По прошествии трёх недель Гарри письмо Сириусу так и не написал. Преподаватели заваливали учеников заданиями. Ангелина гоняла их на тренировках, повторяя одно и тоже: «или мы их, или они нас». Гарри даже ночью снилось, как он пытается поймать снитч, который превращался в котелок с зельем, а с неба на него обрушиваются молнии. Рон, не привыкший к подобным нагрузкам, стал похож на тень. Мальчики даже не разговаривали вечером, когда возвращались с тренировок, сил оставалось только на то, чтобы дойти до кровати и упасть. Гермиона, опасаясь, что у них случится нервный срыв, старалась помогать им с домашними заданиями, но на ней были первокурсники, бегавшие к старосте по каждому пустяку. Снейп, который исчез на несколько дней после памятного урока по Защите от тёмных сил, появился ещё более бледный и язвительный.
К концу недели перед матчем страсти накалились до предела. Малфой почти неприкрыто провоцировал Рона и Гарри, Крабб и Гойл задирались с гриффиндорскими семикурсниками. Близнецы Уизли, вместе со своим другом, Ли Джорданом, совершили несколько вылазок в подвалы Слизерина и умудрились, хорошенько напугав их призрака Кровавого Барона, перевесить картину с двери гостиной Слизерина на дверь совятни. Слизеринцы полдня искали её по всему Хогвардсу. МакГонагалл была вне себя, пригрозив, что, если подобное повторится, она лично напишет обо всём мистеру и миссис Уизли. Снейп тоже пару раз устраивал выволочки своим подопечным. Угрозы подействовали, и к пятнице открытое противостояние улеглось и лишь глухо рокотало по коридорам и в углах гостиных.
На завтраке, в субботу, царило нездоровое оживление: на воскресенье был назначен первый матч Гриффиндор – Слизерин. Соперничество колледжей было уже поистине легендарным. Колин Криви, которого, наконец-то, утвердили запасным в команду, был сам не свой от счастья. Фред и Джордж после долгих споров смогли убедить Ангелину в необходимости такого шага. От слизеринцев всего можно ожидать, говорили они, Гарри заменить никто не сможет, сами близнецы никого к себе и близко не подпустят и за Роном приглядят, а успехи Колина на поле вполне убедительны, чтобы взять его дублером нападающего.
Прошлым вечером Колин принёс нерадостную весть: команда Слизерина выйдет на матч, вооруженная «Всполохами», а у Гриффиндора они только у Гарри и Алисии. Все остальные летали на «Нимбусах-2000» и ещё более старых мётлах. Команда приуныла: грубая игра Слизерина, усиленная скоростью «Всполохов», не оставляла Гриффиндору ни единого шанса. Слишком расстроенная, чтобы ругаться, Ангелина молча гоняла их три часа, до тех пор, пока Рон от усталости не начал пропускать квафлы один за другим. И тут капитана прорвало: она громко усомнилась в умственных способностях всех присутствующих, поклялась превратить их в тараканов и играть так, потому что, «свет ещё не видел такой отвратительной тренировки». Близнецы попытались пошутить, но они и сами едва не падали от усталости. Всё переругались, потом помирились и решили, что тренировку надо прекращать, если они хотят дожить до воскресенья.
Субботним утром, сидя на завтраке между Роном и Гермионой, Гарри изо всех сил пытался делать вид, что он поглощен едой и не видит ни Малфоя, ни других игроков команды, ни учеников Слизерина, нацепивших себе на мантии значки: «Так победим!». Ангелина, пунцовая от гнева, едва сдерживалась, но тоже ничего не могла сделать. Профессор МакГонагалл, сидевшая рядом с Дамбльдором, зорко следила за порядком. Профессор Снейп, по обыкновению занявший место так, чтобы быть вне зоны видимости леди Майры, весело поглядывающей на него, старательно изображал, что занят важным разговором с профессором Флитвиком.
Совы, доставлявшие почту, затеяли свою обычную кутерьму. Напряжение, царившее в зале, никак не сказалось на их настроении и аппетите. И всё было бы как обычно, если бы не совиная процессия, величественно влетевшая в зал. Птицы летели парами, неся длинные тяжелые свёртки. Останавливаясь поочередно над каждым игроком команды Гриффиндора, одна из пар разжимала лапы и с глухим стуком ноша приземлялась на стол. Близнецы, сидевшие напротив Гарри, первыми развернули оберточную бумагу и издали победный клич: «Обалдеть! «Квинукс»!».
Рон дрожащими руками развернул посылку и застыл. Гарри, не притронувшись к подарку, буквально свалившемуся с неба, повернулся к другу. На столе, поблескивая чёрным полированным деревом, лежала лучшая метла, которую только можно было себе вообразить. Её рукоять украшала серебристая надпись «Квинукс», номер 1023 и серебряная фигурка пингвина. Гарри слышал от Дина Томаса, заядлого болельщика, что эти мётлы купить было нельзя. Их изготовлением занималась Гильдия независимых метлоделов, и мастера по своему усмотрению делали метлу под конкретного человека, причём критерии отбора были никому не известны. И любой игрок в квиддич мог только мечтать, что когда-нибудь и он будет замечен Гильдией. А между тем, кто-то прислал им семь таких мётел.
Одна из сов подлетела к учительскому столу и уронила перед профессором Дамблдором большой конверт, запечатанный круглой сургучной печатью. Директор вскрыл печать, быстро пробежал глазами текст, и, поднявшись из-за стола, призвал всех к тишине.
— Это письмо пришло из Гильдии независимых метлоделов. Сейчас я зачитаю его вам:
Гильдия независимых метлоделов свидетельствует своё почтение руководству Школы Чародейства и Волшебства Хогвардс и имеет честь сообщить следующее. В течение нескольких последних лет мы внимательно следили за успехами команд Школы Хогвардс по квиддичу. На ежегодном собрании Гильдии большинством голосов было принято решение о предоставлении в дар Школе Хогвардс восьми мётел «Квинукс». Каждая метла имеет индивидуальный номер (список номеров и идентификационных отличий прилагается) и не может быть подарена, продана или передана в пожизненное пользование кому бы то ни было. Право на владение мётлами передается руководству Школы Хогвардс. Семь мётел остаются в школе, и не могут покинуть её пределы. В этом году, по решению Гильдии, мётлы должны использоваться командой колледжа Гриффиндор, показавшей наилучшие результаты в игре и проявившей истинно спортивный дух. Семь метёл передаются ныне действующим игрокам колледжа Гриффиндор, восьмая метла направлена бывшему капитану команды Оливеру Вуду с надлежащими разъяснениями. В случае если команда Гриффиндора завоюет титул чемпиона школы, игроки команды вправе воспользоваться мётлами на следующий год. В противном случае, мётлы должны быть переданы команде, завоевавшей чемпионский титул. Если, по каким-либо причинам этического или жизненного характера, чемпион школы по квиддичу не будет определён, Гильдия оставляет за руководством Школы Хогвардс право выбрать команду, достойную высокой чести играть на мётлах «Квинукс». При этом метла, предоставленная мистеру Оливеру Вуду, в случае поражения команды Гриффиндора, переходит бывшему капитану команды выигравшей кубок или назначенной по решению руководства Школы Хогвардс. В случае не соблюдения любого из оговоренных условий, Гильдия независимых метлоделов оставляет за собой право потребовать возвращения всех восьми мётел.
С глубоким и искренним уважением, по поручению членов Гильдии независимых метлоделов,
Магистр прикладной магии,
Лоуренс Лухта.
Дамблдор закончил чтение и поднял глаза на учеников.
— Нашей школе оказана великая честь. Ещё ни разу, со времён образования Гильдии независимых метлоделов, не было случая, чтобы мётлы передавались какой-либо из магических школ. Однако, в связи со сложившимися обстоятельствами, мётлы должны пройти обычную проверку на наличие Тёмной магии.
Гриффиндорцы приуныли. Гарри, хорошо помнивший, как долго проверяли его «Всполох», расстроено вздохнул.
«Сейчас назначать комиссию, туда обязательно включат Снейпа, а уж он-то постарается затянуть дело. Они неделю будут их проверять, и у нас не останется ни одного шанса против Слизерина».
Он видел, как воспрял духом профессор, выглядевший во время чтения письма Гильдии очень мрачным.
— Поскольку случай уникальный, — продолжал между тем директор, — я считаю необходимым назначить независимых экспертов. Леди Майра Дану и … мисс Арабелла Фигг, которая прибудет в Хогвардс примерно через час, проведут всестороннее исследование мётел. Члены команды Гриффиндора должны сдать мётлы «Квинукс» декану своего факультета и ждать решения комиссии. У меня всё, — закончил он и сел на своё место.
Зал загудел. Неожиданный дар Гильдии и ещё более неожиданное решение директора о назначении комиссии взбудоражили всех.
— Опять умыли Снейпа, — тихо прошептал Рон на ухо Гарри, — интересно, а кто такая Арабелла Фиг?
— Главное, чтобы нам вернули чудо-мётлы до матча со Слизерином, — раздался голос Алисии, — ну, или хотя бы часть из них.
— Имея два «Всполоха» и хотя бы пару-тройку «Квинуксов» мы утрём Слизерину нос, — поддержала её Кэтти.
— Не радуйтесь раньше времени, — остудила их пыл Ангелина, — кто знает, как долго комиссия будет их проверять.
Гарри во все глаза смотрел на леди Майру. Она ободряюще улыбнулась ему и подмигнула. «Всё будет хорошо», — читалось в её взгляде.
Несколько слизеринцев подошли к Снейпу и начали горячо протестовать. Но тот прервал их бурные высказывания, что-то сердито им ответив. Профессор МакГонагалл подошла к столу гриффиндорцев:
— Прошу членов команды взять мётлы и идти за мной, — сказала профессор, — я рада за вас, ребята, — уже тише добавила она.
И тут в зале раздались изумлённые восклицания. Гриффиндорцы обернулись и остолбенели: значки на мантиях слизеринцев теперь гласили: «Так убежим!». По залу разнёсся дружный смех, и Гарри успел заметить, как удовлетворенная улыбка коснулась губ Гермионы и её быстрый обмен взглядами с близнецами: «Неужели это она сделала! — удивлённо подумал мальчик, — «Как ей это удалось?» И тут он вспомнил, как несколько дней назад Гермиона целый вечер просидела с близнецами, наблюдая за изготовлением очередного «шедевра», вопреки обыкновению ни к чему не придираясь и предоставив первокурсников самим себе. А потом долго расспрашивала их об особенностях того или иного шутейного произведения искусства. Гарри мазнул взглядом по залу: слизеринцы пытались убрать надпись или снять значки, но их усилия были тщетны; остальные ученики кто потихоньку, кто открыто, посмеивались над ними.
Члены команды Гриффиндора отправились за своим деканом. МакГонагалл привела их в Призовую комнату.
— Мётлы должны остаться здесь. Если комиссия решит, что никаких опасных заклятий на них нет — чего мне, как и вам, хочется сейчас больше всего на свете — они будут вам возвращены, — строго сказала она, — до этого момента, как заместитель директора, я категорически запрещаю предпринимать какие-либо попытки воспользоваться ими. Идите, ребята, вам сообщат о решении.
По дороге в башню Гриффиндора, Гарри попытался выяснить у Фреда и Джорджа, чем таким ещё знамениты мётлы «Квинукс», но кроме невнятных восклицаний «Ох, это супер!», «Это высший класс!», ничего от них не добился. Тогда он принялся расспрашивать Алисию, которой как-то удавалось сохранять спокойствие.
— Понимаешь, Гарри, — начала она, — прелесть этих мётел не только в том, что по скорости и маневренности они превосходят любые другие, они ещё и обладают удивительной способностью подстраиваться под человека, который на них летает. Это довольно сложно объяснить. Вот, например, тебе надо чтобы метла поворачивала под определённым углом или выныривала из пике Вронского строго в двадцати сантиметрах от земли, ты устанавливаешь параметры сам, а метла, учитывая твой рост и вес, рассчитывает траекторию. Её совершенно невозможно сбить с курса, бладджером или заклинанием с земли. Тебе повредить можно, а метле – нет. Она подчиняется только твоим командам и больше ничьим. Хотя всё это может оказаться просто сплетнями, — и, заметив удивление на лице Гарри, пояснила, — по правде говоря, владельцы «Квинуксов» и Гильдия не раскрывают свои секреты непосвященным. Как будет в нашем случае, я не знаю.
— Не могли же они дать нам мётлы, а как ими пользоваться, не сказать? — включился в разговор Рон.
— Сами, сами разберёмся, только бы нам их отдали, — возбуждённо загалдели близнецы.
— Когда это произойдёт, хотелось бы знать… — вздохнула Ангелина.
— Не переживай, капитан, — подбодрила её Кэтти, — главное, что их не Снейп исследует. Вот уж кто точно не допустил бы, чтобы мы до конца года получили их в руки.
— Предлагаю провести тренировку, — сказала Ангелина, — небольшую тренировку, — уточнила она, улыбнувшись, — «Квинуксов» у нас пока ещё нет, а завтрашний матч никто не отменял.
Но «небольшой» тренировки не получилось. После получаса безрезультатных полётов по полю, у Рона появилась идея новой подачи нападающим от защитника колец. Ангелина её одобрила, и они отрабатывали сложный манёвр ещё пару часов. Когда ребята вернулись в гостиную Гриффиндора, со всех сторон на них обрушились поздравления. Гостиная была разукрашена плакатами, воздушными шарами, преимущественного красного и золотого цветов. Кто бы мог подумать, что Гермиона за время их отсутствия организует небольшой праздник по поводу получения колледжем такого признания: она договорилась с эльфами, и на столах стояли сладости, усладэль и лимонад. Фред и Джордж тут же достали припасенные фейерверки, и веселье в гостиной Гриффиндора разошлось не на шутку. В самый разгар праздника Рон, задумав разыграть кого-то из первокурсников, попросил Гарри принести ещё фейерверков, запас которых он основательно пополнил в Хогсмиде. Гарри поднялся в спальню, достал из-под кровати Рона сундук, и тут услышал стук в окно. Поднявшись, он распахнул окно, и в спальню влетела большая чёрная сова, с привязанной к лапе запиской. Мальчик быстро развернул листок: «Мистер Поттер, Вас хочет видеть директор Дамблдор. Никто не должен знать, куда Вы направляетесь. Ждём Вас в Призовом зале. Леди Майра». Он вернулся в гостиную, воровато оглянулся по сторонам, но всё были так увлечены празднованием, что на него не обращали внимания. Мальчик стал потихоньку пробираться к выходу.
— Гарри, ты куда? — окликнул его Колин Криви.
— У меня от этого шума голова разболелась — пойду, попрошу у мадам Помфри какого-нибудь зелья, — ответил Гарри, пытаясь состроить мученическое выражение лица.
— Возвращайся скорее, ладно? — сказал Колин.
— Хорошо, хорошо, а вы не шумите сильно, а то прибежит профессор МакГонагалл, будет ругаться, — шутливо ответил Гарри, и, помахав рукой, вылез в коридор, злясь на себя, что не смог придумать лучшей отговорки.
«Как странно, может с мётлами что-то не так? — размышлял он, осторожно продвигаясь к Призовой комнате. Мальчик так торопился, что забыл взять отцовский плащ-невидимку, о чём теперь очень жалел. — Зачем я им понадобился? Надеюсь, что Филч не додумается гулять именно по этим коридорам — только его мне сейчас не хватало, хотя меня вызвал Дамблдор, так ему и скажу», — решил он, добравшись до Призовой комнаты. Открыв дверь, он зашёл внутрь. Изумлению мальчика не было предела: в комнате никого не было, семь мётел спокойно лежали там, где они их оставили. Гарри уже хотел потихоньку уйти, но в этот момент дверь распахнулась, и в комнату стремительно ворвался… профессор Снейп.
— Что ж, Поттер, когда-нибудь это должно было случиться. Как вы объясните своё поведение? Или правила, как обычно, на вас не распространяются? — тон профессора был ещё саркастичней, чем обычно.
— Сова принесла записку, что меня здесь ждёт директор, — Гарри достал листок, и протянул Снейпу. Профессор впился в него глазами, но через мгновение его бешеный взгляд пронзил мальчика насквозь.
— ПОТТЕР!! ВЫ ИЗДЕВАЕТЕСЬ?! — взревел Снейп, — ЧТО ЭТО?!
Он повернул к нему АБСОЛЮТНО ЧИСТЫЙ ЛИСТОК БУМАГИ.
«Не может быть!! — пронеслось в голове у Гарри. — Всё, это конец. Снейп меня убьёт!»
— Но профессор, там… Леди Майра просила, чтобы я… — пытался оправдаться он.
— Я немедленно поставлю в известность директора школы и надеюсь, на этот раз, Поттер, он…— начал Снейп.
— Добрый вечер, господа! Какая удача, что я застала вас здесь, мистер Поттер, — раздался мелодичный голос леди Майры, — вы первым услышите последние новости. Мы с мисс Фигг полчаса назад закончили с мётлами и были у директора, — леди Майра подошла к ним, взяла из рук Снейпа листок бумаги («Вы позволите, профессор?») — Что это?
— Доказательство того, что Поттера надо изолировать от остальных учеников, он просто коллекционирует неприятности! — сердито ответил профессор Снейп, выхватывая листок из рук леди Майры.
— Осторожнее, профессор Снейп, как бы не оказалось, что изолировать надо кого-то другого, — спокойно сказала леди Майра, — на листок было наложено заклятие Пропадающих чернил, но насколько я знаю, текст может быть восстановлен. Хотите прочитать, что там было написано?
— Не воображайте, что знаете всё лучше других, — буркнул Снейп, и коснулся пергамента волшебной палочкой, на бумаге проступили строчки.
Профессор Снейп, прочитав записку, поднял глаза на Гриффиндорца.
— И после этого Поттер, вы отправились сюда? Потрясающая доверчивость! — воскликнул он.
Гарри, опасаясь ухудшить своё, и без того незавидное, положение, молча кивнул.
— А между тем, кто-то воспользовался этой доверчивостью, — заметила леди Майра. — Но позвольте спросить, профессор Снейп, что ВАС привело в помещение, в которое, кроме директора, мисс Фигг и меня никто входить не должен? Или вам тоже кто-то прислал письмо? — с невинным выражением лица осведомилась она.
— Ваша проницательность делает вам честь, леди Дану, — ядовито ответил Снейп. — Мне сообщили, что сегодня вечером ученики Гриффиндора попытаются проникнуть в Призовую комнату с целью подменить мётлы. Но, смею надеяться, вы обратили внимание, что послание, переданное Поттеру, подписано вашим именем? — профессор пристально наблюдал за её реакцией.
— Какая прелесть! — рассмеялась леди Майра, ещё раз взглянув на подпись под письмом. — Конечно же, сообщение, переданное вам, было анонимным? — улыбнулась она.
— Вы удивительно догадливы, — в тон ей ответил Снейп.
— В таком случае, ваша доверчивость столь же потрясающа, как и доверчивость мистера Поттера! — сказала леди Майра. — А между тем, человек, — она на секунду задумалась, — или люди, устроившие такую замечательную шутку, рассчитывали именно на это. Моё предложение заключается в следующем: сейчас вы, я, и мистер Поттер даём слово, что всё происшедшее не выйдет за стены этой комнаты, и спокойно расходимся. Лично я не собираюсь искать тех, кто придумал такой забавный розыгрыш, тем более, что сделать это очень просто. Смею надеяться, что и вы, профессор, по некоторому размышлению, придёте к такому же выводу.
— С меня хватит! — рубанул рукой воздух Снейп. — Все вокруг только и делают, что защищают Поттера! А ему не помешало бы хоть раз получить наказание за своеволие. Ну, скажите, чего ради его понесло сюда? Он знает ваш почерк? По-моему, его поведение является верхом неосторожности! С таким же успехом его могут выманить куда угодно, и он пойдёт, подвергнув опасности всех, кто решит его спасать, — а таких, уверяю вас, найдётся немало. Может, для разнообразия, мы попробуем охранять и остальных учеников тоже? – язвительно закончил он.
— Вам, как и мне, известно, что для безопасности учеников сделано всё возможное, а мистер Поттер пообещает нам впредь быть ещё более осторожным, не так ли мистер Поттер? — обратилась она к Гарри, старавшегося во время перепалки преподавателей вести себя как можно тише. Мальчик коротко кивнул, мечтая поскорее оказаться в родной Гриффиндорской башне.
— Не будете ли вы так любезны, профессор, отдать мне это послание, тем более что оно подписано моим именем? — поинтересовалась леди Майра.
— Забирайте, — буркнул Снейп, — и делайте с ним, что хотите, — с этими словами он вылетел из комнаты, хорошенько хлопнув дверью.
— Отлично, манеры профессора, как всегда, оставляют желать лучшего, — констатировала леди Майра и положила листок на стол. — Мистер Поттер, когда вы вернётесь в свою башню, скажите всем, что комиссия приняла решение. Завтра ваша команда будет играть на мётлах «Квинукс». А милое послание я заберу с собой. До завтра, мистер Поттер. Я обязательно приду посмотреть матч.
— Спасибо, я побегу, сообщу ребятам, — заторопился мальчик, предчувствуя, как все обрадуются.
— Мистер Поттер, обещайте мне, что вы будете очень осторожны завтра, — неожиданно попросила преподавательница.
— Хорошо леди Майра, обещаю. И даю слово, что никто не узнает, что здесь произошло, — сказал Гарри.
— А что здесь произошло, мистер Поттер? — брови леди Майры удивлённо взлетели вверх. — Я попросила вас прийти, чтобы сообщить результаты проверки несколькими часами ранее, чем их объявят официально. Конечно, мой поступок немного спорный с точки зрения спортивной этики, но извинителен для меня, не разбирающейся в тонкостях квиддича, — она лукаво улыбаясь.
— Спасибо, — горячо поблагодарил её Гарри, — и до завтра.
— Удачи вам! — преподавательница вернулась к изучению письма. — И помните: осторожность прежде всего!
Гарри торопливо шёл обратно к башне Гриффиндора. Помня обвинения профессора Снейпа, он передвигался осторожно, не желая навлечь на себя новые неприятности. Дойдя до портрета Толстой Дамы («И что это вы делаете в такой час в коридорах школы?»), он проскользнул внутрь. В гостиной продолжалось веселье.
— Гарри, где ты пропадал? — накинулся на него Рон.
— Рон, у меня потрясающие новости! Ребята, завтра мы играем на «Квинуксах»! — громко сказал он. — Я сейчас видел леди Майру, она сказала, что официальное объявление будет утром, но решение уже принято!
— УРА!!! — разнеслось по гостиной Гриффиндора. — Держись, Слизерин!
Ангелина чуть не прослезилась от счастья. «Не верится, просто не верится!», — тихо приговаривала она. Близнецы, как ненормальные, пустились в пляс вместе с Алисией и Кэтти — под дичайшую смесь музыки и фейерверков, которые тут же устроил Колин. Гарри с улыбкой наблюдал, как Невилл, не обращая внимания на перешептывания первокурсниц, безуспешно пытается пригласить на танец Джинни Уизли. Пришедшая в себя Ангелина, громко попросила всех успокоиться и идти спать, потому что матч завтра, и они должны быть в форме. Но её никто не хотел слушать, даже Гермиона. Понемногу веселье улеглось само собой, и уже глубоко за полночь ученики отправились по своим спальням. Им предстоял очень трудный день.