Глава 6. Диагон Аллея
Месяц пролетал очень быстро. Недели летели, дни мчались, и приближался учебный год. Ничего грандиозного не произошло за этот месяц, разве что было только три крупномасштабных скандала между Роном и Гермионой. Но это не волновало никого, кроме самих ссорящихся. Как правило, каждая ссора длилась одну неделю, а потом наступал переломный момент, и Рон с Гермионой по-прежнему болтали с Гарри как будто и вовсе не были в ссоре.
Сегодня в последний день каникул обе семьи пошли на Диагон Аллею для пополнения запасов в области письма и учёбы. Но они отправлялись не с помощью кружаной муки, а так в общественном транспорте, на который Волан-де-Морт вряд ли решится покуситься. Все прибыли благополучно на Диагон Аллею. Теперь Гарри в банке Гринготтс мог без смущения брать свои запасы из сейфа, потому что с тех пор, как Фред и Джордж открыли хохмазин, денег всегда хватало да и ещё помогли деньги Гарри, которые он отдал братьям после Турнира Трёх Волшебников.
Благополучно взяв деньги из банка, все отправились за книгами, ингредиентами для зелий и прочими вещами, необходимыми в школе. Как всегда Гермиона перехватила своё письмо, а также письма мальчиков раньше, чем они были получены их адресатами.
Там всё было написано, как всегда много и как можно было заметить не сторону уменьшения, а наоборот. Книг было, чуть ли не в два раза больше, чем в прошлом году.
Особенно много их было по защите от тёмных искусств. Делать было нечего, кроме того, как идти и всё это покупать.
К обеду все усталые ввалились в дом Уизли и сразу же разбрелись по комнатам.
Гарри отдыхал, как вдруг кто-то постучался в окно. Гарри повернулся и увидел серую, ничем не примечательную сову. Рядом с ней маячила полярная сова. Но это была не Хедвига. Гарри подбежал к окну и отворил форточку, и совы с довольным уханьем залетели в комнату. Хедвига, увидев их, с гордостью распушила свои белоснежные перья, от чего казалось, стала больше. Она с подозрением рассматривала пришелиц, но вдруг с какой-то благосклонностью уступила место в клетке, для отдыха другим совам. Белая сова очевидно спешила, поэтому Гарри распечатал её письмо первым. Оно было от профессора МакГонагалл.
Дорогой мистер Поттер!
И прошу принять в виду, что дело серьёзное, вам лично надо будет сегодня приехать в Хогвартс для очень важного дела. Специально для этого будет выделен транспорт. Просим приехать на Диагон Аллею ровно в 4 часа.
Просьба не опаздывать.
Декан факультета Гриффиндор Минерва МакГонагалл
Гарри со всех ног побежал к мистеру Уизли.
Тот, внимательно прочитав письмо, сказал:
— Ну что ж, поедем. Сейчас пол третьего. Примерно полчаса на сборы.
— А как вы думаете, зачем мне туда ехать, да и ещё раньше всех?
— Может потому, что дело и вправду серьёзное. А что-нибудь ещё в письме лежало?
— Нет, — покачал головой Гарри, — была только эта записка. И всё.
— Ну, хорошо, иди. Только не забудь предупредить Рона и Гермиону.
Ворвавшись в комнату, где сидели его друзья, Гарри рассказал им про письмо. Гермиона смотрела на него с недоумением. Рон вытаращил глаза. Они явно забыли о только грянувшей на них ссоре.
— Мы с тобой, — выкрикнули они одновременно. Посмотрев друг на друга, смутились.
Вскоре вся троица была в сборе. Миссис и мистер Уизли наставляли детей. Грэйнджеры стояли в сторонке и не говорили ни слова, только лишь по тому, что ничего не знали, что можно сказать перед тем, как отправлять ватагу детей в волшебную школу. Обычно Гермиона прощалась с ними сама, не доверяя своим родителям такого дела. Им было легче.
Через несколько минут дети сидели в машине Министерства и подпрыгивали на сиденьях, проезжая кочки и ямы.
Гарри постоянно говорил о каком-то важном деле, предполагая, что же это за событие.
Потом опять начались споры между Гермионой и Роном. Гарри их не слушал, он ещё раз прочитывал письмо Сириуса.
Вот что было написано:
Гарри, как у тебя дела?
Почему ты не пишешь, я уже начал волноваться. Поступила информация о том, что кто-то пытается тебя похитить. Поэтому будь осторожен. Не отвечай на письма от каких-нибудь людей, которые будут писать про встречи и тому подобное. Знай, что тебе никто не будет писать кроме меня и Дамблдора. Всё остальное сжигай без всякого сожаления. Помни, береги себя.
Сириус Блэк
— Ну, ничего, — подумал Гарри. — Со мной Гермиона и Рон. А может, Дамблдор просто не мог сам написать, поэтому его отправила профессор МакГонагалл. Успокоив себя на этой мысли, Гарри откинулся на спинку сиденья и расслабился.
Ровно в четыре машина была на Диагон Аллее. Там стояли у огромной чёрной машины три человека. Гарри подумалось, что они авроры. И он не ошибся, как оказалось, их должны были сопровождать до самой школы. Передав троицу аврорам, мистер Уизли попрощался с сыном, Гермионой и Гарри. Они сели в машину и поехали в сторону вокзала Кинг-Кросс.
Всю дорогу царило молчание. Даже Рон не посмел ссориться с Гермионой. Все были взволнованны. Вдруг машина резко повернула в противоположную сторону и направилась на окраину. Гарри недоумённо посмотрел на друзей. Они отвечали ему тем же.
Неожиданно один из авроров взмахнул палочкой и сказал:
— Ступефай!
Тут же два других вылетели из машины и, проехав примерно ещё 1 километр, автомобиль резко затормозил. Лже-аврор с насмешливой улыбкой посмотрел на друзей. Гарри крепко сжимал палочку. Он предчувствовал опасность и поэтому достал её заранее. Гермиона и Рон были без оружия.
— Ну что герои, теперь вас уничтожат, — махнул палочкой в сторону девочки и рыжего мальчика мужчина. — А ты ещё пригодишься для одного дела моего хозяина, — жутко рассмеялся он, смотря на Гарри.
Рон судорожно вдохнул, а Гермиона сильнее прижалась к Гарри. Мальчик вдруг почувствовал свою обязанность спасти друзей. Но он почему-то не стал использовать палочку, так он сможет оставить для нужного случая, а если он воспользуется ею сейчас, то они погибнут быстрее. По крайней мере, его друзья.
— Так, — распорядился похититель, — Вы, вылезайте и чтоб ни одного звука и фокусов, иначе…
Последнее слово было сказано с такой угрозой, что обычно отважные гриффиндорцы тихо стали выходить из машины. Они огляделись. Это была окраина города. Вокруг расстилался лес, и зелёная трава ещё не просохла после утреннего дождя. Небо было хмурым, в тон происходящему. Мужчина сразу же создал решётку вокруг друзей, и получилось что-то наподобие клетки.
Гарри беспокойно посмотрел, как волшебник выкладывает их сундуки на землю. Проследив за его взглядом, колдун, расхохотавшись, сказал:
— Тебе они не понадобятся, мой хозяин найдёт что-нибудь у вас, что ему нужно.
Потом, окончив с распаковкой сундуков, он создал себе дом, какие колдуют себе многие волшебники, чтобы переночевать перед матчем по квиддичу.
В воздухе было сыро и холодно, но видимо маг поставил защиту, которая не пропускала холод, так же как и волшебство.
Гермиона плакала, Рон смотрел всё время в одну точку. Лишь Гарри сидел, ничего такого не делая. Он обдумывал план побега. Палочка у него была. Но какая это была защита? Вот был единственный вопрос. Через полчаса маг лежал, точнее, спал, тихо посапывая. Вот теперь надо улучить момент, чтобы нарушить защиту.
Гарри решил на свой страх и риск сделать отчаянный шаг. ОН приблизился к решётке и увидел что ветви деревьев качаются от сильного ветра, а в клетке было тио, спокойно, не было ни единого дуновения ветерка. Мальчик покричал. Ноль эффекта. Похоже это звукоизоляционная защита. Гарри пытался вспомнить, что же они про неё говорили и писали.
Он хотел спросить Гермиону, но она спала, устало откинувшись на грудь Рону, который с тихим ужасом на лице покачивался из стороны в сторону. Гарри попытался с ним поговорить, но тот не отвечал. Пришлось напрячь ум, чтобы вспомнить заклинание уничтожающее этот барьер. Он также вспомнил, что при одном неверном заклинании, эта защита оглушит любого, кто решит её разрушить, не зная обратного заклятия. Так же было ещё одно условие этой защиты, если использовать магию внутри защиты, то она не сработает, так как это было изолируемая волшебство оболочка. Но он помнил лишь заклятие, которое активизирует оболочку, а обратного слова он не помнил. Надо было думать скорее. Гарри не заметил, как пролетели два часа. Уставший от переживаний мальчик откинулся на прутья решётки и заснул.