Последние изменения: 22.11.2003    


Harry Potter, names, characters and related indicia are copyright and trademark of Warner Bros.
Harry Potter publishing rights copyright J.K Rowling
Это произведение написано по мотивам серии книг Дж.К. Роулинг о Гарри Поттере.


Феникс — рождение

Глава третья

Он жив.

Гарри медленно приходил в себя. Он лежал на снегу. Было мокро и холодно. «Почему на снегу? Ведь сейчас же июль!» — шевельнулась в сознании первая ясная мысль. Он открыл глаза, поднял голову. Да, прохладное выдалось лето — он лежал на снегу. Парень быстренько перекатился на спину и поднялся. И — замер, покачиваясь на нетвердых ногах. «Куда я попал?»

Он стоял на уступе какой-то совсем незнакомой горы, и уступ этот был покрыт белым снегом. Внизу, у подножия горы, рос довольно редкий ельник. Верхушки деревьев, уныло качавшиеся под ветром, приходились как раз вровень с кончиком носа Гарри. Одно из них, сломленное когда-то борьбой с местным климатом и упавшее, словно в последней попытке остаться стоять вертикально, на крутой склон горы, задевало теперь его ноги засохшей, осыпавшейся макушкой.

Кроме этой холодной скалы да тёмного леса, да серого неба над головой, паренёк ничего не увидел, хотя и пытался, забравшись повыше на склон, заглянуть за деревья. Все эти попытки в итоге закончились тем, что он чуть не сорвался, и по здравому рассуждению Гарри решил для начала спуститься вниз и тогда уже оглядеться как следует. Это было достаточно просто — на первый взгляд. Тем не менее, когда парень добрался до твёрдой и более-менее ровной почвы, он был весь исцарапан и сплошь покрыт синяками. «Скалолаз из меня, — отдышавшись, подумал он, — как из мистера Висли — Министр энергетики. То есть, штепсели он, конечно, коллекционирует…»

И теперь он растерянно озирался и ёжился на холодном ветру. То ли это накрапывал мелкий, невидимый дождь, то ли падали прямо в воздухе тающие снежинки, но что-то противно покалывало его голые руки и шею, заставляя озябнуть ещё сильнее. Одет он был явно не по погоде. Футболка промокла насквозь, и громадные джинсы, доставшиеся от Дадли, тоже были не в лучшей форме.

Перед ним был дремучий лес, за спиной стеной встала гора, он не знал где находится, не имел с собой ни еды, ни воды, ни метлы, ни волшебной палочки… он не знал, что ему делать дальше. «С одной стороны, — думал он, — человек, подсказавший мне… перстень! Где перстень?» На пальце, увы, перстня не было. Он исчез. Безнадёжно проверив пустые карманы, парень только вздохнул и вернулся к своим размышлениям. «Значит так. Если этот мой неизвестный доброжелатель знал, куда должен доставить меня портключ, он, возможно, отправится следом за мной, — он взглянул на уступ, где очнулся. Уступ пустовал, — для того чтобы все-таки завершить уже начатое. И тогда мне не следует уходить далеко от горы. Надо только дождаться его. Ну а если не знал… в этом случае он не сможет помочь мне. И тогда это значит, что я здесь один. Совершенно один. — Он опять огляделся вокруг, — Если так, то мои дела плохи. Я даже не знаю где нахожусь… Впрочем, всё может быть ещё хуже. Не только тот человек может знать, что Каркаров носил на руке портключ. Может знать Волдеморт, может знать… кто угодно. И тогда — жди гостей. И тогда мне бы лучше бежать без оглядки». Вот только куда?

В результате Гарри двинулся куда глаза глядят. А именно — сквозь лес. Здесь, внизу, было явно теплее, чем там, на горе. Снега не было, только трескучие ветки и желтые хвойные иглы усыпали землю, а дождь, донимавший его на спуске, оседал здесь на ветвях. Но зато появилась другая беда — комары и какие-то мерзкие, серые, очень крупные кровососущие, налетевшие на него, как поклонницы на профессора Локхорда. Гарри пробовал их отгонять, отчего очень скоро стал схож с обезумевшей мельницей. После этого он решил игнорировать мелкие неприятности. Сунув руки в карманы, он шел и гадал, где находится. Он пытался представить себя Каркаровым. Вспоминал всё, что знает о портключах. Наконец, он гадал, кем мог быть тот его незнакомый союзник. Может быть, он в итоге пришел бы к какому нибудь решению, хоть не знал ничего о Каркарове и о портключах, и, тем более, о неверных хозяину Упивающихся… но одно обстоятельство скоро нарушило стройный ход его мыслей. Игнорировать комаров было попросту невозможно.

Эти мелкие кровососы норовили забраться за шиворот, облепили, казалось, все руки до самых плеч и с немыслимой наглостью мельтешили у мальчика перед глазами . Окончательно изведясь, Гарри хлопнул себя по ноге и — о, чудо! — в его кулаке оказалось то самое мерзкое кровососущее! Ободренный успехом, почувствовав как вонзается вражье жало куда-то в плечо, юный маг звонко врезал себе кулаком по ключице. Конечно, на этот раз он никого не поймал, но теперь это было уже неважно! Осыпая себя (и лишь изредка — насекомых) многочисленными ударами, он продолжил свой путь. Настроение поднялось, понемногу он даже согрелся. Продолжая рассеянно хлопать себя по всему, что ни попадя, он заслушался пару раз переливчатым пением здешних птиц, засмотрелся на быстрых белок, деловито снующих по нижним ветвям старых елей. И всё таки напряжение не прошло до конца. Гарри слушал не только птичие трели, кроме этого он прислушивался к любым подозрительным звукам. Вот хрустнула ветка, вот вскрикнул какой-то зверь… а сперва померещилось — человеческий голос. Померещилось, что его окликают. Может, следовало остаться?

Если тот волшебник, спасший Гарри, попытается найти его, он ведь может использовать телепатию или как это называется. Значит, можно идти, не боясь разминуться с ним. Вся проблема только в том, что Гарри не имеет представления: где здесь север и где здесь юг, есть ли где-то поблизости город или дорога… хоть какое-то человеческое жилье. Перспектива плутать в незнакомом лесу не прельщала. В то же время идея остаться на месте и дождаться погони тоже отнюдь не казалась парнишке заманчивой. Он совсем уж собрался прибавить шагу, но…

Он даже не понял, когда они появились вокруг. Просто вдруг оказалось, что волки идут за ним по пятам. Это были огромные звери с лоснящимся мехом, тяжелыми мягкими лапами и серьезными взглядами. Очень серьезными и внимательными. Как ни странно, они не пытались напасть. Но они собирались со всех сторон, выходили из леса и шли рядом с ним как почетный эскорт. Вскоре юноша был окружен целой стаей. Гарри был в замешательстве. Он не знал ничего о волках. Может быть, они так охотятся? Или это какое-то волшебство? Он пытался идти побыстрее. Это мало ему помогло, звери просто бежали следом. Он попробовал обогнать их, бросался как заяц в разные стороны. Ни один из них не оскалился, не зарычал. Они только опять окружали его. Он приметил высокое дерево, сучковатое и удобное для того чтобы быстро залезть на него. Раз ему не удастся сбежать от волков по земле, он спасется от них наверху. А впрочем… уж так ли он должен спасаться? Оказавшись у дерева, Гарри резко остановился. И встал его странный эскорт.

— Что вам надо? — спокойно и твёрдо спросил у них юноша, — Почему вы идёте за мной?

За четыре учебных года, проведенные Гарри в Хогсвартсе, он настолько привык ко всему необычному, что навряд ли теперь удивился бы, вздумай волки ответить ему человеческими голосами. И все же, воспитанный в семье магглов, он чувствовал себя глупо. Даже в Хогсвартсе он не слышал о том, чтобы волки болтали с прохожими. Только в сказке про Красную Шапочку было вроде описано нечто подобное… и печальная участь малышки не очень-то вдохновляла на длительные дебаты с лесными зверьми!

— Пошли вон! Уходите. — попытка вложить в этот окрик хоть толику властности провалилась. Парень мысленно сам посмеялся тому, как просительно прозвучал его голос.

Но тот зверь, на которого Гарри смотрел вдруг ответил ему столь же пристальным взглядом. Сделал пару шагов, приближаясь (парень нервно примерился к нижней ветке спасительной ели). Сел на задние лапы и — в этот момент Гарри искренне верил, что волк сейчас что-нибудь скажет — завыл. Громко-громко, тоскливо, поднимаясь от низкого, угрожающего рычания до самых высоких, визгливых нот… Этот вой подхватила вся стая и парень похолодел. Очевидно, его собираются съесть. Он сглотнул. Или, может, зовут остальных. Он попятился. Что бы съесть его всей командой.

«Ну нет уж, ребята, я не завтрак с доставкой!» Решив, что с волками ему разговаривать не о чем, он подпрыгнул, схватился за ветвь, подтянулся…

— Discipulus, manea! — нет, на этот раз он не ослышался, это был человеческий голос! Гарри замер, оглядываясь… ветка хрустнула, затрещала, ломаясь…

* * *

…Сидя под елью в окружении стаи волков, Гарри Поттер вовсю развлекался, любуясь фигурами высшего пилотажа в исполнении старой метлы класса «Ветер» и её незадачливого хозяина.

Метлу он признал легко: миссис Хуч закупила когда-то десяток таких. Она до сих пор вспоминала их и, как правило, словом очень недобрым. Дело в том, что вся серия «Ветер» оказалась бракованной и, когда недовольные покупатели начали возвращать их и требовать компенсацию за моральный ущерб, мастерская, из производившая, разорилась. Миссис Хуч, не успевшей вернуть эти мётлы пришлось купить школе другие, а «Ветер» забросить на дальнюю полку кладовки. Но с тех пор у нее появилось присловье; если тренер хвалила кого-нибудь, то твердила: «Он и «Ветер» бы оседлал!». Брак метлы класса «Ветер» заключался в её абсолютной неуправляемости.

Для Гарри, по правде сказать, было тайной: как мог взрослый маг сесть на «Ветер»? Для начала, как смог отыскать её, снятую с производства лет пять или десять тому назад? И потом: как он смог вообще на неё усесться? Впрочем, как бы он это ни сделал, а последствия были серьезные. Волшебник, похоже, не мог приземлиться. Каждый раз, когда он поворачивал ручку несчастного транспорта вниз, тот выкидывал что-то из классики жесткого квиддитча: то входил в узкий штопор, то выписывал мертвую петлю… финт Вронского был, похоже, излюбленнейшим приёмом безумной метёлки. Гарри начал уже волноваться за этого горе-летчика и, похоже, не зря. Поднявшись повыше, хозяин метлы повертелся, оглядываясь, ухватился покрепче да ручку и — резко спикировал вниз. В этот раз «Ветер» слушался, кажется, своего седока и пике получилось отменным. На немыслимой скорости оба неслись по почти вертикальной прямой, вниз, к земле, прямо к юноше и уж Гарри-то видел, что теперь этот дурень (а как еще назвать взрослого, оседлавшего «Ветер»?) не сумеет уже развернуться и, значит, сейчас разобьётся в лепёшку вместе с этой проклятой метлой… Почему-то он даже не думал, что следует отойти, а не то ему тоже достанется… Но он в шоке смотрел, задрав голову и не помнил об этом. Парень видел лицо незнакомца, такое угрюмо-сосредоточенное, словно он не летел сейчас камнем вниз, а варил очень скучное, сложное зелье… или может быть, играл в шахматы… Гарри видел его развевающуюся черную мантию и прищуренные глаза… видел седину в короткой русой бороде, видел сжатые в тонкую линию губы… видел прутики в хвосте Ветра… Волшебник летел как в замедленной съёмке, или Гарри казалось, что время замедлилось… Сорок футов… тридцать футов…. когда оставалось не больше пятнадцати, Гарри крепко зажмурился… Что-то стукнуло о землю рядом с ним, а наверху раздался хруст ломающихся веток и невнятная ругань. Гарри открыл глаза. «Ветер» мирно лежал на еловых иголках у Гарриных ног, а волшебник висел над его головой, уцепившись за толстую ветку одной рукой и показывая другой, чтобы Гарри скорей отошел, дабы он сумел спрыгнуть. Он что-то говорил на языке, напоминающем латынь, однако Гарри лучше понимал его жестикуляцию чем речь. Он поспешно убрался с дороги.

Волшебник легко приземлился и выпрямился, отряхивая помятую мантию. Незнакомец был худ и высок, обладал шевелюрой какого-то древесного оттенка (сейчас, разумеется, сильно растрепанной) и коротко стриженной бородой. На вид ему было лет сорок, хотя, если бы не седина в бороде, Гарри дал бы ему много меньше. Ясный взгляд светлых глаз внушил парню симпатию к этому странному типу, летающему на бракованных мётлах.

Тот, в свою очередь, оглядывал мальчишку с некоторым удивлением. Гарри в общем-то понимал чему тот удивляется: незнакомый парень, сплошь покрытый ссадинами и царапинами, в грязной, мокрой магглской одежде не по размеру и уж точно — не по погоде… Картинка странная, ничего не скажешь. Удовлетворившись, видимо, осмотром, странный тип посуровел и произнёс:

— Iuvenis, iuris punio discipulus…

Гарри с ужасом понял, что это латынь.

— Прошу прощения, — перебил он, с трудом подбирая слова (в Хогсвартсе он изучал латынь лишь в виде заклинаний и не чувствовал себя готовым разговаривать на ней), — я вас не понимаю… — тут он вспомнил, что английский — язык куда более распространенный и попробовал перейти на него. — Вы говорите по-английски?

— Говорю. — ответил незнакомец. Взгляд его неожиданно стал очень пристальным, он потянулся и отвел со лба юноши мокрую челку.

В парне мигом проснулась тревога. Подумать только, он и забыл, как легко узнаваем! Он поспешно отпрянул и опять стал приглаживать её ко лбу.

— Напрасно так стараешься, — спокойно произнес волшебник с небольшим акцентом, — носа на лице не утаишь, а этот шрам — тем более. Ты — Гарри Поттер, если я всё верно понял?

— Да, — удрученно ответил парнишка. Вся симпатия к этому типу исчезла, как будто её и не было, — а кто вы такой?

— Воронцов. — не заметив отнюдь нелюбезного тона представился странный тип, — Александр. Я — Магистр Провиденья здесь.

— Здесь? А где мы?

Воронцов понял бровь:

— А ты не знаешь?

Гарри лишь повертел головой, вопрошающе глядя на странного собеседника.

— Мы, — ответил тот с мягкой гордостью, — во владениях Академии Колдовства Друмштранг.

Впрочем, светлые искорки, загоревшиеся в глазах Воронцова при этих словах, тут же сгинули, когда он произнёс:

— Как ты здесь оказался? — он начал оглядываться, пригляделся к сидящим вокруг них волкам, — Как я вижу, охрана уже отыскала тебя. С Бестиалишем ты еще не встречался?

Гарри несколько растерялся:

— Я пока никого здесь не видел, только волков… А кто такой Бестиалиш? — это имя звучало довольно зловеще…

— Наш Магистр Чудовищ, — рассеянно отозвался Магистр Провиденья. Он присел на корточки рядом с одним из зверей и слегка потрепал того по ушам. Волк с удовольствием зевнул, разулыбался и мгновенно стал похожим на большую серую овчарку. — А это Один, вожак стаи. Они с Бестиалишем всюду вдвоем. — он встал и поднял с земли «Ветер», — Значит, Людвиг сейчас будет здесь. Это плохо. Вам с ним вовсе не надо встречаться.

— Почему? — Гарри эта фраза не совсем понравилось.

Воронцов посмотрел на него долгим взглядом:

— За тобой кто-то гонится, верно? — негромко спросил он.

— Да, — растерянно подтвердил парень, — да. А откуда вы знаете?

Тот помрачнел ещё больше:

— Я провидец. Я многое знаю из того, что, казалось бы, знать не могу. К примеру, я знаю, кто ищет тебя. И я должен сказать, меня это не радует. Как ты думаешь, близко погоня ?

— Не знаю, — нервно бросил Гарри, — я даже не знаю, есть ли она?

— Есть. — Магистр Провидения протянул ему ручку метлы, — И из этого следует, что нам надо смываться отсюда как можно скорее.

— Что?! — опешил молодой волшебник, — Вот на этом взбесившемся венике? И куда?

— В Крепость, — очень серьезно ответил провидец, — там ты будешь в безопасности. — и пояснил, увидев вопросительный взгляд Гарри, — Сейчас каникулы, и в Крепости осталось только пятеро преподавателей, включая и нас с Бестиалишем. От этих четверых я как-нибудь смогу укрыть твоё присутствие. А потом сообщу о тебе Дамблдору. Или Фуджу, или как там имя вашего министра…

— Фадж — поправил юноша. Он был решительно сбит с толку. И поэтому даже не думал брать в руки «взбесившийся веник», продолжая расспрашивать Воронцова. — Но зачем меня скрывать? От этого Бестиалиша и от всех остальных?

Тот запнулся. Отвел глаза, помолчал. Наконец он ответил.

— Потому что в Друмштранге не знаешь кому доверять, — очень горько промолвил Магистр, не глядя на юношу, — и всегда было так. Здесь есть те, кто сочувствовал Тёмному Лорду когда-то… я боюсь, что и в этот раз будет так. Я знал многих людей, слишком дорого расплатившихся за доверчивость…

— А вы сами? Я даже не знаю, могу ли я вам доверять? Как вы это докажете?

Вообще-то Гарри верил этому субъекту, странному донельзя, хоть и сам не знал, почему ему верит. Тем не менее, он хотел убедиться. Если здесь агрессивная обстановка, ему надо вести себя соответственно. Ему тут же припомнилась старая фраза Драко Малфоя: «В Друмштранге изучают тёмные искусства, а не защиту от них, как у нас». И Каркаров был Упивающимся. Надо быть осторожнее… Только юноша не уверен был, как спросить…

Но Магистр Провидения, очевидно, и сам догадался, что парень имел в виду.

— Да, ты правильно мыслишь, — одобрил он и, отдав метлу парню, расстегнул манжет левого рукава, — Знаешь, что означает Знак Мрака?

— Да, я знаю, — откликнулся Гарри, с облегчением улыбнувшись, — вы можете не объяснять.

Предплечье было чистым.

Волки вдруг заволновались. Вожак Один заворчал и, поднявшись, вприпрыжку направился в лес. Остальные последовали за своим ним.

— Бестиалиш! Скорей. — Воронцов усадил паренька на метлу, Гарри даже не понял, как он это сделал. — Поднимись за деревья и старайся, чтобы он тебя не увидел…

— Но ведь это же «Ветер», вы с ума сошли, это же неуправляемая метла…

— Да нет, парень, может на спуске она и упрямиться, но в целом вполне управляема. Вверх!

Гарри даже сказать ничего не успел. «Ветер» взмыл и ему оставалось лишь крепче держаться.

Как ни странно, метла оказалась вполне управляемой.

Она слушалась всех команд, кроме разве команды снижения, впрочем парень не пробовал снизиться. Вместо этого Гарри стал медленно подниматься пока Воронцов не воскликнул «Достаточно». Это значило, что размашистые еловые ветви уже полностью скрыли и парня и «Ветер» от взгляда с земли. Как ни странно, сам Гарри отлично мог видеть Магистра. Тем не менее подниматься еще он не стал.

А Воронцов как будто позабыл о юноше. Он прислонился к гладкому стволу многострадальной ели и застыл. Со стороны казалось, что он дремлет стоя. Впрочем, он недолго так стоял.

Сначала вернулась охрана Друмштранга. Матерый волчара порыскал немного вокруг Воронцова, а потом подошел к нему, рыкнул негромко, по-дружески и утроился рядом. Магистр рассеянно потрепал его уши, склонившись, но глядя в ту сторону, где маячили прочие волки. Вскоре тот, кого ждал Воронцов, появился.

Впервые увидевший Людвига Бестиалиша Гарри был искренне потрясен. Это был натуральнейший викинг! Настоящий, огромного роста и могучей комплекции викинг с золотистыми волосами и глазами какого-то светлого цвета — это юноша уловил, когда «викинг» оглядывался вокруг, не забыв посмотреть и наверх. На носу у него красовались очки придававшие ему вид рассеянного ученого.

Магистр Чудовищ Людвиг фон Бестиалиш был весьма чистокровным волшебником (чем он, впрочем, совсем не кичился) и немцем (с малой примесью шведской крови), человеком нордического характера (проявлению которого мешала подкупающая искренность и жизнерадостность Магистра), настоящим арийцем (его внешность скорее была скандинавской, хотя… голубые глаза, золотистые волосы — чем не ариец?), учителем (дети правда, боялись его по началу, но потом зато — обожали) и ученым (он был доктором бестиалогии), также писателем (он пятнадцатый год писал справочник монстров, чудовищ и бестий) и истинным полиглотом помимо всего остального. Он отлично владел древнегреческим, древнееврейским, болгарским, французским, японским, арабским и русским. Ах да, еще польским и хинди. Латынь, на которой он, собственно, преподавал, Бестиалиш считал чем-то слишком естественным, чтобы стоило вспомнить её в этом списке.

По-английски, увы, Бестиалиш не смог бы сказать ни единого слова — не в силу того, что не знал его (разумеется, знал), но потому, что некогда он сам зарекся разговаривать на этом языке. А также зарекся читать и писать и, в конце концов просто его понимать. И затем чтоб ему (не позволь Парацельс!) не нарушить случайно сей клятвы Бестиалиш проделал при этом один очень древний обряд… И теперь он не смог бы прочесть на английском ни слова. Причиной столь ярого негодования на язык незабвенных Шекспира и Байрона (да и Мерлина, если вдуматься, тоже) было то, что на этом же языке разговаривал Сами-знаете-кто. О, эта юношеская горячность! Да, теперь ему не придется уже насладиться ни «Двенадцатой ночью», ни «Бурей». И «Гамлет», и «Манфред», и «Каин» — теперь недоступны ему. Страстью Людвига Бестиалиша была также поэзия…

А ведь именно поэзия, произведения Гомера привели его к бестиалогии… все начиналось с гарпий и пегаса…

Гарри Поттер, к несчастию, этого просто не знал. Зато знал, что Магистр Провидения опасается Бестиалиша, как возможного Упивающегося смертью… Когда взгляд оклеветанного Магистра скользнул по еловым ветвям, за которыми прятался Гарри, тот отчаянно пожалел что не белка.

Воронцов отвлек «викинга», завязав разговор, и они приступили к весьма оживленной дискуссии. Гарри слышал их просто великолепно, но зато совершенно не мог понять. Пару раз его слух зацепили знакомо звучащие фразы: «позвали меня», «я был оглушен» и так далее, но, к сожалению парня, Магистры говорили быстро, бегло, так что он в конце концов совсем запутался и потерял обрывки нити разговора. Все что он смог понять: Бестиалиша привели сюда волки, а Магистр Провидения говорил, что причиной всему сыру-бору был он, Воронцов. Дальше юноша ничего уже не понимал.

Зато он снова обратил внимание на холод, ведь сидеть неподвижно — не лучший способ согреться. Он снова почувствовал капли дождя на руках и лице, вскоре капли осели и на очках, закрывая обзор. Протерев линзы влажной футболкой, Гарри мысленно застонал от отчаянья — так он стал видеть еще хуже чем раньше. Зябко обхватив себя руками за плечи он стал дожидаться пока Бестиалиш уйдет. Изо рта белым паром вырывалось дыхание.

Наконец разговор был окончен, Магистр Чудовищ ушел (не ушел — убежал почему-то вприпрыжку!), а Магистр Провиденья, обождав, дал знак Гарри спускаться.

— А как? — крикнул юноша Воронцову.

— Погоди, — донеслось до него с земли.

Бородатый Магистр достал неизвестно откуда волшебную палочку и, направив её на парнишку, воскликнул:

— Майна! Майна помалум!

Гарри медленно начал спускаться. Когда пятки его прикоснулись к земле, он поспешно ретировался с метлы, не желая вверять свою жизнь ненормальному транспорту дольше чем нужно.

— А что вы ему сказали?

— Потом расскажу. Время быстро уходит, так что нам надо срочно лететь в Академию. Лезь обратно! Постой. — он стянул с себя мантию и отдал её Гарри, — Одень сперва. Наверху будет холодно.

Обреченно вздохнув, Гарри снова залез на «взбесившийся веник» и закутался в слишком длинное для него одеяние.

— А может, лучше все-таки пешком? — с шутливой безнадежностью спросил он у Магистра.

— И не думай, — ответил Магистр, садясь на метлу перед парнем и беря на себя управление, — не дойдем. Да не трусь, говорил же тебе, что она почти управляема.

— Да, вот это «почти» меня и тревожит. Просто у меня сегодня день сплошных падений, я и волнуюсь. — Гарри на самом деле уже ни о чем не мог волноваться, он слишком устал. Болтал же он скорее для того, чтобы заполнить как-то тишину, вдруг начавшую угнетать его. А тем временим они мягко взлетели, и парень попробовал снять свое напряжение жуткой, — Как сказала бы Трелони, наш профессор по Прорицанию, для полетов сегодня неблагоприятное положение звезд. Ну, Венера там в третьем доме, Юпитер и все такое.

— Не Венера, — спокойно ответил Магистр, когда они поднялись над деревьями и направились к той горе, от которой недавно совсем начинал свой путь Гарри, — и, конечно, не в третьем доме. Нет, я думаю, квадратура Урана с Меркурием повлияла так на полеты.

Гарри только вздохнул.

Долетев до горы, он задумчиво пробормотал:

— Странно… в середине июля еще лежит снег…

— Да, прохладное выдалось лето. — совершенно серьёзно откликнулся Воронцов. Гарри нервно хихикнул, и провидец добавил, пожимая плечами, — Но, может, к июлю он стает.

Интересно, где он, если лето, во время которого снег не стаивает, здесь считают всего лишь «прохладным»? Тут парнишка увидел знакомый уступ (Воронцов облетал гору кругом, по чуть-чуть поднимаясь наверх).

— Я здесь очнулся… если Упивающиеся ищут меня, они тоже, наверно, отправятся прежде всего сюда…

— Да, наверное. — и они полетели быстрее. Намного быстрее. Так что ветер свистел в ушах, а тяжелая мантия Воронцова развивалась за ними и хлопала на ветру.

Воронцов, очевидно, был очень занят полетом, но вскоре слегка обернулся на юношу:

— Как ты здесь оказался? — потребовал он, — Говоришь, что очнулся ты здесь, а что было до этого?

— Это долго рассказывать, — протянул паренек. Он не знал как начать или что рассказать из всего, что сегодня случилось с ним…

— Значит, позже расскажешь. Но сейчас мне скажи: ты использовал чей-то портключ?

— Да. — откуда он знает? — Каркарова.

— Он его тебе дал?

— Нет… — замялся парнишка, — Каркаров был мертв. Я… снял перстень с его руки.

Почему-то теперь это было похоже на воровство… мародерство. Гарри, в общем-то понимал, до чего это глупо, но как-то не до конца.

Воронцов мрачно выругался на неведомом языке.

— Как он умер? — глухо спросил он, — А впрочем, не важно. Откуда ты узнал, что перстень Игоря — портключ?

— Мне сказали. Не знаю, кто… я потом объясню, хорошо?

— Сразу. Вкратце. — отрезал провидец.

— Я не знаю, кто мне подсказал. — повторил паренек, — Я не видел его. Просто слышал в своей голове чужой голос. Магглы это зовут телепатией, а волшебники… даже не знаю как. — Он чуть-чуть помолчал, глядя, вниз, на уступ… — К сожалению, он забыл сказать, куда я попаду, одев перстень. Наверное, если вы не нашли бы меня, я уже заблудился бы.

— Нет, конечно. Охрана уже звала Людвига. Будь уверен, он знал, куда надо тебя послать. — Воронцов усмехнулся и, кажется, даже повеселел, — Держись крепче, у нас есть союзник, но времени почти нет.

И, едва успел Гарри схватиться покрепче, они ринулись вверх по почти вертикальной прямой.

— Что касается слова, — перекрикивая свист ветра добавил волшебник, — то придумали его вовсе не магглы, а мы. Магглы просто случайно услышали.

— Вы не любите магглов? — встревожился Гарри.

— Все еще опасаешься? Я магглорожденный.

— Извините.

— Не стоит, все правильно.

И до Крепости оба молчали.


Автор: Lektra,
Подготовка HTML-версии: HolyLich,

Главы параллельно публикуются на головном сайте проекта.


Пожертвования на поддержку сайта
с 07.05.2002
с 01.03.2001