Глава 11. Знак
Вначале он подумал, что это игра его воображения или обман зрения. Но чем дольше вглядывался, тем чётче становились очертания свечения, приобретая вид двух капель, изогнувшихся вокруг небольшого круга.
— Сириус, — прошептал Джеймс, но друг так усиленно следил за происходящим снаружи, что не сразу услышал его. — Сириус, — немного громче повторил Поттер.
— Ну, что ещё?
— Ты ничего не видишь?
— Я вижу спину Люпина, пару мокрых стен пещеры и поток воды. Зато Рем видит, что паук решил спуститься к нам в гости.
— Нет, я не об этом. Там в пещере, посмотри.
— Я не могу развернуться, здесь слишком тесно.
В этот момент за спиной Джеймса раздался громкий глухой удар о камень чего-то огромного и тяжёлого.
— Он сорвался, — сообщил Луни, — путь свободен!
Но Рогалис не слышал его, он попытался протиснуться вглубь, но там и в человеческом облике ему бы пришлось идти бочком, а теперь, когда он был оленем, добраться до призрачного свечения не представлялось возможным.
— Рогалис, да шевелись же ты. А то сейчас эта тварь выберется, и тогда нам придется здесь сидеть ещё очень долго.
— Там что-то есть, — продолжал настаивать Джеймс.
— Или ты сейчас же вылезешь оттуда, или я тебя цапну за ногу, — пригрозил Луни. Рем был добрым парнем, но во время превращений вполне мог бы совершить такой поступок. Пораскинув, Джеймс решил, что стоит послушаться друзей, а вернуться сюда можно будет потом уже в человеческом обличии. Он начал пятиться назад, но это оказалось задачей не из лёгких, так как стены пещеры сжимали его словно тиски.
— Я застрял, — крикнул Джеймс. И через секунду почувствовал, как чьи-то острые клыки впились в одну из ног и потянули его по направлению к выходу. Вскоре он уже смог двигаться сам, осторожно ступая под руководством друзей. Ещё несколько напряжённых минут они провели на шаткой лесенке из скользких булыжников и оказались над обрывом. Откуда-то издалека донеслись звуки плещущейся воды, которые не смог заглушить даже бушующий рядом водопад. Видимо, паук очнулся и пытался выбраться из каменной ловушки.
Ребята двинулись вверх, карабкаясь почти по отвесному склону. Внизу ещё некоторое время слышалось бултыхание акрамантула, но вскоре и оно затихло, уступая место привычным звукам ночного леса. Остаток пути они прошли молча и, как им показалось, очень быстро. Ребята запустили Люпина в тайный ход под дракучей ивой, а сами, укрывшись плащом-невидимкой, заторопились в замок.
Только здесь они по-настоящему поняли, как устали. Ноги подкашивались, глаза невольно закрывались.
— Хорошо, что завтра суббота, и не нужно идти на занятия, — сообщил Блэк, скидывая мантию и разглядывая окровавленную руку.
— Ага, — зевая, ответил Джеймс и направился в душ.
Когда они добрались до кроватей, над горизонтом уже виднелась тонкая полоса бледно-голубого цвета, а значит, до рассвета оставалась всего пара часов. Ребята, поёжившись, забрались в холодные, почти до хруста накрахмаленные постели, погружаясь в глубокий сон без сновидений.
Мародёры проснулись только к обеду, да и то лишь потому, что в камине их гостиной появилась голова Уильяма МакГоннагола, который хотел довести до ума их мётлы, и шум, поднявшийся вокруг этого события, сложно было проигнорировать. Сириус, правда, пытался хриплым спросонья голосом пригрозить кричащим навозными бомбами, если они не замолчат, но это не произвело ожидаемого эффекта. И ребятам пришлось проснуться и, преодолевая боль в мышцах, спуститься в гостиную. Правда, проснулись, это, пожалуй, было слишком громким словом, чтоб описать их состояние в тот момент. Как только МакГоннагол исчез из камина, ребята, зевая, отошли к самому дальнему столу, якобы обсудить план дальнейших действий. Сириус уселся в кресло и закрыл глаза, Питер положил голову на руки.
— Нужно теперь идти в теплицу, — сдерживая зевок, изрек Джеймс.
— Нужно, — вяло кивнули Блэк и Питер. — Но завтра, — закончил Сириус. — Неужели ты в состоянии после всей этой беготни ещё и навоз по грядкам раскидывать?
Перед Джеймсом вдруг разом промелькнула их дорога, хруст веток, водопад и пещера, и тот странный тусклый красный свет в её глубине. Правда, всё это выглядело как сон, как обычный ночной кошмар. Но Джеймс точно помнил орнамент, который изображали те дальние огни.
— Сириус, ты точно ничего тогда не видел? — вдруг оживился Рогалис.
— Где?
— В пещере.
— Я видел много, слишком много для одной ночи. Ноги моей там больше не будет, мне ещё жизнь дорога.
— Я не об акромантуле, а о свечении.
— О каком ещё свечении?
— Там глубоко в пещере было красное свечение.
— Тебе, наверное, показалось. Мало ли, что с перепугу привидится.
— Да нет же, мне не показалось. У него были чёткие очертания, — Джеймс начал быстрыми движениями выводить на пергаменте две капли, изогнувшиеся вокруг небольшого круга. Сон мгновенно как рукой сняло. — Смотри, — он протянул листок Сириусу. Тот открыл глаза, и, не поворачивая голову, поднёс его к лицу.
— Похоже на… как там это у маглов называется… парпеллер. Знаешь, спроси у мадам Пинс, может она знает что это, или где искать. Может, это какое-то животное…
— Я пытался пробраться, но для оленя там слишком тесно, зато человек сможет пройти бочком…
— Нетушки, не дождёшься! Чтоб я туда, — возмутился Блэк, — да ни за что, — с последними словами он встал и, стукнув по столу кулаком, развернулся и зашагал в спальню. Питер, дремавший за столом, проснулся и теперь удивлённо переводил глаза с удаляющегося Сириуса на Джеймса.
— Что случилось?
— Ничего. Всё нормально, — Джеймс встал и направился к выходу, оставляя недоумевающего Питера.
Блэк, конечно, был прав: не стоило рисковать жизнью ради каких-то призрачных огоньков, которые могли оказаться просто причудливой игрой света. Но в очередной раз словно кто-то невидимый подсказывал Джеймсу, что всё не так просто, пробуждая в нём нотки авантюризма и жажду исследования. Он неловкой походкой вошёл в почти пустую библиотеку и тут же встретился со строгим острым взглядом мадам Пинс.
— Чем-нибудь помочь, мистер Поттер?
— Эээ, мне нужно выяснить, что это за знак, — Джеймс протянул ей листок с наскоро нарисованным орнаментом.
— Хм, подождите-ка, — библиотекарь прищурила глаза, — я где-то его точно видела. В какой-то книге. Только в какой? Это было так давно. Она начала листать каталог, — напряженно вспоминая, где бы она могла его встретить. — Знаете что, я поищу. А вы подойдите-ка через недельку другую, надеюсь, что я вспомню.
Джеймс вышел из библиотеки, с одной стороны, он был огорчён тем, что не нашёл ответ быстро, с другой же — радовался, ведь если этот знак был известен библиотекарше, значит, и ему он не померещился. Рогалис пытался успокоиться. Но мысли о загадочном свечении преследовали его повсюду, не покидая его ни во время еды, ни во время сна. Может, потому ему и теперь часто снилось, что он снова в темной сырой пещере под водопадом бочком пробирается по узкому коридору. Но чем ближе он подходил к знаку, тем дальше он оказывался. Джеймс было уже отчаялся, но тут до его ушей долетел хриплый женский шёпот, который говорил стихами. Но когда он проснулся, то не мог вспомнить ни единого слова сказанного им.
Приближались рождественские каникулы. Зима запаздывала. И всем уже изрядно поднадоел унылый пейзаж и холодные бесконечные дожди. К великому разочарованию Джеймса, мадам Пинс не отыскала нужную книгу, а про посещение пещеры он боялся даже заикаться при Сириусе. Когда же он стал уговаривать Питера, то тот последовал примеру Мягколапа и, зажав уши, завертел головой, показывая, что даже слышать об этом не хочет. Люпин отреагировал на это предложение гораздо спокойнее, но предложил перенести её исследование на более поздний срок, когда ребята отойдут от шока, вызванного акрамантулом. В любом случае Джеймс понял, что раньше Рождества ему не удастся разгадать секрет пещеры под водопадом.
Но неожиданная радость, отвлёкшая его от размышлений, обрушилась на головы гриффиндорцев незадолго до начала каникул. В один прекрасный вечер в камине гостиной появилась голова Уильяма МакГоннагола.
— Ну что, ребятки, — улыбаясь и подмигивая, вещал он, — как насчёт преждевременных рождественских подарков? — с этими словами на пол перед камином упали отполированные до блеска мётлы. Голова же, выслушав благодарности, исчезла.
Джеймс оглядывал свою метлу, провёл рукой по древку и по хвосту, стараясь не пропустить ни единого прутика. Ему показалось, что даже новой она не выглядела так хорошо. Профессор МакГоннагол была права — её брат был мастером своего дела.
— Какая прелесть, — произнесла Мери, крутя свою метлу.
Джеймса же эта перемена так вдохновила, что, немного придя в себя, он объявил, что на субботу назначена тренировка.
— В субботу у нас поход в Хоксмёд, — недовольно запротестовал Блэк. — Тем более на носу рождественские каникулы. Какая тренировка? Джеймс, ты ведь шутишь? — улыбаясь, продолжал он.
Но Поттер не шутил. Энтузиазм, проснувшийся в нём после посещения пещеры, он не мог применить непосредственно к цели, для которой он предназначался. А потому решил щедро выместить его на тренировке и не собирался прислушиваться к хныканью команды, напоминая, что следующий матч им играть с Райвенкло, и чем раньше они начнут готовиться к этой игре, тем лучше будет результат.
— Хорошо, тренировка так тренировка, — неожиданно с полной готовностью сообщил Мундугнус. Ребята посмотрели на него с недоумением. Он подмигнул им, но Джеймс этого не заметил, так как, увлечённый собственной речью, в этот момент отвернулся. Команда мало что понимала, но всё же решила довериться Мундугнусу, а потому согласилась на тренировку.
— Значит, встречаемся в субботу в 9.00 в раздевалке, — объявил до невозможности довольный Джеймс.
Все дружно кивнули.
В пятницу утром за окном шёл противный холодный мелкий дождик, но уже к обеду он превратился в белую, словно крошечный пенопласт, крупу, тающую в чёрных пятнах луж. А ещё несколько часов спустя за окнами Хогвартса разразилась настоящая пурга, за завесой которой потерялись и запретный лес и хижина Хагрида. Но пока за окном бушевала и бесилась стихия, в Гриффиндорской башне стояла тишина и умиротворение. Джеймс с Люпиным играли в волшебные шахматы, отмахиваясь от советов сидевшего тут же Питера, а Сириус, словно огромный кот, полулежа наблюдал за ними, пока Литиссия нежно перебирала его волосы.
Размеренность нарушили два слегка подтаявших снеговика, которые при ближайшем рассмотрении оказались Мундугнусом и Бриджит.
— Ну и погодка, — стряхивая снег и снимая мантию, сообщила девушка.
— Так чего ж вас на улицу понесло?
— У нас такой хороший повод для радости — возвращение наших мётел, почему бы не отметить?
С последними словами вошедшие раскрыли мешки, которые принесли с собой, извлекая из них бутылки масленого эля и сладости.
Подготовил: Alexxxi,
