Глава 12. Рождество
Приближался самый замечательный из всех непрофессиональных праздников — Рождество. Грег уже давно думал, что подарить своим лучшим друзьям, но придумать это было также тяжело, как и написать интересную книгу. Что касается Эсси, то Грег давно заметил, что она очень любит свое золотое перо, которое досталось ей от бабушки, и все время боится его повредить, хотя и таскает с собой на каждый урок.
— Что это ты делаешь? — спросила Эсси, когда Грег украдкой замерял размеры пера и возился вокруг него с огромной деревянной линейкой.
Эту линейку ему пришлось одолжить в кабинете по изучению магглов — она дополняла нечто вроде выставочной композиции. О простых, маленьких и удобных линейках тут и вовсе говорить не приходилось — их попросту не было.
— Ээ… да вот, перо у тебя интересное, хотел замерить, какого оно размера. — Ответил Грег.
— Оно тебе нравится? — Эсси сощурила глаза.
— Да ничего, хорошее перо! — Соврал Грег, само перо-то ему было безразлично.
Сделав примерные чертежи, он отправил с совой заказ на изготовление специального деревянного чехла для золотого пера мистеру Оливандеру, попросив оплатить профессора Гроссвена из запасов своего дяди.
Одной проблемой стало меньше, и Грег начал думать о подарках для Ревекки и Стена. Случаи обоих пациентов были крайне тяжелы, но симптомы идентичны — оба все время жаловались, что школьными перьями писать мучительно неудобно, нужно постоянно макать их в чернильницу и, несмотря на чудесные самопромокающиеся пергаменты, руки всегда остаются перепачканы.
Вариант был — недавно в Пророке напечатали о новом методе изготовления замечательных перьев, которые писали без чернил, оставляя на пергаменте след только благодаря касанию оного. Плохо, конечно, что этими перьями нельзя было рисовать на столах или на обычной бумаге, однако новая технология преподносилась с большой помпой, и уже со следующего года планировалось начать серийный выпуск. Достать такое перо было абсолютно невозможно, единственно способом заполучить его было самостоятельное изготовление.
Штука это оказалась не простая, Грег часами сидел в библиотеке целых две недели. Наконец, он сумел найти требуемые заклинания для изготовления этого чуда магической мысли. И в итоге, всего за пару часов, он превратил два самых обычных пера в два самых необычных, которые писали без чернил, лишь соприкасаясь со стандартным школьным пергаментом. Единственной недоработкой был тот факт, что писали они слишком тускло и через пару дней все надписи становились совсем невидимыми. Однако подарка лучше не придумаешь — как-никак сам сделал!
Перед каникулами у Грега добавилась еще одна проблема — сами каникулы. То, о чем он мечтал уже на пути в Англию, сделалось для него теперь самым нежелаемым событием, какое только можно себе представить. Несмотря на довольно неприятное место, где ему приходилось ночевать, замок сделался для него вторым домом и Грег лихорадочно искал возможности остаться в нем и на каникулы. Какова же была его радость, когда оказалось, что остаются еще несколько учеников и профессор МакГонагалл составляет список из желающих остаться на Рождество в замке.
Проблема была бы решенной, если бы не одно «но» — с момента своего отъезда Грег ни разу не общался с родителями, и это было бы еще терпимо, если бы он написал им хотя бы одно письмо. Но он не сделал ни того, ни другого, и если он и на каникулы не приедет, родители сразу заподозрят неладное. С такими соображениями он и направился к Гроссвену, все-таки тот был хитер, как никто другой, раз сумел вытащить его из дому, значит, и с родителями пообщаться непременно поможет.
Когда Грег подходил к кабинету Гроссвена, он ясно слышал два голоса, но когда перед ним распахнулись двери, он обнаружил в кабинете его одного и никого более. Гроссвен старательно завязывал большой полотняный мешок, а увидев Грега, тут же его спрятал.
— Чем могу быть полезен? — осведомился Гроссвен
— Я уже давно в Хогвартсе, а с родителями ни разу не общался… Хотел остаться на каникулы в замке, надо бы им сообщить…
— Они все знают. — Профессор улыбнулся.
— Вы с ними разговаривали?
— Не я, ты сам. И не один раз. Право, так весело ты им рассказывал про эту несуществующую компьютерную школу… — Гроссвен подмигнул.
— Ну, это уже слишком, — Грег вспылил, он сам уже научился подделывать голоса при помощи простейшего заклинания, но этого не использовал даже подлый Малфой, — как Вы могли?
— А что мне оставалось делать? Они тебя искали, я не хотел обременять тебя лишними проблемами… — Гроссвен, смутившись, пожал плечами.
— Я хочу с ними поговорить. Сейчас. Есть для этого какой-нибудь метод, заклинание?
— Конечно, есть! Телефон называется…
— В Хогвартсе есть телефон?
— В Хогвартсе — нет, у меня в кармане — да. Мобильный. Тебя устроит?
Грег почти выхватил из рук Гроссвена трубку и тут же начал набирать номер.
— Потише, потише, — заорал телефон вместо того, чтобы отобразить на дисплее набранные цифры, на нем появилась смешная физиономия какого-то гнома.
— Тут я, тут, — сказал гном, — достаточно один раз нажать. Ну что, звонить-то куда бум?
Грег не сразу пришел в себя, чуть помедлив, он сказал номер и поднес аппарат к уху. Вскоре послышались гудки и на другом конце сняли трубку. Грег разговаривал по очереди с мамой и папой, по меньшей мере, полчаса. Он и не думал, что так по ним соскучился! Он рассказал все, что только мог рассказать: что он играет в команде по квиддитчу (местной разновидности футбола), что, благодаря ему, одна игра уже выиграна. Что он замечательно справляется с учебой, что книги в кабинете заклинаний, то есть в кабинете литературы, просто порхают благодаря его усилиям… И все в таком духе. Наговорившись вдоволь, он обещал рассказать обо всем еще подробней, когда приедет на летние каникулы.
Каникулы начались, а времени до Рождества оставалось еще очень много, но Грегу скучать не приходилось. Вместе с Ревеккой и Эсси, они опять перерыли всю библиотеку, и нашли старые чертежи замка, по которым он строился. Изумил их не столько тот факт, что подземелье Слизерина находится на уровне земли со стороны озера, сколько наличие в первоначальных чертежах красивой полукруглой террасы, окна которой, должны были выходить на озеро. Вход в террасу был запланирован прямо из гостиной Слизерина. Должно быть, основатели замка в последний момент передумали и не стали возводить такой грандиозный придаток.
Поделившись добытой информацией с Гарри, Роном, Гермионой и Стеном, они незамедлительно принялись за изготовление новых чертежей, на которых терраса представляла собой лишь уменьшенную копию первоначального плана. Собрав весь требуемый материал, такой делегацией они и направились к Дамблдору. Но тот, к их изумлению, даже не возразил и не усомнился в возможности осуществления проекта. Мало того, он обещал самостоятельно им помогать.
Таким образом, уже на следующий день, работа шла полным ходом: Хагрид замешивал раствор в огромном котле, профессор Дамблдор руководил общим ходом работ, то и дело отдавая указания и сверяясь с планом. Флитвик с МакГонагалл ловко орудовали своими палочками, заставляя огромные глыбы из стены замка образовывать широкий проход в гостиную Слизерина, и сразу укладывали их в соответствии с планом на новые места. Снейпу с Гроссвеном досталась самая противная работа — они носили ведра с раствором, но, как ни странно, всячески старались продемонстрировать полное одобрение и не высказали ни слова возмущения или возражения.
— Аккуратней, аккуратней, — говорил Дамблдор, — ровнее кладите, профессор МакГонагалл.
— Скорее, скорее раствору, — торопила МакГонагалл Гроссвена и Снейпа.
И так целых два дня…
В итоге, увеличив камин, пробив широкий проход на террасу, застеклив его красивыми витражами и навесив стеклянные двери, был осуществлен первый грандиозный проект по перестройке замка. Все теперь только и делали, что прогуливались по террасе, а в гостиной можно было греться у жаркого камина и с удовольствием наблюдать падающий за огромными окнами снег.
— Ох, и влетит же тебе от Малфоя, Грег, — хихикнула Эсси, — когда он вернется.
— Ничего, зато сделать все по-прежнему сам не сможет, — подмигнул Стен, — силенок маловато.
— От него добра не жди… — грустно заметила Ревекка.
Следующим вечером всех оставшихся на каникулы ждало самое грандиозное фейерическое шоу, какое только мог себе представить Грег. Двенадцать огромных елей заполняли зал, потолок украшало небо, в центре которого, ярче других, горела одна из звезд. Все столы куда-то исчезли, а по центру зала стоял один, так плотно заполненный разнообразной едой, что оставалось загадкой, как он выдерживает такую нагрузку.
— Прошу минутку внимания, — сказала с улыбкой профессор МакГонагалл, как только все слегка утолили голод, — прежде, чем мы перейдем к следующей части нашего праздника, хочу прочесть всем небольшую лекцию.
Никто не ожидал услышать лекцию в такой вечер, но все еще меньше ожидали услышать от МакГонагалл именно такую лекцию — она рассказала о заклинаниях, при помощи которых можно делать создания. Только эти творения не могут жить долго, и больше похожи на привидения, то есть не имеют своих тел и полупрозрачны из-за отсутствия приготовленного заранее зелья.
— А теперь, я предлагаю начать еще один конкурс созданий, прямо здесь и сейчас! — этими словами МакГонагалл завершила лекцию, — Начнем, пожалуй… с профессора Дамблдора, прошу аплодисменты!
И что тут началось! Профессор, под громкие хлопки, взмахнув палочкой, выпустил огромного Феникса, который, кружа под потолком, разбрасывал с крыльев снопы красных искр. У Снейпа получилась не менее очаровательная зеленая змея огромных размеров, она кружила, извиваясь, вокруг стола и бросала на все ее окружающее красивые зеленоватые блики, а на голове у нее красовалась золотая корона. Сама МакГонагалл наполнила зал великолепными цветами, а Гроссвен превратил стены в продолжение двенадцати елей. От чего, зал превратился в поляну цветущих цветов внутри огромного и темного леса. Профессор Флитвик, убрав лес с одной из стен, расположил там ночное побережье озера, которое было покрыто мелкой рябью, а сместившаяся звезда бросала на озеро красивую световую дорожку.
— Теперь Ваша очередь, мистер Поттер, — сказала МакГонагалл.
Гарри сначала немного смутился, а потом взмахнул палочкой, и над столом закружила, мерно помахивая крыльями, золотая сова, все дружно захлопали.
— Никто не хочет еще что-нибудь добавить? — Спросила МакГонагалл, явно рассчитывая на то, что желающих не найдется.
— Можно я? — Спросил Грег, сам того не ожидая.
— Грег, но ты еще на первом курсе, ты уверен? — В голосе МакГонагалл чувствовалась явная озабоченность.
Вместо ответа, Грег взмахнул палочкой и по полю цветов запрыгал огромный усатый кот, его шерсть плавно переливалась всеми цветами радуги. Но более всего поразило присутствующих то, что кот ловил порхающую с цветка на цветок бабочку, и никак не мог ее поймать. Это было настолько реалистично, что все предыдущие деяния попросту померкли на фоне такого творения. Тревор, сидящий на коленях Хагрида, с упреком посмотрел на Грега и, мяукнув, сказал, что это на него вовсе не похоже и вовсе не так он глуп, чтобы за бабочками прыгать.
После этого, Гарри не замедлил добавить к своей сове летающего над лесом огромного золотого дракона, который выдыхал не огонь, а красивейшее северное сияние. Грега это позабавило, но не более того. Он взмахнул палочкой, и среди цветов показалась ударная установка, за которой восседал Ларс и молотил по барабанам волшебными палочками, из-под которых летели снопы разноцветных искр. Помимо красивого зрелища, зал наполнился ритмичной барабанной дробью, а копия Джеймса, вставшая неподалеку от установки, стала играть на гитаре и исполнять одну из лучших своих песен. Грег вспомнил и других участников группы и изобразил их неподалеку, также играющими свои партии на гитаре и клавишах. В итоге, все стали зрителями великолепнейшего концерта одной из лучших рок групп в мире. Дамблдор не скрывал своей радости по поводу увиденного, но все же взглянул на Грега с некоторой тревогой.
— Хватит, Грег, этого достаточно, ты убьешь себя так! — Сказала МакГонагалл.
Только теперь понял Грег их беспокойство — всем остальным их создания дались не без труда — Флитвик вытирал пот платком, а Снейп облокотился на спинку кресла и сидел не меньше минуты с закрытыми глазами. Но Грег ничего не ощущал! Для него это было также просто, как заставить все книги в классе порхать на своих страницах! Единственный среди колдовавших, кто оставался в похожем здравии и, кажется, не ощущал недомогания был Гарри.
Вскоре, все пришли в норму и продолжили праздник на поляне, полной цветов, по которой прыгал большой кот, ловящий бабочку. Над столом кружила сова и феникс, между цветами, озаряя все вокруг себя зеленым светом ползала красивая змея-королева. Вода несуществующего озера тихо шумела в перерывах между песнями необычных музыкантов.
Грег просыпался медленно, ему было хорошо и тепло, но вскоре теплота стала слишком знойной, и он открыл глаза. Он спал сидя в кресле у камина в гостиной Слизерина, уснул он всего пару часов назад. Когда все стали расходиться из главного зала, он, отправившись к себе, решил посидеть немного у горевшего теперь особенно приятно камина. Взглянув в окно, он увидел тонкий слой чистого белого снега, заканчивающегося кромкой озера. Его черная как нефть поверхность отражала первые лучи восходящего солнца. Не в силах оторвать взгляд от этого зрелища, Грег поднялся из кресла и вышел через террасу на улицу.
Прохладный ветерок приятно холодил спину, и действие жаркого камина проходило с каждым шагом. Грег подошел поближе к озеру, и стал смотреть на восходящее солнце. Восходы в Лос-Анджелесе были, может и не хуже, но этот казался особенным. Это был восход, который наблюдал волшебник. Волшебник, справедливости и гнева которого, все будут бояться, и не зря. Волшебник, в силах которого было остановить сам рассвет. Это злой и могущественный волшебник смотрел этим утром на красивейший восход солнца. И Грег все это сознавал также ясно, как понимал то, что сказал ему своим вчерашним «мяу» Тревор.
— Ну что ж, — сказал сам себе Грег, — я на эту роль не просился.
Спустя несколько мгновений, над горизонтом возвышалась половина солнечного диска, а ветер слегка ослаб.
— С добрым утром, Эсси, — не оборачиваясь, сказал Грег, когда почувствовал на плече чью-то руку.
— С добрым. — Она тихо рассмеялась.
Грег обернулся. В красных лучах солнца, лицо так добро и нежно смеющейся злой волшебницы казалось ему самому чем-то сверхъестественным, но завораживающе красивым. Грег смотрел прямо в ее огромные, сводящие с ума глаза, которые слезились, должно быть, от смеха. Улыбнувшись в ответ, он посмотрел на ее руки. В правой был зажат его подарок — великолепно выполненный, украшенный резьбой чехол для золотого пера. В левой руке был немного меньший по размерам сверток. Грег взял его и, получив одобрительный кивок Эсси, развернул. Солнце уже поднялось над горизонтом, когда в его лучах засверкало красивое золотое перо, которое Грег вынул из предназначенного для него свертка.
Каждый волен называть это по-своему. Кто-то предпочтет слово «судьба», кто-то «случайность», но жизнь подбрасывает зачастую и более глупые и нелепые ситуации. Подтверждением тому, стали и два подарка, которые Грег получил от Ревекки и Стена. Это были два замечательнейших, красивейших пера. Да-да, самописных, пишущих очень тускло… Что ни говори, а воистину щедр тот, кто делает подарки от всего сердца, а это не судьба и не случайность.
За завтраком Грег сделал себе великолепный кофе, профессор МакГонагалл могла бы гордиться им. Давая кофе немного остыть, он принялся ждать Эсси — она спешила забежать к кому-то из профессоров перед завтраком. Вскоре зал наполнился людьми, все приветствовали друг друга, здоровались и с Грегом. Но он отвечал очень холодно, по непонятной ему самому причине, он стал беспокоиться. Беспокоиться об Эсси — ее все не было. Прождав с десяток минут, Грег уже не отрывал от двери взгляда.
Но вот его сердце забилось чаще, и груз беспокойства разом рухнул с души — в зал медленно вошла Эсси. Он посмотрел на нее и слегка улыбнулся. Лишь увидев вымученную ответную улыбку, он осознал тот факт, что ей очень плохо — она с трудом передвигала ноги и готова была в любую минуту рухнуть без чувств. В одно мгновение Грег, сам того не замечая, поднялся в воздух и, преодолев огромный зал, стал поддерживать Эсси. Он схватил ее руку, но та была холодной, как… камень. Эсси улыбалась, но ноги отказывались нести ее дальше. Грег, не давая ей упасть, аккуратно положил ее на пол.
— Грег, он… — сказала Эсси.
— Что с тобой?
— Грег, он…
Эсси не могла больше вымолвить ни слова, ее протянутые к Грегу руки стали превращаться в холодный мрамор, побледневшее лицо застыло, а широко раскрытые глаза нежно смотрели на него каменными зрачками.
— Нееет!!! — Заорал на всю школу Грег.
Мгновение спустя, он ощутил, как его плечи с силой стиснули чьи-то руки и рывком оторвали от Эсси.
— В больницу ее, быстро! — Распорядился Дамблдор.
В глазах Грега все еще стояла окаменевшая улыбка Эсси, а ее глаза нежно смотрели в его, когда профессор буквально втащил его в свой кабинет.
— Да очнись ты, — сказал Дамблдор и дал Грегу легкую пощечину.
От боли он стал понемногу приходить в себя и вытер бегущие по щекам слезы.
— Спокойно, Грег, все будет хорошо. — Профессор стоял наклонившись к нему и смотрел прямо в глаза. — Все будет хорошо, ты меня понял?
— Я понял, профессор, извините.
Грег окончательно пришел в себя, его стала разбирать дикая злоба, он был готов разнести в клочья весь Хогвартс, и он был на это способен, он это знал.
— Я прошу тебя успокоиться, по-настоящему. Если ты дашь волю своей злобе, ты погубишь все — и ее и себя и всех нас, теперь ты понял, что я имею ввиду?
Вот теперь Грег его хорошо понял и стал сам себя призывать к здравому смыслу и успокаиваться, его злость и чувство отчаяния стали понемногу проходить, ему удавалось взять себя в руки.
— Хорошо, теперь я задам тебе всего один вопрос. У тебя есть шрамы, Грег?
Теперь врать не имело смысла, профессор все еще стоял прямо перед ним, и его глаза находились напротив глаз Грега. Не произнося ни слова, он снял с руки браслет. Трезубец тускло светился зеленым цветом.
— Надень браслет. — Сказал профессор слегка охрипшим голосом.
— Что значит этот шрам, профессор?
— Ты… Ты хранитель сил тьмы. — Профессор отошел от него и тяжело сел на стоящий неподалеку стул, он смотрел на Грега так, будто не знал — бояться его или убить на месте. — Это значит, что тебе доступны силы, которые тысячелетиями накапливались худшими из магов.
— Но при чем тут… Мне это абсолютно безразлично, меня волнует только то, кто сделал это с Эсси, он должен понести наказание, профессор!
— Совершенно верно. Должен. Теперь я хочу тебе еще кое-что объяснить. На сколько мне известно, заклинанием, действие которого ты сейчас видел, владеет только Бомануар, а он сбежал недавно из-под надзора министерства. Его хотели отправить в ссылку, заменив Азкабан на более приятные условия содержания, где он мог бы работать… Но он воспользовался этим и исчез. Значит, это его работа. Но почему он не нападает прямо на Гарри, если в его интересах пособничество Вoльдеморту?
— Значит, он работает не на него и у него другие цели.
— Верно, теперь немного истории. Когда Вoльдеморт потерял человеческий облик, между прочим, это был бывший хранитель сил тьмы, Бомануар был рядом. Много лет он успешно убегал от министерства, и все думали, что Вoльдеморт передал шрам ему. Но когда Бомануара задержали по дороге в Сан-Диего, а это неподалеку от Лос-Анджелеса, шрама у него не оказалось. Мало того, он сдался без боя! Ты представляешь себе, чтобы скрывающийся многие годы человек так просто дал себя поймать?
— Он избавился от шрама, передав его мне, но зачем?
— Этого я понять не могу. Единственное правдоподобное объяснение в том, что тогда на него была развернута очень мощная охота, и он был не в силах больше убегать. Поэтому, он передал шрам тебе, надеясь впоследствии его вернуть.
— Но какой смысл… зачем ему убивать Эсси?
— Ему не впервой натравливать стороны друг на друга. Однажды он уже уничтожил Вoльдеморта, натравив на него через Гарри все силы света — это он помог матери Гарри передать шрам сыну.
— Но разве хранителем были не вы? — Изумился Грег.
— Я был, но много раньше. — Профессор был удивлен познаниями Грега, но продолжил. — Благодаря его усилиям, правда, мы избавились от твоего дяди, а Гарри стал хранителем сил света. Теперь, должно быть, он пытается сделать то же самое. Если подозрение падет на тебя и министерство обнаружит твой шрам, они немедленно тебя уничтожат. Таков закон. Столетия министерство пытается искоренить зло, уничтожив его хранителя. Но если министерство уничтожит тебя, шрам перейдет его прежнему владельцу. То есть обратно к Бомануару.
— Но… как они меня заподозрят, ведь очевидно, что хоть мой дядя — Вoльдеморт, я не умею пользоваться этим заклинанием, и уж точно не похож на Бомануара.
— Вот тут ты ошибаешься, Грег. Бомануар единственный, кто умеет перевоплощаться и становиться кем угодно. Но, чтобы занять твое место, ему нужно сначала тебя уничтожить, а сам он это сделать не может — ты хранитель, новый Лорд Тьмы. Ему не под силу это. Единственная проблема в том, что такое оправдание для министерства не годится. Стоит им увидеть твой шрам…
— Я его заставлю ответить за это!
— И думать забудь! Ты хранитель сил Тьмы, а не Света — тебе нельзя привлекать к себе внимание. Министерство все равно сильнее, Грег. К тому же, Бомануар тоже не первый год магией занимается, с ним не так просто справиться.
— Когда вы поняли, что я Хранитель?
— Вчера. Мне, конечно, понравилось твое представление… Но на такое способен не каждый профессор, не говоря уже о первокурснике, который при этом даже не устает, да еще и звуковое сопровождение устраивает.
Грег встал и направился к выходу, но уже на винтовой лестнице спохватился — он только сейчас заметил, что сжимает в кулаке золотое перо…
— Вы знаете, как вылечить Эсси?
— Нет, — профессор нахмурился, — но мы сделаем все возможное!
— Спасибо, профессор.
— Еще одно, Грег. Не балуйся больше левитацией. Сейчас на это, кроме меня, никто не обратил внимания, да это и было оправдано — ты спешил на помощь Эсси… Но никто не умеет левитировать, кроме хранителей. Еще раз и тебя непременно обнаружат.
— Я сам не знаю, как это получилось, — Грег пожал плечами, — я не смогу сделать это опять, тем более, намеренно.
