Глава 15. Когда умирают свои.
Первый раз Гарри не уезжал из Хогварца вместе со всеми. Он стоял на платформе станции Хогсмид и смотрел, как галдящая толпа учеников заполняет вагоны. Вообще-то, он намеревался подольше поспать, но Рон потащился провожать сестру и потянул с собой Гарри за компанию. Он долго ворчал, но отказать другу не мог. И сейчас он отчаянно зевал и ёжился из-за утренней свежести.
Рон наконец-то ухитрился запихнуть Джинни в вагон и подошёл к другу. Они стояли плечо к плечу и молча наблюдали, как уменьшается толпа на перроне. Вдоль поезда прошли проводники, закрывая двери вагонов. Паровоз нетерпеливо взревел и выплюнул большой клуб пара, трогая состав с места. Лица учеников, смотрящих в окна попыли влево. Всё быстрее и быстрее. Паровоз взревел ещё раз. Мимо ребят промелькнул последний вагон.
— Странно, — задумчиво пробормотал Гарри.
— Что именно? — не понял Рон.
— Ну, первый раз я вижу, как уезжает Хогварц-Экспресс, — пояснил Гарри. — Весьма непривычное ощущение. Как-то не по себе… Словно… Словно я на него опоздал!
— Кому как, — пожал плечами Рон, встряхнув рыжей шевелюрой. — Мне то не раз приходилось провожать братьев, поэтому меня это не тревожит.
— Тогда ты меня вряд ли поймёшь, — произнёс Гарри.
— Вероятно, — согласился младший Уэсли.
Они снова замолчали и смотрели вслед поезду, пока он не скрылся за изгибом пути. Только блестели в лучах восходящего солнца стальные нитки рельсов, убегая за горизонт.
— М-да, — нарушил молчание Гарри. — Если бы не Чоу, уехал бы домой.
— Ну, ты не первый, кого посещают такие идеи, — сообщил Рон. — Например Невилль. Только он пошёл дальше тебя.
— То есть?
— Он и в самом деле уехал, — сказал Рон. — Заявил, что с него хватит и собственного выпускного вечера в следующем году. Видимо, опасается всех рассмешить собственной неуклюжестью.
— Да? — усомнился Гарри. — По моему, он почувствовал, что запахло жареным и вовремя унёс ноги. У него всегда был отличный нюх на неприятности.
— Ну и я о чём. Кому приятно быть посмешищем?
Рон упорно не желал понимать о каких неприятностях идёт речь. Поэтому Гарри не стал развивать свою мысль. Он прекрасно понимал, что у Рона просто не укладывается в голове, что Вольдеморт вполне способен заявиться незваным и полностью испоганить торжество. Хотя Гарри надеялся, что этого и не произойдёт, но вероятность такого события следовало учитывать. Тем более, что она вовсе не равнялась нулю.
Но, в такое прекрасное утро не было никакого желания думать о столь печальных вещах. Поэтому Гарри развернулся и зашагал в сторону замка. Рон пристроился рядом.
— Ты уже придумал, в чём пойдёшь на бал? — спросил он, не скрывая любопытства.
— Ага, — кисло произнёс Гарри. — Видишь ли, я в шутку высказал идею, а Чоу подхватила и развила. Теперь никуда не денешься…
— А что за идея??
— Да так, — поморщился Гарри. — Я сказал, что одену плащ Гриффиндора и его меч…
— Так это клёво! — обрадовался Рон. — В самый раз! Малфой-то точно будет при фамильной шпаге. А ты ему нос и утрёшь!
— Ты полагаешь? — усомнился Гарри. — Ну ладно… Но если надо мной будут смеяться, я тебе отмщу! Благо у Фреда и Джорджа появились новые приколы…
— Хорошо, — беспечно согласился Рон.
Так, болтая и дурачась, они добрались до замка. Там царила предпраздничная суета. Во все стороны бегали ученики, хвастаясь друг перед другом своими костюмами. Возбуждённые семиклассники сбивались в кучки и обсуждали планы на будущее. Преподаватели забросили свой обычный имидж строгих наставников и радовались вместе со всеми. Даже Снэйп изменил своему обычаю и принарядился. Он удосужился помыть свои патлы и связать их сзади в хвост, а также надел красивую зелёную мантию с серебряной отделкой.
Флитвик и Хагрид возились с украшением Большого Зала. Большая часть столов исчезла, освободив место в середине зала. Оставшиеся сдвинуты к стенам. Под потолком подвесили гербы всех колледжей и герб самого Хогварца.
Гарри поднялся в комнату Чоу. Девушка не обратила внимания на его появление. Но Гарри не обиделся: Чоу была занята весьма важным делом — примеряла своё новое платье. Гарри остановился у двери и принялся восхищённо наблюдать за своей избранницей. Похоже, Чоу нашла прекрасное решение. Её бархатное платье глубокого синего цвета при изменении угла освещения переливалось зеленоватым оттенком, и даже на неискушённый взгляд Гарри должно было прекрасно сочетаться с его алым плащом. Решив не мешать ей, юноша уселся в глубокое кресло и уставился в окно. Из окна открывался прекрасный вид на квидишное поле. Блестели на солнце золочёные кольца, навевая воспоминания… Вот первый класс и бешено бьётся под ним
Похоже, Гарри ухитрился заснуть, потому что следующее, что предстало перед его глазами, так это лицо рассерженной Чоу.
— Я его всюду ищу, а он тут дрыхнет! — возмутилась девушка. — Посмотри, сколько времени!
Гарри посмотрел. До торжественной части мероприятия оставалось полчаса. Он лихорадочно подскочил и принялся переодеваться. Он достал из шкафа черные брюки с синеватым отливом и такую же рубашку. Натянув всё это, Гарри одел высокие чёрные сапоги из мягкой кожи и застегнул на поясе серебрянный ремень со львом, вычеканенным на пряжке. Меч в ножнах застыл у бедра. Закончил наряд алый плащ Гриффиндора.
Чоу отступила на пару шагов, критически обозревая своего кавалера. Она нахмурилась.
— В чём дело. — испугался Гарри.
— Очки, — ответила Чоу. — Придётся тебе обойтись без них.
Она решительно отняла у Гарри очки и приложила к его глазам свою волшебную палочку. Мгновение — и Гарри обнаружил, что он прекрасно видит. Чоу обозрела дело своих рук и довольно улыбнулась:
— Ну вот, вылитый Годрик Гриффиндор. Только молодой.
— Не знаю… — растерянно пробормотал Гарри. — Без очков оно как-то непривычно…
— Ничего, — безапелляционно заявила девушка. — Если они тебе так нужны, купи с простыми стёклами. Хватит портить зрение. А теперь пошли.
Она взяла Гарри под руку и подтолкнула его к выходу. Юноша подчинился. Проходя мимо зеркала, он увидел своё отражение и онемел от изумления: Чоу оказалась права. Он действительно казался копией молодого Гриффиндора, за исключением цвета глаз.
— Чего пялишься? — ворчливо спросило зеркало. — Действительно похож.
Гарри подобрал отвалившуюся челюсть и вышел в коридор. Спускаясь у Большому Залу, он шутливо раскланивался с немевшими от удивления учениками. К его неудовольствию, попадавшиеся девчонки чуть ли не падали штабелями в обморок.
— И чего это они? — раздосадовано ворчал Гарри. — Уже по школе не пройти спокойно.
— Они восхищаются, дурачок! — успокоила его Чоу. — А ты боялся…
У входа в Большой Зал они столкнулись с Малфоем, который шёл под руку с Панси Паркинсон. На Драко была зелёная мантия с серебряной отделкой и вышитым драконом с левой стороны. На боку висела фамильная шпага в чёрных ножнах, украшенных серебряной накладкой в виде змеи.
Малфой оглядел извечного недруга и поднял бровь.
— Прекрасно выглядишь, Поттер, — заметил он без тени насмешки.
Гарри несколько удивился. После инцидента с поездом, вражда между ним и Малфоем прекратилась как-то сама собой. Но дружбы так и не возникло.
— Ты тоже ничего, — сказал он, чтобы не оставаться в долгу.
— Спасибо, — совершенно серьёзно произнёс Малфой и сделал приглашающий жест. — Прошу…
Гарри переглянулся с Чоу, затем пожал плечами и вошёл в зал. Его появление не осталось незамеченным. В зале уже собралось большинство учеников и преподавателей. И сейчас всё больше голов поворачивалось в сторону входа, пока Гарри не ощутил себя той самой змеёй в террариуме зоопарка. Поднявшийся было гул перекрыл голос ректора:
— Ага, вот и известные на всю школу ловцы конкурирующих команд! Удивительное согласие между такими рьяными соперниками!
В толпе послышался смех. Фраза Думбльдора волшебным образом погасила начавшиеся разговоры. Мысли присутствующих вновь обратились к предстоящему торжеству.
Постепенно подходили остальные ученики. Когда, наконец, все собрались, Думбльдор встал с места. Прозвучал колокол.
— Прошу выпускников пройти вперёд и построиться по колледжам! — строго сказал ректор, но глаза его смеялись.
— Извини, я тебя покину! — Чоу чмокнула Гарри в щёку и присоединилась к ребятам из Равенкло.
Выпускники сбились в четыре кучки возле учительского стола. Взмах руки Думбльдора, и на всех выпускниках оказались мантии цветов их колледжей.
— Итак, — продолжил ректор. — Сегодня мы снова празднуем событие радостное и одновременно печальное. С одной стороны, я рад объявить о очередном выпуске подрастающего поколения. С другой, мне, как и всякому учителю, очень жаль расставаться со своими учениками, многих из которых, может статься, я никогда больше и не увижу.
Думбльдор сделал паузу, внимательно озирая притихщий зал.
— Но, сегодня есть ещё один повод для торжества. Сегодня — семисотый выпуск за время существования Хогварца.
Все зашумели. Ректор обождал, пока гул и аплодисменты утихнут.
— Да, друзья. Минуло ещё одно столетие. Но, давайте отложим веселье и перейдём к вручению дипломов! Минерва, пожалуйста…
Вперёд вышла профессор МакГонаголл с длинным свитком. Она начала зачитывать имена. Чоу вызвали одной из первых.
— Мисс Чоу Чэнг!
Девушка, улыбаясь, выпорхнула вперёд. Думбльдор взял со стола пергаментный свиток, украшенный гербом школы и протянул его Чоу.
— Ваш диплом, мисс Чэнг! Рад сообщить, что мисс Чэнг закончила школу с лучшими результатами в вашем потоке. Она согласилась занять место преподавателя полётов вместо мадам Хуч, которая уходит на пенсию.
Раздались аплодисменты. Чоу подняла руку с дипломом над головой, радостно улыбаясь. Щёлкнула вспышка фотоаппарата. Гарри скосил глаза. Разумеется, зачем специально приглашать фотографа, когда имеется вездесущий Колин Криви. Доморощенный папарацци поймал взгляд Гарри и помахал ему рукой.
— И этот паршивец здесь, — прошипел голос за спиной.
Гарри обернулся и обнаружил Рона и Гермиону. Он покачал головой в изумлении: Рон напялил тогу римского патриция, а Гермиона — греческую тунику и миртовый венок. Надо признать, костюмы им были весьма к лицу. Судя по довольной улыбке Гермионы, идея принадлежала ей. Правда Гарри подозревал, что Рон отнёсся к ней без большого энтузиазма. Хотя перечить подруге не осмелился.
Рон внимательно оглядел Гарри и с ноткой зависти произнёс:
— И ты ещё говорил, что кто-то будет смеяться. Мне бы так выглядеть…
— Ты чем-то недоволен? — осведомилась Гермиона.
— Всё в порядке, — поспешно ответил Рон.
Гарри усмехнулся. Похоже, его друг прочно попал под каблучок… В этот момент вызвали одноклассницу Чоу — Элли Лейверс. Она выглядела восхитительно в обычном наряде шотландской ведьмочки — зелёная блузка, клетчатая юбка и зелёные туфельки. Для полного комплекта она выкрасила свои роскошные волосы в ослепительно рыжий цвет. Неудивительно, что мрачное выражение на лице профессора Рейда плавно превратилось в улыбку. Гарри невольно задался вопросом: знал ли кто-нибудь об отношеиях этих двоих? Подумав, он пришёл к выводу, что многие. Скрыть такие вещи в Хогварце всегда было довольно трудно. Впрочем, этот вопрос не был жизненно важным…
Церемония продолжалась своим чередом. Один за одним сияющие ученики подходилик Думбльдору и получали из его рук свои дипломы. Взгляд Гарри скользил по нетерпеливым лицам семиклассников, ожидающих своей очереди, по улыбающимся лицам учителей (Как ни парадоксально, но даже Снэйп выглядел весёлым и довольным!) Юноша подумал, что ещё один год, и он тоже будет стоять в группе выпускников Гриффиндора в мантии ало-золотого цвета. И также будет волноваться в преддверии самого важного момента в своей жизни.
— Как быстро летит время, — прошептал он Рону.
— Да, — согласился тот. — Кажется, я только вчера трясся в ожидании приговора сортировочной шляпы…
Гермиона сердито шикнула на них, и друзья замолчали. В это время вызвали последнего выпускника — Теодора Уотсона, и церемония закончилась. Напоследок, выпускники сфотографировались в составе своих классов вместе с деканами.
Снова встал ректор.
— А теперь, пусть начнётся пир! — объявил он, хлопнув в ладоши.
Столы заполнились многочисленными блюдами. Весело галдящие ученики рассаживались вперемешку, кому где хочется.
— На этот раз эльфы превзошли самих себя! — заявил Рон.
Гермиона толкнула его в бок, чтобы не разговаривал с набитым ртом. Сама она ела очень немного. Гарри, уплетая жаркое, вспомнил, что в последнее время Гермиона много болтала о «необходимости беречь фигуру». Он посмотрел на Чоу, сидевшую рядом. Видимо, опасность располнеть ей не грозила, поскольку девушка преспокойно уписывала рагу. Гермиона неодобрительно смотрела на неё. Заметив взгляд подруги, Чоу пожала плечами и заявила:
— Мне это действительно необходимо…
— Это зачем… — Гермиона осеклась и внимательно посмотрела на неё, а затем на Гарри.
Тот не обратил никакого внимания на этот взгляд, пытаясь достать кувшин с тыквенным соком…
Когда пир закончился, ректор предложил всем погулять часик, пока прибывшие «Чертовы сестрички» не настроят свои инструменты. Прибытие самой популярной в волшебном мире музыкальной группы встретили аплодисментами и одобрительными воплями.
Гарри было обнял Чоу за талию, намереваясь прогуляться с ней по саду, но к ним подскочила Гермиона.
— Надо поговорить! — заявила она, утаскивая Чоу за собой. — Извини, Гарри.
Юноша пожал плечами и вышел в сад. Там уже было полно студентов, гуляющих поодиночке и парочками. Он остановился возле ступеней. Рядом послышались шаги. Гарри обернулся и обнаружил Малфоя.
— Решил прогуляться, — лениво пояснил тот.
Он равнодушно осмотрел сад и спросил:
— А у тебя уже есть планы на будущее?
— Вообще-то, — осторожно сказал Гарри.
— Продолжишь спортивную карьеру? — осведомился Драко. — Я видел твою игру. Несмотря на некоторые м-м-м… разногласия, я не могу не признать: ты летаешь получше Крума. Я не удивлюсь, если тебя пригласят в сборную Англии.
— Да нет, — сказал Гарри, вызвав удивлённый взгляд собеседника. — Я не собираюсь играть после окончания школы. Я хотел стать Аврором…
— Понравилось сражаться со злом? — Малфой иронично приподнял бровь. — Смотри, станешь похожим на Хмури…
Вопрос явно был риторическим, поэтому Гарри не стал отвечать на него. Вместо этого он спросил:
— А чем ты намерен заняться после школы?
— Не знаю, — задумался Драко. — У меня достаточное состояние, чтобы ничего не делать… Но я хочу преподавать в Хогварце. Снэйп сказал, что у меня очень хорошо получается варить зелья, и он будет рекомендовать меня на своё место, лет так через пять-шесть.
А-а-а… — протянул Гарри и замолчал.
Малфой тоже не проявил желания продолжать беседу. Так они молча стояли и смотрели на солнце, клонящееся к закату, пока в замке не прозвенел колокол.
— Пойдём в зал? — спросил Гарри.
— Да, конечно.
Ребята пересекли холл и вошли в Большой Зал. Там уже царил полумрак, а «Чёртовы сестрички» играли какую-то завлекательную мелодию. Малфой углядел Панси, махавшую ему рукой и устремился в том направлении. Гарри остался стоять у входа, высматривая Чоу. На него налетела Парвати.
— Пойдём, потанцуем? — спросила она, ухватив Гарри за руку.
— Мне надо найти Чоу, — начал отнекиваться Гарри.
— Успокойся, она ещё не появилась, — фыркнула Гаррина одноклассница. — Как, впрочем, и Рон с Гермионой.
— Да? — Гарри позволил увлечь себя в центр зала.
Некоторое время они молча танцевали.
— Обидно как, — сказала Парвати, положив голову на плечо партнёру.
— Что именно, — поинтересовался Гарри.
— Да, вспоминаю рождественский бал два года назад, — ответила девушка. — Я тогда так разозлилась, что ты смотрел только на Чоу… В общем, я сама упустила свой шанс, а ведь он у меня был!
Гарри ничего не ответил. Хотя, Парвати в чём-то права, и при ином повороте событий… Он бросил взгляд направо. Там в танце кружились Рейд и Элли. На лице девушки была столь счастливая улыбка, что Гарри остро пожалел об отсутствии Чоу. Ему её очень не хватало.
Когда музыка стихла, Гарри отпустил Парвати и отошёл в сторону. Отсутствие Чоу и друзей ему категорически не нравилось. В этот момент послышалось хлопанье крыльев и на плечо Гарри сел большой филин. Он дождался, пока парень отвяжет письмо, и сразу улетел в открытое окно. Отойдя в угол, Гарри развернул свиток. В следующий миг ему показалось, что земля уходит из под ног.
Поттер!
Твоя девчонка у меня! Твои друзья тоже. Если не хочешь, чтобы с ними приключилась беда, приходи сразу после получения сего на стадион.
Лорд Вольдеморт.
Гарри охнул. Но потом почувствовал, как внутри заполыхала жажда мести. Он расправил плечи и двинулся к выходу, стараясь провернуть этот манёвр как можно более незаметно. Но возле самых дверей на пути материализовался Малфой.
— Думаешь, я не понимаю, куда ты намылился? — прошипел он. — Поттер, ты был дураком, им и останешься, как и все герои.
— У него Чоу, — голосом, который мог бы заморозить пламя, произнёс Гарри.
— Так обратись к Думбльдору, к Рейду, наконец!
— Он её убьёт. Отойди, Малфой.
Драко с сожалением посмотрел на Гарри и отступил в сторону, покрутив пальцем у виска. Но Гарри этого уже не видел. Он во весь дух нёсся на квидишное поле, и плащ бился за спиной подобно языку пламени.
Но в этом зале был ещё один внимательный человек. Профессор Рейд поднял руку.
— Ассио письмо!
Свиток влетел к нему в руку. Профессор встряхнул его, разворачивая, и впился взглядом в кроваво-красные буквы. Он пробежал глазами короткий текст. В следующий миг пергамент отлетел в сторону. На лице Рейда появилась хищная улыбка, глаза вспыхнули неистовым пламенем, и он метнулся к выходу. Но ему пришлось затормозить.
— Он способен справиться сам, — произнёс Думбльдор, неизвестно когда оказавшийся на пути.
— Я должен быть там, — мрачно ответил Рейд.
— Вы погибнете…
— Я живу в долг уже одиннадцать лет, уважаемый ректор, — коротко рассмеялся Охотник. — С тех пор, как вместо меня умер мальчишка, имевший неосторожность встать рядом со мной. А долги надо платить.
— Ваш долг давно выплачен, — произнёс Думбльдор.
— Нет, — отрезал Рейд. — Не стойте на моём пути, ректор. Это — мой бой! Долги надо платить!
Он обошёл Думбльдора и выскочил из зала. Ректор сел за стол и прикрыл глаза. Ему оставалось только ждать и надеяться…
Гарри примчался на стадион. Он вылетел на середину поля и остановился, пытаясь отдышаться после быстрого бега. Его взгляд упал на дальний конец поля. Там, возле шестов, увенчанных кольцами, виднелся силуэт, закутанный в чёрную мантию. В наступивших сумерках ярко пылали красные угольки глаз под капюшоном. Вольдеморт! За его спиной Гарри рассмотрел фигуры Чоу и друзей, привязанных к шестам. Он сделал несколько шагов в сторону Тёмного Лорда.
— Отпусти их! — твёрдо сказал Гарри. — Ведь тебе нужен я.
— Ага, сам наследничек великого Гриффиндора… Я так и думал, что ты прискачешь выручать своих друзей, — прошипел Вольдеморт. — Даже плащик нацепил. Красивая тряпка, но совершенно бесполезная.
— Да? А ты знаешь, что сказал про тебя столь любимый тобой Салазар Слизерин? — сказал Гарри, внимательно следя за руками Вольдеморта. — Он сказал, что ты — кровожадный подонок!
— Даже так? Я всегда подозревал, что легенды про Салазара малость приукрашены. Он и в самом деле трусливый слюнтяй, — небрежно произнёс Вольдеморт. — А твоих друзей я не отпущу, так даже интереснее…
Он замолчал и начал приближаться к Гарри. Юноша выхватил палочку.
— И что ты сделаешь? — притворно изумился враг. — Это против меня бесполезно. Да и одна история двухлетней давности…
Вольдеморт выронил свою палочку на землю.
— Вот так, — сказал он с видимым удовлетворением. — Мне она более не нужна. А твои заклятья мне не страшны.
— Авада Кедавра! — выкрикнул Гарри, поскольку терять было нечего.
Зелёная вспышка ударила в грудь Вольдеморта и рассыпалась облаком искр. Тёмный Лорд злобно расхохотался.
— Крусио! — сказал он, направив руку на Гарри.
Юношу скрутило от страшной боли. Но он преодолел шок и сумел выпрямиться. Боль отступила. Но он понял, что палочка против стоящего перед ним врага почти бесполезна. Гарри сунул её в карман и выхватил меч. Несмотря на сумерки, древняя сталь сверкнула серебристой вспышкой.
— Вот как? — протянул Вольдеморт. — Красивый ножичек. Ну-ну… Авада Кедавра!
Вылетевшее заклятье попало в меч, который Гарри выставил перед собой. Ядовито-зелёная вспышка впиталась в клинок, который засветился ярче и немного нагрелся. Вольдеморту это очень сильно не понравилось, и он стал непрывно атаковать Гарри различными заклятьями. Зелёные и оранжевые всполохи на мгновение освещали поле и взблёскивали в позолоте обручей. Гарри, которому становилось всё труднее удерживать оружие, показалось, что всполохи, словно в зеркале, отражаются в небе в стороне замка. После очередного удара смертного проклятия Гарри пошатнулся. Еле слышно вскрикнула Чоу. Тёмный Лорд прервался и взглянул на неё.
— Очень интересно, Поттер! — прошипел он. — Эдакое дежа-вю… Семейка Поттеров… Может, мне подождать, пока не родится твой отпрыск, а? Или лучше прикончить твою подружку? Зачем мне лишние хлопоты впоследствии, а?
Краем глаза Гарри заметил, что Чоу отчаянно покраснела. Внезапно, он понял, что именно сказал Вольдеморт. Чоу ждёт его ребёнка… И Вольдеморт хочет убить обоих…
— Нет!!! — заорал Гарри, чувствуя, как бешеная ярость сметает невидимые границы.
На него хлынуло ощущение водопада Силы. Вольдеморт, поняв, что что-то идёт не так, настороженно попятился назад. Взгляд юноши сконцетрировался на его заклятом враге.
— Мой гнев на тебе! — прошептало нечто, живущее сейчас внутри Гарри.
Он поднял клинок острием к небу. Земля вздрогнула под ногами. В следующий миг его охватил белый свет. В небо рванулся столб ослепительно белого пламени. Прежде, чем Вольдеморт попытался спастись бегством, второй столб обрушился с тёмного небосвода и заключил его в свои объятия. Над полем пронёсся ужасный крик, который никогда не смогла бы издать человеческая глотка. Вольдеморт отчаянно дёргался, пытаясь выскользнуть из границ света, но это было свыше его сил. Он упал сначало на одно колено, затем на оба. Коснулся руками земли…
Гарри приходилось не легче. Он понимал, что заклятье сосёт из него всё больше и больше энергии, но остановиться не мог. И не желал. Он знал, что умрёт, но это его не пугало. Во всяком случае, он захватит с собой Вольдеморта.
Перед тем, как его охватила тьма, он увидел, как Чоу бьётся, пытаясь вырваться из верёвок и надрывно кричит. Он уже не увидел, как на поле выскочил Рейд, наконец-то прорубившийся сквозь заслон Упивающихся, и размытой тенью метнулся к Вольдеморту. Белый столб, исходящий от Гарри погас, а падающий с неба превратился в огненный шар, охвативший Вольдеморта и прыгнувшего на него Охотника. Раздался страшный грохот…
Тишина… Белый свет… Ничего, кроме белого света и тишины…
— Где я? — спросил Гарри в пустоту.
Его голос словно увяз в тишине. Но, каким-то образом, юноша понял, что он уже не один. Он резко обернулся и…
— Зачем ты здесь? — сурово спросил отец.
— Но… папа… я же умер?
— Нет, пока ещё нет. Тебе ещё рано умирать, у тебя полно ещё незаконченных дел на земле.
Рядом появилась Лили.
— Здравствуй, сынок, — ласково сказала она. — Джеймс прав, ты должен вернуться.
Из ослепительного света вышел Седрик Диггори.
— Спасибо, Гарри. Ты отомстил за меня…
— Теперь, наша задача выполнена, — пробасил Гриффиндор, остановившись поодаль. Остальные основатели сгрудились за его спиной, улыбаясь Гарри. — Ведь мы когда-то основали Хогварц только для того, чтобы могло осуществиться пророчество. Сейчас мы вернём тебя обратно, а пока, с тобой хотят поговорить.
— Прощай, сын! — твёрдо произнёс Джеймс Поттер.
Родители помахали Гарри руками и растворились в пылающей белизне. Ушёл Седрик, исчезли основатели… Из света появились две фигуры…
— Хотел меня обмануть? — добродушно спросил Рейд.
Рейд, сбросивший дюжину лет. Тот мальчишка, который стоял когда-то перед камнем судьбы, вынесшим свой приговор. Мальчишка, получивший перстень Охотника в неполные пятнадцать лет и не успевший ещё превратиться в безжалостного бойца…
— Это судьба, Гарри. От неё ещё никто не уходил. Тебе ещё многое предстоит понять. Прощай!
— Прощайте, профессор… — прошептал Гарри, чувствуя, как слёзы застилают глаза.
— Я пришёл просить прощения, Гарри, — раздался знакомый голос.
Вольде… Нет, Том Реддль. Снова весёлый и жизнерадостный мальчик. Бесследно исчезли красные огоньки из глаз и жестокое выражение лица. Таким он был в день своей сортировки… На Гарри выжидательно смотрели зелёные глаза, так похожие на его собственные.
— Не всё так просто, как кажется… Есть дороги, которые мы выбираем, и дороги, которые выбирают нас. Ты простишь меня?
— Да, конечно! — сказал Гарри.
— Спасибо, — произнёс Реддль. — Теперь, я могу уйти.
Две фигуры медленно отступали, растворяясь в потоках льющегося отовсюду света.
— Прощайте, — шептал Гарри, глядя им вслед. — Я буду помнить…
Тьма над стадионом рассеялась под напором света, льющегося из пары десятков волшебных палочек. Над телом Гарри стояли Думбльдор, Фудж и рыдающая профессор МакГонаголл. К груди Гарри прильнула плачущая Чоу. В стороне, в начерно выжженном круге лежал наполненный пеплом плащ Вольдеморта и мёртвый профессор Рейд. Широко открытые глаза смотрели в звёздное небо. На лице застыла улыбка.
— Всё-таки он погиб, — печально проговорил Думбльдор.
— Да, — согласился министр. Он снял шляпу. — его будет оплакивать весь волшебный мир…
Он отпрянул от проявившихся туманных фигур.
— Основатели!
— Да, это мы, — раздался могучий бас Гриффиндора.
Четыре призрака приблизились и окружили тело Гарри.
— Девочка, отойди пожалуйста, — мягко сказала Равена.
Вряд ли Чоу что-то могла сейчас слышать. Думбльдор осторожно поднял её и отвёл в сторону.
— Мы дождались исполнения пророчества, — сказал Слизерин, обводя взглядом поле. — Теперь, наше время истекло и мы должны уйти.
Основатели протянули руки к Гарри. Полилось мягко свечение, впитывающееся в тело юноши. Фигуры основателей таяли по мере того, как они отдавали свою энергию. Никто не смел нарушить тишину хоть одним вздохом. Призраки становились всё прозрачнее и прозрачнее и… исчезли совсем. Но, когда они исчезли, Гарри пошевелился и открыл глаза…
Через день он сбежал из-под опеки мадам Помфри и пришёл на поле. Профессора Рейда должны были похоронить на том месте, где Охотник принял свой последний бой. Вокруг могилы стояли преподаватели и представители министерства во главе с Фуджем.
— Гарри! Тебе пока нельзя вставать! — поспешил ему навстречу Думбльдор.
— Я должен был прийти! — упрямо заявил Гарри и вцепился в плечо Чоу, чтобы не упасть от слабости. — Он умер, чтобы я жил…
Ректор посторонился и пропустил Гарри ближе. Могилу уже засыпали и сейчас на ней собирались уложить гранитную плиту.
— Не так! — заявил Гарри.
— Что? — не понял министр.
— Позвольте, — произнёс юноша.
Теперь он понял, как управлять живущей в нём силой. На холмик земли вместо плиты лёг гранитный валун. Под взглядом Гарри на нём золотом вспыхнул крылатый меч и загорелась надпись: «Александр Резонов,
— Он действительно верил, — слабо проговорил Гарри в ответ на вопросительный взгляд министра, теряя сознание от слабости…
Он пролежал в больнице ещё три дня, прежде чем мадам Помфри признала его достаточно здоровым. Гарри упаковал свои вещи, и перед отъездом решил сходить ещё раз на место последней схватки. Вместе с Чоу он вышел на поле. Возле могилы сидела девушка.
— Элли… — узнала Чоу.
Та обернулась. Гарри едва узнал недавнюю красавицу. Она словно постарела на десяток лет. Под глазами залегли глубокие тени. В руках она крепко сжимала меч в ножнах.
— Он же должен был рассыпаться, — удивился Гарри.
— Нет, — покачала головой Элли, прижимая рукоять к животу. — У меня кое-что осталось от него… Пусть сыну достанется хоть что-то на память об отце…
Гарри прикрыл глаза, пытаясь разобраться в своих чувствах. Как странно… совсем не похоже на победу…
— Пришли попрощаться? — послышался голос Думбльдора.
Ректор вышел из-за спины Гарри и подошёл к надгробию. Он вытащил из кармана гранёный стакан и, наполнив пахнущей спиртом жидкостью, поставил на камень. Сверху лёг кусок чёрного хлеба.
— У них в России такой обычай, — пояснил Думбльдор. — Жаль, он был хороший человек и отличный преподаватель…
— Он был храбрый воин! — сказала Элли, утирая слёзы.
Гарри поднял голову и посмотрел в небо покрытое тучами. Он подумал, о том, сколько на самом деле для него значил это человек. И почему он это понял только теперь? Ему вспомнились их занятия… стальные пальцы Рейда на рукояти катаны, неторопливые пояснения заклятий, хвост Рона… Гарри проглотил слёзы и, обведя взглядом стоящих рядом с ним, произнёс:
— Он прошёл свой путь до конца…
