, что наши отношения станут чем-то бОльшим. Я правда этого хотел. Но сначала ты не хотела этого, я знаю, — торопливо перебил он Чу, попытавшуюся снова что-то сказать. — А теперь и я вижу, что это было ошибкой. В общем, лучше будет, если все останется так, как раньше, — Гарри не репетировал речь и боялся, что все получится куда хуже, или Чу обидится, но она не обиделась. Он смотрела на него серьезно и строго, как взрослая женщина. — Друзья? — он протянул ей руку.
Чу внимательно разглядывала его ладонь. Потом ухмыльнулась.
— А ты совсем не тот мальчик, каким был в начале этого года, Гарри. Ты вырос! Хорошо, тогда — друзья! — она искренне пожала ему руку. — Хочешь узнать, что мы с Фредом задумали относительно завтрашней атаки?
— Эй! — голос Фреда перебил их разговор. Он встал на пригорке и махал руками, привлекая их внимание и показывая на стаю крошечных черных точек парящих над Запретным лесом. — Смотрите! Там что-то летит!
— Где, Фред? — Гарри приложил ладонь ко лбу, прищурился и тоже увидел, как в сером небе постепенно вырисовываются фигуры людей, летящих на больших тяжелых метлах.
— Кто это? — изумленно спросила Чу. — Откуда они здесь взялись?
Метлы снизились, засвистели на бреющем полете, задевая верхушки деревьев, и Гарри уже мог разглядеть фигуры людей в красных мантиях. Из-под них выглядывали длинные белые халаты.
— Врачи? — изумилась Чу. — Но что им тут делать?
Люди снизились и затормозили прямо возле них. И тут Гарри узнал первого из пришельцев. Это был доктор Бладштейн. Маленькие глазки кругленького доктора не мигая смотрели прямо на Гарри, не замечая его друзей. Доктор неловко выпутывался застрявшей ногой из прутьев скоростной метлы. Гарри поразило какое-то странное ощущение дежа вю.
— Гарри? — ласково спросил он у него. — Гарри Поттер, не правда ли? Вы, конечно, помните меня, молодой человек?
И тут Гарри как громом ударило. Он вспомнил, где и когда он видел доктора Бладштейна. Сейчас, в то мгновение, когда старый врач принял туже позу, и Гарри видел его сверху вниз, он вспомнил, что прошлым летом, когда они отдыхали на пляже, в тот день, когда они должны были уже уезжать, он увидел на пляже маленького старичка в дурацких розовых плавках, сидящего рядом, елейно ему улыбающегося и … подслушивающего их разговор?! Доктор Бладштейн, несомненно, это был он! И в тот же день на них напали! Напали люди в таких же красных форменных плащах, как и те мрачные бледные типы, что сейчас медленно окружали его. Фред попятился, не понимая, что происходит. Чу крепко взяла за руку Гарри.
— Отойдите от него, мисс, — голос доктора Бладштейна был уже не так добр и мягок, как раньше. — Этот мальчик опасно болен. У нас есть предписание забрать его с собой для госпитализации в клинику Святого Манго.
— Чу! — завопил Гарри. — Это засада! Они пришли за мной не просто так. Они, — Гарри выхватил палочку и направил ее на ставшую холодно разъяренной рожу доктора. — Они — Упивающиеся Смертью!
Чу и Фред застыли на месте, неверяще глядя, как окружившие их врачи мгновенно достали свои палочки и направили на Гарри.
— Видите, — доктор Бладштейн обернулся к ребятам. — Он бредит. Этот мальчик опасный сумасшедший, и его требуется немедленно изолировать!
— Сэр, — дрожащим голосом спросил Фред, все еще не веря своим ушам. — А у вас есть разрешение директора Дамблдора?
— Директор не сможет помешать нам, — холодно сказал доктор Бладштейн. — Я — глава группы Ликвидации Опасных Заболеваний, и решать придется мне. Я забираю его.
— Бегите! — закричал Гарри. Он с силой вытолкнул Чу из круга врачей. — Беги предупреди Дамблдора, Чу! Скажи ему! …
— Экспеллиармус! — закричала Чу, направив свою палочку на доктора. — Скорей, Фред!
Фред, выйдя из ступора, поддержал ее:
— Импедимента! — половина врачей увязла в невидимой трясине у них под ногами. Но доктор Бладштейн развернулся и выстрелил во Фреда какой-то блестящей зеленой штукой. Хорошо, Фред пригнулся.
— Беги, Фред! Чу, бегите же! — завопил Гарри, пытаясь выпутаться из цепких лап впившегося в него врача, стоявшего сзади. Красный капюшон упал с его головы, и Гарри узнал и его — это был один из Упивающихся Смертью, которого он видел у Вольдеморта в прошлом году.
— Мы не бросим тебя! — подскочил к нему Фред.
— Дурень, скорей! Чем быстрее об этом узнает Дамблдор … Чу береги!
Фред бросился к замку, увлекая за собой Чу.
— Остановите их, доктор Нотт, — тихо сказал доктор Бладштейн, поднимаясь.
Упивающийся Смертью поднял свою палочку. Он даже не прицеливался.
— Авада Кедавра!
Гарри точно в замедленно киносъемке наблюдал, как Фред внезапно дернулся, остановился, а потом покачнулся и упал на землю. И больше не встал. Голова его бессильно развернулась, и единственное, что Гарри мог теперь видеть, это застывшие, потухшие, ничего не выражающие глаза Фреда. Мертвые глаза.
Гарри услышал, как пронзительно закричала Чу, и в этот момент в него впились веревки, вылетевшие из палочки доктора Бладштейна.
— Не-е-е-ет!!! — Гарри запоздало рванулся, но подсознательно понял, что больше ничего нельзя поделать, и поэтому он истошно закричал. — Беги, Чу! Спасайся! Скорее!!!
— Бросьте девчонку, — приказал Бладштейн. — Петрификус Тоталус!
Тело Гарри окаменело. Он не мог пошевелить ни единым мускулом и не чувствовал, как его грузят на большую метлу и привязывают к ней. Далеко от него на поле Чу в истерике билась над мертвым телом Фреда Уизли. Гарри мог двигать только глазами, и когда метлы с вскочившими на них Упивающимися Смертью взмыли над озером, он внезапно увидел, как, громко крича, Чу бежит за ними, а потом бросается к своей метле, лежащей внизу.
Нет, Чу, не надо, спасайся, хотел крикнуть Гарри, но вместо этого видел, как Чу решительно отталкивается ногой от земли и взлетает, направляя свою метлу за ними. Было видно, как вдалеке от замка уже бежали какие-то люди.
Упивающиеся Смертью сделали несколько маневров в воздухе, пытаясь сбить Чу со следа, но она действительно первоклассно летала, поэтому, поднырнув под них, несмотря на то, что они были довольно высоко и уже поднялись в облака, она стала настигать летящих колдунов.
— Она не отстает, — Упивающийся Смертью по имени Нотт взял левее и прокричал доктору Бладштейну, к метле которого был привязан Гарри. — Она слишком хорошо маневрирует!
Доктор Бладштейн вместо ответа направил метлу ниже. Внезапно из-за толстой завесы облаков вынырнула Чу. Она неслась на огромной скорости прямо на Бладштейна и на лету доставала палочку. Но для этого ей понадобилось освободить одну руку …
И тут с обоих сторон от нее появились двое Упивающихся Смертью и врезались на огромной скорости в ее метлу.
— Экспеллиармус Виолентис! — прорычал доктор Бладштейн и ткнул палочкой в Чу, чуть ли не выбив ей глаз.
Метла Чу взбрыкнула, и сбросила ее. Палочка выпала из ее рук. Гарри слышал, как ужасно кричала Чу, падая с огромной высоты, а затем раздался глухой удар о воду и плеск.
Гарри потерял сознание.
