Глава 8.
Косолапсус просунул в дверь квадратную рыжую морду, оттеснив с дороги Драко, важно прошествовал в комнату и запрыгнул на колени Гермионе. Девушка автоматически погладила своего любимца, по-прежнему не отрывая взгляда от Гарри.
— Ну, мы ждем, — насмешливо сказал Драко.
— Малфой, — осторожно начал Гарри, — только не кидайся на меня сразу с кулаками, — Драко возмущенно фыркнул, — но до некоторой степени это ты виноват в происходящем.
— Здрасте, — глаза Драко сузились, — ты, похоже, вообще готов обвинить меня в чем угодно, да, Поттер?
— Нет, — Гарри шагнул ему навстречу и положил руку на плечо. — Драко, на самом деле, мы все виноваты. И я, и Рон, и Гермиона. Если бы мы не приехали в Индонезию, ничего бы вообще не случилось.
Малфой удивленно приподнял бровь, даже не попытавшись сбросить руку Гарри.
— Помнишь, — продолжал, между тем, тот, — как ты помог нам избавиться от Джонни и его банды в первый день? Мы ещё удивились тогда, почему не сработало заклинание Петрификус тоталус. Всё дело в медальоне, — Гарри показал Малфою продолжавший ровно светиться амулет. — Джонни носил его на груди. Ударившись в этот медальон, заклинание рассыпалось … но произошло что-то ещё. Я не знаю, что именно. Но твоя палочка, вступив во взаимодействие с этой штукой, каким-то образом привела Равану оттуда, где он был до этого.
— А, может, это вовсе и не Равана, — встрял Рон, — может, это какой-нибудь другой демон?
— Не думаю, — отозвался Гарри, — и появление этих ланей, как говорит Эрна, на него указывает… да и вообще, после общения с местным представителем отряда пресмыкающихся, я совершенно уверен, что Равана вернулся, — и Гарри рассказал им свой сон, который был почти явью.
— Здорово, — скривился Драко, опускаясь на кровать. — Впервые в жизни решил совершить благородный поступок, и нате вам… Прав был мой дражайший родитель, черти бы его забрали, от этого вашего благородства одни неприятности.
— Не надо так говорить, Драко, — несмотря на слабое сопротивление Малфоя, Гермиона ласково обняла его за плечи, — если бы не ты, неизвестно, где бы я сейчас была!
— Да уж, — Эрну аж передернуло, — во многих восточных странах до сих пор процветает скрытая работорговля. Если бы не Драко, Гермиона вполне могла бы сейчас развлекать посетителей в каком-нибудь притоне в Саудовской Аравии или Алжире.
— Брр, — вздрогнула Гермиона, представив себе подобную перспективу.
— Зато целая страна жила бы спокойно, — криво усмехнулся Драко.
На душе у него скребли тысячи три Косолапсусов, не меньше.
— Циник, — Гермиона решила не обижаться. — Эту проблему уже несколько тысячелетий пытаются решить люди поумнее тебя, но до сих пор не сойдутся в едином мнении. Никто никогда не сможет однозначно сказать, что лучше: спасти одного, но своего друга, и погубить многих или спасти многих, пожертвовав другом.
— Были бы у меня друзья, может, меня бы и занимала подобная ерунда, — пожал плечами Драко, не глядя на девушку.
— Чудной ты, — Эрна, как ни пыталась, не смогла перехватить его взгляд, — а мы-то на что?
— Говори за себя, — проворчал Рон, который не мог забыть, как однажды по милости Драко полдня плевался слизняками. — Нашла, тоже мне, друга.
— Вот это я и имел в виду, — равнодушным тоном сообщил Малфой и, поднявшись со своего места, снова подошел к Гарри. — Дай-ка взглянуть на эту штуку…
Тот протянул ему медальон.
— Ума не приложу, что делать, — вздохнул Рон. — Уехать мы, конечно, теперь никак не можем. Сами эту кашу заварили, самим её и расхлебывать… Только вот, как?
— А что царевич Рама сделал, чтобы победить Равану? — спросила Гермиона.
— Ну, он долго предавался аскезе, медитировал, — почесав кончик носа, задумчиво сказала Эрна. — Потом взял свой волшебный лук и снёс Раване девять голов волшебной стрелой, а потом разрубил его надвое его же собственным мечом… Только вряд ли нам это поможет.
— Да. Жестоко, — хмыкнул Рон. — Вряд ли у меня хватит смелости разрубить демона надвое его же собственным мечом!
— Кто бы сомневался, — презрительно заметил Малфой.
— Ну да, — парировал Рон, — ты-то, конечно, не прочь убить кого-нибудь!
Увидев, как побледнел от гнева Драко, Гарри поспешно ткнул Рона локтем под ребра, и тот, булькнув ещё что-то неодобрительное, замолчал.
— Гарри, помнишь того змея в джунглях? — спросила вдруг Гермиона. — По-моему, он что-то хотел нам сообщить… Что-то важное! Вот бы с ним снова встретиться! Если боги существуют на самом деле, то они, наверняка, знают, что делать.
— Можно попробовать поговорить с ними, — заметила Эрна. — Санг Мероно умеет вызывать тени богов и предков. Я думаю, он бы взялся за это дело.
— Значит, с утра едем к нему, — резюмировал Гарри, — а теперь всем спать!
В комнате царил полумрак. Лишь изредка тусклое пламя круглого каменного очага выбрасывало вверх дрожащую руку, выхватывая из темноты размытые силуэты вещей, притаившихся по углам. Одетый в праздничные одежды колдун сидел на циновке, сплетенной из молодых побегов ротанговой лианы и, не мигая, смотрел в огонь. Между большим и указательным пальцем левой ступни он держал небольшую колотушку, которой ударял в маленький медный гонг. Мерные гудящие звуки разносились по комнате, смешиваясь с дымом от горящего сандалового дерева и каких-то благовоний. В руках колдуна были две плоские кожаные куклы, раскрашенные яркими красками. Узнать в них людей было практически невозможно, настолько искажены были их очертания. Куклы отбрасывали на стены комнаты дрожащие, расплывчатые тени, которые, казалось, двигались независимо от действий старика. Сам же он бормотал себе под нос магические формулы:
Си-Ара, Си-Уру,
Си-Петаоп, Си-Петампон!
Сыны владыки Петала Гуру,
Слушайте это Слово:
Пусть снизойдет отец ваш
Вместе со старшим братом,
Вместе со средним братом
В дом Санг Мероно Брама…
Друзья, затаив дыхание, следили за действиями паванга, внимая каждому его слову, хотя, кроме Эрны и Драко, вряд ли кто-то ещё толком понимал, что бормочет старик. Руки колдуна двигались в такт ударам гонга, так, словно жили своей самостоятельной жизнью, потому что его глаза всё также неотрывно смотрели на огонь. Комната постепенно наполнялась сладковатым дымом, и пятеро друзей чувствовали, что сознание их всё больше затуманивается, но не в силах были противостоять подступающему трансу. Эрна на всякий случай вцепилась в руку Драко, чему тот был несказанно рад.
Гарри уже практически не мог различить лица сидящей напротив Гермионы. В его голове всё нарастал и нарастал действующий на нервы монотонный гул, в который сливались удары гонга, бормотание колдуна и потрескивание огня. Наконец, Гарри не выдержал и закрыл глаза. Когда он вновь открыл их, комнаты больше не было. Он сидел на каменном полу зачарованного храма, а сверху на него внимательно смотрел изумрудными глазами бог Вишну. Гарри огляделся. Рон и Гермиона были здесь. Они также настороженно оглядывались, пытаясь понять, что произошло. Зато ни Драко, ни Эрны видно не было.
Гарри поднялся с полу и протянул руку Гермионе. Девушка легко вскочила на ноги и встала рядом с ним.
— Кажется, мы получили то, что хотели, — сказала она.
— Я вообще-то думал, что с богами будет разговаривать колдун, — Рон тоже, на всякий случай, подошел поближе к друзьям. — Сразу предупреждаю, я не знаю, как это делается.
— Я тоже, — Гарри с интересом разглядывал статую бога, — но пока они что-то не спешат с нами пообщаться.
Мягкий голубой свет, похожий на свет луны, струился сквозь высокие стрельчатые окна, омывая каменное тело Вишну, и Гарри вдруг понял, что это вообще не земной свет, а какое-то потусторонне свечение неизвестной природы. Мальчик подошел к окну и выглянул наружу, но тут же отпрянул. Не было ни леса, ни дороги… Вообще ничего не было. Всё пространство за окном занимала сияющая голубая дымка, и Гарри вовсе не был уверен, что, кроме неё, там есть ещё хоть что-нибудь.
Удивленный возглас Гермионы заставил его обернуться. В ровном блеске драгоценных камней, вделанных в стены, перед ними стоял оживший бог. Мраморный змей, на котором совсем недавно возлежал Вишну, свернулся кольцами у ног своего повелителя и тихо шипел.
— Приветствую тебя, дважды рожденный, отмеченный знаком трех миров, — сказал бог, обращаясь к Гарри.
Гарри попятился:
— Вы меня, наверное, с кем-то путаете, — пробормотал он. — Никакой я не дважды рожденный! — он вздрогнул от собственных слов, потому что всё это здорово напомнило ему его первую встречу с Хагридом в жалкой лачуге на маленьком островке.
— Не дважды рожденный, говоришь? — усмехнулся бог. — Только тот, кто обманул смерть, родившись заново, мог получить знак тримурти.
— Гарри, — Рон потянул его за рукав. — Гарри, по-моему, он имеет в виду твой шрам!
— Что? — Гарри инстинктивно коснулся своего лба. — Мой шрам? Какое он может иметь к этому всему отношение?
— Этот Мир, — сказал бог, — состоит из трех миров. Верхнего, — он нарисовал в воздухе косую черту, которая сразу же полыхнула красным огнем, — Среднего, — и к первой линии прибавилась вторая, засветившаяся зеленым, — и Нижнего, — последним взмахом руки бог закончил свое творение, и перед потрясенными ребятами засветился гигантский зигзаг молнии. — Не этот ли знак красуется у тебя на лбу, мальчик?
Гарри молчал, не в силах подобрать нужных слов, а Вишну невозмутимо продолжал:
— Красная черта принадлежит Брахме, создателю Мира, зеленая — мне, хранителю Мира, а последняя, белая, — Шиве, разрушителю Мира. Вместе они образуют знак тримурти, которым ты и отмечен.
— Но я не дважды рожденный! — воскликнул Гарри. — Я родился, как все обычные люди!
— А, по-моему, бог прав, — задумчиво сказала Гермиона, глядя то на друга, то на Вишну. — Первый раз ты действительно родился, как все обычные люди, а второй раз ты родился после нападения Волдеморта. После того, как благословение твоей матери отвело от тебя убийственное проклятие. Никто, ни один человек, кроме тебя, не сумел пережить заклинание авада кедавра, а ты смог. Гарри, ты действительно дважды рожденный!
— И поэтому только ты можешь помочь нам спасти Индонезию от вечной ночи, — кивнул Вишну.
— Но я ведь даже не из этой страны! — Гарри предпринял последнюю попытку доказать богу, что тот ошибается.
— Разве? — раздался справа тихий голос, и из ниши в западной стене вышел ещё один бог.
Его тело отливало глубоким рубиновым цветом. Восемь рук бога держали кувшин, цветок лотоса, ожерелье, лук и ещё массу каких то загадочных предметов.
— Это Брахма, — пробормотала всезнающая Гермиона. — Точно, это Брахма.
— Ты отказываешься признать себя сыном своей родины, мальчик? — проникновенно спросил Брахма.
— Сыном своей родины? — Гарри моргнул. — Но я всю жизнь жил в Англии, и мои родители тоже, насколько я знаю, жили в Англии…
— С тех пор, как срок правления Эр Ланги на земле подошел к концу, Великая река не единожды омыла этот Мир, — Брахма улыбнулся. — Но только у потомка великого правителя, чей род ведется от самого царевича Рамы, могут быть такие глаза…
— Глаза? — Гарри коснулся пальцами век.
— Да, — ласково кивнул Брахма, — глаза, которые сияют подобно двум изумрудам.
— В общем, ты опять должен спасти мир, — Рон хлопнул друга по плечу. — Тебе не в первый раз.
— Но я не понимаю! — воскликнула Гермиона. — Вы же боги! Почему вы сами не можете избавиться от этого Раваны?
— Видишь ли, девочка, — от восточной стены отделилась ещё одна фигура, — мы уже давно отошли от дел и не можем напрямую вмешиваться в текущий ход событий.
Гермиона взглянула на говорившего, ойкнула и спряталась за спину Гарри. Да и было, чего испугаться! Многорукий, как Брахма и Вишну, но не сверкающий неземным сиянием, а с ног до головы покрытый золой, с третьим глазом во лбу, полыхающим ярким пламенем, с ожерельем из человеческих черепов, перед ней во всем своем грозном великолепии стоял бог Шива.
— После того, как мой царственный брат, — он поклонился Вишну, — в образе Рамы победил демона Равану, мы решили, что можем удалиться от дел. Посоветовавшись, мы накрыли Индонезию волшебной сетью, дабы ни один житель из Верхнего или Нижнего миров не мог нарушить её покой. Но, сделав это, мы и сами оказались за её пределами. Нам не проникнуть за границу волшебной сети, не нарушив сложившийся миропорядок, изменение которого может вызвать потрясения большие, чем возвращение Раваны. Поэтому нам нужна ваша помощь.
— Но как Равана смог вернуться! — недоуменно спросила Гермиона, робко выглядывая из-за плеча Гарри. — Ведь он тоже не смог бы пробраться через волшебную сеть!
— Равана хитер, — сказал Вишну, гневно сверкнув изумрудными глазами. — Он сумел обмануть нас. Когда он оставил тело, то отправился не в Нижний мир, как мы думали, а спрятал свою душу в медальоне, который был на шее одного из военачальников Рамы, поэтому Равана остался внутри волшебной сети. На несколько тысячелетий он уснул, дожидаясь благоприятного часа, когда кто-нибудь придет и даст ему силы, дабы выйти из своего укрытия и повторить попытку ввергнуть мир в пучину вечной ночи.
— И этим кем-то оказались мы, — мрачно сказал Рон. — Меня успокаивает только то, что не я держал в руках ту палочку, которая выпустила этого монстра.
— Рон!!! — хором воскликнули Гарри с Гермионой, осуждающе глядя на друга.
— Молчу, молчу, — поспешно ответил тот.
— Неважно, кто выпустил его, — мягко заметил Брахма. — Это, так или иначе, должно было случиться. Но раз уж вы сами оказались виновниками всего происходящего, значит, так сложилась ваша карма, что вы сможете исправить то, что натворили. В деянии вашем не слабость, но сила…
— Я не умею бороться с восточными демонами, — безнадежным тоном сказал Гарри.
— Поэтому мы поделимся с тобой нашей магической силой, — улыбнулся Вишну, — не забывай, мальчик, ты — потомок самого великого бога, однажды уже победившего Равану… Согласен ли ты, сделать это снова?
Гарри глубоко вздохнул и, закрыв глаза, решительно ответил:
— ДА.
Вишну кивнул. Он коснулся лба мальчика своими тонкими пальцами и начертал какие-то непонятные символы, приговаривая:
Ом! Великое очищенье!
Я стою у твоих истоков!
Очищение ста девяноста!
Я даю очищение на год,
Очищенье на этот месяц,
Очищенье на миг на этот!
Да прибудет великая сила,
С тем, кто примет его. Ом!
Гарри почувствовал, как приятное тепло разлилось по его телу. Он поднял голову, чтобы взглянуть в глаза Вишну, но перед ним стоял не древний бог, а стройный юноша с аристократическими чертами лица и изумрудно-зелеными глазами, такими же, какие Гарри каждое утро видел в зеркале.
— Я Рама, — сказал юноша. — Я пребуду с тобой до того момента, пока ты не выполнишь свою миссию.
— Ему понадобятся помощники, — заметил Шива. — Кого ты отправишь с ним, брат мой?
— Мою возлюбленную Ситу и моего сводного брата Лаксаману, — ответил Рама. — Только на них я могу положиться в таком трудном деле.
В тот же миг два мраморных рельефа на стенах храма ожили, и на землю сошли красивая девушка в богатом наряде и молодой человек с луком в руках.
Сита неслышными шагами подошла к Гермионе, а Лаксамана к Рону. Несколькими быстрыми движениями они начертали на челе потрясенных ребят магические знаки и вновь растворились в стене.
— Теперь вы готовы, — сказал Брахма. — Запомните этот день. Первыми из смертных вы побывали в Блуждающем храме, который я выстроил между трех миров, дабы поддерживать мировое равновесие. Ни в одной книге на земле вы не найдете того, что услышали здесь. Храните эти знания. Знания — основа всего миропорядка, так сказано в ведах.
— У меня ещё только один вопрос, — сказал Гарри, понимая, что аудиенция подходит к концу, — как мы оказались здесь в первый раз?
— Когда я узнал, что Равана вернулся, — сказал Вишну, который теперь пребывал в облике Рамы, — я отправил своего змея разыскать дважды рожденного, который помог бы нам. Змей привел тебя, ведь он житель Срединного мира и мог свободно попасть в Индонезию прямо из моего небесного дворца. Уже в первую нашу встречу я хотел предупредить тебя и твоих друзей, что вы нечаянно выпустили демона, но не успел… Мне помешал ваш кот, который нарушил равновесие между мирами и прервал наш ещё не начавшийся разговор.
— Косолапсус, ты свинья! — пробормотал себе под нос Рон. — Хотя, с другой стороны, он подарил нам несколько относительно спокойных дней.
— В этом нелегком деле, — продолжал, между тем, Рама, обращаясь к Гарри, — ты должен заручиться поддержкой Ханумана, ибо только с его помощью Равана был повержен в прошлый раз.
— Да где же я возьму этого Ханумана, — воскликнул Гарри, — ведь вы сами говорили, что боги больше не могут свободно проникать в Индонезию!
— Оглядись вокруг и найдёшь то, что ищешь, — улыбнулся Рама. — Иногда нужное нам находится гораздо ближе, чем мы думаем.
— Нет, я всё равно не понима… — начал было Гарри, но споткнулся на полуслове.
В окна ворвался ледяной порыв ветра, раздался оглушительный грохот, и Блуждающий храм исчез в вихре голубого света, а перед ошарашенными друзьями промчались две лани — золотая и серебряная, нацелившись острыми рогами на вскинувшего в защитном заклинании руки Санг Мероно.
