Ребята бегом спустились во двор. Дело близилось к вечеру, и солнце, так нещадно палившее днем, уже клонилось к горизонту. Верхушки деревьев Запретного леса застыли в безмолвном ожидании — кто первый их потревожит? Ветер или какие другие силы, могущие нарушать спокойствие в мире?
— Что вы раскопали? — Гарри оглянулся по сторонам — нет ли кого рядом.
— Слушай внимательно, — сказала Гермиона. — И не сбавляй темпа. Мы должны успеть до темноты.
Помнишь, что на одном из свитков был перевод, сделанный твоей матерью? Это стихотворение, правда, неоконченное. Но я тебе его напомню:
Попавши сюда, до конца ты пойдешь
Но лишь если смысл волшебства ты поймешь
Не властны здесь время и нет рубежей
И станет загадка навеки твоей.
Почувствуй, что магия в сердце чиста,
И тайна окажется слишком проста
Прислушайся к…
— Примерно то же самое говорил и Сириус, когда рассказывал мне эту легенду, — сообразил Гарри.
— В этом-то и заключается вся загадка, — туманно пояснил Рон.
— Теперь слушай, что я смогла расшифровать. — «Никому не дано воспользоваться силой Кристалла, если у него нет чистого для магии сердца и он не понимает душу волшебства. И один сможет ощутить Кристалл и познать его в деле, и тогда получит либо все, либо ничего. И, воспользовавшись единожды, он сможет воспользоваться или всегда или никогда».
— Бред какой-то, — не выдержал Гарри. — Нет бы ясно сказали, мол, либо он даст тебе силу, либо уничтожит тебя.
— Потом начинается самое интересное. Там сказано, что Кристалл появляется там, где захочет. Судя по языкам, на которых сделаны записи, Кристалл был в Древней Греции, Древнем Риме, Скандинавии, средневековой Франции…
— Появился бы он лучше у Гарри под кроватью, — сострил Рон. — И не надо бы тогда было ходить в лес, полный пауков.
А Гарри вспомнил часть своего видения — яркая вспышка, озарившая Запретный лес. Значит, он видел момент, когда Кристалл появился у них?!
— И говорится, что после того, как кто-то попытается использовать Кристалл, он исчезает и появляется в другом месте.
— Но значит, его уже нет в Запретном лесу, — удивился Гарри подобным словам Гермионы. — Ведь мой отец как-то использовал его, когда попал в ту пещеру. Сириус же говорил…
— Он его не использовал. Кристалл просто вел его к себе, но твой отец остановился на половине дороги. И мне кажется, что он все еще ждет его, чтобы завершить начатое. Но… Теперь дойти до конца сможешь только ты.
— А почему я? Почему не Сириус или Люпин? Они ведь тоже были там!
— Знаешь, что нам сказал Сириус? Мы разговаривали с ним буквально несколько часов назад. Что если спросить любого из знакомых твоего отца, то они обязательно ответят, что тот был чист сердцем и понимал душу магии! Видишь, в чем дело? Эти люди совершенно разные, понятия не имеют ни о каком Кристалле. Но на вопрос «Каким вы помните Джеймса Поттера?» неизменно отвечали именно так. Кто-то мог сказать только это, кто-то мог говорить полчаса, и все равно упомянуть эти слова среди всех остальных.
— Мы пришли, — напомнил Рон, остановившись перед входом в Запретный лес.
— Значит, это судьба, — вздохнул Гарри. «Твой отец живет в тебе», — сказал ему как-то Дамбльдор. И если это действительно так, то он сегодня приведет его к Кристаллу Созидания.
Еще несколько месяцев назад ребята стояли на этом же самом месте, пытаясь найти Кристалл с помощью волшебного пера. Тогда у них ничего не получилось. Получится ли сейчас?
— Ну, пошли, — и Гарри первым зашел в лес. Друзья двинулись за ним.
На этот раз идти было совсем не сложно. Перед Гарри тропинка расстилалась как будто сама, появляясь из ниоткуда на глазах. Ветки деревьев стремились убраться с его дороги, поднимаясь наверх. Редкие корни, выпирающие из-под земли, втягивались обратно вглубь. Казалось, сам лес вел его туда, куда он так стремился.
Прошло полчаса, но им до сих пор никто так и не встретился. А ведь лес был полон жизнью. Но они никого не увидели — ни гигантских пауков (чему Рон был чрезвычайно рад), ни оборотней (чему рады были все трое), ни кентавров. Даже птицы примолкли.
— Не нравится мне это, — Рон покрутил по сторонам головой. — Когда замолкают птицы, они что-то предчувствуют.
— Предрассудки, — отозвалась Гермиона. — Это ничем не обосновано. Вот если бы&3133; Ай!
Вскрикнула не только она. И у ребят вырвался возглас изумления, когда земля перед ними расступилась, и все трое ухнули куда-то вниз. Мгновение — и наступила тишина. Тишина и полная темнота — все, что их окружало.
— Мы сделали это! — голос Рона звенел от восторга. — Мы в пещере, о которой рассказывал Сириус! Гарри, ты понимаешь?! Мы почти что у самого Кристалла!
— Понимаю. Что он там говорил? Палочки не работают, значит, ага, вот так, — и небольшую пещеру залил желтый свет. — Какая разница, откуда этот свет, — обиженно сказал он, когда Гермиона начала смеяться. — Главное, что теперь здесь светло, — и Гарри поправил появившуюся на потолке старомодную люстру с десятью электрическими лампочками.
Ребята поднялись на ноги и стали осматриваться. Пещерка была и вправду не слишком большая — почти как спальня в гриффиндорской башне. Стены были испещрены древними письменами. Гермиона сразу же бросилась к ним.
— Вот эти, смотрите, это то, что я вам говорила — известный нам перевод в стихах! А остальные я раньше не видела. На свитках их не было.
— Ты можешь их перевести? — спросил Рон, изучавший пещеру на предмет выхода, а также пытавшийся понять, из какого материала выложен ее пол.
— Могу, но не сразу.
Гарри удобно устроился в выступе одной из стенок. Он подтянулся и залез туда, повыше. И что делать дальше? Они сейчас в той самой пещере, но никакого Кристалла здесь нет. Может, надо идти дальше?
Не успел он об этом подумать, как все трое снова ухнули вниз. Прошло около минуты, прежде чем они поняли, что произошло.
— Рон, Гермиона, как вы? — Гарри обнаружил, что снова лежит на земле в полной темноте и друзей поблизости не видно.
— Живы. Пока что, — донесся голос Рона откуда-то издалека.
Гарри медленно встал на ноги. Ощупав себя и убедившись, что все кости на месте, он начал исследовать новое место, куда они попали. Где-то там, в темноте, слышались негромкие ругательства Рона, пытавшегося подняться с земли. Виной всему, как понял Гарри, была Гермиона, которая в темноте случайно развязала шнурки на ботинках Рона, приняв их за свои. Поэтому Рон, который в этот момент как раз хотел встать, с грохотом свалился снова.
Постепенно глаза привыкали к темноте. Гарри даже стал различать выбоины на стенках. Обшарив руками все, вокруг себя, он сделал вывод, что на этот раз они находятся в туннеле шириной около десяти футов. Теперь надо было решить, что делать дальше. Встав по направлению туннеля, Гарри посмотрел сначала вперед, а потом назад. Впереди была сплошная темнота, а вот сзади… Там, сквозь невообразимую даль, виднелся едва заметный свет. Самым разумным представлялось идти на этот свет, а не в темноту. Гарри осторожно сделал шаг, другой… и наткнулся на Рона, шедшего ему навстречу. Тот потянул за собой Гермиону, и все трое снова оказались на полу.
— Да что же это такое? — рассердилась Гермиона. — Гарри, сделай, пожалуйста так, чтобы стало светло.
— Но для начала перестань пихать меня ногой, — попросил Рон. Гарри замер, подождав, пока Рон окончательно встанет на ноги, и только после этого встал сам. Обругав себя последними словами за то, что не догадался сделать это раньше, он точно также, как и тогда в пещере, представил, что темный туннель ярко освещен. Раз! — и по стенам побежали маленькие светящиеся змейки. Со стороны они казались живыми, хотя это, конечно же, было не так.
— Здорово! — искренне восхитилась Гермиона. Гарри хмыкнул.
— Вообще-то, это не я сделал. Я представлял себе лампы дневного света, — и они оба обернулись к Рону. На перепачканной землей физиономии того появилось виноватое выражение.
— Это что, я сделал?! — с ужасом и восхищением переспросил он. Гарри кивнул, и Рон восхищенно покачал головой. — Класс! Значит, я тоже могу! — и не успели они опомниться, как на Гермионе взамен ее обычной школьной робы появилось платье из цветов, в котором преобладали синие тона. Гарри восхищенно присвистнул, а Гермиона покраснела, и он понял почему — он ни разу не видел, чтобы она носила мини-юбку, а цветочное платье Рона могло заткнуть за пояс любую короткую юбку.
— Рон, пожалуйста, убери это, — твердым голосом попросила она. Рон с сожалением вздохнул, и через мгновение на Гермионе было потрясающее белое платье с вышитыми на нем золотыми звездами. Гарри хихикнул — длинное белое платье всегда вызывало у него ассоциации со свадебной фотографией Дурслеев, стоявшей у них в гостиной. Гермиона же только охнула и принялась рассматривать себя. Рон протянул ей появившееся у него в руке зеркало.
— Все это, конечно, прекрасно, — вздохнул Гарри, наблюдая за тем, как Гермиона благодарит Рона, — но у нас есть дело. Так что может пойдем?
Гермиона согласно кивнула. Гарри вспомнил, с какой стороны он видел слабый свет, и пошел в том направлении. Рон и Гермиона последовали за ним. Судя по возгласам Гермионы, Рон продолжал экспериментировать с подбором одежды. Скоро он и сам оделся в немыслимо узкие джинсы-клеши и ковбойскую рубаху. Гарри чуть со смеху не лопнул, когда увидел это. Плюс ко всему, он подобрал себе высокие сапоги с узкими носами.
Они шли минут пять, пока Гарри не догадался приглушить свет на стенах. Теперь светлые змейки практически не светили, зато на стенах туннеля явно были видны красные отблески, словно впереди полыхал пожар. Туннель постепенно расширялся, и вскоре они смогли идти трое в ряд, держась за вытянутые руки. Смех и шутки прекратились, Рон остановил свой выбор на робе чистейшего золотого цвета для Гермионы и серебряного для себя. Молчание повисло под сводами туннеля, ведущего их. Все понимали, что еще чуть-чуть — и, возможно, они выйдут прямо на Кристалл Созидания.
Им оставалось пройти совсем немного, когда над их головой раздался взрыв. Один, другой. Сама земля над их головами вздрогнула и кое-где даже осыпалась.
Гарри замер, молча глядя на друзей. Они тоже смотрели на него. С одной стороны — Кристалл Созидания, до которого оставались считанные метры, а с другой — непонятные вещи, творящиеся наверху. Ужасная мысль мелькнула у Гарри — что, если Вольдеморт напал на Хогвартс? Там же ребята, его друзья, которые могут подвергнуться опасности. А он не сможет им помочь. Там один Дамбльдор, а у Вольдеморта — целая армия. И еще в Хогвартсе осталась Чу.
Это моментально облегчило выбор. Рон только успел вскинуть руку в предупреждающем жесте, как полутемный тоннель исчез, и все трое стояли на известной им тропинке в лесу. Оттуда, откуда они пришли, и доносился грохот, поэтому они сразу же бросились бежать к выходу из леса.
— Зачем ты увел нас от Кристалла? — спросил на бегу Рон. В этот момент они выскочили на край леса.
— Вот зачем, — ответил Гарри, и его рука, не повинуясь никому, сама вытащила из рукава робы волшебную палочку.
Над Хогвартсом висел Смертный Знак.
Этот знак не шел ни в какое сравнение с тем, что Гарри видел на Кубке Мира. Внешне он не изменился, только еще больше увеличился в размерах. Но от него исходила волна самого настоящего страха, что Гарри даже подумал — а не сам ли Темный Лорд его создал? Зеленое сияние затмило собой все, даже еще не потухшую вечернюю зарю. И этот череп, в отличие от прошлого, который видели ребята, не поднимался в небо, а висел, давлея всей своей колоссальностью. И змея, высовывающаяся изо рта, двигалась.
— Бежим! — не своим голосом закричал Гарри, уже разглядевший на той стороне озера яркие вспышки. Серебряная, потом целая серия оранжевых, и зеленая. Авада Кедавра. Счет открыт.
Час, которого все так боялись, наступил.
Ребята со всех ног бежали обратно, а у Гарри в голове мелькали совершенно разные мысли. Вольдеморт атакует Хогвартс? Но зачем? Он не посмел сделать этого до своего падения, боясь Альбуса Дамбльдора. А сейчас все-таки предпринял эту безумную попытку. Хотя, безумную ли? Профессор Трелани предсказала, что Вольдеморт вернется еще более сильным, чем раньше. Но все же — какой ему толк в этом? Хочет расквитаться с Дамбльдором за былые поражения? Или…
Мысль была настолько яркой, что затмила собой все остальные. Но Гарри не успел оформить ее до конца. Перед ним прямо из-под земли выросли дементоры. Не один, не десяток, не сотня. Может быть, тысяча, может быть, больше. Это был не матч по квиддичу и не Азкабан, где они практически не оказали сопротивления. Казалось, они заполнили собой всю территорию Хогвартса.
— Экспекто Патронум! — завопили все трое, взмахивая палочками. Три серебристые тени стрелой вылетели из волшебных палочек и бросились на стражников Азкабана. Но что могли сделать Заступники всего трех волшебников, тем более детей? Только не давали дементорам приближаться. Гарри становилось все труднее дышать, пот тек по лбу, но он не сдавался, поддерживая своего Заступника силой и продолжая думать о самых счастливых мгновениях в жизни. Рону и Гермионе было тяжелее — у них впервые в жизни это заклинание получилось выполнить полностью, и они еще не могли хорошо с ним освоиться.
С неба ударила молния, и глазам Гарри только сейчас предстала общая картина происходящего. Вокруг Хогвартса царил хаос. Везде были Упивающиеся Смертью, наступающие на замок, из окон которого ученики пытались остановить эту толпу. Они обрушили на них град Сногсшибателей, но попасть во всех без исключения колдунов было невозможно. Гарри не мог сейчас думать о том, откуда Вольдеморт взял эту армию, и где она пряталась до сих пор — не могли же они все аппарировать на территорию Хогвартса.
Положение казалось безнадежным. И уже когда Гарри почувствовал, что дементоры начинают оказывать на него влияние, когда где-то в его глубине рождается знакомый женский крик; когда Рон упал на одно колено, не в силах больше стоять на ногах, Гарри услышал звуки, которые были прекраснее любой музыки на свете. Это была песня феникса.
Фоукс, раскинув крылья, парил в небе над Хогвартсом и при этом пел. И там, где он пролетал, изображение Смертного Знака исчезало. Мелодия не прекращалась ни на секунду, тяжелые крылья стирали зеленые звезды. А потом он ринулся на извивающуюся змею, и она рассыпалась в незримый прах. Небо очистилось, появились первые звезды, настоящие звезды, и луна, пройдя через низкие облака и очистившись от тумана, ярко засветила среди ночи.
Главные ворота Хогвартса открылись, и оттуда вышел Дамбльдор. По бокам от него шли миссис Фигг и профессор МакГонаголл. И Гарри показалось, что директор стал выше раза в полтора или два. Его мантия сверкала серебром, ослепляя врагов. Его глаза горели нестерпимым пламенем, заставляющим Упивающихся Смертью безвольно опускать палочки, понимая, что сопротивление бесполезно. Даже если бы сам Вольдеморт сейчас оказался перед Дамбльдором, и тот дрогнул бы.
Но Темного Лорда нигде не было. Дамбльдор взмахнул палочкой и тысячи серебристых стрел устремились на дементоров. Они пронзали воздух, оставляя за собой медленно тающий свет, свободно проходили через Упивающихся Смертью, но вот для стражников Азкабана они несли смерть. Один за другим дементоры исчезали, а вот тех, кто не успевал этого сделать, находили стрелы Дамбльдора. Впервые в жизни Гарри видел, как серебряная стрела, пронзив плащ, вышла с другой стороны. Ужасающий вой разнесся над полем битвы, и дементор сгинул, оставив после себя обгорелый плащ с капюшоном. За считанные минуты пространство между троими друзьями и Дамбльдором расчистилось.
— Вперед! — прохрипел Гарри, направляясь к Дамбльдору. Рон поддерживал Гермиону. Их уже заметили, и несколько человек выбежали из замка, чтобы помочь им. Гарри шагал словно на автомате, только успевая отмечать детали. Вот несколько Упивающихся Смертью — и туда отправляется Сногсшибатель. Вот к ним бежит Флер с несколькими своими ребятами. Они ставят для них пламенный коридор, по которому друзья спокойно добираются до Дамбльдора.
Схватка затихала. Упивающихся Смертью осталось совсем немного, и Гарри только сейчас сообразил, что они, по всей видимости, дезаппарировали. Но как?! С территории Хогвартса нельзя дезаппарировать, это всем известно. Как же они смогли это сделать?!
Гарри перевел дух. Дамбльдор опустил палочку и посмотрел наверх. Фоукс, все еще летавший над замком, стрелой спикировал вниз и буквально упал на плечо Дамбльдора.
— И это все?! — удивленно произнесла миссис Фигг. — У старины Тома больше нет людей? Не верю! Аль, что ты думаешь?
— Я думаю, что это был отвлекающий маневр, — спокойно сказал Дамбльдор, поглаживая Феникса. — Вольдеморт хочет отвлечь наше внимание. Он пытался сделать это с самого начала — когда организовал атаку на телевидение и редакции газет и устроил суматоху в Лондоне. Но его главная цель — это что-то другое.
— Кристалл! — воскликнул Гарри, и все изумленно обернулись на него. Но он уже не заботился о сохранении тайны. — Кристалл Созидания, профессор! Мы были почти что у него, совсем рядом! Но услышали взрывы и поспешили наружу.
— И когда мы появились здесь, то они стали отступать, — добавила Гермиона. — То есть они знали, что мы удаляемся от Кристалла, и поэтому прекратили сопротивление.
— Значит, стоит нам туда вернуться, и они начнут все снова? — ужаснулся Гарри. — Тогда мы останемся здесь.
— А как они узнали, что мы ушли от Кристалла? — недоуменно спросил Рон. — Не могли же они за нами следить!
— Вполне могли, — сказала миссис Фигг. — Милый мой, ты даже и не представляешь, какие способы магического слежения существуют.
— Тогда Вольдеморт уже знает, где находится Кристалл! — и Гарри вскочил с земли, где он сидел, отдыхая после сумасшедшей гонки. — И он может быть сейчас там! Профессор! Мне нужно срочно туда попасть! Ой! — и он схватился за шрам. Как будто тысяча иголок одновременно пронзила его лоб. Гарри посмотрел на Дамбльдора сквозь пелену, застилавшую глаза. — Он уже там.
— Фоукс, — сказал Дамбльдор. — Ты отнесешь Гарри туда! Я бы отправился вместе с тобой, но, боюсь, что не могу оставить школу. Сторонники Вольдеморта снова начнут атаку, стоит тебе приблизиться к Кристаллу.
— А мы?! — негодующе воскликнули Рон и Гермиона. — Мы не бросим Гарри одного!
— Слушайте, слушайте! — сквозь толпу протиснулся взволнованный Жан. — Мне кажется, что-то случилось с Джинни! Она была сама не своя и перед самым нападением куда-то ушла. По-моему, в лес.
— Черт! — Гарри добавил к этому несколько таких слов, что профессор МакГонаголл воскликнула «мистер Поттер!», а Гермиона потеряла дар речи от изумления. Никто и не подозревал, что Гарри может так ругаться. — Она не выпила зелье! Я совсем забыл про него! И профессор Снейп не напомнил! — мстительно добавил он.
— У профессора Снейпа сейчас другие заботы, — заметил Дамбльдор. — Фоукс, в путь!
Феникс повис перед Гарри, предлагая ему хвататься за хвост. Гарри обхватил теплые перья феникса обеими руками и приготовился к полету, как вдруг случилось непредвиденное. Ноги Гарри уже оторвались от земли, когда вперед выпрыгнул Жан и крепко схватил феникса за ноги. От такой неслыханной наглости Фоукс резко вскрикнул и взмыл в небо, унося с собой обоих ребят.
— Ты что, сдурел?! — заорал Гарри, пытаясь перекричать ветер, ощутимый на такой высоте.
— Нет! — точно также заорал на него Жан. — Это моя вина! Если бы я внимательнее следил за Джинни, то ничего бы не случилось!
— Ерунда! — крикнул Гарри. — Это глупо!
— Ну не возвращаться же теперь! — рассмеялся Жан.
Вернуться уже действительно было нельзя. Феникс летел на огромной высоте, и Гарри, к своему удивлению, быстро смог разглядеть, как маленькая рыжеволосая фигурка пробирается к тому месту, где был Кристалл Созидания.
— Это он ведет ее, — пробормотал Гарри. — Мы все трое теперь слишком крепко повязаны. Вольдеморт теперь знает, где находится Кристалл. Но зачем ему Джинни? Фоукс, спускайся! Вот дьявол! — шрам болел все сильнее.
Феникс осторожно пролетел между высоких деревьев и опустил свою ношу на землю. Метрах в десяти от ребят была и Джинни, упрямо идущая навстречу тому, кто ее звал.
— Джинни! — заорал Жан и бросился к ней. Гарри не успел ему помешать.
— Стой! Там может быть Вольдеморт! — Гарри устремился за ним, и он еще мог успеть, если бы не шрам. Но из глаз от боли текли слезы, и он потратил несколько лишних секунд, прежде, чем выскочить на поляну, где был вход в пещеру с Кристаллом Созидания.
Все трое стояли там. Джинни, просвечивающая насквозь, но твердо держащаяся на ногах. Жан, бледный и растерянный, но сжимающий волшебную палочку. И Вольдеморт, Лорд Тьмы, усмешку которого можно было разглядеть даже в темноте.
— Вот мы и в сборе, — сказал он Гарри. — Экспеллиармус! — резко крикнул он. Но Гарри был наготове и на Обезоруживающее заклятие Вольдеморта мгновенно ответил своим. Золотая линия связала их палочки, но Вольдеморт выпустил свою палочку из рук, и она упала на землю. Гарри, не ожидавший этого, замер на месте.
— Теперь у тебя не получится то, что смогло получиться год назад, — сообщил он Гарри. — Я безоружен, а твоя палочка — у тебя, но ты не сможешь убить меня. Во-первых, у тебя, да ни у кого на свете не хватит на это сил.
— У Дамбльдора хватит! — зло процедил Гарри, еще не понимая поведения Вольдеморта.
— У Дамбльдора?! — расхохотался Темный Лорд. — Нет, Гарри Поттер, не хватит! Я прошел дальше всех по тропе бессмертия, и даже мое собственное Убийственное проклятие не смогло лишить меня жизни. А кто такой Дамбльдор? Просто могущественный колдун! Он и близко себе не может представить, какие тайны мироздания открылись мне! Во-вторых, здесь палочка мне уже не нужна. Впрочем, как и тебе. Работа с Кристаллом Созидания не требует подобной ерунды!
— Ты не сможешь с ним совладать! — выкрикнул Гарри. — Это никому не под силу!
— Кроме тебя, Гарри Поттер! Твоему отцу посчастливилось наткнуться на Кристалл, и ты, к несчастью, можешь попробовать справиться с силой Кристалла! Я даже не буду и пробовать — он уничтожит меня за доли секунды. А вот после того, как им воспользуешься ты, я смогу совершить то же самое. А ты им воспользуешься! Иначе как тебе выйти из сложившейся ситуации?! Как знаменитому Гарри Поттеру снова победить великого Вольдеморта?! Думай, Поттер, думай! Все равно ничего не придумаешь!
Гарри замер, ощущая, как капли пота стекают по его лицу. Он опустил бесполезную теперь палочку. Вольдеморт был прав. Ничего большего, чем уничтожить его, Гарри не желал. Но как? Сейчас Вольдеморт уже не напоминал себя. Ни когда убил Каркарова и решил поиграть с Гарри, отправив того в Азкабан. Ни когда Гарри спасал своих друзей, и Темный Лорд решил сделать все сам, не прибегая к помощи Упивающихся Смертью. Сейчас он казался крайне хладнокровным и расчетливым.
— Есть и еще кое-что, Гарри, — Вольдеморт даже позволил себе зевнуть. — Вот эта юная леди зачем-то пришла сюда сразу за мной, как только я появился на этой поляне. Признаюсь, я сначала испугался — а вдруг она сумасшедшая — выйти против меня с голыми руками? — он довольно улыбнулся. — Но потом я присмотрелся и понял, что она — это больше, чем просто девочка. В ее памяти я прочел, что она открыла мою Тайную Комнату и оказалась связана с моим воспоминанием. Причем связана гораздо больше, чем я предполагал. Как я понимаю, чтобы поддержать ее в последнее время, ты давал ей зелье из своей крови, верно?
Гарри похолодел. Уж слишком все правильно излагал Вольдеморт. Но откуда ему известно?
— Его, наверное, приготовил Северус Снейп, да? А он случайно не сообщил тебе, что, принимая это зелье, связь между мною и ей становится еще крепче. Крепче до такой степени, что, убив меня, ты убьешь и ее. Ну что, выбирай! Может, просто разойдемся?! Тебе же не хочется смерти этой милой девушки!
Гарри лихорадочно перебирал в голове все возможные варианты. Было похоже на то, что Вольдеморт не шутил. Но как же так Дамбльдор и Снейп упустили из вида такую деталь? Или решили пожертвовать Джинни? Да нет, бред. Или Снейп сделал это специально? Тоже вряд ли. А ведь Гарри прокручивал у себя в голове такую идею. И откинул ее, как невозможную. Как же они все ошиблись!
— Думаешь о том, как это вышло? — Вольдеморт без особого труда прочел все мысли Гарри по выражению его лица. — Ничего сложного. Просто твой учитель зельеделия не так прост, как кажется. Ладно, о нем мы еще поговорим, если будет время. Так что ты надумал, Гарри Поттер? Чем ты пожертвуешь?
— Я не из тех, кто жертвует одним из двух, — ответил ему Гарри. — Я спасаю обоих!
— Браво! — захлопал в ладоши Вольдеморт. — И как же ты это сделаешь?
И тут подал голос молчащий до этого Жан.
— Гарри, ты убьешь его, если тебе представится такая возможность?
— Да, — кивнул Гарри. — Но тогда погибнет и Джинни.
— Нет, — с мрачной усмешкой ответил француз. — Я позабочусь об этом, — и он взял на изготовку свою волшебную палочку.
Прошло несколько секунд, прежде чем Гарри понял, что задумал его друг. Он дернулся было к нему, но остановился.
— Нет, — тихо сказал он. — Не делай этого, Жан. Не надо.
— Другого выхода нет. Обещай, что ты уничтожишь его. Мне пора, — Жан поднял палочку и указал на Джинни.
— Энервейт Эвтаназио! — крикнул он. С Джинни ничего не произошло, а вот Вольдеморт дернулся вперед.
— Проклятый мальчишка… — прорычал он, но помешать Жану уже не успел. Палочка закрутилась в его руках, оставляя за собой в воздухе красный светящийся след. Из непонятных линий сформировалось огромное сердце, и Жан последним жестом направил его по направлению к Джинни. Оно поплыло к девочке и растворилось в ней. Вольдеморт чуточку запоздал — Жан успел выкрикнуть последние слова заклинания:
— Витум Инфините! — и, качнувшись раз-другой, Жан упал на землю. Вольдеморт, бросившийся за палочкой, и Гарри, кинувшийся к Жану, остановились одновременно. Затем Вольдеморт засмеялся тихим смехом.
— Я забыл об этом во второй раз. Конечно же, откуда знать, что мальчишке известен этот старый магический трюк? Ты, Гарри Поттер, небось и не подозреваешь, что твоя мать поступила точно также — отдала свою жизнь, чтобы спасти твою. Ничего сложного, просто нужна настоящая любовь, — последние слова он произнес с плохо скрываемым презрением.
Гарри медленно выпрямился и отдал палочкой салют Жану, а потом положил ее на землю.
— Теперь у тебя не остается другого выхода, — сказал Вольдеморт, и его страшные глаза сузились еще больше. — Сыграем в лотерею смерти, а, Гарри Поттер? Кто из нас первым сумеет подчинить себе Кристалл? И кто из нас двоих первым ошибется?
— Кто ошибется, тот проиграет, — осознание того факта, что Вольдеморт тоже волнуется, а это было видно по его глазам, придало Гарри уверенности. Потрясший его поступок Жана пробудил в нем какие-то новые силы, и он знал, что теперь не успокоится, пока Вольдеморт не ответит за все.
— А кто проиграет — погибнет, — прошипел Вольдеморт. — Ты готов, Гарри Поттер?
— Я готов, — ответил Гарри, глядя прямо в красные глаза своего соперника. Точно также он смотрел в глаза гиппогрифа. Ни моргнуть, ни отвести взгляд.
— Тогда начинаем, — и Вольдеморт показал пальцем на Гарри. — Твой ход — первый.