— Какая-то она странная, — сказал Рон, когда друзья втроем шли с ужина. — Ну, эти ее предсказания о нашей печальной судьбе, манера выражаться. И еще как она ведет уроки…
— Ты что, поверил всему этому? — фыркнула Гермиона. — По-моему, она ничем не лучше Сибиллы Трелани — тоже наговорит всяких ужасов, а потом выясняется, что все это — чушь собачья.
— А что, если бы ты услышала это из уст Дамбльдора? — вступился за миссис Фигг Гарри, на которого речь старушки произвела тревожное впечатление. — Тогда бы ты поверила?
— Дамбльдор никогда не позволит себе пугать нас мрачными картинками нашего будущего, — не сдавалась Гермиона. — Он всегда говорит только то, что есть на самом деле.
— Нет, а вот если бы он все-таки сказал… — не унимался Рон.
Так, споря и ворча друг на друга (Рон тоже вполне серьезно воспринял слова миссис Фигг, и они с Гарри стали в этом вопросе единомышленниками), ребята дошли до гриффиндорской гостиной.
— Пароль — «Веселый гном», — отчетливо произнесла Гермиона, и портрет Полной Дамы со скрипом отъехал в сторону. Уже в гостиной они услышали, как она возмущенным тоном жалуется проплывавшему мимо Почти Безголовому Нику: «… сказать мистеру Филчу. В конце концов, он смотритель и должен за нами ухаживать, а я уже целый день скриплю, как деревянные башмаки у какой-нибудь крестьянки… »
Джинни обнаружилась в углу гостиной. Девочка корпела над составлением небесной карты планет, той самой, которую Гарри и Рон очень удачно подделали в прошлом году. Гарри помнил, как Гермиона в конце третьего класса долго и настойчиво уговаривала Джинни не выбирать для дальнейшего изучения прорицания, а ходить на что-нибудь более полезное, например, на арифмантику. Однако Джинни, неизвестно как, но выстояла под бешеным напором Гермионы. Как говорил Рон, при этом хитро усмехаясь, она пошла к профессору Трелани только потому, что ее старший брат, то есть он, выбрал тот же самый предмет. И еще (здесь Рон просто щурился от удовольствия, что может поддеть друга), потому что там же учится и сам Гарри, а потому всегда может помочь ей с выполнением домашнего задания. Здесь Гарри обычно в шутку замахивался на Рона первым попадавшимся предметом, и все кончалось веселым хохотом лучших друзей.
Сейчас же возле Джинни сидел Колин Криви, время от времени подрисовывавший в карте Джинни новые значки. Увидев четвероклассника, Гарри отчаянно замотал головой.
— Я не хочу к нему подходить, — зашептал Гарри друзьям. — Он меня из-под земли достанет. Начнет спрашивать про квиддич, про первый день учебы, про то, как я провел лето… Идите вы двое.
Но он немного опоздал. До него донеслись слова Колина.
— Знаешь, Джинни, по-моему, тебе нужно поступить, как Гарри. Ты не представляешь, он в прошлом году выдумал все предсказания и ему поставили высший балл. Здорово, правда? А еще я слышал, что Гарри… — он обернулся на звук шагов и подпрыгнул на месте от радости.
— Гарри! Я так рад тебя видеть! Мы с Джинни делаем домашнее задание по прорицаниям и я как раз говорил ей, что ты…
— Колин, — строго перебила его Гермиона. — Как староста Гриффиндора я приказываю тебе оставить Джинни в покое, потому что у нас есть к ней личный разговор.
— Уау! — взвыл от восторга Колин. — Гарри, а это опять что-нибудь тайное, да? Ну, как Тайная Комната? Это здорово — когда все время с тобой приключается…
— Колин, — вежливо перебил его Гарри, с трудом сдерживаясь, чтобы не заорать на четвероклассника, — ты слышал, что сказала староста? У нас к Джинни есть разговор, а ты это слышать не должен.
— Все, все, уже понял. Джинни, я потом тебе помогу доделать… — и он испарился, стоило лишь Гермионе сердито сверкнуть глазами.
Джинни недоуменно смотрела на ребят — сумрачного Рона, хмурого Гарри и суровую Гермиону.
— Что случилось-то? — спросила она. — Рон, в чем дело?
— С нами хотел поговорить Дамбльдор, — кашлянув, сообщил Гарри. Ему все еще казалось, что никому не понравится то, что хотел сообщить им великий волшебник, который, согласно утверждению Гермионы, ничего не боится. — Со всеми, включая тебя.
Джинни мгновенно убрала со стола свои письменные принадлежности.
— Я готова идти, — спокойно сказала она.
Ребята разбились на пары. Впереди шли Рон и Гермиона, негромко переговаривавшиеся о причинах, по которым их желал видеть Дамбльдор. За ними следовали Гарри и Джинни, всю дорогу молчавшие и думавшие каждый о своем. Вот показалась уже знакомая горгулья, одним прыжком отскочившая в сторону, когда Гарри произнес пароль — «Берти Боттс». Гермиона в восхищении разглядывала каменный эскалатор, везущий их наверх по хитрой винтовой спирали — никто из ребят, кроме Гарри, еще ни разу не попадал в кабинет директора. Перед дубовой дверью они остановились, и Гарри осторожно постучал молотком.
— Заходите, Поттер, — послышался голос профессора МакГонаголл. Рон посторонился, чтобы пропустить вперед Гермиону и Джинни. Девочки прошли в кабинет, а за ними поспешили зайти и ребята.
Дамбльдор был здесь. Он сидел справа от профессора МакГонаголл, занимающей сейчас большое директорское кресло. Рядом со стенами, на которых висели портреты постоянно спящих прежних директоров Хогвартса, было расставлено несколько кресел поменьше. Дамбльдор улыбнулся Гарри и махнул рукой, показывая, чтобы ребята садились. Не успели они занять свои места, как в дверь снова постучали и зашли миссис Фигг вместе с Мундугнусом Флетчером. Веселый волшебник подмигнул Гарри, как старому знакомому, пожал руку Дамбльдору и поцеловал в щеку профессора МакГонаголл, после чего уселся прямо напротив Гарри. Миссис Фигг устроилась рядом с МакГонаголл.
— Давайте подождем еще кое-кого, — предложил Дамбльдор, в задумчивости покручивая в руках свою волшебную палочку. Ребята посматривали друг на друга, но предпочитали молчать. А Гарри разглядывал Мундугнуса Флетчера, как всегда, щеголевато одетого. В этот раз на нем была фиолетовая мантия с золотыми драконами, которая скорее всего подошла бы какому-нибудь правителю древнего Китая, чем сотруднику министерства магии Англии.
Ждать оказалось совсем недолго. В последний раз открылась входная дверь и перед глазами присутствующих предстал Гилдерой Локхарт, сияющий и веселый до ужаса. С того момента, когда Гарри видел его последний раз, Локхарт успел еще более удлинить свои кудри и еще ярче сверкал своей голливудской улыбкой.
— Простите, господа, что задержался. Ваш вызов, профессор Дамбльдор, явился для меня такой неожиданностью, что мне пришлось потратить около часа, чтобы привести себя в порядок…
Локхарт победно огляделся по сторонам и замер, когда увидел сидящих рядом Гарри и Рона. Гарри дружелюбно улыбался, вспоминая, какое лицо у Локхарта было в тот момент, когда его попросили убить монстра из Тайной Комнаты. Взгляд же Рона не предвещал бывшему преподавателю защиты от сил зла ничего хорошего.
— Профессор Дамбльдор, — Локхарт побледнел и кинул косой взгляд на Гарри и Рона, — вы… вы не говорили, что ребята тоже будут здесь.
— Я тоже не говорил им, что вы будете здесь, — с улыбкой отозвался Дамбльдор. — Но, я думаю, что вы в скором времени уладите ваши разногласия.
Гарри услышал, как Рон прошептал «Черта с два».
— Профессор Локхарт, как только вылечился от потери памяти, о чем все присутствующие здесь знают, сразу же попал в поле моего зрения. В этом году я пригласил его в Хогвартс, потому что в любом другом месте ему угрожает опасность. Присаживайтесь, Гилдерой.
Локхарт сглотнул и побледнел еще больше, но сел неподалеку от миссис Фигг. Через минуту вошел Снейп, мрачно оглядел всех собравшихся и занял последнее оставшееся свободным кресло.
— Итак, мы в сборе, — Дамбльдор поднялся из кресла. — Друзья мои, сегодня я собрал вас здесь не случайно. До меня доходят очень плохие новости. Все вы прекрасно знаете, что несколько месяцев назад Вольдеморт, Лорд Тьмы, восстал снова. Большинству из здесь сидящих известно, как это случилось. Но я не буду сейчас заострять на этом внимание.
Я немедленно принял меры, чтобы не допустить наступления хаоса и беспорядка, подобно тому, какой творился до падения Вольдеморта. Благодаря нашим совместным усилиям мы смогли навести порядок в министерстве магии, и теперь пост министра магии занимает наш бывший выпускник Перси Уизли, который способен рассуждать здраво и трезво и прислушиваться к мнению других людей. Это неоценимая заслуга мистера Флетчера.
Мундугнус встал и картинно поклонился. Гарри и Рон хихикнули, но, увидев Снейпа, косо посматривающего в их сторону, поспешно замолчали.
— Нам удалось сохранить нейтралитет и среди гигантов, — продолжал Дамбльдор. — Всем вам, за исключением, может, ребят, должно быть хорошо известно, сколько мы потеряли от того, что ранее гиганты сражались на стороне Вольдеморта. Теперь же несколько месяцев мы можем не волноваться на их счет. Здесь уже потрудился наш лесничий Хагрид и директор известной академии магии «Бэльстэк» мадам Максим, приезжавшая к нам в прошлом году.
Однако открытая война со стороны Вольдеморта — это было бы еще полбеды. Самое неприятное заключается в том, что Темный Лорд возобновил свои эксперименты, закончить которые четырнадцать лет назад ему помешал Гарри. Северус, пожалуйста.
— Я не могу сообщить ничего конкретного, — резко бросил Снейп, даже не вставая со своего места, — но знаю, что Темный Лорд не стремится возобновлять борьбу. Наоборот, он дал приказ прекратить выступления Упивающихся Смертью против маглов и сотрудников министерства.
— Откуда такие точные сведения? — попытался улыбнуться Локхарт. — Я, конечно же, понимаю, что не в курсе всех событий, но, коллега, может вы…
Снейп засучил рукав мантии и показал Локхарту Смертный Знак на своем запястье. Гилдерой откинулся назад, на спинку кресла.
— Господи, — еле слышно простонал он, — он один из них. За что мне такое наказание? Лучше мне ни о чем не знать.
— Поэтому будьте добры помолчать, — сверкнул глазами Снейп. — Когда профессор Дамбльдор скажет, что вы можете говорить, только тогда вы и сможете говорить. И я вам не коллега…
— Все понятно, — Дамбльдор достал из кармана лист пергамента, на котором что-то было написано. — Если кто-то не знает, чего пытался достичь Вольдеморт до своего падения, так я сообщу вам. Он пытался достичь бессмертия. Магия продлевает жизнь, но не делает ее бесконечной. Мой бывший ученик Том Реддль, — Гарри показалось, что Дамбльдор произнес эти слова с сожалением, — действительно сделал на этом пути больше, чем кто-либо ни было. За исключением, конечно, Николаса Фламеля. Но, — и голос Дамбльдора зазвенел, как жесткая струна, — он сделал это с помощью темной магии! Он уничтожил в себе все человеческое, что раньше составляло его сущность. Самые отвратительные обряды ритуальной магии, убийства единорогов, опыты со змеями — он изменился настолько, что это стало необратимо.
И я не отрицаю, что он набрался великих знаний, которыми до него не обладал никто. Но эти знания были направлены только на то, чтобы творить темные дела. Том Реддль набирал силу, и он мог уже сам создавать новые зловещие заклинания, изобретать все новые и новые методы погружения во тьму. И однажды в его голове родилась действительно страшная идея.
Вольдеморт, собрав своих самых ближайших сторонников, создал среди них тайную организацию, которую впоследствии назвал Орденом Феникса. В ее рядах было совсем мало членов, и это неудивительно — тот, кого принимали в Орден, рано или поздно рассчитывал обрести бессмертие.
Он занялся разработкой собственных планов о том, как обрести вечную жизнь. Мои осведомители по крупицам собирали информацию, что готовит Вольдеморт, и порою эти сведения пугали меня больше, чем все злодеяния, совершенные раньше. Тем не менее, мне удалось понять принцип, по которому Вольдеморт пытался обрести вечную жизнь. Нас спасло чудо — когда все было готово, чтобы претворить этот план в жизнь, Вольдеморт пал, не успев провести ни одного эксперимента, и причиной этого падения стал Гарри.
— Значит, до этого ни один член Ордена Феникса не смог стать бессмертным? — уточнила миссис Фигг. Дамбльдор медленно опустил вниз голову.
— Именно, Арабелла. Но теперь мы снова столкнулись с угрозой со стороны этого Ордена.
— В чем конкретно заключается процедура инициации членов Ордена? — спросила до этого молчавшая профессор МакГонаголл. Дамбльдор нахмурился.
— Мне не хотелось бы рассказывать об этом вслух, — честно признался он, — тем более в присутствии ребят, но, видимо, мне придется это сделать… Чтобы стать бессмертным, — Дамбльдор тщательно подбирал слова, и каждое из них вкупе с другими пугающе звучали в полной тишине, — Вольдеморт планировал отнять жизнь у феникса. Вот почему Орден Феникса получил такое название…
— Но это же невозможно! — не выдержала Гермиона. — Ведь феникс — бессмертная птица! Он возрождается из пепла и…
— Мисс Грейнджер, — процедил Снейп, — не считайте нас за первоклассников. Всем это и так известно. Если бы вы внимательнее слушали профессора Дамбльдора, а не шептались с Поттером…
— Мы не шептались, профессор, — влез Гарри, возмущенный такой несправедливостью. Лицо Снейпа перекосило от ярости, но Дамбльдор не дал разгореться ссоре.
— Понимаете, мисс Грейнджер, вы абсолютно правы. Но Том Реддль в очередной раз нарушил все законы. Год назад вы бы сказали, что любой человек умрет от Убийственного проклятия, если бы не знали историю Гарри. Точно также и Вольдеморт нашел способ обойти то, что до него казалось незыблемым.
— Но как? — широко раскрыв глаза, спросил Рон.
— С помощью темной магии, точнее, ее самой страшной и зловещей части, которая называется некромантия, — голос Дамбльдора звучал глухо и тускло. — Она включает в себя пытки, ритуальное мучительство, поднятие уже давно мертвых…
— Прекратите, пожалуйста! — вскрикнул Локхарт. — Меня… меня сейчас стошнит…
— Туалет находится неподалеку от моего кабинета, — невозмутимо заметил Дамбльдор. — Вы можете отлучиться ненадолго.
— Спасибо, — просипел Локхарт и бегом бросился из кабинета. Остальные сидели молча, глядя на Дамбльдора. Волшебник тоже выглядел не самым лучшим образом. Гарри обвел взглядом кабинет. Профессор МакГонаголл и миссис Фигг морщились, и на лице их был написан самый настоящий страх. Мундугнус Флетчер погрузился в задумчивость. Только лицо Снейпа ничего не выражало — обычный мрачный взгляд.
Рона немного трясло, но он совершал смелые попытки взять себя в руки. Бежать вслед за Локхартом ему явно не хотелось. Джинни сидела совершенно белая, вцепившись руками в подлокотники кресел. Гермиона, широко раскрыв глаза от ужаса, крепко держала руку Гарри, как будто ища в ней поддержку. Сам же Гарри пока еще ничего не понимал, и поэтому не боялся. Пытки — но к нему и так применяли пыточное заклятие… Ритуальное мучительство — а как еще назвать то, что совершил Червехвост, когда брал у него кровь, разрезая ножом его руку… Поднятие мертвых — он уже видел это, когда Вольдеморт вставал из котла…
— Я продолжу, — спокойно сказал Дамбльдор. — Я сказал, что мне удалось понять принцип обряда бессмертия, но не сам обряд. Все, что я знаю, я могу вам сообщить. Например, то, что каким-то непостижимым образом в результате этого обряда феникс погибает, а его бессмертная жизнь переходит к другому. Или то, что для этого нужна кровь единорога. И самое непонятное для меня — нельзя обойтись, отняв жизнь только у феникса. Для этого нужны и человеческие жертвы.
Гермиона тихо вскрикнула. Гарри заметил, что у профессора МакГонаголл трясутся руки.
— Причем, — продолжал Дамбльдор, — я бы понял, если бы это была быстрая смерть от Убийственного проклятия. Но это не так. Долгие и мучительные пытки, полное обескровливание, заканчивающиеся тем, что человек погибает в неслыханных муках.
Гарри почувствовал, как к горлу подступает комок. Это было уже слишком. Даже для него. А он считал, что многое повидал.
— А теперь самое главное, — Дамбльдор открыл письмо, которое уже давно держал в руке. — Вот что мне прислал один из моих осведомителей.
«Профессор Дамбльдор, вы должны помнить, что случилось в конце июля, когда в Лондоне нашли тела Клиссенгов. По сообщениям печати, они были до смерти замучены с помощью Пыточного заклинания. Министерство магии распространило версию, что таким образом Вольдеморт пытается запугать простых обывателей. Но это оказалось неправдой. С трудом мне удалось узнать, что случилось на самом деле. Правду знали только несколько человек — нашедшие тело, сотрудники Отдела Тайн, расследовавшие этот случай и медицинские работники. Почти всем им была изменена память по личному распоряжению Фуджа. Но я могу сообщить вам вот что — это не были Пыточные заклинания. Я повидал многое, но это было совершенно другое. Не могу писать об этом — такого не выдержит даже самый прочный пергамент. Но все, что вы мне рассказывали — я нашел все подобные приметы. Если честно — находись я в своем истинном обличии, мой завтрак оказался бы наружи. Не знаю, как я удержался. Полное описание я передам вам при личной встрече. Да, и еще вы просили кое-что узнать. Вы оказались абсолютно правы — у четы Клиссенгов было разрешение на содержание феникса, который бесследно исчез в этот же день, что и они.»
Дамбльдор закончил чтение и уставился в пол.
— Теперь вы понимаете, почему я так уверен, что Орден Феникса действует вновь. События, о которых рассказано в этом письме, подтверждают только один факт — Вольдеморт смог провести страшный обряд.
— Но что нам тогда делать? — удивился Мундугнус Флетчер. — Если Сами-Знаете-Кто уже обрел бессмертие, то как нам его уничтожить?
— Он еще не обрел бессмертия, — покачал головой Дамбльдор, и этим заявлением немало удивил слушавших его. — Я уверен на сто процентов, что вечную жизнь получил не он сам, а один из его приспешников.
— Почему? — миссис Фигг казалась удивленной больше всех. — У него в руках была такая реальная возможность получить бессмертие, и он ее упустил?
— Он не упустил ее. Он намного дальновиднее, чем мы можем думать. Вольдеморт не станет рисковать, когда на кону такая ставка — вечная жизнь. Для проведения обряда на себе ему не нужны первые попавшиеся волшебники. Он будет искать того, чья кровь даст ему больше могущества.
Наступила тишина. И в этой тишине раздался испуганный вскрик Гермионы.
— Гарри! — и девочка упала в обморок.
— Энервейт! — одновременно вскрикнули Рон и Джинни, и Гермиона открыла глаза. Ее всю колотило, на лбу выступили капельки пота, но смотрела она только на Гарри.
— Гарри! — бормотала она. — Он хочет… Он… Это ты…
— Да, господа, к сожалению, староста колледжа Гриффиндор права, — и Дамбльдор посмотрел прямо в глаза Гарри. — Вольдеморту нужен ты, Гарри. Только ты.
На лицах колдунов был написан самый непередаваемый ужас. Даже у Снейпа. Он еще никогда не смотрел на Гарри так… с сожалением. Очевидно, профессор зельеделия знал что-то об обряде бессмертия наравне с Дамбльдором, или даже чуть больше, и мысленно уже представил, что произойдет с Гарри, попади он в лапы Вольдеморта. Несмотря на всю ненависть к Гарри Поттеру, Северус Снейп вряд ли желал ему подобной участи.
Джинни уже привела Гермиону в чувство и теперь тихо поглаживала по руке, что-то шепча ей. Гермиона кивала в ответ, но слезы, стоявшие в ее глазах, яснее ясного говорили, о чем она сейчас думает.
— Гарри, это серьезно! — трясущимися губами выговорил Рон, поворачиваясь к нему. — Это очень серьезно!
— Это настолько серьезно, — сказал Снейп, с недовольством рассматривая всех четырех ребят, — что я не понимаю, зачем было сообщать об этом половине Гриффиндора. Вполне хватило бы одного Поттера. Думаю, после этого он бы посерьезнее относился к проблеме собственной безопасности и перестал нарушать школьные правила, подвергая опасности свою жизнь и жизнь других людей.
— Вот зачем, Северус, — Дамбльдор проигнорировал слова Снейпа насчет школьных правил. — Мисс Грейнджер доказала, что может увидеть то, что скрыто даже от нас с вами. Вспомните Тайную Комнату и ее догадку насчет василиска и труб. Скажите честно, Северус, вы бы догадались до этого?
Снейп выглядел так, как будто его попросили при всем народе дружески обнять Гарри и похвалить его за успехи в зельеделии.
— Нет, — буркнул он, уставившись на носки своих черных лакированных ботинок.
— Вот видите, — обезоруживающе улыбнулся Дамбльдор. — А Рональд и Джинни играют во всей этой истории не меньшую роль. Как и наш глубокоуважаемый Гилдерой Локхарт, которому уже пора бы возвращаться из ванной комнаты. Есть еще одна деталь, которую я хотел бы вам сообщить. В обряде необходимо участие феникса и человека, с которым этот феникс каким-либо образом связан.
— Профессор, — хмыкнул Рон и обнял испуганную Джинни, — вы хотите сказать, что это все из-за того, что феникс нес нас четверых из Тайной Комнаты? И из-за этого полета между нами появилась какая-то связь?
— Это невозможно, — подтвердил Гарри. — Если для этого нужно всего лишь прикосновение к фениксу, то почему бы Вольдеморту, найдя любую птицу, не заставить прикоснуться к нему опять же любого человека и все выйдет так, как он хочет. Зачем тогда такие сложности?
— Гарри, я тоже хотел бы считать, что ошибаюсь, — ответил Дамбльдор. — Но ни я, ни ты не собираемся из-за этого рисковать, правильно?
Гарри виновато опустил голову. Действительно, какую ерунду он говорит! Если даже есть малейшее подозрение, что его друзьям угрожает опасность, к этому надо отнестись серьезно. Как бы неправдоподобно это не звучало!
— Постой-ка, Альбус, — вдруг спохватился Флетчер. — Так ты думаешь, Сам-Знаешь-Кто захочет похитить твоего феникса, Фоукса? Даже мне кажется, что это верх безумия. Украсть что-то из Хогвартса…
— Если Вольдеморт начал охоту за Гарри, — протянула миссис Фигг, — то ему нужен только Фоукс, да, Альбус?
— Верно, — согласился Дамбльдор. — У Гарри и Фоукса точно существует незримая связь. Он дважды вылечивал его с помощью своих слез, а мой феникс не станет помогать кому ни попадя. И палочка, в которой находится одно из хвостовых перьев Фоукса, выбрала ни кого-то другого, а Гарри.
— Так это только потому, что Вольдеморт, имеющий такую же палочку, передал мне часть своих сил, — пробормотал Гарри, не особенно заботясь, услышал его или нет. То, что рассказал сегодня Дамбльдор — об Ордене Феникса, о бессмертии и о кровавых обрядах, потрясло его не так сильно, как, например, Рона или Гермиону. Он был заранее готов к тому, что ему снова предстоит схватиться с Вольдемортом. Он пытается его похитить? Хорошо. В прошлом году он тоже старался сделать именно это. Использовать его в своих ужасающих обрядах? Но заранее предупрежденный — заранее вооруженный, не так ли? И если в прошлом году они ничего не знали, то сейчас у них на руках все козыри — они знают о планах Вольдеморта и уже готовятся что-то противопоставить ему.
Снейп нетерпеливо кашлянул. Дамбльдор рассеянно посмотрел вокруг, где собрались его ближайшие сторонники, те, кому он мог безгранично доверять. Волшебник достал из кармана палочку и взмахнул ей в воздухе. И перед изумленной публикой возник Фоукс, мягко спланировавший на плечо Дамбльдора.
— Я понимаю, что вы хотите сказать, Северус, — сказал Дамбльдор, гладя феникса. — Что конкретно сейчас мы можем предпринять? Боюсь, что очень и очень немногое. И первое, что я хотел бы сделать — это отдать Фоукса Гарри. Пусть пока он живет у него.
— Мне?! — Гарри чуть не выпал из кресла. — Но как я… Я не могу… Он же живет у вас…
— Гарри, — ласково произнес Дамбльдор, — ты думаешь, я отдал бы тебе Фоукса, если бы он этого не хотел? Я думаю, он хочет подбодрить тебя перед трудными испытаниями, которые всем нам еще предстоят. Но только ты из нас взвалил на себя непосильную ношу, справиться с которой могут далеко не все взрослые волшебники.
Гарри перестал спорить и посмотрел на Фоукса, закончившего чистить перья. Феникс, склонив голову набок, хитро поглядывал на Гарри, словно оценивая своего будущего владельца — подойдет он ему или нет. Наконец, он нетерпеливо взмахнул крыльями и исчез, через секунду появившись на плече Гарри. Мальчик растерянно захлопал глазами, но он был единственным, кто удивился тому, что произошло.
— Поттер, — проскрежетал голос Снейпа, — если бы вы хоть чуточку уделяли внимание учебе, то давно бы прочли, что феникс способен исчезать из одного места и появляться совершенно в другом…
— Правда, Гарри, — подтолкнул его Рон. — Помнишь, ты говорил, как он появился в Тайной Комнате?
— Вы, Уизли, тоже только что до этого додумались? — насмешливо поинтересовался профессор зельеделия. — Поздравляю. Вы с огромным успехом выполняете роль лучшего друга Поттера…
— Я как раз говорил о том, что можно предпринять, — в разгорающуюся ссору вновь вмешался Дамбльдор. — Я посоветовал Перси, чтобы всех, кто держит у себя фениксов, взяли под пристальный учет. К счастью, таковых не слишком-то много, и авроры смогут обеспечить им необходимую охрану.
Теперь что касается Упивающихся Смертью. Все, кто ранее был обвинен в принадлежности к личной гвардии Вольдеморта, взяты под незримое наблюдение. Даже вы, Северус. Люди из Отдела Тайн не делают исключений ни для кого. А для вашей безопасности так даже лучше — чтобы за вами тоже следили. Случись что непредвиденное, например, наших людей раскроют, вы окажетесь вне подозрений.
Еще наше больное место — это Азкабан. Сейчас все спокойно, но это спокойствие обманчиво. Вольдеморт еще не сделал своего первого шага, а мы не имеем права опередить его. Теперь мне кажется, что Корнелиус Фудж в чем-то был прав. Тронув Азкабан, мы нарушим то незримое спокойствие, которое установилось сейчас в мире. Рано или поздно это произойдет, но пока что мы к этому не готовы.
Дамбльдор отодвинул кресло в сторону и вышел из-за стола.
— Вы можете идти. Я рассказал вам все, что мне известно. Уже поздно, и профессорам пора спать.
Гарри едва сдержал смешок. Дамбльдор был величайшим волшебником, но иногда позволял себе отпускать такие шутки, что оставалось только качать головой.
— Гарри, задержись на минутку, — попросил его Дамбльдор, когда они вышли из кабинета профессора МакГонаголл. Все разошлись, и только Гермиона, Рон и Джинни маячили в отдалении, ожидая, когда Гарри закончит разговаривать с Дамбльдором.
Тот достал из кармана письмо, которое недавно зачитывал и помахал им перед носом Гарри. Фоукс повел себя совершенно неожиданно — как обычный попугай он попытался схватить письмо, но только впустую щелкнул клювом. Видно, за время житья с Дамбльдором он успел нахвататься и его привычек. Не к лицу было такой величественной птице как феникс подобные выходки. Хотя, если сам Дамбльдор сейчас размахивал пергаментом перед носом Гарри, словно мальчишка, играющий в игру «Ну-ка, отними»…
— Гарри, ты не догадываешься, от кого из моих осведомителей за пределами Хогвартса могло прийти это письмо?
Сердце Гарри заколотилось быстрее, будто стремилось выпрыгнуть наружу.
— Сириус?! — только и сумел вымолвить он. Дамбльдор тепло улыбнулся.
— Он. Твой крестный очень жалел, что у него нет времени сопроводить тебя до Хогвартса, но он просил передать тебе вот это письмо, — и Дамбльдор выудил второй свернутый лист пергамента. — Я, естественно, его не читал, но догадываюсь, о чем там может быть написано. Спокойной ночи, Гарри, — и волшебник повернул в коридор, ведущий куда-то вглубь замка.
Гарри быстро развернул письмо. Его друзья долго не могли понять, чему он так улыбается, глядя на пергамент.
«Дорогой Гарри!
Если Дамбльдор передал тебе это письмо, значит, с тобой все в порядке, и ты находишься в Хогвартсе — самом безопасном месте во всей Англии. Не буду утомлять тебя поучениями, только замечу, что Орден Феникса — слишком серьезная угроза, чтобы относиться к ней легкомысленно. Подумай об этом, прошу тебя.
Не посылай ко мне Хедвигу, даже если очень сильно потребуется. Все спрашивай у Дамбльдора. И еще: представляю, как ты ждешь дату первого похода в Хогсмид. Я тоже ее жду, потому что только тогда мы сможем с тобой встретиться.
Привет Рону и Гермионе.
Сириус».