Безрассудство

Глава 9. Гулянка

— Десять минут позора и Волдеморта как не бывало, — самодовольно изрек Малфой, переглянувшись с Гарри и Роном и нежно обнимая Гермиону. Та была на седьмом небе и просто таяла от переполнявших ее чувств. Наши герои стояли окруженные тесным кольцом аппарировавших колдунов и взахлеб рассказывали о пустячном событии, недавно произошедшим.

— А почему вы, Поттер, никого не предупредив из компетентных лиц сами отправились на поиски Темного Лорда? — встрял до сих пор молчавший Снейп. — Ну не предупредил и ничего страшного, что разоряться то, — поспешно добавил он.

Поток прибывавших волшебников не прекращался. Каждый новоаппарировавший хотел услышать все с начала и вскоре четверку растащили по одному и каждый уже самостоятельно излагал об избавлении от Воли. Из центра толпы, окружившей Рона, слышалось:

— И тут он попер на нас, глаза горят…

Со стороны Гарри доносилось:

— А Драко говорит: «Ну и видуха у тебя, ты что, с трехгодичной каторги?»

Гермиона излагала свою версию:

— …и мы стали решать, кем оставлены эти следы обуви: Волдемортом или Нагайной.

Малфой что-то загонял про то, как они двигались стройными рядами к хатке, где гоношился Лорд Судеб:

— … и я подумал: «Сейчас кто-то получит в торец», затем сиганул на него, отколошматил, а ребята поколдовали, да так, что Волдеморт сразу ласты склеил.

В общем, мучили расспросами бедных победителей до самого вечера, пока у них уже языки не стали заплетаться от бесконечных пересказов. Наконец Дамблдор вырвал их из лап жадных слушателей и попросил оставить четверку в покое, дать им немного отдышаться и прийти в себя. Ребята уединились в домике Воли (в него никто не решался войти). Первым делом Гарри и Рон решили отыскать что-нибудь на счет перекусить. Но единственное, что они надыбали были консервы «Комар в собственном желе». Драко с Герми примостились в пыльном уголке на какой-то рухляди и им двоим было все до фонаря. Минут через двадцать в избушку заглянула лохматая голова Сириуса. Он поинтересовался:

— А что это наши сорванцы не принимают участия в общем праздновании?

Когда мальчишки вышли из хатки под звездное небо, вечерина шла уже полным ходом.

— Ёксель моксель! — воскликнул Рон. — Сколько здесь всякого хавчика!

И бравые хогвартские ребята тоже влились в пир на весь мир. Столы, невесть откуда взявшиеся, ломились от разнообразных вкусностей и горючего. Фред и Джордж, недавно появившиеся, накинулись на Рона с Гарри с криком:

— А нас вы почему не позвали с собой? Ну надо же было нас так кинуть! А еще брат называется! — они одарили Рона таким взглядом — Снейп отдыхает!

Гарри потихоньку слинял от Рона и отправился звать Малфоя с Гермионой:

— Герми, Драко, пошлите на праздник.

— Куда тебя послать? — недовольно отозвалась парочка, но все же покинула мрачный домишко и присоединилась к торжеству.

Вдруг Дамблдор издал громкий возглас:

— А в маггловском-то мире и не знают! По моей просьбе все силы спецназа у них брошены на поимку Волдеморта! Совсем из головы вылетело. Я мигом сгоняю, позвоню, — с этими словами Босс Хогвартса аппарировал.

Тем временем оттяг продолжался на полную катушку. Все употребляли горячительное пойло, лишь Гарри с братками сидели как стекло, так как недавно завязали с этим делом (чтобы еще чего не отчибучить на не совсем трезвую головенку). Причем сидели все волшебники прямо на траве, чтобы падать было мягко. Самым последним из прибывших на поляну перед бывшим обиталищем Воли оказался профессор Лупин. На него сразу накинулись:

— Ты где это шляешься, Бич Бруевич? Штрафную ему, штрафную!

Совы летали как угорелые, пулей туда-сюда, разнося радостное известие во все уголки волшебного мира. Те из магов и ведьм, которые не пожелали прибыть на место разборок (или попросту еще не умели аппарировать) отмечали на местах. Все магическое сообщество гуляло вовсю.

Пожиратели Смерти, смекнув, что теперь без шефа им вообще хана, пришли с повинной к сотрудникам Министерства Магии. Те, правда, уже лыка не вязали, поэтому сразу их простили и разрешили присоединиться к всеобщему банкету.

К полуночи практически все уже были в состоянии готовальни. МакГонагалл на автопилоте хотела было отправить сообщение в Хогвартс с разрешением домашним эльфам бросить работу и тоже отметить как следует Волдино падение, но смогла только напоить свою сову.

На утро, хлебнув Отрезвителя, волшебная братия продолжила пиршество. Драко с Гермионой, весело насвистывая, прогуливались недалеко в лесочке. Фред с Джорджем пытались втюхать Гарри и Рону тыквенный сок в бутылке, 40-градусный (их последнее изобретение). Снейп под руку с профессором Трелони повторяли путь прогулки Малфоя с Герми. Дамблдор с другими преподавателями и с Фаджем резались в Подрывного дурака на желание. Желанием почему-то чаще всего выступало подкинуть в воздух кого-нибудь из безрассудной четверки. Сириуса, не так давно мотавшего срок в Азкабане, оправдали и он забабахал разноцветный фейерверк, осыпавшийся на всех Веселящими Чарами.

Всеобщее веселье продолжалось вплоть до дня рождения Гарри. Как-то раз Снейп заловил Драко с Гермионой и попытался кое-что для себя прояснить:

— Драко, с каких это пор ты якшаешься с этой кикиморой и задавакой?

На что получил исчерпывающий ответ почти без рукоприкладства от Малфоя. И постарался побыстрее исчезнуть с его глаз, понимая что попал капитально.

— Горе ты мое луковое, — проговорила Трелони, поглаживая Снейпа по плечу, — я ведь тебя предупреждала, чтобы ты не нарывался, звезды не сулили тебе ничего хорошего.

А какие пляски устраивались вокруг Дома Избавления! Мистер Уизли зажигательно исполнял джигу. Танго втроем танцевали Дамблдор, Росток и Флитвик. Молодежь забацала ламбаду. А Драко с Герми офигительно танцевали вальс.

В ночь перед Гарриной днюхой все, находившиеся рядом с Гарри, выстроились в очередь с полными руками подарков и с нетерпением ожидали 12 часов. Ровно в полночь Рон сделал шаг к своему другу, но так и застыл с поднятой ногой и открытым ртом…