Гарри Поттер и книга Скелоса

Глава 22. «Веселое» турне по Англии.

Покой нам только снится!

Гарри шел, спотыкаясь на каждом шагу. Лейт и Сириус в молчании следовали за ним. Они не предпринимали никаких попыток заговорить с ним, за что Гарри был очень благодарен. Такие минуты лучше пережить самому, самостоятельно во всем разобраться и прийти к какому-то компромиссу. Если таковой обнаружится. Гарри не думал, что в данной ситуации может быть что-товроде компромисса. Альтмана уже не вернуть. Люпин сказал, что каждый принимает решения за себя, но какой неописуемой глупостью казались эти циничные слова сейчас!

Дурслеи уехали, и Гарри сомневался, вернутся ли они вообще. Но он был рад: находиться рядом с Дадли, который преспокойно сдал его с поличным, не моргнув и глазом, было выше его сил. А жить в холодном доме в одиночестве…

Они завернули на главную улицу Литтл Вингинга. Вдалеке в доме миссис Петерсон вновь горел свет, и гремела музыка. Из трубы посыпались разноцветные искры: похоже, мистер Петерсон взорвал петарду прямо в комнате. Вот уж поистине странно: в прихожей дома совершены убийства, а народ веселится — хоть бы что! Гарри покачал головой и тяжело вздохнул: лучше б он и не ходил на эту вечеринку! Из-за нее все и получилось… Хотя нет, все было раньше: из головы не выходили мысли о том сговоре между Дадли, Пирсом и прочими возле калитки дома Дурслеев.

Сириус поставил чемоданы на лед и вытер пот со лба. Багаж был просто неподъемным.

— Подождите! Надо поймать какую-то машину! Я дальше не протяну…

Лейт сочувственно посмотрела на него, взяла его замерзшие ладони в свои и подышала на них, стараясь согреть. Сириус удивленно приподнял брови: такое внимание было для него ново. Гарри сосредоточенно оглядывался по сторонам, стараясь высмотреть машину в ночной темноте.

— Ничего, — сокрушенно покачал головой он, спустя несколько минут.

— Должно же быть что-то! — Сириус отказывался верить в поражение. Он всмотрелся  темноту и радостно ткнул пальцем в движущиеся по шоссе два огонька. — Вот и транспорт!

Гарри прислушался. Уж больно что-тозвуки, издаваемые машиной, ему напоминали…

— Быстро в сторону! — приказал он, распознав полицейскую сирену.

— Но что… — промямлил растерянно Сириус.

Гарри столкнул его вместе с чемоданами в высоченный сугроб на обочине. Машина, яростно сверкая фарами и громко завывая, промчалась мимо, в переулок, из которого троица только что вышла.

— Кто-то обнаружил тела, — сказал Гарри, сглатывая вновь подкативший к горлу комок. — Будем надеяться, с Альтманом поступят соответственно его заслугам. Жаль, что мы не сможем попрощаться толком, но иначе придется провести остаток жизни в Маггловской тюрьме по обвинению в убийстве двух профессоров.

— Я не могу поверить, что это был Темпер, — Лейт помогала Сириусу раскапывать чемоданы и одновременно рассуждала вслух, — я думала, что Альтман тебя преследовал.

— Я тоже, — кивнул Гарри, — но я просто дурак. Поддался на такую явную подставу, причем вторично! Заглотил наживку, даже не почувствовав западни, хотя силуэт рыбака маячил перед глазами! И Алекс теперь расплатился за мою ошибку…

— Вторично? — Сириус посмотрел на него с удивлением.

— Квиррел, — коротко пояснил Гарри. — Я даже не сообразил, что Волдеморт может действовать по старому сценарию.

— Это моя ошибка, — покачал головой Сириус. — Это я не доглядел. Моей обязанностью было охранять тебя и уберегать от всяческих сомнительных предприятий и опасных авантюр.

— Мальчики, не будем ссориться! — примирительно сказала Лейт. — Главное — выбраться из этого проклятого города.

— Верно, — кивнул Гарри, — но кто бы мне сказал, где сова Снейпа? Я ее выпустил сегодня утром и не видел с тех пор. А профессор сказал, что без нее нам его не найти.

— Найдем! — беспечно заметил Сириус, вновь взваливая на плечо тяжеленную сумку крестника. — Главное вспомнить, где его дом. Я же бывал там.

— Ты-ы?! Был у Снейпа?! — глаза Гарри стали точь-в-точь чайные блюдца. — Да вы же терпеть друг друга не можете!!

— А ты не спросил, зачем я там был! — хитро подмигнул Сириус. — Эх, славное было времечко! Мы с Джеймсом и Ремом тогда были на каникулах, но решили не ездить домой и не оставаться в Хогвартсе, а попутешествовать немного. И абсолютно случайно столкнулись на улице со Снейпом. Он так разозлился! А мы проследили за ним, открыли дверь дома самодельной отмычкой и залезли на чердак. О-о, как он кричал, когда Люпин очень натурально завыл по-волчьи! А может, это был его отец, не знаю. Но кто-то орал так, что стекла дребезжали. Славное было времечко, славное… А после мы заложили в их доме камин, и когда мать Севви его разожгла, сколько гари и дыму было во всей комнате!… Дышать было нечем, но на то мы и волшебники. Флитвик и Вектор могли бы гордиться Джеймсом. Он играючи составил сильное заклинание, благодаря чему мы без&! nbsp;всякого вреда просто от души потешались над милашкой Севви, которому досталось по шее за очередные эксперименты со снадобьями в камине, целых два часа.

— Да, вы тоже умели развлекаться, — рассеянно заметил Гарри, запахивая куртку поплотнее и выходя на шоссе. Ледяной ветер, поднявшийся только что, ерошил ему волосы. Шапку Гарри как всегда надеть забыл, и темные мягкие кудри были присыпаны слоем снежинок. Белые хлопья кружились в неярком свете фонарей, снег приятно похрустывал под подошвами ботинок при ходьбе. Звезды подмигивали с небес, но луна уже начала медленно опускаться, растворяясь в легкой предрассветной дымке. Улицы были пустынными, только вдалеке возле дома Петерсонов появились три фигуры рано ушедших гостей. И как назло ни одной машины.

Гарри вернулся к Сириусу и Лейт.

— Придется идти на своих двоих. До Лондона не очень далеко, но все равно километров двадцать пешим шагом по сугробам до железной дороги.

— Да, веселого мало, — резюмировал Сириус.

Гарри уныло кивнул.

— Ладно, идем. Чем раньше покинем город, тем раньше будем на станции. Сейчас главное скрыться от погони.

И они зашагали по улице, не заботясь о том, чтоб остаться незамеченными. Наоборот, чем больше народу их увидит, тем меньше вероятность того, что их исчезновение останется без внимания. А чем больше шумихи было поднято вокруг Гарри и Лейт, тем в большей безопасности они были. Никто ведь не осмелится атаковать тех, о ком будут писать на следующий день все газеты города.

Гарри изредка сверялся с картой в часах: они шли в верном направлении, хотя заблудиться в метель было легче легкого. Сириус вконец выбился из сил и рискнул, сотворив заклятье поднятия тяжестей. Лейт только хихикала, смущая Гарри замечаниями вроде: «ты кирпичи там таскаешь на стройку?»

Вот они прошли мимо таблички с надписью «Литтл Вингинг». Гарри в последний раз оглянулся на город, где он вырос, и свернул на неприметную тропку, ведущую в поле. Она была основательно занесена, порошей намело целые горы снега, и пробиваться сквозь холодное море приходилось грудью. Гарри пошел первым, стараясь проторить как можно более широкую дорогу. Ноги передвигать было чрезвычайно трудно, они увязали по колено; ботинки Гарри утопали в мягкой белой каше, несмотря на толстые подошвы. Вчера под Рождество как назло случилась оттепель; и сейчас еще не успевший замерзнуть снег поехал, оседая на образованной борозде, прямо под ноги Лейт и Сириусу. Приходилось буквально плыть в топком болоте. Продвижение замедлилось до крайней точки. Гарри взмок, щеки горели на прохладном зимнем воздухе, а они не продвинулись и на полкилометра. Сзади тяжело дышал и хрипло бормотал ч! то-тосебе под нос Сириус, Лейт пару раз чувствительно толкнула Гарри в спину, не удержав равновесие.

— Что… ты… говоришь?… — прерывисто спросил Гарри, поднося закоченевшие ладони ко рту. Пальцы скрючились, ногти посинели; вся правая рука до самого плеча, казалось, потеряла чувствительность.

— Я говорю, что убил бы Снейпа! — Сириус протолкался мимо Лейт. Над головой его реяли сумка и чемодан, что в другое время Гарри счел бы донельзя забавным. — Сколько нам еще?

— О, мы не прошли и двадцатой части! — безысходно засмеялся Гарри. На самом деле он уже был близок к истерике.

— Можно, конечно… — забормотал Сириус, яростно кусая нижнюю губу.

— Что можно? — Лейт с надеждой посмотрела на него своими серо-голубыми глазами.

— Я мог бы сделать сани изо льда, но это очень сильная магия, — неуверенно предложил он. — Нас легко можно будет отследить.

— Нас не нужно будет выслеживать вообще, если бы превратимся в сосульки здесь посреди поля! — Гарри приплясывал на месте, стараясь согреть ноги. В его ботинки медленно сочилась вода от растопленного снега, носки промокли почти насквозь. Брюки от шикарного костюма, который он не успел даже снять, тоже отяжелели от воды, и тело постепенно покрывалось гусиной кожей. — Действуй!

— Хорошо, — Сириус поднял палочку и сосредоточился. Вокруг него заискрился морозный воздух, собираемый для заклинания. Голубые огоньки плясали на левой свободной ладони, от них веяло едва ли не большим холодом, чем от ветра, гулявшего в открытой местности. Перед лицом Сириуса, едва не касаясь носа и подтаивая под жарким дыханием, качался маленький кусочек льда, облепленный тонким слоем снега. Постепенно он рос, рос, и, наконец, превратился в самый настоящий сталагмит, упершись нижним концом в землю. Сириус зашептал еще что-то; кусок льда расширился и вновь вытянулся в длину. Теперь он по форме напоминал готовую к старту ракету. Сириус мягко взмахнул палочкой. Сталагмит лег на снег, заметно просевший под его тяжестью, и от него начали откалываться крошечные кусочки. Странное творение Блэка принимало форму настоящих саней. Наконец, осталась ли! шь пара-другая штришков и…

Кусок с ужасным хрустом раскололся пополам. Гарри и Лейт в шоке смотрели на ледяную глыбу, стремительно таявшую и тотчас вновь замерзавшую плотной коркой на тропе. Сириус устало опустил палочку. Лицо его было багровым от гигантских усилий, что пришлось приложить.

— У меня ничего не вышло, — вздохнул он, как будто Лейт и Гарри не могли этого понять сами. — Джеймс делал это легко, а у меня никогда не получалось… Не получилось и теперь.

Он грустно понурил голову.

Гарри, злясь на самого себя и глупую погоду, снова яростно заработал руками, разгребая снег в стороны. Лейт молча последовала за ним, кинув на Сириуса горький взгляд, полный сожаления. Крестный вздохнул, и, бормоча слова извинения, поплелся за спутниками следом.

Гарри скрипел зубами. Правда, все чаще этот звук смахивал на стук. Он окончательно замерз. Мышцы еще каким-то образом подчинялись, сокращаясь, когда надо, но тело уже просто деревенело от дикого холода. Гарри с тоской посмотрел на небо: полночь уже давно миновала, звезды начали гаснуть, у кромки горизонта появилась первая светлая полоска, возвещавшая скорый рассвет. Но эта полоска тут же исчезла под набежавшими серыми облаками. «Вот опять снег», — Гарри с силой толкнул ногой сугроб сбоку, который немедленно рухнул вниз, погребая обувь под пушистым ковром. На сей раз промокли даже шнурки; кожа ботинок уже приобрела чудовищный грязно-бурый оттенок из недавнего светло-коричневого. Что уж говорить о куртке…

Рядом робко и как-то жалобно хлюпнула носом Лейт. Да, что говорить, погодка не из приятных! Так и воспаление легких заработать недолго… Сириус все еще расстроено бормотал сокрушенные речи, качая головой. Но Гарри заметил, что и он начал плотнее заворачиваться в одежду.

Они шли и шли. Солнце, уже выглянувшее из-за горизонта, временами роняло скупые нежаркие лучи сквозь пелену облаков. К несчастью, это было чересчур редко. Метель кончилась (не без влияния Гарри с Земной магией), но мороз только крепчал. Промокшая одежда заледенела, а позади остались всего только пять километров напряженной борьбы со стихией. Но теперь Гарри начал волновать иной вопрос: а хватит ли у него денег на три билета, пусть даже и до Лондона? Дурслеи никогда не давали ему много денег. Да, он скопил немного средств, но поезда сейчас носят название комфортабельных, что значит только одно: дерут три шкуры за билеты. А сервис, как обычно, ненавязчивый…

— Я больше не могу! — не выдержал Сириус. Заклинание кончилось, и он опять был вынужден тащить вещи на своем горбу. — Давайте передохнем… — он сонно зевнул.

— Мы… не должны… — Гарри тоже зевнул, так что заломило челюсть. Никто из них не спал в эту бурную ночку, но только теперь он отчетливо ощутил всю накопившуюся усталость. Так хотелось присесть… всего только на минуточку!… только отдохнуть… и вновь пойти дальше… Хотя Гарри уже начинал думать, что до станции им не добраться никогда.

— Мы ненадолго, — увещевал его Сириус, — на пару минут. Присядем… а потом…

Гарри ужасно хотелось поддаться на уговоры. Но рассудок и здравый смысл подсказывали, что он просто сядет и уже не встанет; настойчивый голос в отдаленном уголке сознания твердил, что это неразумно, да и нелогично. Но Лейт решила дело, тяжело опустившись на тропу, не обращая внимания на снег, тут же упавший сверху на одежду и волосы. Сириус сел рядом. Гарри не смог перебороть себя и тоже рухнул на снег. Сон застлал глаза, веки стали донельзя неподъемными… Через несколько секунд все трое спали.

Последнее, что чувствовал Гарри, был странно потеплевший кинжал у пояса…

Гарри открыл глаза и с несказанным интересом уставился в небо. Солнце стояло уже высоко в зените; серые облака быстро плыли в лазоревой дали. Но не это его поразило. Впервые он просто удивился тому, что жив. Жив. Надо же! Проснуться при таком морозе, который и сейчас пробирал до костей, было уже само по себе библейским чудом. А уж проснуться относительно сносном состоянии — тем более.

Гарри приподнялся и сел. Сириус и Лейт лежали рядом и по-прежнему спали. Гарри явственно слышал хрипловатое дыхание крестного. Мда, простуды, похоже, не избежать…

Тут Сириус дернулся и разлепил веки. Взгляд был хмурым и мутным.

— Мы заснули? — голос был чрезвычайно хриплым. Гарри едва мог разобрать слово. Сириус прокашлялся и повторил вопрос.

— Похоже, что так, — Гарри передернул плечами.

— О-о, какие ж мы идиоты! — простонал крестный, поднимаясь на ноги и этим будя Лейт. — Нельзя спать при такой погоде. Мы должны идти… — он вынул палочку и, растапливая снег заклинанием, впрочем, не очень эффективным, пошел по созданной тропке.

Гарри и Лейт скорбно кивнули и нехотя поплелись за ним.

Солнце из зенита склонилось к горизонту, затем исчезло совсем, уступив место месяцу, а они все шли. Гарри от нечего делать начал считать шаги. Когда они остановились на короткую передышку, счет дошел уже до восемнадцати тысяч трехсот семидесяти трех. Шестнадцать километров остались позади… Еще четыре… только четыре. Или целых четыре. Они двинулись вновь. Все трое с трудом передвигали усталыми ногами, все так же по колено или даже по пояс в снегу. Они жили только ожиданием: вот осталось три километра, потом два с половиной, два… Когда Гарри во всеуслышание объявил, что им осталось около полукилометра, Сириус и Лейт заметно оживились. Темп резко возрос. И наконец…

Гарри, который вторично возглавлял шествие, издал радостный вопль: наконец-то появился край этому чудовищному и, казалось, безбрежному морю! Он сделал последний шаг и вновь оказался на твердом асфальте дороги. Пусть она была изрядно припорошена ненавистным снегом, пусть был гололед, но это была дорога! И по ней можно было идти, а не просто волочить ноги кое-как.

Лейт счастливо и звонко засмеялась, как будто кто-то очень удачно пошутил. Сириус, все так же тянувший багаж, так посмотрел на небо и луну, будто не чаял увидеть их, стоя на твердой почве, вновь. Гарри принялся глупо прыгать и скакать, словно желая доказать себе, что земля не провалится, как ужасный снег, под его ногами. Проходивший мимо человек даже начал испуганно коситься на троицу, обезумевшую от счастья, что безграничный кошмар кончился.

Взяв, наконец, себя в руки, Гарри, Сириус и Лейт направились прямо к крошечной железнодорожной станции. Старая, обшарпанная, желтого цвета, с облупившейся штукатуркой и осевшими стенами, она была единственной на много миль и потому, как обычно, народ забил все ходы и выходы до отказа. Некоторые спали вповалку прямо на полу, другие — счастливчики — взгромоздились на скамейки или отдельные сиденья. Кое-кто, кому не досталось «места под солнцем», стояли возле стен, готовые немедленно отреагировать на любое объявление поезда. О вещах не заботился уже никто, и на глазах трех путников какой-то бродяга, насвистывая, утащил чемодан у зазевавшегося юнца.

Сириус как всегда решил быть самой галантностью, потому, когда Гарри попросил его встать в очередь, он готов был пропустить всех и вся. Только после недовольного замечания со стороны крестника, он сообразил, что очередь для того и создана, чтоб в ней стоять, а не демонстрировать хорошие манеры, и купил три билета до Лондона. Лейт, которая с правилами поведения была знакома настолько же, насколько и Дадли, то есть умело применяла когда надо, но обычно ими не щеголяла, быстро растолкала двоих молодых парней, занимавших разом целую скамейку. Те не поняли, в чем дело, но Гарри быстро объяснил, что их поезд уходит через две минуты, и они, даже не задумавшись о смысле сказанного, заторопились и сбежали.

Сириус посмотрел им вслед и, садясь на скамейку, задумчиво сказал:

— Зря вы с ними так.

— Ты предлагаешь стоять тут те три часа, что остались до прихода поезда? — фыркнула Лейт. — Очень оригинально!

Ей и Гарри стоило огромных усилий разъяснить Сириусу суть дела. Тот долго мотал головой, упорно не желая ничего понимать, но затем притих, когда к нему привязалась парочка бездомных бомжей с просьбами освободить местечко. Как ни странно, вежливые обращения, на сей раз, Сириусу не понравились…

Лейт положила голову на плечо Гарри и снова задремала. Сириус тоже сонно засопел, подложив сумку под голову. Только Гарри сидел на лавочке, не смыкая глаз. Холод проникал даже внутрь здания. Гарри зябко поежился и непроизвольным движением поправил ремень брюках. Что-то твердое ткнулось ему в руку. Он изумленно опустил взгляд: кинжал. Тот самый, что подарил ему Шив. Та самая резьба на рукояти, вензеля вокруг нее, затейливые клейма на лезвии… Гарри решил воспользоваться моментом и рассмотреть кинжал поближе.

Волк, луна, три звезды и серебряный дракон. Хм… Кто мог ставить такие эмблемы на свои изделия? Сириус сказал, это кинжал учеников Друтера…А может, самого великого волшебника. Да нет, это уже из разряда фантастики. Но они символизируют нечто странное, эти символы… Дракон совсем как Патронус, а Гарри видел уже двух таких: Сохатого и ворона Снейпа.

«Совершенно верно, мальчик, — раздался вдруг бесплотный голос прямо в голове Гарри, — это и есть Патронус. Его вызывал мой мастер, великий маг Генрих Друтер»

— Кто здесь? — Гарри даже выронил кинжал из рук.

«Только ты. И я»

— Но кто ты? — Гарри понизил голос до шепота, чтоб не разбудить своих друзей и не привлекать внимания окружающих. Стоило ему прикоснуться к эфесу, как тот стал горячим. Металл раскалился почти добела и, тем не менее, не обжигал. Совсем как там, в поле.

«Многие звали меня кинжалом Луны. Такое имя дали мне создатели — ученики мастера. Мой господин же окрестил меня Кантарионом»

— Кантарион? Что это значит?

«На одном из предначальных языков, которые придумал мастер Друтер, это Льдистый дракон»

— Дракон? Но тогда тебе лучше было бы говорить с Чарли. Он специалист по драконам, не я!

«Ты такой же, как мой творец и тот, кто владел мною до тебя. Вы особенные. Только к вам я могу обращаться непосредственно, потому что в ваших жилах кровь первых волшебников».

Гарри был потрясен до глубины души. Если он понял все верно, то он, Гарри, не просто маг Земли, ему говорят, что он происходит из рода древнейших магов планеты!

— А мой отец? — спросил он, облизнув губы. — Он был таким же, как я, да?

«Н-неет… Ты-ы… не понимаешь! — особое ударение было сделано на слове «понимаешь». — Но в нем и в твоей матери тоже была кровь магов первого поколения. Только в тебе она объединилась, потому ты куда более сильный маг, чем твои родители. Таких как ты мало, молодой человек. Считанные единицы»

— Так мы — потомки учеников Друтера?

«Да… Но есть один, чьим предком был сам мастер…»

— Кто это? — Гарри вертел кинжал в руках, запоминая все детали клейма на клинке.

«Я не могу тебе сказать… Это его тайна…»

— А ты говорил с ним?

«Не-ет… Ты первый, с кем я познакомился столь близко, кроме творца»

— Но почему?

«Ты не похож даже на подобных тебе. Ты изведал все, что может видеть человек за долгую жизнь, в свои неполные шестнадцать. Ты не можешь разобраться в себе, но ты идешь к намеченной цели, как шел когда-то мой юный господин… И ты ищешь книгу Скелоса — это хорошо… Альберт Скелос был большим приятелем моего господина. Они были отличной парой и книга Скелоса их совместное творение. Ее решили назвать книгой Скелоса только потому, что мастер Альберт был автором идеи…»

— Твой создатель, он был белым магом?

«Да-а… А вот мастер Скелос был тем, кого сейчас тебе подобные именуют Серыми…»

— Серыми?

«Да. Его книга призвана бороться со злом, не с Тьмой. Мастер Альберт сам был частью ее… Он верил в гармонию со светом. Но с первым Темным они были врагами…»

— Темный? — повторил Гарри, мельком глядя на часы. Еще два часа до поезда. Рядом заворочался Сириус, вздохнула во сне Лейт. — Кто это?

«Его звали Терраксин. Никто сейчас не помнит о нем, так как последние очевидцы умерли многие годы назад, а разглашать тайну абсолютной магии Тьмы, которой он пользовался, не имеет права никто. Единственное упоминание осталось в книге друга моего создателя. Но мастер Скелос спрятал ее очень хорошо. Ее охраняют могущественные чары, пройти которые может только потомок Альберта или… Впрочем, второе уже запретно, так же как и магия Терраксина. Терраксин был великим и могучим волшебником. Страшным, коварным, убийцей — да, но величие его было не в том. Он сумел осуществить то, о чем бредили и мечтали поколения за поколением, о чем грезит и нынешний твой противник, возомнивший себя Темным мессией. Только двое из всех сумели понять, что же он совершил, и эти двое были мастер Скелос и мой господин. Они спрятали знание в двух артефактах, что были созданы их магией, наделили их неограни! ченной силой. И если кто-либо овладеет этим знанием, Гарри Поттер, мир будет ввергнут в пучину хаоса. Даже обладая одной частью человек, даже Маггл, может совершить то, что войти в историю. Да, магия предначальной эпохи могла б сотворить много блага, но не в тех руках древние знания могут обернуться страшным злом. Я знаю, ты борешься с новым его воплощением, потому я убедил моего прежнего владельца передать меня тебе. Я буду тебе более полезен, тем более что ты…», — кинжал внезапно запнулся и замолк на полуслове.

— Тем более что я?… — повторил Гарри вопросительно.

«Я не должен об этом распространяться. Нельзя, чтоб ты узнал о своей судьбе раньше времени. Когда-нибудь настанет день, и я открою тайну, но сейчас не время. Единственное, что я могу тебе сказать: храни меня, не расставайся со мной никогда, и ты будешь в большей безопасности, чем за стенами твоей школы. Тем более что среди ваших есть предатели»

— Если это Малфой, то… — быстро начал Гарри, но кинжал прервал его:

«Не-ет, это кто-то другой. Я знаю их род. Рей Малфой был основателем их дома. Наиболее удачливый охотник за магами Зла, правая рука мастера Друтера, один из лучших учеников… А вот сын его разочаровал. Роланд был порочным, перешел на сторону Терраксина, занялся дурной магией; он и положил начало этой традиции в роду: учить Темную магию, причем те ее стороны, что наиболее разрушительны и всеуничтожающи. Люциус во всем похож на него. А вот насчет его детей я сомневаюсь. Драко еще быть может, он боится своего отца, его гнева, и будет стараться изо всех сил не оскорбить семейной чести, не ударить в грязь лицом, а вот…»

— Я думал, у Малфоя только один ребенок, — перебил Гарри.

«Он хочет, чтоб все так и думали. На самом деле у него был еще один ребенок, но он отказался от нее. Дело в том, что он желал юношу-наследника, а его дочь родилась раньше Драко. Мать, Нарцисса, до сих пор думает, что девочка умерла»

— Так она жива? — удивился Гарри.

«Жива и здравствует. Магические таланты пробудились в ней, так же как в тебе. Она станет вершиной рода, лучшей волшебницей. Ей будет доступен трон мира, если она того пожелает, но я так не думаю. Она очень похожа на Рея. Настоящий потомок великого и известного ученика еще более знаменитого и великого учителя»

— И где же она? — Гарри все больше разбирало любопытство.

«Неподалеку. Но точнее я сказать тебе не могу»

— Точно у тебя один ответ на все вопросы, Кантарион! — усмехнулся Гарри. — Ты начинаешь говорить, да не договариваешь. А начало без конца ничего не значит.

«Ты прав. Можно действительно хорошо начать, но плохо кончить. А можно и наоборот. Но отказ мой объясняется легко. Видишь ли, по законам, действующим в природе и особенно магии, действие равно противодействию. Чем больше я открою тебе, тем больше узнает и твой противник Лорд Тьмы. Хотя он не заслуживает этого прозвища, ибо не Тьме он служит, хоть и так считает… Если я открою тебе все то, что знаю сам, это позволит Волдеморту приблизиться к книге на опасное расстояние. Я думаю, что ты этого не хочешь. Я тоже, так как мой мастер не желал бы этого. Если ужасные заклятья Терраксина вновь обретут свободу и найдут благодатную почву в умах людей, то я боюсь даже говорить о том, что может случиться. Потому я должен быть всегда рядом с тобой. Тебе это выгодно, мне тоже: ты в центре событий, ты символ и кумир миллионов, на тебя идет главная охота, но ты узнаешь и много такого, что было&nbs! p;бы достаточно любопытно даже мне. Особенно мне. Я не сомневаюсь, и даже удивился бы, если б ты и твои друзья не докопались до истины. Один из них удивительно близок к разгадке. Впрочем, боюсь, все разъяснится само в ближайшем будущем…»

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Гарри.

«Увидишь», — был ответ.

И кинжал замолк. Как Гарри ни старался его разговорить, ничего не вышло. Поэтому юноша с сожалением пристегнул оружие к поясу и задумался над только что слышанным. Выходит, он потомок древних волшебников, учеников Друтера. Что ж, быть может. Но это не объясняет отношение к нему Волдеморта. Почему маг считает его, мальчишку, еще не кончившего пятый год обучения, своим главным врагом? Уж не был ли он по совместительству потомком кого-либо из сторонников Терраксина?…

«Ты меня радуешь, — внезапно вновь зазвучал тихий голос кинжала. По бедру разливалось приятное тепло. — Размышляешь здраво и трезво. Но вывод твой в целом не верен. Но так и быть, скажу тебе: один из Хогвартской четверки был потомком самого Терраксина. Что думает Волдеморт, мне не ведомо. Но вот что он ищет кого-то из оставшихся родственников этого мага, это да. И поскольку он уже знает о книге… Кстати, вот тебе яркий пример обратимости последствий. Ты не задумывался, как Лорд мог узнать о книге?»

— Я думал, профессор Снейп…

«О, Северус! Друг моего прежнего владельца! Да, у него много общего с мастером Скелосом, но он никогда не стал бы выдавать такую тайну. В нее посвящены всего несколько человек из Серых. Каким образом узнал Северус, от меня сокрыто. Я не могу читать его разум так же хорошо, как твой или твоих товарищей. Вы все слишком импульсивны, а он точь-в-точь как сам Альберт — спокойствие, невозмутимость, расчет… О, не забывай, мальчик, что я могу читать твои мысли! И я понимаю, что ты сейчас про себя решил: профессор Снейп вместе с Серыми! Об этом не знает даже он сам. Он в замешательстве, но слишком умен и хитер, чтоб вывернуться из скользкого положения. Истинный Слизеринец… Ну так вот. Лорд узнал о книге только потому, что один молодой волшебник нарушил законы равновесия, открыв всем твою природу Стихийного мага. Об этом непосвященный человек! не может и не должен узнать. Конечно, кое-кому известно о Стихийных, но открыто демонстрировать свою мощь на людях… Не представляю, о чем думал маг Ралсир. Так глупо и неосторожно!… Но мы удалились от темы. Лорд узнал о книге, раздобыл свитки с ключом, снял копию надписи; теперь ему осталось лишь найти книгу, где он найдет точное руководство к действию, прочтет интересующую его информацию, и тогда кое-кто будет обречен. Кто-то, чья судьба тебе не безразлична. А может, и твоя собственная»

— И что мне делать? — растерянно спросил Гарри.

«Прежде всего, постараться не делать глупостей. И никому больше не говорить о книге. Даже твоим друзьям. Тебе уже было сказано об этом, да, похоже, ты не придал этому особого значения. Я предупреждаю тебя вторично. Если будут спрашивать, отрицай все на свете. Я надеюсь на твою честность. Прежде всего, перед самим собой. Пасти тебя я не собираюсь. Чем меньше меня будет видно и слышно, тем проще тебе будет. И тем меньше риск. Постарайся дойти до всего сам. Если будет уж очень туго, советую обратиться к прошлому моему хозяину. Только посоветуй ему, от своего имени, поменьше распространяться обо всем известном. И бери лучше пример с твоего профессора»

Кинжал вновь стал привычно-холодным. Лишь в глубине огромного изумруда на рукояти лукаво перемигивались светло-зеленые звездочки. Гарри усмехнулся. Брать пример со Снейпа — что может быть хуже?! Но сейчас действительно стоит оставаться спокойным. Если правда то, что сказал Кантарион, то Альтман точно был первой жертвой.

Он встал и пошел прогуляться по улице. Сириус и Лейт все еще сладко спали, багаж не так уж ценен, чтоб его красть, потому повода сидеть взаперти все время не нашлось. Все места в зале ожидания были по-прежнему заняты, хотя пришло уже три электропоезда, которые набились до отказа. Даже стойка регистрации превратилась в своего рода подпорку для спящих или подвыпивших пассажиров. Гарри поморщился от запаха алкоголя и пота, поспешно отворил дверь и вышел на платформу из душного помещения. Воздух был чист и свеж. Мороз ослабел, хотя щеки тут же защипало, а нос вмиг покраснел. Солнце медленно вставало на востоке, небо и облака возле горизонта окрасились в розоватые тона. Красиво… Гарри оперся о перила и задумчиво смотрел на красноватый диск, постепенно поднимавшийся все выше и выше. Сзади раздался гудок, загрохотало так, что заложило уши: не иначе, как това! рный поезд. Диспетчер противным гнусавым голосом объявил о прибытии через двадцать минут нового электропоезда. Половина сообщения потерялась в свисте и шипении динамиков, поэтому Гарри оставалось только гадать, куда же он направлялся, этот поезд.

Зевнув, Гарри посмотрел на часы: все еще час и пятнадцать минут до отправления. Времени просто через край. Вот так всегда: когда нужна хотя бы лишняя минутка, ее не бывает, а когда сутки в запасе, ожидание тянется как жевательная резинка! Пришлось уйти с платформы и пройтись по магазинам. Несмотря на столь ранний час, многие магазины уже работали. В одном из них ярче всех горел свет. Туда Гарри и решил зайти.

Хмурый заспанный продавец сидел за прилавком, прихлебывая кофе и жуя булочку. От нее шел такой замечательный аромат, что у Гарри даже слюнки потекли. Желудок издал голодное урчание, напомнив, что юный маг ничего не ел уже вторые сутки. Продавец даже не обернулся, продолжая меланхолично смотреть на экран новенького телевизора. Как Гарри определил, там шли новости. Причем новости их района. Они, в общем-то, его не интересовали, но когда на картинке появился знакомый переулок и полицейская машина, он невольно навострил слух.

«Сегодня совершено зверское убийство двоих учителей местной школы в городке Литтл Вингинг, — вещала красотка-журналистка. — Оба профессора: молодой Алекс Альтман и его старший коллега Джеральд Темпер ушли с вечеринки мистера Гарольда Петерсона и его жены Эльзы около половины седьмого вечера. Как раз в этот момент в доме Петерсонов перегорели пробки, и некоторые гости предпочли уйти. После этого никто не видел учителей, пока они не были обнаружены мертвыми на заднем дворе возле дома мистера Джеймса Франклина. Смерть предположительно наступила в семь вечера. Профессор Альтман получил два серьезных ножевых ранения и, по мнению врачей, скончался от потери крови. Орудие убийства обнаружено рядом. Это кинжал, по свидетельству специалистов, очень древней работы. Примечателен тот факт, что его коллега Темпер не получил никаких видимых пов! реждений. Медицинская бригада в полном недоумении, так как нет также никаких признаков остановки сердца или чего-то подобного, что могло послужить причиной смерти. Начальник отдела по расследованию убийств Питер Брукс полагает, что здесь работала очень опытная и искусная религиозная группировка. Иначе чем можно было бы объяснить такое чудовищное преступление по отношению к двум скромным преподавателям?

Кроме того, нам удалось узнать очень интересный факт. Владелец дома, неподалеку от которого были найдены тела, мистер Франклин утверждает, что ровно в шесть часов сорок семь минут по местному времени он услышал в саду странные звуки, вышел на крыльцо и заметил две тени, промелькнувшие к задней улице. Вероятно, это и были убийцы. К сожалению, мистеру Франклину не удалось задержать их.

Полицией ведется следствие по этому делу. Кое-кто полагает, что происшествие связано с таинственным исчезновением в тот же вечер семейства Дурслеев. Но их соседка миссис Петерсон свидетельствует, что они были очень известной и уважаемой семьей и никогда не могли совершить нечто подобное. По ее словам, на это был способен их племянник, который раньше учился в Центре святого Бритуса для неисправимых хулиганов. Кстати, документов о его пребывании в данном центре не обнаружено! Собственно, само существование юного мистера Поттера окутано завесой тайны. Хочется верить, что молодой человек не попал под влияние никаких преступных группировок.

Если у вас есть какая-либо информация о данном происшествии, просим вас позвонить по телефону 65-73-48»

Гарри шумно вздохнул. Ну вот опять он в розыске! Сначала в волшебном мире, теперь среди Магглов… Хорошо хоть у полиции не было его фото. А иначе он не смог бы даже сесть на поезд и добраться до Снейпа.

— Вот до чего дошло! — достаточно громко сказал продавец, явно обращаясь к Гарри. — Ученики уже убивают собственных учителей! Просто невероятно! А ведь учителя их на ноги поставили, время и нервы на них тратили… Черная неблагодарность!

— Полностью согласен, — пробормотал Гарри.

Продавец оглянулся и посмотрел на него.

— Вы что, обливались на улице водой?

Гарри быстро проследил за его потрясенным взглядом и увидел собственные брюки, покрывшиеся тонкой пленкой льда. При прикосновении ткань захрустела, как замороженный жидкий азот.

— Вроде того, — смущенно промямлил он, пытаясь отломать особенно крепко прилипшую к штанине сосульку.

— Вам, наверное, жутко холодно, — заметил продавец, доставая из-под прилавка упаковку сэндвичей и банку кофе. — Не хотите? Мне все равно нужно их как-нибудь прикончить, пока жена не вернулась. Она не терпит подобных завтраков. Если хотите, можете даже с собой взять.

— Большое спасибо, — Гарри покраснел, принимая угощение. — Ой, у меня поезд через пятнадцать минут! Ничего себе прогулялся!

— Ну, бегите! — продавец подмигнул ему. — В Лондон собрались-то?

— Да, приятель на каникулы приглашал, — кивнул Гарри уже с порога. — Еще раз большое спасибо.

Продавец усмехнулся и бросил ему газету.

— Вот, в поезде почитаете. Сегодняшняя, свеженькая. Только я ее уже прочел.

Гарри покраснел еще больше, поклонился и выбежал на улицу. Вдалеке горели огни станции, динамики с ужасным треском шипели что-тоо прибывающем составе. Гарри торопливым шагом, срывающимся на бег, направился к вокзалу.

Внезапно он остановился на пару секунд, прислушиваясь. Да, так и есть. Шаги следом. Гарри осторожно оглянулся. Какой-то человек остановился возле киоска, делая вид, что смотрит на объявления. Но на самом деле Гарри чувствовал на себе его колючий взгляд. Он вновь двинулся и, пройдя два шага, замер; человек тоже дернулся, а потом снова застыл возле фонарного столба, насвистывая.

Слежка. А он-то думал, что избавился от преследователей… Гарри приглушенно выругался и, уже не скрываясь, побежал к станции. Взлетев на крыльцо, он горным козлом преодолел два пролета лестницы и очутился на втором ярусе, где его уже ждали Сириус и Лейт.

— Гарри, где ты был?! — накинулся с укорами крестный.

Гарри прервал его яростным жестом и зашептал:

— За нами хвост! Быстро в поезд!

Сириус и Лейт только переглянулись и послушно последовали за ним.

Поезд уже вовсю сверкал фонарями, приближаясь к платформе. Его громкие зазывные гудки слышно было, наверное, за полгорода. Фырча и пуская клубы иссиня-черного дыма, паровоз (как только такие еще остались!) подкатил к вокзалу и, лязгнув тормозами, остановился. Приветливая проводница с дежурной улыбкой выглянула из вагона. Гарри, выхватив из кармана билеты, поспешил к ней.

— Три до Лондона! — выдохнул он, уже вскакивая на подножку.

Проводница пристально изучила билеты и с точно приклеенной улыбкой посторонилась.

— Счастливы приветствовать вас в нашем экспрессе!

— Благодарю! — пропыхтел Сириус, силясь приподнять багаж крестника на чрезмерно высокую ступеньку. Лейт ужом проскользнула вслед за Гарри, который уже успел пробежать к концу вагона и открывал двери последнего незанятого купе.

Поезд вновь яростно скрипнул колесами и покатил по рельсам, покачиваясь, словно в сильную бурю. Гарри напряженно всматривался во мглу, которая еще не рассеялась, несмотря на то, что солнце уже стояло довольно высоко, и лучи плясали на стенках купе. Никого… Вздохнув с облегчением, юный волшебник опустился на сиденье. Наконец-то оторвался!

Сириус протиснулся к сидящим подросткам, с трудом пройдя через дверной проем, так как сумки упорно не желали проталкиваться внутрь.

— Ну ты и нагрузил, братец! — выдохнул он, скидывая багаж на верхнюю полку. — Такие тяжести только штангисты поднимают! Это не я, а Снейп таскать должен.

— А он штангист? — с интересом осведомилась Лейт.

— Хуже, — Гарри смотрел в окно, все еще не веря своему счастью. — Он вообще чемпион и прочая, и прочая, и прочая… Если верить Дэвиду, конечно.

— Если бы он не оправдывал все, что о нем рассказывают в девяноста случаях из ста, я бы с ним помирился, — Сириус подпрыгнул и забрался на верхнюю полку. — Интересно, откуда в Англии версия старого русского паровоза?

— Старого русского паровоза? — недоуменно повторил Гарри.

— Да, я такой однажды на фотографии в одной книге видел. Говорят, им около пятидесяти или даже ста лет.

Гарри со стоном уронил голову на руки. Ну он и дурак!

— Мы сели не на тот поезд, — глухо сказал он, не поднимая головы.

— Что?! — Сириус так и подскочил на полке.

— Мы сели не на тот поезд, — убитым голосом повторил Гарри.

— Как не на тот? — всполошилась Лейт.

— Да так. Я видел, что Сириус купил билеты на новенький экспресс, а эта старая развалюха на него совершенно не похожа.

— И что нам теперь делать? — после неловкой паузы спросила Лейт.

Гарри только пожал плечами. Сириус горько вздохнул.

— Вот почему нас так быстро потеряла погоня, — проворчал он.

«Гениальное соображение!» — услышал Гарри ехидный возглас Кантариона.

— Помолчи! — тихо прошипел он в ответ сквозь зубы.

— Что? — переспросил Сириус.

— Это так, мысли вслух, — поспешно отозвался Гарри.

Сириус подозрительно посмотрел на него, но ничего не сказал. В эту самую секунду в дверь постучали. Гарри осторожно приблизился к ней, но открывать не стал.

— Кто там?

Ему ответил приятный голосок проводницы.

— Чаю не желаете?

— Нет, спасибо! — ответил Сириус, стараясь, чтоб его тон был не очень настороженным.

— Бесплатно, за счет железной дороги, — уточнили из-за двери.

— Спасибо, мы уже сыты, — пришел черед Лейт принимать на себя удар.

— Ну а билетики не покажете?

— Мы уже показывали, двадцать раз, что ли, надо? — огрызнулся Гарри.

— Ну еще один разок, с документами! — попросил вкрадчивый голосок. — Того закон требует!

— А если мы документы дома забыли, тогда что? — нашлась Лейт. — Говорит об этом закон что-нибудь?

Наступила тишина. Проводница явно взвешивала все возможные варианты, а потом резюмировала:

— Если без документов, вы не имеете права находиться тут. Так что предъявите документы или покиньте поезд!

— До следующего города час езды, — Гарри перешагнул через порог, когда он оставался еще минимально вежливым, — там вы нас и высадите. Билеты мы купили, так что убирайтесь!

— Нельзя ли повежливее? — в голосе проводницы появились жесткие стальные нотки.

— Убирайтесь, пожалуйста, — «поправился» Гарри.

— Ну хорошо же! — заключили за дверью. Судя по звуку, железная мадам-контролерша повернулась на каблуках и гордо удалилась.

— Это будет чудом, если она не приведет милейшего Люциуса Малфоя, — мрачно заметил Гарри. — Надо как-то выбраться отсюда. А иначе нас в лучшем случае просто тут замуруют.

Сириус кивнул и попытался опустить стекло. Он прилагал все усилия, даже наложил заклинание, но толку не было. Вот уж окно было намертво вделано в стену. А стекло оказалось такой толщины, что с легкостью сошло бы за пуленепробиваемое.

Пришлось временно покориться судьбе. Полчаса Гарри и спутники сидели в купе, нервные, издерганные, шарахающиеся от каждого шороха. Кантариона это обстоятельство только развлекало. К счастью, слышал его только Гарри, который вскоре перестал обращать внимание на отпускаемые древним оружием мерзкие шуточки. У кинжала оказался характер дядюшки Вернона. Пока Гарри от него никакой пользы не ощущал. Только вред.

Через тридцать пять минут в купе вновь постучали. На этот раз говорила не проводница. Из-за двери послышался приглушенный мужской голос, причем раздраженный до крайности. А то, что он сказал, вообще заставило ноги Гарри прирасти к полу.

— Выходи, Поттер! Мы знаем, что ты там! Можешь не скрываться, и тогда, быть может, мы тебя пощадим.

Гарри только промолчал. Кто-кто, а уж он-то знал, что никакой пощады не будет, хоть выдай он Волдеморту все тайны Вселенной. Пожиратель (а, очевидно, это был кто-то из их числа), устав ждать, заговорил вновь. Лейт съежилась, даже Сириус вздрогнул, потому что в обыденных словах не было никаких иных эмоций, кроме злобы и ненависти.

— Молчишь… Такой же глупец, как и твой ненаглядный папочка. Ему тоже было предложено рассказать о книге, добровольно, разумеется. Он отказался. Такой не будет говорить даже под пытками. А ты знаешь, что сначала Лорд выбьет из тебя признание каленым железом, и чем больше ты станешь противиться, тем ужаснее будут твои мучения? О, ты будешь на коленях умолять о смерти, если сможешь, конечно!

Гарри посмотрел на Сириуса. Тот был бледен, словно увидел или услышал привидение.

— Кристиан Грубер, — прошептал он потрясенно.

Грубер. Где-то Гарри уже слышал эту фамилию… Ах да, это же тот, в сотрудничестве с кем обвиняли бедного мистера Уизли! На его счету больше трехсот жизней… Ясно, что еще перед тремя он не остановится.

— Выходи, Поттер! — Грубер ударил ногой в дверь с такой силой, что она едва не вылетела.

Гарри осторожно сел на полку, подтянув колени к груди. Сириус сделал то же, но сидя на верхней полке. Лейт пододвинулась ближе к окну, готовая принять на себя удар одного из наиболее известных всему волшебному миру Пожирателей. Дверь снова дрогнула под мощным ударом. Зеркало, висевшее на ней, пошло трещинами. Гарри мог только изумляться силе этого человека.

После третьего удара дверь не выдержала, и ее вынесло прямо на оконное стекло. Лейт немедленно среагировала, что есть силы надавив на рычаг стоп-крана. Раздался жуткий скрежет, как будто поезд разваливался на части. Да так оно и было: металл старого поезда не мог выдержать такой чудовищной нагрузки и затрещал по швам. Гарри, которого швырнуло прямо на окно, впечатался в стекло носом и увидел посыпавшиеся из-под колес искры. Лейт выбрала очень «удачный» момент: состав поворачивал. Часть вагонов сошла с рельсов, слышались стоны и крики. Все вокруг было застлано черным дымом, который валил даже внутрь вагонов; в соседних купе послышался громкий кашель. Гарри отшатнулся от расколовшегося стекла. Кровь хлынула потоком у него из носа, куртка была вся заляпана, но он отделался еще очень легко. Лейт просто вжало в стену чудовищной перегрузкой, а свалившаяся с! верху полка ударила ей по ногам. Сириус полетел на пол, ударяясь головой о стол. А виновник всего переполоха Грубер вылетел через окно, пробив головой сбоку то самое пуленепробиваемое стекло, и покатился по железнодорожной насыпи.

Гарри бросился помогать Лейт. По счастью, ничего серьезного не случилось; только на колене получился гигантских размеров синяк. Сириус с разбитой головой тоже, пошатываясь, поднимался на ноги.

— В следующий раз предупредите, чтоб я держался за поручни, — проворчал он, стирая кровь с затылка.

— Следующего раза не будет, — отозвалась Лейт, осторожно выглядывая в коридор.

Сириус удивленно поднял брови.

— Вы имеете в виду, что я не доживу до следующего раза или что я отдам концы как раз в следующий раз?

— Она имеет в виду, что мы просто успеем взорвать этот поезд до следующего раза, — пояснил Гарри. — А если нет, то просто заплатим страховые взносы.

— Какие вы пессимисты! — покачал головой Сириус. — Будьте радостней!

— Кто-то недавно, кажется, уже говорил, что оптимист у нас ты, а нам остается только суровая доля реалиста, — заметил Гарри, беря свою сумку и выскакивая в проход вслед за Лейт. Девочка была уже очень далеко впереди, возле купе проводников. Остальные купе все были закрыты, только возле туалетов и крана с горячей водой выстроились длинные очереди. Приходилось протискиваться мимо кричащих людей, которые пытались хоть как-то перебинтовать перерезанные стеклами руки.

Внезапно Лейт остановилась. Гарри, уже почти добравшийся до тамбура, чуть не налетел на нее, застывшую неподвижно посреди узкой дорожки. Причина была проста: мадам проводница с холодными глазами акулы и улыбкой дяди Вернона загородила выход.

— Куда это вы собрались? — резко спросила она.

— Мне очень жаль, но вы же так хотели нас выставить, — извиняющимся тоном сказал Гарри, хлопая глазами.

— Вы слишком торопитесь, — невозмутимо сказала железная леди. — Мы проверили все документы. Все в порядке, вы можете направляться в Лондон.

— А нам уже не надо в Лондон, — сказал подошедший Сириус. — Будьте любезны нас пропустить.

Губы проводницы искривились в улыбке в стиле Люциуса Малфоя.

— Вы должны выплатить ущерб нашему поезду за разрушения, причиненные ему.

— Что вы, это не мы! — сладкий голосок Лейт мог заморочить голову самому Волдеморту. Но не этой копии Жанны д'Арк.

— Это вы, не считайте меня дурочкой-Магглшей! — и мадам вытащила палочку. — Расходитесь, граждане! — крикнула она остальным пассажирам. — Не толпитесь! Сейчас мы все уладим!

Это точно, подумал Гарри. Мы все уладим. И, пока остальной люд разбегался по своим купе, он незаметно нырнул куда-то вниз вместе с сумкой и проскользнул прямо между ног у обалдевшей проводницы. Прокатившись через тамбур, Гарри вскочил на ноги и бросился бежать по следующему вагону, затем через еще один, и так до конца поезда. Сириус и Лейт наверняка отобьются, если его не будет рядом. Он — главная мишень, и потому главная помеха. Ему нужно убежать как можно дальше от вероломной мадам и ее Пожирателей. Хотя от Грубера так просто не отвяжешься… Если он сумел победить десятерых работников Министерства, лучших авроров, как говорят, то от слежки будет избавиться просто нереально.

Гарри быстро бежал через вагоны, перепрыгивая бросавшихся наперерез пассажиров, вообразивших его воришкой, которого нужно задержать, и вскоре очутился в хвосте поезда. Последняя дверь открылась от его удара, Гарри уже приготовился прыгать, как вдруг… Он заметил, что поезд вновь движется! Причем состав летел по путям с космической скоростью. Ели и березы так и мелькали мимо, поселки и станции сменяли друг друга с ужасающей быстротой. Даже голова закружилась от сплошного мельтешения перед глазами.

Сзади послышались чьи-то шаги. Гарри не пришлось даже оборачиваться, чтоб понять, что это не были Лейт и Сириус. Ну а кто это мог быть еще, кроме…

— Какое упрямство, Поттер! Даже смешно! — Грубер встал в проходе, скрещивая руки на груди. При этом Гарри увидел вздувшиеся под легкой, несмотря на мороз, спортивной курткой внушительные бицепсы. — Тебе никуда не скрыться от нашего господина. Да, его многие подводили, но со мной этого не будет!…

— Темпер только позавчера говорил то же самое и поплатился жизнью, — сказал Гарри, вставая на самый край. — Не избежать того же и тебе. Если я погибну, на мое место встанут другие.

— Другие?! — Грубер неприятно засмеялся. — Кто, Поттер, кто?! Эти слизняки Уизли или Магглокровка Грейнджер, твои дружки Лонгботтом и Блэк с Люпином? Ну, ты меня насмешил, право! Да за тебя только трусы, грязные трусы, которые мухи обидеть не способны! А ты: другие…

Гарри затравленно огляделся. Грубер отрезал единственный выход, прыгать на пути на такой скорости было чистой воды самоубийством. Оставалось только одно… Он подпрыгнул, уцепился за край крыши вагона, напряг прокачанные на Квиддичных тренировках мускулы, подтянулся и вскарабкался наверх. Грубер просто остолбенел на какую-то пару секунд, нужную Гарри для исчезновения, но затем решительно вскочил туда же. Гарри был уже в середине состава, совершая прыжки под стать кенгуру через промежутки между вагонами и умудряясь даже не упасть. Грубер вытащил палочку, прицелился и крикнул:

— Авада Кедавра!!

И на сей раз не было отважной Лили, чтоб спасти Гарри…