Противостояние

Глава 4. Происшествие на ужине.

Андре проснулся с ощущением, что все в нем поет от счастья. То ли прямо сейчас жизнь прекрасна, то ли что-то хорошее его ждет…

— А, — ясной радостью сверкнуло воспоминание, — каникулы закончились… Хогвартс… Кати…

Андре Алерт всегда был душой любой компании. И знакомых у него было много. Если подумать: кого в Хогвартсе он плохо знает? Положим, первокурсников… Хотя со своими гриффиндорцами он за полгода уже успел познакомиться. Конечно, не так как с ребятами второго класса… или третьего. Андре невольно улыбнулся, вспомнив третьекурсника Эрика Эрвина, его независимый характер и жуткую рассеянность — убийственное сочетание. Парень забывал все на свете, и при этом никогда не обращался за помощью. Полюбовавшись на его мучения, Алерт как-то сам предложил ему достать копию потерянных лекций — все же, слава Мерлину, были и в Гриффиндоре отдельные личности, что имели их в полном объеме. Эрик на какой-то момент смутился, а потом… разозлился на своего незваного помощника. Буркнул: «Сам разберусь», — и ушел, хлопнув дверью.

Беда с обидчивыми.

Девочек Андре знал хуже. У них редко происходило что-то, достойное внимания. И проблемы у них все какие-то… странные. Кто что сказал, кто как посмотрел. И постоянные секреты… Нет, с девочками у Андре долго не ладилось. Да и они его всерьез не воспринимали. Крис — вот кто всегда был в центре внимания. «Он такой яркий, загадочный, красивый…» Эти слова Андре слышал не раз, и всегда о Крисе. В нем самом почему-то никто не находил ни загадочности, ни особой красоты. «Свой парень», «весельчак» — не совсем то же самое. Алерт это отчетливо понял, когда в начале прошлого года по-настоящему влюбился. Да ни в кого-нибудь, а в первую красавицу Гриффиндора. И к тому же она была старше. Мелочь — по мнению Алерта — всего какие-то полгода… Но она считала по-другому. Так и сказала: «Подрасти». Крис тогда сочувственно отнесся к проблемам друга… И лучше б он этого не делал. Неприступная красавица как раз в Корте и увидела нужную ей «глубину», «интересность»… И никакого «подрасти» в его случае не возникло. Крис какое-то время встречался с ней — пытался заинтересовать другом, но потом махнул рукой и на свои планы, и на девушку в придачу. А потом стало не до того: у Корта появилась идея избавить родную школу от змеенышей-слизеринцев. Он загорелся сам и увлек Андре. Страстность друга быстро растопила лед отчуждения, и «первая любовь» Алерта была окончательно забыта.

Они вместе придумывали каверзы слизеринцам. Вместе писали призывы на стенах, вместе спасались от Филча, вместе следили за намеченными жертвами.

Все, казалось, теперь так будет всегда: мужская дружба это вам не шуры-муры… До одного дождливого вечера… Именно тогда они заперли одну слизеринскую девчонку в пустом классе. А что? Нечего шпионить! Что, спрашивается, она забыла на их этаже? Может, этаж и не совсем их, но, по крайней мере, это было не подземелье. И этим все сказано! Так что нечего по вечерам шастать куда не звали.

Среди ночи Алерт проснулся: интересно, а выпустил ту пигалицу кто-нибудь? Свои, гриффиндорцы, конечно же, пошли бы разыскивать пропавшего в любое время суток и в любое место. А слизеринцы? Мерлин их разберет. Алерт завочался в кровати и услышал сонный голос друга:

— Чего не спишь?

Алерт сразу не нашелся, что ответить и затих. Но неспокойная совесть не давала заснуть. Он сел, приготовившись к смешкам Криса:

— Я на минутку — Завозился, натягивая на ноги кроссовки. — Мне тут в одно место нужно…

Схватил мантию и выскользнул из комнаты.

Поход по сонному замку не столь уж захватывающее приключение, когда делаешь это в одиночку. Скрипы, чье-то дыхание… и глаза, глядящие из темноты… Алерт успел раза четыре пожалеть, что отправился за этой пигалицей. Причем два раза сожаления настигли его на лестнице, когда приходилось почти наугад перепрыгивать заколдованные ступени. А потом еще стукнулся о неожиданно возникшие из темноты перила и зашипел. Ну все, сейчас только Филча ему не хватало. К счастью, обошлось.

В коридоре было тихо. Дверь распахнута. И конечно, никаких пленников здесь не было. Вместо тревоги тут же поднялась досада. Разумеется, на девчонку…

Когда Андре вернулся, Крис не спал. Приподнялся на локте на встречу открывшейся двери и, убедившись, что это Андре, фыркнул:

— Рыцарь…

Алерт промолчал.

— Глупо… Но если не спалось…  — оправдал он себя мысленно и поплотнее закутался: все ж таки продрог, пока бегал по школе.

А на следующий день слизеринская ведьма-староста специально караулила их после гербологии. Видок у гриффиндорцев был еще тот. Пересадка рассады работа не слишком приятная и очень грязная. Самые сообразительные, в основном девочки, давно на уроки профессора Спаржеллы одевали что-нибудь попроще. А Альмира Малькольм явилась в безумно дорогой мантии, на которую был выпущен ослепительно белый воздушный воротник. Слизеринка целеустремленно рассекала стайку замявшихся девушек. Презрением к жалким гриффиндорцам полыхало вокруг нее. Она притормозила возле отбившейся от остальных Сандры и с глумливой радостью демонстративно уставилась на ее заляпанные грязью туфли. Парни почувствовали себя задетыми и напряглись. Но Альмира, удостоив и их лишь презрительного взгляда, бросила: — «Герои». Она оглянулась: оказывается, за старостой шли еще две представительницы Слизерина. Их появление осталось незамеченным из-за представления, устроенного Альмирой. Но сейчас Малькольм обращалась только к ним, начисто игнорируя гриффиндорцев:

— Видели, девочки?

Одна из сопровождающих слизеринок наградила гоиффиндорцев на редкость жгучим взглядом. Алерту даже показалось, что из черных глаз вырывалось темное пламя, во всяком случае, ему стало жарко. Но второй девице — высокой блондинке -оказалось трудно выдержать общий молчаливо-презрительный стиль, удержаться она не смогла. Визгливый голос испортил мрачный настрой спутниц:

— Ничего, сейчас наш декан к директору пойдет. Ох, и не позавидую я этим, — она мотнула светлыми кудряшками в сторону гриффиндорских парней. — Это безобразие! Исключат их из школы: на целую ночь Эрикс в классе заперли. У нее же чуть не истерика, наверное, мадам Помфри ее на консультацию в больницу повезет… Сама с таким она не справится…

Парни переглянулись: о том, что Алерт с Кортом затевали что-то вечером многие или знали, или подозревали.

«Что за черт? Это все из-за той девчонки? Так ведь»… — Андре точно знал, что ночью никого в классе не было, тем более с истериками. — «Они же специально пугают», — понял он. — «Они не знают, кто девчонку запер… Надеются, что нервишки не выдержат. Вот они зачем явились… Все же хорошо, что я ночью туда смотался и проверил».

Андре нахально усмехнулся и первым двинулся дальше по коридору. Крис пристроился рядом, а следом ушли и все остальные, оставив слизеринок одних. Когда Алерт уже заворачивал за угол, он оглянулся. Психологическая атака сорвалась, и все три девушки что-то бурно обсуждали. Вернее две обсуждали, а третья… в это время повернула голову и… Андре опять почувствовал, как его накрывает жаркая волна. Чертовщина какая-то.

Вся история на этом и закончилась. Малькольм больше не появлялась, а вот ту черноглазую Андре стал регулярно высматривать в общем зале. Он успел заметить, что она и за слизеринским столом всегда держится как-то особняком. Заметил, что не любит шум — морщится как от головной боли, заметил, что совы к ней прилетают регулярно по пятницам во время завтрака. Девушка читает письма, но редко отправляет ответ, хмурится и убирает письма подальше.

Крис почти сразу обратил внимание на новый интерес друга, несколько раз подкалывал его:

— Смотри, опять твоей Кати кто-то шлет о себе напоминание.

И Андре каждый раз с готовностью вскидывал голову, разыскивая глазами девушку. А, убедившись, что все спокойно, удивленно смотрел на хохочущего Криса. Ответная злость только усиливала веселье. Хотя, потом это развлечение приелось — надоело видеть каждый раз ошарашенное лицо Алерта. Да и какой бы ни была дружба прочной, но такие испытания она выдержит недолго.

Черноглазая слизеринка слишком прочно завладела вниманием Андре — на все остальное приходились лишь крохи. Зато теперь он мог в любой толпе безошибочно и сразу разыскать гордо поднятую темноволосую голову.

Кати… Кати… И какое удивительное имя: мягкое и сдержанное… Кати… Кати… в нем слышна весенняя капель, холодная и сверкающая.

Кати… Андре ужасно хотелось подойти, сказать что-нибудь… Но что? Если б они учились на одном курсе, тогда была бы надежда на совместные уроки, но Кати была на год младше… Дел со слизеринцами у их факультета не было никаких — традиционно, поэтому Андре оставалось только смотреть со стороны.

В пятницу после занятий они с Кортом договорились сходить в Хогсмид — краска заканчивалась, нечем стало писать на стенах. Погода была ветреная, и кое-кто из учеников Хогвартса дорогой решал, что развлечения подождут до другого раза. Им с Крисом то и дело попадались группы, повернувшие назад — в принципе, повеселиться можно было и в своей гостиной. Крис плотнее завернулся в мантию и прибавил шагу.

— Давай быстрей, — торопил он друга.

И в это время впереди появилась еще одна фигура. Кати… Сердце Алерта пропустило удар. Как ни странно, девушка была одна. Она, не торопясь, прошла мимо них по тропинке и скрылась за поворотом.

Ноги Андре почему-то совсем перестали слушаться хозяина.

— Крис, — окликнул он друга, — Ты иди один… Я забыл… Мне нужно срочно… Написать письмо.

Понимающую усмешку Корта Андре даже не заметил. А если бы и заметил?.. Честное слово, было не до того — нужно скорее догнать Кати.

Алерт быстро поравнялся с невысокой девушкой и молча пошел рядом. Оказалось, что с ней и молчать легко. Легко замечать то, что обычно скользит мимо занятого срочными делами сознания. Один взгляд темных глаз — и Андре как впервые увидел сучковатую сосну, хмуро взирающую на яркую поросль у своих корней. Кати помедлила у поворота — а Андре уловил слабый медвяный запах: где-то недалеко растет вереск. Девушка подняла голову — и в просвете облаков мелькнула ясная голубизна холодного неба… Пронзительный ветер внезапно стих, а холод лишь приятно освежал разгоряченное лицо.

Когда они дошли до Хогвартса, Андре не придумал ничего лучше, как спросить:

— Ты завтра свободна? Может вечером снова здесь… походим, помолчим вместе?

В черных глазах в ответ на такое предложение зажглись искорки… И на следующий день Андре снова их видел. А потом снова… Оказалось, что они загораются для него…

Событий в жизни гриффиндорца было много: МакГонагалл в этом году назначила его старостой, не иначе как по предложению Лиз Лоуренс. Та давно пыталась часть своих обязанностей переложить на Андре. В Гриффиндоре появился новый декан, да не кто-нибудь, а сам легендарный Гарри Поттер. Как ни странно, но знаменитый герой оказался вполне приличным человеком. Многое происходило в жизни школы, и как-то так получалось, что на совместные с Крисом проделки не оставалось времени. Андре повзрослел, что ли. Да и Корт тоже… Его ранее безобидные наезды на слизеринцев приобретали все более серьезный характер и все дальше разводили друзей в разные стороны. И Крис в первую очередь обвинял в этом Кати. «Он не прав»,  — думал Андре, — «просто пришло время вырасти, найти свою дорогу в жизни».

Аврором, на которого собирался дальше учиться Корт, Андре никогда особо и не хотел быть. Его всегда привлекали люди, такие же, как он сам, их дела, их интересы.

— Может, тебе попробовать стать журналистом? — предложила Кати.

А что? Быть всегда в центре событий, искать то, что будет интересно всем… В этом что-то есть. По крайней мере, это интересней, чем искать везде врагов.

Андре выскочил из своей комнаты. Черт, опять опаздывает на завтрак.

Кати заметила Андре первой: он сразу, еще не повернувшись к столу слизеринцев, почувствовал тепло ее лучистых глаз. Но в ответ на свою улыбку он получил только сдержанный кивок. Ничего, вечером будет и улыбка. А вот Крис обдавал холодом.

«Снова будет спорить», — понял Андре.

Плохо, когда друг не может понять. Плохо…

В зал вошла Минерва МакГонагалл и направилась к их столу. Странно… Директор подошла и что-то тихо сказала Крису. Тот встал и в настороженной тишине ушел вслед за МакГонагалл.

Андре ловил со всех сторон недоуменные взгляды, но в ответ лишь пожимал плечами. Он и сам ничего не понимал: куда директор увела Корта? Что случилось?

Тревогу гриффиндорцев не успокоила и появившаяся Лоуренс. Но у нее хотя бы новости были. Она сообщила, что какие-то «неизвестные в масках» (многие хмыкнули на это описание) похитили младшего брата Криса — Корвина. Но, кажется, сейчас мальчика нашли, кажется, он в больнице — потерял память и, кажется, Крис отправляется туда же.

Через три дня Корт вернулся в Хогвартс. Первым об этом узнал кто-то из младших и тут же прибежал с известием к Андре. Задыхающийся от бега мальчишка, возбужденно сверкая глазами, тараторил без передыха о том, как он забыл перо, как бегал в свою спальню, как увидел в гостиной у окна Корта, как тот стоит и смотрит… смотрит… и ничего не слышит и не отвечает…

А Крис и в самом деле не хотел ни с кем разговаривать. Андре остро чувствовал свое бессилие. Не во время же они разошлись… Как несправедливо поступает с парнем судьба: сначала погибли родители, теперь беда с братом. Как все это переживет Крис? Гибель его родителей была трагичной, но неожиданной считать ее нельзя: они оба были аврорами. И они были не единственными, погибшими в этой войне. У Эрис с пятого курса погиб старший брат, у первокурсника Алика погибли оба родителя, и он остался со своей тетей. Это очень тяжело, это очень горько, но… война… Что тут можно еще сказать?

Андре пару раз видел маму Криса на платформе, когда они уезжали. Светлая, смешливая… В памяти осталась прядка волос, которая все время падала ей на лицо. Женщина заправляла ее за ухо, но через некоторое время непослушная прядка опять норовила попасть ей в рот. А отца Криса Андре так ни разу не видел. И уже не увидит никогда… Какое тяжелое слово: никогда. А вот теперь беда с Корвином.

Вечером, когда ложились спать, Андре осторожно поинтересовался:

— А где сейчас Корвин?

Но ответа он не дождался. Гнетущая тишина царила в спальне. Два других семикурсника перешли на ночь к друзьям. И Андре их понимал, но сам не оставлял друга одного.

В темноте послышался шорох. Крис подошел к кровати, и Андре при свете полной луны увидел, как лихорадочно блестят глаза друга. Тот вынул из-под кровати рюкзак. Долго в нем копался, а потом у него в руках оказались три одинаковых баллончика.

Струя краски, вылетевшая из первого, была красной. Крис резкими движениями наносил краску на стену. На темном кирпиче старой кладки заалели полосы. Андре приподнялся. Было плохо видно, но изломанные линии сливались на стене в какой-то рисунок. Потом в ход пошла черная краска. Движения рук стали осторожнее. На стене появлялись угловатые лица… Черные провалы вместо глаз… Изогнутые в гримасах щели ртов. Лица-маски… Гнев, ярость, ужас… Крис стирал какие-то линии и наносил новые. Красные и черные. Белая краска третьего баллончика почти не требовалась. Крис молчал и яростно рисовал. Его бледное лицо в лунном свете было отрешенным. Тишина Хогвартса нарушалась лишь редким шипением вылетающих из баллончиков струй.

Сон сморил Андре, но спал он беспокойно и часто просыпался. И каждый раз при слабом свете луны он видел друга, который то незряче смотрел в окно, то что-то высматривал на разрисованной ужасными лицами стене.

Утром он увидел осунувшееся лицо Криса с темными кругами вокруг глаз, а лихорадочный блеск, который поселился в них после гибели родителей, стал еще заметней.

Андре вспомнил о рисунках, но стена рядом с камином была чистой. Никаких жутких лиц. Ночь унесла с собой свои кошмары, а Крис немного расслабился. Он был молчалив, да его никто и не спрашивал ни о чем. Профессора на уроках его не трогали, и к вечеру Андре начал надеяться, что все обойдется и Крис со временем успокоится. Он специально сходил к мадам Помфри и взял у нее зелье для сна.

К тому времени, как он уже лег, Крис продолжал беспокойно ходить по спальне, как будто что-то искал. «Неужели будет опять рисовать своих демонов?»

— Крис, — позвал друга Андре, — тебе нужно уснуть. Если хочешь, у меня есть зелье…

Не дождавшись ответа, Андре попробовал снова:

— Давай хоть поговорим. Ты же должен понимать, что с Корвином все не так уж и плохо, он остался жив, а память… Ну что ж, а может это и лучше, что он не будет помнить родителей… Как ты думаешь?. Кстати, а где он? Ты мне вчера так и не ответил.

Андре подумал, что снова задал свои вопросы в воздух, и Крис его по-прежнему не слышит. Но после недолгого молчания, парень услышал глухой голос, доносящийся от соседней кровати:

— Корвин остался у мадам Дретт. Она была подругой мамы. Мы часто ходили к ним в гости. Мистер Дин Дретт работает в мастерской по ремонту магической техники. У них есть сын — Алекс. Всего на год старше Корвина…

Крис замолчал. Андре плохо знал брата друга, ведь ему было всего семь лет. Кому понадобилось нападать на ребенка? Андре после ухода Криса долго допытывался у директора, что известно о нападении. Но той было мало что известно. Мальчику стерли память, похоже, он кого-то видел и мог узнать. Может, тех людей, что убили его родителей? МакГонагалл сказала, что шансов на восстановление памяти очень мало. За мальчиком теперь будут наблюдать специалисты из больницы Святого Манго. Хорошо, если функции работы головного мозга не нарушены. А для того, чтобы установить это, нужно время.

— Он еще такой маленький, — снова тихо заговорил Крис. — И у него никого кроме меня нет… Я плохой брат — совсем не знаю Корвина. Виделись с ним только на каникулах… И он мне все время мешал. Задавал глупые вопросы, а я злился. Вместо того чтобы объяснить — смеялся. Мы как-то ходили с ним и с Алексом на работу к мистеру Дретту. А туда как раз приехал «Ночной рыцарь». На профилактику… Мальчишки чуть не из кожи лезли, чтобы им позволили помогать.

В темноте послышался шорох. Крис откинулся на подушку. Тихий голос его оставался поразительно ровным.

— Как мало нужно было Корвину: Алексу его отец разрешил нажать на кнопку закрывания дверей. Я же видел, что брату тоже очень хотелось надавить на эту дурацкую кнопку. Но он не попросил. Только смотрел с такой завистью, а потом улыбнулся Алексу. А я подумал, что нельзя быть таким стеснительным, если хочет пусть сам попросит. Ему же разрешат… Он не попросил…

— Крис, перестань, ты не в чем не виноват. У вас с Корвином будет еще много времени, — Андре хотел хоть как-то помочь. Но его слова бесследно исчезали в пустоте.

— Хочешь, пойдем завтра к МакГонагалл, попросим, чтобы Корвину разрешили пожить в Хогвартсе? Мы все будем о нем заботиться.

Тяжелый вздох был ему ответом:

— Я уже просил, но мне сказали, что Корвину сейчас будет лучше в семье маминой подруги, — глухой голос стих.

— Да, — подумал Андре, — для Корвина так будет лучше. А для Криса?

Сколько потом ни ждал Андре, больше Крис не заговорил. Дыханье его было ровным, и Андре надеялся, что тот все же заснул.

На завтра он оставался таким же молчаливым.

Но постепенно его подавленное настроение стало немного меняться. Иногда Андре замечал внимание, с которым Крис стал прислушиваться к разговорам вокруг. Хотя ел он по-прежнему очень плохо, только пил много воды.

К концу недели Крис заметно оживился. Но, к сожалению, равнодушие, с которым он смотрел на окружающих, сменилось на неприкрытую ненависть. Андре проследил за направлением взгляда друга — в большой зал входили слизеринцы. Крис резко отвернулся и сжал кулаки. Да, беда, случившаяся с братом Криса, только усилила его враждебность ко всем слизеринцам.

В пятницу на ужине обычно бывало немного народу: старшекурсники как всегда предпочитали провести время с компанией в баре. Благо походы в Хогсмид после окончания войны были вновь разрешены.

Но сегодня у дверей, ведущих в большой зал, творилось что-то непонятное. Вместо того чтобы войти и рассесться за столами, ученики роились возле дверей. В основном здесь были гриффиндорцы. И очень сердитые. Андре Алерт заглянул в зал и увидел то, что взбесило его товарищей. Гриффиндорский лев, изображенный на стене, у которой стоял их стол, обзавелся зелеными усами. Кто-то намалевал их поверх геральдического рисунка. Впрочем, цвет этих развесистых усов слишком явно намекал на Слизерин, чтобы поверить в случайность совпадения.

Андре с упреком спросил старосту, которая перекрывала вход в зал:

— И что ты любуешься? Давно бы стерли это художество.

Он попытался отпихнуть девушку, но Лиз запрыгала на одной ноге и, увернувшись, снова перекрыла вход в зал.

— Нет уж, — упрямо возразила Лоуренс, — не дам ничего стирать, пока это безобразие, — большой палец Лиз указал за спину на обеденный зал, — не увидит директор. Мы требуем, чтобы тот, кто набезобразил, был наказан.

Ну если вспомнить, что сейчас по очкам Гриффиндор чуть-чуть отстает от Слизерина, то понять старосту можно. Но она не все учла…

— Правильно, Лиз, — вмешался подошедший Корт, — нужно проучить змеенышей. Все исподтишка норовят гадость сделать. Только зачем ждать директора?

Крис подмигнул стоящим рядом ребятам:

— Давайте перекрасим слизеринцев в наш родной цвет.

Парень вынул из кармана баллончик и покосился в сторону подходивших слизеринцев.

Но те оказались настороже и немедленно отступили на безопасное расстояние. Их староста выкрикнула из-за спины старших ребят:

— Вы что, совсем рехнулись? Ну-ка, пропустите нас! Вам это так безнаказанно не пройдет.

— Это нам не пройдет? — завопила в ответ Лоуренс. — Ах вы… мелкие пакостники! Всегда из воды сухими хотите выскочить? Посмотрим, как в этот раз выкрутитесь. Доказательство вон — на стенке. Никому не дам уничтожить! И в зал не пущу.

Корт, слушая перепалку, только кривился. Его недовольство разделяли и другие ребята.

— Ну, устроили свару, — протянул кто-то за спиной Алерта.

— Точно, — подтвердил Крис.

Он резко вытянул вперед руку с зажатой в ней палочкой и крикнул:

— Петрификус Тотал.

Заклинание срикошетило и зацепило сразу троих слизеринцев: двух парней и прятавшуюся за их спинами старосту.

— Ах, вы так!

— Вы еще пожалеете!

— Совсем распоясались!

Возмущенные крики слизеринцев замирали где-то за поворотом коридора. А торжествующий смех победителей, их полностью заглушил.

— Ну и что будем с ними делать? — спросил развеселившихся ребят Крис.

Ближний из замерших слизеринцев, когда его настигло заклятие, хотел оттолкнуть соседа, но успел только немного вытянуть руку.

Вечно все выдумывающий Рин Рейнус подскочил к скульптурной композиции и повесил на руку слизеринцу свою мантию.

— Вешалку из них сделаем, — предложил он.

Одобрительный смех был ему ответом, но всех успокоил Алерт.

— Чего развеселились? Сейчас придут профессора и расколдуют их.

— Точно, — подхватил Крис, — поэтому нужно сделать что-нибудь такое, чтобы надолго запомнили, как издеваться над гриффиндорцами.

Корт подошел к старосте Слизерина и поднял баллончик с краской.

— Вот как сейчас покрашу в красный цвет, — объявил он.

Девушка ответить ничего не могла, только ее глаза стали от ужаса совсем круглыми. Зато ответил кто-то сзади:

— С беспомощным противником справляться большой отваги не нужно.

Корт резко повернулся и увидел подошедшего сзади своего декана. И, как специально дожидался подходящего момента, из-за угла появился Снейп.

— Фините Инкантатем, — отрывисто бросил он. — Что здесь происходит?

Размороженные слизеринцы тут же завопили в три голоса, в основном обращаясь к нему:

— Гриффиндорцы совсем с ума посходили. Напали на нас прямо в коридоре. Их нужно проучить.

— А сами-то, — возмутилась староста Гриффиндора. — Вас только попугали немножко, а вы что наделали? Профессор Поттер, вы зайдите в обеденный зал — посмотрите, что слизерирнцы натворили.

Девушка вцепилась в руку своего декана и потащила его к двери. Возмущенные крики остальных гриффиндорцев грозили оглушить, но когда Поттер открыл дверь и заглянул внутрь, все затихли, ожидая его реакции. Он медленно обернулся. Видно было, что он еле сдерживается.

— Это все границы переходит. Такого себе еще никто не позволял.

Поттер поискал глазами декана Слизерина, но кругом были только свои возмущенные гриффиндорцы. Правда, в сторонке стояли любопытные воспитанники Рейвенкло и Хаффульпаффа. Но такого же возмущения они не испытывали.

Поттер решительными шагами направился за скрывшимися за поворотом слизеринцами. Но дойти до угла не успел — оттуда появилась не менее рассерженная группа слизеринцев во главе со своим деканом, мрачным, как туча.

— Вот, — к Поттеру подскочила староста противоборствующего факультета, — смотрите, что ваши наделали.

Слизеринцы расступились, и все увидели, что они притащили обездвиженную маленькую девочку, не старше второго курса. У нее все лицо было разрисовано красной краской, а из глаз катились крупные слезы.

Поттер оглянулся на своих.

— Это не мы, — растерянно на немой вопрос ответил Алерт, — мы же только пугали.

Он оглянулся на Криса. Тот все еще сжимал в руках баллончик с краской.

— Не вы, а краска у Корта зачем? Попались с поличным, — опять закричала староста Слизерина. — Только говорите, что все в открытую делаете. Нашли девчонку послабей, и развлеклись с ней. Думаете, все вам с рук сойдет?

— Ассио, баллончик, — краска перекочевала в руку слизеринского декана.

Он направил струю на стену — алая полоса идеально подходила по цвету. Пока внимание всех было отвлечено, Андре решил расколдовать плачущую девочку:

— Фините… — начал он, но его слова были заглушены истеричным ответным криком:

— Ступефай! — Кто-то из слизеринцев неправильно понял намерение парня и поспешил с ответным заклинанием, которое, правда, ни в кого не попало.

Зато навстречу ему полетело такое же заклинание с противоположной стороны.

Снейп взмахнул неведомо откуда взявшейся палочкой и успел установить барьер. Заклинание отлетело и… погасло, пойманное сердитой Минервой МакГонагалл.

— Тихо! — крикнула она.

Под взглядами всех присутствующих директор обернулась. У нее за спиной витало печальное гриффиндорское приведение.

— Спасибо, сэр, что быстро вызвали меня.

— Да не за что, мадам, но я вам говорю, что тут дело не так просто, — сконфуженный Почти Безголовый Ник отступил в тень.

Директор подошла к разрисованной девочке и сняла с нее заклятие.

— Это.. это… — рыдания душили пострадавшую, она размазывала кулаками по щекам краску, и руки у нее стали такими же красными.

— Ничего, дорогая, не плачь. — МакГонагалл вынула большой клетчатый платок. Тщательно и не спеша она стирала краску с заплаканного лица. Под ее осторожными движениями девочка стала затихать. — Кто бы это ни сделал, он будет исключен из школы. Так кто на тебя напал?

Девочка уткнулась в плечо ведьмы, и сквозь ее всхлипы все явственно разобрали ответ:

— Пивз… Это он…

—  Пивз? — МакГонагалл решительно отодвинула девчушку от себя и твердо посмотрела на нее. — Ты не путаешь? Это сделал Пивз?

Девочка затрясла головой и снова уткнулась в ставшую мокрой директорскую мантию.

— Вот я тоже думаю, — снова подал голос Почти Безголовый Ник, — видел я как этот пакостник тут шнырял. Он, видать, и льва разрисовал. Совсем от рук отбился.

— Профессор Снейп, профессор Поттер, наведите порядок в своих факультетах. А после ужина я жду вас обоих у себя, — МакГонагалл, сказав это, обратилась к цепляющейся за нее девочке:

— Пойдем, дорогая, мадам Помфри даст тебе успокоительное. А Пивза мы накажем.

— Да, профессор Снейп, — директор обратилась к декану Слизерина, — попросите Кровавого Барона, чтобы он разыскал полтергейста и доставил ко мне в кабинет. Сразу после ужина.