Глава 12. На старт, внимание…
Когда Джеймс проснулся, в окно уже заглядывал ослепительный белый солнечный день. Он нащупал очки и взглянул на часы, стрелки которых показывали двадцать минут одиннадцатого.
— Тренировка!
Джеймс аж подпрыгнул в кровати. Он быстро сорвал с себя одеяло и кинулся к постели Сириуса, но она была пуста, так же как и остальные. Рогалис наскоро натянул мантию и, разглаживая руками непослушные волосы, быстрым шагом направился в гостиную к тайнику с мётлами (который появился после осеннего происшествия, дабы избежать его повторений). Но то, что он увидел, скорее не удивило, а разозлило его: все до единой мётлы ровненько лежали на своих местах. Они видели, что он проспал, и не разбудили его… И будильник не сработал… значит, они его отключили… В его голове что-то кипело и булькало, но в тоже время, слабый голос разума всё же доходил откуда-то с глубин сознания, говоря, что его поведение по отношению к команде несправедливо, и что будь он на их месте, то поступил бы именно так. Смириться с этим до такой степени, чтоб пойти сейчас в Хоксмёд и весело посмеяться над приступом самодурства, он ещё был не в состоянии, а сидеть в такой чудесный день в Гриффиндорской башне и дуться на команду было бы, пожалуй, самым глупым из возможных выходов. В конце-то концов, Джеймс ещё не летал на метле после ремонта, а теперь ему предоставлялась отличная возможность испробовать её в действии. Он взял метлу и покинул гостиную.
Джеймс вышел из замка и невольно зажмурился. Ему вдруг подумалось, что весь мир стал похож на огромный торт, и солнце, венчавшее необъятный тёмно-голубой небосвод, искрилось в каждом дюйме его белого пушистого крема. Неподалёку от выхода из замка румяные от мороза ребятишки метали друг в друга снежки и, весело хихикая и выдыхая облачка тёплого пара, прыгали по снежной ещё нетронутой пелене. Джеймс улыбнулся и, увертываясь от снежков, направился к квидичному полю. Хагрид ещё не расчистил сюда дорогу, и хоть снег был не очень глубоким, но идти всё же мешал. Так что, добравшись до поля, он поскорее запрыгнул на метлу и взмыл в небо, ощущая как ноги освобождаются от тяжести. Сладкий морозный воздух защекотал в лёгких и приятно защипал лицо. Метла мягко и податливо поднималась вверх, слушаясь легчайшего движения рукой. Джеймс кувыркнулся и ушёл в пике, и резко потянул на себя древко почти что у самой земли. Метла, издав лёгкий скрип, выровнялась, и он почувствовал, как носками задевает снег, оставляя на девственной поверхности поля едва заметный тёмный след, похожий на шрам.
— Молодчина, — шепнул он, хлопая метлу по древку. — Умница.
Он направил метлу резко вверх и провернулся в мёртвой петле, ещё кувырок, ещё пике, очередной сложный вираж. Он несколько минут выписывал одну за одной фигуры высшего пилотажа, пока не закружилась голова, тогда Джеймс завис высоко над стадионом, стараясь вернуть себе координацию движений. И тут откуда-то с трибун до него донеслись одинокие аплодисменты. Он развернул метлу, чтоб рассмотреть зрителя. На одной из верхних скамеек, в секторе, который обычно занимают ученики Гриффиндора, сидела невысокая барышня в красной шапочке и перчатках.
— Класс, — крикнула она, показывая кулак с поднятым большим пальцем, когда Джеймс развернулся.
Если до этого у него и возникали сомнения относительно того, кто это мог быть, то теперь и они исчезли. Там внизу, на трибуне, сидела Лили Эванс. Джеймса бросило в жар, кровь застучала в висках, и он почувствовал, как заливается краской. Пару минут он неподвижно висел в воздухе, но потом всё же решился… Он резко направил метлу вниз, быстро снижаясь в направлении девушки. Лили сначала зааплодировала, но, увидев, что метла мчится прямо на неё, с визгом закрыла голову руками и соскользнула со скамьи на землю.
— И что ты здесь делаешь? — стараясь не выказать охватившей его радости, от чего его лицо приобрело выражение аля-профессор-МакГоннагол, спросил Джеймс. Лили разжала руки и вернулась на прежнее место на скамейке. Перед ней, зацепившись ногами за метлу и сложив руки на груди, вниз головой висел Поттер. Девушка взглянула ему в глаза и, запинаясь, ответила:
— Ну… эмм… помнишь… э… ты меня… ну… приглашал на тренировку как-нибудь прийти, — при этом вид у неё был как у ребёнка, сделавшего аппликацию из любимой маминой скатерти ей же в подарок.
— Ну и как тебе? — продолжал Джеймс всё с тем же выражением лица.
— Эээ… мне казалось, что народу должно быть побольше, — улыбаясь, но всё ещё с виновато приподнятыми бровями, сообщила Лили, — я, наверное, не вовремя.
Джеймс ухватился одной рукой за метлу и, перевернувшись, опустился немного ниже, чтоб спрыгнуть.
— Вовсе нет. А почему ты не пошла со всеми в Хоксмёд?
— Я пошла… но потом вернулась… — Лили впилась своими изумрудно-зелёными глазами в скамейку перед ней. В разговоре повисла пауза. — Я думала, что ты ещё спишь…
— Ага, и ты решила пробраться в нашу спальню, чтоб посмотреть на мою пижаму в розовые слоники? — Джеймс улыбнулся, садясь на спинку скамейки напротив неё, и в его глазах забегали чёртики.
— А ты носишь пижаму в розовых слоников? — с выражением почти искреннего удивления спросила она.
— Когда Сириус заколдует, то приходится. А почему ты решила, что я должен спать?
— Они же тебе лошадиную дозу сонного зелья добавили в масляный эль, ты должен был до вечера проспать.
«Ах они подлюки», — подумал про себя Джеймс, вслух же сказал…
— Тоже мне, великие алхимики, даже сонное зелье как следует приготовить не могут… Если его готовила не Мери, то наверняка что-нибудь перепутали. Помню, целая история была, когда Кристофер вместо жабьей икры положил в бородавочное зелье глаза скарабеев, а Спинелис испробовал это варево на его кошке. И у той вместо бородавок повыскакивали по всему телу глаза. Визгу было, кошке повезло больше всего — она просто упала в обморок. К счастью Кристофера, действовало оно недолго, и через полчаса они отвалились и превратились в пыль. Спинелис тогда с нас снял кучу баллов…
Джеймс говорил и говорил, жестикулируя руками, корча рожи и передразнивая голоса.
— …думаю, ну всё, пиши пропало, не светит мне окончить Хогвартс, — продолжал он развлекать девушку. Лили от волнения зажала ладонями рот. — Филч в двух шагах, злой как химера. И тут, откуда ни возьмись, Брюзг, который ради шутки спёр с полдюжины мётел из амбара, выплывает из соседнего коридора. И как он нас не заметил, удивительно! Филч за ним, он ему на голову всю охапку кидает, миссис Норис шипит, Филч вопит… Я уже и не знаю, как мы с Блэком тогда до гостиной добрались. Помню только, что Сириус схватил меня за шкирку, и мы что было духа рванули оттуда, куда глаза глядят.
— Вот это да! Ты серьёзно?
— Клянусь подтяжками для носков Годрика Гриффиндора, — гордо ответил Джеймс.
Лили захихикала.
— Мороз был несильный, но в отсутствии движений давал о себе знать. Вскоре девушка начала притопывать ногами и ёжиться. Джеймс снял свой шарф и повязал его ей на голую шею.
— Вот так-то лучше, а то ещё, чего доброго, простынешь. Шарф надо носить.
— Спасибо, я свой в башне забыла, — выпуская облачко белого пара, сообщила она. Джеймс мог поклясться, что ещё несколько минут без движения заставят её стучать зубами. Ему, по правде сказать, тоже было не особо тепло. Он посмотрел на Лили, та уткнулась носом в шарф, оставляя видными лишь зелёные озорные глаза, как будто героиня какого-нибудь вестерна.
— Холодно?
— Мугу, — кивнула она головой.
— Тогда нужно двигаться. Например, полетать на метле.
— Нееет, — она закрутила головой и замахала руками, — только не на метле, я до сих пор как страшный сон вспоминаю полёты.
— Ты не умеешь летать?
— Зачёт я сдала…
— Тогда в чём проблема?
— Я боюсь, она меня не будет слушать, — Лили кивнула головой в сторону метлы Джеймса.
— Ничего подобного, — он схватил её за руку и, преодолевая сопротивление, потянул к полю.
— Теперь стань слева от метлы… Так, а теперь протяни над ней руку и скажи: «Вверх!»
— Вверх! — повторила девушка, метла начала подниматься к её руке, но на полпути передумала.
— Ещё раз, — подбодрял он Лили, пока метла не соизволила вскочить ей в руку.
— Отлично, а теперь садись… Так… И легонько оттолкнись. Ну же, не бойся.
Лили последовала его указаниям, и метла медленно начала поднимать её от земли. Сначала оторвались пятки, потом — носки, и вот она уже парит в паре метров над землёй. Она, истерично смеясь, мертвой хваткой вцепилась в метлу, пытаясь держать её ровно, но первый же лёгкий ветерок, нарушил хрупкое равновесие, и Лили с криком сорвалась с перевернувшейся метлы. Джеймс, не осознавая, что делает, подбежал и поймал её.
— Ладно, всё хорошо. Не нужно так высоко подниматься. Для начала просто научимся держать равновесие, — опуская её на землю, говорил он. — Итак, стань рядом с метлой, скажи: «Вверх». Хорошо. Садись и легонько отталкивайся. Теперь выровняй метлу, чтоб затормозить… Да не дергай ты древко. Вот так. Отпускай руки.
— Что!? — Лили с испуга не удержала равновесие и чебурахнулась в снег.
Джеймс помог ей встать.
— Руками легко управлять, нужно научиться, чтоб она слушалась каждого твоего движения даже без рук, — объяснил парень.
Прошло не менее получаса, прежде чем Лили оторвала от древка обе руки и не свалилась с неё в первые же пару секунд.
— У меня получается! — крикнула она, испуганно держа трясущуюся правую руку в нескольких дюймах от злополучной метлы. — Смотри, у меня…
Тут хвост метлы наклонился, и Лили кувыркнулась вниз, на холодный пушистый снег.
— Лили Эванс тренировалась летать на метле долгими зимними вечерами — получалось отвратительно, — съехидничал Джеймс, подходя к ней и подавая руку, чтоб помочь встать.
— Ха-ха-ха, как смешно, — обижено ответила Лили, протягивая ему свою ладошку.
И в этот момент Джеймс почувствовал, как какая-то сила, толкнула ногу, а рука Лили потянула его вниз, по направлению к белой взъерошенной массе. Он инстинктивно зажмурился и почувствовал, как мягкий удар погружает его в снег.
— Подножка — это подло, — садясь и вытирая лицо и очки, сказал Рогалис.
Лили уже стояла в паре метров от него и весело смеялась, хватаясь за живот.
— Ах, так! — выдохнул он, вскакивая с земли и загребая в руку пригоршню снега.
И через мгновение белый неровный шарик ринулся по направлению к девушке, словно взбесившийся бладжер. Она с визгом увернулась, и, долго не раздумывая, ответила на удар ударом, запустив в парня снежок…
— Всё, я сдаюсь, — поднимая руки и театрально падая в сугроб, крикнул Джеймс после очередного снежка, угодившего ему в очки.
— Тогда в замок, — улыбнулась Лили. И подхватив метлу, протянула её парню.
Голодные, замёрзшие и промокшие насквозь, они направились к главному входу. К большому сожалению, обед уже закончился. Но Джеймс, которому это было не впервой, сообразил заглянуть на кухню и взять у эльфов стопку бутербродов.
К их удивлению, гостиная была пуста. Старшеклассники ещё не вернулись из Хоксмёда, а ребятишкам, похоже, холод был нипочём, и они, словно впервые в своей жизни увидев снег, резвились на улице, сверкая глазами, полными щенячей радости.
Джеймс на пару минут заскочил в свою комнату, чтоб переодеться и вытащить пару бутылочек масленого эля из собственных запасов, и, вернувшись в гостиную, расположился рядом с камином.
— Вингардиум левиоса, — шепнул Джеймс и направил, один бутерброд в камин, придерживая его над пламенем, и тут же почувствовал запах жарящейся ветчины.
Когда он начал осторожно вытаскивать свой кулинарный шедевр из камина, в гостиную вошла Лили.
После прогулок по холодному воздуху жар камина разморил его, и теперь он почти не говорил, а только кивал, давая понять, что следит за рассказом Лили. Джеймс уже и не мог сказать наверняка, сколько времени они просидели вот так, болтая и потягивая масляный эль, от которого по всему телу разлилось приятное тепло. Он смотрел в глаза девушке, продолжая время от времени кивать, как вдруг заметил, что она замолчала, и теперь смотрела неморгающим зелёным взглядом прямо ему в глаза…
Но уже в следующее мгновение повернулась по направлению к звукам, донёсшимся сзади. Сквозь проём за портретом леди в розовом в гостиную входили разрумяненные ученики.
— Джеймс! — удивлённо воскликнул Сириус, заметив лицо друга, высунувшееся из-за спинки кресла. — А что это вы здесь делаете? — заговорщически улыбаясь, продолжил Блэк, заметив сидевшую рядом Лили.
— Готовим план мести.
— Ты это о чём? — из-за плеча Блэка появилась невинно моргающая голова Мундугнуса.
Джеймс только хитро улыбнулся в ответ, отчего кое-кому стало не по себе.
Подготовил: Alexxxi,
