Дни пошли своим чередом. Гарри наконец-то разгадал загадку яйца — но от этого прибавилось еще больше хлопот. Нужно было ухитриться в течение часа выжить под водой — это казалось невозможным. Гермиона, Рон и Гарри просиживали в библиотеке почти все время, пытаясь отыскать подходящее заклинание. Иннори не могла им помочь, хотя она очень хотела — у нее было слишком много работы. Она по-прежнему много и упорно занималась, почти не отдыхая. Но теперь она перестала хотя бы учить по ночам — на этом настояла Гермиона, пригрозив, что, если Иннори не прекратит своей подпольной деятельности, она все расскажет профессору МакГонаголл, а от нее нагоняй девочка уже получила.
Между тем время второго испытания приближалось: Гарри нервничал все больше, Рон и Гермиона не вылезали из библиотеки, но дело не двигалось с мертвой точки. То ли они не там искали, то ли задание действительно было слишком сложным, но ничего подходящего для того, чтобы выжить в течение часа под водой не находилось. Все время попадались сложные заклятия, но ведь Гарри учился всего лишь в четвертом классе, и времени на подготовку было в обрез. Нервы у всех были на пределе, а тут еще Малфой из «Слизерина» подливал масла в огонь.
Как-то вечером, когда все шли с ужина, Малфой снова устроил скандал. Иннори не видела, что произошло, а когда пробралась в гущу свалки Драко и Гарри уже растащили. У обоих были красные от гнева лица, но выражение на них были совершенно разные: Малфой был явно доволен своей выходкой, тогда как Гарри кипел от ярости. Иннори никогда не видела Гарри в таком гневе. На робе Малфоя красовался значок с оскорбительной надписью, он явно им гордился. Взгляды Иннори и Малфоя скрестились — он смутился — но лишь на мгновение, никто этого не заметил, кроме нее.
— Все равно ты проиграешь, Поттер! — выкрикнул с вызовом Драко, отряхивая робу от пыли, и выставляя значок напоказ. — Хотел еще больше славы себе заработать — а теперь будешь здесь…
Он не успел договорить. Гнев охватил сознание Иннори в одно мгновение, она сузила глаза — и тут же значок на робе Малфоя раскалился добела и расплавился, прожигая одежду, полился вниз сверкающей каплей.
Драко заорал что есть силы — по-видимому расплавленная масса достала и до кожи.
— Ты что!! — утаскивая Иннори в сторону, зашипела Гермиона. — С ума сошла?
— Я не сдержалась, — буркнула Иннори, оглядываясь. Вопли в вестибюле уже прекратились. — Пусть не выпендривается. Может быть, теперь он заткнется и перестанет дразнить Гарри?
— А ты знаешь, что теперь тебя накажут? — Гермиона сделала страшные глаза. — Это же не простое колдовство!
— А какое? — удивилась Иннори.
Их догнали Рон и Гарри.
— Это ты здорово! — восхитился Рон. — Малфой побежал в больницу, кажется, у него ожог.
— Он обещал тебе отомстить, — предупредил Гарри. — Но получилось у тебя здорово! Расплавительное заклятье проходят в седьмом классе, как тебе удалось его применить сегодня?
— Да не применяла я никакого заклятья! — объясняла Иннори. — Я просто очень разозлилась на него и направила свою злость на значок. Это вышло совершенно случайно.
— Я и говорю, что за это наказывают, — убежденно сказала Гермиона. — Вот увидите.
До своей гостиной они не дошли. У лестницы их уже поджидала МакГонаголл.
— Ну вот, — обреченно произнесла Гермиона. — Доигрались.
— Вы совершенно правы, мисс Грейнжер, — немедленно откликнулась завуч, выглядевшая сердитее и строже обычного. — Поттер, Иннори, следуйте за мной.
Со вздохом оба провинившихся последовали за ней в ее кабинет, где вполне мирно и уютно потрескивал дровами огонь в камине. МакГонаголл оперлась о стол и поверх очков глянула на своих подопечных.
— Ну? — спросила она строгим голосом, пронзая взглядом Гарри. — Чем была вызвана драка в вестибюле, Поттер?
Гарри повесил голову.
— Очевидцы мне все рассказали, — продолжала завуч, — и я, конечно, понимаю твои чувства, но нельзя ли быть немного посдержаннее?
— Он первый начал, — буркнул Гарри.
— Ну, хорошо, — внезапно смягчилась суровая преподавательница. — Знаю, что у вас нервы на пределе, поэтому я не буду тебя наказывать, хотя профессор Злей очень на этом настаивал. Я тебя отпускаю с тем условием, чтобы этого больше не повторялось. Иди!
Растерянный и удивленный таким поворотом событий Гарри вышел, кинув ободряющий взгляд на Иннори.
— Теперь ты, — завуч вышла из-за стола и посмотрела Иннори прямо в глаза. — Чем было вызвано твое поведение? Сегодня ты применила Расплавительное заклятье, которое проходят в седьмом классе. Что ты мне скажешь на это? Когда ты успела его выучить?
— Извините, — сухо сказала Иннори, — но я не знаю никакого Расплавительного заклятья. Я просто вышла из себя, а тут еще этот значок! Я направила гнев на предмет, вот и все!
— Хорошо, что не на самого Малфоя, — сдвинув брови, сказала завуч. — Теперь я понимаю, о чем говорила Шляпа. Но ты-то понимаешь, что поступила безответственно?
— Да, — ответила Иннори, опустив глаза. — Но он это заслужил.
— Ты думаешь, что ты права? — удивленно проговорила МакГонаголл. — И человек заслужил быть обожженным?
— Не знаю, — ответила Иннори. — Но извиняться перед ним я не стану.
МакГонаголл покачала головой.
— Это вне моей компетенции, — произнесла она. — Все решит директор Думбльдор, который, если я не ошибаюсь, уже идет сюда.
В кабинет действительно вошел директор в сопровождении хмурого Злея. У обоих были сосредоточенные лица, и Иннори почувствовала себя очень неуютно — чувство вины так и захватило ее под пронизывающим взглядом Думбльдора.
— Иннори, — обратился к девочке директор. — Я попрошу тебя рассказать, что произошло в вестибюле.
— Разве вам не рассказали? — буркнула Иннори, глядя в пол.
— Но мне бы хотелось услышать все от тебя лично. Не бойся, говори же.
— Ну… Малфой стал оскорблять Гарри… как всегда… и я просто не выдержала и случайно расплавила на нем этот дурацкий значок. Вот и все.
— Значит ты признаешь свою вину? — сверкнул черными глазами Злей.
— По-моему все предельно ясно, — сказала МакГонаголл.
— Остается назначить наказание, — поджал губы Злей, сплетая тонкие пальцы и выжидающе глядя на директора.
— Тебе придется извиниться, — вынес вердикт Думбльдор, наблюдая за реакцией Иннори.
— Нет! — воскликнула она так отчаянно, что даже Злей вздрогнул. — Любое наказание, но извиняться я не буду ни за что!
— Значит, ты предпочитаешь быть наказанной, чем произнести такие простые слова? — Думбльдор смотрел на нее с любопытством.
— Да, — кивнула Иннори, ничего не объясняя, да и зачем знать им о ее чувствах?
— Ну, что ж, — вздохнул директор. — Раз ты считаешь, что ты права, то думаю, будет справедливо, если наказание назначит профессор Злей, — и он испытывающе посмотрел на нее — она выдержала этот пронзительный взгляд.
Злей обратил на девочку холодный подозрительный взор и произнес почти без выражения:
— Наказание я назначу завтра.
И вышел вслед за Думбльдором.
Иннори судорожно вздохнула, переводя дыхание — она и не заметила, как была напряжена все это время. Впрочем сегодня она и не надеялась расслабиться: ей еще предстояло много чего выучить, потому что завтра на зельеделии Злей спросит ее обязательно.
На плечо ей легла рука завуча.
— Иннори, ты можешь идти к себе, — проговорила она. — Но я очень тебя прошу: никогда больше так не делай. Постарайся контролировать себя в таких ситуациях, иначе ты можешь нанести вред невинному человеку.
— Малфой вовсе не невинный человек! — не сдавалась Иннори. — Но я обещаю, что больше не буду…попытаюсь. Ведь все получилось случайно, я вовсе не хотела, чтобы было именно так.
— В любом случае не надо было выходить из себя, — сухо сказала МакГонаголл. — Я понимаю твои чувства, но нужно уметь держать себя в руках. И тем более разговаривать с директором таким тоном. Все, иди!
Понурившись, Иннори вышла из кабинета и у лестницы наткнулась на Гарри, который ждал ее, опершись о мраморные перила и болтая с Почти Безголовым Ником.
— Что так долго? — поинтересовался Гарри, увидев ее.
— Как все прошло? — поинтересовался Почти Безголовый Ник. — Надеюсь, вам не сильно досталось?
— Спасибо, сэр Николас, не сильно, — сказала Иннори. Она почти единственная называла привидение так, отчего сэр Николас де Мимси де Порпиньон уважал ее больше остальных. — Завтра Злей назначит наказание.
— Сочувствую, — проговорил Почти Безголовый Ник и отлетел.
— А ты чего не ушел? — спросила Иннори у Гарри. — Тебе же надо готовиться?
— Я думал, что ты быстро. Значит, Злей тебе наказание назначит? Тогда я тоже тебе сочувствую, могу только предположить, что он придумает что-нибудь ужасное. А что Думбльдор?
— Он предложил извиниться, а когда я отказалась, то предложил Злею назначить взыскание.
— Из…извиниться? — поперхнулся Гарри. — Перед Малфоем?
— По-моему Думбльдор был доволен моим ответом, — заметила Иннори. — Уж лучше наказание, чем унижаться перед этим… Он тебя не сильно достал сегодня?
— Да нет, — отмахнулся Гарри. — Не успел, нас быстро растащили.
Тут они дошли до гриффиндорской гостиной, где их встретили подпрыгивающие от нетерпения Рон и Гермиона.
— Ну что, что? — выпалила Гермиона, пританцовывая от нетерпения. — Вас наказали?
— Меня нет, — ответил Гарри. — А вот Иннори отказалась извиняться перед Малфоем, и теперь Злей придумает для нее какое-нибудь из ряда вон выходящее наказание.
— Отказалась? — слева возник Фред.
— Извиниться? — справа появился Джордж.
— Перед этим придурком? — впереди встал Ли Джордан.
— А кто тебе приказал извиняться перед ним? — поинтересовался Рон. — Тоже Злей?
— Нет, директор, — вздохнула Иннори.
К ним подтянулись Алисия, Ангелина, Кэтти, одноклассники и потребовали подробностей, Иннори пришлось рассказать все сначала, что же произошло. Про себя она уже сердилась: ей не давали сесть за уроки. Зато потом, когда все разошлись по своим местам, Джордж предложил ей помочь, но она отказалась — привыкла до всего доходить сама.
Она просидела до глубокой ночи, пока глаза не стали слипаться а голова не сделалась тяжелой, словно чугунная — она чуть не заснула над книгой, но тут появилась заспанная Гермиона.
— Уже три часа ночи, — сонно буркнула она, — ты спать сегодня собираешься?
— Иду уже, — проговорила Иннори, сгребая учебники в кучу. — А ты чего встала?
— Я проснулась — тебя нет. Так и подумала, что ты еще не ложилась.
Под конвоем Гермионы и Косолапсуса Иннори отправилась спать.
Следующий день прошел как и обычно, ситуация обострилась лишь на зельеделии, на котором Злей заставил Иннори рассказать три прошлых домашних задания, потом, неудовлетворившись правильными ответами, задал ей с десяток вопросов по прошлым темам, на которые она едва смогла ответить. Малфоя не было, что очень облегчало атмосферу на уроке, которую и без того держал в постоянном напряжении Злей, то и дело бросаясь ядовитыми ехидными замечаниями в адрес «Гриффиндора».
Когда прозвенел колокол все с радостью стали собираться, а Иннори, зная, что ее еще ждет наказание, осталась на месте, не спеша собирая в рюкзак учебники и перья.
— Удачи, — шепнула Гермиона и они с Роном и Гарри ушли в библиотеку.
Злей подождал, пока последний ученик покинет подземелье и устремил на девочку настороженный взгляд черных глаз.
— Итак, наказание, — произнес он театрально, постукивая пальцами по своему столу. — Я был удивлен, что вами интересуется столько народа, мисс, когда я обмолвился именно о вашем наказании. В частности мистер Филч настаивал, чтобы я направил вас к нему, а также профессор Хмури очень настаивал на вашем присутствии в своем кабинете…
В этом месте речи Злея Иннори вздрогнула. Она все еще никак не могла привыкнуть к страшному преподавателю — она попросту его боялась.
Злей немедленно это заметил, но продолжал свою речь почему-то слегка смягчившись:
— Но я подумал, что в моем кабинете тоже требуется лишняя пара рук, — усмехнулся он. — Поэтому вы остаетесь здесь.
Иннори вздохнула с облегчением. Злей загрузил ее работой до самого вечера: ей нужно было перемыть весь инвентарь, рассортировать перемешавшиеся ингредиенты для зелий, отмыть столы.
Работы хватило надолго, ей пришлось не пойти на ужин, но она не жаловалась на усталость — за это время она узнала так много нового, что в голове у нее все кипело от накопившихся вопросов. Когда Злей пришел, чтобы отпустить ее, Иннори стала расспрашивать его о назначении тех или иных ингредиентов, которые ей пришлось раскладывать и рассортировывать. Профессор слегка удивленно пресек поток вопросов и велел отправляться к себе. Тогда она попросила почитать книги, что увидела у него на полке и дразнящие заманчивыми названиями.
Злей усмехнулся, тщательно скрывая удивление и произнес все тем же ядовитым тоном:
— Мисс Иннори, вы уже сделали свою работу и можете идти. А эти книги вам читать все равно бесполезно, так как вы даже не знаете, как правильно выварить Запутывающее зелье.
— Знаю! — воскликнула Иннори, почувствовав как запылали щеки.
— Все равно, пока вы не усвоите все то, что мы прошли за три года, вы ничего не сможете понять, — насмешливо отрезал Злей.
Иннори покраснела сильнее прежнего, схватила рюкзак и выскочила из подземелья.
Было уже довольно поздно и она быстро направилась в свою гостиную, вспомнив, что у Гарри завтра второе испытание, а они так ничего и не нашли.
К удивлению Иннори, ни Рона, ни Гермионы в гриффиндорской гостиной не было, Гарри один сидел, обложившись книгами, но по его уставшему лицу было видно, что он ничего не нашел.
— Гарри, — подходя к нему, произнесла Иннори, — а где же Рон и Гермиона?
— Я не знаю, — усталым голосом отозвался он. — Их вызвала к себе МакГонаголл и я их больше не видел.
— Давай я помогу тебе, — предложила Иннори. — Ты ужасно выглядишь.
— Устал уже, — признался Гарри, вытирая пот под очками. — Скорей бы все кончилось.
К полуночи они вдвоем просмотрели почти все книги, принесенные из библиотеки. Ничего подходящего они так и не нашли.
— Ладно, — псевдо-спокойным, но очень твердым голосом сказал Гарри, почесывая Косолапсуса за ухом. — Ты иди спать, а я еще посижу немного.
Иннори пожелала Гарри поскорее найти то, что нужно и поднялась к себе наверх, думая, как же он один справится со всем этим. Через минуту в спальню вошел до крайности недовольный Косолапсус и запрыгнул на пустую кровать Гермионы.
«Что же могло с ними произойти?» — думала Иннори, ей даже спать перехотелось от постоянных мыслей о том, что Гарри так ничего и не нашел. Тогда девочка решительно встала и спустилась в гостиную, но там было пусто — Гарри уже ушел.
Иннори вздохнула и поднялась снова в спальню. В кроватях мирно сопели девочки, только Гермионы не было. Соскучившийся Косолапсус устроился у Иннори в ногах и так провел всю ночь у нее на кровати.
Утром Иннори не увидела за завтраком ни Рона, ни Гарри, ни Гермионы. Она просто терялась в догадках, куда же исчезла вся замечательная троица.
— Не беспокойся так, — попытался успокоить ее Джордж. — Все будет хорошо.
— Гарри не в такие переделки попадал — и всегда находил выход, — вставил Фред.
Они вместе пошли к озеру, где были сооружены трибуны, возвышавшиеся на берегу и отражающиеся в его серой поверхности, как в плохо протертом зеркале, нашли место повыше, откуда все хорошо просматривалось. Судьи уже были на месте, участники…
Иннори заметила, что Гарри еще нет.
— Джордж! — глухо воскликнула она. — Гарри нет!
— Придет, — уверенно сказал Фред.
— Уже почти полдесятого, — проговорила Ангелина, взглянув на часы. — Испытание должно начаться сейчас — Гарри действительно опаздывает.
— Да вон он! — заорал Фред, заметивший бегущую фигурку. — Я ж говорил, что он придет!
Теперь и Иннори и все другие заметили бегущего к трибунам Гарри. Отсюда она не видела выражения его лица, но почему-то подумала, что все в порядке. Но все равно напряжение оставалось, она даже не слушала речей Людо Шульмана, и наблюдала за участниками, пока все они не погрузились в воду.
— У них времени всего час, — сообщил Фред, в бинокль наблюдая за ложей, где сидели судьи.
— Дай мне омникуляр, Фред, — забрал у него бинокль Джордж. — Все под контролем судей, так что никакого риска нет. А песня русалок — так, чтобы временные рамки задать.
— Нет, вы посмотрите на Перси! — выхватывая омникуляр у брата, воскликнул Фред. — Он важничает так, словно его назначили министром!
— А я и не заметила, — хихикнула Кэтти Белл. — И правда смешно!
— А Шульман, вы посмотрите, никак на месте не усидит! — сказала Ангелина.
И в самом деле, Шульман никак не хотел сидеть на месте, то вскакивал, то опять садился, поминутно поглядывая на часы. Почти у самой воды стояла и мадам Помфри, явно неодобрявшая всю эту затею, и с беспокойством поглядывавшая на серую поверхность озера.
Думбльдор, мадам Максим и Каркаров тихонько переговаривались, причем, как заметила Иннори директор «Дурмштранга» заметно нервничал.
Минуты текли так медленно, что казалось, что время остановилось совсем. Прошло полчаса, и даже неутомимый Фред умолк, поглядывая на часы. Напряжение возрастало: пока никого из участников не было видно.
На сорок седьмой минуте из озера выскочила Флер с безумным выражением лица — она была одна, вся в порезах и в порванной робе. Она что-то выкрикивала на своем языке и к ней поспешила мадам Максим и мадам Помфри.
Минут через пять показался Седрик Диггори с Чу Ченг — они оба были в порядке, и к ним тоже поспешила мадам Помфри.
Вслед за ними всплыли Крум и Гермиона — их сразу же закутали в одеяла, как и всех остальных. Иннори заметила, как Виктор Крум отвел Гермиону немного в сторону и стал ей что-то говорить с сосредоточенным выражением на лице и почти не жестикулируя, потому что надо было поддерживать на себе одеяла. Гермиона слушала его с серьезным выражением лица и хмурилась, слегка краснея, что-то отвечала ему, но, по-видимому, не очень убедительно, потому что Крум упрямо качал высыхающей головой и настаивал на своем.
Час прошел — Гарри не показывался.
— Что же с ними могло случиться, — волновалась Иннори и не она одна. Весь «Гриффиндор» сидел как на иголках — все переживали за своего чемпиона.
Но вот над озером наконец показался Гарри, Рон и сереброволосая маленькая девочка, сестра Флер, как пояснил Фред.
Бледный Перси, позабыв про важность, подскочил с места и бросился к воде, намочив мантию, вытаскивал отбивающегося недовольного Рона.
А у Флер, кажется, сделалась настоящая истерика.
— Перси-то как испугался за нашего Ронникина, — с удивлением отметил Джордж. — А я и не думал, что он умеет так волноваться!
— Я тоже испугалась, — проговорила Ангелина, переводя дыхание. — Я уж подумала, что они не выберутся.
— Интересно, почему они так долго? — поинтересовалась Кэтти.
— Может им там пришлось с кем-нибудь сражаться? — внес предположение бледный от переживания Невилль.
— Ага, — подхватил Симус, — им пришлось драться с русалидами, загрыбастами и гигантским кальмаром.
— Вон Думбльдор с русалкой разговаривает, — обратил их внимание Фред. — Наверное, она ему рассказывает, что там произошло.
— Все-таки Гарри сильно превысил временной лимит, — заметил Ли Джордан. — Боюсь, что за это с него снимут баллы.
— Может, у него была уважительная причина? — предположила Алисия. — Мне кажется, он поступил благородно, забрав и заложницу Флер, она-то сама не справилась с заданием!
— Как ее вообще выбрала чаша, непонятно, — едким голосом заметила Лаванда.
— Да, она такая трусиха, — поддакнула Парватти, — и такая воображала!
— И как она старалась увлечь Седрика, — хихикнула Алисия, — только ей это не удалось!
Сплетниц прервал, заставив всех вздрогнуть, усиленный голос Шульмана — он объявлял результаты, поразившие многих. На первое место выходили Седрик и Гарри, на втором был Крум, на третьем осталась Флер.
Хогварц разразился овациями — еще бы, ведь два чемпиона из школы теперь были на первом месте. Чемпионы, все еще укутанные в одеяла, покинули место второго испытания, а затем и зрители стали постепенно расходиться. Гриффиндорцы шли все вместе, горячо обсуждая прошедшее испытание и горя желанием порасспрашивать все у самих участников.
Из-за устроенного праздника в гостиной, Гермиона попала в спальню довольно поздно, но она ускользнула раньше остальных. Иннори в одиночестве сидела на своей кровати с книжкой — выучить что-либо в общей гостиной было попросту невозможно. Гермиона с удовольствием плюхнулась на свою кровать и ей на колени спрыгнул соскучившийся Косолапсус.
— Устала? — поинтересовалась Иннори поверх книжки.
— Очень, — потянулась девочка. — А ты давно здесь?
— В гостиной слишком шумно, — уклончиво ответила Иннори. Незачем Гермионе знать, что она совсем не принимала участие в празднике.
— Это точно, — недовольно поморщилась Гермиона. — Да еще Лаванда с Парватти привязались с этим Крумом…
— А о чем вы говорили у озера? — осторожно спросила Иннори. — Но если не хочешь — не рассказывай, я не настаиваю.
Гермиона с любопытством посмотрела на Иннори и сказала нерешительно:
— Видишь ли… Виктор мне говорил, что я ему очень нравлюсь… — ее щеки запылали румянцем. — И еще приглашал к себе в гости на каникулы.
— В Болгарию? Наверное там здорово, улыбнулась Иннори. — И что ты решила, поедешь?
— Еще не знаю… А ты как думаешь, стоит?
— Это должна знать только ты сама, — ответила девочка. — Разве тебе не хочется взглянуть на другую страну?
— Хочется, — со вздохом призналась Гермиона. — Но, понимаешь, я не знаю, как буду проводить время с ним.
— Думаешь, что будешь чувствовать себя слишком стесненно? — удивилась Иннори. — Или он тебе не нравится?
— Нет, все не то. Хотя ты права — стесненно — именно так я себя и чувствую сейчас. И я никогда не думала о Викторе в другом ракурсе.
— Ну считай его просто другом, что ли.
— Я-то как раз так и считаю, — почесывая кота, сказала Гермиона не глядя на Иннори. — Но, мне кажется, что он сам не захочет этого. Кажется… ему нужно больше, чем дружба, — она снова мучительно покраснела.
— Знаешь что, — медленно проговорила Иннори, — ты пока не торопись с выводами. Все будет ясно со временем, и до конца года ты сможешь разобраться в себе. Просто не торопи события.
— Ох, Иннори, это так все сложно, но ты меня успокоила, — вздохнула Гермиона. — Наверное, я так и сделаю: подожду. И надеюсь, что со временем действительно все будет ясно и для меня самой.