Они ненавидели друг друга с первого курса в Хогвартсе. С тех пор они избегали друг друга. При этом они входили в одну компанию…
Лили Эванс была высокой, стройной девушкой с длинными рыжими волосами (они были слегка волнистыми) и с изумрудно-зелеными глазами. Она была самой красивой и популярной в Хогвартсе. Её лучшей подругой была Люсия Россини, но у нее были хорошие, дружеские отношения с другими шестикурсницами-гриффиндорцами — Констанцией Энжелкорт и Патриссией Уилсон. Она также дружила с Сириусом Блэком, Римусом Люпином и Питером Петтигрю, лучшими друзьями ее заклятого врага. Она была очень сообразительной и у нее были отличные оценки по многим предметам, особенно ей удавались Заклинания и Зелья.
Джеймс Поттер был высоким, худым, но не скелетом, с густыми, взъерошенными иссиня-черными волосами и карими глазами. Его лучшим другом был Сириус Блэк, но он также дружил с другими шестнадцатилетними гриффиндорцами — Римусом Люпином и Питером Петтигрю. У него была девушка — Констанция Энжелкорт, и хорошие отношения с её лучшей подругой Патриссией Уилсон. Общался он также с Люсией Россини — лучшей подругой своего худшего врага. Он был самым популярным парнем в Хогвартсе. Он был очень умным, у него были хорошие оценки по многим предметам, особенно по Полетам и Трансфигурации. Он был капитаном и ловцом команды Гриффиндора по квиддичу.
Лили Эванс и Джеймс Поттер ненавидели друг друга с первого курса, но никто не знал почему, даже их лучшие друзья. Они всегда издевались друг над другом, и им это нравилось.
Эта история началась в четверг, который все считали абсолютно обычным, на первый взгляд…
Лили спустилась на завтрак в Большой зал со свой лучшей подругой Люсией. Они разговаривали о том, кого бы они хотели пригласить на Рождественский бал, в эту субботу. Люсия была по уши влюблена в Римуса, и она ждала пока он пригласит её. Лили уже пригласил Сириус Блэк. Римус был слишком робким, чтобы пригласить кого-нибудь, поэтому Лили посоветовала Люсии пригласить его самой.
— Лили! А если он откажет мне?
— Я думаю, нет.
— Почему?
— Потому, что он вежливый и потому что он слишком робкий, чтобы пригласить другую девушку.
— Ох! — разочаровано ответила Люсия.
— Я знаю, ты хочешь сказать мне, что Римус согласится, потому что он влюблен в тебя, но…
— Эй! Я не имела ввиду это!
— Уверена, что не имела…
— Лили!
— Спасибо, я знаю свое имя.
— Лили, Я не хотела ничего говорить!
— Тогда почему ты спрашиваешь меня, почему?
— Ты ставишь меня в неловкое положение…
— Бедная Люсия…
— Лили!
— Я знаю свое имя, дорогая!
— Ты сегодня в плохом настроении.
— Нет, я великолепно себя чувствую, и мое настроение не может быть лучше.
— Опять сны про него? — спросила Лили Люсия
— Про кого, Люсия?
— Ты знаешь про кого!
— Если ты мне не скажешь, я не буду знать, о ком мы говорим.
— Лили! Кто же тебе сниться каждую ночь?
Лили покраснела и удивилась. Она никогда не говорила Люсии о своих снах.
— Я… Мне никто не снится… Я не понимаю,. о ком ты говоришь.
— Хорошо…-сказала Люсия, умиленно смотря на сконфуженную Лили.
— Люсия… Ты знаешь, что мне снится?
— Э… Нет… Но я догадываюсь.
Лили сделала вид, что верит её словам. Она не хотела, чтобы даже Люсия знала её секрет. Он был только её. Они сели за гриффиндорский стол.
За 5 минут до окончания завтрака, Джеймс Поттер, Сириус Блэк, Римус Люпин и Питер Петтигрю спустились в Большой Зал.
— Смотрите, кто у нас здесь! — Сказал Джеймс своим друзьям. — Моя дорогая Эванс!
— Что ты хочешь сделать, Сохатый? Не забудь, что она пойдет на Рождественский бал со мной, и я хочу пойти с симпатичной девчонкой. Пожалуйста… Не мог бы ты подождать до воскресенья, чтобы перекрасить её волосы в черный цвет, или сделать их красными? — предложил ему Сириус.
— Кто говорил о волосах? Ответил Джеймс.
— Смотри, Сохатый! Это же Северус Снейп! Давай поиздеваемся над ним! — предложил Сириус, надеясь, что Джеймс ничего не сделает с Лили.
— Снейп? Дамам надо уступать! — Настоял Джеймс.
— Джемми! Посмотри на себя со стороны!
— Сириус, ты напоминаешь мне мою маму.
— Эй, Сохатый, я не позволю тебе унижать меня! Эти нравоучительные штучки…!
— Глупый! — прошептал Джеймс.
— Лунатик, Хвост! Помогите мне выбить эту тупую идею из головы Сохатого! Я хочу, чтобы моя Лили-лилия пошла на бал ещё красивой!
— Я бы лучше промолчал. Когда я в прошлый раз попытался встать на пути Джеймса, я был превращен в тыкву. — Сказал Римус.
— Хвост?
— Никогда. П-п-пусть сами решают свои проблемы. — Сказал Питер, понизив голос.
Пока Сириус говорил, Джеймс был уже рядом с Лили, и его палочка была направлена на нее.
— ЛИЛИ! ОБЕРНИСЬ! Джеймс сзади тебя! — прокричал Сириус.
Лили обернулась, и увидела Джеймса с его палочкой, направленной на её спину.
— Трус!.. ты пытался ударить меня со спины. Джентльмены так не поступают! Никогда! — сказала она.
— Не называй меня трусом, Эванс, или я…
— Или что? Или ты заставишь меня мяукать? — Сказала она, превратив его в кота. — Знаешь, Поттер, тебе по душе только этот путь! Бесспорно!
Весь Большой зал засмеялся. К счастью, учителя уже были в своих кабинетах.
— Не радуйся, Эванс! — сказал Джеймс, когда он превратил себя обратно в человека. — Забыла, что я гений трансфигурации?
— Так давай посмотрим, кто лучше. Салтулум Коэлам! — прокричала Лили, и он начал причудливо прыгать.
— Ты увидишь, Эванс! Вингардиум Левиоза! — Как только он это крикнул, она стала летать под потолком.
Все выглядели пораженно.
Под потолком, Лили крикнула:
— Вингардиум Левиоза! — И Джеймс тоже полетел рядом с ней под потолком.
Снейп, никогда не выглядел таким счастливым. Два его заклятых врагов на глазах теряли очки. Он побежал в профессору Кенту, преподавателю зельеварения.
— Поспешите, сэр! Поттер и Эванс парят под потолком в большом зале.
Кент бросился в Большой зал. С ним МакГонагалл, Спрут, Квинтас Муди, Флитвик и все учителя, которых успел позвать Снейп.
— Эванс и Поттер! Немедленно спускайтесь вниз! — Пронзительно крикнула МакГонагалл.
— Я не могу профессор! — Одновременно прокричали Джеймс и Лили.
— Ассио подушка! — сказал Флитвик, призывая огромную подушку на центр зала. — Фините Инктатем.
Джеймс упал первым, Лили немного парила падая, поэтому приземлилась вторая. Она встала, Джеймс тоже, после нее.
— Это действительно самая скандальная вещь, из всех которых я видела. Нелепо! Вы двое, лучшие по всем предметам. Это тупая конкуренция между вами! Я огорчена от того, что увидела. Вас ждет сегодня вечером наказание. И… минус 50 очков каждый.
— Ты понял, что ты наделал? — проворчала Лили.
— Это была ты, Эванс!
— Даже после всего этого представления вы не прекращаете вести себя как дети! Вы двое разочаровываете меня!
— Извините! — прошептала Лили, глядя на пол.
— Вы не должны извиняться передо мной. Вы должны извиниться перед Джеймсом и всеми, кто видел эту чепуху!
Все в Большом зале уставились на них.
— В мой кабинет! Сейчас же! — приказала МакГонагалл.
Джеймс и Лили молча, последовали за МакГонагалл.
— Объясните мне, как вы двое оказались под потолком? — злобно спросила она их.
— Ну…
— Она ненавидит меня! — крикнул Джеймс.
— Ты когда-нибудь заткнешься? Ты меня тоже ненавидишь!
— Потому что ты слишком много о себе думаешь!
— Ты зазнайка, мистер Популярный Поттер!
— Это не моя вина, что все любят меня. В отличии от тебя, я красивый!
— И скромный…
— ВЫ КОГДА-НИБУДЬ ПОМОЛЧИТЕ?
— Но профессор… — начала Лили.
— ЗАТКНИТЕСЬ, МИСС ЭВАНС!
Джеймс выглядел победоносно и прошептал что-то, за что Лили влепила ему пощечину.
— ОЙ! — крикнул Джеймс.
— Мисс Эванс, Вы унизили мистера Поттера прямо передо мной. Почему вы себя ведете, как маленькие дети?
— Потому что он тупой, потому что я ненавижу его, потому что он зазнается!
— Остановитесь! Вы не уважаете даже меня! Я думала дать каждому отдельно наказание, но теперь я вижу, что я ошибалась! Вы будете выполнять вашу работу совместно.
— ЧТО?! Вы не можете это сделать! — закричала Лили.
— Понизьте ваш голос, мисс Эванс. Я ваш учитель и Вы должны меня уважать! — сказала МакГонагалл. — И могу сделать это!
— Извините, — прошептала Лили, глядя в пол.
— Не смущались ли вы когда дрались, перед всеми учениками, начиная с первокурсников, кончая семикурсниками?
— Извините, профессор, — прошептал Джеймс, смотря в пол.
— Поттер начал первым, профессор. Я спокойно завтракала с друзьями, когда он пришел и решил напасть на меня, пока я его не видела… — Начала Лили, но её оборвала МакГонагалл.
— Не имеет значения, кто начал! Когда один не хочет, двое не дерутся.
— Извините. — Повторила Лили. — Это не произойдет снова, если Поттер согласится не дразнить меня.
— Ты дразнила меня, Эванс! — сказал Джеймс.
— Остановитесь немедленно! Вы сведете меня с ума!
— Извините!- прошептали Джеймс и Лили одновременно, глядя в пол.
— Извините! ИЗВИНИТЕ! Вы только и можете говорить «Извините». Что произойдет, если вы извинитесь и будете продолжать делать те же ошибки снова и снова? — Раскричалась МакГонагалл. — За ланчем вы получите сову с вашим наказанием.
— ОК, могу я идти? — спросил Джеймс.
— Да, Поттер.
Джеймс и Лили направились к двери.
— Вы остаетесь здесь, мисс Эванс! Я хочу поговорить с Вами, — сухо сказала МакГонагалл.
Джеймс вышел, и Лили подошла к МакГонагалл.
— Да?
— Я хочу поговорить с тобой, о тебе.
— Что?
— Вы староста, мисс Эванс. Вы не можете выделывать такие вещи! Вы опозорили Гриффиндор. Дамблдор хотел, чтобы Вы были старостой школы и час назад я тоже. И как Вы можете позволять себе вытворять такие вещи!!!
— Правда?- спросила Лили, обещая себе убить Поттера, если она не будет старостой школы.
— Я не знаю, мисс Эванс. Вы опозорили Хогвартс, не только Гриффиндор.
— И…
— Но если вы начнете вести себя, как ответственная девушка ваших лет, у вас ещё есть шанс быть старостой.
— О-о-о!
— Вы можете идти.
— Спасибо, профессор.
Лили вышла из кабинета и закрыла дверь.
Проклятый Поттер! Если я не буду Старостой школы из-за него… Я ненавижу МакГонагалл. Она думает, что всегда я во всем виновата… Я хочу быть старостой школы. Это так здорово! Почему он издевается надо мной? Хорошо, я буду использовать ту же тактику с ним, но не на людях. Да я буду, но…
Лили встряхнула головой. Почему я думаю об этом тупом мерзавце? Я должна думать о чем-то хорошем сейчас: Наказание с Джеймсом. Подожди! Я назвала его Джеймсом?
— Да.
Проклятье! Он сводит меня с ума!
— Ты также сказала, что наказание с ним — это хорошая вещь.
Я сказала, что Поттер сводит меня с ума.
— Хорошо.
Не говори со мной таким… таким саркастическим тоном.
— Ты только видишь то, что хочешь видеть.
Нет. Я нет. Я только слушаю ту чепуху, которую ты мне говоришь.
— Я — это ты, дорогая.
О! заткнись!
Лили забежала в туалет Плаксы Миртл. Он умыла лицо холодной водой.
Так лучше.
— Ты только видишь то, что хочешь видеть.
Кто ты?
— Я это ты, медовая.
Нет, ты нет!
— Да!
НЕТ!
— ДА!
НЕТ!
— Да, да и ДА!
— НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! — Проорала Лили.
Сириус вдруг появился здесь.
— С кем это ты разговариваешь?
— Что ты здесь делаешь?
— Я спросил первый.
— Я спросила вторая!
— Хорошо, Мне нравится иногда быть здесь, — сказал Сириус, краснея.
— Ты извращенец! — выдавила из себя Лили, сквозь смех.
— Итак, с кем ты разговаривала?
— Э-э… Ни с кем
Сириус засмеялся:
— Я собираюсь отправить тебя к Святому Мунго!
— Сириус! Тогда я пошлю тебя туда же. Ты извращенец!
— Ну тогда, причина это ты…
Лили подняла брови.
— Итак, что произошло с тобой и с моим дорогим Сохатым?
— МакГонагалл дала нам наказание.
— Когда твое?
— Я не знаю. Мне пришлют его днем.
— О! Это произойдет сегодня?
— Да…
— А у Сохатого?
— Сегодня тоже. Со мной. Проклятье!
У Сириуса началась истерика. Он смеялся так сильно, что даже Мрачная Миртл вылезла и начала кричать.
— Извращенец! Извращенец! Здесь мальчик! Извращенец! Извращенец!
— Упс! Мне пора идти. Лил!
И он убежал. Через пару секунд появилась МакГонагалл.
— Что произошло, мисс Эванс?
— Ничего. Скорее всего Миртл приснился плохой сон. Я думаю.
МакГонагалл уставилась на Лили.
— Приведениям не снятся сны, мисс Эванс.
Миртл зарыдала.
— Только потому что я приведение, вы меня так оскорбляете! Это был не сон. Но почему вы думаете, что я не могу видеть снов? Почему? Почему?
МакГонагалл только повернулась и вышла из туалета. Спорить с Миртл бесполезно. Слушать её рыдания тоже.
Лили направилась к кабинету истории. Все уже были все уже были здесь.
— Почему вы опаздываете, мисс Эванс? — холодно спросил профессор Биннс.
— Я была у профессора МакГонагалл.
— Поттер был там же, но он не опоздал.
Джеймс ухмыльнулся, Лили решила не обращать на это внимание.
— МакГонагалл задержала меня.
— 15 очков с Гриффиндора.
— Но…
— Еще 5 очков с Гриффиндора.
Лили села рядом с Джеймсом. Это была единственная оставшаяся парта. Джеймс смеялся над ней.
— Ты так счастлив, что Гриффиндор потерял еще 20 очков?
— Нет я смеюсь, потому что ТЫ потеряла их для Гриффиндора.
— Ты псих!
— И последнее восстание гоблинов было в последнем веке, перед тем, как они стали владеть Гринготтсом. Мисс Энжелкорт, будьте добры, скажите, кто первый владелец Гринготтса?
— Э… — промямлила Констанция — Домовые эльфы?
Весь класс засмеялся.
— Нет, мисс Энжелкорт, кто может ответить?
Только руки Джеймса и Лили поднялись.
— Мистер Поттер?
— Первым владельцем банка Гринготтс было Министерство Магии.
— Хорошо, мистер Поттер.
После истории магии было Прорицание. Во время прорицания, Люсия спросила Лили:
— Итак, какое у тебя наказание?
— Почему все так заинтересованы в этом? Потому что мне придется провести время с Джеймсом?
— Правда? Оооо! Джеймс! Это прогресс!
— Замолчи. Это противно.
— Это потому, что ты подумала о Джеймсе, а не о Поттере, как обычно.
— Я не думала о нем.
— Хорошо. — сказала Люсия с сарказмом.
— Ты можешь говорить без сарказма?
— Я???
— Ты такая циничная, Люсия!
— У тебя ПМС?
— Заткнись!
— Успокойся!
Сириус, который проходил мимо услышал эту часть разговора.
— Вау! Лили! Ты смягчила свое мнение о Сохатом? Рад это услышать. — сказал Сириус перед тем, как рассмеяться.
— Что там про меня? — Подошел узнать Джеймс.
— Ничего!
— Лили фанатеет от тебя, Сохатый! — сказал Сириус.
— Бее! — сказал Джеймс и скорчил рожу.
— Нет, — прокричала Лили.
— Да! — прокричала Люсия.
— Люсия!
— Я знаю свое имя! — Люсия передразнила Лили.
— Я не говорила, что я фанатею от Поттера. Вы все сумасшедшие!
— Правда? А твои сны?
— Таак! Что за сны? — повторил Сириус, ничего о них не знавший.
— Сны? О чем вы говорите? — Сказала Лили, краснея.
— Ну хорошо, — заметила с сарказмом Люсия.
— Перестаньте говорить такую ерунду, типа «Я влюблена в Джеймса»!.
— Видишь, ты снова назвала его Джеймсом!
— Потому что из-за вас я скоро сойду с ума!
Джеймс довольно уставился на Лили.
— Перестань так на меня смотреть, я лучше буду хорошо относиться к Снейпу, чем к тебе.
— Что? — сказал, вздрагивая, Джеймс.
— Я ненавижу его меньше, чем тебя. И, в конце концов он меня не оскорбляет!
— А ты меня?
— Я тебя оскорбляю, — согласилась она.
— Поэтому…
— Поэтому ничего. Я не прошу тебя перестать оскорблять меня, потому что я ненавижу тебя до такой степени, что не могу остановиться оскорблять тебя!
— Оооо! Это выглядит, как любовь, это так романтично! — произнесла Люсия.
— Заткнись! — закричали одновременно Лили и Джеймс.
В это время, профессор Трелони, которая помогала Констанции прочитать её чайные листья, направилась к ним.
— Мое внутреннее око, говорит, что вы ссоритесь. — Мягко произнесла Трелони..
— Скорее ваши уши, профессор, — произнесла Люсия. (Она не любила Трелони)
Трелони проигнорировала ее реплику.
— Что произошло, мои дорогие? — сказала Трелони мистическим голосом.
— А разве ваше внутреннее око вам не подсказывает? — съязвила Лили.
— Оно у меня сейчас немного заблокировано.
— Они только что признались друг другу в любви! — объяснил Сириус.
Взглянув в лица Джеймса и Лили, Трелони заявила, что если бы это было так, то она непременно заметила бы это.
— Слава Богу, существуют еще умные люди. Они все сводят меня с ума, профессор. Они все хотели заставить меня думать, что я будто бы люблю Поттера!
— Еще 2 минуты назад ты назвала его Джеймсом, — съязвил Сириус.
— Заткнись! — прошептала Лили.
— Мое внутреннее око говорит мне, что они ненавидят друг друга, — мистически произнесла Трелони.
— Видите? — победно произнесла Лили.
— А полчаса назад ты согласилась со мной, что она совершенно ничего не знает, — пробормотала Люсия.
— Сейчас я вижу, что она умнее вас, — сказала Лили.
— Я тоже, — согласился Джеймс.
— Как ты посмел согласиться со мной, Поттер! Мы ВРАГИ!
— А почему бы нет? Ты думаешь, что я мог предположить, что мы любим друг друга? Ты думаешь, что если я не согласен с тобой, поскольку я ненавижу тебя и ты ненавидишь меня, то думаю противоположно тебе?
— Неплохой ответ!
Прозвенел звонок. Они покинули класс, но остановились в коридоре. Люсия и Сириус, перешептываясь вдруг засмеялись.
— Эта пара шутов расскажет мне над чем смеется? — спросила Лили.
— Любовная парочка!
— Сколько раз мне придется говорить, что я не люблю Поттера? — озлобилась Лили.
— Кто сказал, что мы говорим о тебе? — спросила Люсия. — Мы говорим о Джеймсе и Констанции. И ты говорила, что не изменила своего мнения…
Лили обернулась и увидела целующуюся парочку. Это были Джеймс и его подружка.
— Я сказала это только, потому что я устала от ваших комментариев, — сказала злобно Лили. — Я голодна и направляюсь в Большой зал.
Лили спустилась вниз. Сириус и Люсия переглянулись и снова начали смеяться.
— Что? — спросил Джеймс со следом от красной губной помады на губах.
— Ничего, Сохатый, ничего!- Сказал Сириус между смешками.
— Сумасшедший, — ответил Джеймс, крутя указательным пальцем около виска. И они вместе спустились на ланч. Лили была уже за столом в самым скучающим выражением лица.
— Радуйся, Лил! — сказал Сириус. — Хоть раз в жизни Джемми взглянет на тебя другими глазами.
Лили отвесила ему пощечину.
— Я не хочу, чтобы этот Поттер смотрел на меня вообще!
— Успокойся! Он смотрит на тебя. Его проблема — это Энжелкорт, — поддразнил Сириус.
Лили залепила ему ёще одну пощечину.
— Эй, Лил! Я надеюсь у тебя это не войдет в привычку! — промолвил Сириус между смешками. — Это действительно больно.
— Какой ты бессовестный!
— Да я такой!
Люсия села справа от Лили, Слева сидела Жозефина Райан, Пятикурсница. Она не была другом Лили, она была ее фаном.
— Что произошло, Лили? — спросила Жозефина.
— Этот бесстыдник продолжает говорить, что я влюблена в Поттера.
— Сириус! Перестань так говорить! Она ненавидит Поттера! — прокричала Жозефина. Она могла сделать все угодно, что Лили попросила бы ее сделать. Она была подхалимом и если Лили ненавидела Джеймса, она будет ненавидеть его тоже.
— Заткнись, йо-йо! Я разговариваю с моей Лили-лилией! — поддразнил он Жозефину.
— Я не твоя Лили-лилия! — моментально сказала Лили.
— Ты права! ТЫ Лили-лилия Джеймса! — съязвил Сириус.
Лили залепила ему супер-пощечину.
— Ой, Лил! Это уже избиение!
— Хорошо сделано, Лили! — поддержала Лили Жозефина.
— Почему ты такой надоедливый, Сириус? — спросила Лили.
— Потому что я люблю тебя! — поддразнил он ее и неожиданно поцеловал Лили в губы. Джеймс, который сидел на другом стороне стола, посмотрел на них, его челюсть отвисла.
Лили отодвинула Сириуса и спросила его:
— Зачем ты это сделал?
— Чтобы Сохатый ревновал. Посмотри на него! — прошептал Сириус ей в левое ухо.
— Я не хочу, что бы он завидовал. Он мне не нравиться, и я ему тоже.
— Что еще? Ты не хочешь меня ударить? — прошептал Сириус.
— Нет! — ответила Лили и поцеловала его.
Джеймс посмотрел на них с недоверием, потом его вдруг заинтересовала его тарелка, поэтому он уставился на нее. Внезапно, две рыжевато-коричневые совы влетели в Большой зал. Одна из них бросила письмо в суп Лили, другая в тарелку Джеймса. Лили отодвинулась от Сириуса и начала читать письмо. Джеймс перестал смотреть в тарелку и начал читать свое.
В письме Лили было написано:
Дорогая мисс Эванс,
Мы ждем Вас, чтобы вы отработали свое наказание в этот четверг, в 23:00 в моем кабинете. Затем Вы и мистер Поттер пойдете в хижину Хагрида, где и получите дальнейшие указания.
С искренним уважением,
Минерва МакГонагалл,
Заместитель директора.
Джеймс прочел в своем:
Дорогой мистер Поттер,
Мы ждем Вас, чтобы Вы отработали свое наказание в этот четверг, в 23:00 в моем кабинете. Затем Вы и мисс Эванс пойдете в хижину Хагрида, где и получите дальнейшие указания.
С искренним уважением,
Минерва МакГонагалл,
Заместитель директора.
— Проклятье! — В один голос сказали Джеймс и Лили.
После ланча у них было Изучение магглов. Учитель, профессор Бантон, был помешан на магглах, и любил поговорить об их изобретениях. Сегодня мы поговорим с вами о самолетах. Как вы уже знаете, самолеты это вид транспорта магглов. Магглы не умеют аппарировать, летать на метле, или использовать дымолетный порошок. Самолеты, которые являются странными машинами, умеют летать. Существуют много версий, кто был изобретателем. Некоторые говорят, что самолет изобрели братья Райт, другие говорят, что это был Сантос Дюмонт. В самом деле саму машину изобрели братья Райт, раньше Дюмонта, но они использовали катапульту. У них было немного свидетелей. 3 года спустя, Сантос Дюмонт в Париже, облетел вокруг Эйфелеву башню, на глазах у сотниях жителей. И он не использовал катапульту. Я хочу, что бы обсудили эту тему с соседями и замисали ваше мнение, два свитка пергамента, пожалуйста.
Лили, будучи магглорожденной, думала, что настоящим изобретателем был Сантос Дюмонт, потому что он пролетел перед большим количеством людей и не использовал катапульту. Люсия не согласилась с ней, для Люсии катапульта была не важна, главное что самолет братьев Райт летел. Сириус согласился с Люсией. Под конец занятия почти все были уверены, что самолет изобрели братья Райт.
— Я не согласен! — заявил Джеймс.
— Почему? — спросил Сириус.
— Без катапульты они бы не взлетели, — ответил Джеймс.
— Неплохой ответ. Но самолет летел, не так ли.
— Да, но Сантос Дюмонт тщательнее проработал свой план.
— Значит он продумал более разработанный самолет. А первый самолет изобрели братья Райт.
— Я так не думаю! — настаивал Джеймс.
— И почему ты всегда соглашаешься с моей Лили-лилией?-поддразнил Джеймса Сириус.
— Я не всегда с ней соглашаюсь!
— Нет, конечно нет! Только странно, что вам нравится одинаковые вещи. Вы не сговариваясь выбрали одинаковые предметы.
— Случайное совпадение!
— Я знаю!
— Сириус?
— Да?
— Почему ты поцеловал ее?
— Почему ты спрашиваешь об этом?
— Я спросил первым.
— Хорошо, завидующий Сохатый! Я отвечу тебе. Она интересная, умная и красивая. Есть еще какие-нибудь вопросы?
— Я не согласен с тобой. Она уродливая и скучная. Хорошо, у нее есть немного мозгов, И это все. И я не завидовал.
— Ты не завидовал. И Лили уродливая. Мне кажется у тебя проблемы с очками, Сохатый.
— Нет, с ними все в порядке.
— Хорошо, почему ты спросил?
— Я спросил что?
— Почему я ее поцеловал?
— Ну, я и не думал, что кто-нибудь может поцеловать Лили Эванс.
— Посмотри на нее, Сохатый. Неужели ты не видишь причину?
Джеймс посмотрел на нее. Было приятно смотреть, как она пишет эссе. Она не была злой, как она выглядит, когда он рядом. Она была занята. Не улыбаясь, не хмуря брови, она выглядела очень привлекательно.
— Земля вызывает Луну. Джеймс, ты слышишь меня?
— Что? — спросил Джеймс рассеяно.
— Неважно, ты посмотрел на Лили как голодная собака на кость.
— Бродяга!
— Да это было так. Но не забывай, она не для тебя. В конце концов, она МОЯ девушка. — сказал Сириус необычайно серьезно. Сириус думал: «Он предпочитает то, что не может иметь. Я уверен он заинтересуется Лили, после того как я сказал ему о ней».
— Я только не понимаю, почему ты выбрал именно нее, если есть куча других красивых девушек вокруг.
— Что?! Она же самая красивая девчонка во всей школе.
— Это твое мнение.
— Наше мнение!
— Не впутывай меня в свои тупые чувства.
— Хорошо, Сохатый… — съязвил Сириус. — Давай притворяться, что она нисколько не интересна.
Джеймс проигнорировал его.
После двойных зелий (которые были очень скучные), их учебный день закончился, и они пошли в Гриффиндорскую гостиную.
— Я хочу немного отдохнуть перед пыткой. — Сказала Лили Люсии.
— Пыткой? — переспросила Люсия.
— С Поттером.
— Да. Это действительно пытка, находится с парнем, который тебе нравиться, и притворяться, что ненавидишь его.
— Я не люблю его. Это наказание видеть парня, которого ненавидишь больше всего на свете, и притворяться, что не хочешь его убить. Потому что если я покажу свои чувства, Дамблдор и МакГонагалл точно лишат меня возможности быть старостой школы в следующем году.
— Нет только не это, Лил. Кто еще может претендовать на эту должность. Нарцисса Карабастос? Она умна, но не так как ты. В конце концов, у нее странные отношения с Темным Лордом, и Дамблдор должен это знать. Есть также Мари Энн Симпсон из Райвенкло, она умна, но не так как ты, и к тому же она слишком забитая, чтобы быть старостой. Элиссон Форд, староста Хафлпаффа, очень популярна и приятна, но она глупа.
— Я знаю. А почему бы им не выбрать кого-нибудь не из старост. Например Констанция…
— Ты шутишь, Лили? У нее же нет мозгов! Ты думаешь, что она лучше чем ты, только потому что она девушка Джеймса? Она только симпатичная и все!
— Я это сказала, не потому что она девушка Поттера. Я это сказала потому что, у нее хорошие мозги. Она очень умна, но ленива. У неё были хорошие оценки до того, как она начала встречаться с Поттером. Но сейчас… Я думаю, что она просто зря тратит учебное время.
— Ты сказала это!
— Я сказала это, ты права.
— Потому что ты завидуешь.
— С чего бы вдруг мне начать завидовать Поттеру?
— Потому, что ты любишь его. Это очевидно!
— Я? Ты с ума сошла!
— Но это так!
— Люсия! Ты выглядишь как моя тупая се… не важно.
— Я выгляжу как что?
— Как кое-кто.
— Кто?
— Не важно!
— Скажи мне!
— НЕТ!
— Ну и ладно, рано или поздно ты расскажешь мне.
— Хорошо. Позже.
— Хорошо.
— Люси…
— Что, Лил?
— С чего ты взяла, что я люблю Поттера?
— Потому, что это написано на твоем лице.
— Неправда.
— Лили… Я не ребенок, и я не собираюсь спорить о том, что очевидно.
— Да. Это очевидно. Я его не люблю. И почему вы с Сириусом начали об этом говорить?
— Потому что мы только сейчас это осознали.
— Невозможно, потому что это неправда. Я люблю только Сириуса.
— Будь по-твоему, — саркастически заметила Люсия.
— И я его поцеловала.
— Потому что рядом был Джеймс, и ты хотела, что бы он ревновал.
— Меня он не беспокоит.
— Неправда. Рано или поздно ты это поймешь. Ты случайно не говорила, что хочешь говорить о чем-либо, кроме Джеймса.
— Кто сказал что нет.
— Твои глаза.
— Что с моими глазами?
— Я могу читать по глазам.
— Люсия, ты выглядишь как Трелони.
— Ты разве не призналась, что она НОРМАЛЬНАЯ, не далее чем, сегодня утром.
— Ну… Но…
— Ты такая странная сегодня.
— Я всегда такая.
— Неплохо сказано.
— Лили… Кажется сейчас ужин. Ты только посмотри на часы! Полвосьмого вечера.
— Пойдем скорее. Я очень голодная.
Кто-то проворчал несколько скверных слов, за диваном, где они только что сидели. Но они не были услышаны.