Давно уже наступила ночь, но все вокруг было
Интересно, и что же мне делать?
Я высунулся из общего ряда, наклонился и… Ох, до чего же я не люблю пада-а-а-а-ах! — И тут меня
— Вингардиум Левиоса, — тихонько шепнул я и приподнявшись на целый сантиметр, легко поплыл вперед. Видно, не зря меня «Серый» тискал — до чего легко двигаться. Только вот испытать его объятья снова нет ни малейшего желания.
Черная спина, то есть обложка, незнакомца была уже далеко впереди. Он тоже плыл на небольшой высоте, слегка покачиваясь и не издавая ни звука. Я было поспешил за ним, но не успел пролететь и половины коридора, как он скрылся за углом. Выскочив с разгона за угол, я по инерции пролетел дальше и довольно громко шлепнулся о стену, но — там уже никого не было. Куда он делся?
Рядом возник полувидим. Он стоял, осматриваясь, принюхиваясь, но,
— Люмос! — скомандовал я, впрочем, без особой надежды. Ни сундука Хандри, ни волшебных палочек нет. Что здесь может светиться?
Оказалось — я!
Действительно, угол был совершенно пуст. Темно-серые, почти черные камни, ровно обтесанные и плотно уложенные книзу становились как будто еще темнее. А в самом низу… В последнем ряду на черных камнях пятном абсолютной темноты зияло отверстие. Как будто пару кирпичей вынули — только книга и пролезет. Или кошка. Интересно, знает ли о ней миссис Норрис? Нет, даже кошка застрянет. Не такая же она плоская, в конце концов.
Я подвинулся поближе. Точно, как специально под книгу сделано. Только вот предчувствие у меня нехорошее. Однако можно прилечь на пол, заглянуть внутрь… Сказано — сделано. Корешок вошел как по мерке. Я только на секунду, посмотреть, не прыгать же туда. Про дырку я им завтра расскажу, а дальше сами выследяа-а-а… Мягкая мохнатая лапа подтолкнула меня снова, и…
Больше всего на свете я не люблю падать. Полувидим! Помог, ничего не скажешь. В буквальном смысле. Здорово его Хандри научил.
Падал я долго. Секунд двадцать, наверное — за это время магл-парашютист успевает километр пролететь. До раскрытия парашюта, разумеется. У меня парашюта, конечно, нет, но если растопырить обложку… Я скорее не падал, а неудержимо и угрожающе быстро скользил по длинному ходу, который начинался тем отверстием. Раскрывшись, я замедлил падение, но не остановился. Обложку немилосердно трепало и царапало на камнях и свет, исходивший от нее, померк, хоть и не погас вовсе. Шурша переплетом, цепляясь углами на поворотах, я падал
И упал. Еще бы — нельзя же вечно падать. Попал я в небольшую комнату без окон, вероятно, очень глубоко под землей. Потолок здесь был очень высокий, и я неминуемо разбился бы, но на полпути до пола от стены отходил неширокий карниз.
Прямо подо мной был дверной проем, забранный старинной чугунной кованой решеткой, которая даже на вид была неподъемно тяжелая. В стене напротив жарко пылал камин. А посередине…
Посреди комнаты стояла книга. Та самая, внушительных размеров фолиант (как он только в дырку протиснулся?), неторопливо поворачивался перед огнем, и отсветы пламени играли на потертой коже его обложки. Когда я довольно громко приземлился, он вздрогнул.
— Кто здесь?
Незнакомец почти мгновенно взмыл на высоту карниза. Это выглядело так легко и естественно, как человек вскидывает голову, когда его окликают — и куда девалась былая неуклюжесть… Книга ли это?
— Ах, вот кто пожаловал, — насмешливо сказал он, оглядывая меня, — маленький говорящий новичок! Покоритель Эвереста сантиметровой высоты! Я даже не буду возиться с тобой — до чего ты жалок! И это хорошо. Обидно, когда столь знаменательное событие проходит без свидетелей.
Что он имеет в виду?
— Много лет об этой комнате никто не вспоминал, — продолжал черный, слегка покачиваясь в пляшущих отсветах пламени, — И немудрено — о ней известно лишь избранным. Но только глупец будет думать, что это избранные лишь светлой стороны. Именно здесь сгинули в свое время — тут он хихикнул — наши меньшие серые братья. Именно отсюда совсем недавно вышел дневник Томаса Реддла. И именно отсюда сейчас выйдет величайший учебник темных сил, настоящий талмуд зла!
Зловещий хохот эхом отразился от стен. Черная книга опустилась ниже и начала медленно кружиться посреди комнаты. Повинуясь этому дьявольскому вальсу, по полу и стенам потекли ручейки черной пыли… Прах сгинувших здесь книг! И только ли книг?
Сатанинская пляска все более ускорялась. На полу под книгой уже кружился целый вихрь черной пыли. Опрокинутая воронка все более уплотнялась, поднималась, уже казалось, что она поддерживает книгу — и наконец, она поглотила ее целиком, превратившись в огромный черный шар, с гудением вращающийся в центре комнаты. Раздался хлопок, больше похожий на небольшой взрыв, остатки пыли скорлупой слетели прочь, и темный талмуд предстал во всем блеске. Тронутая плесенью обложка теперь сверкала новизной, была непроглядно черной, и каждая трещинка на черной коже светилась темно-красным светом, напоминая лаву, прорывающую себе путь из жерла вулкана.
— А теперь мне пора, — сказал черный, — а ты… Что ж, ты останешься здесь навсегда. Эта дверь открывается только изнутри, секретным кирпичом на полу. Или магией. Но твоей магии не хватит и шкатулку для пуговиц открыть! Алохомора!
Чугунная решетка, заскрипев, приподнялась на фут над полом. Чернокниг лег на бок, чтобы пролезть под ней. Где же Хандри? Сейчас этот тип отправится восвояси, а я останусь тут искать этот секретный кирпич… на веки вечные.
— Кстати, на кирпич можешь не надеяться, — хмыкнул черный, на секунду задержавшись, — он рассчитан на вес как минимум ребенка, а не такой книженции, как ты!
Он уже до половины пролез, оказавшись как раз под одним из толстых кованых прутьев… Даа, с такими железками ни одна книга не совладает, будь она хоть трижды волшебная. Надо его задержать! Хоть чуть-чуть… Может, Хандри
Ну до чего же я не люблю падать! Свесившись через край карниза, метя острым углом ему в корешок, я ринулся вниз, но при падении зацепился за стену. Меня развернуло в воздухе, и, конечно, я промазал. Грохнулся плашмя
Очнулся я у Хандри на столе, когда солнце уже приветливо заглядывало в комнату. Переплет у меня действительно треснул. Еще чуть-чуть, и я развалился бы на отдельные листы… Сам Хандри сидел в кресле в углу.
— Никто не ожидал от тебя такого. Это действительно нечто большее, чем волшебство. Просыпаются великие силы, и немощные создания, не умеющие даже толком передвигаться, вершат судьбы многих.
И это он про меня? Я вершил
— К сожалению, нам придется расстаться. Хватит с меня одного уникума, — тут он покосился на сундук, — а тобой скоро заинтересуется Министерство магии. Я уже получил сегодня письмо с совой.
Правильно. Мне давно пора на отдых.
— Но отпустить тебя с твоими способностями я тоже не могу. И никто не смог бы. Формально ведь тебе камин светит, не более и не менее. В Министерстве уже всё знают, но вряд ли они будут делать исключение.
Спасибо, люди добрые! Отблагодарили, называется! Я чуть форзацы там не отбросил, а он про камин говорит.
— Но и в огонь тебя отправить тоже ни у кого рука не поднимется.
И на том спасибо. Так чего же он хочет?
— Мы нашли выход из этого затруднительного положения. Ты будешь расколдован и изгнан в мир маглов. Кажется, ты этого хотел
Ну почему я не удивлен?
Вот так суждено закончиться этой истории. Сошлют
Как вы считаете?