Глава 4. Смех и слёзы
Сообщив на бегу пароль леди в розовом, ребята шумно влетели в гостиную. Они тяжело дышали, Люпин сел в ближайшее кресло, а Джеймс опёрся о стену. Каждый из них мог поклясться, что ещё никогда не бегал с такой скоростью. Из груди Блэка между вздохами доносились всхлипы, похожие на смех.
— Не могу поверить. Я о таком даже не мечтал, — наконец-то выдавил Сириус, плюхаясь в кресло рядом с Ремом. — Я и подумать не мог, что Снейп такой болван. Даже Джоркинс накормить этой креветкой было бы сложнее.
— Это несмешно, Сириус, — Люпин посмотрел на него с упрёком.
— Брось, Луни. С каких пор ты защищаешь эту слитеринскую пиявку.
— Он, конечно, пиявка, это сложно отрицать, но неделя невезения… Разве тебе его совсем не жаль?
— Мне жаль только, что бякоклешень цапнул его всего один раз.
— Ладно, на Снейпа тебе наплевать, и он сам в этом виноват. Но причём же тут твой родной факультет. Я думаю, пары сотен баллов он уже лишился из-за этой выходки.
— Рогалис, скажи, разве не стоит это того? — взмолился Сириус.
Джеймс промолчал: несмотря на все разумные доводы, выдвинутые им и Луни, ему действительно хотелось чего-нибудь подобного.
— В конце концов, он сам виноват, я же его предупреждал, — ответил Рогалис скорее для успокоения собственной совести, чем для оправдания Сириуса.
— Да, Снейп скорее поцелуется с дементором, чем поверит тебе!
— Тшшш, — цыкнул на Сириуса Люпин, заметив, что взгляды всех присутствующих обратились к ним.
Джеймс то и дело поглядывал на часы с баллами, но, к его удивлению, их количество оставалось прежним. Он слишком хорошо знал Снейпа, чтоб поверить, что тот ещё не наябедничал учителям. Перед завтраком он посмотрел на них ещё раз, но всё оставалось на своих местах.
— Как вы думаете, он не сказал? — решил поделиться мыслями Джеймс.
— Он? Ты помнишь хоть раз, когда бы он не сообщил о чём-либо, что могло бы снять с нас балы? — осведомился Сириус.
— Это точно, — подтвердил Люпин.
Ребята вошли в зал, где стояло необычное для этого времени оживление.
— Вы слышали, — навстречу ребятам спешил сияющий Червехвост. — Снейп наглотался какой-то гадости в лаборатории. Когда его там застали, он заявил, что вы подкинули ему бякоклешня, и он пытался излечиться от последствий укуса. Гриффиндору грозило серьёзное наказание. Но Мальюбит сказал, что этого просто не может быть, так как он пересчитал вчера вечером и сегодня утром животных, и все были на месте.
— Значит, он разучился считать, — буркнул себе под нос Сириус. Но Питер его не услышал.
— А потом оказалось, что среди гадости которую он выпил, были зелья, которые в смеси начинают вызывать галлюцинации. И ему, конечно, никто не поверил. Или это правда? — Питер хитро улыбнулся.
Никто не ответил, но по лицам друзей Червехвост догадался, что попал в яблочко.
— Ух ты! Не верю. Вы это сделали. Почему же меня не разбудили?
— Тише, — шикнул Сириус и поведал Питтегрю о происшедшем.
— Вот болван, — хихикнул Питер.
После завтрака Питтегрю, Люпин и Блэк отправились в подземные лаборатории на зельеварение со слитеринцами. Джеймсу же пришлось ненадолго задержаться, чтоб в очередной раз поговорить со Стивеном Бредли о нарушении правил. И теперь он, перескакивая через ступеньку, спешил присоединиться к своим друзьям. Но внезапно выплывшая откуда-то Лили преградила ему путь, и он едва не врезался в девушку.
— Это подло, — сказала она, глядя исподлобья на удивлённого парня.
— Что подло? — спросил Джеймс, застигнутый врасплох подобным заявлением.
— Подкидывать людям бякоклешня только за то, что они учатся в Слитерине.
— О, нет! — парень закинул голову назад. — Он таки нашёл, кому нажаловаться.
— Значит, это правда? Вы это сделали?
— Послушай, Эванс, всё, что мы сделали, так это переносили бякоклешня по Хогвартсу. А если твой любимчик решил сунуть свой длинный нос, куда ему не положено, несмотря на предупреждения. То это его проблемы, — Джеймса бесило то, с какой охотой она всякий раз вступалась за Снейпа. — Ясно! Теперь можешь пойти и сообщить об этом Дамбладору. Ну, что же ты стоишь? Беги!
— Я не сделаю этого, я не хочу, чтоб мы потеряли баллы, — стараясь не показать стыда, охватившего её от последних слов Поттера, сказала девушка.
— Как знаешь, — бросил Джеймс, обходя её.
Он не сразу заметил, что с другого конца коридора за этой сценой наблюдал Сириус.
— Что она сказала? — поинтересовался он у проносящегося мимо Рогалиса.
— А что ты тут делаешь? — Джеймс замедлил шаг.
— Тебя пошёл искать — урок вот-вот начнётся. Ну, так о чём вы разговаривали?
— О Снейпе, о чём же ещё. Интересно, проявляла бы она столько внимания ко мне, покусай меня бякоклешень?
— А ты бы пошёл на это ради её внимания?
— Не знаю. Может быть, — как бы в шутку ответил он.
— Что? — Сириус, удивлённо посмотрел на друга. — Она уже применяла на тебе заклятия очарования? Великий и непобедимый дуэлянт Джеймс Поттер пал от палочки юной Лили Эванс?
— Брось дурачиться, — кинул улыбающийся Рогалис другу, закрывая дверь в класс.
На зельеварение Снейп не пришёл. И хотя слитеринцы поглядывали косо на гриффиндорские столы, но кроме стандартных оскорблений ничего не предпринимали. Говорили, что он проведёт в больнице не одну неделю, пока действие зелий удастся прекратить. Но Сиверус появился уже к концу обеда. Вероятно, мадам Помфри в очередной раз сотворила чудо. И хоть он был смертельно бледный и ел мало, и всё же держался весьма неплохо для человека, пережившего такое серьёзное отравление. Но он был не единственным болезненно выглядевшим учеником. В паре шагов за райвенкловским столом Джеймс заметил Аманду. Девушка походила на Люпина после превращений. На щеках не было и следа от привычного румянца, под глазами лежали черные тени, словно она не спала всю ночь. Он не видел её со среды, и эта внезапная перемена встревожила его. Рогалис тихонько присел рядом, обнимая девушку за плечи. Она вздрогнула и выронила ложку из рук. И Джеймс ощутил, как теплые брызги супа заливают его лицо.
— О, прости… прости. Я нечаянно. Прости, — начала оправдываться девушка, и Джеймс заметил, как в уголках её глаз блеснули слезинки.
— Ничего страшного, всё нормально, — он попытался обнять девушку, но она вырвалась и метнулась к выходу.
Джеймс поднялся и попытался её догнать, но на полпути его остановила одна из её подруг.
— Не стоит. Если она захочет, то сама поговорит с тобой.
— Ты, что-то знаешь? Скажи? Её кто-то обидел? — допрашивал он девушку, но та только крутила головой. В конце концов, Джеймс сдался и, отпустив упрямицу, направился к друзьям.
За столом оживлённо беседовали Сириус и Питер.
— Рогалис, ты видел громилу — нового слитеринского нападающего? И как только его метла выдерживает.
— Да, у нас с ним будет немало хлопот, — стараясь не выказывать волнения, вызванного поведением Аманды, ответил Джеймс.
— Я видел его на отборе, никакой маневренности. И где они только таких берут, ни ума, ни таланта?
— Зато весит он как гиппопотам, а значит, будет поопаснее Нотта и Гойла. Он сам как живой бладжер, не успеешь увернуться, сделает из тебя лепёшку. И попробуй докажи, что это нарочно.
— Да ладно, мы с Мундугнусом быстро его собьём с метлы. В такую тушу сложно не попасть.
— Не говори гоп, пока не перепрыгнешь.
— Брось. У нас самая лучшая команда в школе. И одна растолстевшая бандимана нам не помеха на дороге к кубку.
— Точно, — поддакнул Питер.
За этой милой беседой никто не заметил отсутствия Люпина, который обычно редко встревал в разговоры по квидичу. Да и его отсутствие на рунологии после обеда осталось без особого внимания, так как он был единственным из ребят, изучающий этот предмет. Питер отправился на прорицания, а у Сириуса и Джеймса было окно перед нумерологией, и они решили провести это время на поле по квидичу, обсуждая новую тактику игры. После нумерологии Джеймсу предстояло посетить внеочередное собрание старост, связанное с утренним происшествием. Снейп на собрание не пришёл, сославшись на плохое самочувствие, вместо него явился капитан слитеринской команды по квидичу — семиклассник Люциус Малфой. Он мало говорил и только сверлил Джеймса рентгеновским взглядом. Правда, было похоже, что рядом с этим человеком мало кто чувствовал себя уютно. Но конец собрания освободил Рогалиса от компании Малфоя совсем не надолго. Он не успел пройти и десятка шагов, как услышал за спиной ледяной, растягивающий слова голос слитеринского капитана.
— Поттер, стой, — Джеймс обернулся и заметил, что теперь к Малфою присоединились его вечные телохранители, Нотт и Гойл, занимавшие позиции отбивающих в его команде.
— В чём дело? — холодно спросил Джеймс, он не любил этого самовлюблённого блондина, но уважал, как хорошего капитана.
— Слитерин и Гриффиндор никогда не были и не будут друзьями, но я не хочу, чтоб вы выставляли нашего старосту на посмешище перед всей школой. И впредь не позволю этого. Тебе ясно?
— Ты обратился не по адресу. Ни я, ни кто-либо иной с моего факультета не заставлял Снейпа опустошать лабораторию. Так что лучше поговори с ним, ясно? — Джеймс развернулся и с той же скоростью продолжил свой путь. Малфоя редко не боялись, и он не ожидал встретить столь дерзкий ответ, а потому даже не остановил наглеца, посмевшего повернуться к нему спиной.
Учителя освободили Снейпа от занятий а Малфоя — от обязанностей старосты на сегодня, в лабораторию и библиотеку его не пускали, также ссылаясь на его плохое самочувствие, хотя настоящей причиной этого были разбитые колбы, разорванные книги и сломанная мебель. Несчастья сыпались на его голову, как из рога изобилия, и даже в мрачном слитеринском подземелье не оставляли его. И он бесцельно шатался по коридором Хогвартса, обдумывая планы мести мародёрам, но, как назло, в голову ничего не шло. К счастью, у Лили уроки заканчивались сегодня рано, и он рассчитывал на её поддержку. Правду сказать, изначально их общение задумывалось как очередная злая шутка над Гриффиндором и глупой маглокровкой, но теперь он не знал, смог ли бы обидеть её. Снейпа влекла её наивность, весёлость и стройные ножки — то, что он не мог найти в Джорджиане. Она его любила и готова была пойти за ним хоть на край света, может быть, это делало её слишком предсказуемой. А Эванс была тёмной лошадкой.
— Привет, — вывел из транса Снейпа голос Лили.
— Лил, я так тебя ждал, это какой-то ужас, не могу пройти дести шагов, чтоб не случилось какого-нибудь казуса, — и Сиверус поведал ей о своих злоключениях.
— Бедняжка, — она улыбчиво потрепала его волосы. — Не расстраивайся, неделя пройдёт быстро, ты и заметить не успеешь. А я буду рядом и помогу тебе.
— Ты такая добрая, — разглядывая её руку, сказал Снейп. — Я тебя так люблю, — внезапно для самого парня вырвалось у него. Он замер…
— О, Сиверус, я тебя тоже. Ты мой лучший друг, самый лучший, — она улыбнулась.
— Нет, ты меня не поняла, — Снейп почувствовал внезапный прилив смелости, в голову ударила кровь и застучала в висках, сердце бешено забилось. — Ты меня неправильно поняла, — повторял он, недоумевающей Лили, пристально глядя в её изумрудно-зелёные глаза и отстраняя её к стене, — я не могу быть твоим другом… Я не хочу быть просто твоим другом…
— Что ты делаешь, Сиверус. Мы с тобой друзья…
— Нет, не друзья… Я тебя слишком сильно люблю, чтоб оставаться твоим другом… — его охватил жар, от близости девушки.
— Сиверус, а как же Джорджиана…
Лили попыталась отступить ещё на один шаг, но упёрлась в стену, попыталась оттолкнуть Снейпа, но он схватил её руки за запястья железной хваткой, она попыталась отвернуться, но почувствовала, как его тёплые губы прикоснулись к её. В этот момент по коридору кто-то быстро прошёл, почти пробежал, и Лили, ощутив, что Снейп ослабил хватку, толкнула его изо всех сил и помчалась к гриффиндорской башне, не замечая никого и ничего на своём пути.
«Друзья», — усмехнулся про себя Джеймс, перед его глазами в очередной раз проплыла сцена Лили и Снейпа, целующихся прямо посреди коридора. — «И как только Малфой допускает подобные отношения между маглорожденной и слитеринским старостой. А они могли хотя бы в менее людное место отойти…»
— Джеймс, — из-за спины раздался голос Аманды. Он и не заметил, как прошёл мимо неё.
— Аманда? Как ты? — она была всё ещё бледна. — Ты не заболела? — он попытался её обнять, но девушка отстранилась.
— Не надо. Я вполне здорова. Мне нужно с тобой поговорить.
— Хорошо. Давай поговорим. Когда?
— Сейчас. Я не могу больше молчать.
— Хорошо, я тебя слушаю.
Повисла неловкая тишина, и Аманда жестом предложила пройти. Через несколько минут она всё же начала свой монолог, который выпалила на одном дыхании.
— Ты хороший парень. Ты умный красивый, смелый, ты староста Гриффиндора и капитан квидичной команды. Ты многим нравишься… Казалось бы, я должна быть счастлива, что я тебе симпатична, но люблю другого… Ты ещё встретишь другую… Давай останемся друзьями…
Странно, он уже не любил Аманду, и разум говорил, что он не должен расстраиваться. Но его гордость была уязвлена, она вопила и билась в истерике, его бросили, вот так, как старую ненужную игрушку. И Джеймс попытался закончить разговор раньше, чем она сможет вырваться на волю.
— Хорошо, — со всем спокойствием, на какое он был способен, ответил парень. Теперь Аманда была в замешательстве, похоже, она не ожидала, что человек, бегавший за ней два года, с такой лёгкостью отступит.
— Что?
— Хорошо, давай останемся друзьями. Желаю тебе счастья, — Джеймс улыбнулся и протянул ей руку. Аманда, всё ещё не пришедшая в себя, пожала её.
На улице стоял чудесный сентябрьский день, и в гриффиндорской гостиной почти не было людей. Только Сириус и пара первоклассников.
— Ну, где ты пропадал. Я уж было подумал, что тебя по дороге поймали слитеринцы и защекотали до смерти, даже собирался найти Червехвоста и Луни, чтоб прийти тебе на выручку.
— Ты почти угадал, — Джеймс, рассказал обо всём происшедшем Сириусу, — только будь другом, не говори пока никому, что… э… мы с Амандой расстались.
— Нет вопросов. Слушай, Джеймси, а ты уверен, что тебя не покусал бякоклешень? — спросил Сириус, кидая другу теннисный мячик.
— Да уж и не знаю, — словив мяч с привычной сноровкой, ответил Рогалис.
Подготовил: Alexxxi,
