Ошибка роботопсихолога

Глава девятнадцатая. Последняя. You say goоd bye, I say hello.

Nobody said it would be easy
Nobody gives you guarantees
'cos a heart can always be broken
And there can be no loving without tears

Runaway to a place where nobody knows
Runaway gotta let this feeling go
Runaway if I can't find love,
I'm gonna runaway

Nobody's looking for perfection
How could they give it in return
But I told my heart to believe you
And you just gave your love to anyone

Runaway to a place where nobody knows
Runaway gotta let this feeling go
Runaway and I don't want to hurt anymore
Though my heart is always aching
If I can't find love,
I'm gonna runaway

Драко стоял, окруженный клубами дыма и запахом смерти. Невидящие глаза были устремлены вперед. Он не верил, не мог поверить. Кто-то из магглов когда-то сказал: «Бойтесь своих желаний, они иногда сбываются». Он услышал эту фразу от отца еще в детстве и долго тогда смеялся: какими же глупыми бывают эти магглы! С удивлением, граничащим с умопомешательством, Драко признавал теперь их правоту.

Тело Поттера валялось в углу гостиной и напоминало издалека тряпичную куклу не очень хорошего качества. На бледном лице, ближе к правому виску, запеклась кровь. Черные волосы похожи на паклю. Рука неестественно вывернута. И ЭТО было его злейшим врагом долгие годы? Драко стало смешно, и он расхохотался. Его смех прозвучал настолько странно и пугающе в пустой гостиной, что Малфой осекся. Он медленно подошел к Гарри и небрежно пнул его ногой. Безжизненный тюфяк откатился в сторону. Драко поморщился.

— Мальчик-который-выжил, — смакуя каждое слово, произнес Малфой. — Ты, кажется, говорил когда-то, что тебя раздражает, что тебя так называют все, кому не лень? Тебя тяготила слава? Радуйся, Поттер! Теперь ты такой, как все! Обычный смертный! Ты перестал быть исключением, и Авада Кедавра значит для тебя то же, что и для грязных магглов. Ты теперь мальчик-который-не-выжил. Ну что же ты не радуешься?! Что же ты не радуешься?! — он сорвался на крик. — Передай привет Реддлу, Гарри… Думаю, вы уже встретились в Между.

Драко присел в кресло и стал ждать. Он хотел преподнести Дамблдору и компании еще один, последний сюрприз.

— Вик, я не пойду на это, — Шерилин Саркесян, 50-летняя начальница центра временного управления Лиги, возмущенно посмотрела на старого друга генерала Макартура. — Милый, ты просишь меня пойти на должностное преступление!

— Шерри, мы с тобой знакомы не первый год, — генерал опустил грузное тело на стул напротив женщины. — И за все это время, насколько я помню, я не обращался к тебе ни с какими просьбами, тогда как ты…

— Не надо мне напоминать о том, что я сама прекрасно помню! — Шерри поджала губы: она считала себя особой принципиальной и, как правило, всегда расплачивалась по счетам, даже по очень старым и незначительным. Что же касается Виктора Макартура, то оказанные им услуги Шерилин считала просто неоценимыми. И теперь ей было крайне неловко отказывать другу, но то, о чем он просил…

— Послушай, Вик, наверняка твою проблему можно решить по-другому, менее радикально, — не слишком убежденно проговорила Саркисян. Макартур только усмехнулся.

— Эти идиоты перекрыли переход в двадцатый век. Они бросили бомбу в подвал собственного дома и закрыли крышку, не подумав, что без фундамента ни одно здание стоять не будет. Тебе это понятно?

— Я не девочка-стажер, Виктор, — раздраженно откликнулась Шерилин. — Цветистые метафоры прибереги для своей Пейдж! — она перевела дух. — Короче, говоря твоим языком, ты хочешь перестроить домик?

— Умница Шерри, — Макартур вздохнул. — Так ты мне поможешь?

— Вик, мне до пенсии — пять лет, неужели ты хочешь, чтобы я вылетела с работы и попала в селектор для престарелых? — Шерилин слегка паниковала.

— Шерилин, у тебя богатые дети, — ехидно фыркнул Макартур. — Селектор тебе не грозит.

— А позор? — не собиралась сдавать позиции его подруга. — Что скажут коллеги, соседи, друзья?

— Да брось, — беспечно махнул рукой генерал, у которого душа была не на месте, но лицо выражало полнейшую уверенность в себе. — Никто и не узнает, кроме Пейдж и Ирвина, но в их же интересах будет хранить молчание. Проштрафились-то они…

— А отвечать будем мы, — Шерилин потерла лоб. — Ладно, Вик. Я сделаю, как ты просишь, хотя и считаю, что проблемы со временем так НЕ решаются.

— Спасибо, Шерри, дорогая, — Макартур вскочил со своего места и расцеловал собеседницу в обе щеки. — Ты спасаешь мою шкуру!

— И подставляю под удар свою, — Шерилин встала, чтобы идти в канцелярию за микрочипами с хронологическими записями. — Погоди секунду…

Вернулась она, однако, не ранее, чем через пол часа, с крайне изумленным лицом.

— Вик, что ж ты мне голову морочишь?

— Ты о чем? -Макартур вскинул голову.

— Это же обратка, — Шерилин потрясла в воздухе микрочипом. — Непрерывный цикл!

— Черт подери, — Макартур расплылся в недоверчивой улыбке. — Черт подери, Шерри!

Эрика расслабленно откинулась на спинку кресла, попивая чай из глубокой пиалы. Давно уже она не чувствовала такого умиротворения. На коленях сладко мурлычет кошка, на кухне гремит посудой сестра, а в спальне, за стенкой, спит любимый человек. Эрика отставила пиалу в сторону и подумала, что, возможно, стоит разбудить его и составить ему компанию в уютной теплой постели… тем более, что за окном уже темнело, и оставаться в одиночестве так не хотелось.

— Билл, соня, просыпайся, — она нежно поцеловала его в рыжую макушку, потом пробежала губами по лицу, спустилась к шее…

— Что ты со мной сделала? — Билл просыпался так же стремительно, как и засыпал: казалось, он и не спал вовсе — просто прикрыл глаза — таким неожиданно ясным был его взгляд. Он взял Эрику за плечи и требовательно взглянул ей в глаза. — Околдовала? Напоила?

— Я помогла тебе прозреть — усмехнулась Эрика и снова поцеловала его. — Или тебе не понравилось то, что происходило все эти дни?

— Это было волшебно, — пожал плечами Билл. — Просто волшебно, во всех смыслах этого слова. Но…

— Ты меня не любишь? — Эрика изящно приподняла бровь. Билл даже не смутился.

— Эрика, с тобой я бы не стал притворяться. Мои чувства к тебе… не имеют ничего общего с любовью, даже страстными их трудно назвать…

— Я захотела тебя, — Эрика накручивала прядь волос на палец, — и получила то, что хотела. Сочти это платой за наш с Венди труд.

— Я чувствую себя шлюхой, — Билл, как кот Эрики, вытянулся на кровати и прижал девушку к себе. — Моя гордость ущемлена, а мужское самолюбие потерпело сокрушительное поражение в битве с женской хитростью.

— Молчи, — властно приказала Эрика, впиваясь в его рот со страстью приговоренного человека. — У нас мало времени!

— У нас вся жизнь впереди, — хохотнул Билл, щипая аппетитное женское тело. Ни он, ни Эрика не почувствовали на себе тяжелого взгляда стоящей у двери Венди.

— Я бы не была так самоуверенна, — с сожалением проговорила она. — Так что лучше поторопитесь, дорогие мои…

Гермиона нашла Дамблдора с помощью карты Мародеров и накинулась на него, как маленькая фурия.

— Ходите тут! — директор даже отпрянул при виде одной из лучших своих студенток, волосы которой стояли почти дыбом, глаза сверкали, как молнии, а кулачки лихорадочно сжимались и разжимались. — А Малфой там убивает Гарри и Рона!

— Что? — Дамблдор и помогавший ему в поисках Флитвик даже вздрогнули, а Гермиона уже подсовывала им под нос карту. — Мисс Грейнджер, о чем вы…

— Смотрите! — тонкий пальчик уткнулся возле надписи гостиная Слитерина. Движущиеся точки обозначали Гарри Поттер, Рон Уизли и Драко Малфой. — Рон помчался с Гарри, как только услышал, что Малфой сбежал! Он должен был привести к вам в кабинет, мне это известно, но вы же знаете их…

— Глупые мальчишки! — Флитвик заскрипел зубами. Профессор Дамблдор покачал головой.

— Как же Гарри похож на своего отца! Я должен был догадаться, что он не захочет сидеть в безопасности и позволить нам самим справиться с Малфоем. Мисс Грейнджер, побудьте тут, а мы с…

— Нет уж, — решительно скрестила руки на груди девушка. — Это мои лучшие друзья, между прочим!

— Хорошо, — вопреки ее ожиданиям Дамблдор не стал ее останавливать. — Идемте с нами, только держитесь чуть позади, мисс Грейнджер!

Они довольно быстро подошли ко входу в гостиную Слитерина. Черного джентльмена с портрета нигде не было видно, а прямо у портрета на полу лежал кто-то, скрючившись…

— Рон! — в панике воскликнула Гермиона и бросилась к другу. Она зашептала какие-то стандартные заклинания, но они, конечно же, не помогли.

— Это бесполезно, Гермиона, — коснулся ее плеча Флитвик. — Это черная магия, с ней простой студентке не справиться.

— С ним все будет в порядке? — подняла на него полные слез и надежды глаза девушка.

— С Роном — да, мисс Грейнджер, — сурово откликнулся Дамблдор. — А вот…

— Гарри, он там, внутри, с Малфоем, — Гермиона еще не успела договорить, а Дамблдор уже входил в гостиную.

Малфой широко улыбнулся при виде Дамблдора, грязнокровки Грейнджер и Флитвика. Он уже думал, они никогда его не отыщут! Ан нет, вот же они, бледные и напуганные. Жалко, у него нет времени долго наслаждаться этим зрелищем.

— Что ты сделал с Гарри? — выдыхает Гермиона и с ужасом смотрит на тело друга в углу, но не решается подойти к нему. Дамблдор выжидает чего-то.

— Я его убил, — надо улыбнуться поневиннее, может, подумают, что он шутит? Судя по расширившимся от ужаса глазам грязнокровки она верит в каждое его слово.

— Подонок… Ты за это заплатишь…

— Я уже заплатил, Грейнджер, — почему Дамблдор так на него смотрит? — Авансом… И продолжаю платить. Но ЭТО того стоит, поверь мне! — как она его в этот момент ненавидит! Сейчас! Да, сейчас, момент настал… Он сжимает посильнее рукоять бластера и медленно, проверяя свою силу воли, подносит ко рту. Почему они так смотрят? Никто не кричит «Остановись!». А мне совсем не страшно… боли не будет… ненависти… ненависти уже нет, она сгорела, сгорела вместе со всем его содержимым. Забавно… он всегда знал, что конец будет таким, чему же теперь удивляться?

— Малфой, — грязнокровка неожиданно окликает его, и рука с бластером вздрагивает и удаляется от виска.

— Грейнджер? — она снова смотрит на него чуть презрительно и с … жалостью? Она ЕГО жалеет?

— Так будет лучше, Малфой, — тихо говорит она, и Драко ей верит. Сам не ведая, почему, он верит ей. Грейнджер всегда давала правильные ответы. Даже тогда, когда сам Драко их не знал.

— Спасибо, Гермиона, — он в первый и последний раз назовет ее по имени. В первый и последний раз поблагодарит. — Спасибо…

Глядя в ее темные глаза уже намного легче поднести бластер к виску. Подождать секунду-другую. Мысленно сказать прощай… И спустить курок.

Прогремел выстрел, оглушая находящихся в гостиной людей. И в момент, когда душа Драко Малфоя покинула его тело, Гарри Поттер, Мальчик-который-все-таки-выжил, открыл глаза.