Послесловие. О мифах и мифологии
Изначально «Танец белой обезьяны» задумывался, как своеобразный кроссровер по мотивам книг Дж. Роулинг и древнего индонезийского предания, которое называется «Сказание о Сери Раме». В процессе написания стало ясно, что хитросплетения мифологических сюжетов требуют некоторого разъяснения, дабы не вводить в недоумение читателей, в результате чего и родилось это послесловие.
Родиной таких героев фанфика, как Рама, его жена Сита, брат Лаксамана и демон Равана, первоначально является Индия. О них рассказывается в древнеиндийской эпической поэме «Рамаяна», создание которой приписывают индийскому поэту Вальмики. «Рамаяна» — трогательная и печальная история о любви и ненависти, отважных героях, могущественных богах и демонах. Куда бы ни проникало влияние Индии, оно везде несло с собой это сказание, но если, например, в Китае из всей поэмы прижился лишь образ Ханумана, то в Индонезии «Рамаяна» нашла свою вторую родину.
На Яве и Бали, частично на Суматре и других островах распространялись индийские религии: брахманизм, индуизм и буддизм. Официальным языком при дворе стал санскрит, распространилась индийская письменность, местные литературы обогатились индийскими сюжетами. Чтобы не разгневать своих старых покровителей и не лишиться их защиты, индонезийцы согласовали новые религии со своими собственными и переселили новых богов в привычный для самих индонезийцев мир. «Рамаяна» зазвучала по-новому, обогатившись местными сюжетами. Она обрела новых героев, сменились декорации и место действия, так что индийская «Рамаяна» превратилась в «Сказание о Сери Раме», которое настолько пронизано индонезийским мировоззрением и миропониманием, что его по праву можно считать национальным индонезийским эпосом.
В кратком пересказе индонезийский вариант истории Рамы и Ситы звучит следующим образом.
Жил на свете царь по имени Равана. «Самовлюбленный и взбалмошный деспот, коварный обольститель женщин, он мог являться в облике то прекрасного воина, то ужасного демона. Его могущество и сила почти не знали себе равных, парадоксальным образом сочетались в нем святость и нечестие». В один прекрасный день у Раваны родилась красавица дочь, но звездочеты предсказали, что муж девушки убьет царя и сам станет повелителем мира. Разгневавшись, Равана приказал положить принцессу в сундук и бросить в море, откуда её и выловил бездетный царь соседнего государства.
Когда настало время выдавать девушку замуж, к ней посватался царевич Рама, в котором воплотился на земле бог Вишну. Торжественно и пышно справили свадьбу.
Шли годы. Ничто не омрачало счастье Рамы и Ситы, но вот по требованию одной из жен, царь решил изгнать сына в лес. Рама вместе со своим братом Лаксаманой и Ситой удалился в изгнание. В лесу Рама и Сита искупались в заколдованном озере и тут же превратились в обезьян. Пока они пребывали в зверином обличии, Сита забеременела. Узнав об этом, Рама вынул не рожденного ребенка из утробы матери и бросил зародыш в рот царевны Дэви Анджани, которая в наказание за неправедную жизнь должна была сидеть, разинув рот, посреди моря. Как только зародыш оказался у нее внутри, все грехи Дэви Анджани были прощены, и в положенное время она родила Ханумана, который имел облик обезьяны. За свое мужество и знание разных военных хитростей лесные обезьяны избрали Ханумана своим предводителем.
Тем временем Равана как-то случайно встретил Ситу и надумал на ней жениться, поскольку не знал, что она его дочь. Однажды, когда Рама и Сита сидели у дверей своей хижины, мимо них пронеслись две золотые антилопы. Это были приближенные демоны Раваны. Сита захотела, чтобы Рама поймал ей этих антилоп, но пока тот гонялся за ними по лесу, Равана унес Ситу в свой дворец. Но сколько он ни старался, Сита так и не позволила ему прикоснуться к себе, храня верность своему мужу. Рама, взяв в помощники Ханумана, пошел войной на царство Раваны, убил его и освободил свою жену. В доказательство своей верности супругу, Сита вошла в пылающий костер, и пламя не тронуло её.
Через некоторое время сестра Рамы Кикуви Дэви попросила Дэви Ситу нарисовать для неё Равану, чтобы посмотреть, как тот выглядел. Сита нарисовала Равану на веере и отдала его Кикуви, но та испугалась гнева Рамы и оговорила Ситу. Рассерженный Рама, думая, что его жена тоскует по Раване, изгнал её из своего царства. Сита повиновалась, но перед уходом прокляла тех, кто так несправедливо обошелся с ней.
«Пусть великий и преславный бог рассудит меня с тем, кто оговорил меня! — сказала она. — Пусть не позволит он говорить тому, кто сказал тебе лживые слова! Пусть этот человек не сможет произнести ни одного слова! И если я ухожу виноватой, то пусть все животные отпускают меня с радостью. Если же я ухожу неповинной, то пусть все животные в этой стране тоскуют по мне!»
Как она сказала, так и случилось. Рама раскаялся и вернул жену, после чего они жили долго и счастливо.
В общих чертах и «Рамаяна», и «Сказание о Сери Раме» повторяют этот сюжет, но все-таки это совершенно разные произведения. Например, в своих поисках Рама часто обращается к различным животным, и в отличие от индийской «Рамаяны» много места в «Сказании о Сери Раме» занимают эпизоды, посвященные обезьянам — помощникам Сери Рамы в его борьбе с Раваной за царевну Ситу. Кроме того, в индонезийском сказании нашли свое воплощение анимистические представления индонезийцев и их культ поклонения духам предков. Если с точки зрения индуизма миром правит великая троица Брахма, Шива и Вишну, при чем Шива и Вишну являются активным началом, а Брахма лишь наблюдателем, который ни во что не вмешивается, то в индонезийском варианте Вишну является родоначальником царского рода, что совершенно отвечает индонезийскому взгляду на божественность предков. Анимистические верования нашли свое отражение в таких элементах сказания, как одушевленное оружие Сери Рамы и возможность передавать душу объектам, изначально неодушевленным.
Взаимоотношения между персонажами «Сказания о Сери Раме» очень сложны и запутаны, чего нет в индийской «Рамаяне». У индонезийского Ханумана, например, две матери: зачавшая его Дэви Сита и родившая на свет Дэви Анджани, персонаж, которого нет в «Рамаяне». Дэви Сита в свою очередь — считается дочерью Раваны. Однако отец Рамы вступил в близкие отношения с матерью Ситы прежде ее мужа, так что вопрос, кто на самом деле отец Ситы не имеет ответа, а сама Сита вполне может приходиться Раме ещё и сестрой, что, впрочем, по представлениям индонезийцев нисколько не мешает их браку. В «Рамаяне» подобных сложностей нет, и Сита просто дочь царя соседнего государства.
«Танец белой обезьяны» — это мой собственный, уже третий вариант того, что произошло с Рамой и Ситой, поэтому многое здесь выдумано и никогда не упоминалось ни в одной из версий ни «Сказаний о Сери Раме», ни «Рамаяны». Например, вся история с амулетом, который доставил героям столько неприятностей, целиком выдумана мной, также как и интерпретация знака молнии в качестве символа тримурти. Да и сам сюжет, если первоначально и должен был в какой-то мере воспроизводить сюжет «Сказания», очень быстро превратился в самостоятельное действие, поскольку, как это часто бывает, герои зажили своей жизнью и отказались следовать заранее предложенным рамкам.
С другой стороны, что касается бытовых моментов, то все они списаны с реальной жизни индонезийцев, а из «Сказаний о Сери Раме» позаимствованы не только имена героев, но и некоторые элементы, касающиеся индонезийской мифологии. История полумифического правителя Эр Лангги, которая затронута в фанфике, соответствует действительности, также как процесс изготовления магического криса и связанные с ним легенды, включая упоминание о Великом Мастере Рамади. Все приводимые в фанфике заклинания являются поэтической переработкой индонезийских заклинаний, которыми до сих пор пользуются в некоторых отдаленных индонезийских деревнях. В общем, читателю самому предоставляется возможность судить, насколько серьезно можно относиться ко всему, написанному в фанфике, ну а мне остается только попрощаться и завершить это повествование так, как в былые времена завершали свои повествования индонезийские рассказчики:
Перо сломалось, иссякли чернила,
И сочинитель устал немного.
Пантуном этим кончается книга,
Судите её не слишком строго.
