Деканы

2. Учебный год начался.

Спустившись на первый этаж, Снейп без труда догнал и обогнал профессора МакГонагалл, которая вела с собой Берту Вектор в обеденный зал.

Профессор алхимии хотел еще раз посмотреть ту статью о пыльце, хотя в имени автора он не должен был ошибиться. Там точно стоял мистер Итенбрук. Но сама статья! Ее стиль. Можно поискать похожий. Не всегда ведь все работы подписываются настоящими именами. И в первую очередь нужно изучить работы коллективные. Когда этот профессор явится в Хогвартс, посмотрим, что он из себя представляет. Но пока его нет, неплохо поискать все, что о нем можно найти. Не может серьезный ученый не оставить никаких следов в развиваемой им науке. И поиски нужно начинать с изданий как минимум трехгодичной давности. Директор не зря упомянул, что с этого времени Итенбрук бросил заниматься алхимией. Воспоминания о том, что он сам делал три года назад, не принесли радости. Как раз в это время Снейп прекратил работу в лаборатории министерства. Но «Вестник алхимии» у него хранился и того времени тоже.

Стопка журналов для просмотра получилась очень высокой. Не страшно, если цель ясна, то и достичь ее можно, было бы терпение. Статьи, объявления, небольшие заметки — Снейп не пропускал ничего. Лучше затратить лишнее время при одном просмотре, чем потом переделывать работу. Статью о свойствах пыльцы луговых эльфов Северус уже помнил почти наизусть. Психогенное воздействие ее на людей несомненно. Но при больших количествах этого компонента эйфория очень быстро должна заканчиваться и сменяться огромной усталостью. Может, из-за неудачи с этими исследованиями Итенбрук и бросил занятия алхимией? Неудачи многие переносят с трудом.

Оставшиеся дни до начала занятий пролетели очень быстро. В последний день на доске объявлений появился новый приказ. Приказ об организации дополнительного факультативного курса по Защите от темной магии. Вести этот курс будет профессор Арвид Итенбрук.

Как всегда, в первый раз нового преподавателя большинство обитателей Хогвартса увидело на завтраке. Профессор Сивилла Трелони приготовила место новичку рядом с собой сразу же после педсовета. Она редко посещала общие трапезы, но, ожидая нового профессора, Прорицательница караулила его место.

И долгожданный гость, наконец, появился. Рядом с профессором Трелони он смотрелся очень забавно. Если Сивилла всегда напоминала большую подсушенную стрекозу, то новый профессор был весь скругленный и смягченный, без углов. Мягкие глаза и рот, привыкший складываться в улыбку, заканчивали его портрет. Трелони оказалась на полголовы выше своего вновь приобретенного соседа. Она в первую же минуту критически осмотрела его и не смогла не ответить на приветливую улыбку. Директор очень быстро познакомил новичка со всеми присутствующими на завтраке. Профессор Итенбрук радостно знакомился с коллегами. У него в запасе оказались комплименты всем женщинам. И МакГонагалл и Вектор узнали, что они прекрасно выглядят, а Трелони еще к тому же имеет поразительную ауру. С мужчинами он здоровался также очень душевно и даже попытался улыбнуться Северусу Снейпу. Но школьный алхимик тут же отвернулся, предпочтя привычное общество профессора Флитвика.

В таком замкнутом мире, как школа, отношения в коллективе складываются из очень тонких наслоений. И зависят они от каждого члена сообщества. С приобретением нового учителя преподавательский состав явно смягчился, и это сразу почувствовалось за общим столом. Профессор Вектор, как всегда, почти все внимание распределяла между профессором Кеттлберном и профессором МакГонагалл, но и на новичка посматривала часто. Профессор Флитвик, находясь далеко от нового преподавателя, тем не менее, как лицо заинтересованное, старался поскорее получить о нем как можно более полное впечатление. Профессор Трелони усердно старалась предложить соседу что-нибудь повкуснее, сразу определив в нем любителя поесть. Даже директор, и тот на завтраке улыбался гораздо чаще и приветливей.

Снейп против Итенбрука был настроен еще после первого педсовета, и его скептическое настроение никак не могло рассеяться от приветливых улыбок профессора Защиты от темной магии. Досада на коллег за то, что они так быстро растаяли, только еще ухудшила и без того паршивое настроение. Но внимательный Алхимик заметил, что он, оказывается, не один не любит так много сладкого, Минерва МакГонагалл тоже сидит мрачная. Что не понравилось ей, пока было непонятно, но она переключила свое внимание на другой конец стола. Может, поэтому МакГонагалл окликнула профессора Алхимии и попросила его задержаться после завтрака. Сердитый взгляд Снейпа сказал о том, что он просьбу услышал.

Директор, закончив завтрак, увел к себе профессоров Флитвика и Итенбрука, лишив тем самым Сивиллу Трелони возможности поподробнее пообщаться с доброжелательным преподавателем. Она, скрывая досаду, вынуждена была подняться в свою башню одна. Профессор Кеттлберн покинул обеденный зал с профессором арифмантики, они направились к выходу из замка. Профессор МакГонагалл подошла к месту, занимаемому алхимиком, и, когда тот поднялся, предложила пройти к ней в офис, где нужно посмотреть некоторые бумаги. Снейп молча подчинился и пошел следом за решительной женщиной.

В кабинете МакГонагалл, не отвлекаясь, сразу же нашла расписания занятий. Порядок на ее письменном столе был идеальным. Идеальным для рабочего письменного стола, за которым в самом деле работают. Она все еще сердилась за  очки, снятые с Гриффиндора в конце прошлого года. Все лето Минерва мало сталкивалась с деканом Слизерина, благо на каникулах это делать не трудно. Но новый год начинается, и пора приступать к работе.

— Профессор, как вы смотрите на то, чтобы изменить сочетания факультетов на ваших занятиях?

Снейп вопросительно смотрел на МакГонагалл, та продолжила свою мысль:

— Хорошо бы объединить на ваших уроках Рейвенкло и Хаффульпафф. Они по силам гораздо ближе друг другу.

Декан Слизерина быстро сменил свое недовольство на хорошую долю ехидства:

— Вы имеете в виду объединить на уроках ваших с моими?

МакГонагалл чуть рассердилась:

— Я это и сказала. Но если бы директор услышал это «мои» и «ваши», то он бы, — МакГонагалл поискала подходящее слово, — расстроился.

— Я еще в прошлый раз вам изложил мою точку зрения, для меня слизеринцы всегда будут «моими». — Снейп немного убавил своего ехидства. — Для вас ведь Гриффиндор — тоже «свои». Но я согласен с тем, что директору о таком положении лучше не знать.

МакГонагалл, все еще сердясь, промолчала. Вот они уже и сообщники. Женщина очень пытливо посмотрела на Снейпа: злись на него, не злись, а уважение он заслуживает:

— Северус, я должна вам сказать прямо, что очень сердита на вас за эти манипуляции с баллами.

— Но гораздо больше меня волнует то, что директор вам так доверяет. Дамблдор иногда бывает чересчур наивен. Если вы его подведете…

Снейп в ответ на эти слова сильно побледнел:

— Если я дам клятву, вы мне поверите? — Заметив намек на жалость в глазах старой женщины, он тут же ощетинился, — Да и не верю я, что мистер Моуди не оставил кого-нибудь за мной присматривать. Уж не Итенбрук ли это?

— Профессор Итенбрук, — машинально поправила Минерва МакГонагалл.

— Профессор, конечно! Только почему я никак не могу найти работ этого ПРОФЕССОРА?

— Северус, что вы хотите сказать этим? — спросила МакГонагалл.

Снейп тут же успокоился:

— Нет, ничего. Просто я излишне подозрителен. Ведь директор ему доверяет?

— Кажется, доверяет. Снейп! Не уходите от ответа, что за противная слизеринская привычка! — Последний возглас старой женщины шел от самой души и вызвал едва заметный налет веселья у собеседника.

— Не ухожу. Что вы хотите знать? Мне этот профессор Итенбрук не нравится, и я постараюсь разобраться почему. Больше мне сказать нечего.

МакГонагалл подозрительно осмотрела своего бывшего ученика и, не найдя причины ему не поверить, все же его отпустила.

Вот и ученики пожаловали в школу. Новый учебный год начался. Хагрит доставил ребят в замок, где их уже ждали профессора. Второй раз Снейп присутствовал на церемонии Сортировки, сидя за высоким столом. В первый раз он так нервничал, что из всего ужина в памяти осталось только появление будущего министра Фуджа. В этом году он уже не появится. Посещение школы теперь для него мелковато. Ну и отлично, кому он здесь нужен!

В прошлом году факультет Слизерина лишился своего старосты, который был одновременно и капитаном команды. Стратос Келлер в значительной степени цементировал коллектив своего факультета, и трудно будет подобрать ему замену. У Ирвина Солкса были шансы стать лидером Слизерина. Учиться ему еще два года, и потому кандидатура этого игрока в квиддитч вполне подходила. Рядом с Ирвином сидел за столом второй отбивающий команды Коллин Герви. Их совместная игра научила всегда, при всех обстоятельствах, поддерживать друг друга. И у Колина тоже неплохие шансы стать старостой факультета. Девочки в Слизерине были очень редко старостами.

Северус Снейп опять поломал все обычаи Хогвартса. Он не назначил нового старосту на своем факультете. Когда его об этом спросила МакГонагалл, он ей ответил, что хочет провести избрание старосты на собрании факультета. Вот и сейчас он очень внимательно смотрел на своих питомцев. Первоклашки его пока не интересовали. Тот выпуск, что был сделан в начале года, был особенно тяжелым для декана. Мало того, что это был первый год работы в Хогвартсе, так вдобавок выпускники еще могли помнить своего декана самого учеником Слизерина. Как директор решился на такое? Так рисковать сам Снейп стал бы лишь в исключительном случае. Да еще и история с Ивонной Смит… Это воспоминание пока было запретным. Слишком сильны были эмоции. В первое время Снейп готов был просто придушить свою бывшую ученицу. Тогда он и ввел запрет на воспоминания. Но выводы из той истории он сделал, и ни одна девица больше к нему не приблизится — табу.

Стол Гриффиндора тоже вызывал большой интерес. МакГонагалл сама не понимает, на что она обрекла своих героев, объединив их со слизеринцами. Насколько теперь с ними будет легче справляться.

Декан Гриффиндора с гордостью смотрела на свой стол. Пусть в прошлом году они проиграли кубок школы, но никто не может усомниться в превосходстве ее львят. Минерва МакГонагалл была довольна и своим новым старостой. Бил Уизли в прошлом году доказал свое умение справляться со сложными ситуациями, он будет очень хорошим старостой. Новички тоже вполне стоящие. Профессор за все годы своей работы в школе так и не утратила способности ждать чуда от каждого встреченного ею ребенка. Благородство, отвага, талант, — все это пока спит в этих малышах, и от нее в большой степени зависит, как рано они проснутся и заявят о своих правах. То, что факультет был немного шумноват, не беда. Прошлый год показал, что Минерва вполне способна работать с этими ребятами.

Новички выстроились лицом к залу, и учителям на обозрение достались только затылки. Светлые и темные, гладкие и лохматые — разные. Через семь лет эти малыши выйдут из школы уже почти взрослыми людьми, а эти семь лет за них отвечают только учителя.

Началась Сортировка. Минерва МакГонагалл вызвала первого ученика.

—  Гриффиндор! — Радости за столом этого факультета было очень много. Крики, апплодисменты первому ученику достаются всегда в полном объеме. А на табурете сидел уже следующий новичок. И только четвертого Шляпа определила в Слизерин. Темноволосый мальчуган степенно направился к своему столу. В это время в криках стоящих в зале произошла небольшая пауза. Слизеринский стол почему-то хранил тишину.

—  Раз, два, три, — раздалась команда, и поднявшийся шум заглушил все звуки в зале. Какофония звуков, поднятая слизеринцами, заставила удивленно переглядываться остальных учеников. Новичок уже сидел на своем месте, а аплодисменты все не стихали. Минерва МакГонагалл, единственный профессор, находящийся перед высоким столом, отправилась разобраться, в чем дело. Что она говорила слизеринцам, было невозможно расслышать. Зато было видно, как профессор Трансфигурации наклонилась к самому столу и приподняла скатерть. После этого ужасный шум утих, а из-под стола показалась целая компания домашних эльфов. Они, переглядываясь и сбиваясь в кучу под взглядами стольких людей одновременно, быстро-быстро направились к двери. Похоже, что этих эльфов под стол спрятали ученики Слизерина, чтобы аплодисменты их стола получились громче. Строгая профессор МакГонагалл проверила, все ли эльфы выбрались из-под стола, и, поджав губы, вернулась к своему месту. Пока она брала в руки свиток со списком учеников, она все же не удержалась и обратилась к директору:

— Сэр, я очень жалею, что занятия еще не начались, а то Слизерин сегодня бы лишился очень приличного количества баллов. В долг.

Минерва МакГонагалл очень сердито посмотрела на Северуса Снейпа:

— Профессор, надеюсь, что не вы организовывали эту группу поддержки?

— Ну что вы, профессор, — ответил декан Слизерина, — если бы организатором этой акции был я, мы бы, по крайней мере, отрепетировали не только начало аплодисментов, но и прекращение их по команде.

Серьезности профессора Снейпа, с которой он отвечал Минерве МакГонагалл, можно было только позавидовать. Зато остальные преподаватели и больше всех директор, веселились, слушая ответ Слизеринца. Пикировки этих двух деканов становились традицией.

Сортировка шла своим чередом, когда Северус Снейп услышал знакомую имя:

— Гастон МакФайер.

Грегори за столом Слизерина изо всех сил подмигивал брату. Но вряд ли тот видел старания старшего МакФайера. Шляпа помолчала и вынесла приговор:

— Рейвенкло.

Разочарование Грегори не шло ни в какое сравнение с испугом его брата. Неожиданность была полной. Но профессор МакГонагалл решительно подтолкнула парня, чтобы тот освобождал табурет, и младший МакФайер побрел мимо брата к столу Рейвенкло. Но потом, когда к нему присоединился еще один новичок — Пол Палм, Гастон приободрился.

Зам. директора очень неодобрительно отнеслась к очередной затее профессора Снейпа с выборами руководства своего факультета. Все остальные старосты уже были известны. В Рейвенкло это была Кати Хог — шестой курс, в Хаффульпаффе старостой осталась Мариса Гонт, она училась уже на седьмом курсе. В Гриффиндоре тоже появился новый староста, это был Бил Уизли. И только староста Слизерина был еще не известен. А уже давно пора назначать старосту школы. Минерва МакГонагалл высказала по этому поводу свое глубокое неудовольствие, так как ей и всей администрации срочно нужны были помощники, особенно староста школы. Профессор Снейп внимательно выслушал административную даму, но менять своего решения не стал. Он предложил назначить старостой школы кого-нибудь из уже известных старост:

— Например, Уизли. Чем плохая кандидатура? Ведь Вы, наверняка, хотите назначить его. Считайте, что наш староста голосует «За».

После этого профессор Снейп просто прекратил разговор, довольно невежливо отвернувшись. И старостой школы был выбран-назначен Бил Уизли, Гриффиндор. Келлера уже не было, а Кати и Мариса не конкуренты для Уизли. Собственно, и говорить тут не о чем.

Перед самым окончанием пира декан Слизерина подозвал к себе Ирвина Солкса. Девочка, сидящая рядом с парнем, решительно подтолкнула его, когда он не сразу понял, кто его зовет. Ирвину Снейп поручил отвести всех новичков в подземелья Слизерина и показать им все, что необходимо.

Вызов к директору был сделан чуть ли не первый раз, не вечером, а днем. Снейп всегда при таких вызовах нервничал. Кабинет, что ли, так действует?

Директор указал Северусу на кресло, стоящее перед столом, и подождал, когда тот усядется. Обычно Дамблдор не тянул, а сразу начинал разговор, а тут как будто не знал, как начать.

— Северус, почему вы удивились, когда я назвал Итенбрука профессором?

Досада на то, что, кажется, все обратили внимание на эту его реакцию, была быстро заглушена. На такой прямой вопрос нельзя не отвечать, пришлось алхимику рассказывать о статье в журнале и о подписи под статьей. Директор задумался.

— Северус, профессор Итенбрук обратился ко мне с предложением. Оно касается в значительной степени вас, поэтому я вам о нем должен рассказать. — Снейп продолжал молча ждать.

— Арвид Итенбрук отметил, что он гораздо опытней вас, и мог бы с большим успехом вести основной курс, а вам предоставить факультатив.

Профессор Дамблдор не отводил своих глаз от потемневшего лица декана Слизерина. Помолчав, он не дождался никакой реакции на свои слова и продолжил:

— Я засомневался в разумности такого неожиданного поворота, и профессор Итенбрук предложил для сравнения вам обоим набрать по группе учеников и подготовить их наилучшим образом. По результатам этой подготовки и судить о мастерстве преподавателя. Как вам такое предложение? Справитесь?

Снейп пожал плечами, что можно было истолковать как неуверенность или как нежелание отвечать. Но директор уже давно научился получать от молодого профессора ответы на все свои вопросы. Вот и сейчас Дамблдор просто продолжил ждать ответа, и профессор Алхимии ответил:

— Сэр, если это ваше решение, то я учеников наберу и подготовлю их. А дальше вам судить, что из этого получится.

На входе в подземелья глубоко задумавшийся Снейп чуть не столкнулся с Кровавым бароном. Слова:

— Пять баллов … — замерли у него на языке, замороженные жутким холодом, веющим от слизеринского привидения. Северус еще со школьных лет знал, что с Кровавым бароном нужно себя вести очень сдержанно, никаких панибратских отношений этот дух не допускал. Особенно опасно было встречаться взглядом с призраком. Пустые глаза Барона могли затянуть, как в воронку. Этой способности многие пытались научиться. Северус Снейп был тоже из числа обучающихся атаке глазами.

Профессор проглотил конец своего высказывания и остановился, чтобы пропустить приведение. Но Барон, мерцая слабым светом, заговорил сам:

— Профессор, у вас были гости. — Пауза, сделанная бароном, не была заполнена ничем. Снейп сдержал свое полыхнувшее негодование.

— Пора вам показать кое-что в подземельях. Сегодня ночью я зайду к вам, если вы не возражаете.  — Гулкий голос, лишенный каких-либо эмоций, замораживал не хуже самого призрака, но слова были достаточно учтивыми. И это было поразительно. За все года ученичества Снейпа Кровавый барон не разговаривал с ним ни разу, да и весь прошлый год даже не приближался. Хотя подземелья от Пивза он охранял. Учтивая добавка «если не возражаете», говорила лишь о старинном воспитании привидения, но ни как не о возможности ему возражать. Впрочем, ответа на свои слова слизеринский дух и не ждал, он почти сразу скрылся в боковой стене.

Когда Северус Снейп подошел к своему кабинету, он с первого взгляда ни за что бы ни определил, что у него кто-то побывал. Но, предупрежденный Кровавым бароном, профессор очень внимательно осмотрелся. Заклятие на двери тщательно восстановлено, признаков грубого взлома пароля не заметно. Повышенную защиту профессор раньше не использовал. Не видел смысла. Для учеников и обычного закрывающего заклятия хватало. Снейп вошел внутрь. Кажется и внутри кабинета все на своих местах. Очень аккуратный посетитель, да и решительный, дневной непрошенный визит о многом говорит.

Кто побывал в кабинете, определить оказалось несложно. После поверхностного осмотра хранилища магических ингредиентов, Снейп перебрал лежащую на столе стопку журналов.

Он глубоко задумался, не обнаружив номера со статьей о магических свойствах пыльцы луговых эльфов. Посетитель был установлен.