Глава 13
Драко с трудом открыл глаза и уставился в каменный, кое-где обвалившийся потолок. Мысли вяло расползались в разные стороны, и он никак не мог вспомнить, что с ним произошло. Всё тело саднило, болела голова, в горле пересохло, да к тому же Малфой чувствовал ужасную слабость, настолько сильную, что шевелиться вообще не хотелось.
Справа послышалось какое-то поскребывание. Драко вздрогнул и медленно повернул голову. Перед ним на каменном, поросшем мхом полу, сидело десятка два крупных обезьян, которые все без исключения таращились на Малфоя, и на мордах у них было написано чуть ли не благоговение.
— Ну, чего уставились?! — Драко приподнялся на локтях и тоже воззрился на обезьян.
— Ждем твоих повелений, владыка, — ответила сидевшая ближе других серая обезьяна.
Драко непроизвольно отшатнулся — вот только говорящих обезьян ему сейчас и не хватает.
— И каких же именно повелений вы ждете? — осторожно поинтересовался он после минутного размышления.
— Любых, — обезьяна сделала странный жест, словно хотела пожать плечами. — Ты вернулся, и мы полностью в твоей власти. Слово владыки — для нас Закон.
— С чего это вы взяли, что я — ваш владыка? — возмутился Малфой. — С какого перепугу я должен повелевать вами? Разве я похож на обезьяну?!
Стая многозначительно молчала, и у Драко начали зарождаться в душе нехорошие предчувствия. Он медленно поднял руки к лицу и чуть не закричал от ужаса. Его тело вновь было покрыто длинной серебристой шерстью.
— Кто вы такие? — мрачно произнес Драко.
-Твои слуги, как я уже говорил, — ответила обезьяна. — Меня зовут Бадрияр, до твоего возвращения я был вожаком стаи.
— Может, ты и дальше им останешься? — безнадежно предложил Драко.
— Если будет на то твое высочайшее повеления, о, мудрый Хануман, — с поклоном ответил Бадрияр.
Драко едва не застонал, но постарался взять себя в руки. В конце концов, Малфой он или не Малфой?! Кто лучше него способен воспользоваться сложившейся ситуацией в свою пользу?
— Мудрый Хануман, — величественно бросил Драко, — желает есть… и пить!
— Будет исполнено, — поклонился вожак стаи, и тут же несколько обезьян серыми тенями выскользнули из здания, — соблаговолите немного подождать.
Малфой бессильно опустился обратно на пол и снова уставился в потолок.
— Где я? — спросил он после продолжительного молчания.
— Ты в Обезьяньем храме, повелитель, — подобострастно, но с достоинством ответил Бадрияр.
— Да-а, — протянул Малфой с издевкой, — значит, в скором времени мне надо ждать фанатичных паломников?
— Я так не думаю, повелитель, — Бадрияр спокойно взглянул на Драко. — Это старый, полуразрушенный храм, о котором никто из людей уже не помнит. Когда-то сюда, может быть, и приходили паломники, но теперь это наши владения… Вот и завтрак повелителя, — добавил он, взглянув на возвратившихся посланцев.
Обезьянки с почтением приблизились и ловко разложили перед Драко гранаты, манго, красный виноград и крохотные полупрозрачные бананы розового цвета. Проделав все это, они исчезли так же стремительно, как и появились. Малфой с отвращением посмотрел на преподнесенные яства. В голове у него всплыло какое-то смутное воспоминание.
— Яр, — обратился он к серой обезьяне, с трудом скрывая отвращение в голосе, — я, что, всю жизнь теперь вынужден буду питаться плодами красного цвета? Что происходит, черт побери?!
— Не беспокойся, владыка, — утешил его Бадрияр. — Просто в тебе проснулась память. Когда молодой Хануман впервые вышел из дома в поисках пропитания, он принял солнце за плод и чуть не погиб, когда разгневанное светило растопило его своими лучами. Ты тоже, повелитель, дерзнул подняться навстречу солнцу по стволу самого высокого дерева — оно растопило твой человеческий облик и вернуло тебе твой истинный вид.
— Что?!! — Драко даже подскочил на месте. — Не хочешь же ты сказать, что я теперь навсегда останусь обезьяной?
— О, нет, — отозвался Бадрияр, — ты прошел посвящение солнцем и вступил в сознательную жизнь полноправным её хозяином. Каждый Бог волен сам выбирать себе земное воплощение…
— «Волен сам выбирать», — передразнил Драко Бадрияра. — Знать бы ещё, как это сделать — ни секунды бы не остался этой мерзкой обезьяной.
Недовольно ворча, новоявленный Хануман нехотя принялся за фрукты, которые, надо признать, показались ему вкуснее всего того, что он когда-либо прежде пробовал.
— Ритуальная трапеза, — усмехнулся он, управившись со всеми подношениями, — черти бы её взяли.
— Приказывай, владыка, — Бадрияр поднялся на задние лапы, — мы готовы служить тебе.
— Для начала я хочу отдохнуть, — вздохнул Драко, — а потом мы пойдем искать этого треклятого Мастера, чтобы получить волшебный меч. Как до дела дошло, получается, что, кроме Малфоя, сделать это некому…
— Мы поможем тебе в борьбе с Раваной, — Бадрияр почтительно склонил голову, — это наш священный долг.
— Замечательно, — Драко поудобнее устроился на заросших мхом каменных плитах и прикрыл глаза.
Одна из обезьянок помельче тут же подскочила к нему и, став в изголовье, принялась старательно обмахивать пальмовой ветвью. Приоткрыв глаза, Малфой покосился на неё и подумал, что обезьяны-то от него, и, правда, оказались без ума!
Эрна обнаружила, что очутилась в совершенно незнакомом месте. Вокруг царил полумрак, изредка вспарываемый багряными отсветами, которые выхватывали из темноты мрачные красно-бурые стены. Ко всему прочему, было очень душно, пахло дымом, и скоро в горле начало першить от копоти.
— Эй! — позвала девушка, и её голос гулко отразился от низких сводов. — Эй, здесь есть кто-нибудь?! — но никто не откликнулся на её призыв.
Эрна коснулась стены, но тут же отдернула руку, тряся обожженными пальцами.
Камень оказался нестерпимо горячим.
— Выпустите меня отсюда!!! — сжав кулаки, закричала в темноту Эрна. — Почему вы прячетесь?! Выходите! Я же знаю, что не одна здесь!
Выкрикнув последнюю фразу, девушка замолчала и глубоко задумалась. В самом ли деле она не одна в этом странном месте? Таинственная незнакомка вполне могла перенести её куда угодно и оставить там одну навсегда… навсегда! Эрна судорожно всхлипнула, но тут же постаралась взять себя в руки. Логика подсказывала ей, что и здесь не обошлось без вмешательства Раваны, а Равана никогда не совершает бессмысленных поступков. Если её действительно похитил Равана, значит, она для чего-то ему нужна, и, значит, рано или поздно она получит объяснения. Равана, хоть и демон, но ему не чуждо понятие чести — он не стал бы нападать подло, со спины. Эрна поежилась, несмотря на жару. Лучше бы рано — в камере с каждой минутой становилось все жарче.
Девушка устало опустилась на пол, который оказался вовсе не таким горячим, как стены, и сразу почувствовала себя маленькой и беспомощной, однако сил на то, чтобы подняться уже не было. Сказывалось волнение двух последних дней. Уткнувшись лбом в колени, девушка попыталась расслабиться.
Она не знала, сколько провела в полудреме, прерываемой отдаленным грохотом и гулом, похожим на рев пламени, когда приятный голос у неё над головой произнес:
— Привет, не хочешь перекусить?
Эрна поспешно стряхнула с себя дремоту и вскочила. Перед ней стояла все та же незнакомка, прижимавшая к груди средних размеров корзину. На этот раз девушка была одета в синие брюки и свободную рубашку с батиковым узором тоже в сине-голубых тонах
Эрна покосилась на корзинку с едой и, тяжело вздохнув, сказала:
— Давай сюда, что там у тебя?
Девушка поставила корзинку на пол и принялась извлекать из неё завернутые в банановые листья продукты.
— Я думала, ты откажешься, — несколько надменно заметила она. — Я бы на твоем месте отказалась.
— Знаешь, — Эрна с показной медлительностью развернула лист, в который была завернута рисовая каша с курицей и соусом самбал, — несмотря ни на что я надеюсь выбраться отсюда, а это сделать гораздо легче, если не валишься с ног от голода. Кстати, — добавила она, — не хочешь присоединиться к моей трапезе? Я могу поделиться…
В ответ на радушное предложение незнакомка лишь скорчила презрительную гримаску и надменно вздернула нос.
— Ещё чего, — сказала она, — есть с тобой с одного листа!
— Ну, как хочешь, — Эрна пожала плечами, — может, тогда расскажешь, зачем ты все это затеяла? Ты служишь Раване, так ведь?
— Нет, — решительно ответила девушка и тряхнула головой так, что густые волосы волнами заструились по её плечам, — я всего лишь помогаю брату, при чем здесь Равана?
— Брату? — искренне удивилась Эрна. — Твой брат…
— Джонни! — незнакомка вдруг вскочила и повернулась к вошедшему в помещение молодому человеку. — У тебя всё в порядке?!
— Не волнуйся, сестренка, — Джонни легко поцеловал девушку в щеку, а потом повернулся к Эрне. — Рад тебя видеть, — сказал он.
— Чего я не могу сказать о себе, — проворчала та.
— Ну, зачем ты так? — усмехнулся бандит, — мы же с тобой уже почти друзья — столько раз встречались. Кстати, ты неплохо дерешься, — добавил он, и на этот раз в его голосе не было насмешки.
— Спасибо, — мрачно сказала Эрна. — Для чего я тебе понадобилась, не скажешь?
— Отчего же, — Джонни улыбнулся, — я всего-навсего хочу, чтобы твои друзья убрались с островов. Э-э, — он покосился на свою сестру, — Хозяину не нужен весь мир, Хозяин лишь хочет навести порядок в Индонезии, как в старые добрые времена, а твои друзья сильно мешают нам.
— Но почему же вы тогда не похитили их? — удивилась Эрна.
— Потому что кое-кто учел ошибки прошлого, — хмыкнул Джонни, — кое-кто наложил на твоих друзей защитные чары, так что никто из нас не может причинить им явный вред. Мы даже тебя не могли унести, пока ты находилась рядом с ними. Противостоять чарам может только Хозяин, но час битвы ещё не наступил, и я надеюсь, что моими усилиями, так и не наступит, потому что неизвестно, кому достанется победа.
— Но я то-то тут при чем? — воскликнула Эрна.
— При том, — наставительно сказал Джонни, — что твои друзья придут за тобой, и им будет предложен выбор… Впрочем, у меня есть и свои соображения относительно всего этого… Постарайся не думать ни о чем, — он подошел вплотную к Эрне и почти нежно коснулся рукой её щеки, а когда девушка отшатнулась, зло рассмеялся, — и не бояться. Тебе не причинят вреда, чего не могу сказать о твоих друзьях. Если Хозяин первым вызовет твоего друга на бой, то у вас не будет шансов выиграть, а для того, чтобы мой повелитель смог это сделать, я должен заманить твоих друзей на нашу территорию. А ты послужишь приманкой.
— Какая же ты сволочь, Джонни, — устало сказала Эрна.
— Не ругайся, как дитя дикого леса, — усмехнулся Джонни, — ах да, ты же не совсем яванка… ты ещё не научилась вежливому общению… Если твои друзья согласятся покинуть Индонезию и не вмешиваться в наши дела, то все вы будете живы и, вероятно, даже здоровы.
— Джон, — черноволосая девушка повисла у бандита на шее и, вопросительно заглянув ему в глаза, воскликнула, — ты обещал мне, что никому не причинишь вреда! Не только этой девушке, но и её друзьям!
— Не волнуйся, сестренка, — мягко ответил Джонни, но глаза его при этом светились жестокостью, — у меня всё под контролем, — и, повернувшись к Эрне, он добавил. — Отдыхай… пока можешь.
Через мгновение ни его, ни его сестры в камере уже не было.
Ничто не нарушило сон Гарри и его друзей, чутко оберегаемый волшебным порошком лотоса, который рассыпала у них над головами ночная гостья. Но когда утреннее солнце осветило вершину горы Агунг, а прохладный ветер с моря развеял последние обрывки волшебного сна, Гермиона протерла глаза и медленно села, пытаясь понять, где она находится. Ночью ей снилось озеро, сплошь заросшее розовым лотосом, а среди цветов важно вышагивали, высоко поднимая длинные ноги, величественные птицы с розовым оперением. Сон был таким чудесным, что расставаться с ним не хотелось, но чувство ответственности подсказывало Гермионе, что пора вставать. Гарри и Рон ещё спали, улыбаясь каким-то своим видениям, но Гермиона безжалостно растолкала мальчиков.
— Вы не знаете, где Эрна? — спросила она у протирающих спросонья глаза друзей.
— Нет, мы же спали, — ответил, зевая, Рон, — а что случилось?
— Я проснулась, а ее нет, — встревожено ответила Гермиона, оглядываясь по сторонам.
Вдали стеной вставал лес, и нигде вокруг не видно было ни единого живого существа. Птицы и те замолчали, перестав оглашать чистое небо звонкими трелями.
— Но она же не могла уйти без нас! — скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Гарри, хотя в голосе его и слышалось сомнение.
— Может, поищем её? — предложил Рон, сознавая глупость своего предложения: дорога просматривалась далеко в обе стороны, и нигде не было ни души.
— Да, наверное, стоит, — неуверенно согласился Гарри.
Какое-то время они бестолково звали Эрну, и, наконец, Гарри сказал:
— Это бесполезно! Мы даже не знаем, в какую сторону она могла пойти!
— С ней что-то случилось! — воскликнула Гермиона, прижимая к груди руки. — Я знаю, с ней что-то случилось!
— К сожалению, я тоже так думаю, — мрачно согласился Гарри, — но пока мы ничего не можем сделать! Нам нужно добраться до деревни Санг Мероно, возможно, он подскажет нам, где искать Эрну!
— Ты прав! — Гермиона бросила на него благодарный взгляд. — Идемте же скорее!!!
Через несколько часов, когда солнце поднялось высоко над горизонтом и нещадно палило, Рон устало опустился прямо в пыль и заявил:
— Я больше не могу, как хотите! Я всё-таки не бог, в отличие от некоторых, и не способен столько времени проводить на ногах! — он повернулся к Гарри и добавил. — Я готов следовать за тобой хоть на край света, но, согласись, живой Лаксамана намного полезнее Лаксаманы, изжарившегося на солнце!
— Ты прав, друг мой, — со вздохом Гарри остановился, — пешком мы и за неделю не доберемся до цели. Надо что-то придумать!
— Вот и придумай, — буркнул Рон и, растянувшись в пыли, мгновенно уснул.
— Бедное дитя, — Гермиона опустилась рядом с ним и погладила спутавшиеся рыжие волосы, — его преданность заслуживает награды, а не новых испытаний.
— Я знаю, милая, — Гарри взял Гермиону за руки и, подняв с земли, внимательно посмотрел ей в глаза, — но сейчас у нас нет времени. Нас ждет бой с Раваной, вот о чем надо думать!
— Да, конечно, — Гермиона вздохнула и склонила голову на грудь Гарри, — но я тоже устала… так устала!
— Герми, — Гарри нежно обнял её за плечи, прижал к себе, — я обещаю тебе, что всё будет хорошо. Мы победим Равану…
— И найдем Эрну? — девушка подняла голову и с надеждой заглянула ему в глаза.
— …и найдем Эрну, — решительно кивнул Гарри. — У меня появилась идея, как добраться до деревни, но ты должна мне помочь…
Гермиона сосредоточенно вычерчивала в пыли формулы, раздраженно отмахиваясь от Гарри, который пытался давать ей советы. Наконец, девушка не выдержала и заявила:
— Послушай, это действительно хорошая идея, и очень возможно, что она сработает, но, ПОЖАЛУЙСТА, не мешай мне! Ты сам попросил меня помочь…
— Всё, молчу, — улыбнулся в ответ тот, — я действительно не слишком хорошо умею создавать заклинания.
Гермиона удовлетворенно кивнула и вновь погрузилась в работу. Идея Гарри была, в общем-то, не сложной. Он просто решил попробовать написать новое заклинание, призывающее предметы, специально для индонезийской разновидности магии, используя те отрывочные знания, которые достались ему от Рамы. Впрочем, оказалось, что последние не слишком-то и нужны, потому что Гермиона вполне обходилась тем, что дала ей Сита, и что девушка сама почерпнула из древних сказаний.
— Призывное заклинание «ассио», — бормотала Гермиона, — плюс «тянуть к себе» по индонезийски — «тарик»… и надо соединить так, чтобы звуковая последовательность не нарушалась… «тарикассио»? «ассиотарик»? Боже, ну как вложить одно слово в другое?!
Девушка отбросила со лба мокрые от пота волосы и, откинувшись назад, замерла в неестественной позе, подняв лицо к небу и сложив перед собой руки в бутон лотоса.
— Брахма, Вишну, Шива — Создатель, Хранитель, Разрушитель! Ваша дочь Сита Дэви взывает к вам! Дайте мне совет!
Несколько минут прошло в напряженном молчании, и Гарри подумал, что все это пустая затея, раз уж Гермиона не знает, как воплотить его идею в жизнь, значит, ничего не поделаешь. Но тут Гермиона очнулась от транса и принялась лихорадочно записывать в пыли:
а с с и о
т а р и к
По пять звуков в каждом слове, в «ассио» одни глухие, значит звонких в новом заклинании быть не должно, иначе нарушится мелодика звучания, значит, минус «р» и на его место основное заклинание:
т а с с и о к
Она поднялась на ноги, повернулась лицом на запад и, сотворив в воздухе замысловатый знак, громко выкрикнула:
- Тассиок!
Рама, Бикрама!
Санг мото, Санг авто!
Раздастся рядом
мотоцикла гудок!
Тассиок!
Гарри, вытаращив глаза, смотрел на девушку.
— Санг авто?! — потрясенно повторил он. — Санг мото?! Гермиона, и ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО думаешь, что это сработает?!!
— А как я еще, по-твоему, должна призывать мотоцикл? — пожала плечами Гермиона. — В хорошем заклинании всегда есть обращение к духу вызываемого объекта, а слова «авто» и «мото» есть и в индонезийском языке. Это ДОЛЖНО сработать, или я — не Сита Дэви! — закончила девушка, гордо тряхнув головой.
Гарри хотел было возразить, но тут вдали раздался сигнал мотоцикла, а через несколько минут к друзьям подкатил «Полуночный дракон». Мотоцикл лихо затормозил перед друзьями, взметнув тучу пыли и всем своим видом выражая готовность к сотрудничеству. Гарри потряс головой и даже специально протер очки, но ничего не изменилось. Похоже, мотоцикл действительно ожил — заклинание сработало не совсем так, как предполагали друзья. Оно не просто притянуло к ним мотоцикл, но ещё и пробудило в машине живой дух.
— Отлично, — пробормотал Гарри, — во всяком случае, теперь у нас есть, на чем ехать, — он склонился над всё ещё спавшим Роном и тронул друга за плечо. — Рон, просыпайся! Пора в дорогу!
Но Рон продолжал безмятежно спать и не проснулся даже тогда, когда Гарри начал лихорадочно трясти его. Он только пробормотал что-то во сне, пытаясь отмахнуться руками. Гарри и Гермиона переглянулись. Сначала Эрна пропала, теперь Рон как-то странно заснул… Было от чего запаниковать.
— Почему он не просыпается? — прошептала Гермиона, глядя на Гарри полными отчаяния глазами. — Так не должно быть!
— Я не знаю, — Гарри ещё раз безуспешно попытался разбудить друга.
— Но мы же не можем оставить его здесь?! — воскликнула девушка.
— Нет, конечно же, нет, — Гарри устало потер лоб. — Мы возьмем его с собой… теперь у нас есть мотоцикл… можно ехать.
— Но из нас только Рон и Эрна умели водить мотоцикл, — Гермиона казалась немного растерянной, — кто теперь поведёт?
— Я, — вздохнул Гарри, — в конце концов, я до десяти лет жил среди магглов, должен же был хоть чему-то научиться…
Возмущенный гудок прервал его на полуслове. «Полуночный дракон» обиженно мигал фарами, явно давая понять, что и сам может позаботиться о своих пассажирах. Гарри и Гермиона вздохнули с облегчением.
Они забрались на сиденье, с трудом усадив туда же и Рона, который оказался ужасно тяжелым и совершенно не транспортабельным, и медленно тронулись в сторону деревни.
