Глава 1. Забытый день рождения
В Литтл-Уингинге целый день шел дождь. Все кругом было серым — мокрая дорога, обвисшие деревья напротив, проезжающие изредка машины. Гарри смотрел на улицу, стоя у окна в гостиной. Как всегда, день рождения он встречал без семейного торжества, пирога со свечками и кучи подарков. Хорошо хоть, тетя Петуния с мужем и отпрыском уехали на выходные к тете Мардж, которая давно звала их отдохнуть у моря. Гарри представил себе, как мокрые мистер и миссис Дарсли вместе с их разлюбезным Дадли сидят на холодном пляже, стуча зубами на пронизывающем ветру, и настроение его немного поднялось. Все-таки здорово быть хозяином самому себе, пусть и всего на пару дней! Никто не заставляет есть суп, никто не считает, сколько ты съел конфет с чаем, никто не гоняет без продыху по пустяковым поручениям. Никто не гонит спать в одиннадцать вечера и не будит в семь утра, несмотря на каникулы. Правда, дядя Вернон запер в кабинете телевизор, а тетя Петуния убрала в свою комнату все запасы конфет. Как будто Гарри способен съесть всю эту кучу! Он же не Дадли. Но телевизор все-таки могли оставить. Гарри в последнее время очень интересовался магловскими новостями, если, конечно, тетя с дядей не замечали, как он подслушивает под дверью.
Когда в начале лета тетя Петуния и дядя Вернон встречали Гарри на перроне, сопровождавшие его члены ордена Феникса внятно намекнули семейству Дарсли, что если они будут продолжать обращаться с Гарри как с чужим, то на них найдется магическая управа. Особенно устрашающе выглядел Шизоглаз Хмури, чей выкатывающийся из орбиты глаз произвел на маглов неизгладимое впечатление. У дяди Вернона весь обратный путь до Прайвет-Драйв так тряслись руки, что он вынужден был вести машину с почтенной скоростью, пропуская вперед экскурсионные автобусы.
Действительно, первые две-три недели кто-нибудь из авроров непременно заскакивал проведать Гарри, пугая Дарслеев своим неожиданным появлением. Один раз Тонкс, верная своим привычкам, материализовалась прямо посреди кухни, наступив на ногу Дадли, который как раз собирался незамеченным пробраться в холодильник. Дадли перепугался до полусмерти, что было неудивительно после его прошлогодней встречи с дементорами, и завопил так громко, что на втором этаже тетя Петуния, сервировавшая стол к обеду, уронила стопку тарелок. Так что Тонкс опять оправдала свою славу самой неуклюжей выпускницы Хогвартса. Это гордое звание она носила уже лет пять, но в Гриффиндоре подрастал ее заслуженный преемник. Через пару лет Невилл Лонгботтом, очевидно, сменит Тонкс на этом почетном посту.
«Если только мы доживем до выпуска», — подумал Гарри невесело.
Чаще других на Прайвет-Драйв появлялся Ремус Люпин. После гибели Сириуса Люпин, очевидно, взял на себя негласную опеку над Гарри. Он приходил всегда днем, деликатно стучась в дверь, перед которой, как подозревал Гарри, аппарировал за секунду до того. Тетя Петуния всегда с неприкрытым презрением оглядывала поношенный плащ и изнуренное лицо Люпина, но в остальном этот тихий колдун был ей наименее антипатичен из всех посетителей Гарри. Если бы она только могла себе представить, чем занимается тихий колдун в лунные ночи!
В последний свой визит, где-то в середине июня, Люпин между прочим сообщил Гарри, что Министерство Магии временно запретило совиную почту и иные средства магической коммуникации с домами маглорожденных колдунов. На бурные протесты мальчика Люпин серъезно ответил:
— Понимаешь, Гарри, сейчас необходимо как можно тщательнее укрыть все обиталища маглорожденных учеников. Это самая незащищенная часть колдовского сообщества. Детям не разрешено использовать магию самостоятельно, но даже если бы этот указ отменили, то что смогут дети сделать против Вольдеморта? А их магловские родители и того меньше. Я еще удивляюсь, что Министерство согласилось с подобными мерами. Профессору Дамблдору по-прежнему не доверяют в администрации, Гарри. Так что потерпи, пока что нельзя пользоваться ни совами, ни обычной почтой. И по телефону тоже пока не звони — мало ли что, береженого сам Мерлин бережет.
— Я что, опять все лето не смогу общаться с Роном и Гермионой?
— Надеюсь, через пару недель мы подготовим все необходимые Укрывающие и Репеллентные Заклятия, тогда можно будет звонить по магловскому телефону и писать обычные письма. Правда, они у маглов идут дня три, не знаю, для чего может быть полезна такая почта!
— А что это за Репеллентные Заклятья и почему на них надо так много времени? И кто это «мы»?
— Вообще-то, обычное Маглорепеллентное Заклятье — до смешного простая штука, но здесь оно должно быть рассчитано не на маглов, а на колдунов, причем на очень сильных колдунов. Так что тут профессор Дамблдор разработал особо хитрую систему. Помнишь, ты тоже сначала не мог увидеть дом, где собирается… ммм… известное тебе общество? Так вот это были цветочки, потому что Блэки — древняя колдовская семья, и там своих защит хватает. И их дом, кроме всего прочего, не внесен в магловские карты. А в нашем случае приходится все делать сначала, и еще из карт все адреса изымать. В общем, ничего сложного, но работы куча, причем ужасно нудной, приходится даже некоторых выпускников привлекать, а то рук не хватает. Близнецы Уизли нам очень помогают, у них куча полезных идей, и с ними не так скучно работать. В общем, я не знаю, надо ли тебе это все рассказывать. Знаешь, давай этот разговор отложим, а ты все как-нибудь у директора выспросишь.
Гарри невольно подумал, что Сириус обязательно рассказал бы ему все самое интересное, а вот Люпин осторожничает. Видимо, мысль эта живо отразилась в его взгляде, потому что Люпин еле заметно нахмурился и открыл рот, чтобы что-то сказать, но промолчал. Похлопал Гарри по плечу и отвернулся к окну. Гарри почувствовал себя немного виноватым, ведь не только для него потеря Сириуса была болезненной. Профессор Люпин потерял единственного друга. Это все равно как если бы он, Гарри, потерял Рона, а затем и Гермиону. Что бы он тогда чувствовал? Непрошенное чувство вины заставило Гарри упрямо выпятить подбородок и спросить:
— А если я все-таки пошлю сову, что мне сделает Министерство? Опять устроит суд?
— Нет, Гарри, не устроит, ведь палочкой ты не будешь пользоваться. Скорее всего, твоя Хедвига просто заблудится. Она ведь летает по магической наводке, а все наводки специально будут перенаправлены. Так что, скажем, дом Гермионы она не сможет найти, а потом и твой тоже. Да, кстати, тебе теперь тоже нельзя далеко от дома отходить, а то обратную дорогу не найдешь. Это наша недоработка, я надеюсь, мы что-нибудь с этим сделаем. Ты не беспокойся, — тихо проговорил Люпин, — директор Дамблдор про тебя не забывает. Если никто не появляется, значит, им просто некогда. Так что без обид, хорошо? А с Гермионой и Роном пообщаешься попозже.
Гарри надулся, помолчал немного и в конце концов спросил то, о чем уже давно хотел узнать, но никак не решался. Боялся показаться слишком озабоченным.
— Профессор Люпин, а если… если вдруг кто-то все-таки явится сюда, я имею в виду, вы сами знаете кто… Пожиратели там или дементоры… Можно мне будет использовать палочку? Я же на каникулах, я имею в виду, меня опять вызовут в Министерство? В общем, что мне делать в этом случае, профессор? Вы, конечно, понимаете, что я волнуюсь за тетю с дядей, а не за себя. Но все-таки хотелось бы заранее приготовиться… ко всему. — Гарри почувствовал, что последние слова звучат как-то слишком патетически, и покраснел. Но Люпин, к удивлению Гарри, отнесся к вопросу абсолютно серьезно.
— Я не знаю, что тебе можно посоветовать, Гарри. Меня этот вопрос тоже очень сильно беспокоит. И профессора Дамблдора тоже. Пока что здесь поблизости всегда есть кто-то из наших. Если что, можешь их позвать, они настроены на твой голос и услышат, даже если ты позовешь шепотом. И палочкой, конечно, можно пользоваться для самозащиты. Но только имей в виду, сильный колдун может проследить использование волшебной палочки даже сквозь Репеллентные Заклятья, это оставляет мощную наводку, так что немедленно после этого сообщи в Министерство или найди кого-нибудь из авроров, пусть тебя аппарируют в другое место.
Гарри усмехнулся. Сообщи в Министерство? Найди авроров? Как это, интересно, если сову послать нельзя и каминная сеть не работает? По телефону позвонить Корнелиусу Фаджу? Но он оставил свои сомнения при себе. Разрешили палочкой пользоваться, и ладно. Теперь Гарри чувствовал себя гораздо увереннее.
После этого разговора визиты из магического мира практически прекратились. Тот случай, когда Шизоглаз Хмури буквально свалился с неба на газоне перед домом, на глазах у подрезавшей кусты тетушки Петунии, можно не считать, потому что визит длился всего минуту. Хмури всучил Гарри какой-то довольно тяжелый, продолговатой формы предмет, завернутый в оберточную бумагу веселенькой расцветки, и со словами: «Поттер, убери подальше и НЕ РАСКРЫВАЙ БЕЗ НЕОБХОДИМОСТИ, это на самый крайний случай», исчез опять. Гарри отнес сверток в свою комнату и убрал его на шкаф, подальше от соблазна. Если бы это был не профессор Хмури, а, скажем, легкомысленная Тонкс, Гарри не удержался бы и посмотрел, что внутри, а так все выглядело слишком серьезно. Первое время таинственный предмет словно гипнотизировал Гарри, и он то и дело бросал нерешительные взгляды на шкаф, раздумывая, не будет ли поздно в том самом крайнем случае и не лучше ли подготовиться заранее. Со временем, однако, Гарри забыл про сверток, и он благополучно пылился на шкафу вместе с котлом для зельеварения.
Как и обещал Люпин, в начале июля кузен Дадли с округлившимися глазами позвал Гарри к телефону. Звонил Артур Уизли, который был настолько возбужден общением с магловской техникой, что его голос в телефонной трубке можно было слышать из коридора.
— Гарри! Ты меня слышишь? Мы наконец закончили с… ну, ты знаешь с чем, так что теперь можно пользоваться этими магловскими аппаратами! Ты меня правда хорошо слышишь? А у вас какой фелетон, большой или маленький? У меня теперь свой, самый большой, какой я смог найти! — В голосе Артура Уизли слышалась неприкрытая гордость. — Представляешь, мне сказали, что бывают такие феле… аппараты, которые можно носить с собой, без всякой вилки! Они работают на каком-то ридио! Я тоже себе такой сделал, но он почему-то без магии не работает. Вот бы посмотреть на настоящий! — Мистер Уизли, очевидно, так размахивал руками в возбуждении, что телефонная трубка у него выпала, и некоторое время Гарри слышал только стук, пыхтение и отдаленный голос миссис Уизли, призывающей супруга не занимать Гарри по пустякам. — Да, я совсем забыл, тут тебе Рон хотел что-то сказать. На, Рон, держи.
— Гарри, ты меня слышишь? — Рон кричал в трубку точно так же, как и его отец.
— Слышу, Рон, привет. Как у вас дела? Чего новенького? — сдержанно сказал Гарри, боясь спрашивать, кто из многочисленного семейства Уизли где находится. Еще нарвешься на какую-нибудь сверхсекретную информацию. Но Рон с удовольствием стал выкладывать последние новости, тарахтя без продыху и захлебываясь от возможности наконец поговорить с другом.
— У нас все нормально, Джинни тебе привет передает, она так здорово выросла, что на нее никакие вещи не налезают. Ей мама мои штаны перешила, я из них тоже вырос, а она говорит, не буду носить, они мальчуковые! Мама их переколдовала в розовый цвет, а Джинни на нее обиделась. Билл приехал в отпуск, но он такой занятой, появляется только к ночи. Чарли тоже сейчас здесь, они с папой целую неделю что-то делали для профессора Дамблдора, кучу выпускников собирали, я тоже хотел помогать, но меня пока не взяли. И Фред с Джорджем там тоже были, но они не рассказывают ничего, только хихикают. Гарри, мы с тобой в этом году сходим в их хохмазин, они столько новых примочек придумали! Сначала все дома испытывали, а потом мама в стиральной машине нечаянно постирала Жевательную Радость, весь годовой запас, так они теперь целыми днями в магазине пропадают. В подвале сделали испытательный полигон, мы с тобой сходим посмотреть! — Рон приглушил голос. — Гарри, тебе уже говорили, что совами нельзя пользоваться? Я пробовал Гермионе Свина послать, а он через четыре дня только вернулся, измотанный весь, и мое письмо к ноге привязано, как будто он ее дом не нашел. Это, наверное, и есть Укрывающие Заклятья?
— Да, мне Люпин то же самое говорил. Мне еще хуже. Твой Свин хоть дорогу назад нашел, а моя Хедвига может вообще заблудиться. Рон, расскажи мне все что знаешь, что там у вас вообще творится? Я ведь здесь ни газет не получаю, ничего. Скажи, сбежавших из Азкабана всех поймали или нет? И что там с дементорами, нашли кем их заменить или нет? И… В общем, Рон, рассказывай все, что знаешь, мне все интересно!
Рон честно попытался напрячь память и вспомнить что-нибудь интересное, услышанное от отца или от старших братьев, но все его познания были вполне рутинными и совершенно не стоили особого внимания Гарри.
— Я вроде ничего такого не знаю, Гарри. В Министерстве вроде новый указ пробивают, насчет снижения разрешенного уровня бытовой магии, но мама говорит, это все ерунда, если Ты-Сам-Знаешь-Кто захочет, он обнаружит и самую слабую магию. Про сбежавших Пожирателей, вроде бы, ничего нового, их ловит целая куча народу, под руководством Шизо… то есть, профессора Хмури, это вообще-то секрет, считается, что я про это не знаю, но пока все равно никого не нашли, кроме тех, кого мы тогда поймали. У отца на работе какая-то важная акция намечается, что-то связанное со списками Зарегистрированных Порталов. Вроде бы, Билл тоже к этому отношение имеет, потому что они ТАК замолкают, когда я вхожу! Папа ругается, что в Министерстве сплошные дураки сидят, то есть я думаю, что они не дураки, но большинство Дамблдору не доверяет, потому что его считают немного чокнутым, ну ты понимаешь, он и правда себя иногда странно ведет, хотя ничего не могу сказать, мне это нравится. Поэтому пока они там раскачаются, все черепахи уже разлетятся, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Папа недавно кричал, мол, пока что-то серьезное не случится, Фадж и палочкой не пошевелит, а здесь важна как раз профилактика. Я не знаю, про что это он, по-моему, что-то связанное с охраной Министерства. Про дементоров вчера решали вопрос на заседании Конфедерации Магов, пользоваться дальше их услугами или нет, но пока ничего не решили, потому что на сторону Ты-Знаешь-Кого перешли еще не все, как будто нужно, чтобы обязательно все перешли. Но тюрьму как-то там дополнительно охраняют, мне Фред говорил, он Билла подслушал на той неделе. В общем, Гарри, ты же видишь, я ничего интересного не знаю.
Гарри вовсе так не думал. По правде сказать, он был ошеломлен кучей свалившейся на него информации, и в который раз пожалел до слез, что вынужден проводить драгоценное летнее время с семейкой Дарсли. Если бы только можно было вырваться из этого заточения! Несмотря на одиннадцать лет, проведенные в магловском мире, Гарри чувствовал себя здесь абсолютно чужим и одиноким. Все, что он любил и ценил в этой жизни, принадлежало совсем другому миру. Ностальгия особенно обострилась теперь, после гибели Сириуса. Раньше Гарри жил надеждой, что когда-нибудь они с крестным будут обитать в настоящем магическом доме, будут получать совиную почту по утрам, а по выходным играть в квиддич на лужайке, но теперь эта надежда окончательно угасла. И вот сейчас наивные слова Рона только добавили горечи. Профессор Дамблдор почему-то считал, что кровные узы играют важную роль в защите Гарри от Вольдеморта, поэтому он терпеливо отказывал и миссис Уизли, и Люпину, и родителям Гермионы, которые наперебой просили его позволить Гарри пожить у них дома во время каникул. Гарри очень уважал старого профессора, но иногда он не понимал его. Например, в такие минуты, как сейчас.
— Рон, если ты что-нибудь еще услышишь такое же обычное, позвони мне, ладно? — Гарри постарался убрать из голоса язвительные нотки, но ему это плохо удалось. — Или если кто-нибудь в гости заскочит, вроде профессора Хмури, спроси у него, нельзя ли вам ко мне в гости выбраться? И вообще, не пропадай. Какой номер у вашего телефона?
— Я не знаю, Гарри, а где он должен быть написан?
— Он нигде не должен быть написан, просто чтобы с тобой соединиться в следующий раз, я должен набрать ваш номер. Спроси у отца.
В трубке неожиданно возник голос Джинни.
— Гарри, привет, записывай номер. Мужчины никогда не умеют уловить самое главное. Пиши, диктую.
— Эй, Джин, ты чего, подслушивала, что ли? — возмущенно спросил Рон.
— Ну, понимаешь, Фред свои Всеслышащие Уши немного модифицировал, специально для телефонов, так ему надо было их на чем-то проверить. Вот мы и проверяем.
Гарри записал номер нового телефона Уизли и отключился, под громкие уверения Рона, что он непременно будет звонить каждый день, и скромное «Пока, Гарри» его младшей сестры.
Спеша проверить, можно ли теперь позвонить Гермионе, Гарри набрал ее номер, но в ответ включился автоответчик. Приятный мужской голос сообщил:
— Здравствуйте, вы набрали домашний номер доктора Грейнджера. Меня в настоящее время нет в городе. Если вы хотите записаться на прием, позвоните сестре Меган или сообщите свою фамилию после сигнала. До свидания.
После гудка телефон выжидательно помолчал, но Гарри не решился сообщить свою фамилию отцу Гермионы, который, кажется, был дантистом. Гарри слегка побаивался дантистов и поэтому повесил трубку.
Всю следующую неделю Рон испытывал терпение тети Петунии и дяди Вернона, звоня по три раза на дню, пока родственники Гарри не выдержали.
— Если этот мальчишка еще раз позвонит после десяти вечера, я сообщу в полицию о телефонном хулиганстве! — брызгая слюной, проорал дядя Вернон, несясь по коридору в полосатой пижаме. Очередной звонок Рона явно пришелся не вовремя. Гарри подумал про себя, что если бы его родственники не были так скупы, они поставили бы еще один аппарат. И не мешали бы ему самому брать трубку. Но родственники не желали облегчать жизнь себе и Гарри, поэтому на следующий день из телефонного ведомства пришло извещение о смене номера. Новый номер телефона Гарри нарочно не сообщили, так что теперь он сам звонил Рону, когда тети и дяди не было видно на горизонте.
Гермиона с родителями так и не появлялась, и автоответчик все тем же вежливым голосом отправлял всех желающих к неведомой сестре Меган. Очевидно, Грейнджеры уехали в отпуск, как и всегда в июле. Гарри очень интересовало, как это они смогут вернуться обратно? Люпин определенно сказал ему, что ни один колдун не найдет дом Гермионы, а она ведь тоже была ведьмой. Может быть, если колдун находится в компании маглов, Укрывающее Заклятье не действует? А вдруг Вольдеморт и его приспешники додумаются проверить это на опыте? Или, может быть, директору Дамблдору удалось все-таки найти лазейку, позволяющую хозяевам находить свой дом? Если так, то Гарри тоже может пойти прогуляться и затем без проблем вернуться домой? Но пробовать ему как-то не хотелось, во всяком случае, без поддержки какого-нибудь знакомого колдуна, так что Гарри решил повременить с экспериментами. Вместо этого он занялся домашним чтением, тщательно выискивая в учебниках по Заклинаниям все, что хоть отдаленно напоминало бы Укрывающие Заклятья. К сожалению, в программу первых пяти классов эта тема явно не входила. Кроме того, Гарри обнаружил, что в магловском мире тоже есть интересные вещи, например, футбол и Формула-1. Дадли в непонятном порыве щедрости отдал ему свой старый футбольный мяч, и Гарри часто проводил душные вечера на подъездной дорожке к дому Дарсли, бездумно чеканя его коленом и тоскливо вспоминая запретную до осени метлу.
В таких никчемных занятиях прошел остаток июля. Дядя Вернон и Дадли, который своими габаритами напоминал теперь небольшой гардероб, сильно страдали от одуряющей жары, поэтому, как только представилась возможность покинуть душный перенаселенный город, тетя с дядей и кузеном Дадли укатили к морю. Дядя Вернон долго взвешивал, чего он опасается больше, — оставить Гарри одного и остаться без дома (от этого отродья можно ожидать самых подлых неожиданностей) или же взять его с собой и опозориться перед приличной компанией, которая собиралась у его сестры Марджори. В конце концов второе опасение перевесило, и тридцать первого числа рано утром родственники отбыли на уикенд, оставив Гарри в распоряжение весь дом, если не считать запертых комнат, и пирог с почками в холодильнике.
Оставшись в долгожданном одиночестве, Гарри немедленно позвонил друзьям, но ни Грейнджеры, ни Уизли не брали трубку. Гарри приуныл. Сегодня ему исполнялось шестнадцать лет, и он рассчитывал получить хоть какие-нибудь поздравления от друзей. Ну, не то чтобы всерьез рассчитывал, но за последние несколько лет он привык, что есть люди, которые не забывают о дне его рождения. Погода вполне соответствовала его мрачному настроению: на Англию неожиданно обрушился проливной дождь. Почти весь день Гарри читал подаренную на прошлое Рождество книгу про Нестандартные Заклятья против Темных Искусств, пока не заболели глаза. Остаток дня он простоял у открытого окна в гостиной, бездумно глядя, как сильная струя выбивается из водосточного желоба на крыше и, не попадая в трубу, пытается достать до растущего посреди лужайки розового куста.
Сгустились ранние сумерки. Гарри вдруг показалось, что по улице, через пару домов от обиталища Дарсли, движется какая-то большая масса, более темная, чем окружающая сереющая мгла. Масса остановилась на минуту прямо посреди чужой лужайки, а затем решительно двинулась в сторону Гарри. Он насторожился и на всякий случай отступил вбок, глядя на непонятное что-то из-за занавески. Спустя несколько минут он понял, что темная масса не была автомобилем или другим транспортом, это была небольшая группа людей, передвигающихся весьма странным способом, и эта группа людей неровными зигзагами приближалась к дому Гарри. Все они шли очень тесно, словно обнявшись, и были накрыты сверху подобием большого дождевика. Материал был темный и непрозрачный, из-под него были видны только многочисленные ноги, норовившие то и дело наступить одна на другую. Сердце Гарри ухнуло куда-то очень глубоко, и он собрался уже на онемевших вдруг ногах помчаться за волшебной палочкой, как вдруг этот невероятный многоногий гриб остановился прямо перед домом Дарслеев, в любимом розовом кусте тети Петунии, и из-под него послышались приглушенные голоса.
— Блин, что тут так колется?!
— Ну и где же тут дом?
— Я же тебе говорил, что не сработает.
— Тише, дети, не ругайтесь и не толкайтесь, вы мне все ноги отдавили.
— Надо походить кругом, это должно быть где-то совсем рядом, в радиусе ста метров.
— Ничего себе, сто метров! Поточнее ничего нельзя было придумать?
— Вот ты бы и думал, а то критику наводить все горазды.
— Люди, давайте уже куда-нибудь пойдем, а то я в самой луже стою.
Гарри, открыв рот, слушал эту придушенную перепалку. Если бы не обстоятельства, он бы поклялся, что слышит сейчас голоса многочисленных членов семейства Уизли. Поддавшись какому-то непонятному порыву, он распахнул окно пошире и крикнул:
— Эй, Рон, это ты?
Все голоса мгновенно заткнулись, потом странный дождевик зашевелился, и голос Рона неуверенно спросил:
— Эй, Гарри, это ты?
— Это я, и я не совсем понимаю, что вы там делаете. Снимайте эту попону и идите к дверям, я вас впущу.
— Мы пока не можем ее снять, а то потеряемся. Выйди на крыльцо и позови нас, а то отсюда ничего не видно.
Гарри пулей выскочил из дома и, остановившись на крыльце, громко позвал:
— Эй, Рон, идите сюда!
Куча, которая в ожидании этого призыва нетерпеливо перетаптывалась под струей воды из водосточного желоба, с радостным гомоном рванулась на голос, топча герани и прочую культурную растительность. При этом разные ноги путались, заплетались и двигались в разных направлениях, поэтому когда основная часть толпы наконец достигла дверей, дождевик в нескольких местах сполз и явил миру рыжие головы и любопытные глаза отпрысков славного семейства.
