Глава 3. Хроноэкскурс I
Ветер тоскливо завывал, гоня позёмку по замёрзшей глади озера. Из нависших туч непрерывно сыпался колючий сухой снег. Чернильный мрак ночи окутывал поля, леса и мрачную громаду замка, возвышавшуюся на скале над озером. Цитадель казалась покинутой людьми много лет назад, хотя… в одном из окошек северной башни тускло светил одинокий огонёк.
Отсветы пламени, жарко пылающего в камине, озаряли небольшую уютную комнату под самой крышей башни. Стены укутывали красивые, тщательно вышитые гобелены, увешанные разнообразным холодным оружием. В углу примостился шкаф, набитый толстыми томами в кожаных переплётах. На резном столе красного дерева грудой громоздились пергаментные свитки, валялись перья и пустые бутылки. Под столом лежала длинная метла со старательно обструганным древком.
В глубоких креслах сидели двое, держа в руках бокалы, наполненные горячим глинтвейном с пряностями.
— Хорошо! — заявил Гриффиндор, отхлебнув глоток глинтвейна и вытягивая ноги к огню.
— Могло бы быть и лучше, — ответил Слизерин, плотнее укутываясь в плед и прислушиваясь к завыванию ветра снаружи и непрерывному скрипу флюгера на шпиле башни. — Не могу понять: что за страсть устраиваться на самой верхотуре. Ты бы ещё на крыше поселился.
— О вкусах не спорят, — лениво протянул Годрик, не отрывая глаз от языков пламени. — Я, например, не в состоянии жить в сырых подземельях. Но ты же поднимался по всем этим лестницам не только затем, чтобы просто выпить вина и порассуждать о преимуществах той или иной жилплощади?
— Нет, конечно, не только для этого, — поморщился Салазар. — Хотя глинтвейн у тебя превосходный.
— Благодарю, — церемонно поклонился Гриффиндор. — Мой собственный рецепт. Но, может, ты всё же выложишь то, с чем пришёл. А то время уже позднее.
— Да, конечно.
По всему было видно, что Слизерину ой как не хотелось говорить. Он, не спеша, допивал вино, прихлёбывая из бокала мелкими глотками. Годрик не торопил его. Он спокойно ждал, пока «плод созреет». Но вот вино кончилось. Оснований тянуть и далее не было. Салазар вздохнул и обернулся к Гриффиндору.
— Нам надо как-то определятся с приёмом в школу нечистокровных студентов…
— Да? — Гриффиндор вопросительно приподнял бровь. — А в чём, собственно, проблема? Мне казалось, что тут нечего и обсуждать. Ты же знаешь моё мнение по этому поводу. Эти мальчишки и девчонки ничуть не хуже остальных.
— Да, но я против.
— Может быть, ты ещё и объяснишь мне, в честь чего это ты против? — полюбопытствовал Гриффиндор, заново наполняя бокалы. — Ты талдычишь об этом последние три года, так посвяти нас в свои мотивы. Иначе, остаётся только заподозрить тебя в предвзятости, не находишь?
— Нет, — буркнул Салазар. — Не нахожу. А причины у меня весьма веские. Тебе по порядку? Ну, тогда слушай. Главный из моих доводов — это распространение информации среди муглов. Твои ученики, так или иначе, но они рано или поздно проболтаются родителям. Те растреплют соседям, друзьям… etcetera, etcetera. В конце концов, о существовании волшебников будет знать слишком много людей.
— Ну, я мог бы возразить, — протянул Годрик, медленными круговыми движениями взбалтывая жидкость в бокале. — О существовании волшебников известно и теперь.
— Да, на уровне сказок, слухов и страшных историй. Люди хватают первую попавшуюся крючконосую бабку с одним зубом, сжигают её на костре и успокаиваются. А когда всё будет на уровне достоверной информации? Начнётся террор. Или…
— Ну, в этой стране мы террора не допустим, — заметил Годрик. — А в других… там волшебников-то практически и нет. Всё свои — доморощенные.
— Сейчас нет. Предсказываю: в течение столетия школы магии будут появляться по всему миру… как грибы после дождя. Или ты полагаешь, что наши выпускники будут сидеть и ничего не делать? Наивный…
— Тогда почему ты опасаешься какого-то террора со стороны муглов? — резонно заметил Гриффиндор. — Мы учим наших студентов тому, до чего на этой планете сами бы люди дошли лет эдак через полтысячи. Наши выпускники смогут учить других не хуже нас. А для них муглы будут уже не опасны.
— В том-то всё и дело! — сказал Слизерин, сжав кулак так, что опустевший оловянный бокал смялся в его руке как картон. — Рано или поздно, но кому-то непременно придёт в голову установить власть волшебников над всем миром. Как это случилось у нас.
— Ты говоришь про Объединение? — удивился Гриффиндор. — Какая там власть? Мы и муглы существуем на равных правах.
— Не повторяй мне курс официальной истории. Всё было не так — гораздо страшнее. Когда достаточно большое количество муглов узнало о существовании волшебников, дальнейшее распространение информации нарастало лавинообразно. И Главный совет запаниковал. Они как раз и испугались, что муглы захотят уничтожить их…
— Ну, вообще-то, времена были другие, — неуверенно протянул Гриффиндор.
— Попробовал бы кто-нибудь разъяснить это напуганным людям. В общем, Совет нанёс превентивный удар — специально подготовленные отряды волшебников нейтрализовали все правительства, и Совет установил свою диктатуру.
— Но ведь муглы живут вполне нормально…
— Да, конечно, — ядовито сказал Слизерин. — Развиваются наука, искусство… Но все произведения искусства подвергаются строгой цензуре, а все научные достижения, могущие послужить освобождению муглов, старательно засекречиваются и погребаются в архивах. Даже звездоплавание… Ты не знаешь, что на каждом исследовательском корабле в составе экипажа летают 2-3 волшебника с одной единственной целью — предотвратить контакт экипажа с достаточно высокоразвитой цивилизацией. Ты хочешь возразить, что таковых в исследованном пространстве не имеется? Сильно ошибёшься. За последние сто лет было обнаружено три таких цивилизации. Но, надзиратели благополучно стёрли экипажам память, а все записи попали в центральный архив, с пометкой: «не извлекать».
— А ты откуда это знаешь?
— Откуда… Ну, там, в центральном архиве, есть такая симпатичная девочка — архивариус…
Гриффиндор ухмыльнулся. В столичном колдовском сообществе Слизерин пользовался вполне заслуженной репутацией первейшего бабника.
— Вот так всё и обстоит, — продолжил Салазар. — Кстати, ты ведь помимо прочего изучал астронавигацию и пилотирование, и имел преогромнейший шанс угодить в такие надзиратели.
— Господи упаси, — поморщился Гриффиндор. — И не надо меня убеждать. У нас у всех были сходные побуждения, иначе мы бы здесь не оказались. Хотя я не пойму, зачем ты убил помощника председателя Совета?
— Он как-то узнал о наших планах. Нас бы попросту осудили и стёрли память. Полностью.
— Ладно, — Годрик хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. — Всё это очень интересно, но насчёт обучения нечистокровных студентов… Знаешь, я всё же за их приём в школу. Равена и Хельга со мной согласны. Надо просто принять меры, чтобы здесь ничего такого не произошло.
— Ты думаешь удержать это всё под контролем? — усмехнулся Салазар.
— МЫ, — Годрик выделил это слово. — Мы попробуем.
