Деканы

Глава 11. Неприятная новость в сумбурный вечер

Декан Слизерина прошел сразу в гостиную своего факультета. Там его поджидали возбужденные ученики. Сбор в этой самой большой комнате слизеринцев произошел стихийно. Предчувствие надвигающейся войны с Гриффиндором сплотило даже таких исключительных индивидуалистов, как они. Любопытные лица выглядывали отовсюду: всех интересовал результат совещания в главном зале. Снейп сразу оценил ситуацию: все игроки в квиддитч стояли в центре, а вокруг толпились болельщики. Капитан первым задал интересующий всех вопрос:

— Ну как, засчитали игру?

Профессор сухо кивнул:

— Да, победа признана без замечаний, но второй круг игр будет проходить на стадионе. Больше в зале квиддитча не будет.

Торжество от удачно сложившейся ситуации медленно, но верно сменялось на тревожное недоумение.

— А в зале игр не будет? Разве нельзя там ничего поправить? — Ирвин Солкс продолжил расспросы, начатые приятелем.

— Нет, поправить ничего нельзя, и зал уже вернули в прежнее состояние, — профессор больше ничего не собирался объяснять . — Надеюсь, что вторую игру вы Гриффиндору не сдадите. Хотя, с таким же счетом проиграть трудно, — у многих на лицах появились ехидные улыбки. — Мистер Мори, вы мне нужны, жду вас в кабинете. Мистер Льюис, не забудьте явиться в девять вечера.

Декан давно исчез из гостиной, а возбуждение все не стихало. С одной стороны, хорошо, что так умыли гриффиндорцев, а с другой — зал все же было жалко. Если бы они не нашли аномалию, может еще и поиграли бы в помещении. Но все же победа, она — вот тут, а игры рано или поздно вернулись бы на стадион. Не они, так кто-нибудь другой нашел ту силовую линию. И большинство решило, что есть повод устроить праздник. Младших учеников срочно послали к домовым эльфам за всем, что они смогут там добыть из вкусненького. Особо радовались участники факультатива: им травяная жвачка надоела до омерзения. А тут такой повод! Даже грешно не отпраздновать. Староста в начале этих приготовлений ушел, но обещал вернуться побыстрей.

Алан шагал по подземелью к кабинету Алхимии, и веселое настроение с него сползало, как позолота со старых часов. Он понимал, зачем его вызвал профессор: наверняка, собирается продолжить прежний разговор.

— Проходите, — декан разрешил войти. — Садитесь.

Алан с тоской вспомнил, какое веселье он оставил в гостиной, и его смуглое от природы лицо чуть потеряло своих красок. Северус Снейп некоторое время хранил сдержанное молчание, он пристально рассматривал сидящего напротив него черноволосого парня. Приняв какое-то решение, учитель заговорил:

— Мистер Мори, сегодня у вас опять встреча в полночь?

С кем встреча — он не уточнял, да Алан и не нуждался в этом пояснении. Он кивнул, стараясь не смотреть на профессора.

Снейп продолжал спрашивать:

— Сегодня опять в полном составе?

— Нет, сегодня ближний круг, — Алан покраснел.

— Ближний круг? — профессор удивился. — И кто же в него входит?

Мори упорно смотрел куда-то в угол:

— Крон Калтус, Лоренц Крафт, Джес Стронг и я.

— И вы, — задумчиво повторил Снейп, — даже до посвящения… Лихо… С вашими одноклассниками я попозже разберусь. Сегодня мне нужно, чтобы этот Шульц, — при имени ночного посетителя староста вскинул глаза, — не попал в замок. Я хочу сам провести встречу с нашими… идиотами… ну хотя бы завтра.

— Почему идиотами? — Мори слабо запротестовал.

— Я сказал — идиотами! — Снейп чуть повысил голос. — Вы сможете остановить герра Шульца? Но так, чтобы он ничего не заподозрил?

Мори был удивлен откровенностью декана и рад, что ему лично больше не устраивают прочистку мозгов.

— А что сказать? Почему к нам нельзя?

Снейп задумчиво протянул:

— Самая лучшая ложь — та, которая вовсе и не ложь. Скажете, что из-за победы в игре сегодня ожидается вечеринка, и все разойдутся по комнатам только к утру. Поэтому постороннего сразу заметят.

Мори с трудом удержался, чтобы не заулыбаться. Выходит, Снейп дает разрешение сегодня оторваться на всю ночь.

— Подождите радоваться, я тоже всю ночь буду в гостиной. А профессор МакГонагалл сегодня будет своих караулить, чтобы по замку не шлялись.

Декан снова повторил вопрос:

— Вы сможете не пустить Шульца в школу?

— Профессор, но обычно герра Шульца встречает Калтус, — староста наконец начал думать над тем, что говорит ему Снейп. — Выходит, Крон должен попросить меня встретить гостя и предупредить, что к нам нельзя.

— А для этого он и его друзья, должны быть заняты, — профессор продолжил мысль Алана. — Значит, они будут заняты! А вы, мистер Мори, умеете думать, только слишком долго раскачиваетесь.

После ухода старосты Снейп занялся подготовкой к гипносеансу с Льюисом. Шлем восприятия был вынут из дальнего шкафа и перестроен на сеанс. Осталось только подобрать нужные материалы для первого и второго часов сна.

Но закончить все он не успел, без четверти девять к нему заявился ловец команды — Грегори МакФайер, правда, с Иганом.

Сегодня ничего не получалось вовремя, и явно опять что-то случилось. Очередное нарушение планов испытывало терпеливость Северуса Снейпа. Гм… И терпеливость явно проигрывала. Если бы это были не его ученики! Но на своих орать Снейп все же избегал, помнил, как еще недавно сам был на их месте.

— Мистер Льюис, я вам велел прийти к девяти, — профессор нарочно игнорировал не вовремя явившегося Грега.

— Сэр, это я напросился к вам с Иганом за компанию, — МакФайер вышел вперед.

— Слушаю вас, мистер МакФайер, — профессор Снейп подошел к своему столу.

Грег уже сомневался в разумности своего прихода:

— Может, я и зря явился…

— Надо было сомневаться раньше! Раз пришли — выкладывайте! Что у вас? — Снейп с мученическим видом сел и сложил руки на столе.

— Это не у меня. Это мне Гастон сегодня сказал. Гастон — мой брат.

— Я помню, мистер МакФайер, что у вас есть брат в Рейвенкло. Давайте ближе к делу, — профессор перебил своего ученика. Но нерешительность МакФайера от этого только усилилась. Он все подумывал дать задний ход.

— Да ерунда, наверное, — Грег мысленно махнул рукой. — У Гастона есть друг, тоже в Рейвенкло — Пол Палм.

Снейп кивнул, он помнил, как шло распределение.

— Профессор Итенбрук, — Снейп резко подобрался при этом имени, — взял в свою группу Пола, а Гастона забраковал.

— Понятное дело! Я бы тоже не взял: родственные отношения — сложная вещь, — Снейп ничего удивительного в этом не видел.

— Но Пол все время рассказывал брату, чем они занимаются на занятиях. У них все не так проходит, как у вас, — МакФайер с ужасом думал, вдруг Снейп решит, что он критикует занятия. — То есть они тоже все очень быстро учат, но…

— Не мнитесь, мистер МакФайер. Что не так на занятиях Итенбрука? — вопрос декана заставил Грега прекратить колебаться, и он выпалил то, что ему и самому казалось невероятным:

— Они на занятиях не только Алхимию учат, но еще и Темную магию. Мы такие заклятья на Чарах не проходили! Гастон говорил, что они даже пентаграммы чертят!

МакФайер заметил, как у профессора Снейпа застыло лицо — он явно ушел в свои мысли. Грег проверил, что делает Иган. Первоклассник сидел на кушетки в углу и, как любопытный зверек, крутил головой, ему был жутко интересен этот разговор.

— Мистер МакФайер, вы можете пригласить завтра ко мне вашего брата? Я бы хотел с ним сам поговорить, — профессор Снейп оторвался от своих раздумий.

— Конечно, сэр, я его завтра приведу перед обедом. Можно идти? — Грег, получив разрешение, подмигнул Игану и вышел из кабинета.

Оставшись с деканом один, Льюис с тревогой смотрел на учителя. Он чувствовал себя ненужным сейчас и здесь, но терпеливо ждал, не делая попыток обратить на себя внимание.

— Мистер Льюис, берите шлем, вот ваши кристаллы. Не тяните время, ложитесь. Иган пристроил Шлем Восприятия себе на голову и привычно закрыл глаза.

В гостиной Гриффиндора бушевании страсти. Неудачный матч, наглость слизеринцев, подозрение в нечистой игре — все только подливало масла в огонь. Пока декан не пришла почти через три часа их заточения, никто даже не мог покинуть гостиную. Толстушку МакГонагалл перевесила на другую сторону двери. Она посчитала, что сейчас важней не выпускать ее орлов из заточения. Вот поэтому Полная дама и вынуждена была выслушивать уговоры гриффиндорцев:

— Пароль? Не знаете! Значит, дорогие, сидите здесь, ничего не могу поделать.

Когда нытье запертых ребят ей надоело, Толстушка просто ушла в гости. К счастью, все когда-нибудь кончается. Кончилось и вынужденное бездействие в гостиной Гриффиндора — пришла профессор МакГонагалл. По ее лицу видно было, что новости неутешительные. Профессор с сочувствием смотрела на свою команду:

— Вынуждена вас огорчить — переигровки не будет, поражение засчитано.

Столько глаз вокруг профессора обменялось своим возмущением! Спокойных ребят в комнате не было.

Билл Уизли первым задал интересующий всех поголовно вопрос:

— А что там было возле кольца?

Может, некоторые хотели бы острей задать тот же вопрос, но смысл староста передал верно.

Минерва МакГонагалл не любила околичных путей и сейчас она не стала обходить острые углы.

— При перестройке зала была сделана ошибка. Ею и воспользовались игроки Слизерина. В этой ошибке никто не виноват, мы с директором разобрались. Просто — неудачное стечение обстоятельств.

Профессор продолжила, перекрывая усиливающийся ропот:

— Игроки команды Слизерина никаких правил не нарушали и победа присуждена им.

Капитан команды с размаху сел на ближайший стул. Он вцепился обеими руками в волосы, как будто пытаясь их выдрать:

— Но мы же не сможем во второй игре набрать так много очков! Если только… — он с надеждой посмотрел на декана, — мы не займем правильную сторону зала.

Но профессор с сожалением покачала головой:

— Нет, Сигурд, ничего не выйдет. Больше игр в зале не будет, сегодня вечером вся перестройка была отменена. Игры будут проходить на стадионе.

Инга Челлен охнула:

— И балкона теперь не будет?

Декан даже не стала ничего отвечать на такой глупый вопорос:

— Ребята, придется на стадионе набрать очень много очков. Я верю, что вы сможете. Главное, чтобы Чарли не ловил слишком быстро снитч.

Ловец, услышав свое имя, тоскливо отозвался:

— А у слизеринцев МакФайер тоже не будет ловить снитч? Он тоже будет ждать, пока мы не наберем нужное количество очков? Боюсь, что Грег не столь любезен.

— Может еще команда Рейвенкло у Слизерина выиграет, — Инга пыталась утешить игроков, но Ник Трум опять не удержался от ехидства:

— Ага, сначала выиграет у Слизерина, а потом у нас. Что-то давно они в чемпионы не выходили, самое время.

В зеленой гостиной Слизерина веселье шло полным ходом. Откуда появился усладель, ответить точно никто бы не смог. Все остальное было явно реквизировано на кухне. Но временами кто-нибудь из разошедшихся ребят обращался и к своим личным запасам. Слава Мерлину, родители не забывали своих дорогих чад, и посылки из дома получали все. Пирожки, присланные старосте, были встречены с восторгом — многие уже пробовали кулинарные шедевры домашнего эльфа семьи Алана.

— И почему наша Сузи не умеет такие печь? — стонала Эльза Лоренц, — вечно у нее они пересушены.

Ее подруга Кресси успокаивала девушку:

— С таких пирожков ужасно располнеешь. Потом будешь похожа на откормленную гусыню. У меня мама знаешь как за диетой следит? И своей и моей? — она вздохнула, но пирожок все же не положила, — ни одной калории лишней не бывает, — еле слышно донеслось из набитого рта.

— Пока мы занимаемся у Снейпа, нам с Анной растолстеть не грозит. Он нам такую диету устроил, какая ни одной маме в голову не придет. Я теперь точно знаю, как отбить желание переедать: нужно для этого кормить какой-нибудь гадостью. Ты попробуй на завтрак, обед и ужин одну траву, без масла и соли. Нет уж ты, как хочешь, а я сегодня наемся до отвала. Пусть в понедельник Снейп опять начинает издеваться, но сегодня — мой день, — Эльза тут же сунула в рот шоколадушку.

Не хуже девушек на еду набросились и другие мученики факультатива. Но остальным набивать животы уже надоело, захотелось танцев. Кресси всплеснула руками:

— Сейчас же музыкальная волна, кто радио забрал? Опять на место не вернули!

— У Стронга на кровати лежит, — Калтусу тоже надоело сидеть в углу, — эй ты, малый, — он поманил к себе первоклассника, — дуй в нашу комнату, тащи сюда ящик. Да смотри там, ничего другого не трогай!

Сосед Игана, маленький первоклассник, не дожидаясь повторного приказа, пулей выскочил из гостиной. Путь до спальни пятиклассников занял у него немного времени, и он мигом вернулся. Кресси забрала Волшебное радио и стала быстро крутить ручку.

— Сейчас Тотальное шоу начинается. Мне Ургант так нравится! Он такой прикольный, с ним не заскучаешь, — следом за ней и другие девчонки стали закатывать глаза.

Музыка загремела в комнате, и радостный голос DJ временами вставлял сомнительные шуточки. Кружок, образованный пока только девушками, начал извиваться в такт доносящимся звукам. Скромный музыкальный ящик был на многое способен, и парням стало скучно смотреть. Они по одному стали присоединяться к своим партнершам. Кто-то усилил звук, и в гостиной из-за визга очередного исполнителя попсы стало не возможно разговаривать.

Время за таким занятием шло быстро, танцы сменялись общими разговорами. По предложению Алекса Швеца попытались поиграть в фанты. Сначала все было круто, пока не проиграла девушка из четвертого класса — Альма Грин. Ее задание было: подойти к зеркалу и три раза, глядя в него, сказать: «Хороша я, хороша». Но когда девушка подошла к зеркалу, оно первым и захихикало. А за ним все остальные. Разве то, что у Альмы были веснушки, повод устраивать такое веселье? И обиженная девушка категорически отказалась продолжать игры с «такими дураками». А Алан Мори утащил ее в угол на маленький диванчик и там стал усердно утешать. Через некоторое время из их угла послышались смешки.

Усталость после танцев снова заставила всех повалиться на диваны, но визг и смех не прекращались. А когда кто-то перевел разговор на проигравших сегодня гриффиндорцев, в злословье объединились все. Наивность дружного коллектива питомцев в профессора МакГонагалл всегда была благодатной целью для острот слизеринцев. А уж после сегодняшнего разгрома шуточки были особенно злыми. Ирма Литтл, больше всех сегодня забившая мячей, особенно отличалась. Она рассказала, как защитник Гриффиндора ловил ее мячи и все тупо удивлялся, когда кваффл, облетев его, опять попадал в кольцо.

— Этот идиот никак не мог поверить своим глазам. Он кваффл ловит, а тот — вот умница, так и выскальзывает из рук. Я один раз посильней ударила, так Трон даже зашипел, когда ему по рукам попало. Теперь перо на уроках держать не сможет. И пусть скажет спасибо, что совсем без рук не остался.

Остальные нападающие тоже делились своими воспоминаниями о том, как лихо они клали мяч за мячом в зачарованное кольцо.

Как-то незаметно перешли на анекдоты. Смех, гремевший в комнате, заставлял некоторые чувствительные натуры затыкать уши. Не все анекдоты были сплошь безобидными, все чаще и чаще в них фигурировали глупые профессора и находчивые ученики. Такое фольклорное творчество имело особый успех.

Староста в общих разговорах участвовал мало, он хорошо проводил время со своей рыженькой подружкой. Правда, когда Калтус из противоположного угла начинал слишком пакостно шутить, Мори сразу находил меткие слова и без проблем переводил смех на самого Крона. Но все другие разговоры староста пропускал мимо ушей. Иногда он вспоминал слова Снейпа, что тот будет тоже на вечеринке в гостиной. Словам декана Алан верил и прикидывал, откуда профессор может наблюдать за ними. Вариантов было множество, и Мори, потеряв надежду вычислить, как профессор проводит наблюдение, перестал подозрительно осматривать стены гостиной.

Анекдоты меж тем, кажется, все кончились. А напоследок Крон рассказал новый:

«Директор школы сидит у себя в кабинете, чистит апельсины, солит их и выбрасывает в окно. Его спрашивают:

— Сэр, а зачем вы апельсины выбрасываете?

А он и отвечает:

— Да не люблю я соленые апельсины!»

Реакция на анекдот была не совсем такой, какую ждал Калтус. Смех все сдержали, как будто кто-то прикрыл все развеселившиеся рты. Он оглянулся туда, куда смотрели все присутствующие — на пороге гостиной стоял очень злой декан.

— Мистер Калтус, что вы себе позволяете?

Редко в гостиной Слизерина раздавался крик профессора Снейпа. Зато сейчас в наступившей тишине он был хорошо слышен. А потом профессор зашипел, разбрызгивая слюну:

— Мистер Калтус, личное взыскание. Немедленно. Возьмете ведро воды и вымоете коридор от дверей до первого поворота. Раз вы настолько глупы — это дело вам больше подойдет.

Декан обвел взглядом комнату. Под его гневным взглядом градус веселья быстро падал. Он стремительно развернулся, но через плечо бросил:

— Надеюсь, господа, что больше мне не придется вмешиваться. Староста, проследите, чтобы ближайший час мистер Калтус провел творчески. Вместо рассказа непозволительных анекдотов пусть лучше повысит свою квалификацию поломойки.

Бледный от злости Крон поднялся и побрел в коридор. Алан посмотрел на часы — половина двенадцатого. Снейп сказал, что Калтус будет занят — и он занят!

— Надо же, никогда бы не подумал, что все было заранее запланировано!

Осталость только дождаться, когда Калтус вспомнит о герре Шульце. Мори пошел следом за наказанным одноклассником. Он даже позволил себе поворчать:

— А я, значит, тоже должен страдать из-за твоего языка, Крон. И чего тебе вечно неймется. Знаешь ведь — лучше не дразнить лихо пока все тихо.

В оставленной комнате снова пошло веселье. Теперь объект шуточек сменился, мало кто пожалел своего наказанного товарища. Раз попался — отвечай. Это правило на факультете Слизерина ни у кого не вызывало сомнений. А «поломойка» — новая кличка, грозила намертво приклеиться к этому задаваке. Кто не видел стремление Калтуса везде подчеркивать свою исключительность? Его мало кто уважал, но дружки Крона были обычно решительно настроены. И чего удивительного, что с ним никто и не связывался? Но сегодня даже они не смогли прикрыть своего вожака. Злая насмешка декана грозила и любому защитнику. Кому же хочется подставлять себя под град язвительных нападок?

Крон прекрасно слышал, как отыгрываются на нем в комнате за неплотно закрытой дверью. Он то темнел, то бледнел. Но делать нечего — побрел в туалет за ведром.

Алан поджидал Калтуса, удобно устроившись на уступе между двумя факелами. Скучающий вид старосты не сулил никакого сочувствия, и минут пятнадцать Крон возил тряпкой по полу, храня молчание. Без пятнадцати двенадцать парень подошел к зевающему Алану.

— Слушай, Мори, выручи меня. Нужно отлучиться минут на десять.

— С ума сошел? Да Снейп тут же обнаружит твое отсутствие. Нет уж! Я не хочу тоже в «поломойку» превращаться, — староста не щадил уязвленное самолюбие Крона и первым применил новую кличку в глаза.

Крон вспыхнул, но сдержался:

— Хорошо, тогда сам сходи к главному выходу. Там за третьим выступом увидишь человека. Это должен быть герр Шульц.

— Черт, я забыл — сегодня же встреча, — притворная досада Мори не вызвала у  Калта никакого сомнения. — Хорошо я схожу. Что сказать нужно?

— Как что? Сам не видишь? Скажешь, что встречу сегодня нельзя проводить. Да ты что маленький, тебе все объяснять надо? Сам сообразишь! — Крон хмуро наклонился над ведром.

Алан спрыгнул с уступа и, насвистывая, пошел по коридору. Все получилось — лучше некуда.

За стенами замка была темная ночь. Крон отсчитал нужное количество выступов и наткнулся на притаившегося за уступом человека:

— Почему так долго, Калтус? — голос был, кажется, знаком. Мори немного отдвинулся от невидимого в темноте человека:

— Я не Калтус, сэр.

Алан почувствовал, как сильная рука сгребла его и быстро потащила подальше от замка. Оказавшись за кустами, старший колдун произнес:

— Люмос.

В свете зажженном волшебной палочкой Мори увидел того, кого он должен был встретить:

— Герр Шульц, к нам сегодня нельзя — у нас в подземельях неспокойно.

— Мори, почему меня не Калтус встречает? Что у вас случилось? — старший волшебник был насторожен. Его палочка оставалась направленной на Алана.

— У нас сегодня вечеринка. Весь факультет участвует, и никому нельзя уйти незаметно. Сразу же возникнут вопросы, — староста был рад, что он может отвечать правдиво. В этой ситуации он вряд ли смог бы достаточно убедительно врать.

— Сегодня наша команда выиграла у Гриффиндора всухую, — Мори не стал дожидаться дальнейших расспросов. — Празднуют все. Даже декан не мешает. Хотя Калтусу все же не повезло.

Плохо виденный при неярком свете собеседник хранил молчание, и Алан продолжал говорить один:

— Крон анекдот рассказал про директора, а декан услышал. Вот и назначил наказание, — Мори очень натурально хихикнул. — Калтус сейчас подземелья моет, а к вам меня послал.

— Вот тупица, — кажется, сегодня все очень низко оценивали интеллект слизеринцев, и ночной посетитель не был исключением, — сколько раз я ему говорил, чтобы думал прежде чем ляпать все подряд.

Шульц недолго думал:

— Хорошо, Алан, спасибо, что меня встретил. Я рад иметь с тобой дело. Ты надежней, чем Калтус, — лесть старшего колдуна была приятна. Но Алан помнил о  намерении Снейпа обыграть этого гостя. Расслабляться не стоило, и эта нехитрая ловушка не произвела впечатления.

— Посмотрим, кто останется тупым идиотом в конце, — мысли Алана, слава Мерлину, были недоступны собеседнику. Староста очень серьезно кивал словам Шульца.

— Встречу переносим на следующее воскресенье?

— Да, Алан. Думаю, в следующий раз мы завершим твое посвящение… И без такого количества зрителей… Увидимся через неделю.

Волшебный свет погас, и Алан оказался в темноте один. Он, пару раз споткнувшись, добрался до входа в замок. Староста Слизерина уверенно стал спускаться в подземелья. И опять его перехватили чьи-то руки. На этот раз было не так уж темно, и Алан быстро узнал декана. Тот кивком велел следовать за собой. Коридор, по которому они быстро шли, был незнаком Мори, зато кончался почти у самого кабинета алхимии.

— Виделись с Шульцом? — Снейп даже в кабинете говорил вполголоса.

Мори почему-то тоже перешел на пониженный тон. Он быстро сделал доклад. А в конце хмыкнул и специально повторил характеристику Калтуса, данную ему герром Шульцем. Но декан не собирался поддерживать на шутливый тон:

— Мистер Мори, вы сейчас расскажете о встрече мистеру Калтусу. Но скажете, что встреча перенесена на ночь со среды на четверг. И постарайтесь не вызвать сомнений. Хоть я и назвал мистера Калтуса тупым, но не стоит на это обращать внимания. Я совсем так не считаю. Он был неосторожен и поплатился за это. Надеюсь, что вы не повторите его ошибку. Идите.

Чувство собственной значимости приятно ласкало старосту. Кажется, становится все интересней и интересней. С одной стороны, неплохо, что декан стал его должником, с другой стороны, оказываться между двух огней довольно опасно. Но Мори чувствовал, что Снейп сильнее, чем тот немец. Можно надеяться, что лично для старосты все обойдется благополучно.

Калтус ждал на том же выступе, где раньше сидел Алан. Увидев приближающегося одноклассника, он соскочил с уступа и направился ему на встречу:

— Ну что, все нормально?

— А как же? Все в порядке, тебе герр Шульц адресовал пару не совсем ласковых слов, — Мори не скрывал насмешки, — я бы даже сказал — совсем не ласковых.

— А больше ничего? — Крон сдерживал свою досаду умело.

— Почти ничего. Только передал, что встреча будет со среды на четверг. Обещал меня окончательно принять, сказал, что без свидетелей обойдемся. Но ближний круг приглашается, — Алан все также насмешливо поклонился.

Когда час взыскания Калтуса закончился, они с Мори вернулись в гостиную. Там веселье уже было на последнем издыхании. Вернувшиеся товарищи на короткое время его возобновили. Но у Крона и Алана и у самих-то было не слишком легкомысленное настроение, чтобы продолжать дурачиться, и запас веселья кончился совсем. Все стали расходиться, кто по одному, а кто и по парам. Но после часа ночи в подземельях было уже тихо.

Сходка в гостиной Гриффиндора закончилась еще быстрее. Повода для веселья у ребят в этой гостиной не было, а мстительные планы не могли долго поддерживать боевой дух. Как выйти из сложного положения в чемпионате по квиддитчу, пока никому не знал, слишком большим было сегодняшнее потрясение. Может, позже, когда лучшие умы факультета смогут справиться с потрясением, вызванным сегодняшним разгромом, и команды, и главного зала школы, тогда может появятся и способы отыграться. Минерва МакГонагалл, заметив, что боевой дух гриффиндорцев продержался недолго, предложила всем расходиться.

Сумбурный вечер закончился в школе, ночь с большой задержкой вступила в свои права. Сколько проблем было выявлено, сколько горячих чувств, кипящих эмоций сегодня было выплеснуто. Еще долго участники вечерних событий будут вспоминать это воскресенье. И у Минервы МакГонагалл, и у Северуса Снейпа появилось много новых проблем, которые придется тем или иным способом разрешать. И профессор Флитвик был недоволен сегодняшним своим поведением. Переживания декана Гриффиндора не сразу пробили дорогу к доброму, в общем-то, сердцу Рейвенкловца. Кажется, профессор Дамблдор был доволен сегодняшним днем больше всех. Он всегда знал, какие разные профессора были собраны в Хогвартсе. Сделать из них один сплоченный коллектив — это утопия, но прожитый вечер отчетливо показал, что есть моральные принципы, общие у всех учителей школы. Это и является гарантией на будущее. Как бы дела ни шли, какие бы проблемы ни появлялись, но Хогвартс может пережить все трудности. Не стены и крыша определяют школу, и не магия, заложенная в нее Основателями. Главное в школе — это ее ученики и учителя. И, слава Мерлину, с ними в школе все было в порядке.