Глава вторая
Джинни пристально вгляделась в хозяйку Норы и почувствовала, как холод растекается внутри нее:
— Мама?..
— Простите… А кто вы?.. — с удивлением посмотрела на гостью миссис Уизли.
Джинни потеряла дар речи. Почему мама не узнает ее? Неужели это все из-за того, что она спасла Джона?
— Я — Джинни, — неуверенно произнесла девушка, глядя на миссис Уизли так, словно от ее ответа зависела жизнь гостьи.
— Да-да, конечно, — немного смутилась Молли, — Джинни… Как я могла забыть?
Вирджиния облегченно вздохнула, ощущая, как тяжесть уходит, уступая место радости. Она уже хотела улыбнуться маме и сказать, что она только что совершила перемещение во времени и изменила будущее, что такого еще никто не отважился сделать… Но следующие слова миссис Уизли заставили вернуться чувство безысходности:
— Конечно, я помню тебя, Джинни… Ты девушка одного из моих сыновей, так? Ты прости, что я запамятовала… Я всегда путаю подруг моих мальчиков…
Не в силах вымолвить ни слова, Джинни просто стояла и смотрела на миссис Уизли. Нет, это невыносимо! Видеть родную мать и знать, что ты для нее никто… Ладно, она сама виновата в этом! Может, это расплата за то, что она спасла Джона? Если так, то она готова принять такую цену. В конце концов, мама такая же радушная и гостеприимная… А то, что она не узнает дочь, не так уж страшно, ведь они могут подружиться… Зато Джон действительно существует… Он спасен! И скоро она с ним познакомится! Хотя надо убедиться, что он действительно жив.
— Я приехала к Джону… — наконец произнесла Джинни. — Просто… Мы поссорились, но я решила навестить его…Он дома?
— Да, — улыбнулась миссис Уизли. — Джон в своей комнате. Пойдем, я провожу тебя к нему…
Джинни вошла в дом следом за мамой, не в силах сдержать улыбку, хотя знала, что со стороны она выглядит ужасно глупо: ее братишка жив, с ним все в порядке и сейчас она увидит его…
Пока они поднимались по широкой мраморной лестнице с ковровой дорожкой, ведущей на второй этаж, Джинни попыталась представить, как должен выглядеть Джон… Может, немного похож на Чарли? Кстати, сколько же ему лет? 22?! Такой взрослый! Да… Пожалуй, надо было представиться подружкой Рона…
— Джонни, милый, к тебе гости, — произнесла миссис Уизли, постучавшись к нему в комнату.
Дверь распахнулась, и на пороге нарисовался высокий рыжеволосый юноша. Нет, он еще красивее, чем представляла себе Джинни. И, как это странно, он был похож на всех ее братьев сразу: стройный и высокий, как Билл, сильный как Чарли, с серьезным взглядом васильковых глаз, как Перси, но на лице играет озорная улыбка, совсем как у близнецов…
— Джинни приехала навестить тебя, — продолжала Молли, улыбаясь.
— Джинни?.. — недоуменно спросил Джон, переведя взгляд на девушку, которую раньше никогда не видел. Казалось, она была ужасно смущенна и сконфужена, нерешительно закусила губу и смотрит на него как-то умоляюще…
— Да, — кивнула Молли, глядя на сына с нежностью, — эта милая девушка говорит, что вы поссорились, но она решила сделать первый шаг к примирению…
Повисла тяжелая тишина, и сердце Джинни бешено застучало, отдаваясь у самого горла. Вот сейчас все будет кончено, Джон скажет, что не знает ее, и ее выпроводит на улицу родная мать…
Но к ее удивлению на лице Джона появилась улыбка:
— Джинни! Я рад тебя видеть, — он обнял девушку, совсем опешившую от такого интимного жеста, а затем повернулся к Молли: — Спасибо, мама, что проводила ее ко мне…
После чего, Джон затащил Джинни в свою комнату и захлопнул дверь.
Солнце заливало комнату своими теплыми лучами, а бесстыжие солнечные зайчики играли искорками в ярко-голубых глазах Джона. Однако в его взгляде не было и капли этого веселья, он стоял у окна, скрестив руки на груди, и вопросительно смотрел на девушку, ожидая её объяснений. Звенящая тишина длилась уже несколько минут, а Джинни так и не смогла себя заставить поглядеть на брата. Сидя на его кровати, она опустила взгляд на лежащие на коленях руки, чувствуя, как он сверлит ее взглядом.
— Ну? — наконец прервал затянувшуюся паузу Джон.
— Я… — она не могла найти нужных слов.
— Может, скажешь, кто ты? — решил помочь ей Джон.
Но Джинни замотала головой:
— Я не могу тебе ничего рассказать…
— Хотя бы объясни, зачем тебе понадобился я, и зачем ты выдала себя за мою девушку.
Он присел на кровать, и Джинни посмотрела брату в глаза, стараясь быть как можно убедительнее:
— Я все объясню тебе, Джон… со временем. Но мне нужна твоя помощь. Ты не мог бы сделать для меня кое-что?
Строгость давно ушла с лица Джона, сменившись любопытством. Он улыбнулся:
— Ты странная… Вот представь, что ты вдруг оказалась бы на моем месте. К тебе заявляется незнакомая девушка, называется твоей подружкой, просит помощи, но говорит, что не скажет, кто она и что ей нужно…
— Но я, правда, не могу сказать! — вскочила на ноги Джинни и с отчаяньем посмотрела на юношу. Он не хочет ей верить, а ей не к кому обратиться кроме него… Ведь она вообще не существует в этом новом мире. Хотя…
— У тебя есть сестра? — неожиданно спросила Джинни.
— Нет, — удивленно ответил Джон, следя за тем, как девушка ходит из угла в угол.
«Так и есть! Так и есть! Я не существую…» — думала она, с такой силой сжав руки, что ногти впились в кожу. Что же теперь делать? Ох, какая же она глупая, ведь Гермиона говорила, что шутки со временем плохи, что не избежать временных парадоксов!
Но когда она снова подняла взгляд на Джона, то охватившее ее чувство безысходности, смешенное со страхом, начало отступать, а вместо него приходили спокойствие и уверенность. Нет, она все правильно сделала… Ее брат цел и невредим, он тут, рядом с ней, такой красивый, обаятельный, жизнерадостный… Нечего беспокоиться, он поможет ей…
— Мне нужно, чтобы ты не выдавал меня, чтобы и дальше притворялся, что я твоя подруга…
Но Джон рассмеялся в ответ:
— Ну конечно! Как я раньше не догадался? Ты, наверное, просто моя поклонница, так? Ты специально устроила все это представление, чтобы побыть какое-то время моей девушкой… Угадал? — Губы его расползлись в обезоруживающей улыбке.
На миг Джинни перестала ходить туда-сюда и, замерев, уставилась на Джона.
— Нет, не угадал! — Теперь она разозлилась. — Я не твоя поклонница, и меньше всего мне нужно притворяться твоей девушкой… — она увидела, как улыбка исчезла с его лица, и как во взгляде снова зажегся огонек недоверия. От досады Джинни топнула ногой: — Почему ты не можешь помочь мне? У меня никого нет, кроме тебя, пойми! И мне некуда идти больше!
— Не надо так сердиться, — попробовал успокоить ее Джон, удивленный и заинтригованный её заявлением. Он усадил девушку в кресло, а затем пристально вгляделся в ее лицо: еще секунда и она расплачется. Да, похоже, это не просто какой-то глупый розыгрыш, все намного серьезней, чем он подумал сначала.
— Я скажу маме, что ты поживешь у нас до конца лета, идет?
И Джону стало значительно легче, когда на ее бледном лице появилась улыбка. Странно, почему его так волнует все, что связанно с этой незнакомкой? Она так загадочна… И красива к тому же… И ему кажется, что он где-то раньше ее видел… Хотя, они не встречались, точно — нет, он бы запомнил…
— Почему ты так смотришь на меня? — спросила Джинни.
И к ее удивлению, Джон покраснел:
— Я… Я просто подумал… Ты не голодна?
— Немного, — ответила она, поудобнее устраиваясь в кресле.
— Тогда я сейчас принесу нам что-нибудь поесть.
И когда Джон скрылся за дверью, Джинни радостно улыбнулась: как ей повезло, что у нее есть такой брат!
— Это все, что я раздобыл на кухне, — извиняющимся тоном сообщил Джон, поставив перед ней тарелку с пончиками. — Бинки, наш домовой эльф, говорит, что скоро будет ужин.
— Ничего страшного, я не очень хочу есть, — улыбнулась в ответ Джинни, взяв с тарелки угощение. — Странно, они не такие вкусные, как раньше, — удивленно заметила она, когда попробовала один пончик. И тут же добавила, видя на лице Джона непонимание: — Я имею в виду, что моя мама делает вкуснее.
— Ну это и понятно, ведь это не домашняя выпечка. Нам их доставляют из булочной Перкинса каждое утро, — ответил Джон, устраиваясь в соседнем кресле.
Девушка чуть не подавилась:
— И у вас хватает денег на это?!
— А почему бы и нет? Мама хорошо зарабатывает… Да и я…
— Она работает? И где же? — удивленно спросила Джинни и изумилась еще больше, когда услышала ответ:
— Ей пришлось заняться бизнесом, когда умер папа…
— Папа?.. Умер?.. — потрясенно переспросила она и закусила нижнюю губу, чтобы не дать воли слезам. Папа… Ее родной милый папа… — Как же… это невозможно… Папа… то есть мистер Уизли, — поправилась она, — он должен был жить!
— Странно, что ты так переживаешь из-за этого, — осторожно заметил Джон, — хотя я понимаю, многие были в шоке, когда это случилось. Люди любили его… Но что случилось, того не исправить… Так что маме пришлось открыть собственное дело. Она стала преуспевающим модельером, королевой моды…
— А как же мадам Малкин? — спросила девушка, не веря своим ушам.
— Мадам Малкин? — фыркнул Джон.- Странно, что ты ее помнишь…Она разорилась лет десять назад, ты тогда, должно быть, была еще совсем малышкой.
«Меня тогда, должно быть, вообще не было», — мрачно подумала Джинни в ответ, но постаралась скрыть досаду.
— Все понятно, — кивнула она, беря еще один пончик. — Значит, благодаря ма… мм… миссис Уизли у вас есть этот красивый дом, домовые эльфы и много денег… А что же с твоими братьями?
— Ну… А что с ними может быть? Чарли возиться со своими драконами в Румынии… Это же надо так любить этих чешуйчатых тварей. Он пишет редко, но если от него приходит сова, то там через каждую строчку стоит слово «дракон»…
Джинни улыбнулась с непонятной нежностью:
— Да, узнаю Чарли… Он всегда таким был.
— Ты знаешь Чарли?.. — недоуменно уставился на нее Джон.
— Нет-нет… — смущенно ответила девушка, покраснев, и дала себе обещание следить впредь за своим языком. — Продолжай, пожалуйста…
— Билл постоянно в разъездах. В Министерстве ему поручают самые ответственные задания… Ну а Перси работает секретарем у Фаджа… А еще есть Фрэд и Джордж — близнецы — постоянная головная боль мамы. Ели бы ты видела их! Они всегда что-нибудь вытворяют. Мама надеется, что с годами это пройдет, а мне кажется, что они никогда не изменятся. Стоит только посмотреть в их хитрые лица, чтобы это понять, — улыбнулся Джон и замолчал.
— А Рон? — поинтересовалась Джинни, прерывая паузу. И, увидев непонимание на его лице, поспешила добавить: — Разве у тебя нет еще одного брата?
— Нет, еще одного брата у меня нет…
— Понятно…- Вирджиния тяжело вздохнула, похоже сюрпризы на этот вечер еще не кончились. Сначала она поняла, что родная мать ее не знает, потому что она сама не родилась, затем выяснилось, что папа умер, а теперь у нее нет еще и брата — ее любимого брата. Рон… Он ведь был ей ближе всех… Джинни почувствовала себя в миг осиротевшей. Нет, даже Джон не сможет заполнить эту пустоту… Хотя, она всегда может это исправить. Достаточно вернуться в прошлое, и оставить все, как есть… Ее рука машинально потянулась к хроновороту, висящему на шее под футболкой, и замерла на полпути. Нет, ни за что! Ведь это значит лишиться Джона… Ну почему, почему судьба всегда ставит нас перед выбором?! Нет, не нужно возвращаться в прошлое. Ведь… как там сказал Джон?… что случилось, того не исправить.
— А ты сам? Чем ты занимаешься? — поинтересовалась Джинни, стараясь выглядеть как можно беззаботнее, чтобы ее мысли не отразились на лице.
— Я преподаю в Хогвартсе Защиту от Темных Сил, — гордо сообщил Джон. — Профессор Уизли к вашим услугам. Кстати, я почему-то не видел тебя на своих уроках. Ты, должно быть, окончила шестой курс?
— Пятый, — поправила она.
А Джон мечтательно улыбнулся и подмигнул:
— Жаль, что романы со студентками караются несколькими месяцами в Азкабане…
Джинни вспыхнула до корней волос, но потом все же улыбнулась и потянулась еще за одним пончиком. Правда, тарелка оказалась пуста.
— Неужели я их все съела? — удивилась она в своей обычной манере говорить сама с собой.
— Естественно съела, — стал подначивать ее Джон. — Смотри, будешь есть много сладкого, растолстеешь, и я тебя брошу, ведь ты как-никак моя девушка…
А Джинни только рассмеялась в ответ, ощущая, как отступает мрачное чувство, поселившееся в ней из-за перемен в этом новом мире.
Они ужинали в большой столовой с начищенным до блеска паркетным полом. За огромным длинным столом с сияющей белой скатертью сидело всего лишь три человека: миссис Уизли, Джон и Джинни. Как пусто здесь было ей, привыкшей к их маленькой, тесной, но уютной кухне в Норе. И как не хватало за этим столом всех Уизли, особенно папы… и Рона, которые не появятся здесь уже никогда.
— О чем ты задумалась? — поинтересовался Джон, и Джинни вздрогнула от неожиданности.
— Да так… — неопределенно ответила она.
А Миссис Уизли, глядя на детей, тепло улыбнулась:
— Я так рада, что вы помирились.
— Да, я тоже, — немного смущено ответил Джон. — Мама, я думаю, ты не будешь против, если Джинни поживет у нас те две недели, что остались до начала учебного года?
— Конечно, нет! — искренне обрадовалась Молли. — Я буду только рада! Кстати, милый, а ты не хочешь рассказать мне про свою гостью, откуда она приехала?
— Ну… Кхм… — Джон слегка покраснел и, посмотрев на Джинни, легонько толкнул ее под столом ногой.
— Мы познакомились с Джоном в Лондоне, в июне…- вдохновенно начала врать та, — Я приехала из Франции, училась в Бэльтэке, окончила пятый курс. А недавно потеряла родителей… — Джинни состроила скорбную гримасу (что в данной ситуации не составило труда, потому что это была почти правда), которая чуть ли не до слез растрогала миссис Уизли, — … и решила вернуться на родину, но по дороге в Англию у меня украли все документы… Так что я просто не знаю, как быть…
— Ах, бедная девочка! — воскликнула Молли. — Ну ничего, я поужинаю с Корнелиусом Фаджем, он давно уже просит меня об этом, и твои документы будут в полном порядке… Как ты смотришь на то, чтобы оформить тебя на шестой курс в Хогвартс?
— Да, было бы здорово… Я бы хотела учиться в Гриффиндоре… Я читала о нем, — поспешно добавила она.
— О, замечательно! Там учились все мои сыновья, — миссис Уизли мягко улыбнулась при воспоминании о своих детях. — Джон поможет тебе освоиться на новом месте, он ведь тоже будет в Хогвартсе… И не вздумай обидеть эту милую девушку, Джонни, — шутливо погрозила ему пальцем мать.
— Я и не собираюсь… — засмеялся тот, — Я уже придумал, как мы будем проводить время в эти последние дни каникул. — И он повернулся к Джинни: — Как ты смотришь на то, чтобы покататься на лошадях? У нас просто восхитительные конюшни и одни из самых лучших лошадей в Англии.
Ответом ему был недоуменный взгляд и слегка смущенная улыбка, рука Джинни с пирожным застыла на полдороги.
И вот они опять катались на Лолите и Паллет, а потом забрели к ручью, манящему своей прохладой, и решили отдохнуть в тени. Со временем Джинни так привыкла к этим верховым поездкам, что удивлялась, как она сначала могла от них отказываться. Просто она всегда боялась лошадей, объясняла она сама себе, но Паллет была совершенно очаровательна. Да, Джон прав — у них действительно одни из самых лучших лошадей в Англии.
Миссис Уизли подарила ей бриджи для верховой езды с необычной вышивкой, меняющейся, если на нее посмотреть под другим углом, — последний писк моды.
А Джон оказался таким остроумным и интересным собеседником! И, к тому же, он был так внимателен к ней… Раньше ей еще не приходилось чувствовать интерес к себе взрослого мужчины, и это было так приятно! К тому же, Джон такой красавчик! От него просто глаз отвести невозможно, когда он скачет на Лолите в своей белой рубашке, бежевых бриджах и невысоких сапогах для верховой езды. Джинни одернула себя, чувствуя, что ее мысли приняли недозволенное направление. Джон — твой брат! — уже десятый раз за последние полчаса напомнила она себе.
Лошади паслись в стороне от ручья, нетерпеливо фыркая, словно говоря хозяевам, что пора ехать. Джон сидел почти у самой воды, перекатывающейся с камня на камень, прислонившись к дереву, а Джинни лежала на траве, устремив взгляд в небо, и наблюдала за облаками, перегоняющими друг друга. Вон то огромное расплывчатое облако, походило на замок со множеством башенок, а вон то, чуть поменьше, напоминало крокодила, разинувшего пасть…
Этот вечер, последний вечер каникул, был абсолютно тих, его спокойствие нарушал лишь треск кузнечиков в траве, а заходящее солнце щедро одарило все своим золотистым сиянием. Джинни всегда любила смотреть на закат, когда все вокруг как будто хочет задержать уходящий день еще на чуть-чуть, и само солнце будто специально медлит, лениво скрываясь за горизонтом… Джону же этот чудесный летний вечер напоминал еще один такой же, примерно двадцать лет назад…
Глядя на золотую дорожку на воде, появившуюся от солнца, юноша тяжело вздохнул, но не смог отвести взгляда от ручья.
— Знаешь, — вдруг нарушил Джон молчание, — когда мне было три года…
— Ты чуть не утонул, — машинально закончила Джинни и тут же прикусила язык, но было поздно: он резко подался вперед и настороженно посмотрел на нее.
— Откуда ты знаешь? — напряженно спросил Джон.
Джинни замялась на секунду, а затем, приподнявшись на локтях, улыбнулась:
— Твоя мама говорила…
— А-а, — выдохнул он и расслабился, снова прислонившись к дереву. — Так вот, тогда был точно такой же вечер. Хотя я был совсем маленьким, но я помню, что солнце садилось точно так же… А потом я упал в ров, и меня спасла девушка… Я плохо не помню ее лицо, но у нее были ярко-рыжие волосы, которые просто сияли в солнечных лучах, прямо, как у тебя, — Джон покосился в сторону Джинни и после секундной паузы продолжил, слегка улыбаясь: — я тогда подумал, что она ангел, потому что вокруг головы у нее был этот нимб из огненных завитушек… Ты знаешь, когда она уходила, то сказала: «до встречи…», и я понял — она придет опять… И с тех пор я всегда ждал ее. Я думал, что если подойти ко рву, то она опять появится, как тогда, возникнет прямо из воздуха… Может, поэтому меня всегда тянуло к воде? — Джинни заметила, как Джон внутренне напрягся, неосознанно сжав руки в кулаки, — и вот однажды… тогда была зима… я снова провалился в этот дурацкий ров… И папа спас меня. Спас… а сам погиб… — его голос задрожал и прервался. На некоторое время Джон замолчал, пытаясь отогнать душившие его слезы, и Джинни не мешала, просто наблюдала как быстро-быстро бьется жилка у него на шее под воротником рубашки… Наконец, Джон продолжил, справившись с нахлынувшими чувствами: — Я ждал её с каким-то странным упорством, даже когда уже был подростком, я все равно надеялся, хотя понимал, что это глупо… А потом я осознал — она не придет, никогда… Ты понимаешь? — он порывисто повернулся к Джинни, сидящей на траве рядом с ним, — я жалел не о том, что из-за меня погиб отец, а о том, что я больше никогда не увижу ее… моего ангела-хранителя… — горечь, сквозящая в его голосе, и безмерное чувство вины заставили сердце Джинни сжаться.
— Джон, ты не виноват…- выдохнула она, не в силах сказать что-либо еще, и, потянувшись к нему, тепло обняла брата. Слезы просились на глаза: ведь это она спасла Джона, и, значит, из-за нее умер папа… Искупит ли она когда-нибудь свою вину? Зачем вообще этот дурацкий хроноворот попался ей в руки?! Но, если бы она не сделала этого, не было бы Джона… Как все запутанно! Почему нельзя сделать что-то хорошее, не боясь, что это повлечет за собой столько плохого?!
Джинни выпустила Джона и постаралась улыбнуться, хотя это у нее получилось с трудом:
— Теперь я понимаю, почему у тебя не было братьев и сестер.
— Да, — кивнул Джон, он был все еще бледен, — мама не захотела больше выходить замуж, хотя сам министр Фадж за ней ухаживал. Поэтому у нее не было детей… Но, знаешь, она всегда мечтала о дочери, может, поэтому она к тебе относиться как-то по особенному.
Теперь Джинни по-настоящему улыбалась.
— Я тоже люблю твою маму, как свою… Ты бы не отказался от такой сестры, как я, а? — прищурившись спросила она Джона, и на его лице тоже появилась улыбка:
— Ну ты же сама знаешь… Никогда на свете! Хотя…- Джинни с тревогой взглянула на него, но увидела на его лице озорную улыбку, — хорошо, что ты мне не сестра. В качестве моей девушки ты нравишься мне гораздо больше! — и он засмеялся, удерживая руки Джинни, обрушившей на него град полушутливых ударов.
Они уже подъезжали к Хогвартсу, и от радости Джинни не могла найти себе места. Ей надоели мелькавшие за окном унылые холмы и равнины, скрытые за серой пеленой дождя. Нетерпение начинало охватывать ее.
Странно, но почему-то, она ощущала себя первогодкой, едущей в Хогвартс, и ужасно волновалась. Конечно, это было глупо, но ничего с собой поделать Джинни не могла. Кто знает, что ждет ее в этом новом Хогвартсе? Ведь никто не знаком с ней там… Примут ли ее старые друзья? Гермиона, Гарри… и Рон, хотела было добавить она по привычке. Рон… Его больше нет, и никогда не было… Она подавила тяжелый вздох. Может, теперь Гарри и Гермиона возьмут ее к себе в компанию?
Но слава Мерлину, в Хогвартсе будет Джон. С ним ничего не страшно. Удивительно, как быстро она к нему привязалась… Может, это потому, что он ее брат? Да, вот именно, он — ее брат! Надо почаще напоминать себе об этом, а то что-то подсказывает ей, что их обоюдная симпатия основывается не только на родственной связи… Ладно, Джону это простительно. Он ведь думает, что она — просто сумасбродная девчонка, почему-то навязавшаяся в его подруги, но сама-то она знает, что Джон — ее брат. И, если она поддастся охватывающим её чувствам… Инцест! Ох, даже подумать страшно! И слово какое противное!.. Ей придется теперь контролировать ситуацию за двоих. А у неё это и за себя-то всегда плохо получалось!…
Наконец, Хогвартс-Экспресс остановился у платформы Хогсмида, и ученики поспешили к каретам, чтобы не мокнуть под дождем. Девушка радовалась, как ребенок: наконец-то она в Хогвартсе. Она никогда не считала школу своим вторым домом, как, например, Гарри. Но сейчас Хогвартс стал для нее чем-то родным, и Джинни поняла почему — у нее больше не было своего дома. И теперь ничто не связывает ее с семьей Уизли, она — Верджиния Теоболд, судя по документам, приехавшая из Франции студентка. Так что знакомые залы и коридоры Хогвартса, отдающиеся гулким эхом, согревали не только ее тело, но и душу.
Пока они добирались до Большого Зала, где обычно проходил Пир в честь приезда, Джинни успела снова «познакомиться» со своими гриффиндорскими друзьями: Гермиона, Парватти, Лаванда, Симус, Дин, братья Криви… Она даже не осознавала, как ей их не хватало. И как же она обрадовалась, что они так радушно приняли ее.
Но одного человека среди них не было — Гарри. Джинни напрасно искала его взглядом в толпе гриффиндорцев, окруживших её. Она уже хотела спросить у стоящей рядом Гермионы, что с ним случилось, но двери распахнулись, и гудящая толпа студентов влилась в Большой Зал.
И тут же Джинни увидела высокую худощавую фигуру Гарри и его возвышающуюся над толпой голову с черной шевелюрой. Она так обрадовалась, увидев его, что совсем забыла — в этом времени они не знакомы.
— Гарри! — кинулась к другу Джинни и повисла у него на шее.
— Эй! Ты что? Что это еще такое? — грубо оттолкнул ее тот. Он посмотрел на Джинни сверху вниз, и его губы презрительно скривились: — Терпеть не могу рыжих!..
— Посмотрите на нее, только приехала и уже бросается на знаменитостей, — раздался за спиной язвительный знакомый голос, растягивающий слова. Драко Малфой вальяжно подошел к ним и встал рядом с Гарри. — Гарри Поттера ей подавай, уж никак не меньше! — Он смерил ее ледяным взглядом и, развернувшись, пошел прочь вместе с Поттером, над чем-то смеясь.
Джинни недоуменно глядела им вслед, не совсем еще осознав, что собственно произошло… А Гарри, к ее величайшему изумлению, направился к столу… СЛИЗЕРИНА?!
Бета: Bellatrisa
