Глава 9. Пробуждение
Джеймс понял, что весёлая прогулка в обществе друзей по запретному лесу была всего лишь сном. И теперь от него осталось только лёгкое приятное чувство, которое быстро ускользало, возвращая его в реальность. Он открыл глаза, но темнота не отступила. Похоже, стояла ночь, но это была не его спальня. Он лежал в огромной комнате с высокими потолками, сквозь цветные витражи на пол падал слабый свет. Джеймс потянулся, чтоб почувствовать онемевшие после сна мышцы, но тут же застонал. Всё его тело насквозь пронзила резкая боль. Где-то недалеко зажёгся слабый свет, и послышались шаги. Но даже столь незначительная перемена освещения заставила его зажмуриться. Когда глаза немного привыкли, он смог различить перед собой тёмный высокий силуэт.
— Ну, как ты, герой? Больше так нас не пугай, — раздался голос Сириуса.
Джеймс вдруг вспомнил о матче, о взбесившейся метле, о падении. «Мы проиграли… Я проиграл… Проиграл пари Малфою». Джеймс застонал снова.
— Я жив, — сообщил он полувопросительным, полуутвердительным тоном.
— Хм. Ну, это как сказать. Даже мадам Помфри сомневалась, что тебе удастся выкарабкаться, после того как ты переломал половину костей, упав с тридцатифутовой высоты. Но мы верили, и вот, худшее позади.
— Кому как, — простонал Джеймс.
— Да ладно. Кости уже срослись, боль тоже скоро пройдёт.
— Лучше бы вы меня не спасали, — буркнул Джеймс, отворачиваясь от Блэка. Ему вдруг стало жалко себя и своей загубленной молодости, его душила злость за свою безрассудность.
— Ты что, с ума сошёл?! — выпалил Сириус. Хоть Поттер и сказал последнее очень тихо, но он всё же расслышал. — Или ты решил окончить жизнь в зените славы? А мы тебе помешали? Представляю себе первую полосу «Прорицательской»: «Джеймс Поттер, последний потомок древнейшего колдовского рода, спасает квидичную команду Гриффиндора от поражения ценой своей жизни». Мечта любого ловца.
— Кого спа-сапсаю? — заикаясь, переспросил Джеймс, поворачивая к Блэку круглые от удивления глаза.
— Доброе утро, проснулись. Это не я с метлы спрыгнул, чтоб снитч поймать.
— Нет, я упал с метлы. И снитч не ловил. Я не мог его поймать, — Джеймс понимал, что Блэк не стал бы его обманывать в такой ситуации, но всё ещё не верил в это, он ведь помнил…
— Ага. Так не мог, что пока тебя сонным зельем не напоили, из твоей мертвой хватки его никто выцарапать не мог. Профессор Флитвик не один день трудился, чтоб привести беднягу в порядок.
— Мы… мы выиграли? — Джеймс задыхался от радости. — Выиграли?
— С таким-то ловцом и проиграть. Конечно, выиграли.
Джеймс хотел обнять друга, но резкая боль заставила его вернуться на место.
— Лежи, тебе ещё рано вставать, — сказал Блэк. Джеймс не мог видеть его лицо, но был уверен, что он улыбается. — Нам и так с большим трудом удалось уговорить мадам Помфри дежурить возле тебя. А если она увидит, как ты тут скачешь, то выгонит меня вон.
— Мы выиграли, выиграли, — шептал про себя Джеймс, всё ещё не веря в это, пока Блэк ушёл за креслом.
— Мягколап, как это случилось? — наконец-то прервал аутотрейнинг Рогалис.
— Что?
— Ну, как я поймал снитч?
— Я видел только, что ты без метлы нёсся вниз, — придвигая кресло к койке друга и плюхаясь в него, отвечал Сириус, — а потом у самой земли нагнал снитч и сжал на нём руку.
— А я этого не помню. Это просто удача! Невероятно!
— Только пусть теперь Слитеринцы это докажут.
— Разве они не пытались опровергнуть результаты?
— Пытались. Воплей было. Малфой бил себя пяткой в грудь, доказывая, что это случайность. Но победа всё равно за нами. Даже слитеринцам пришлось смириться. Они вообще после этого матча поутихли.
— Ты говоришь, что Флитвик не один день снитч в порядок приводил. Сколько я здесь?
— Почти неделю, — Джеймс присвистнул.
— Ладно, спи давай. А то и до Рождества не вычухаешься, — буркнул Сириус, выключая свет и натягивая на себя клетчатый плед.
Но Джеймс не мог уснуть. Он мысленно с улюлюканьями прыгал до потолка.
Ещё неделю он провёл в больничном крыле, под надзором мадам Помфри, которая никак не желала отпускать его, хотя парень и чувствовал себя прекрасно. Гора подарков росла день ото дня. Но самый радостный подарок принёс ему Питер на третий день его пробуждения. Это был всего лишь небольшой конвертик, в котором лежал сложенный пополам пергамент. Джеймс развернул его и прочёл:
«Поттер, ты выиграл. Я сдержу слово. Малфой.»
К выходным его всё же выпустили, и он, сгребая многочисленные открытки, направился в гостиную, где его уже ждали. Не успел он переступить порог, как десятки рук подхватили его и, погрузив на гриффиндорский флаг, стали подбрасывать вверх.
— Что вы делаете? Остановитесь. А то сейчас спрыгну, и останетесь без ловца, — в шутку пригрозил Джеймс.
Бурная вечеринка закончилась около полуночи, когда в гостиную вошла МакГоннагол и разогнала всех по спальням.
Занятия в его отсутствие никто не отменял. И мародёрам пришлось провести немало времени, подтягивая Джеймса. Но если его знания можно было привести в порядок парой дополнительных занятий, то с растениями на его приусадебных участках было не так уж всё и просто. Те, которые заменили, были ещё очень маленькими и тощенькими, потому что их высадили уже после наступления холодов. А старые ещё не отошли от нападения паразитов.
Джеймс с грустью оглядел участки гриффиндорцев: они один в один напоминали его собственный.
— Да, не видать нам хороших С.О.В. по гербологии, — вздохнул Питер.
— Может, и видать, — ответил Джеймс, хитро улыбаясь Сириусу. — Скоро полнолуние. Время танцев лунных тельцов…
— Нет, Рогалис. На что ты намекаешь? Пробираться мимо логова акромантулов, рискуя собственной жизнью ради фикалиев серебристых лошадок, — Сириус неплохо знал премудрости гербологии, после того как Мундугнус два года назад затащил его с Поттером на факультатив к профессору Спаржелле под предлогом, что это будет им полезно для совершения всевозможных проделок. На самом деле у Флетчера просто были нелады с этим предметом, а самому на дополнительные занятия было скучно ходить, в проделках полученная информация пригодилась мало. Так что ребята два месяца не разговаривали с Мундугнусом после этого. Но это осталось в прошлом, а знания, полученные на уроках, остались. — Тем более, это рискованно превращаться в человека, когда рядом будет бегать Люпин в обличии волка.
— Ну, ты его подержишь, а мы с Питером по-быстрому. Мы ведь хотим получить высший С.О.В. по гербологии?
— Ладно, — буркнули в один голос друзья.
Ребята не успели и глазом моргнуть, как промчалась неделя. И теперь они под прикрытием плаща-невидимки быстро шли знакомыми переходами к выходу. Если не считать проплывшего в отдалении Пивза, то препятствий на пути они не встретили. Полтергейст был чем-то очень доволен, вероятно, натворил какую-нибудь гадость. А значит, надо было убираться отсюда поскорее, пока не появился разозлённый Филч. Чуть ли не бегом они направились к главному входу. И, проскользнув в небольшую щель, замедлили шаг, так как под плащом втроём было довольно сложно двигаться.
На улице стояла холодная ноябрьская ночь, трава покрылась белым налётом, на мелких лужицах поблёскивала тоненькая ледяная корочка. Огромная полная луна парила высоко над горизонтом, затмевая звёзды и наводняя всё окружающее бледным потусторонним светом. От взгляда на этот призрачно-серебристый пейзаж и без мороза мурашки бежали по спине.
Ребята подошли к дракучей иве и скинули плащ.
— Ну, быстрее, — растирая руки, поторопил ребят Питер.
Джеймс и Сириус достали свои палочки и наставили их на Питтегрю. Несмотря на все их старания, у Питера ещё плохо получалось превращение по собственному желанию. Две вспышки из концов их палочек ударили в грудь Питера, и на серебристый от инея газон с писком шлёпнулась толстенькая крыса. Ребята проследили, как трава вздымается на пути Червехвоста, пробирающегося к заветному узлу на корнях дерева, и с лёгким хлопком превратились в животных. Крыса как раз добралась до места назначения, и дерево замерло, пропуская друзей в едва заметную лазейку в корнях, куда они незамедлительно юркнули. Они пробрались по темному низкому тоннелю в Шумный Шалман, настороженно вслушиваясь в вой, доносившийся со второго этажа.
— Луни, — шепнул Сириус. Конечно, для человека его слова прозвучали бы как лай, но друзья его поняли. Дверь на втором этаже отворилась, и в слабом свете, пробивавшемся из-за заколоченных окон, появился силуэт волка. Шерсть на затылке животного стала дыбом, желтые глаза недобро блеснули. Волк присел, готовясь прыгнуть, и зарычал.
— Луни, это мы, не волнуйся, — сказал Джеймс.
Злобный оскал исчез, и только что грозный хищник, виляя хвостом как дворняга, спустился к друзьям.
Они выбрались на улицу и засеменили к запретному лесу. Питер шмыгнул на спину к Мягколапу и, забившись поглубже в его тёплую длинную чёрную шерсть, заснул. Его б воля, он бы проспал здесь до утра. Часто так оно и случалось, но не в этот раз. Сириус внезапно сел, и Червехвост соскользнул с его спины, стараясь сонно уцепиться за шерсть, больно шмякнулся на землю. Он раскрыл глаза, но в теперешнем положении смог увидеть только опавшие листья, да пару сухих веток.
— Нам направо, — услышал он голос Джеймса.
— Нет налево, — утверждал Люпин.
— Нам направо, — согласился Сириус, — там меньше шансов встретить акромантулов.
— Ладно, будь по-вашему, — рыкнул волк и потрусил направо.
Питер вскарабкался в этот раз на голову Мягколапа и стал наблюдать за дорогой. Сначала ребята шли гуськом, пробираясь по узкой, почти незаметной лесной тропе, петлявшей между корней гигантских деревьев и мрачных, покрытых мхом валунов. Вскоре лес стал редеть, переходя в грабовую рощу, и тропа пошла вверх между острых серых булыжников, а вскоре и совсем исчезла. Теперь ребятам оставалось надеяться только на свою память.
— По-моему, ещё два поворота, потом небольшой спуск, и мы на месте, — сообщил ребятам Сириус.
И вправду, через несколько минут лес сменил густой высокий кустарник и совсем молодые деревца, за которыми показалась залитая лунным светом поляна.
Подготовил: Alexxxi,
