Директор

21. Опять Гриффиндор и Слизерин

События в министерстве магии надолго выбили из нормального русла жизнь страны. То же самое произошло и в Хогвартсе. Но если взрослые маги сами решали, чем им интересоваться в жизни, то ученики почему-то были лишены такой привилегии. И учителя, не смотря на бурный протест своих подопечных, напоминали им, что скоро зимние каникулы, а еще столько материала не пройдено, и нужно учиться и еще раз учиться, как сказал кто-то великий.

И нагружали бедных школяров заданиями. Одна радость была в школьных буднях, это временное отсутствие алхимии вместе с ее профессором Снейпом. Но и тут радость не была полной. Остальные профессора собрались, уплотнились и заняли все образовавшиеся окна в расписании своими уроками, с тем, чтобы потом вернуть долг в виде лекционных часов вернувшемуся коллеге.

Директор вместе с прекращением трибуналов прекратил и свои чуть не ежедневные поездки в министерство. Но от этого времени свободного у него больше не стало. Как говорится, если гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе. И теперь, вместо того, чтобы заниматься делами школы, Дамблдор принимал ежедневно не менее, чем по десятку сов, раза три в день вел переговоры и совещания с Фуджем и через день видел его у себя в школе.

Заклятие Анвизитос было успешно наложено и о том, что Корнелиус найдет себе другого поводыря, можно было пока не волноваться. После восстановления на работе Мери МакКоун Минерва МакГонагалл заметно повеселела и стала гораздо энергичнее следить за дисциплиной в школе. А надо сказать, что после отъезда профессора Снейпа Гриффиндор порядком расслабился или расслабился бы, если бы не бдительность его декана.

Профессор Вектор не заикалась о том, чтобы вернуться в министерство и вообще, старалась не участвовать в общих обсуждениях перемен в руководстве страны. Из трех больных вопросов стоявших перед директором два были успешно решены. Он даже предложил перед Рождеством пригласить Мери МакКоун с ее приятелем и начальником лаборатории в Хогвартс. Чтобы те могли рассказать будущим выпускникам, что собой представляет работа мага-исследователя.

Оставалась только проблема профессора Снейпа. Альбус Дамблдор после недельной паузы связался с друзьями в Швейцарии, и они заверили его, что скоро следствие закончится, и профессора отпустят отбывать его наказание в Хогвартс под присмотр самого Дамблдора. И точно, на десятый день после его отъезда, декан Слизерина, как обычно появился на завтраке, как обычно, для того, чтобы просто потерять на нем время, как, обычно не притрагиваясь к стоящим перед ним блюдам.

Уроки алхимии вернулись на свое законное место, и Гриффиндор срочно вышел из спячки. Но, как не странно, профессор Снейп вдруг снизил свои требования к ученикам. Вывод был сделан точный:

— Все ясно, затаился и ждет, когда мы потеряем бдительность, чтоб застать врасплох.

Красавица Августа Крайнц после памятного завтрака больше не делала попыток отловить упрямого профессора. И даже в этом плане все успокоилось. Вероятно, до весны. Но вздохнуть с облегчением Дамблдору не удалось. Через неделю после возвращения Снейпа, Дамби доложил своему хозяину, что профессор практически не спит ночами. Сидит в темноте в кресле и о чем-то думает. Директор снова вызвал к себе в кабинет декана Слизерина. Снова поздним вечером. И снова видел перед собой неподвижную маску вместо человеческого лица. Разговор обещал быть тяжелым, но откладывать его было уже некуда. В начале директор поинтересовался, как все было в Швейцарии. Снейп глухо доложил результаты поездки.

Трое из той группы Упивающихся смертью были разысканы и осуждены. Сам Снейп проходил по тем делам как свидетель. Больше разыскать никого не удалось. Директор спросил:

— Фотографии есть?

Снейп вынул из нагрудного кармана несколько фотографий тел найденных в деревне. Фотографии были сделаны судебной экспертизой. Трое на этих фотографиях были обведены карандашом. Два мужчины и девушка. Директор уточнил, глядя на людей обведенных карандашом:

— Это они? — и получил кивок в ответ. Лица на снимках были плохо видны, но все же запомнить их можно было. Теперь ясно, как выглядят те призраки, что не дают спать по ночам Снейпу. Директор вернул снимки, и профессор убрал их обратно в карман.

Альбус Дамблдор чуть помолчав, начал рассказывать. Он рассказывал о событиях произошедших в министерстве с Кривучем и Фуджем. Рассказывал без комментариев, только факты. Профессора Снейпа не сразу захватил рассказ директора, первое время он все еще был погружен в свои кошмары и на чужие не реагировал. Но описанный последний трибунал Барти Кривуча все же заставил профессора отвлечься от своих мыслей. А, когда директор стал рассказывать обо всем, что услышал от Фуджа, Снейп уже все понял. Понял, что за игру затеял Малфой и понял, зачем ему все это так подробно было рассказано.

— Северус, что вы об этом думаете?

У Снейпа опять проснулась язвительность. Он ответил:

— Интересный вопрос, сэр. Вас, что интересует мое мнение о поступках Кривучей? — Он горько усмехнулся. — Так я им не судья.

— Хотите знать, что я думаю о Фудже, вернее, что Я думаю о МИНИСТРЕ ФУДЖЕ! Вот уж мое мнение о ком стоит многого. Корнелиус Фудж вот-вот станет во главе нашего государства. А, кто я такой? Осужденный преступник!

И в ответ на недовольство Дамблдора добавил:

— Да, благодаря вам, слишком мягко осужденный преступник. Но для меня ведь это не имеет значения. Я БЫЛ ГОТОВ К АЗКАБАНУ. Может, там и с Кривучем встретились бы. — Снейп отвернулся.

— Северус, неужели вам все еще не ясно мое отношение к вам? — Директор нахмурился.

— Я ведь, кажется, однажды вам объяснял. Что нужно повторить?

В ответ Снейп промолчал. Дамблдор со вздохом снял очки, и устало потер переносицу.

— Для меня все люди важны. Люди, такие как они есть. Кстати, маги они или маглы не важно. И я понимаю, что человек не может сформироваться быстро. У разных людей это занимает разное время. Да в школе и не возможно закончить полностью создание личности. Для этого нужна проверка реальной взрослой жизнью. Человек слаб, пока он не до конца понял свое предназначение в жизни его так легко совратить. Нужно только подобрать соответствующую приманку. Слабости есть у всех и абсолютно безгрешных людей не бывает. И ошибки в жизни делают все. Разные ошибки и расплата за них следует разная. Кто, может, будет сожалеть о своей ошибке раз в году, а кто поселится навечно в Азкабане. Но, также, как я знаю, что практически все могут делать ошибки, также я верю и в раскаяние, на которое способны все. Каждый человек может раскаяться. Разумеется, речь идет не о внешнем, показном его проявлении. Так вот, я такому раскаявшемуся, — директор сделал паузу и вынудил профессора поднять глаза, в которых сейчас можно было видеть только лишь одно чувство. Чувство, сплавившее в едино и горе, и стыд, и то самое раскаяние, все вместе. Директор продолжил, глядя прямо в глаза, — я такому человеку доверяю без сомнений.

Директор с нажимом закончил:

— Северус, я доверяю вам. И мне нужна ваша помощь, присмотреть за Малфоем. Ведь он не раскаивается в своих ошибках, он даже не признает их за собой.

Директор требовательно спросил:

— Северус, из того, что я вам сейчас объяснял, вас что-то не устраивает?

Снейп, не глядя на директора, ответил:

— Сэр, вам не кажется, что вы слишком доверчивы?

Дамблдор в ответ неожиданно засмеялся:

— Ну вот, еще один Моуди появился. Раньше он один меня обвинял в этом грехе, теперь таких, стало двое. О "неусыпной бдительности" напомнить мне еще не хочешь? Нет? А жаль. Надо его обрадовать, сказать, что у него теперь есть единомышленник, Северус Снейп. Вот он будет рад.

Снейп в ответ слегка порозовел и, прекращая веселье директора, уточнил:

— Так что от меня требуется? Все та же роль двойного агента?

Директор стал очень серьезен:

— Северус, то, что я от вас прошу, может оказаться очень опасным. И еще, эта работа может быть очень длительной. Сейчас трудно что-нибудь об этом сказать. Но, соглашаясь на мою просьбу, вы должны быть готовы к тому, что такая жизнь затянется.

Снейп, посчитав, что разговор окончен встал.

— О встрече доложу сразу после ее завершения. Я свободен, сэр? До свидания.

Первая игра по квиддитчу у команды Слизерина была в этом году с командой Хаффульпаффа. Наконец, окончательно защитником был назначен Грегори МакФайер с 4 курса. Отбивающие Ирвин Солкс и Коллин Герви с 6 курса пристали к своему капитану.

— Декан обещал придти на тренировку, напомнил бы ему. Если пару новых приемов освоить совсем будет неплохо. А он, говорят, в команде хорошо играл.

Келлер поинтересовался:

— А, кто говорит?

— Ну, я что-то слышал, — протянул Ирвин.

— Не треплись. За все время пока Снейп в квиддитч играл, они у Гриффиндора не разу не выиграли. Мне дядя рассказывал. Говорил, что всех обыгрывали, а как встретятся в воздухе Снейп с Поттером, так все, игры не будет. Дядя сказал, что Снейп все возможные приемы на Поттере проверил, все сбить хотел, но так ни разу и не вышло.

— Ну, так знает он приемы, или нет?

Капитан не охотно предположил:

— Наверное, знает. Но боюсь, что ему в квиддитче побеждать не судьба. Как бы нас своим невезением не заразил.

— Ты капитан, тебе виднее. Наше дело маленькое, было бы предложено, — и отбивающие, дружно пожав плечами, отправились переодеваться на тренировку.

Стратос, как второй нападающий команды, больше внимания всегда уделял своему напарнику Гастон Уолли. От их сыгранности в значительной степени зависел счет в игре. Для победы нужно было поймать снитч, но счет в игре зависел от нападающих и защитника. Они с Гастоном играли вместе уже три года. Вместе пришли в команду и вместе уйдут в следующем году, когда кончат школу. Еще один нападающий в их команде совсем не вписывался в игру в пас. Он был свободным охотником, и запасным ловцом. А вот третий камушек в основании результативной игры был еще толком не испытан. Грегори МакФайер, как и любой ученик школы, с первого класса рвался в команду, и вот дорвался. Он защитник. Его задача противоположная задаче нападающих. Не пропустить кваффл в кольца. Если бы кольцо было одно, какой вопрос! Но ведь их три! А защитник один. И поворачиваться ему приходится за троих. Стратос с Гастоном, пользуясь своей сыгранностью, на первых тренировках забивали Уолли столько кваффлов, сколько хотели. Настроение защитника было все время почти на нулевой отметке. Он уже подумывал о том, чтобы отказаться. Но однажды, он понял, что после того, как Стратос чуть качнет метлу слева направо и тут же вниз, ему будет передача, где бы ни был при этом Уолли. Затем, защитник заметил, что у Гастона есть любимый бросок из левой нижней позиции. И еще через некоторое время Грегори мог предугадывать большинство передвижений своих нападающих. С этих пор результативность их атак стала падать. А когда тренировочный матч МакФайер продержался в сухую, Келлер, крайне раздосадованный, потребовал, чтобы тот признался, в чем дело. Грегори все честно рассказал о своих наблюдениях, оба нападающие приуныли. А стоящие тут же отбивающие, даже присвистнули от огорчения.

— Братцы, что будем делать. Если наш защитник так хорошо изучил за десяток игр ваш почерк, то, что же будет, если и остальные защитники такие же наблюдательные.

Ровно половину следующей игры Стратос и Гастон честно старались сломать свой стереотип. Но получалось еже хуже, или они совсем не понимали друг друга или опять срывались на привычные комбинации. Тут уже всем стало грустно. Коллин Герви, подвел итог этой попытке:

— Кажется, у нас два варианта. Либо кто-то из вас уходит из нападающих в отбивающие, ну хоть вместо меня, либо мы молим дружно Мерлина, чтобы защитник Хаффульпаффа не успел изучить вашу игру. Не все же такие наблюдательные, как наш МакФайер.

Стратос с Уолли переглянулись, переходить в отбивающие никому не хотелось, и остановились на втором варианте. Ну, Мерлин, Мерлином, а решили следить, чтобы поменьше народу болталось возле стадиона во время тренировок.

Первые две игры в квиддитч должны были состояться в конце ноября. Гриффиндор с Рейвенкло и Слизерин с Хаффульпаффом. На игру Гриффиндора команда Слизерина явилась в полном составе. Нужно ж было узнать, на что способен новый гриффиндорский ловец. Чарли Уизли держался во время игры очень высоко, вместо того, чтобы рыскать по полю в поисках золотого снитча. Он плавно делал круги на высоте. Ловец Рейвенкло не поддался на такую тактику и использовал свой собственный стиль. Он почти все время крутился в центре поля и наблюдал за снитчем и был вроде второго защитника. Зато в поисках маленького снитча кроме ловца участвовала вся команда. И защитник и отбивающие и нападающие все постоянно обшаривали пространство вокруг, не мелькнет ли где золотая искра. Везенье это или нет, но первым снитч заметили рейвенкловцы. Последовал условный жест, и их ловец закладывает крутые виражи в направлении, которое ему указали нападающие. Но и гриффиндорский ловец тоже все понял и спикировал со своей высоты. Оба ловца выскочили на простор одновременно, другие игроки оказались в стороне. И тут сказалось преимущество тактики Уизли, он уже развил максимальную скорость, а у рейвенкловца при выходе из очередного виража, было чуть заметное замедление, пока он увеличивал свою скорость, Уизли его обогнал и снитч оказался в его руке. Обе команды, бросив игру, только смотрели на единоборство их ловцов и встретили возвращающегося победителя. Все побросали свои метлы. Гриффиндор обнимался и подбрасывал на руках своего дебютировавшего ловца, а удрученная команда Рейвенкло яростно размахивая руками, сгрудилась вокруг своего капитана. Слизеринцы тоже призадумались. Келлер, не сходя с места, начал обсуждение:

— То, что Уизли делает какие-то чудеса в воздухе, это все вранье. Ничего у него выдающегося не было. Пикировать с высоты, так как он, кто угодно сможет и обогнать при этом противника не сложно.

Это заключение старосты никто опротестовывать не стал.

— Так почему они выиграли? — Все задумались. В раздумьях участвовали все болельщики команды Слизерина, не только команда. Негромкий голос раздался совсем рядом:

— Уизли разгадал сигналы Рейвенкло, и пикировать стал раньше, чем сам увидел снитч. — Над болельщиками Слизерина возвышалась хорошо им знакомая черная фигура. Профессор Снейп также, не повышая голоса, закончил, — И вашу игру они разгадают, раз даже Грегори разгадал.

Декан повернулся и, не дожидаясь ответа, исчез с трибуны. В замок возвращались в довольно мрачном настроении. Завтра их игра, а что делать не ясно. Келлер перед сном собрал снова команду и объявил:

— Завтра играем, как планировали. Менять ничего не будем. Хаффульпафф это вам не Гриффиндор. На игре не церемониться, но штрафных очков, чтобы не было.

Отбивающие сделали заключение «жесткий» вариант оставляем про запас.

И на следующий день игра собрала не меньше зрителей. Стратос вывел свою команду на поле. Зеленая форма Слизерина почти сливалась с травой квиддитчного поля. К этому все давно уже привыкли, как и к тому, что слизеринцы пользуясь своей маскировочной окраской, часто подкрадываются не замеченными. МакФайер барражировал вокруг своих колец. Ловец взмыл повыше. Он тоже предпочитал пикировать, а не крутиться среди своих и чужих игроков. Раздался свисток мадам Хуч, и игра началась. Келлер помахал Ивонне и ринулся в атаку. Сегодня он был хорош. Светлые волосы мелькали возле всех колец Хаффульпаффа. И Уолли не подкачал. Они очень быстро забили первые два гола. Но капитан Хаффульпаффа Денис Манф перехватил кваффл, пробился к кольцам Слизерина и забил ответный гол. Второй нападающий не успевал за своим капитаном. Этим и решили воспользоваться слизеринцы, если выбить из игры Дениса, то игра можно считать у них в кармане. И на Манфа начали отовсюду сыпаться вопросы, как там Августа? И часто ли Денису приходится ее вытаскивать из потасовок? Не наставили ли ей синяков Рейвенкловцы? А если наставили то, в каком месте? Денис, сжав зубы, старался не обращать внимание на издевательства игроков Слизерина, он забил еще один кваффл и сравнял счет. Но тут же ответный гол вывел зеленую команду вперед. А Стратос, пролетая рядом с капитаном Манфом, поинтересовался:

— А что, Августа? Не хочет ли перейти к нам? Все будет ближе к Снейпу.

Ревность, сильное чувство, особенно в юном возрасте. О том, что Августа бегала за профессором Снейпом, было ни для кого не секрет. Кроме ее ближайшего друга. Ему-то она успешно путала все мысли и догадки, уверяя, что лучше и дороже его у нее никого нет, и не было. И намек на совсем другое, для Дениса был, как нельзя более к месту. Приглушенные сомнения заняли его мысли. И вместо того, чтобы искать кваффл, он стал искать Августу. А та, как специально высматривала со своего места не его, а декана Слизерина. В такой ситуации, какая игра? И счет стал очень быстро расти. И когда он стал 100:20 ловец Слизерина поставил победную точку. Он поймал снитч.

Первые две игры состоялись, и первые два победителя определились, это Гриффиндор и Слизерин. Теперь игры возобновятся только в конце февраля или может даже в начале марта. А до того времени есть возможность обдумать тактику команды. Келлер, остался такой ситуацией, вполне доволен. Вечером в гостиной Слизерина было веселье. Особенно все старались посмеяться лишний раз над капитаном Хаффульпаффа. Но намеков на отношения Августы и Снейпа никто себе не позволял. Уважение к декану на его факультете было твердым.

Ситуация с баллами и соответственно с местом в борьбе за школьный кубок была тоже не простой. За время отсутствия профессора Снейпа в школе, Гриффиндор практически догнал своих соперников по очкам. Разница составляла всего двадцать баллов. А один выигрыш в квиддитч давал победителю пятьдесят таких баллов. Учитывая высокие шансы Гриффиндора получить кубок по квиддитчу, это положение с баллами было совсем не утешительным. И Келлер начал борьбу за знания. Он использовал для этого не тот подход, что был у Гриффиндора. Его метод был проще и гораздо эффективней. Он объявил о собрании факультета, и там внес свое предложение.

— За каждое потерянное очко назначать денежный штраф в пользу общей кассы. А потом деньги разделить меж теми, кто баллы получает пропорционально их количеству.

У многих ребят в глазах замелькали цифры, как на калькуляторе с возможными денежными потерями и приобретениями. Стратос единственное, что вынес на обсуждение, это сумму штрафа. Мнения тут же разделились между 1 и 10 синклями. Но, учитывая решительный настрой верхушки Слизерина на победу в школьном кубке, штраф утвердили в размере 10 синклей. Уныние отдельных учеников в счет не пошло. У кого денег не окажется, тот должен будет продавать свои долги с аукциона. Форму отработки долга будет назначать купивший долг. Перевод школьных отношений на новый коммерческий уровень прошел гладко и без особых конфликтов.

Декан поздравил старосту с таким блестящим решением проблемы баллов. Но только Келлер собрался, было ответить, что это ничего, это пустяки, как Снейп ядовито поинтересовался,

— А кто будет платить за очки потерянные в квиддитч? Вероятно капитан?

Все слова тут же вылетели у Стратоса из головы. А профессор продолжил:

— Ведь капитан определяет тактику команды, он отвечает за тренировки, он набирает состав команды, он должен и платить за проигрыш, не так ли?

И Стратос при общем молчании вынужден был согласиться, что, да, так. А его гневный взгляд тут же был отбит черными насмешливыми глазами.

Вечером после собрания Ивонна посоветовала своему другу пойти к декану и посоветоваться.

— Стратос, неужели тебе не ясно у Снейпа есть решение вашей проблемы. Помнишь, он обещал помочь с квиддитчем. Сходи, не упрямься.

Стратос закинул голову за согнутые руки, задумался. Ивонна провела несколько раз по его очень светлым и мягким волосам.

— Мне отец всегда говорит, используй других людей себе на пользу и не позволяй своим эмоциям использовать себя. Сходи, Стратос.

Парень поймал ладошку, чуть сжал ее и улыбнулся:

— Точно, нельзя так глупо упираться. Схожу.

У декана и точно было предложение для капитана. Учитывая поразительную сыгранность нападающих и защитников в своих парах, не разбивать эти пары, а менять местами. Тогда и сыгранность в парах останется и трафаретной игры не будет.

Стратос даже расстроился, насколько предложение декана было простым и элегантным. Нужны, конечно, тренировки на новых местах, но они ни в какое сравнение не шли с тем, чтобы кому-то менять и место и разбивать пару. А в довершение, профессор совсем добил Стратоса. Он согласился, на то, что если его предложение будет принято, а команда проиграет, он делит денежный штраф с Келлером.

— Сэр, а как насчет новых игровых приемов? Покажете? — Келлер почувствовал, что кажется, обнаглел. А декан, сузив глаза, спросил:

— А как насчет невезения, которое я принесу команде? Ведь я никогда не выигрывал у Поттера, не так ли?

Стратос с трудом не опустил голову, но глаза тоже сузил и угрожающе пробормотал:

— Ну, Солкс, ну, Герви, ну стукачи.

А потом, прямо глядя в глаза своего декана, ответил:

— Извините, я был не прав… И мне нужна ваша помощь.

Снейп дернул уголком рта:

— Извинения приняты. Тем более что я на самом деле ни разу не выиграл у Поттера. Тогда. Сейчас бы выиграл. Нужно вовремя менять свою игру, а не упираться в одну точку.