Любая другая девочка на месте Пенелопы непременно запаниковала бы. Любая — но только не она.
— Должен быть какой-то выход. Успокойся и обдумай все хорошенько, главное в подобной ситуации — сохранить холодную голову, — обращаясь к самой себе, веско произнесла она.
— Это в качестве холодной закуски, что ли? — ядовито поинтересовался Северус. Его гораздо больше устраивала ситуация, когда, обнаружив его присутствие в чулане, Пенелопа испуганно притихла и в течение некоторого времени помалкивала. Придя, наконец, в себя, эта наглая малявка уселась рядом, едва ни к нему на колени и, вдобавок, разговаривает теперь сама с собой, как сумасшедшая.
Пенелопа оценивала происходящее иначе.
— А у тебя есть другие предложения? Если так — готова их выслушать, — девочка намеренно проигнорировала замечание Снейпа. Отец учил, что не стоит обращать внимание на провоцирующие ремарки оппонента — такая тактика помогает быстрее достичь конструктивного диалога. Она великодушно шла навстречу этому закомплексованному грубияну, и хотя Северус не мог прочитать этого во взгляде, так как было слишком темно, но отчетливо расслышал снисходительные нотки в ее голосе.
— Я бы предложил превратить тебя в урну, или… — Снейп прищурился, обдумывая, в каком облике эта замухрышка смотрелась бы лучше всего, — промокашку, — жаль, палочки нет, — угрюмо закончил он.
— Не стоит тратить время на пререкания! Давай подумаем, как выбраться отсюда. Две головы — лучше, чем одна, — Пенелопа быстро вживалась в роль мудрого взрослого, уговаривающего строптивого малыша, но нравоучительный тонзвучал для Снейпа как издевка.
— Не стоит называть таким громким именем кочерыжку на плечах, — ледяным тоном оборвал он Пенелопу.
Оскорбленная девочка собралась, было, ответить обидчику, как вдруг дверь распахнулась.
В прямоугольнике режущего глаза света четко обозначился хорошо знакомый Пенелопе силуэт.
— Мара! Марочка! Как же я рада тебя видеть, — Поппи бросилась к подружке, повисла у нее на шее и принялась осыпать поцелуями лицо.
Северус мрачно следил за происходящим, он продолжал сидеть на полу, скрестив перед грудью руки, и даже не пошевелился.
— Отпусти меня, Пенелопа, — Мара тщетно пыталась высвободиться из объятий подруги. — Зелья ты прогуляла, но еще есть шанс попасть на Астрономию.
— С дороги, малявки, — Снейп оттолкнул и вышел за дверь. Его взгляд лишь на один миг встретился с глазами Марджори. Та вздрогнула и, сглотнув, сама того не желая, кивнула в знак приветствия.
— Не очень-то вежливо толкаться, Маугли, — храбро выступила вперед Пенелопа.
— Послушай, Хаффлпафф, в твоей головёнке маловато мозгов и для одной во-от такусенькой пигалицы, — он практически соединил большой и указательный пальцы, чтобы показать, какой дюймовочке поппиных мозгов, все же, хватило бы. (Не стоит, наверное, упоминать, что он не был особенно великодушен). — Не пытайся раздваиваться и давать себе советы, маленькая-премаленькая мышка. Кстати, — тебе, — Северус припечатал к ее форме помятый цветок Дропсии, потом поднял валявшуюся у порога палочку и удалился, оставивзастывшую с открытым ртомПенелопу и втянувшую голову в плечи Марджори.
— Не знала, что ты знакома с этим грубияном, — Пенелопа забегала то с одной, то с другой стороны, пытаясь заглянуть в лицо Марджори.
— С чего ты взяла, что мы знакомы? В школе я первый год, и ты прекрасно знаешь, что он не жил с нами по соседству.
— Да ведь и мы с тобой всего пару лет знакомы, твои родители не так давно переехали, — настаивала Поппи.
Мара резко остановилась и повернулась к ней лицом:
— Я ничего не знаю о Северусе Снейпе, не знаю и знать не хочу, — она вцепилась в её руки чуть выше локтей. — Ясно?!
— Да ясно, ясно, — Пенелопа никак не могла понять, чем рассердила подружку, но настаивать далее не решилась.
Девочки вбежали в гостиную Хаффлпаффа. Пенелопа с удовольствием окунулась в приятную знакомую атмосферу. От окна доносилась тихая музыка: кто-то из студентов открыл музыкальную шкатулку, подаренную одному из деканов факультета и бережно хранившуюся с незапамятных времен. Сейчас проигрывалась «Свадьба садовых гномов». Пенелопа плюхнулась на выгоревший плюшевый диван, схватила первую попавшуюся подушку и прижалась к ней щекой. От подушки пахло пылью и немножко конфетами.
Хаффлпафф — единственный факультет, гостиная которого была заставлена растениями, что и понятно: его всегда возглавляли преподаватели гербологии. Чтобы не разговаривать с Пенелопой, Марджори начала поливать цветы, медленно переходяот горшка к горшку и стараясь растянуть процесс как можно дольше. Она ласково пощекотала Ушки гоблина, мгновенно отозвавшиеся блаженным шуршанием бархатистых волосатых листьев. И кто придумал такое пакостное название для такой прелести?
В гостиную вошли зареванные четвероклассницы, сопровождаемые толстым монахом — приведением факультета — и омерзительным запахом тлеющей газетной бумаги. Судя повсему, этот запах распространяли школьные сумки девочек.
При виде Мары четвероклассницы заревели еще громчеи опрометью бросились в свою спальню. Невозмутимая, как скала, Марджори лишь удивленно приподняла бровь и спокойно продолжила свое занятие. И все-таки в некоторых вещах магглы магам еще и фору дадут, — удовлетворенно подумала она. — Жаль, с Пивзом не удалось все так же просто уладить.
А Пенелопа лежала на животе, болтая ногами и подперев руками щеки. Перед ней на подушке съёжился цветок Дропсии, который она задумчиво разглядывала.
— Пошли спать, Поппи, — позвала подружку Мара. — Завтра рано вставать.
Помедлив несколько секунд, Пенелопа сунула Дропсию в карман — как-никак это были первые цветы, которые она получила от мальчика — и отправилась вспальню вслед за подружкой.
— Погоди, Мара! Я все равно не усну, пока ты не расскажешь мне все-превсе о том, что случилось сегодня, — глаза Пенелопы слипались: она приложила ладонь ко рту, пытаясь подавить оглушительный зевок.
— Я могу чем-нибудь помочь тебе, Северус? — деликатно осведомился Люциус Малфой. Уже перевалило заполночь, когда они вернулись от декана в свою мрачную и холодную спальню. Люциус нарочно зашел к сокурснику: лучшего времени для разговора не представилось бы.
Снейп откинулся на спинку жесткого неудобного стула и закрыл глаза. Он очень устал, и меньше всего хотел сейчас вести беседы с Малфоем. Северус пропустил почти все занятия, что былосовершенно не в его духе, и Люциус намеревался заставить его рассказать о случившемся. Помимо банального любопытства, Малфой уже прикидывал,каксможет использовать полученную информацию. Но Северус не спешил выкладывать все ему: привычка не болтать зря не раз сослужила хорошую службу, и, кроме того, он прекрасно знал характер своего приятеля.
Возможно, Малфой и смог бы помочь поквитаться с Поттером и его шайкой, но Снейп еще не решил,о чем следует рассказать. Он привык полагаться только на собственные силы, а попросив Люциуса о помощи, боялся попасть в расставленные силки.
— Нет, Люциус. Все в порядке, но спасибо за предложение, — он выжидательно посмотрел на Люциуса.
— Позволь дать тебе совет, Снейп. Не стоит пренебрегать дружбой своих сокурсников. Наш факультет особенный, и тебе это известно. Нет союзников, сильнее слизеринцев, и нет страшнее врагов. Помни об этом.
Северус промолчал. Но Малфой не сдавался.Он подошел к Снейпу и наклонился к самому его лицу.
— Посмотри на меня, Северус.
Снейп неохотно подчинился и посмотрел в неподвижные зрачки Люциуса. В таком освещении очень светлые, зачесанные назад волосы Малфоя, тени на его узком заостренном лице и эти вытягивающие душу глаза представляли зловещую картинку. В чертах не осталось ничего миловидного, ни капли того смазливого лоска, на который так западали девчонки.
— Говори, — это даже не прозвучало, просто шевельнулись губы.
Севурус не смог выдержать давления: Люциус выглядел сейчас таким притягательно сильным, властным. Северус сам хотел бы быть таким.
— Это Поттер и Блэк.
Люциус не мог ожидать более полной победы: он улыбнулся и сладко поежился, как сытый кот:
— Эти мерзавцы — простобельма наглазах школы. Если бы не Дамблдор, от них бы давно избавились. Но ему не долго осталось… — он хищно скривил губы. — Надо выждать — потом расправимся сразу со всеми… — Люциус осекся, поняв, что невольно вернулся к теме, которую Снейп намеренно избегал. — Я бы на твоем месте ударил по его слабым местам. Нобудем честными, мы ведь друзья, — он смерил Снейпа взглядом. — Тебе не потянуть ни квиддич, ни Эванс…Поверь: если бы ты повнимательнее относился к нашим дополнительным занятиям, — он опять увлекся и не заметил, что зашел слишком далеко.
— Давай спать, Люциус. Я смертельно устал. К черту Эванс, а вот насчет квиддича мы еще посмотрим…