Глава 5. Разоблачение
— Все свободны, кроме мистера Джеймса Поттера и мистера Северуса Снейпа!
Тон профессора Эссенса не предвещал ничего хорошего. И на это, естественно, была причина.
Студенты собирали свои вещи и шли к выходу из кабинета зельеделия. Только двое молодых людей в подпаленных робах, с сажей на лицах и руках, задержались.
— Так, так… Вы, двое, всё никак не можете успокоиться?.. — декан начал тихо и вкрадчиво, но постепенно повышал голос, в конце концов сорвавшись почти на визг. — А вам не приходило в голову, что ваши бесконечные разборки уже достали всю школу? Пять лет я смотрел на это сквозь пальцы, но сегодня вы, господа, перешли черту… ВЫ СОРВАЛИ МОЙ УРОК!!!
Студенты сосредоточенно пытались привести в порядок себя и свои столы…
— Подойдите сюда!!! — рявкнул Эссенс и ткнул пальцем в каменный пол перед собой.
Через секунду оба провинившихся стояли у стола преподавателя: Джеймс Поттер, смотрящий на учителя с откровенной неприязнью, и Северус Снейп, равнодушно уставившийся в пол.
— Ну, от Гриффиндора всегда можно ожидать нарушения дисциплины: их распущенность — следствие невообразимой мягкости Минервы МакГонагалл, — профессор одарил Джеймса взглядом, полным презрения.
— Возможно, сэр, я просто нечаянно перепутал мумиё с экстрактом мирры… — отозвался тот, пытаясь придать своему лицу невинное выражение.
— Неужели? — ласково поинтересовался Эссенс. — Это на шестом-то курсе?! А где Вы его перепутали, Поттер, позвольте спросить? В котле у Снейпа?!
Джеймс низко опустил голову, чтобы скрыть усмешку.
— А Ваше поведение, Северус! Вы же из Слизерина!!! — рявкнул преподаватель, но после небольшой паузы снова продолжил ласково и с противной ухмылкой. — Кстати, я так и не понял, что именно Вы подсыпали в зелье Поттеру во время замешательства, вызванного взрывом Вашего собственного котла, но эффект был… более чем потрясающий!
Теперь была очередь Северуса прятать довольную улыбку: он вспомнил облако плотного черного дыма и сноп пурпурных искр, вырвавшиеся из котла Джеймса, истеричный визг и посиневшее от страха лицо Петтигрю, вылезшие на лоб глаза Люпина и страшный грохот, с которым Блэк упал на пол. Причём, когда ему сверху на голову опрокинулся котёл, Сириус так замысловато выругался, что эту фразу немедленно записала добрая половина класса и даже сам Эссенс.
— Просто чудо, что никто серьезно не пострадал! Вы, безусловно, заслужили наказание, джентльмены. И прежде всего я напишу вашим отцам! Хотя… — профессор задумался — …если учесть, что они вытворяли в вашем возрасте… Да-а… Но я всё-же придумаю для вас что-нибудь особенное!
Провинившиеся молчали.
— Мерлинова борода! Чуть не забыл! Ваших товарищей я жду сегодня для отдельной беседы. Всю четвёрку: Блэка, Петтигрю, Люпина и мисс Уайт! Передайте им, чтобы явились в шесть часов в мой кабинет, — с мерзкой улыбкой потребовал Эссенс.
Увидев удивленные лица своих учеников, декан с издёвкой поинтересовался:
— А вы думали, что можно разнести всю трофейную, и об этом никто не узнает? Это только Филч не догадался, в чём дело, встретив в оружейной галерее «влюблённую парочку». Как трогательно: ангелочек-Уайт и староста-Люпин! А вы в это время, наверное, беседовали где-нибудь о погоде, не так ли?
Профессор выдержал театральную паузу, но так и не дождался ответа.
— Молчите?! Двум великим волшебникам стало тесно в одной школе, и они устроили дуэль?! — профессор снова перешел на крик. — Я не знаю, каким чудом вы не угробили друг друга, но по оставленным там разрушениям и следам заклинаний нетрудно было догадаться, чьих это рук дело! А ваши «секунданты»… — он повернулся к Снейпу. — Я не знаю, можно ли применить это слово к мисс Уайт?.. Ваши «секунданты» завтра займутся приведением трофейной в порядок. В полном составе: Уайт, Блэк, Петтигрю и Люпин — в Гриффиндоре даже старосты отличаются! Что же касается вас двоих… — он медленно перевел хмурый взгляд с Северуса на Джеймса и обратно, — вы будете отбывать наказание в больничном крыле. По 4 часа. Каждый вечер. Две недели! И главное, — он злорадно улыбнулся, — ВЫ ВСЁ БУДЕТЕ ДЕЛАТЬ ВМЕСТЕ. И пусть вас объединит благородное дело ухода за больными!
На лицах Джеймса и Северуса появилось такое кислое выражение, что профессор понял: в точку! Каждый из них предпочел бы сам вылизать трофейную и целый месяц выносить горшки за больными первокурсниками при условии только, что ему не придется проводить по четыре часа в день, общаясь со своим врагом.
Профессор остался почти доволен их реакцией и решил, что пора заканчивать:
— Вы должны молиться на директора Дамблдора, который по неизвестной мне причине до сих пор позволяет вам оставаться в школе. Будь моя воля — вы бы все вместе сегодня же уехали домой. Даже мисс Уайт.
Эссенс закатил глаза:
— Подумать только! Такая семья! Десять братьев, все — прекрасные колдуны, достойнейшие, уважаемые люди; старший отлично учился в Слизерине, квиддичный чемпион… И вдруг — такой кошмар! Наказание для родителей! И как Бенедикт с ней справляется на каникулах?!
Тяжело вздохнув и прервав свои причитания, профессор снова обратил внимание на присутствующих:
— Будьте завтра в пять в больничном крыле. Ясно, Поттер?! — он посмотрел на Джеймса и перевел взгляд на Снейпа. — Северус?!
В ответ дважды прозвучало: «Да, сэр!».
— Прекрасно! Забирайте свои… то, что осталось от ваших вещей после сегодняшнего погрома, и убирайтесь. Вон!
Джеймс и Северус побросали вещи в сумки и быстро покинули класс. Лица обоих выражали крайнюю досаду: оба уже предвкушали совместное «приятное времяпрепровождение». Демонстративно игнорируя друг друга, они бок о бок вышли из подземелий, поднялись по мраморной лестнице и одновременно вошли в Большой Зал…
Без двадцати шесть Сириус, Ремус и Питер, только что получившие по полной программе от МакГонагалл, естественно, не в лучшем расположении духа направились в подземелье на новую проповедь, где они и встретились с Лори Уайт, у которой недавно состоялась аналогичная беседа с профессором Флитвиком. Маленькая ведьма взглянула на них и, поморщившись, открыла дверь в кабинет Эссенса. Мародёры зашли вслед за ней.
В следующие полчаса все они узнали очень много нового. Например, вечернее расписание Хогварц-экспресса и скорость, с которой он может доставить их домой, а также, что сделал бы с ними Эссенс, если бы на то была его воля, и сколько раз в день они должны молиться на Дамблдора за то, что он этой воли Эссенсу не даёт…
А Лори и Сириус, кроме того, дополнительно выслушали лекцию о благородстве своих семей, достоинствах всей ближней и дальней родни и осознали, что являются «паршивыми овцами» в стадах — пардон, кланах — Блэков и Уайтов. А также от чистого сердца посочувствовали профессору, который всё никак не мог решить: плакать или радоваться тому, что они, в отличие от своих родственников, не попали в Дом Слизерина… (К слову, и Лори, и Сириус были этому, несомненно, рады.)
Свою гневную тираду декан Слизерина закончил фразой, которую просто обожала Лори: «Я уже не говорю, мисс Уайт, о том, как Вы варите зелья!..» Но когда Эссенс в конце добавил: «Несмотря на самоотверженную помощь мистера Снейпа» — Сириус довольно громко фыркнул, за что всем пришлось послушать ещё и о его способностях к зельеварению…
Минут через десять Эссенс начал рассуждать о снятии баллов: «Всё-таки от Слизерина и Равенкло было только по одному участнику, а от Гриффиндора — целых четыре!». И по известным одному только профессору зельеделия математическим закономерностям Гриффиндор лишился ста тридцати семи баллов, Равенкло двадцати пяти, а Слизерин — пятнадцати.
И добравшись наконец-то до сути их встречи, Эссенс заявил, что завтра в шесть они должны явиться в трофейную, из которой не выйдут, пока не приведут всё в порядок. Даже если им придётся провести там сутки или больше. Затем профессор мило попрощался, дважды прокричав, брызгая слюной: «Вон отсюда!»
Третий раз повторять ему не пришлось…
Глава 6. День вежливости
На следующий день Джеймс Поттер и Северус Снейп встретились лицом к лицу в пять часов вечера недалеко от Большого Зала. Они обменялись мрачными взглядами и, больше не глядя друг на друга, бок о бок вошли в больничное крыло. У дверей госпиталя их встретил глава Дома Слизерина, немедленно потребовавший сдать волшебные палочки. Затем он открыл перед ними дверь и, мерзко ухмыляясь, жестом предложил войти:
— Добро пожаловать, джентльмены!
Они молча повиновались. Там, за дверью, их уже ждала мадам Помфри. И следующие несколько минут они (Джеймс — рассеянно, Северус — равнодушно) слушали, в чем именно заключается их работа на сегодня: прибрать и приготовить к поступлению больных только что освободившуюся палату, провести полную инвентаризацию в аптечном шкафу № 5 — слабый проблеск энтузиазма в глазах Снейпа — переписать наименования и количество снадобий, проверить срок их действия и еще несколько более мелких поручений.
Закончив давать указания, мадам Помфри кивнула профессору и, одарив студентов на прощание строгим взглядом, удалилась.
— А теперь, прежде чем приступить к работе, будьте добры, уделите мне минутку внимания, — заявил Эссенс, который, к удивлению студентов, всё ещё был здесь: по их расчетам, он должен был уйти минут пять назад.
— Думаю, вам понравится! — недобро улыбнулся декан Слизерина, доставая большое зеленое перо и пергаментный свиток внушительного размера.
Он пробормотал какое-то заклинание, и пергамент завис в воздухе между Джеймсом и Северусом, а перо расположилось над листом так, будто кто-то невидимый приготовился им писать.
— Ну, вот все и готово! Это принципиарное перо, на которое наложено весьма интересное заклятие. Я называю его «Борзописец», — подозрительно ласково разъяснял Эссенс. — Это и есть мой небольшой сюрприз. Сегодня, пока вы находитесь в больничном крыле, пергамент и перо будут всюду следовать за вами и записывать то, что вы говорите. Вернее, не всё, а только ругательства и оскорбления — те слова, которыми вы обычно выражаете друг другу степень вашей взаимной привязанности. За каждую строку, которая сегодня появится на этом пергаменте, ваше совместное наказание будет продлено ещё на один день. Удачи!
Ядовито-зеленое перо балансировало в воздухе и слегка дрожало.
Как только дверь за Эссенсом захлопнулась, Северус и Джеймс хмуро переглянулись.
— Пойду посмотрю, где там эта палата, — пробормотал Джеймс.
Но, как только он подошёл к двери, путь ему преградило перо. Оно немедленно подлетело к двери и развернулось так, что его заостренный конец был направлен прямо в лицо Джеймсу, и гриффиндорцу пришлось отступить.
— Это что ещё за фокусы?
— Видимо, ты не понял, Поттер… Эссенс сказал: «Вы всё будете делать вместе». Полагаю, на эту вещицу наложили ещё пару заклинаний, чтобы мы не разбредались слишком далеко друг от друга.
— И что теперь? — рявкнул Джеймс. — В туалет мы тоже будем вместе ходить?
— Ничем не могу помочь, Поттер, но торжественно обещаю вовремя тебя проводить, чтобы ты не испортил ковёр мадам Помфри.
Снейп усмехнулся и направился к шкафу с медикаментами.
— Иди ты Снейп к… К СВОЕМУ ШКАФУ! — вовремя сориентировался Джеймс, увидев, как перо с готовностью прыгнуло на пергамент.
Северус на секунду обернулся и, оценив картину, снова усмехнулся.
— Так-то лучше… Великий Мерлин, что тут за бардак!?
Джеймс продолжал стоять у двери, а Северус начал выкладывать из шкафа на стол пузырьки с зельями. Через некоторое время он предложил:
— Если ты умеешь читать, Поттер, то мог бы и помочь с проверкой срока годности снадобий.
Лицо Джеймса перекосилось, но он глянул на перо и промолчал.
— Как хочешь, — равнодушно бросил Снейп. — Но другого занятия в этом кабинете нам не придумали, а идти заниматься уборкой меня пока не тянет…
Так прошло минут десять. Северус перебирал зелья, расставленные на столе, а Джеймс просто метался по комнате из угла в угол.
Вскоре один из пузырьков с жидкостью небесно-голубого цвета и золотистым осадком привлек большее внимание слизеринца, чем все остальные. Он осторожно открыл его, понюхал содержимое и оглянулся. В углу, на столике, он нашёл то, что ему было нужно, — поднос с кувшином чистой воды и стакан.
Джеймс остановился и внимательно проследил за тем, как Северус налил в стакан воды, взболтал пузырек и отсчитал десять капель зелья.
— Что ты там пить собираешься, Снейп?
— «Эссенция умиротворения». Успокоительное средство, гасящее негативные эмоции и снимающее раздражение, — отозвался Северус и опустошил стакан одним глотком — Например, раздражение от того, что кто-то постоянно мелькает перед глазами и мешает работать. Хочешь? По-моему, тебе оно сейчас даже нужнее, чем мне…
— Ага! Я выпью, а потом окажется, что это яд, а ты заранее принял противоядие…
— Ну как же! С коварной целью осиротить квиддичную команду Гриффиндора, лишив её суперзвезды-ищейки… Обратись как-нибудь в Сент-Мунго, Поттер. Говорят, там неплохо лечат паранойю и манию величия… И глянь на досуге лекции по зельям за первый курс.
Джеймс глянул на перо и промолчал. Он ведь знал, что Северус прав, — каждый первокурсник узнает это зелье: его нельзя спутать ни с чем другим. Кроме того, становилось довольно скучно бродить в полном бездействии. Казалось, что время тянется ужасно долго. В конце-концов Поттер не выдержал и, взяв второй стул, подсел к столу с медикаментами. Не глядя на Снейпа, он с кислым лицом читал даты на пузырьках, фляжках и колбах и выкидывал просроченные снадобья. Затем Северус буквально в считанные секунды быстрыми, четкими движениями расставил оставшиеся на столе зелья, сгруппировав их в зависимости от области применения.
— Теперь осталось их переписать вот в этот журнал, — сообщил он.
Джеймс подвинул журнал к себе и взял со стола перо.
— Давай, диктуй, Снейп!
— Ладно, Поттер, пиши: «Ранозаживляющие средства». Первое…
Больше получаса Северус Снейп диктовал, а Джеймс Поттер, раздраженно морщась и жутко скрипя пером, будто гвоздем по стеклу, записывал названия и даты. Вскоре он не выдержал и, отодвинув от себя журнал, рявкнул:
— Старый поганый слизеринский крокодил!
— Тихо… — сквозь зубы прорычал Северус и взглядом указал на мигом подлетевшее к ним принципиарное перо Эссенса. — Я не собираюсь торчать тут с тобой до конца учебного года!
— Тьфу-ты! Совсем забыл про эту дрянь!
— Погоди-ка, Поттер… А вот это уже интересно…
— Что ещё?
— Эссенс — просто старый поганый слизеринский крокодил, — четко и внятно повторил Снейп слова Джеймса и уставился на зелёное перо, которое почему-то совершенно бездействовало.
Северус повторил эксперимент, добавив ещё пару ругательств в адрес декана. Перо даже не пошевелилось.
Воспитанники Домов Годрика и Салазара переглянулись с совершенно одинаковыми гаденькими ухмылками — профессор предусмотрел не всё!
— Ну как?
— Отлично! — согласился Джеймс.
Через несколько часов, когда с зельями уже давно было покончено и указанная мадам Помфри палата блистала чистотой, Джеймс и Северус, ежеминутно поминая «любимого» всеми студентами профессора зельеделия, выдали практически всё, что знали о самых мерзких тварях из курса ухода за магическими животными. И даже изобрели несколько совершенно новых довольно изящных оборотов, которым позавидовал бы сам Сириус Блэк, облитый зельем и с котлом на голове.
Когда в больничном крыле снова появился профессор Эссенс, то его изумленному взору предстало принципиарное перо, по неизвестной декану причине поменявшее свой ядовито-зелёный цвет на ярко-красный. А сам пергамент остался совершенно чистым, что на самом деле совсем не удивительно — ведь бумага, как известно, не краснеет…