Глава 1
— Вернон! Что это значит?! — визг Петуньи Дурсль разнесся по всему дому. Гарри, сидевший в своей комнате, осторожно приоткрыл дверь — в семье опекунов явно назрел скандал, не связанный с ним.
— Вернон!!! — тетя в данный момент напоминала разъяренную фурию; Гарри, лучший эксперт по ее состояниям, посочувствовал мистеру Дурслю.
— Петунья… я могу все объяснить… понимаешь… сверла…
— Сверла?! — волшебное слово, которое, по мнению дяди, все объясняло, на тетю не подействовало. — Они обещали заключить крайне выгодный контракт…
— Ты еще с ними и контракты заключаешь?!
— Дорогая… На огромную сумму. Мы сможем купить Дадли все, что он захочет, — имя сына заставило миссис Дурсль перестать оглушать, как пожарная сирена, всю Прайвет Драйв.
— Это не повод с ними связываться. Ты же знаешь, что это за люди, — сухо ответила она, но снижение уровня громкости ее голоса придало дяде Вернону уверенности:
— Наше финансовое положение сейчас оставляет желать лучшего, но представь себе, как расстроится Дадлик, если не получит на день рождения все, что просил.
«Да уж,- усмехнулся Гарри, — Дадлик так расстроится, что камня на камне не оставит от родного дома».
— Но терпеть еще одного мальчишку, — гнев тети превратился в сомнения, а уши юного Поттера — в огромные спутниковые тарелки, улавливающие самый слабый сигнал.
— Всего лишь до конца лета. И потом, никто не утверждает, что он приедет прохлаждаться. А помощники никогда не помешают, например,для работы в саду.
— Да, сад… — Петунья начала размышлять вслух. — Я давно хотела там все переделать.
— И дома, — добавил дядя.
— И дома, конечно, тоже полно дел, а этот лентяй Поттер ни с чем не справляется.
— И еще мы сможем приобрести тот великолепный электрический насос, о котором ты мечтаешь.
— А новый голубой сервиз?
— И новый сервиз, и много чего еще. К тому же, все еще раз убедятся в том, насколько ты добра и милосердна.
В разговоре возникла пауза, во время которой миссис Дурсль, по-видимому,пыталась уловить логический смыслсказанного мужем.
— Мало того, что мы несем тяжелый крест в виде нашего племянника, так ты еще согласилась приютить на время его друга, у которого какие-то там проблемы в семье, — подсказал ей Вернон. Это были весомые аргументы. Разрушить их могла только тяжелая артиллерия. Тетя таковой не обладала, поэтому она с мировой скорбью произнесла:
— Я этого не одобряю, но главным образом ради Дадлика…
— О, дорогая, я знал, что ты поймешь, — раздался чавкающий звук — дядя Вернон поцеловал жену.
Петунья вздохнула и, не теряя скорби в голосе, спросила:
— Так,когда он приезжает?
— Завтра в четыре часа.
Инцидент был исчерпан, но только не для Гарри, который еще долго просидел, глядя на щель, через которую подслушивал: завтра к нему на все каникулы, начавшиеся всего неделю назад, приедет какой-то его друг. Сомнений быть не могло: лучший друг у него был один — Рон Уизли.
На следующий день, уже ближе к четырем часам, Гарри наконец удалось вырваться поработать в сад. До этого с раннего утра с ним проводилась воспитательная беседа на предмет того, как он должен и как не должен себя вести, когда прибудет этот друг. Точнее,беседа велась всего часа три, но потом, когда дядя или тетя натыкались на племянника (а делали они это постоянно), каждый считал своим долгом вновь напомнить нерадивому мальчишке содержание своих требований.
И вот, вооружившись для отвода глаз граблями, юный волшебник занял наблюдательный пост у маленького декоративного заборчика, окаймлявшего лужайку. Прайвет драйв пустовала. Ровно в четыре из-за растущего неподалеку дерева вышли две фигуры. В одной из них Гарри сразу же узнал директора Хогвартса Альбуса Дамблдора, но его спутником был вовсе не младший Уизли. Грабли выпалииз рук мальчика на чудные розовые фиалки миссис Дурсль, отправив их тем самым в рай для цветов. Гарри Поттеру предстояло провести лето с самым ненавистным для него ровесником — Драко Малфоем.
Малфой, увидев Гарри, остановился как вкопанный, потом резко развернулся и быстро зашагал в противоположном от дома Дурслей направлении. Видимо, для него происходящее тоже стало «приятным» сюрпризом. Директор, спохватившись, бросился его догонять.
— Мистер Малфой! Куда вы? — голос запыхавшегося пожилого мага звучал уже совсем рядом.
— Подальше отсюда, — не останавливаясь, небрежно бросил Драко.
— Мистер Малфой, — старческая рука легла на плечо, и цепкая хватка заставила остановиться. «Вот и доверяй его дряхлому виду», — подумал юноша.
— Мистер Малфой? Что произошло?
— Ничего, — Драко пожал плечами, пытаясь сбросить вцепившуюся в него кисть, — неудачно. — Просто, убедившись в психическом нездоровье работников Министерства, придумавших столь замечательное для меня укрытие, я решил озаботиться вопросом своей безопасности сам.
— Мистер Малфой, — Дамблдору, похоже, нравилось произносить эту фамилию, — но ведь укрытие действительно замечательное.
— О, да! жаль, что мне не удастся этого оценить.
— Лучшего вы не найдете. Подумайте сами. Поставьте себя на место тех, кто вас разыскивает… Драко Малфой в гостях у Гарри Поттера? Это считается невозможным событием.
Драко задумался и с сожалением признался себе, что по десятибалльной шкале план заслуживал одиннадцать баллов.
— Идемте, — профессор мягко развернул подростка, Драко не сопротивлялся. — Заодно сможете изучить жизнь магглов. Кажется, у вас в школе некоторые проблемы с этим предметом.
«Как же иногда раздражает его знание обо всем и обо всех», — пришло в голову Малфою, когда он снова последовал за директором.
Только спустя минут пятнадцать пара вновь появилась в поле зрения Гарри. Дамблдор за руку подвел намеренно замедлявшего шаг Драко к лужайке Дурслей и, улыбнувшись своей фирменной, излучающей мудрость улыбкой, сказал:
— Здравствуй, Гарри.
Гарри, еще не отойдя от нервного потрясения, только кивнул.
— Ты уже знаешь, — вновь заговорил волшебник, — что твои опекуны согласились на то, чтобы Драко провел каникулы здесь.
Гарри вновь кивнул, уставившись на Дамблдора взглядом, содержащим немые вопросы: «Какого черта?!» и «А не аппарировать бы вам вместе с ним на…?!»
— Видишь ли, Гарри, — продолжал директор, — обстоятельства сложились так, что Драко отказался служить Волдеморту и вступить в ряды Упивающихся Смертью. Он вынужден был тайно покинуть свое Имение. Конечно, его отец сейчас в ярости. И если он его найдет, то Драко ждет очень суровое наказание. Поэтому Министерство решило спрятать юного мистера Малфоя там, где любому знающему о ваших отношенияхникогда не придет в голову его искать. В общем, оставшиеся два месяца до школы вам придется провести под одной крышей, — добрый и мягкий тон профессора показался Гарри в тот момент издевательством.
— Теперь я должен пойти поговорить с твоими дядей и тетей, — Дамблдор понял, что мальчик сейчас не в состоянии цензурно отвечать на его реплики, и поспешил ретироваться в дом.
— С каких это пор у тебя мутизм, Поттер?
— Что?! — незнакомое слово, произнесенное с язвительной усмешкой, резануло слух.
— Психическое заболевание: отказ от речи, — снисходительно пояснил Драко, — и похоже, я сейчас совершил прорыв в маггловской и магической медицине, когда заставив тебя заговорить, задав лишь один вопрос.
— Браво! Видимо, передо мной будущий Нобелевский лауреат? — теперь недоумение отразилось на лице слизеринца, но лишь на секунду.
— Нучто ж, в таком случае можешь гордиться тем, что удостоен высокой чести стоять рядом со мной.
— Когда тебе будут вручать премию, не забудь в своей речи выразить благодарность отцу: ведь именно он помог тебе сделать это великое открытие, — спародировал подобные выступления Гарри.
— Не сомневайся, — помрачнев, резко ответил Драко.
— Я вижу, вы уже нашли общий язык, — обрадовался вновь появившейся Дамблдор,- вот и славно. Ну, мне пора, все формальности улажены. Да, Гарри, о том, что Драко здесь, никто не должен знать, даже твои лучшие друзья. Пообещай мне, что ты никому не расскажешь.
— Хорошо, профессор, — с неохотой согласился Гарри.
— До свидания, мальчики, — Директор опять улыбнулся им и с тихим хлопком аппарировал.
Драко оглядел место, где ему предстояло провести лето.
— Так, Поттер, сарай у вас неплохой. Теперь, может, ты будешь так любезен и покажешь, где собственно, дом?
Ирония застала Гарри врасплох.
— Ты перед ним стоишь, Малфой.
— Ах, это дом! — на лице Драко возникло радостное и светлое удивление. — Ну, надо же! Никогда бы не подумал.
Гарри Поттер и представить себе не мог, что в его жизни настанет момент, когда он будет защищать честь семьи Дурслей.
— Если тебе не нравиться, можешь убираться ко всем чертям, — отчеканил он.
Судя по выражению лица, блондин хотел ему ответить что-то насчет чертей, но тут с крыльца послышался рык. Так, во всяком случае, классифицировал про себя этот звук слизеринец.
— Эй, ты! — в дверях стоял дядя Вернон, грозно глядя на Драко. Последнему это не понравилось.
— Это вы мне?
— Тебе. Ты что, такой же слабоумный, как мой племянник, и не понимаешь, когда к тебе обращаются?
— Нет, конечно, я же не являюсь вашим родственником, — спокойно пояснил Драко.
Разумеется, Вернон немедленно начал багроветь. Гарри несколько секунд наблюдал за этим так хорошо знакомым ему процессом, а потом решил вмешаться. Не потому, что очень хотел уберечь Малфоя от гнева мистера Дурсля. Просто Гарри знал по опыту, что в итоге у дяди виноватым во всем окажется его непутевый племянник.
— Не обращайте внимания, дядя Вернон. Он просто еще, — что бы такое придумать? — Просто еще в шоке. Его отца пытали у него на глазах.
Краем глаза юноша заметил, что Драко воодушевила подобная перспектива. На губах мелькнула легкая, но, несомненно, счастливая улыбка.
— Видите, — показал Гарри дяде. Это подействовало. Вернон понемногу начал бледнеть.
— Ладно, умник, — буркнул он, — иди в дом. Как тебя зовут?
Поколебавшись, Драко все же решил ответить. В любом случае, он вынужден торчать здесь все лето, значит, хоть иногда разговаривать с этим Хряком (так он окрестил Вернона) придется.
— Драко Малфой, — хмуро сказал подросток. Вернон посмотрел на племянника, очевидно снова ожидая услышать, что новоприбывший не совсем в здравом рассудке, вот и несет всякую околесицу.
— Это его имя, — кивнул Гарри, получая двойное удовольствие от выражения лица дяди и выражения лица Малфоя.
В холле мальчиков уже поджидала тетя Петунья, вооруженная поварешкой. На самом деле это свидетельствовало о том, что на кухне полным ходом идет приготовление обеда. Однако вид у тети был весьма угрожающий — будто она собиралась ударить кого-нибудь в любой момент.
— Вот он! — прорычал Вернон, указывая на Драко.
Можно подумать, вместе с ним в дом зашли сто подростков, и определить, кто их новый подопечный, было затруднительно.
— Драко Малфой, — легким кивком поприветствовал женщину юноша. Эти слова тут же превратили выражение лица Петуньи в копию выражения лица супруга, когда он в первый раз услышал, как зовут их гостя.
— Ну и имечко!- проорала, втискиваясь в дверной проем, наглая и толстая рожа. — Просто зашибись! — голос, да и весь внешний вид этой рожи, напомнил слизеринцу Крэбба и Гойла.
— С латинского переводится как Дракон, — назидательно объяснил Драко. Вообще-то он ожидал, что присутствующие сразу осознают свое невежество, почтительно закивают головами и принесут извинения.
— Дракон! Вот умора! — Дадли расхохотался и тем самымсделал своим врагом представителя одной из наиболее древних, богатых уважаемых и так далее чистокровных волшебных семей в Англии.
— Проходите в гостиную, нечего тут толпиться, — наконец-то выдавила из себя Петунья.
— Оказавшись в гостиной, Драко начал придирчиво осматривать обстановку.
— Очень мило, — прозвучал в итоге вердикт, тоном, говорящим, что подобной безвкусицы и дешевки Малфой не видел никогда.
— Гарри, отведи его в свою комнату, а потом возвращайся к работе в саду. Обед будет как обычно в шесть, — холодно приказала тетя Петунья.
Ей не нравилось, когда издевались над комнатой, в обустройство которой она вложила всю душу.
— Эй, Поттер, — вновь в холле Драко окликнул Гарри. Тот обернулся. В серых глазах блондина плясали чертенята: — Ты не находишь, что под этой крышей собралась отличная компания. Я ненавижу магглов, твои родственники — магов, ты — своих родственников. Похоже, мы повеселимся!
— Похоже, — пробурчал Гарри, стараясь отогнать от себя картины этого «повеселимся», рисовавшиеся в его воображении.
— Кстати, — продолжал Драко, — твоя разлюбезная тетушка хотела сказать «в его комнату», я полагаю?
И тут Гарри решил, что получит от сложившейся ситуации максимум удовольствия:
— Моя разлюбезная тетушка хотела сказать, что вы, мистер Малфой, будете жить со мной в одной комнате. Впрочем, если вас это не устраивает, в доме еще полно места. Кухня, сарай, чердак, и, конечно же, чулан. В чулане, я полагаю, вам особенно понравится.
На протяжении этой, как казалось Гарри, эффектной речи, Драко стоял, сложив руки, и кисло смотрел на него.
— Твои друзья когда-нибудь говорили, что у тебя очень глупые шутки, Поттер? В любом приличном обществе ты не продержался бы и 10 минут.
— Во всяком случае, дольше, чем ты, — огрызнулся Гарри. Пожалуй, от факта пребывания Малфоя на Прайвет драйв получить хоть какое-то моральное удовлетворение невозможно.
— Значит, не говорили, — подытожил блондин. — Я всегда знал, что Грейнджер и Уизли — страшные лгуны и подхалимщики.
— Не смей трогать моих друзей! — моментально вскипел гриффиндорец, — ивообще, что стоишь? Бери свой багаж и шагом марш за мной!
— Слава портит людей, — философски заметил Драко, берясь за свой небольшой чемоданчик из драконьей кожи, оставленный им при входе в дом в прихожей.
Они начали подниматься по небольшой лестнице, ведущей на второй этаж.
— И еще, предупреждаю тебя, — Гарри очень захотелось, не глядя, двинуть кулаком, а лучше ногой, назад, туда, откуда шел ненавистный голос. — Я не знаю, Поттер, какие твои дурные наклонности навели этих магглов на мысль поселить нас в одной комнате, но хочу разъяснить все сразу. Я предпочитаю женский пол. А ваши отношения с Уизли меня не касаются.
— ЧТО?! — Гарри развернулся так резко, что еле удержался на крутых ступеньках. — ЧТО?!!!
Выражение лица Малфоя сразу подсказало ему, что сказанное — вероятно, одна из тех удачных шуток, благодаря которым Драко держится в приличном обществе больше 10 минут. Подавив сиюминутное желание сделать так, чтобы труп гостя нашли, но опознать уже не смогли, Гарри наигранно — разочарованно протянул:
— Великий Мерлин! Малфой, ты только что разрушил самую правдоподобную хогвартскую сплетню о нежной чистокровной любви между тобой и двумя твоими гориллообразными телохранителями.
— Прости, что не оправдал надежд, — равнодушно пожал плечами слизеринец.
Несколько мгновений Гарри подыскивал подходящий ответ, но в голову ничего не приходило. Наконец, гордо развернувшись, он продолжил путь в комнату, откуда слышалось радостное уханье Хедвиг. Драко молча пошел за ним.
— Это твоя кровать, — хмуро бросил Гарри, садясь на свою.
Рассказать Драко, как утром дядя Вернон выволок ее из сарая, где лежало «то, что на забор», как тетя Петунья искала по дому подушку и одеяло «похуже», он еще успеет. Малфой в это время не спешил зайти в комнату. Стоя на пороге, он осматривал низкий потолок, скособоченный шкаф, трещины на полу, маленькое окно, и выражение его лица все больше можно было определить, как «я, конечно, был готов к потрясению, но не настолько». Потом его взгляд скользнул по метле, груде учебников на столе, клетке с совой.
— А я-то думал, Поттер, что кровная вражда с Волдемортом — это твоя самая большая неприятность в жизни.
— До твоего приезда я тоже так думал, — съязвил Гарри. — Что ты стоишь? Распаковывай вещи. Думаешь, я за тебя это буду делать? Кстати, хорошо, что ты не догадался притащить сюда весь свой гардероб. Как видишь, с местом здесь сложно.
— Вещей у меня мало, — Драко, наконец, прошел в комнату и бросил чемоданчик на кровать, — как и подобает истинному джентльмену, если, конечно, это слово тебе о чем-то говорит, Поттер.
— Блондин снова огляделся. Хедвиг недовольно нахохлилась. Хозяин успокаивающе взглянул на нее.
— Значит, я — то уж точно истинный джентльмен, — спокойно проговорил Гарри, откидываясь на кровати, — у меня очень мало вещей. Прямо как у тебя, Малфой.
— Только с тем отличием, — небрежно ответил Драко, раскрывая чемоданчик, — что у меня вещей мало, но они все хорошие. А у тебя мало, и они все плохие. В этом суть различий между нами. Я бы даже сказал, суть различий между Гриффиндором и Слизерином.
Гарри лишь хмыкнул на такое высказывание — тоже мне, буржуазия выискалась.
Драко тем временем извлек мантию из черной ткани с серебряной искрой, на лацканах которой красовались две маленькие сверкающие змеи.
— Самое оно для Прайвет драйв, — не упустил случая уже удобно развалившийся на кровати Гарри, — особенно, если не хочешь выделяться.
— А кто тебе сказал, что я не хочу выделяться? — искренне удивился Драко, открывая шкаф. Дверца немилосердно заскрипела.
— Ты же вроде как скрываешься.
— Не думаю, — Малфой перевешивал одежду Гарри, освобождая себе вешалку, — что многочисленные заметки в местной газете о том, как в этой дыре поселился красавец-аристократ, дойдут до моего родителя. Именно на ваш «Замухинский вестник» он подписаться не успел.
Далее Драко достал шикарный серый костюм с отличным галстуком и, к удивлению Гарри, вполне маггловские джинсы, пару рубашек, футболку и довольно невзрачненькие брюки. Заметив выражение лица хозяина комнаты, Драко с раздражением вспомнил, как Северус Снейп долго кричал на него и объяснял, что без обычной одежды ему, собиравшемуся затеряться в мире магглов, делать нечего. На крик профессор Зельеварения перешел после заявления слизеринца, что «такое» он не наденет даже под Империо.
Но тут неприятные воспоминания прервало появление младшего Дурсля.
— Ну, как устроился, Драка, — продолжив издевательство над именем гостя, он захрюкал от удовольствия. — Какой же придурок так тебя назвал?
Глаза Драко превратились в очень нехорошие щелочки, а сам он медленно развернулся к обидчику. Гарри подскочил на кровати. Смутныедогадки подсказывали ему, что с таки видом колдуны обычно разворачиваются, чтобы сказать «Авада Кедавра». Только этого не хватало в первый же день.
— Слушай, Дадли… — решил вмешаться гриффиндорец, несмотря даже на то, что это будет выглядеть как защита нежданного гостя.
— Значит, Дадли — растягивая слова, перебив, произнес Малфой с какой-то непередаваемой интонацией. — Очень. Очень. Хорошо. Что ж, спасибо судьбе, мне имя все-таки давал не такой придурок, как тебе.
— Чего?? — на лице кузена Гарри отразилась интенсивная работа мысли, — да, ты! Ты…
У туповатого подростка не было опыта в подобных диалогах, и он уже собрался перейти к более весомым физическим аргументам.
— А ты знаешь, Дадли, — остановил его холодный голос, — что такое заклятье Круциатус?
Это было уже слишком для маленьких мозгов мальчика-маггла, и он вопросительно посмотрел на своего двоюродного брата.
Было просто преступлением не использовать такой момент.
— Наложение заклятия Круциатус, — охотно пояснил Гарри, — вызывает мучительную, непереносимую боль, хуже которой нет ничего в мире. Вряд ли есть на земле кто-нибудь, кто может вынести это больше получаса.
— А сколько продержишься ты, — закончил Драко, — мы можем выяснить прямо сейчас.
Физиономия Дадли выдала причудливый коктейль эмоций, состоящий из панического ужаса, непонимания и злости. В итоге панический ужас победил, и младший Дурсль бросился вниз по лестнице, топая, как слон на параде, и оглашая окрестности воем «Мама! Папа!!!»
— Не думал, что здесь еще и с троллями придется воевать, — невозмутимо заметил Драко, вернувшись к своим вещам.
Гарри покачал головой.
— Ты с ним поосторожнее. Дадли единственный сын дяди Вернона и тети Петуньи. Он, без вопросов, круглый идиот, но родители в нем души не чают. Можно сказать, мой кузен главный в этом доме.
— Знаешь, Поттер, — слизеринец с увлечением занимался помещением своей одежды в шкаф, — исторический опыт показывает, что когда куда-нибудь приходят Малфои, все главные оттуда обычно уходят. В скором времени.
Гарри усмехнулся.
— С Дадли такое вряд ли произойдет.
И тут неожиданно Драко повернулся к нему и дружелюбно улыбнулся.
— Посмотрим, — весело произнес он.
— Гарри Поттер! Немедленно иди сюда! — раздался истерично-гневный крик дяди Вернона. Гарри встал.
— Вот видишь, — кивнул он Драко, тот развел руками. — Ладно, — вздохнул гриффиндорец, — располагайся, ванная дальше по коридору. Думаю, до обеда они тебя не тронут, — и обреченно пошел на встречу к разбушевавшимся родственникам.
Без пятнадцати шесть Гарри вошел в комнату. Драко, мирно лежа на кровати, читал Историю Хогвартса.
— Хвала Мерлину, Поттер, — с преувеличенной радостью воскликнул он, откладывая книгу, — а то я уже начал подозревать, что волшебный мир потерял Мальчика-Который-Выжил, потому что его убили фанатичные магглы. Где ты был?
— Работал в саду, — устало ответил Гарри, у которого уже не осталось сил выдумывать что-то язвительное.
— Гарри, быстро спускайся накрывать на стол! — послышался зов тети.
Драко просто просветлел:
— Накрываешь на стол, работаешь в саду. Великий Гарри Поттер — домашний эльф!!! Отличная новость. В Слизерине ее оценят!
— Заткнись и лучше постарайся не опоздать на обед, иначе останешься голодным. Собственно это я и пришел тебе сказать, — хмуро бросил Гарри и вновь ушел.
«Да!!! — вставая, подумал с недоумением Малфой. — И этот волшебник после такого с ним обращения еще защищает магглов».
Блюда, приготовленные Петуньей, уже стояли на столе, но, когда появился Драко, официального приглашения на обед еще не прозвучало.
— Это что? — сунул он нос в миску с чем-то разноцветным.
— Цветные макароны с кукурузой и крабовыми палочками, — сказал расставляющий стаканы Гарри. — Вообще-то вчера остались макароны и салат. Вот тетя и решила не выбрасывать.
— Какая экономность, но мне не вериться, что это съедобно, — аристократ все еще не мог оторвать подозрительного взгляда от чуда кулинарной сообразительности.
— А что там может быть несъедобного? — удивился привыкший ко всему Поттер.
— Садимся есть, — прервала их спор появившаяся из кухни Петунья.
Обоим ученикам школы Волшебства и Магии за трапезой было положено рекордно маленькое количество еды. У Гарри даже сложилось впечатление, что его мизерный паек был теперь разделен на две части.
— Иди, поставь чай, Гарри, — приказным тоном, доедая четвертый кусок мяса, потребовал дядя Вернон, тем самым возвещая, что принятие пищи подходит к концу.
— И принеси из серванта кекс — тот, что остался с прошлого Рождества, — добавила тетя Петунья. — Он на верхней полке в желтой упаковке, еще не открытый.
— И захвати щипцы для его колки, — не удержался Драко и, увидев злобно уставившиеся на него физиономии родственников Гарри, объяснил:- ведь как-то нам надо будет попытаться оценить успех эксперимента по мумифицированию рождественских кексов.
— Сейчас все сделаю, — остановил начинающуюся ссору гриффиндорец.
— Вы двое после чая будете отмывать всю кухню! — безапелляционно заявила Петунья, поджав губы и глядя на Драко.
— Вот, ты забыл еще вот это, — указал блондин на сковородку, стоящую у плиты. Мывший посуду Гарри кивнул. — И вот там еще что-то грязное. И вон. Какой же ты невнимательный, Поттер.
— Малфой, еще слово, и я окуну твою белобрысую голову в мойку! — не выдержал подросток.
Драко с неприязнью посмотрел на полную грязной воды и мыльной пены раковину.
— Как грубо. А я, между прочим, снизошел до помощи тебе, и вот она благодарность. Кстати, там, — мальчишка указал на потенциальное место пребывания своей головы, — явно что-то засорилось. И вообще, я еще и еще раз убеждаюсь, как отстали от нас магглы. Всего лишь один взмах палочки, и все бы сияло.
— Всего лишь один взмах палочки — и нам пришлют письмо с уведомлением об исключении из Хогвартса.
— Маленькая поправка — не нам, а тебе, причем даже в том случае, если палочкой взмахну я.
— Но почему? — возмутился Гарри.
— Потому что так сложилась жизнь, Поттер. Хочешь убедиться? — Малфой вопросительно взглянул на гриффиндорца, который уже выдумывал, как бы ему так отказаться, чтобы не выглядеть трусом. Но тут Драко неожиданно спросил:
— А это что такое?
Гарри попытался вычленить предмет, заинтересовавший волшебника, и понял, что Драко разглядывает содержимое банки со сладкой кукурузой.
— Кукуруза. Та, что была в большинстве салатов, — пояснил он.
— Но разве там была не свежая?
— Свежая, Малфой? Ты что смеешься? Конечно, консервированная, ну, чтобы она подольше не испортилась. Здесь многие продукты такие. Вот, — Гарри бросил посуду и открыл холодильник, — молоко, различные соусы, рыба … — указывал он на упаковки. — Это достигается каким-то особым способом. Тут написан состав, — он взял еще одну сладкую кукурузу — кукуруза, вода, сахар, соль, натуральные ароматизаторы.
— Прекрати, Поттер, — прервало его шипение, — меня и так сейчас стошнит.
— Гарри с удивлением повернулся и увидел, что Драко действительно заметно побледнел.
— Ты что?
— Как-то неприятно узнавать, что ел какую-то дрянь, — с усилием ответил слизеринец.
— Да не дрянь это. Ты же не упал замертво за обедом.
— Может у меня все еще впереди.
— Прекрати, Малфой, — попытался успокоить его Гарри, — мясо и овощи были натуральными. И потом, если мне не изменяет память, в Хогвартсе ты за обе щеки уплетал всякие маринады, а это фактически то же самое.
Установленные параллели помогли представителю древнего магического рода, окончательно взять под контроль свое тело.
— Память тебе изменила — я ничего и никогда не уплетал. Похоже, ты перепутал меня с Уизли. Но я тебе поверю, — Драко вновь покосился на пресловутую банку, — и если я умру здесь от отравления, то в этом будешь виноват только ты.
— Не умрешь, — усмехнулся Гарри, — и в том случае, если тетя будет давать нам замаскированный под еду яд — размеры наших порций окажутся безвредными даже для мыши.
Наконец уборка на кухне была закончена, и мальчики уже собирались пойти наверх, когда внезапно недалеко от дома послышался резкий визг тормозов и яркий свет фар ударил в окна.
— Дружки Дадли приехали, — догадался Гарри, и в подтверждении его сообразительности по лестнице спускался кузен в цветастой желто-зеленой рубашке и ярко оранжевых штанах. Драко, обладавший превосходным вкусом в одежде, с неподдельным ужасом оглядел наряд.
— Пожалуйста, возвращайся не поздно и будь осторожен, дорогой, — поцеловала сына вышедшая из комнаты Петунья.
— Конечно, мама, — кивнул он. Женщина улыбнулась и с умилением на лице вернулась в гостиную.
— Ты действительно собираешься так пойти на улицу? — спросил Малфой, всем своим видом показывая, что правильный ответ «нет».
— Да, — отозвался Дадли, с пыхтением одевая ботинки.
— Тогда сделай милость: постарайся, чтобы никто не увидел, что ты выходишь именно из этого дома.
— Почему?
— Потому что я беспокоюсь о репутации всех остальных проживающих здесь. А она может сильно пострадать, если кто-нибудь из соседей увидит тебя вот в этом, — видимо, у Драко язык не смог повернуться, чтобы назвать брюки и рубашку Дадли одеждой.
Младший Дурсль весь заколыхался от обиды, и, возможно, стычки было бы не избежать, если бы не пронзительный гудок снаружи и громкие призывающие крики: «Ты идешь?!»
— Ну, ты дождешься у меня, белобрысый,- злобно бросил Дадли и, открыв дверь, бочком преодолел проем.
— Значит, молодые магглы по ночам в качестве пациентов посещают целителей душевных болезней? — без иронии задал маг вопрос Гарри.
— Нет, ночные клубы, — хмыкнул тот.
— Клубы?
— Ну, такие заведения — там танцы, музыка. Хотя, по правде, я ни в одном не был.
— Видимо, в этом мы с тобой совпали, Поттер, — констатировал Драко.
В холле появился дядя Вернон и недовольно заворчал:
— Нашли место для болтовни. Идите отсюда в свою комнату.
И юные волшебники подчинились.
Оказавшись в своей спальне, Гарри сразу же полез в тайник.
— А ты оказывается запасливый, Поттер, — отметил Драко, когда подросток извлек оттуда почти целый сырный пирог, — что совершенно не характерно для гриффиндорца.
— Вот, бери, — проигнорировав оскорбление всех учеников и выпускников факультета Гриффиндор, Гарри протянул Драко отломленный кусок. Тот взял его и начал внимательно изучать.
— Надеюсь, он не ровесник рождественскому кексу?
— Нет, мне вчера прислали. Чисто магический пирог.
— Тогда сейчас наступает исторический момент, — мгновенно догадался Драко о родине злополучного пирога, — Малфой пробует стряпню Уизли.
И прежде чем Гарри бросился к нему, чтобы отнять, он успел откусить кусочек и остановить защитника чести семейства Рона замечанием:
— Вполне съедобно, можно даже сказать вкусно.
— Ты рискуешь больше ничего не получить, — пригрозил Гарри, возвращаясь на свою кровать.
— Поттер, — Драко очаровательно улыбнулся, — я ведь уже видел место, где ты его прячешь, и что-то мне подсказывает, что новое найти будет крайне затруднительно.
Гарри, насупившись, молчал. Слизеринец с удовлетворением понял, что оппоненту нечем крыть, и вернулся к пирогу.
— Если мои друзья узнают, что ты здесь, — вскоре хмуро заговорил гриффиндорец, — они вообще мне больше никогда ничего не пришлют — будут считать, что я их предал.
— Какая драма! — воскликнул Драко с холодной иронией, — мои… — он помедлил, — друзья, если узнают, что я здесь, скорее всего меня убьют. В прямом смысле.
Возникла пауза. Через несколько секунд Гарри решился ее нарушить:
— Послушай, Малфой. Скажи честно, почему ты отказался служить Волдеморту?
Помрачневший до этого Драко вновь усмехнулся:
— Все просто. Дело в том, что когда нас представили друг другу, меня, скажем так, несколько смутил его новый облик. Ты, если не ошибаюсь, с ним знаком и понимаешь о чем я. Так вот, — складывалось впечатление, что блондин рассказывает вовсе не об одном из самых важных решений в своей жизни, а читает лекцию про издержки взаимоотношений с темными магами, — любой Упивающийся смертью обязан каждый раз при встрече с господином целовать ему руку. Я же всегда выступал за целостность своего организма, которая, несомненно, будет нарушена неспособностью желудка удерживать в себе пищу после одного только прикосновения к этому человеку. Или уже не человеку, — добавил Драко после секунды размышления и взглянул на собеседника.
— Я серьезно, Малфой, — ответил Гарри с видом, что шутку он оценил, но считает ее несколько неуместной, — для меня это важно.
— Ну хорошо, если ты действительно хочешь знать, я скажу тебе, — ирония потухла в серебряных глазах слизеринца, задумавшись, он замолчал, но ненадолго. — Так сложилось, что представители семьи Малфой относились к той категории людей, которые повелевают, и я не собираюсь становиться исключением. А теперь меня заставляют подчиниться старому маразматику! Я не собираюсь выполнять его приказы, даже если они не противоречат моим убеждениям. Если хочешь, я готов убивать, но только тогда, когда сам лично сочту это нужным, не исполняя ни чьей воли, — Малфой с удовлетворением отметил, что собеседник несколько шокирован его последними словами.
— Но Волдеморт может дать тебе власть, возможность владеть миром, — заметил гриффиндорец. Драко лишь покачал головой, как будто перед ним был неразумный ребенок, сказавший очередную глупость.
— Неужели ты не понимаешь, что пока Волдеморт жив, возможность владеть миром будет только у него, и он ею не поделиться даже со своими самыми преданными сторонниками? И потом, меня это не привлекает. Во всяком случае, в таком виде. По сути дела, я собираюсь бороться за то же, что и вы, — за сохранение существовавшегодо воскрешения Темного Лорда, миропорядка. Только в это понятие я вкладываю несколько иной смысл. У нашей семьи было все: богатство, положение в обществе. Нас уважали, нами восхищались, нас боялись, мы управляли. Как ни странно, мне это нравилось. К этому я и стремлюсь — иметь возможность исполнить любое свое желание, потянув всего лишь за несколько невидимых ниточек. Моя мечта останется недостижимой, если миром будет править сумасшедший психопат. Он мне просто этого не позволит.
Произнесенная тирада действительно была впечатляющей, но оратор, похоже,не заметил, что на ее протяжении лицо благодарного слушателя принимало все более и более скептическое выражение. Сдерживая сарказм, Гарри сказал:
— Не думаю, что твой отец после вашей ссоры обеспечит тебя средствами.
— Ты плохо меня знаешь, если считаешь, что я не способен всего добиться сам, — самоуверенно ответил Драко.
— В таком случае, — с уже уловимой издевкой проговорил Поттер, — могу ли я попросить тебя об огромном одолжении?
— Одолжении? — удивился Малфой. — Ну, хорошо.
И тут уж Гарри вложил в слова весь пафос, на который он только был способен:
— О, великий будущий хозяин мира, позволишь ли ты мне стать одной из тех невидимых ниточек, за которые ты будешь дергать?
— Что? — не понял Драко.
— Нет, нет, только не говори «нет». Я этого не вынесу, — продолжил в том же духе подросток. — Я готов быть даже самой тоненькой ниточкой.
— Внеси заявку, Поттер, в письменном виде, потом я ее рассмотрю, — приняв правила игры, снисходительно-повелевающее проговорил блондин. В ответ гриффиндорец заголосил:
— Спасибо! Спасибо! Ты так добр! Всемогущий Драко!
Малфой фыркнул.
— Ты только что обесценил мои самые радужные перспективы.
— Но мне почему-то совсем не стыдно, — довольный своим спектаклем, Гарри улыбнулся до ушей.
— Вот. Это ваш завтрак, — презрительно произнесла Петунья, указав на два сиротливых йогурта, скромно и одиноко скучавших на громадном пустом столе. — После займетесь уборкой дома. Я еду по магазинам, и чтобы к моему возвращению все сверкало.
— Какой обильный завтрак, — Драко осмотрел стаканчик со всех сторон. — Вспоминая наш вчерашний разговор, я рискну предположить, что это маринованное молоко.
— Сметана, — поправил Гарри. Он уже вскрыл свой йогурт и съел почти половину.
— Во всяком случае…
— Во всяком случае, это все, что у нас есть до ленча.
Драко вздохнул и с видом мученика тоже начал есть.
Позже Гарри вынул из чулана какой-то непонятный для Драко ярко-красный агрегат с длинным шлангом и вручил его новому помощнику.
— Вот, подключи, а я схожу за метелкой для пыли, — и вышел в дверной проем. Драко озадаченно осмотрелся. Была бы у него волшебная палочка или еще лучше — домашний эльф, ему бы такие странные устройства не понадобились.
— Ха-ха! — визгливо засмеялся кто-то. Малфой посмотрел в сторону звука и увидел Дадли, который недавно проснулся. После вчерашней гулянки его рожа казалась еще более оплывшей. — Все волшебники непроходимые тупицы. Что ты разглядываешь пылесос? Никогда не видел, что ли?
— Нет, — с достоинством ответил Драко, — в моем доме уборку выполняли слуги.
— Теперь слуга ты, — маггл с удовольствием почесал живот, не замечая, что маг на полном серьезе прикидывал, будет ли шланг достаточно весомым орудием, чтобы нанести юному Дурслю несовместимые с жизнью увечья.
— На первый раз я тебе помогу, — как ни в чем не бывало, снисходительно проговорил Дадли, — вот, — порывшись в кармане, он бросил к ногам Драко мамину шпильку, — засунь это в розетку, тогда все получиться, — и счастливо загоготал от удачной, по его мнению, шутки.
Слизеринец не шелохнулся, лишь медленно ледяным тоном ответил:
— Спасибо, не надо, я ведь не могу наложить на эту вещь стерилизующее заклинание.
— Зачем? — удивился подросток.
— Чтобы убить всех твоих микробов.
— Зачем? — Дадли даже не понял, что его оскорбили.
Драко нехорошо улыбнулся
— Потому что я люблю уничтожать все живое. Все! — его глаза сверкнули холодным пламенем.
— Ненормальный!!! — заорал сын Вернона и Петуньи и умчался на кухню.
— Малфой, — окликнул слизеринца осторожный зов Гарри Поттера, который после бесславного бегства Дадли, прошел в гостиную. Он явно слышал до этого весь диалог. И теперь, остановившись в метре от волшебника, смотрел на него, как на маньяка с ножом, готового броситься, чтобы растерзать всех вокруг. Брови Драко взлетели вверх:
— Мой эффектный выход напугал не только бегемотообразного маггла, но и Великого победителя Волдеморта? Вот уж никак не ожидал!
Но Гарри его не слушал:
— Малфой, — вновь позвал он, сделав несколько шагов вперед, — я очень- очень тебя прошу: пожалуйста, не суй шпильку в розетку. А то кто же мне будет помогать с уборкой?
— Ах, вот ты о чем, — успокаивающе махнул рукой Драко. — Я и не собирался. Я даже не знаю, что такое розетка.
Гриффиндорец подошел, подобрал шпильку и засунул ее в карман.
— Розетка вот, — он воткнул штепсель пылесоса в отверстие в стене. — Кроме таких вот вилок от всяких бытовых приборов: телевизора, магнитофона, утюга туда больше ничего засовывать нельзя. Ударит током.
— Прости, Поттер, но мне все эти названия ничего не говорят, — невинно ответил чистокровный маг.
Гарри удивился:
— Малфой, как ты умудрился сдать маггловедение?
Драко пожал плечами:
— Мне досталась очень хорошая тема сочинения, — «Как магглы мешают жить волшебникам». Я получил высший балл.
— Не сомневаюсь. Но вынужден тебя предупредить, что в сложившейся ситуации этих знаний будет недостаточно. Придется из магической солидарности провести для тебя экскурсию.
— Ну, валяй, Поттер!
Ответ был несколько неожиданным для Гарри. На самом деле он ожидал, что Драко пошлет его и все маггловские вещи далеко и надолго, но то ли словосочетание «магическая солидарность», то ли возможность откосить от уборки (а гриффиндорец заподозрил, что именно последнее) побудили слизеринца так легко согласиться.
Гарри бросил метелку на диван и подошел к музыкальному центру.
— Начнем отсюда. Это штука, — сказал он, — чтобы слушать музыку. Вроде «Поющих поганок». Вставляешь или диск или кассету, вот, например, — чтобы ему такое поставить?
Размышляя, мальчик нажал на кнопку. Выехала подставка, в которой оказался, видимо забытый Дадли компакт. «Rammstein» было написано на нем. «Отлично! — Гарри удовлетворенно улыбнулся, — посмотрим, как Малфои относятся к тяжелому року». Кнопка «Play» — и комнату оглушил рев бравых немецких парней.
Драко со скучающим видом подошел к центру.
— И кто же это так надрывается?
— Ну, Рамштайн — гриффиндорец вдруг явно осознал, что знает об этих, да и вообще обо всех маггловских исполнителях, крайне мало, — группа такая, из Германии.
— Надо же! Никогда бы не догадался, учитывая, что они поют на немецком, — ехидно заметил Драко.
— Кажется, они известны тем, — Гарри попытался вспомнить все, что обрывками слышал о новой, записавшей только первый альбом, скандальной команде, — что их обвиняют в национализме, ну то есть, враждебно-презрительном отношении к другим народам и стремлении сохранить чистоту своей расы, — выдохнул он определение.
И в начале не сообразил, почему сказанное вызвало неожиданную вспышку интереса к поющим магглам у волшебника.
— Надо же! Как там их… — воскликнул блондин, уже более внимательно прислушиваясь к музыке, — похоже, эти ребята начинают мне нравиться, особенно их забота о чистокровности германской расы. Какие же методы для этого используют магглы? — спросил он с видом «Я приготовился все запомнить, чтобы потом успешно применять на практике».
Разговор принял совсем не то направление.
— Все, хватит, — юный Поттер остановил проигрыватель. Драко изобразил разочарование, — лучше я покажу тебе телевизор, — отрезал экскурсовод.
Мальчики уселись на диван. Гарри взял пульт.
— Так включаешь, — объяснил он, нажав клавишу, — так переключаешь программы. И смотришь, что тебе понравиться.
— Я понял, Поттер. И способен дальше разобраться сам. Так что ты можешь идти выполнять поручение твоей тетушки, а то до ее прихода осталось немного времени, — Драко сделал повелительно-отпускающий взмах рукой.
Гарри от подобной наглости остолбенел. Тем не менее, времени действительно оставалось мало и на препирательства уж точно не хватало.
— Развлекайся, — бросил Гарри, вставая. Вернувшись к пылесосу, он дал себе слово, что это в последний раз, когда Малфою удалось сбросить всю работу на него.
Наконец, закончив уборку, Гарри вновь зашел в гостиную. Драко, с увлечением биолога препарирующего мышь, смотрел «Золушку» производства Уолта Диснея.
— Пример крайне несовершенного заклятия по трансфигурации, — заметив вошедшего, кивком головы указал он на телевизор, где несчастный принц носился с хрустальной туфелькой. — Не удивлюсь, если фея-крестная этой магглы училась в Хаффлпаффе, — вынес отличник окончательный вердикт.
Гарри подавил смешок, стараясь сохранять политкорректность по отношению к этому дружественному Гриффиндору факультету.
— И по какому принципу это работает, Поттер? — уже полностью повернулся к нему Драко, — что-то вроде нашей связи через камин?
— Нет, аналог нашей связи через камин, скорее телефон, — Гарри указал на аппарат, стоящий на столике в углу, — он звонит, ты берешь трубку и разговариваешь. А телевизор… В общем, в одном здании стоит камера, она снимает, что там происходит, а потом по проводу с помощью антенны это передается в разные дома.
— Что такое камера? — последовал вполне закономерный вопрос слизеринца.
— Это такой прибор… — так вот и не объяснишь.
Неожиданно Гарри осенило.
— У Дадли было нечто похожее, сейчас принесу, — и подросток заспешил в комнату кузена.
— Вот, — вернувшись, протянул он Драко нечто отдаленно напоминающее магический фотоаппарат, — можно поставить ее на кухне, и, если правильно подключить, тогда здесь на экране можно смотреть что происходит там.
— Значит, — Малфой встал и начал прикидывать, — если эту штуковину поставить в одно помещение, то в другом с помощью этого, — кивок в сторону телевизора, — можно увидеть что творится там, где штуковина.
— Да, — подтвердил Гарри.
— Очень хорошо, — протянул Драко, размышляя, — а если купить несколько таких штуковин, можно контролировать сразу несколько помещений.
— Малфой, — догадался Гарри о посетившей слизеринца идее, — в магическом мире камера работать не будет, там нет электричества.
— Но зато есть магия, — улыбнулся Драко.
Гриффиндорец не успел ничего возразить; он смог лишь поспешно спрятать за спину камеру Дадли, как в комнату вошла Петунья. Командным голосом она отправила учеников Хогвартса принести продукты из машины.