Глава 2. Маги, которые играют в игры
В отсутствие тети и дяди Гарри чувствовал себя хозяином, поэтому он не стал сразу приставать к ввалившимся в дом Уизли с расспросами, а сначала позаботился о благоустройстве вновь прибывших. Поскольку, как сразу же предупредила миссис Уизли, в доме никому не разрешалось использовать магию, Гарри пришлось вытащить из комода тети Петунии недельный запас полотенец и зажечь камин в гостиной. Когда все визитеры были вытерты и устроены на диванах, креслах и ковре, а большой плащ из плотной ткани развешен для просушки в прихожей, Гарри наконец смог рассмотреть своих гостей. Как он и понял по голосам, вместе с Роном и миссис Уизли прибыли близнецы Фред и Джордж, их старший брат Чарли, а также Гермиона Грейнджер.
— С днем рождения, Гарри, — сказала Гермиона. — Извини, что не предупредили. Но ты же знаешь, мы не могли тебе позвонить.
— Папа тоже очень хотел приехать, но он как назло сильно занят в министерстве, — объяснил Рон. — Вместе с Биллом, как всегда. А Джинни гостит у своей подруги, ты ее, наверное, помнишь, Мелисса Голдблюм из Рейвенкло. Они все передают тебе привет.
— Вы молодцы, что пришли, — ответил Гарри. — Но я совершенно не понимаю, как вам это удалось. Вы что, сняли Укрывающее Заклятье с моего дома?
Фред и Джордж переглянулись и неуютно поежились под грозным взором миссис Уизли.
— Они пробовали, — обличающе произнесла она. — К счастью, профессор Люпин вовремя это обнаружил.
— И тогда мы вместо этого придумали Колдокомпас.
— Это такая штука, которая видит колдунов даже через Укрывающие Заклятья.
— Только она еще недоработана.
— Ага, и потому действует с не очень высокой точностью.
— И, кроме того, ей можно пользоваться только под Магоукрывающим Плащом.
— Мы это случайно обнаружили.
— Главное, вовремя.
— Как раз вчера.
— Папа возил его на работу…
— И Колдокомпас очень понравился Дамблдору, и он отпустил нас к тебе в гости, — торжествующе закончил Фред. — Только Чарли с нами послал, мало ли чего. Мы же еще ма-а-ленькие!
Чарли в ответ только усмехнулся.
— Можно подумать, мне самому было неинтересно посмотреть, как эта ваша игрушка работает, — лениво отозвался он.
Гарри вертел в руках Колдокомпас. «Игрушка» представляла собой небольшую коробочку размером с ладонь, чуть потолще, чем обычный жидкостной компас. В центре у нее имелось окошко, сквозь которое виднелось нечто вроде циферблата. Внешняя окружность была размечена черточками, как стороны света у компаса, а внутри была нарисована еще одна, маленькая, окружность, в которой плавал радужный пузырек. Ниже окошка на коробочке имелись также кнопки с буквами, как на телефоне.
— Вот, смотри, — показал Джордж. — Набираешь имя того, к кому ты хочешь попасть… — Он нажал несколько кнопочек, и в окошке появилась строчка: «Гарри Поттер», — … и он говорит, в какую сторону надо идти. Я тебе потом покажу, — закончил он, покосившись на миссис Уизли.
Гарри с трудом оторвался от чуда магической техники и вспомнил о правилах хорошего тона.
— Давайте я чаю поставлю, — сказал он, соображая, что еще можно предложить гостям. Кажется, в холодильнике что-то оставалось, но Гарри был в этом не совсем уверен. Его сомнения развеяла миссис Уизли, которая вдруг вспомнила, что брала с собой «немножко перекусить». Гермиона пошла помогать ей извлекать из сумки изрядно подмокшие бутерброды, а Рон отправился с Гарри на кухню ставить чайник.
— Новостей нет? — спросил Гарри, наполняя водой еще и большую кастрюлю.
— Гермиона ездила в Болгарию. Только вчера вернулась, и сразу приехала к нам. — Рон помрачнел. — Она не говорит, но я так думаю, что они виделись с этим недомерком… Крумом. Я не хотел спрашивать напрямик, а сама она не рассказывает. Что она в нем нашла? Вот скажи, Гарри, я просто не понимаю, что в нем такого особенного?
Гарри дипломатично помолчал. Рон уже не первый год цеплялся к Виктору Круму, и каждый раз Гарри не знал, что ответить. Что люди находят друг в друге? Нет никакой логики в том, почему тебе кто-то кажется особенным, а кто-то не кажется. Вот ему, например, трудно было бы объяснить Рону, что такого особенного он находит в Чо Чанг. Гарри уже открыл было рот, чтобы выяснить у друга что-нибудь поинтереснее, например, чем это так занят Билл в Министерстве, как вдруг посреди кухни с громким клацаньем приземлился профессор Хмури. То есть, не профессор, но Гарри было привычнее так думать о старом авроре. Рядом с ним аккуратно аппарировал профессор Люпин.
— С днем рождения, Гарри, — сказал Люпин.
— Прибыли присмотреть за этим безобразием, — Хмури качнул головой в сторону гостиной, откуда доносились вопли близнецов Уизли и бряцание чего-то железного. Гарри так бы и остался стоять с открытым ртом, если бы на кухню не заглянула Гермиона.
— Пойдемте есть, мальчики. Ой, здравствуйте, профессор Люпин. И профессор Хмури. А как вы сюда попали? То есть, разве можно сюда аппарировать?
— Сюда можно аппарировать, а отсюда нельзя, — пояснил Люпин. — Надо отойти от дома подальше. А то вся конспирация рухнет. Когда аппарируешь, то основной выброс магической энергии приходится на то место, откуда ты ушел, и эту магию можно легко проследить.
Хмури, свирепо вращая магическим глазом, проворчал что-то неразборчивое насчет безнадежно рухнувшей конспирации. Гарри наконец обрел дар речи.
— Похоже, сквозь Укрывающие Заклятья могут проходить все кому не лень! Для чего тогда они нужны? Чтобы детишки не ходили гулять куда не следует? Мол, заблудишься, и все такое?
— Ты не прав, Гарри, — мягко ответил Люпин. — Профессор Хмури видит сквозь Укрывающие, потому что он вообще видит много такого, чего не видят остальные. — Хмури вынул свой магический глаз, подышал на него и любовно протер полой мантии. — А некоторые существа, например… хм… анимаги или оборотни, обладают повышенной чувствительностью и могут сопровождать кого хотят и куда хотят. При этом используется не магическая сила, а обычные чувства, например, обоняние. Так что я смог придти с профессором Хмури, который любезно согласился меня проводить.
Рон представил себе, как профессор Люпин обнюхивает профессора Хмури, и хихикнул. Но Гарри все никак не успокаивался.
— То есть вы могли бы придти и вчера, и на той неделе, и раньше? Что-то я не помню, чтобы кто-то появлялся тут за последний месяц. — Гарри понимал, что его занесло куда-то не туда, но ему почему-то было очень обидно, что вот Рон, и Гермиона, и много кто еще могут свободно ездить куда хотят, а он, Гарри, вынужден сидеть в четырех стенах и терпеть ненавистных родственников. Люпин только поморщился, но ничего не ответил. Гермиона разрядила обстановку, радостно сообщив:
— Зато получил сюрприз на день рождения! Пойдемте, наконец, есть, я ужасно голодная. Мы сюда добирались пол-дня. Рон, помоги мне отнести чай.
Рон подхватил кастрюлю с закипевшей водой, Гарри, все еще дуясь неизвестно на кого, взял все остальное, и они двинулись из кухни.
В гостиной было весело. Фред и Джордж обнаружили магловские каминные принадлежности и теперь фехтовали на кочергах. Чарли сидел у огня, время от времени вороша уголь, и давал им ценные советы. От его одежды валил пар. Миссис Уизли хлопотала около чудовищной горы бутербродов, вываленных прямо на стол, и что-то бормотала под нос.
— …плюс Фред плюс Джордж плюс Чарли, итого шесть, — сказала она вслух, и в это время заметила двух новых гостей, которые глядели на дуэль близнецов — Люпин с интересом, Хмури с неодобрением. — Здравствуйте, Аластор. Ремус, ты принес то, о чем я просила?
Люпин кивнул, достал из внутреннего кармана мантии запечатанный конверт и протянул Гарри.
— Это письмо от профессора Дамблдора. Посмотришь его потом, а сейчас давайте поедим.
Миссис Уизли сильно поскромничала, назвав кучу взятой с собою еды «немного перекусить». Кроме бутербродов из домашнего хлеба с толстенными ломтями ветчины, которых каждому досталось по меньшей мере штук по пять, у нее в заначке оказался огромный пирог с грецкими орехами, а также кулек с размокшими лимонными вафлями. Профессор Хмури добавил на общий стол пару консервных банок («из аврорского пайка, не бойтесь, закатывали при мне») с непонятным содержимым. По виду ему было лет тридцать, но на вкус оказалось ничего — напоминало магловскую сгущенку. С чаем и пирогом пошло очень хорошо.
Когда все отвалились от стола, как сытые клопы от несчастной жертвы, не в силах больше ничего проглотить, Гермиона вспомнила, что вообще-то они прибыли поздравить Гарри.
— Да, Гарри, держи, вот наши подарки, — сказал Рон, с трудом поднимаясь и идя в коридор, где сохли принесенные вещи. — Сова — от Джинни.
Рон вручил приятелю сверток с книгой «Квиддич и его разновидности. История и практика» и чем-то мягким, что оказалось прелестной игрушечной копией его белоснежной совы Хедвиги. Игрушка, как и все магические вещи, была не простая — она умела вертеть головой, ухать и как живая встряхивала крыльями. Среди подарков были также вязаный шарф Гриффиндорской расцветки, блокнот для записи в комплекте с самопишущим пером (его не надо было макать в чернильницу) и альбом для колдовских фотографий. Как объяснила Гермиона, когда на какую-нибудь страницу наклеиваешь фотографию, альбом выясняет, когда и кто ее сделал, и потом произносит это вслух каждый раз, когда эту страницу открываешь. Джордж сказал, что они хотели отдать Гарри Колдокомпас («Это бета-модель, ее надо быстро опробовать в деле»), но пообещали вернуть его Дамблдору, которому компас зачем-то понадобился. Взамен Фред с Джорджем подарили Гарри коробку своих новых ШокоШтучек в фирменной упаковке, похожих с виду на обычных шоколадных лягушек. Близнецы настойчиво советовали ему не раскусывать шоколадку сразу, а вначале хорошенько ее облизать. Гарри открыл одну ШокоШтучку наугад. На карточке, вложенной в картонную упаковку, был изображен молодой колдун с глумливой физиономией и неизвестным Гарри именем Меркуриус Годфалк, который нагло ухмылялся и подмигивал со своей фотографии. Почему-то Гарри сразу расхотелось пробовать шоколадку. Он также решил пока не уточнять, что означает «Шоко» в названии конфет.
