Глава 12. Судья
Он висел над бездной с клубящимся в ней зеленым туманом, в котором вдруг появился стол. За столом сидели два человека и играли в шахматы, правда шахматная доска была больше, чем принято; фигур соответственно тоже было больше. Гарри на мгновение завис над обоими игроками, разглядывая поле игры, а в следующий миг в глаза хлынула тьма. Когда она рассеялась, оказалось, что он стоит на доске в качестве фигуры.
Вперед, насколько он смог разглядеть, уходило клетчатое покрытие доски. И везде на клетках стояли люди, знакомые и незнакомые. Например, справа от него на черной клетке стояла Джинни, отсутствующим взглядом обозревая шахматное поле, через три клетки по диагонали влево на полу сидел Добби, в одной клетке от домового эльфа — профессор Мак-Гонагалл. Гарри внимательно оглядел клетки вокруг нее, так и есть, весь учительский состав. Не хватает только Снэйпа и Дамбльдора. Неподалеку находилась Гермиона, окруженная Малфоем-младшим, Нарциссой и тремя Пожирателями Смерти. Возле нее стоял Рон, Люпин и еще четверо незнакомых ему людей.
Гарри огляделся. Сам он расположился на белой клетке размером метр на метр с самого края доски. При попытке перехода на следующую клетку — к Джинни — он уткнулся в невидимый барьер. Путем нехитрого эксперимента выяснил, что такой же барьер окружает его со всех сторон, и даже сверху — рука, поднятая вверх, уткнулась в стену. Получается, что его заперли в ящике, или в невидимом кубе, что в данный момент одно и то же.
— Джинни, — попробовал он обратиться к своей соседке.
Джинни никак не прореагировала. Либо она его не слышит вообще, либо не услышала из-за того, что «стенки» не пропускают звуки. Он больше всего склонялся к первому варианту, уж слишком безучастными были ее глаза.
В этот момент Гарри почувствовал какое-то движение, словно его и ближайшие к нему клетки накрыла огромная тень. Гарри огляделся, но не заметил никаких изменений в окружающей обстановке, а когда снова посмотрел вперед, вскрикнул от удивления.
Впереди, на свободной клетке, стоял Люциус Малфой, живой и невредимый. Стоял и смотрел на Гарри безжизненным взглядом, таким же, как у Джинни.
Тень снова накрыла его и часть доски. Рядом с Люциусом появился человек с туманом вместо лица (и как они оба поместились на такой маленькой клетке?) и отец Малфоя рассыпался пеплом.
— Занятно, да? — раздался сверху знакомый голос.
Гарри взглянул наверх.
— Ты умеешь летать? — удивился он, рассматривая зависшего над ним Джона.
— Представь себе, — важно кивнул «феникс». — Кстати, что за дядька? — спросил он, облетев вокруг недавнего противника Малфоя. — Насколько я понимаю, вместо него должен стоять я.
— Почему? — не понял Гарри. — Но ты видел, Малфой ожил, хоть ты его и убил.
— Только не прикидывайся дурачком, — ответил Джон, осматривая Джинни. — О, я вижу наших, — он улетел к группе людей, стоящих рядом с Роном и Гермионой. Сделал над ними пару кругов и вернулся обратно. — Странно, нигде не вижу Снэйпа. Куда делся этот проныра?
— И Дамбльдора тоже нет, — Гарри сел на пол, облокотившись на «стенку». — Все преподаватели есть, а его и Снэйпа — нет.
— Наводит на мысли, — сказал Джон, усевшись на крышку «ящика» Гарри.
— На какие? — равнодушно спросил Гарри, наблюдая за ним.
— На простые, — развел руками Джон, — больше ничего сказать не могу, огорчать не хочу. Думаю, скоро сам все узнаешь.
— Как думаешь, где мы?
— На шахматной партии, — ответил Джон, поднимаясь в воздух. — Люди вместо фигур, большая доска, два Игрока.
— Я их видел, — Гарри повернулся назад. — Когда еще не стал фигурой. Два человека сидели за столом, вокруг был зеленый туман, а в следующий миг я оказался здесь.
— Они и сейчас там сидят, — сказал Джон. — Ты их почему-то не видишь. Только на человека похож один из них, второй мне напоминает моего недавнего знакомца, известного под разными псевдонимами. Огр, тролль, дитя гиганта. Помнишь, я тебе про него рассказывал. Второй Игрок очень на него похож. Кстати, попробуй угадать, на чем сидят Игроки.
— На стульях? — предположил Гарри.
— Близко, — усмехнулся Джон. — На стульях из зеленого тумана. Ой!
Гарри проследил за его взглядом и увидел волну зеленого тумана, накрывающего их с Джоном.
— Сейчас будет больно, — простонал Джон, падая на клетку рядом с Гарри.
— Уверен? — спросил Гарри прежде, чем в глазах заплясали зеленые огни.
Открыв глаза, он обнаружил, что лежит на выжженной земле. Выжжен был кусок земли больше напоминающий круг диаметром примерно три-четыре метра. Рядом, в нескольких шагах, неподвижно лежал Джон с закрытыми глазами. На открытой ладони лежал портшлюз, превратившийся в металлический шарик, больше подходящий для игры в теннис, а не в пинг-понг, как было сначала.
Высоко в небе ярко светило солнце, но, несмотря на этот факт, Гарри чувствовал сильный холод. Левая рука, державшая палочку, практически перестала повиноваться, казалось, что она оледенела. Он попробовал встать, но тело плохо слушалось. Гарри перевел взгляд на Джона, и тот, словно почувствовав, что на него смотрят, открыл глаза.
— Неплохая встрясочка, — выдавил он из себя слабым голосом. — Чтоб я еще когда-нибудь ввязался в конфликт магов.
— Бывало и хуже, — голосом профессионала по влипанию в экстремальные ситуации сказал Гарри. — Вот как-то на втором курсе один мой знакомый домовой эльф добровольно принял на себя обязанности моего телохранителя и умудрился заколдовать бладжер так, что тот сломал мне руку. А потом еще один профессионал в своем деле, профессор Локхарт, вообразив себя великим знатоком лечебной магии, решил вылечить мой перелом. В результате я остался без костей, и всю ночь мучился от боли, когда растил себе новые кости.
— Сравнил, — фыркнул Джон. — У тебя только одна рука не функционировала, а у меня все тело отказывается работать. Я даже рукой пошевелить не могу. Даже разговаривая с тобой, приходится напрягаться.
— У меня еще и руки замерзли, — пожаловался Гарри. — А теперь и ноги потихоньку подмораживает.
— Ноги? — заинтересованно скосил глаза Джон. — Есть одна народная примета: если мерзнут ноги, значит, начинается инфаркт, но в твоем случае она вряд ли сработает. Молодой ты еще. С другой стороны, если заклинание Авада Кедавра рассматривать с точки зрения физики, то выходит, по моей теории естественно, что это просто поток отрицательной энергии, выкачивающий из человека всю положительную энергию, вырабатываемую нашим телом. Мы вовремя прыгнули в портал, поэтому схлопотали только часть «темной» энергии, назовем ее так. Получается, не заработай портшлюз, ничто бы нас не спасло, а так, расставшись всего лишь с частью своей «светлой» энергии, мы выжили. Правда, находимся в таком состоянии, что уж лучше схватить полный выплеск «темной» энергии. Твое обморожение, кстати, легко укладывается в мою теорию. Слишком много потерял положительной энергии.
— Тогда почему ты не чувствуешь холода? — возразил Гарри.
— У меня организм поздоровей, я же взрослее, да и к тому же, когда жил в Китае, тренировал использование внутренней энергии организма человека «ци». Не скажу, что выдержу полный объем Авада Кедавра, но частичный, как выяснилось сегодня, запросто.
— Но при этом становишься настолько беспомощным, что даже рукой пошевелить не в состоянии, — подколол его Гарри.
— Молчи уж лучше, обмороженный, — парировал Джон. — Да, ну и попали мы в передрягу, а все потому, что некоторые сначала залезут в яму со змеями, а потом только думаю, как они будут выбираться.
— Молчи уж, телохранитель, — язвительно отозвался Гарри. — Сам же и согласился на эту вылазку.
— Напоминаю тем, у кого склероз развился в особо экстремальной форме, — сказал Джон. — Я еще в машине сказал, что против, но из-за данного мною обещания, последовал за тобой, да и к тому же голосованием вы набрали два голоса, против одного моего.
— Ты мог остановить нас, — не сдавался Гарри.
— Мог бы, — согласился Джон, — даже нарушив данное тебе слово, сказал бы, что спасал ваши жизни.
— Почему же не сделал?
— Я уже как-то говорил, что я авантюрист, да и потом, я, как и Дамбльдор, решил предоставить вам инициативу, чтобы вы учились на своих ошибках.
— Хорошо, — сказал Гарри, чувствую, как холод немного отступает. — Раз мы все равно не можем встать и продолжить путь, давай разберем наши ошибки.
— Давай, — кивнул головой Джон и даже не заметил, что к нему возвращается подвижность. — Разберем ваши ошибки.
— Наши, — поправил Гарри. — Я думаю, ты их тоже совершил.
— Наши, — снова кивнул головой Джон. — Ты видел? Я смог пошевелить головой, ко мне возвращается подвижность суставов.
— А у меня холод немного отступает, — похвастался Гарри.
— Подумаешь, холод, — фыркнул Джон. — Пошевелить руками ты все равно не можешь. Ладно, ладно, — заметил он угрожающий взгляд. — Давай разбирать наши подвиги. Наше желание спасти Гермиону ошибкой считать нельзя. Ты с этим согласен, иначе не предложил бы эту мысль. Убийство Люциуса Малфоя я тоже не считаю ошибкой, чем меньше подобных людей в мире, тем лучше для самого мира. Потом я прочитал дневник Гермионы, ты очень возмущался.
— Читать чужие дневники — подлость, — ответил Гарри, нахмурившись.
— Вот это твое заблуждение является ошибкой. Дневники читать надо, иначе, как ты думаешь, зачем их пишут?.. — не дожидаясь ответа, Джон пояснил: — Чтобы кто-нибудь прочитал. К тому же из них можно узнать много полезной информации. Не хочешь узнать, что думает Гермиона о тебе или о Роне, кто ей больше нравится?
— Нет, — с отвращением бросил Гарри, скривив лицо.
— О, — обрадовался Джон. — К тебе вернулась подвижность лица. Ты теперь можешь хмуриться, корчить недовольную мину и улыбаться.
— Ты можешь хоть когда-нибудь не шутить, а говорить серьезно?
— Нет, — обезоруживающе улыбнулся Джон. — Смех — это самая положительная энергия из всех положительных энергий. Когда в следующий раз Вольдеморт пальнет в тебя Авадой Кедаврой, просто стой на месте и хохочи изо всех сил. Уверяю, я придумал самую действенную защиту от Смертельного Заклятья.
— Очень оригинально, — улыбнулся Гарри. — Так что ты говорил про дневник?
— Ага! — скорчив обличительную мину, сказал Джон. — Тебе интересно. А кто тут недавно на меня чуть ли не набросился, едва я упомянул дневник Гермионы.
— Ты меня не правильно понял! — протестующе воскликнул Гарри. — Я не хочу знать, что пишет обо мне Гермиона, я больше за Рона беспокоюсь.
— Вот ты и выдал одну из главных тайн своего друга, — осуждающе взглянул на него Джон. — Оказывается, Рон неравнодушен к Гермионе. За них можешь не беспокоиться, сдается мне, у этой парочки все получится.
— Так Гермиона…
— Я тебе этого не говорил, — перебил его Джон. — Лучше продолжим анализ наших ошибок. Первой ошибкой, допущенной нами, можно считать то обстоятельство, что мы не стали искать родителей Гермионы, хотя Пожиратели могли их просто оглушить и запереть в одной из комнат дома.
— Надеюсь, худшее не случилось, — с дрожью в голосе, произнес Гарри.
— Вряд ли они их убили, — не поддержал его версию Джон. — Они им еще нужны были живыми. В любой момент могли прибыть представители Дамбльдора, тогда оставалось только наложить на родителей заклятие подчинения и все, а потом их просто бы снова заперли в комнате. Небольшие нестыковочки есть, но в остальном мы рассуждаем вроде логично. Надеюсь, Рон и Снэйп догадаются внимательно обыскать дом.
— Одну ошибку нашли, — Гарри попробовал пошевелить рукой — удалось приподнять ладонь на пару миллиметров.
— Второй наш промах и ошибкой-то назвать сложно, — Джону удалось приподнять правую руку на несколько сантиметров, левая по-прежнему оставалась неподвижной. — Мы не допросили взятого в плен Пожирателя. Возможно, он сообщил бы нам что-нибудь интересное о том месте, где держат Гермиону. Но могло все случиться и иначе, он бы молчал, как партизан, а заставить его говорить мы бы не смогли. Есть еще и третий вариант, он, как рядовой представитель армии Вольдеморта, вообще ничего не знает. Ему сказали: «жди Поттера», он и ждал, а для контроля ситуации послали Люциуса. Надо еще не забыть выяснить, как наши умудрились проморгать его побег из тюрьмы.
— Практически все дементоры перешли на сторону Вольдеморта, — предположил Гарри. — И либо они его с собой захватили, либо оставшихся дементоров не хватает для охраны всех заключенных, вот ему и помогли другие Пожиратели.
— Но при этом наши остались в неведении, — Джон уже свободно владел правой рукой. — Что говорит о грамотном фильтре на пути поступления информации к Дамбльдору, а возможно он и знал об этом, но просто решил нам не говорить. Ладно, что толку сейчас гадать, потом вернемся и спросим. Итак, полторы ошибки мы уже нашли. Анализируем дальше. Мы решили воспользоваться портшлюзом, наша главная ошибка. Во-первых, мы не знали куда попадем, во-вторых, не знали, чей это портшлюз, друга или врага, в-третьих, не подготовились, и, последнее, решили действовать втроем. Признаю, ошибка целиком и полностью моя. Я должен был остановить вас с Роном, оказать медицинскую помощь Снэйпу, привести его в чувство, с его помощью связаться с другими членами Ордена, а уж затем штурмовать резиденцию Малфоя. Я правильно понял, это их дом был?
— Не знаю, — ответил Гарри. — Там был Драко, сын Люциуса.
— А он не может быть Пожирателем Смерти?
— Думаю, им он уже стал, — мрачно отозвался Гарри. — Плюс там была его мать, а другие Пожиратели появились потом, значит, их в доме не было, иначе, мы на кого-нибудь обязательно наткнулись.
— С вероятностью в девяносто процентов можно утверждать, что свои подвиги мы совершали в доме Малфоев, — подвел итог Джон. — Кстати, на лестничном пролете, ведущем в подвал, лежал мальчик с белыми волосами, у него из носа кровь текла. Это и есть Драко?
— Да, — кивнул головой Гарри. — Я его ударил, как ты в машине советовал…
— И сломал ему нос, — закончил за него Джон. — Молодец, быстро учишься. Ну-с, осталось разобрать последнюю мою ошибку. Я крикнул «разделяемся» и мы не спасли Гермиону, но при этом нам удалось убраться оттуда целыми и немного помятыми. Попробую объяснить ход своих мыслей на тот момент. Ради чего строилась ловушка? Чтобы поймать тебя. Я думал, что после моего крика вы с Гермионой побежите в одну сторону и отвлечете на себя Пожирателей, а я в этот момент держался бы в кильватере, и по одному выбивал их из строя. Что в итоге и получилось, но представь мое удивление, когда, ворвавшись в ту комнату, обнаружил только тебя, без Гермионы.
— О нет, — простонал Гарри, побледнев. — Малфой за свой сломанный нос может отомстить мне через Гермиону.
— Уверяю тебя, убивать ее он не станет, — успокоил его Джон. — Вольдеморт ему помешает, ведь она пригодится ему в качестве наживки. Не забывай, жертва из мышеловки испарилась.
— Существует только одна проблемка, — все еще бледный Гарри напрягся, пытаясь заставить тело двигаться. — В момент срабатывания портшлюза нас накрыло заклинание Авада Кедавра, Вольдеморт может решить, что мы погибли и тогда ему ничто не мешает убить Гермиону.
— Ты забываешь о вашей с ним связи, — Джон кивнул на шрам в виде молнии. — Ничего не чувствуешь?
— Нет, — Гарри, чей лоб покрылся капельками пота, перестал терроризировать тело, поняв, что так и не может заставить его двигаться.
— Н-да, — Джон скептически осмотрел свою неподвижную руку. — Ситуация. Если мы перенеслись на достаточно далекое расстояние, «канал» связи мог ослабнуть, тогда он тебя не чувствует. И вполне может решить, что ты отправился в мир иной. Плохо, очень плохо. Вряд ли после этого Гермиона нужна ему в качестве заложницы. Остается надеяться на Рона и Снэйпа, который является двойным агентом. Вообще-то не люблю я людей середины, тех что и вашим и нашим, но в данном случае ничего не поделать.
— А если Снэйп так и не выяснил, где Гермиона? — Гарри повысил голос. — Или еще хуже, решит, что она не стоит того, чтобы ради нее рисковать своим положением осведомителя?
— Не забывай, он может сообщить членам Ордена информацию, а сам оставаться в стороне. К тому же я надеюсь на помощь нашего добродетеля, — Джон внимательно посмотрел на портшлюз.
— Он форму изменил, — заметил Гарри.
— Не только форму, еще и содержание.
В этот момент металлический шарик подпрыгнул вверх и растекся в воздухе одной большой каплей, вспыхнувшей сиреневым светом. Проступили белые буквы: «Следуйте за мной». Буквы исчезли, капля свернулась в шарик, упавший на землю рядом с рукой Джона.
— Легко сказать, — ухмыльнулся он. — Да как сделать, если тело отказывается повиноваться?
Словно в ответ на его слова шарик прыгнул к нему на ладонь и заискрился, выпуская в разные стороны тысячи малюсеньких искорок. Гарри с любопытством созерцал эту картину, изредка поглядывая на лицо Джона, стараясь уловить хоть какие-нибудь эмоции, но лицо «феникса» казалось высеченным из камня, его спокойствие не нарушала даже тень эмоций.
— Любопытные ощущения, — Джон поделился с Гарри информацией о своих ощущениях. — Я ничего не чувствую, даже руку, впрочем, как и последние полчаса.
Шарик еще интенсивнее стал выпускать искры, которые не причиняли вреда даже одежде Джона, на рукавах не оставалось никаких пятен и прожженных мест.
— Ой! — крикнул Джон, подкидывая шарик в воздух. — Больно же.
— Зато ты стал двигать рукой.
— А ты — нет, — сказал Джон, потирая ладонь. — Ничего, сейчас тебя полечат.
Но портшлюз, по совместительству выполняющий функции медика, не спешил помочь Гарри.
Джон тем временем перевернулся на живот и, опираясь на руки, попробовал поднять верхнюю часть тела. Надо отметить, у него неплохо получилось, после чего он десять минут сидел на поджатых под себя коленях и переводил дух, готовясь к выполнению следующей задачи — подняться на ноги. Покрывшись потом от напряжения, он, наконец, смог сесть на корточки, а потом, осторожно, сантиметр за сантиметром, начал подниматься.
— Ура, получилось, — победно вскинул руки Джон. — Я стою!
От резкого движения рук, в глазах заводили хороводы искры и огоньки, на секунду отказало зрение, а когда все вернулось в нормальное состояние, он увидел, что сидит на коленях в нескольких шагах от Гарри.
— Получилось, говоришь?!
— Почти, — не расстроился Джон. — Главное, я смог встать один раз, значит, встану и в другой.
— А вот меня все забыли, — пожаловался Гарри. — Тело не двигается, рукам холодно.
— Подожди, — сказал Джон, закрывая глаза. — Сейчас я тобой займусь, дай только пару секунд, чтобы сосредоточиться.
Прошло несколько минут, прежде чем он открыл глаза и подполз к Гарри. Закатав рукав рубашки на левой руке, Джон принялся последовательно, от ладони к локтю, нажимать пальцами на различные точки. Через минуту такого массажа Гарри заметил, что рука может двигаться. Тогда Джон принялся за правую руку.
— Точечный массаж и никакой магии, — сказал Джон, когда Гарри смог пошевелить обеими руками. — Теперь осталось встать на ноги и продолжить путь. Желательно, конечно, домой, но интуиция мне подсказывает, что домой, в ближайшие два-три дня, мы вряд ли попадем.
Встать у Джона получилось с третьей попытки, в то время, как Гарри после первой попытки чуть не рухнул обратно на землю — настолько ослабли ноги, что даже не держали его, — но Джон успел подхватить его и не давал ему упасть, пока Гарри не пришел в себя и не смог сносно держаться на ногах.
— Кстати, мы не рассмотрели еще одно наше приключение, — сказал Джон, осматривая поляну, на которую они попали. Создавалось ощущение, что стоят они на большой мишени в тире великанов. В центре — ровный круг выжженной земли, «яблочко», а дальше — уже нормальная земля с отличной на вид зеленой травой, доходящей в высоту им до пояса. — Помнишь, мы оказались на шахматном поле?
— Я еще в Игре в качестве фигуры участвовал, — кивнул Гарри, опираясь на руку Джона. — Как думаешь, нас туда действительно портшлюз закинул?
— Все возможно, — пожал плечами «феникс». — Но я больше склоняюсь к галлюцинациям, вызванных Авадой Кедаврой. Так сказать, остаточные явления. Ладно, шарик уже в нетерпении, хочет куда-то катиться и зовет нас с собой. Ты идти сможешь, или тебя понести?
— Лучше пойду, — ответил Гарри. — Как-то не хочется болтаться у тебя на плече.
— Да я бы тебя и не понес, — Джон отступил от него на шаг и оглядел. — Вроде держишься нормально, свалиться где-нибудь на полпути не должен. Пошли.
Портшлюз, будто обладая разумом, или, по крайней мере, слухом, «услышав» его слова, откатился на пару метров вперед. Когда они доковыляли до него, то обнаружили тропинку, не замеченную ими ранее. Делать ничего не оставалось, только последовать за шариком, который уверенно покатился по тропе.
Сначала идти было не очень легко, мешали кусты, цепляющиеся своими ветками за штаны, затем тропинка расширилась, стала более утоптанной и проходила уже через лес, где отсутствовала трава и кустарник, а присутствовали только деревья, гордо смотрящие в небеса.
Возвращались и силы, Гарри, например, уже смог идти без помощи Джона, и получалось это у него с каждым шагом все лучше и лучше. Джон же, словно в робота, не знающего усталости, превратился, целеустремленно шагал вперед не сбавляя хода, заставив и Гарри приноровиться к своему темпу.
Они прошли где-то с километр, но пейзаж вокруг не менялся, все тот же лес.
Внезапно Джон остановился.
— Ничего не чувствуешь? — спросил он у Гарри.
— Нет, — покачал головой тот, но в этот момент ему показалось, что спину мазнул чей-то недружелюбный взгляд. Гарри замер, настороженно оглядываясь вокруг, но ощущение не возвращалось. — Хотя знаешь, показалось, что… — кто-то снова взглянул в спину. На душе стало вдруг муторно, лес уже не казался таким умиротворенным и безопасным, как в начале пути.
— Ты тоже почувствовал, да? — догадался Джон.
— Кто это? — дрожащим голосом спросил Гарри.
— Не кто, а что? — спокойным голосом ответил Джон. — Просто создается ощущение, будто за нами подглядывают, плюс возрастающее чувство страха.
— Мне страшно, — сказал Гарри, пытаясь успокоиться.
— Страх — всего лишь ощущение, — Джон положил ему руку на плечо. — Уверяю, от ощущения тебе ничего не будет. Пока не увидишь источник опасности, бояться нечего. А потом уже по ситуации.
Но Гарри ничего не слушал и пытался вырваться. Кожа покрылась пупырышками, сам он дрожал, ужас, словно пальцами, скользил по всему телу, от пят к макушке.
— Отпусти, — простонал он, лягнув Джона ногой. — Они уже здесь.
— Кто? — феникс схватил его еще крепче.
— Не знаю, — прорычал Гарри, вытаращив глаза, налитые кровью. — Они пришли за нами, прячутся и ждут, пока мы подойдем ближе.
— Да успокойся, — встряхнул его Джон. — Никого здесь нет, просто что-то или кто-то воздействует на твои чувства. Я же тебе говорил, страх — это ощущение, эмоция, ничего более. Видишь, на меня тоже пытались воздействовать, но я же не бегу никуда, я справился со своим ощущением страха. Справься и ты.
Неизвестно, подействовали слова Джона, или вмешались какие-то другие факторы, но Гарри вдруг перестал вырываться, исчез панический страх, осталось только несильное оцепенение и ощущение взгляда в спину.
— Отпусти, — попросил Гарри, — я в порядке.
— Вижу. А теперь, пожалуй, продолжим путь.
И они зашагали к шарику, нетерпеливо подпрыгивающему на одном месте дальше по тропе.
Тропа дважды оказывалась заваленной сломанными деревьями, приходилось обходить, благо промежутки между стволами деревьев достигали двух метров. Еще несколько раз тропа сворачивала в противоположные стороны, но, наконец, блуждание по надоевшему лесу закончилось, и они вышли к речке.
Широкая, пять-шесть метров, река с мутной водой, дна не видно, создавалось ощущение, что она очень глубокая. Но, как выяснилось чуть раньше, ощущение — это всего лишь ощущение, а проверять настоящую глубину реки никому не захотелось. Через реку был переброшен каменный мост с высокими перилами.
Пройдя половину моста, Джон взглянул на реку с одной стороны, а потом, хмыкнув, свесился с перил с другой.
— Любопытно, — ответил он на взгляд Гарри. — Посмотри на воду сначала с одной стороны, а потом с другой. Найди разницу.
Гарри, пожав плечами, выполнил то, что он просил.
— Ну и… Ого! Там она течет в одну сторону, а здесь — в другую.
— Ага, — с довольным видом ответил Джон. — Получается, здесь две разные речки. Вытекают они из одной точки, где-то под мостом. Отсюда, к сожалению, не видно. Занятно. Кто это так поиздевался над законами природы?
Вопреки их ожиданиям блуждание по лесу не закончилось, сразу за мостом начался новый, а возможно и продолжение старого. Но и сюрпризы тоже не закончились.
Например, пройдя еще около двух километров, они наткнулись на средних размеров озерцо, в котором плавала красивая девушка.
— Здравствуй, красавица, — присел на корточки рядом с водой Джон. — Не подскажешь, куда нас занесло?
— Здравы будьте, путники, — ответила девушка на чистейшем английскоми подплыла к берегу, и только тут они заметили, что вместо ног у нее хвост. Она перехватила их взгляд и, не смущаясь, сказала: — Ну да, я русалка. Неужели никогда не видели?
— Я видел, только у нас они зеленые и некрасивые, — вмешался в разговор Гарри, плюхнувшись рядом с Джоном. — Что-то устал я. Интересно, долго нам еще идти?
— Куда вы путь держите? — с любопытством взглянула она на Гарри. — А то оставайтесь у меня, отдохнете.
- В подводном доме, что ли? — спросил Гарри.
— Угу, — взмахнула хвостом русалка, поднимая кучу брызг. — А ты ничего так, и шрам на лбу у тебя красивый. Оставайся, я тебя русалом сделаю, будем вместе жить, мне одной-то скучно.
— Нет уж, — Гарри отошел подальше от воды. — Спасибо, конечно.
— Ему нельзя, — вмешался в разговор Джон. — Его дома девушка ждет.
— А, — разочарованно вздохнула русалка. — Чужую любовь мне разрушать нельзя, иначе проклята буду.
— Зовут-то тебя как, красавица? — спросил Джон.
— Лимфада, — состроив ему глазки, ответила она.
— Меня тоже девушка ждет, — мигом отреагировал тот.
— Уже и пококетничать нельзя, — возмутилась Лимфада. — Я на вас в обиде, не скажу вам ничего.
— Прости нас, дураков, — сложил ладони лодочкой Джон и прижал их к груди. — Не знали мы, что тебе с нами позаигрывать хочется, иначе вели бы себя по-другому. Знаешь, — доверительно сказал он ей. — На самом деле у Гарри девушки нет, забирай его себе.
— Эй! — воскликнул Гарри. — Ты бы у меня спросил для начала.
— Я знаю, ты не откажешь девушке, попавшей в беду, — отреагировал Джон. — Так что не ной, твоя участь решена.
— Да ладно вам, — махнула рукой Лимфада. — Я пошутила, у меня уже есть возлюбленный, Алешей зовут.
— Поздравляю, — облегченно вздохнул Гарри. Он, конечно, не верил, что Джон отдаст его русалке, но все-таки… кто знает, что может выкинуть его телохранитель.
— Так куда вы путь держите?
— Сами не знаем, — развел руки Джон. — Идем вон за тем шариком, — он нашел взглядом портшлюз и показал на него пальцем.
— О, — оживилась Лимфада. — Это же клубок Дмитрия.
— Клубок? — удивленно спросил Гарри. — Больше похож на мячик для тенниса, только металлический.
— Не знаю, что такое теннис, но это именно клубок заклинаний. Точной формы он не имеет, и каждый видит в нем что-то свое, в зависимости от опыта и воображения.
— А кто такой Дмитрий? — спросил Джон.
— Он тут главный, следит практически за всей территорией, не дает всякой нежити покушаться на жизни людей.
— От мертвяков защищает? — поинтересовался Джон, вспоминая свой сон, когда его чуть не съел зомби.
— Нет, мертвяков он уже давно всех поуничтожал, — гордо ответила Лимфада, словно она оказывала посильную помощь. Хотя все может быть, Джон и Гарри, например, о ее магических способностях даже понятия не имели.
— А какая еще нежить бывает? — спросил Гарри, вспоминая Вольдеморта.
— Разная, — «внесла ясность» Лимфада. — Неподалече живет Кащ Бессмертный, вот в основном с ним и борется Дмитрий.
— Но если он бессмертный, как с ним можно бороться? — не понял Гарри.
— Вы думаете, Дмитрий смертен? Ему уже около тысячи годков.
— Невозможно, — ответил Гарри.
— Да ладно, — остановил его Джон. — Встретим, спросим. До свидания, красавица. Далеко нам до Дмитрия топать?
— Нет, но учтите, скоро стемнеет. Опомниться не успеете, как тьма упадет на землю, тут это быстро. Кстати, если дорога будет проходить мимо избы, у которой нет окон и дверей, скажите «избушка, избушка, повернись к нам передом», она и повернется. В ней живет Яга, хорошая знакомая Дмитрия, переночуйте у нее, не пожалеете, — русалка на прощание махнула им хвостом и скрылась под водой.
— Яга, Дмитрий, волшебная избушка, Кащ Бессмертный, — проворчал Джон. — Что-то слишком много магии на квадратный километр леса. Явный перебор. Надеюсь до окончания пути нам больше никто не встретится.
— Ага, — угрюмо ответил Гарри. — Домой бы, хоть выяснить — удалось ли спасти Гермиону, что стало с Роном и Снэйпом? Маемся тут в неизвестности.
— Дмитрий нам все расскажет, — уверенно ответил Джон. — Создается ощущение, что он более-менее в курсе всех событий, происходящих вокруг тебя, — а про себя добавил: «Возможно, он имеет отношение к Игре».
— Надеюсь, — сказал Гарри, следуя за клубком.
— Простой металлический шарик, — присоединился к нему Джон.
— Мячик, — поправил Гарри. — Похож на теннисный.
— Шарик, до мячика размерами не дотягивает, — Джон озадаченно посмотрел на Гарри, а тот в ответ расхохотался. «Феникс» присоединился к нему мгновением позже. — И впрямь, разное восприятие, — отсмеявшись, заметил он.
Русалкино «нет, не далеко» выразилось в нескольких часах блуждания по лесу и полянам. Под конец даже Джон еле плелся, чего уж говорить о Гарри. Заклятие Авада Кедавра и в правду «съело» у них слишком много энергии. К тому времени уже стемнело и путь освещал им клубок, светящийся не хуже обычной лампы.
Наконец, лес закончился, и они вышли на гигантскую поляну, посреди которой, сверкая, как новогодняя елка, стоял трехэтажный бревенчатый дом.
Со словами «кажется, пришли» Джон поспешил — на остатках сил — к дому, Гарри не отставал. Клубок подкатился к двери и замер, перестав светиться.
Едва они подошли ближе, трава мирно лежавшая на земле, вдруг заволновалась и потянулась к ним, но, дотронувшись до ног, теряла к ним интерес и ложилась обратно.
— Магический определитель «свой-чужой», — заметил Джон на пороге и открыл дверь.
Они попали в просторное пустое помещение, где, если не считать протянувшей во всю длину стены полки, ничего не было. На полке парами лежали тапочки.
«Горница», — возникло у обоих в голове название комнаты.
— Раздевалка, — перевел Джон, не сомневаясь, что Гарри тоже слышал слово. Скинув кроссовки и надев тапочки, поискал вешалку для одежды и обнаружил ее на другой стене.
Быстренько раздевшись, они зашли в следующую комнату.
Огромных размеров помещение, в углу стоит большая печь, в ней весело потрескивая, горят поленья. На полу разложен толстый и мягкий ковер из шкуры какого-то зверя. Посреди комнаты расположился стол на шесть персон, сделанный из дуба. По углам хозяин поставил пару старинных сундуков, в каких раньше пираты золото прятали. У дальней стены стоял шкаф и… телевизор — единственная вещь, портящая картину. Освещало все это великолепие три парящих в воздухе, под потолком, лампочки, не подключенных ни к одному источнику питания.
Хозяина они заметили не сразу, его белая мантия хорошо сливалась с белой печью. Седой старик, немного напоминающий Дамбльдора, в руках держит сучковатый посох.
— Вы были в моем сне! — одновременно воскликнули Гарри и Джон.
— Дмитрий, — представился хозяин дома и взмахнул посохом.
На столе появились тарелки, стаканы, кувшин и котелок, от которого по комнате распространялся такой запах, что у Гарри сразу же слюнки потекли.
— Прошу к столу, — сказал Дмитрий, усаживаясь на ближайший стул.
Гарри и Джон не заставили себя ждать.
— Итак, — сказал Джон, накладывая к себе на тарелку ароматно пахнущую смесь. — Я, конечно, понимаю — за едой о делах не принято говорить, но хочу услышать ваши объяснения.
— Что именно вас интересует?
Гарри заметил, что последний вопрос Дмитрий задал, не открывая рта. Его голос просто возник в голове. Дмитрий, заметив, их недоуменные взгляды, улыбнулся и уже нормально спросил:
— Что именно вас интересует?
— Зачем вы подкинули портшлюз в комнату Гермионы? — задал вопрос Гарри, наливая в стакан из кувшина светло-желтой жидкости. Отпил немного, привкус незнакомый, но сок бодрил. — Вкусно.
— Напиток называется квасом, — ответил Дмитрий, наливая себе и Джону. — Давайте сразу определимся, я не маг и не волшебник, а волхв. Это нечто большее. Мне более тысячи лет, в этом Лимфада вам не соврала.
— А в чем соврала? — спросил Джон, оглядываясь.
— Я не воюю с Кащем. Зачем, он не нарушил правил.
— Каких правил? — Джон даже не удивился прозвучавшему в голове голосу.
— Правил Игры, — мысленно ответил он Джону, но только ему, Гарри остался в неведении. — Ваша теория, мистер Торвил, оказалась правильной. Все события, происходящие с Гарри и его окружением, отголоски этой Игры.
— Кто вы? — подумал Джон. — И почему вы не хотите, чтобы Гарри знал об этом?
— Вся нынешняя Игра завязана на него и Вольдеморта. Любая фигура обладает Свободой, то есть, по желанию она может выйти из Игры. Гарри, как раз и является одной из фигур и, если он поймет это, случится непоправимое — Гарри выйдет из Игры. Тогда одна из сторон, оставшись без короля, проиграет.
— Вы… Игрок?
— Нет, — усмехнулся Дмитрий. — Я Главный Судья прошлой Игры, которая закончилась уже давно. Теперь я просто Судья, жду, пока придет Главный Судья этой Игры.
— Вы знаете Игроков?
— Создалась несколько нестандартная ситуация, в результате Игроком за белых стал Устроитель Игр.
— Вы его знаете? — напрягся Джон.
— Да, но тебе не скажу, — Дмитрий перешел на «ты». — И давай закроем тему Игры, на время, отправим Гарри спать и поговорим.
— Подозрительно вы что-то молчите, — заметил Гарри, наливая себе новую порцию кваса. — Или мысленно общаетесь?
— Не бери в голову, мы о своем, — успокоил его волхв. — Вернемся лучше к Гермионе и моему портшлюзу. Я хотел, чтобы вы спасли ее, но с вами должен был присутствовать Рон, правда, из-за привязки портшлюза к личности Гарри он не смог поучаствовать в ее освобождении. Пришлось корректировать план на ходу.
— Мысль «разделяться» вы мне внушили? — с угрозой спросил Джон.
— Нет, целиком и полностью ваша идея, — ответил Дмитрий. — Чему я несказанно рад, но на всякий случай я готовился вмешаться. Если бы вы не подумали о разделении, я бы внушил вам эту мысль.
— Что с ней сейчас? — напряженно спросил Гарри.
— Все нормально, — ободрил его волхв. — Она в штаб-квартире на улице Гримуалд, после вашего ухода через портал, Рону удалось привести в чувство Снэйпа, тот «внезапно» понял, куда и за кем вы отправились, им удалось связаться с несколькими членами Ордена Феникса, и они штурмом взяли дом Малфоев. На их счастье, Вольдеморт к тому времени покинул его.
— Снэйп тоже принимал участие? — спросил Гарри.
— Нет, но Рон — да. У них и так на счету каждый человек был, к тому же они не знали, что их ждет.
— Почему так важно, чтобы именно Рон освобождал ее? — поинтересовался Джон.
— У меня очень большие надежды на их ребенка, — ошарашил их Дмитрий. — Поэтому мне нужно было, чтобы именно Рон помогал освободить ее, это должно сблизить их.
— Ребенка? — удивился Гарри.
— Да, в одном из вариантов будущего, их ребенок может запретить проведение Игр.
— А если ребенок будет у Гарри и Гермионы? — смеясь, спросил Джон.
— Не будет, — покачал головой Дмитрий. — Гарри ее не любит, да и Гермиона относится к нему дружески.
— Ребенок у Рона и Гермионы… — все еще не мог поверить Гарри.
— Это один из вариантов будущего. Попробую объяснить. Представим твою жизнь как линию, от которой в каждый момент времени, когда ты делаешь выбор, появляются ответвления. Если учесть, что человек делает выбор, примерно, каждую секунду, то мы получим очень занятную картину. Так вот, предсказатели видят наиболее вероятные ответвления, естественно, не одно и не два, а много. Я надеюсь, что у Рона и Гермионы родится ребенок, это самое вероятное «пересечение ответвлений» их жизненных путей.
— Хорошо, — не стал спорить Гарри, — зачем вы нас сюда притащили, да еще и заставили пешком идти несколько километров до вашего дома?
— Решил, что ваше общество только помешает Рону. К тому же завтра отправлю вас домой, покажу одну вещь и отправлю. Пора выводить вас на более высокий уровень Игры, — добавил он для Джона. — Что касается вашей прогулочки, просто сбился прицел портшлюза, я же накладывал его впопыхах.
— Врешь, — сказал Джон.
— Конечно, — согласился Дмитрий и взмахнул рукой. Посуда исчезла со стола, а вместо нее появился большой пузатый железный сосуд с кранчиком, держался он на трех тоненьких ножках. — Самовар, — сказал волхв, вторым взмахом создавая чашки.
— Обалдеть, — похвалил Джон, выпив чашку ароматного чая. — Дадите рецепт?
К тому времени Гарри их уже не слушал, сон сморил его.
— А теперь давайте поговорим об Игре, — заметив его состояние, предложил Дмитрий.
— Снотворное?
— Нет, сам уснул.
— Ну что ж, давай поговорим…
Корректоры: Simonetta, Santiago
