«Да нет, ерунда», — оборвал себя Гарри. — «Этого просто не может быть. Потому что не может быть никогда. Можно изменить внешность, но нельзя изменить манеры». А они у молодых людей, сидящих сейчас перед Гарри, были далеко не великосветские. Гермиона, и даже Рон никогда бы не позволили себе подобного поведения. И все-таки…
Гарри снова уткнулся в газету, краем глаза поглядывая за юношей и девушкой. Те поднялись из-за стола и направились наверх, скорей всего, в отведенную им комнату. Гарри же остался сидеть на месте, мучительно размышляя — как ему вступить в контакт с подозрительными молодыми людьми? Назвать какой-нибудь пароль? Убедить их, что перед ними их друг Гарри? Раз уж он взялся играть роль шпиона, то ему следовало вести себя соответствующе.
Стоп, сказал сам себе Гарри. Надо рассуждать логически и с самого начала. Миссис Фигг изменила мне внешность, потому что считает, что за мной охотится Волдеморт. Зачем кому-то понадобилось изменять внешность Рону и Гермионе? За ними тоже идет охота? У Гарри уже была одна версия на этот счет, но он пока что откинул ее в сторону. Хорошо, пусть даже это так. Рон и Гермиона тоже поселяются в «Дырявом Котле» за несколько дней до первого сентября. А планировалось ли первоначально их встреча? Что, если Гарри не должен был догадаться, что перед ним — его друзья? Вдруг своими действиями он спутает какие-нибудь хитрые планы Дамблдора?
И некого спросить. И даже нельзя отправить Хедвигу ни к Дамбльдору (а где теперь его искать?), ни к Сириусу. Дамбльдор строго запретил Гарри поддерживать всякого рода контакты. Здесь ему надо рассчитывать на самого себя.
Промучившись так полчаса, Гарри решил пока что ничего не предпринимать. В конце концов, первое сентября не за горами. Там он прибудет на платформу девять и три четверти, сядет на Хогвартс-Экспресс и, в конце концов, все разъяснится.
На следующий день Гарри снова увидел неразлучную пару, которая появилась в общем зале только около одиннадцати часов, когда наступало время уже второго завтрака. Посидев там минут двадцать, они вышли через заднюю дверь бара, направляясь, очевидно, в Косой переулок. Гарри не выдержал и пошел вслед за ними. Ничего подозрительного, кроме, разумеется, их внешнего вида, он не заметил. Юноша купил себе пару новых мантий, а девушка — тушь для ресниц «Удлине», всецветные тени для глаз и помаду «Золотые губки». После чего они около часа просидели в кафе Флорана Фортескью, и Гарри еще больше убедился в своих подозрениях — Рон и Гермиона очень любили захаживать в это кафе. Вернувшись в «Дырявый Котел», они отправились гулять уже по магловским улицам, и Гарри за ними не пошел. Вернулись они только вечером, причем юноша щеголял в новой футболке с надписью «Hеlloween», а девушка — в мини-юбке, взглянув на которую Гарри поперхнулся и после этого стал сомневаться в своих доводах. Гермиона вряд ли позволила бы себе одеть такое.
Еще через день Гарри вновь пошел в Косой переулок. И здесь ему повезло больше — практически на каждом углу он натыкался на своих друзей. Странное это было чувство — как будто он в плаще-невидимке. Он мог видеть абсолютно всех, а его — никто. А здесь его видели, но не узнавали, и поэтому Гарри мог спокойно стоять рядом с Дином Томасом и Симусом Финниганом, обсуждающими новую экипировку сборной Англии по квиддичу, или слушать, как бабушка Невилла отчитывает своего внука за то, что он в очередной раз забыл список необходимых покупок. Гарри не отказал себе в удовольствии немного отомстить Парвати Патил за ее поведение в прошлом году и попробовать познакомить с ней Джонни Глеймора. Двоих неразлучных подруг — Парвати и Лаванду Браун он нашел в магазине, торгующем книгами. Девочки рылись в полке, заставленной самыми дешевыми книгами.
— Ищете что-нибудь по прорицаниям? — спросил он у них из-за спины.
Парвати подпрыгнула на месте. Лаванда тихонько взвизгнула.
— Извините, — улыбнулся Гарри. — Я не хотел вас пугать.
— Да ничего, — улыбнулась ему в ответ Парвати, с интересом разглядывая Гарри с ног до головы, и он мысленно зааплодировал себе. — Постойте, а откуда вы узнали, что нам нужны книги по прорицанию?
— Но это же очевидно, — поскольку Гарри был намного выше обоих девочек, он легко подтянулся на цыпочках, снял с верхней полки стопку книг и передал их Лаванде. — Мне только стоило на вас посмотреть, и я сразу же все понял. Ваша судьба — это занятие прорицаниями!
— О! — воскликнула Парвати. — Вы тоже можете видеть судьбу человека по одному взгляду?!
— Конечно же, — не моргнув глазом, соврал Гарри. — Джонни Глеймор, к вашим услугам. Еще у меня есть подозрение, что прекрасные юные леди, чьих имен я, к сожалению, пока не знаю, учатся в Хогвартсе на факультете Гриффиндор, и первого сентября пойдут на пятый курс.
Парвати и Лаванда обменялись восторженными взглядами. Гарри чувствовал, что его заносит куда-то не туда, но решил продолжать игру. В конце концов, должен же он извлекать хоть какую-то выгоду из своего положения — быть Джонни Глеймором. Кроме той, что он останется в живых. В нашей и без того невеселой жизни обязаны быть какие-то развлечения, решил он.
— Парвати Патил, — и Парвати протянула ему руку для поцелуя.
— Лаванда Браун, — девочка подставила ему щечку.
Гарри сначала поцеловал руку Парвати, чуть присев на одно колено, а потом чмокнул и Лаванду, которая от такого внимания зарумянилась и стала еще красивее.
— Вы назвали все абсолютно точно, — сказала Парвати после того, как Гарри расплатился за книги девочек. — Вы тоже это увидели?
— Нет, — Гарри пренебрежительно махнул рукой. — Во-первых, самые красивые девушки всегда учатся в Гриффиндоре, а во-вторых, ваши книги предназначены для пятого курса Хогвартса.
— Понятно, — протянули они в один голос, выходя на улицу. Гарри набрался наглости и взял их обеих под руки.
— Предлагаю сходить в кафе-мороженое Флорана Фортескью, — сказал он. — Идет?
Конечно же, против такого предложения они устоять не смогли. Проходя мимо Дина и Симуса, по-прежнему торчащих у витрины магазина «Все для квиддича», Гарри едва сдержал хохот, когда увидел лица своих друзей. Подумать только — двое одноклассниц ребят идут под руку с абсолютно незнакомым молодым человеком и весело разговаривают. Девочки же удостоили ребят пренебрежительным взглядом.
В кафе Парвати и Лаванда окончательно растаяли от внимания к их персонам. Гарри стало немного грустно. Он вдруг понял, что и Парвати, и Лаванда происходят не из самых богатых семей волшебников. Не таких, как Уизли, но тем не менее испытывающих недостаток в деньгах. Для этого достаточно было посмотреть, как они обрадовались, когда Гарри заплатил за них в книжном магазине, или когда он заказал для них самое дорогое и вкусное мороженое, предупредив, что платит он. Ему захотелось раскрыть им правду, сказать, что он — это Гарри Поттер, и что никакого Джонни Глеймора не существует. Ему было стыдно обманывать, в сущности, хороших девочек и, как ни крути, его друзей. Но что-то его остановило.
— Можно я тоже посмотрю на вас? — проворковала Парвати, нежно прикасаясь к ладони Гарри. — Мне говорят, что у меня тоже есть талант к предсказаниям…
— Конечно же, — улыбнулся Гарри, а сам внутренне сжался — линии судьбы на его ладони остались те же самые. Что, если Парвати и в самом деле что-нибудь разглядит? Например, ужасную судьбу Гарри Поттера, который каждый год должен умереть, но почему-то упорно этого не делает?
Парвати аккуратно водила точеным пальчиком по ладони Гарри, который уже начинал думать, что она делает это в свое удовольствие, нежели для изучения его будущего. Лаванда, прищурив глаза, наблюдала за подругой. Наконец, Парвати выпрямилась и одарила Гарри восхищенным взглядом.
— Вы так загадочны, мистер Глеймор. Никогда бы не подумала, что у одного человека может быть столько тайн.
— Ты уверена, Парвати? — посмотрела на нее Лаванда. — Может, мне тоже стоит посмотреть?
— Я думаю, не надо, — стальным тоном ответила ей Парвати, и Гарри мысленно рассмеялся. Похоже, Парвати крепко решила взять дальнейшую судьбу Джонни Глеймора в свои, и только свои руки. Да еще и немного связать с ее собственной жизнью.
— Так что вы увидели, мисс Патил? Я просто сгораю от любопытства, — и Гарри посмотрел на Парвати.
— На самом деле — вы не тот, за кого себя выдаете, — начала рассказывать девочка, и Гарри похолодел. Неужели его одноклассница тоже смогла разоблачить маскировку миссис Фигг? — Вы — самый необычный молодой человек, которого я встречала. Только с первого взгляда вы кажитесь обыкновенным, а внутри вас пылает огонь…
«Ого, — подумал Гарри. — Что это она имеет ввиду?»
— У вас очень сложная судьба, и она крепко связана с судьбами многих других людей — ваших друзей и ваших врагов. У вас очень много друзей — даже тех, о ком вы не подозреваете. Но и ваши враги также многочисленны. Вы страдаете от одиночества, — тут Парвати посмотрела на Гарри таким взглядом, что он покраснел, как вареный рак, — но скоро оно прекратится. К сожалению, ненадолго… Вы снова будете один, — здесь и сама Парвати смутилась.
— Позвольте, — Лаванда без тени смущения взяла руку Гарри и стала пристально вглядываться в извивающиеся линии. Что там можно разглядеть, подумал Гарри. Ерунда все это!
— Ты права, — Лаванда отпустила руку Гарри и повернулась к подруге. — На линии любви действительно чередуются пропуски и отчетливо видные участки. Взлеты и падения, вершины и пропасти…
Гарри с улыбкой посмотрел на девушек.
— А что значит, что скоро мое одиночество прекратится?
— Это значит, что рядом с вами будет кто-то, кого вы сможете полюбить, — и Парвати снова одарила Гарри нежным взглядом. — Или тот, кто сможет полюбить вас. Неважно — будут ли эти чувства взаимными или нет.
Гарри примолк. Теперь он был склонен в некоторой степени верить подобным предсказаниям. Сначала предсказание профессора Трелани, потом это… Ведь если рассудить по справедливости, то Парвати назвала все правильно. У него много друзей, настоящих друзей. Но и много врагов. А когда, интересно, их было мало! А насчет того, что страдает от одиночества… Он страдал весь прошлый год, когда думал, что его место рядом с Чу. Теперь же он с удивлением обнаружил, что образ красавицы из Равенкло в его памяти как-то потускнел и отдалился. У него больше не учащалось сердцебиение, когда он вспоминал о Чу Чэнг, и как-то так получилось, что он вдруг осознал, что она ничем не отличается от других девушек, например, от той же Гермионы. Да, она хорошо учится, но не только она. Да, она хорошо играет в квиддич, но золотая тройка нападающих Гриффиндора — Алисия Спиннет, Кэтти Белл и Ангелина Джонсон летают не хуже ее. И, да, она красива, это факт. Но те же самые Парвати и Лаванда — уже совсем взрослые девушки — не уступают ей по красоте.
А ведь все это правда, вспомнил он. Когда на рождественском балу он увидел ее вместе с Седриком, что-то в нем надломилось. Она стала просто одной из девушек, учащихся в Хогвартсе, обычной студенткой. И сколько еще раз он видел ее после бала, столько раз он спокойно реагировал на ее присутствие — без смущения, неловкости или еще каких-либо подобных чувств.
Все это пронеслось в голове у Гарри за несколько секунд, и он смог быстро вернуться к разговору со своими одноклассницами.
— А вы, мисс Патил, считаете, что я буду должен ответить на те чувства, которые ко мне будет кто-либо испытывать?
— Конечно, — Парвати взмахнула своими восхитительными ресницами. — К сожалению, юноши очень часто этого не делают, из-за чего и возникают непреодолимые разногласия.
Гарри хотел было продолжить свою игру, но тут и Парвати, и Лаванда дружно замахали рукой кому-то за спиной Гарри, жестами приглашая садиться с ними. Прежде, чем Гарри успел обернуться, напротив него сидело уже трое девушек. К двоим подругам присоединилась третья — их соседка по комнате в общежитии Гриффиндора и лучшая подруга Гарри Гермиона Грейнджер.
— Привет, Парвати, привет, Лаванда? Как дела? — на Гарри, который на минуту потерял дар речи, он не смотрела.
— Все просто замечательно, — защебетали они, радостно обнимаясь с Гермионой. — Кстати, познакомься. Это мистер Джонни Глеймор. Ты себе не представляешь — он тоже замечательно разбирается в прорицаниях.
— Очень рада, — приветливо сказала Гермиона, но руку ему не протянула.
— Я тоже рад видеть вас, мисс Грейнджер, — Гарри допустил вторую ошибку за два дня.
Гермиона насторожилась.
— А откуда вам известно мое имя?
— Вообще-то, только фамилия, — начал выкручиваться Гарри, но его спасла Лаванда.
— Гермиона, мы же тебе говорили — Джонни прекрасно разбирается в прорицаниях. Это же так просто — прочесть все мысли человека на его лице.
— Не надо читать мои мысли, — хмуро отозвалась Гермиона. — Я имею право на секреты или нет?
Гарри почувствовал, что в этой компании он становится явно лишним.
— Хорошо, девушки, — он поднялся из-за стола. — Я думаю, у вас здесь намечается чисто женский разговор, и я буду вам только мешать. Приятно было познакомиться.
— Вы уже уходите? — вскочили за ним Парвати и Лаванда. Гермиона осталась сидеть на месте.
— У меня тоже есть свои дела, — Гарри начинал понимать, что от приставучих одноклассниц будет очень сложно отделаться. — Извините, но мне надо идти.
— Тогда хотя бы скажите, где вы живете, — жалобным тоном попросила Лаванда, сделав такое несчастное лицо, что Гарри не выдержал.
— В «Дырявом Котле». Вы можете найти меня там. До свидания, мисс Грейнджер. До свидания, Парвати, Лаванда!
— До свидания, — буркнула Гермиона, а подруги послали Гарри каждая по воздушному поцелую. Гарри выскочил на улицу и с облегчением вздохнул. Игра закончилась, принеся определенные результаты. И, соответственно, потребовав определенных усилий.
Всю дорогу домой (надо же, он уже называет свою комнату в «Дырявом Котле» домом), Гарри мучился множеством вопросов. Для начала, он вспомнил о той странной паре молодых людей — не то металлистов, не то еще кого. Теперь было совершенно очевидно, что это не Рон с Гермионой. И как он только мог такое подумать?
Второе — что его беспокоило — это Гермиона. Он видел ее рядом всего лишь несколько секунд. Но знал-то ее он уже четыре года, и этих секунд ему хватило, чтобы понять — с Гермионой что-то не так. У нее, конечно, бывали периоды плохого настроения, но не такие. Все указывало на то, что она чем-то очень и очень расстроена. То ли слишком тревожилась за него, Гарри, с которым нельзя было даже переписываться. То ли еще чем-то…
Вернувшись в «Дырявый Котел», Гарри застал там точно такую же картину, что и была вчера утром, когда стало известно об отставке Фуджа. Рядом с Томом он разглядел и Мундугнуса Флетчера, и, не теряя зря времени, сразу же направился к ним, прекрасно сознавая, что получить полную и подробную информацию сможет только у них.
— А, Джонни! — хлопнул его по плечу Мундугнус. — Как дела? Не соскучился?
— Нет, — с опаской ответил Гарри, не понимая, что мистер Флетчер имеет в виду на этот раз. — А что происходит? У меня такое чувство, что случилось что-то из ряда вон выходящее.
— Точно, — обрадованно потер руки Флетчер. — Сегодня на внеочередном заседании комитетов министерства мы выбрали нового министра магии.
Гарри удивленно посмотрел на сияющее лицо Мундугнуса Флетчера. Чему он так радуется?
— И что? Кого выбрали?
— Понятное дело кого. Самого работящего и ответственного из всех министерских работников. Мистера Уизли.
— Уизли? — тупо переспросил Гарри.
— Ну да, — улыбнулся Флетчер. — Перси Уизли.