Глава 21. A la veille du Noёl*
Прошу прощения у всех читателей, которым нравится это творение, и извиняюсь перед теми, кого от него тошнит. ;) Столь долгая задержка этой главы обусловлена многим. О чём-то я говорить не хочу, что-то недостойно внимания. Хочу сказать лишь большое спасибо двум Винессянкам ;), которые всё же растолкали меня, оглушили мою лень и сподвигли на написание продолжения. Вряд ли меня хватит на Сагу о приключениях Ещё-Живого-Сириуса-не-Блэка, но, пожалуй, первый год его учёбы я допишу. Чтобы не было долгов.
Кто из нас не ждал Праздника Зимы? Дня, когда мечты сбываются. Дня, когда они перестают быть эфемерными импульсами в голове и обретают форму, размеры, цвет. Дня Счастья.
Древний, как цивилизации, День. Каждый народ праздновал его по-своему, но для обитателей всех стран Европы он служил разнообразием среди зимы. И правильно: унылые белые поля, голые деревья, серое небо, сквозь которое даже солнышка не увидеть… Конечно, сейчас меня закидают флоббер-червями, говоря, что есть снежки, никогда не повторяющиеся узоры на окошках…
Ну что же, мнение большинства верно… Обыкновенный Зимний день каникул в обыкновенной школе Колдовства и Волшебства.
— Жан, у тебя за спиной снеговик шевелится!!! — закричала староста Монтини, не очень убедительно изображая испуг.
Капитан квиддитчной команды, зная окрепшие способности Сириуса к оживлению всего, что состоит из воды, быстро обернулся… и ничего не увидел…
— Что за… — не успел он сказать и трёх слов, как был повален на снег, который исправно день за днём покрывал всю школу сверкающей пеленой. Он попытался вырваться, но тут же был оседлан Мерелин.
— Подлый змий, ты захвачен в плен беснующимся племенем амазонок! Мы тебя используем по назначению…
— А-а-а! Насилуют!!! — завопил парень.
— …то есть съедим! — торжественно закончила девушка.
— Ха! А что, у вас племя состоит из одного вождя-кулинара? Я с тобой одной справлюсь…
— Ученица Эжени, приготовьте торжественный костёр для приготовления праздничного селезня, нашпигованного сотней-другой Сногсшибателей!
— Сестрёнка, ты что? Я ж к тебе… а ты! Предала родную кровь! Я умру, но не скажу вам, где заначил ящик усладэля! Allons enfants de la Patrie! Le jour de gloire est arrive! (отрывок из Марсельезы — прим. Автора) — эти две строчки были сигналом для Сириуса, наблюдавшего за экзекуцией своего друга с вершины позавчера построенной крепости, которую даже мадам Максим признала шедевром ленивых, по её мнению, учеников и оставила украшать Школу на время зимних каникул.
— Я спасу вас, о благородный рыцарь, из рук воинствующих варваров! Я, Сириус, эльф из Клана А-Мне-Всё-По-Барабану! Где мой верный лук? Сейчас я вам, злобные варварши, устрою!
«Луком» оказались две рукавицы, которыми мальчик проворно начал лепить снежки и кидать их в двух «амазонок». Они завизжали и попытались спрятаться посреди белоснежного двора. Когда им это не удалось, Мерелин закричала «Наших бьют!!!», и будто ниоткуда выскочила ватага девчонок от первого курса до седьмого. С весёлым смехом они начали охватывать двух представителей сильного пола в полукольцо.
— Спасибо вам, прекрасный эльф! Я у вас в неоплатном долгу…
— Лучше бы вам, благородный сэр…
— Серпьент, — представился Жан, подыграв прозвищу «подлый змий».
— …Сэр Серпьент, помочь мне отбиваться от этой жестокой армии!
— О! Теперь мы с ними справимся! — Жан достал из кармана свисток и дунул в него. От звона заложило в уши. — Теперь к нам на помощь придут мои соратники, дожидающиеся за холмом, пока я захвачу древний артефакт древнего языческого племени Амазонок — им служил пустой кубок из-под тыквенного сока, взятый из Обеденного Зала, — после этого мои воины помогут нам справиться с этим ярым воинством.
Из-за «холма» (на самом деле — деревянной беседки, по крышу засыпанной белейшим снегом) появилась «тяжеловооружённая и приготовленная» армия Сэра Серпьента. Вооружённость и подготовленность заключалась в двух садовых тележках, выкраденных у завхоза и доверху наполненных ровными кругленькими снежками, форма которых наводила на мысль о том, что снежки не были исправно вылеплены отрядом сэра Серпьента, а нагло наколдованы, что в сотню раз упрощало процесс и избавляло от неминуемых, казалось бы, последствий вроде насморка и простуды, портивших любой праздник. Тяжёлость вооружения выражалась в том, что сзади тащилась странная конструкция из всего, что попалось под руку юным инженерам, оказавшаяся катапультой, в которую загружали заранее скатанные комья снега и запасённые Розовые бомбы (бомбы, которые, взрываясь, избирательно награждают одну рядом стоящую жертву кустом роз на голове и окрашивают в яркий розовый цвет, придавая стойкий аромат роз). [для читателей-гурманов, у которых в роду был маркиз де Сад, могу написать небольшое эссе о том, как эти розовые кусты состригали с голов несчастных ходячих клумб]
Двор, пять минут назад оглашавшийся лишь воплями Жана о помощи и милосердии, наполнился звонким ребяческим смехом, криками о том, что в кого-то попали, взрывами Розовых бомб и, наконец, тонким ароматом Весны. Перестрелка снегом грозила стать весьма продолжительной, но группа третьекурсников (каковых было большинство среди оставшихся на каникулы в школе) под предводительством Сириуса обошла Грозное Племя Амазонок и наслала на них тучу «стрел», которые и решили исход битвы. Амазонки были пленены, связаны и поставлены в ряд. Сэр Серпьент зачитывал приговор:
— За то, что захватили досточтимого, неповторимого лучезарного сэра Серпьента и обозвали его «подлым змием» — по пачке хлопушек с каждой, за снежок засыпанный досточтимому, неповторимому лучезарному сэру Серпьенту — по два кната с носа, уха и глаза каждой поверженной воительницы, в «казну» Великого Союза Маскулинов по домашнему заданию с каждой! Подтверждаю, досточтимый, неповторимый лучезарный сэр Серпьент, а также совет Знати и Независимый свидетель, эльф Сириус…
Сладкую месть Жана прервал профессор Престо.
— Ну что, детишки, наигрались? Прошу к столу! Сейчас будет предпраздничный обед! Хотя… никто не мешает вам ещё пять минут поиграть в «развязавшихся пленников»! — хихикнул несерьёзный преподаватель и зашвырнул снежок в толпу. Тут же воздух наполнился белыми комками, которые разбивались о плащи учеников. Впрочем, несколько снежков (от одного из учеников) «случайно» достигли спины преподавателя, который с радостью включился в баталию, забыв о своём статусе.
Обед оказался вполне обычным: волшебно, вкусно, сытно. Проголодавшиеся ученики жадно набросились на кушанья, стоявшие на столе. По случаю присутствия в школе всего лишь полусотни людей — преподавателей и учеников, пожелавших и получивших разрешение остаться в Школе на каникулы, огромные столы были заменены одним большим круглым столом, за которым рассаживались все и, весело болтая, кушали и обсуждали события прошедшего дня. Первые два дня каникул пролетели весёло: начали с того все ученики и преподаватели украшали школу, теперь Большой зал был заполнен огромной Лесной красавицей, и она наполняла воздух густым хвойным запахом, а по коридорам висели несерьёзные на каменных стенках ленточные банты и венки из веток, шишек и омелы. Вчера устроили парад снеговиков — лепили в одиночку или парами. Особо отличились Мерелин и Жан, скатавшие огромного пятиметрового гиганта и водрузившие ему на голову большое железное ведро, в иное время служившее поилкой для впавших в спячку пару медведей, которые были подарены школе болгарскими коллегами.
Сегодняшняя баталия была одним из традиционных веселий. А послезавтра… Послезавтра было Рождество. Праздник, которого ждали уже давно. Все обсуждали ожидаемые подарки. Пир, который устроят домовые эльфы; «сюрприз», обещанный преподавателями и многое, многое другое… А время шло…
* A la veille du Noёl. — фр. Канун Рождества — прим. автора
Корректор: Полуночница,
