Глава 3
Как всегда все началось с утра. Дядя Вернон уехал на работу. Дадли, злобно сверкавший глазками весь завтрак в сторону объединенной команды двух хогвартских факультетов, куда-то умотал. А Петунья собиралась на весь день в гости к своей подруге Ивонн посплетничать и пожаловаться на зло, точнее два зла, поселившихся в ее доме.
— После того как вымоете посуду, полейте в саду цветник и протрите везде пыль, — отдала она распоряжение. — И надеюсь, к моему возвращению дом все еще будет стоять на месте, — это походило уже на пожелание.
— Конечно, тетя. До свидания, — поспешил с ней распрощаться Гарри.
— До свидания, — поддержал его Драко.
— До вечера. — Она грозно взглянула на них и удалилась.
Гарри вздохнул полной грудью.
— Я еще никогда за это лето так надолго не оставался без родственников, — провозгласил он.
— Мы будем не одни, — спустил его с небес на землю Драко, — если вернется наш неудавшийся покоритель сердец.
— Думаю, он сейчас с друзьями переживает свое фиаско и вряд ли… — Вдруг неожиданно на кухне раздался легкий шорох. Слизеринец и гриффиндорец посмотрели друг на друга, потом Гарри поспешил туда. Драко же решил слегка отстать, на случай, если вдруг услышит непростительное заклинание. Но все было тихо. Малфой осторожно открыл дверь и, к огромному удивлению, обнаружил, что на столе сидит бывший домашний эльф его семьи. Последний причитал:
— Добби так соскучился по Гарри Поттеру. Добби решил его навестить. Гарри Поттер ведь не будет за это сердиться на Добби? Доб… — Эльф запнулся, так как увидел с интересом взирающего на него Малфоя. Его огромные уши задрожали. — М-м-м-молодой … х-х-хозяин, — заикаясь, пролепетал он.
— Неожиданная встреча, правда, Добби? — сладко улыбнулся Драко.
— Добби давно свободен, и ты не сможешь ему ничего сделать, — загородил собой путь Гарри.
— А я и не собирался, — отстранил его блондин. — Даже наоборот, хотел сказать, что очень рад видеть нашего маленького Добби, ведь нам его так не хватало.
Уши эльфа задрожали еще сильнее:
— Молодой х-х-хозяин правда рад видеть Добби?!
— Да, Добби, — Драко подошел и наклонился к бывшему слуге, — вся наша семья так жалела, когда тебя освободили. Добби ведь был незаменим.
— Х-х-хозяевам был нужен Добби? — большие глаза наполнились слезами. — Добби был незаменим?
Малфой кивнул:
— Нам стало так плохо без тебя.
Секунда, и домашний эльф уже бился головой о микроволновую печку, всхлипывая:
— Хозяевам было плохо без Добби! Добби плохой! Из-за него хозяевам было плохо!
— Эй-эй-эй! — Юный Поттер подбежал к эльфу-мазохисту и за ноги попытался оттащить от бытовой техники.
Но тот с остервенением сопротивлялся, утверждая, что Добби обязан себя наказать:
— Добби оставил хозяев, и хозяевам было плохо!!!
— Успокойся, Добби, ты же не виноват, — наконец снисходительно вмешался в купирование истерического приступа Драко. — Ты же не виноват, что тебя освободили, — осуждающий взгляд в сторону любителя освобождать домашних эльфов. Слуга замер:
— Молодой хозяин считает, что Добби не виноват?
— Да, абсолютно не виноват, — еще одна сладкая улыбка а-ля -Малфой.
— Молодой хозяин простил Добби!!! — и с той же энергией, с какой он только что занимался самобичеванием, эльф радостно бросился обнимать державшего его Мальчика-Который-Всем-Своим-Видом-Осуждал-Феодальную-Верность. — Гарри Поттер слышал? Молодой хозяин простил Добби!
Гарри уже открыл рот, чтобы произнести гневную тираду под названием «Мы не рабы!», как вновь зазвучал протяжный голос:
— Молодой хозяин даже готов дать Добби шанс вновь доказать свою преданность.
— Добби сделает все!
— Тогда иди за мной! — Драко стремительно вышел из кухни. Эльф засеменил следом, оставив в легком недоумении все еще пытавшегося произнести речь Гарри.
Новоявленный тандем, от существования которого Гермиону несомненно хватил бы удар, был спустя несколько минут найден гриффиндорцем в саду. Стоя возле клумб, юный господин безапелляционным тоном отдавал указания насчет полива цветов слуге, кивающему после каждого его слова. Возмущение настолько возросло в сердце Гарри, что поначалу он даже сгоряча пообещал себе стать самым активным членом З.А.Д.а, но потом решил ограничиться разборкой со слизеринцем.
— Малфой! — закричал он с крыльца. — Не смей заставлять Добби работать! — Драко одарил оппонента презрительно-недоуменным взглядом и уже собрался что-то ответить… как был остановлен воинственным воплем «Вот они!».
Эльф мгновенно исчез. Гарри и Драко обернулись — на дороге перед домом возвышались четыре дадлиобразные фигуры, пришедшие явно не с благими намерениями. Об этом свидетельствовал периодически издаваемый каждым из них рык, сильно напоминавший Гарри звук, свойственный Пушку в ярости.
Рядом возбужденно-радостно прыгал кузен.
— Дождались, — мрачно констатировал гриффиндорец, спустившись с крыльца и встав рядом с Малфоем, — дружки Дадли пожаловали.
— И что им от нас может быть нужно? — притворно удивился Драко.
— Готовьтесь к смерти, дохляки, — заорал, как бы отвечая на вопрос, кузен.
Товарищи по будущему несчастью посмотрели друг на друга.
— Не знаю, как тебя, Поттер, — проговорил слизеринец, — но меня их требования не устраивают. У тебя есть план, Мальчик-Который-Собирается-Выжить?
— Бежим! — бесстрашно крикнул герой всего магического мира.
Но магглы с недобрыми лицами уже почти окружили их плотным кольцом.
— Хотя бы попытаемся! — трезво оценил Драко.
План с треском провалился. Завязалась драка. И если бы тетя Петунья видела в тот момент, что происходит в ее любимом маленьком, уютненьком садике, слухи о ее сумасшествии стали бы чистой правдой.
Ученики Школы Волшебства и Магии старались оказать достойное сопротивление, и аппарируй ее директор рядом, он, наверное, с умилением бы подумал, что надежда победить Волдеморта не такая уж призрачная. Но не было там и его. Были только привлеченные тем, что что-то происходит без них, феи и эльфы Прайвет драйв, занявшие зрительские места у ограды и истошно вскрикивающие: «Пирс! (Деннис, Малколм, Гордон, Дадли) Только не бей Драко по лицу!» Борьба длилась всего лишь минут десять, а численный перевес другой стороны уже давал о себе знать. Но когда Драко понял, что не успевает увернуться от мощного кулака Гордона, метившего ему в голову, и зажмурился, противник вдруг исчез. Малфой открыл глаза — все нападавшие были раскиданы по газону и совершали малоуспешные попытки подняться. Посреди этой живописной картины стоял, хлопая глазами, Гарри, а рядом с ним, грозно потрясая кулачком, воинственно визжал Добби, обращаясь, по-видимому, к шайке Дадли:
— Добби никому не позволит обижать молодого хозяина и Гарри Поттера! Убирайтесь отсюда!
Магглы были ошарашены. Медленно они начали отползать от сморщенного маленького человечка, так легко и неожиданно определившего исход сражения.
— Вон!!!- заорал им вслед домашний эльф, и процесс позорного отступления по-пластунски ускорился в несколько раз.
Убедившись, что опасность миновала, мальчики оглядели себя: телесные повреждения ограничивались лишь небольшими синяками и ушибами.
— Спасибо, Добби, — направляясь к дому, сдержанно поблагодарил эльфа Драко.
— Молодец, Добби! Если бы не ты, даже мадам Помфри не взялась бы нас лечить, — ласково потрепал его по голове Гарри.
Но Добби, казалось, не обратил на это никакого внимания — с благоговением он смотрел на поднимающегося по ступенькам слизеринца.
— Молодой хозяин похвалил Добби! — наконец воскликнул он, и, повторяя эту фразу, начал носиться по остаткам сада, периодически высоко подпрыгивая вверх. Видимо, он пытался так выразить переполнявшие его эмоции.
Отложив попытки образумить эльфа на потом, Гарри последовал за Малфоем — после драки его внешний вид требовал мочалки и мыла как минимум.
Через несколько минут оба мага встретились в гостиной. Насколько было возможно, они привели себя в порядок, хотя и продолжали все еще выглядеть по-боевому. Фингал под глазом, треснувшие очки и шрам на лбу у одного, взъерошенные платиновые волосы, стремительно краснеющая правая скула и озорные огоньки в глазах другого. Да еще разодранная, перемазанная в земле одежда у обоих. Все указывало скорее на то, что эти двое — пара беспризорников, влезших в первый попавшийся дом с целью опустошить холодильник, а вовсе не студенты знаменитого Хогвартса.
— Я бы не отказался чего-нибудь перекусить, — заметил Драко, развалившись в кресле. Но Гарри, проигнорировав его слова, подошел к окну и задумчиво стал смотреть, как скачет по лужайке Добби. По представлениям Драко, такое настроение гриффиндорца не было похоже на бьющую фонтаном радость по поводу полной победы над стадом разбушевавшихся горилл.
— Что случилось, Поттер? — заботливо поинтересовался он. — Наконец-то внимательно разглядел себя в зеркало?
— Добби применял магию, — грустно прервал его Гарри.
— И…
— Нас исключат.
Возникла пауза, в процессе которой Драко пытался восстановить логику в словах собеседника, но, поняв, что ему это не удается, решил задать наводящий вопрос:
— Почему?
— Он применял магию. Декрет о Неразглашении и все такое.
— Ну и что? Это же он нарушил, а не мы.
— А исключат нас.
— Почему? — разговор принимал настораживающий, но в то же время идиотский оттенок.
— Так уже было один раз, Добби здесь наколдовал, а мне потом пришла сова с предупреждением.
— За что?
— Нарушение Устава о Секретности.
Драко почувствовал, что идиотский диалог практически довел все его мысли до массового самоубийства. Зажмурившись, он встряхнул головой. Немного помогло.
— К дьяволу Устав, мы-то тут причем? — не выдержал он, но Гарри лишь печально развел руками.
И тут осознание того, что Гарри вовсе не бредит, а в Министерстве шутить не любят, и Школа теперь обойдется без них, а главное — того, что это все произошло из-за домашнего эльфа, которого он, Малфой, только что похвалил, так потрясло слизеринца, что он вскочил и заорал: «Добби!!!», практически точно скопировав интонацию, с которой Петунья орет «Гарри Поттер!!!», когда жаждет его наказать.
Эльф прибежал незамедлительно и, дрожа всем телом, робко спросил:
— Звали, молодой хозяин?
— Звал! — навис над ним Драко. — Можешь начинать наносить себе тяжкие телесные повреждения.
Несмотря на драматизм, даже, можно сказать, трагичность ситуации, Гарри фыркнул — жизнь в маггловском мире повлияла на лексикон чистокровного волшебника.
Добби затрясся. Он хоть и не был знаком с юридическими формулировками, но общий смысл фразы уловил.
— Что Добби сделал не так? — всхлипнул он, вслепую протягивая руку к стоящей на этажерке фарфоровой статуэтке. К счастью, Гарри успел ее схватить раньше и убрать на безопасную высоту.
— Ты использовал магию, нарушил Устав. Твоего молодого хозяина теперь могут исключить из Хогвартса, — зачитал обвинение Драко.
Добби стал торопливо оправдываться.
— Добби… ничего не нарушал, у Добби есть разрешение использовать магию. Добби дал его профессор Дамблдор, когда отправил следить за Гарри Поттером и молодым хозяином, — мгновенно брови Драко взлетели вверх, и несчастный эльф понял, что сболтнул лишнего. С воплем он стал биться головой об этажерку. Спасенная фарфоровая фигурка от ударов упала и разбилась — сегодня был не ее день.
— Значит, они следят за нами, — младший Малфой медленно отвернулся от колошматившего себя домашнего эльфа. — Ты знал об этом? — обратился он к Гарри.
Последний неуверенно кивнул.
— Ты знал, — тоном «И ты, Брут!» констатировал Драко.
— Я предполагал. — Гарри вдруг почувствовал желание оправдаться. — Они следили за мной до этого, и в этом году, похоже, ничего не изменилось. Тут есть сквиб, Арабелла Фиг, она, по просьбе Дамблдора, наблюдала за мной всю мою жизнь на Прайвет драйв.
— Люблю я нашего директора, — Драко скрестил руки на груди, его тон стал не просто ядовитым, а токсично-ядовитым, — у него всегда найдется лишний сквиб в нужном месте.
Гарри виновато-глупо улыбнулся и пожал плечами. Увидев его физиономию в тот момент, Малфой решил не продолжать ссору с гриффиндорцем: что толку злиться на убогого олигофрена?
— Ладно! — Молниеносным рывком он отодрал Добби от решетки искусственного камина, которая, после этажерки, служила эльфу средством для нанесения увечий, и на вытянутой руке поднял до уровня своего лица. — Значит, нас не исключат из Школы?
— Нет, — пискнул слуга.
— Но ведь в тот раз мне пришло предупреждение, — возразил Гарри.
— В тот раз Добби специально сделал так, чтобы Гарри Поттер не возвращался в школу, — невинно признался домашний эльф.
— Ты это сделал нарочно! — вскипел черноволосый мальчик, но Драко уже отпустил эльфа, не заботясь о том, что последний ухнулся с высоты роста молодого хозяина, и вполне примирительно произнес:
— Немедленно убирайся отсюда. Ты будешь помилован, только если в течение получаса доставишь нам из Хогвартса самый лучший обед. И мне все равно, как ты это сделаешь.
Добби сразу же вскочил на ноги, поклонился и исчез. Наступившая после этого тишина поразила Гарри, заставив задаться вопросом, как такой маленькое существо может производить так много шума. Мысли гриффиндорца прервал Малфой:
— Не слышу благодарностей, Поттер, — опустился он кресло, — а я ведь только что обеспечил нам обед, причем абсолютно бесплатно.
— Еще не факт, что Добби вернется сюда, — засомневался Гарри.
— Вернется, поверь мне, вернется, даже если сам Темный Лорд преградит ему путь. Чтобы исполнить желание хозяина, Добби пойдет на все.
— Тогда, раз он так тебя слушается, натрави его на Волдеморта — все проблемы будут решены, — съехидничал юный гриффиндорец.
— Зачем заставлять его выполнять работу за другого? У него и без битвы забот хватает, — разумно рассудил блондин. Уязвленный Гарри был готов к продолжению дискуссии, но Драко вдруг насторожился и медленно встал из кресла.
— Что? — удивился Поттер.
— Запах какой-то странный, — Малфой сморщил нос. — Ты не чувствуешь?
В комнате действительно появился легкий неприятный аромат, похожий на тот, что исходит от поддавших бездомных. Гарри попытался найти источник его распространения, но раздавшийся посреди гостиной громкий хлопок заставил его забыть о своем намерении и отскочить. Драко последовал его примеру и, оказавшись у каминной полки, схватил первое, что попалось под руку, чтобы обороняться. Под руку удачно попался чугунный подсвечник. Однако материализовавшийся перед мальчиками персонаж был скорее смешон, чем опасен. Во всяком случае, как помнил Драко из своих детских подглядываний за Темными Собраниями Тех Кто Чудом Избежал Азкабана, в подземельях его родового поместья[1], драная заляпанная мантия, грязные, свисавшие сосульками волосы и донельзя испитая рожа никогда не были атрибутом приспешника Зла. Их скорее бы уж выдали накрахмалено-отглаженный плащ с капюшоном, оттертая до сверкающей белизны маска, ну и конечно, истинный аристократизм, сквозивший в каждом жесте. Аристократизмом от появившегося и не пахло.
— Куды же это я попал? — огляделся он.
— Мундугус?! — воскликнул Гарри. Обнаружившееся знакомство между возникшим субъектом и молодым Поттером хоть и вызывало некоторые вопросы, но все же заставило Драко поставить подсвечник на место.
— Ах, Гарри, — Мундугус покачнулся. — А что я здесь делаю?
— Нас тоже очень интересует этот вопрос, — презрительно заметил Малфой.
Мундугус Флетчер медленно повернул свою голову к дерзкому мальчишке и оглядел его мутным взглядом. Драко сразу же начал демонстративно совершать обмахивающие движения кистью возле своего лица, показывая, что вредные пары, исходившие от незнакомца, лишили его свежего воздуха. Несколько секунд Гарри внутренне ухахатывался над этой сценой. Наконец, Флетчер вновь повернулся к Поттеру и громко икнул.
— Я вспомнил, — воскликнул он, глядя на Гарри. — Я здесь, потому что меня послали изменить ему память, — Мундугус махнул рукой в сторону Драко.
— Мне?!
— Ему?! — воскликнули одновременно слизеринец и гриффиндорец, причем Малфой, мысленно строя витиеватые трехэтажные грамматические конструкции, начал нервно оглядывать комнату в поисках возможных путей отступления.
— Я должен изменить память тем магглам, которые на тебя напали, — подтвердил нетрезвый маг. — И он, видимо, один из них.
Драко передернуло.
— Он не… — попытался возразить Гарри, но его перебил возмущенный вопль.
— Я маггл? Вы считаете, что я похож на маггла? — заорал прирожденный магглоненавистник, и Поттер с удивлением обнаружил, что никогда еще не видел Драко таким…эмоциональным. «Как же легко можно было давать ему отпор все те пять лет, что он портил мне жизнь», — пожалел он о своей недогадливости.
— Э… ну… я не знаю… — перепугался реакции подростка Флетчер.
— Он не знает?! Я, Малфой, похож на маггла?! — разъяренный блондин, наступал, забыв о том, что совсем недавно дал себе зарок не приближаться к невоспитанному субъекту ближе, чем на 5 метров. — Он заслужил Непростительного Заклинания!!!
Интуиция мелкого воришки, почувствовавшего большой «шухер», подсказала Мундугусу, что пора прощаться с негостеприимными детьми. В пользу этого говорила и прозвучавшая фамилия «Малфой», обычно не сулившая ничего хорошего.
— Он вовсе не маггл, Мундугус. Ты, наверное, должен изменить память моему кузену и его дружкам, но их здесь сейчас нет, — пытаясь перекричать вопли «Я уничтожу этого алкоголика», старался объяснить Гарри.
Вжавшийся в стену Флетчер в панике закивал — Драко был уже совсем близко.
— Он мне заплатит!!! Я разрежу его на кусочки! А потом эти кусочки буду пытать в самых страшных катакомбах Малфой-парка. Отпусти меня, Поттер!!! Ты не сможешь мне помешать!!! Это дело чести!!! Он оскорбил… — Громкий хлопок оглушил все вокруг. — Ну, вот, он сбежал, — разочарованно, но уже спокойно проговорил Драко, обращаясь к ухватившему его за футболку в попытке удержать Гарри. — Опять все из-за тебя, Поттер.
И не дав брюнету оправдаться, поинтересовался:
— Так что это было за чудо, и откуда ты его знаешь?
— Мундугус Флетчер…это… скажем так… хороший знакомый Дамблдора, — пояснил Гарри, опуская разные громкие названия, вроде «Орден Феникса». — В общем, он тоже борется против Волдеморта.
— А вид у него такой, будто против него борется Министерство, а точнее — отдел по Незаконному использованию волшебства.
— Ну, — молодому Поттеру было сложно что-либо возразить, — у него есть некоторые связи в… определенных кругах, и иногда… он даже… делает, наверное, кое-что незаконное. Например, я слышал краем уха об истории с ворованными котлами.
Глаза Драко расширились от изумления:
— Значит, хороший знакомый нашего директора — скупщик краденого? Вот уж никогда бы не подумал! Ну, я понимаю, Снейп… у него, подозреваю, половина компонентов в лаборатории не имеет министерского сертификата, но Дамблдор… Он, что, приторговывает списанной мебелью или, может, где-то в подвалах производит нелегальные карточки для шоколадных лягушек? Представляю, как позабавило бы моего отца, если бы он узнал, что глубокоуважаемый профессор — завсегдатай лавочки мистера Борджина.
— Дамблдор не имеет ничего общего со всякими Боджими!
Однако слизеринец проигнорировал эту реплику.
— Слушай, — проговорил он, озаренный удачной идеей, — я тут слышал, что на магическом черном рынке взлетели цены на перья феникса. Надо будет предложить нашему директору ощипать свою птичку — заработает кучу денег.
— Малфой, прекрати, — возмутился Гарри. — Откуда ты вообще знаешь о ситуации на черном рынке?
— В моей семье интересуются такими вещами, — пожал плечами Драко, как будто недоумевая, что кому-то это может быть неизвестно. — Ну, ты понимаешь… что из Темных Артефактов выгодно продать в этом месяце, а что следует попридержать или закупить.
— И неужели вращение в таких кругах не задевает ваше громадное малфоевское достоинство?
Драко покачал головой:
— Ты абсолютно безнадежен в бизнесе, Поттер. Кстати, еще Дамблдору можно предложить за определенную плату разрешать каждому желающему смотреться в зеркало Джедан. Клиентов будет хоть отбавляй.
— Малфой!
Но Драко проигнорировал и этот призыв к реальности. Он многозначительно поднял указательный палец правой руки и произнес:
— Нет! Зачем Джедан, когда у нас есть знаменитый Гарри Поттер! Люди толпами повалят, чтобы получить автограф и сфотографироваться.
Гарри ощутил, что фонтан идей обдал его с ног до головы.
— А если откажешься — установим слежку и будем продавать сплетни в Ведьмополитен. Как тебе заголовок: «Мальчик-Который-Выжил влюблен в миссис Норрис» — и парочка компрометирующих фотографий? Галеоны будут течь рекой. И если согласишься позировать, я с тобой поделюсь. — Слизеринец подошел к темноволосому подростку и оценивающе оглядел его. — Хотя нет, лучше…
— Драко!!! — не выдержала будущая звезда желтой прессы и строго приказала: — Заткнись!
И Малфой неожиданно повиновался: видимо, благодаря тому, что Гарри Поттер назвал его по имени.
— Нет, все же идея была бы хороша, — пять минут спустя, вздыхал все еще не до конца успокоившийся блондин. — Целое состояние можно было бы заработать.
— Заткнись, — вновь повторил Гарри, дружелюбно улыбнувшись.
— Э… Молодой Хозяин и Гарри Поттер, — в дверях, ведущих в кухню, стоял, шаркая ножкой, Добби, — обед уже на столе. Добби достал лучшие блюда.
— Все очень вкусно, Добби. Спасибо, — жуя очередное куриное крылышко, проговорил Гарри.
— Не за что, Гарри Поттер, — растаял польщенный эльф.
— Есть за что, — выразительный взгляд в сторону Малфоя, пытавшего салат с помощью ножа и вилки. Но тот хранил молчание.
Гриффиндорец возмущенно-громко втянул в себя воздух и опять обратился к Добби:
— Кстати, Добби, — заговорил он с нажимом на каждое слово, — ты не должен вести себя с нами, как прислуга. Ты больше не раб, ты…
Звякнула о тарелку вилка, Драко встал из-за стола:
— Не буду вам мешать, — снисходительным тоном произнес он. — Спасибо за обед, Добби, — и вышел, пустив своей последней фразой всю последующую воспитательную работу Гарри насмарку.
Спустя несколько часов Гарри поднялся в комнату. Драко продолжал читать «Историю Хогвартса», лежа на кровати.
— Да, Поттер, — не отрываясь от книги, протянул он, — все утро собирался тебя спросить, когда это наш дорогой домовой эльф успел в прошлом здесь так хорошо наколдовать, что тебя чуть не исключили из школы?
— Летом, перед вторым курсом, — с неохотой ответил Гарри. Ему не доставляло никакого удовольствия вспоминать ту проделку Добби.
— Перед вторым курсом? — «История…» была сразу же захлопнута и отложена. — Но это же было почти за год до того, как мое семейство пострадало от твоего очередного Сделаю Доброе Дело Даже Если Меня Об Этом Не Просят.
Гарри насупился:
— Между прочим, я считаю, что поступил тогда абсолютно правильно, — сказал он гордо и хмуро.
— О, ну конечно, — скептически подхватил Драко, — абсолютно правильно! Просто можно брать пример! Давайте все теперь будем уничтожать бесценные раритетные дневники, подсовывать грязные носки уважаемым членам волшебного мира, освобождать их верных слуг. У моего отца, между прочим, после тех событий чуть нервный срыв не случился. Мама его неделю Успокоительным зельем отпаивала — везде ему мерещился запах твоей мерзкой мокрой дряни. — Вид у слизеринца, вспомнившего семейную драму того периода, стал скорбно-обвиняющим.
— Но… Но…Я же думал… — Гриффиндорец с удивлением обнаружил, что начинает чувствовать себя виноватым.
Однако Драко пресек любые попытки оправдаться, бросив на него уничижительный взгляд «Извинения Уже Не Помогут»:
— Ладно, оставим твои неразумные действия и последствия, которые они повлекли за собой,- произнес он. — Так что же делал Добби у тебя, в то время как должен был натирать до блеска папину трость?
— Он, в общем, — Гарри даже обрадовался смене темы, — хотел меня предупредить, что в Школе мне грозит опасность, и пытался меня туда не пустить.
— Хм, — заинтересовался Малфой.
Молодой Поттер продолжал:
— У дяди и тети были важные гости, и он сбросил на них десерт. Естественно, все подумали, что это я.
— Естественно.
— А потом пришло письмо из Министерства с предупреждением. Дядя и тетя узнали, что мне нельзя колдовать вне школы — я от них это скрывал. Был скандал. И меня заперли в комнате, поставили решетки на окна, а еду давали через дверцу для котов в двери.
Гарри вздохнул, погрузившись в тягостные воспоминания, но Драко, похоже, не собирался разделять его настроя, даже наоборот — он как-то воодушевился и весь засветился от восторга.
— Благодаря Добби тебя посадили в клетку, Поттер! — воскликнул он. — Великий Мерлин, где же этот оборванец? Я готов его расцеловать.
— Что?! — Лицо гриффиндорца вытянулось; ему казалось, что бурная радость — это вовсе не та эмоция, которая должна сопровождать столь печальное повествование. Негодование — да, желание набить морду мучителям, всхлипывания о его тяжелой судьбе или хотя бы просто элементарное сочувствие, но ликование…
— Добби воплотил в реальность мой самый счастливый сон. Кто бы мог подумать! Какой план! Чувствуется наша семейная школа!!! — не унимался бессердечный маг, совершенно не обращая внимания на то, что собеседник лишился дара речи и мог только беззвучно открывать рот.
— Хотя, — рассуждал слизеринец, — при более близком рассмотрении надо признать, что это у него, скорее всего, получилось случайно, учитывая его куриные мозги.
— У него вовсе не куриные мозги!!! — наконец опомнился Гарри, но, по-видимому, не до конца, так как, вместо того чтобы дать Драко в глаз за необоснованную радость, вступился за Добби.
— Куриные, куриные! Домашние эльфы тупы, как пробки.
— ЭТО НЕ ТАК!
— Ты просто не знаешь. Большинство из них настолько глупы, что, только предварительно избив, им можно объяснить, что от них требуется. — Драко нежно улыбнулся.
— ИЗБИВ?!! — взорвался гриффиндорец. — ИЗБИВ?!! Что ты говоришь?!! Да ты!!! Ты знаешь кто ты?! Ты…Ты просто живодер! И… И… — Слова застряли в горле, так как, оглядев взбешенным взором комнату, Гарри понял, что клетка Хедвиг пуста. — Что ты сделал с моей совой?! Где она? Куда ты ее дел? — Мальчик схватил Малфоя за рубашку.
Удивление, насмешка, приглашение посетить психиатрическое отделение клиники св. Мунго, но вовсе не испуг отразились в глазах Драко в тот момент. Властным уверенным жестом он убрал вцепившиеся в него руки и поправил воротник.
— С твоей совой, Поттер, — начал он, всем своим видом показывая, что по поводу поведения Гарри у него просто нет слов, — все в порядке. Я просто выпустил ее погулять. Сова не может долго находится взаперти. Она скоро вернется.
Ровный тон окатил гриффиндорца словно ведро ледяной воды:
— Днем ее нельзя выпускать, — потупив взор, сожалея о содеянном, проговорил он. — Тетя с дядей будут сердиться.
— Ее никто не увидит.
— Во всяком случае, — Гарри вспомнил, что собственно он хотел сообщить Малфою, когда поднимался в комнату, — вряд ли они вспомнят про Хедвиг, особенно после того, как увидят, что стало с садом.
— Надо пойти и посмотреть, так ли уж все плохо, — пожал плечами Драко.
— Малфой, — Гарри, все еще стараясь не смотреть на него, разглядывал трещины на полу, — извини за то, что я набросился на тебя из-за Хедвиг.
— Я тебя прощаю, — снизошел до него слизеринец и направился к лестнице, молодой Поттер поплелся за ним.
Открыв входную дверь, Драко застыл в недоумении на пороге, загородив проход.
— Что там?! Все совсем плохо?! — пытался выглянуть у него из-за плеча Гарри.
— Посмотри сам. — Слизеринец отошел, и стоящему сзади подростку открылся великолепный вид. Сад был в идеальном порядке, и на входе в него, вместо ожидаемого мальчиками «Здесь танцевали все крупногабаритные животные Африки», можно было смело вешать табличку «Стерильно. Вход только в специальных костюмах».
— Ух, ты! — восхитился Гарри. — Я был уверен, что здесь не осталось ни одного целого цветка.
Малфой еще раз задумчиво оглядел окружающее пространство:
— Думаю, кто-то здесь прибрался с помощью магии, — сказал он наконец.
— Может Дамблдор? — неуверенно предположил гриффиндорец.
Драко усмехнулся:
— Считаешь, директор Хогвартса так мало получает, что вынужден подрабатывать садовником?
— Нет. Ну, нет, конечно, — смутился Гарри.
— Мне кажется, что мы видим перед собой еще одно доказательство верности молодому хозяину, — усмешка блондина превратилась в ядовитую улыбку, — даже несмотря на тот убедительный митинг о свободе бесправных животных, который ты развернул недавно на кухне.
И Поттеру ничего не оставалось, как признать свое поражение в правозащитных делах.
Петунья вернулась на час раньше, чем обещала. Придирчиво осмотрев сад и дом, и не проронив ни слова, она отправилась на кухню готовить обед. Потом пришел с работы Вернон. Дадли не появлялся.
Подходило время вечерней трапезы, и миссис Дурсль попыталась настоять на том, чтобы без Дадлика не начинали, но голодный дядя Вернон немедленно это пресек. Наконец, ближе к 8 вечера, когда тетя уже наполовину вылезла из окна в ожидании сыночка, младший Дурсль заявился домой.
— Дадлик! Что с тобой?! — вскричала, увидев его мать. Ей было чему испугаться: губа любимого сыночка была разбита, на лбу красовалась шишка, а на обеих штанинах зияли обрамленные грязью дыры.
— Это все они! — взревел сынок, тыча пальцем в вышедших из кухни магов.
— Мы? — удивился Драко. — Да мы тебя весь день не видели.
— Это они! Драку затеяли! Гнома какого-то на нас натравили! — настаивал Дадли.
— Мой мальчик! Как вы могли? — Петунья готова была на них броситься. Драко даже предусмотрительно сделал шаг назад.
— Вот я вам сейчас покажу! — с другого фронта, как танк, наступал дядя Вернон.
— Если бы мы с кем-то дрались, — начал Гарри, — у нас бы остались какие-то следы, хотя бы на одежде.
Рубашки и брюки юношей были в полном порядке (Добби поработал над ними по приказу Драко еще до обеда) — это был очевидный неоспоримый факт. Что слегка остановило боевые действия, заставив противников задуматься.
— Они сад разворотили! — взывал к справедливости младший Дурсль.
— Но, дорогой, сад в порядке, — ничего не понимающая Петунья повернулась к сыну — неужели у него продолжается вчерашнее? Драко сразу же уловил ее обеспокоенность.
— Не в порядке! — Дадли не унимался. — Не в порядке! Он не может быть в порядке!
— Ну, что ты, дорогой. Мы можем выйти и посмотреть!
Младший Дурсль был близок истерике.
— Я не пойду! Я знаю! Я видел, там все кусты поломаны!
— Тебе не кажется, что у него все симптомы?- прошептал Драко Гарри так удачно, что миссис Дурсль это услышала.
— Че… — попытался не понять Поттер, но Драко незаметно пнул его в бок. — Ах, — вписался он в итоге, — да …Ты прав. Очень. Очень. Похоже. Все прямо как по медицинскому справочнику. Что поделать, это чума современной молодежи. Как ему полиция не встретилась?
Тетя заметно задрожала.
— Там еще карлик был, весь сморщенный, — трясся от негодования подросток-маггл. — Его все видели. И Гордон, и Пирс.
— У-у, галлюцинации. Сомнений нет. Что же наркотики делают с людьми, — веско поставил диагноз Гарри. И Драко, закивав, его одобрил.
На миссис Дурсль стало жалко смотреть — она вдруг поняла, что безрассудно доверяла Дадлику и никогда к нему не приглядывалась. Перед глазами сразу же всплыли жуткие кадры социальной рекламы «Нет наркотикам!», примелькавшиеся на всех каналах.
Нервно вскинув голову, она взвизгнула, обращаясь к магам:
— Марш в свою комнату!
Вернон явно был не готов к такой реакции жены на справедливые обвинения в избиении их сына, но от негодования забыл поспорить с ней по этому поводу.
— А ты, милый, — сказала она сыну, — иди умойся и переоденься, а потом, мы с папой сможем выслушать все, что захочешь нам рассказать, — и мягко обняв, повела его к нижнему туалету. Дядя, в надежде разобраться, последовал за ними.
Когда процессия скрылась из прихожей, ученики Школы Волшебства и Магии не сговариваясь, развернулись и звонко ударили друг друга по ладоням.
— Что такое эти наркотики? — спросил Драко, когда они поднимались по лестнице.
— Такие вещества, как зелья. Вызывают эйфорию, но очень пагубно действует на организм.
— Браво, Поттер! Ты не так уж и безнадежен.
Гарри довольно улыбнулся, сам не понимая, почему ему стало приятно одобрение теперь уже бывшего врага.
— Не зря же Шляпа чуть меня не отправила в Слизерин.
— Шляпа чуть не отправила тебя в Слизерин?! — Драко остановился. — Почему же не отправила?
— Я не захотел.
— Ну и хорошо, нам вдвоем было бы несколько тесновато на одном факультете, там может быть только один лидер.
— Я вовсе не лидер, — запротестовал Гарри.
— Я просто герой всего магического мира, — закончил за него Малфой.
— Гарри Поттер, — донесся из гостиной голос Вернона, — пойди, проверь, закрыт ли сарай.
Чертыхнувшись, гриффиндорец, уже почти дошедший до верха, начал спускаться. Драко спокойно проследовал в комнату, добавив:
— Я бы на твоем месте его сжег вместе со всем садовым инвентарем. Это избавило бы нас от многих проблем.
Гарри только отмахнулся:
— И добавило бы в три раза больше новых.
Несколько минут спустя юный Поттер вновь вернулся в дом. Уже на пороге комнаты он заподозрил, что что-то не так. Малфой, вместо того чтобы читать свою «Историю Хогвартса», был увлеченно чем-то занят в районе стола.
— Что ты там делаешь?
— Оцениваю свое приобретение, — Драко отошел и дал Гарри возможность увидеть склянки и мешочки, наполненные жидкостями и порошками явно волшебного происхождения. Гриффиндорец почти физически почувствовал, что его и без того торчащие в разные стороны волосы встали дыбом и зашевелились.
— ЧТО ЭТО?! ЗАЧЕМ ОНО ТЕБЕ?! Ты совсем сошел с ума?! — заорал он, подскочив к столу.
— Это закрывание сарая так расшатало твои нервы или я до сегодняшнего дня просто не замечал? — без эмоций вместо ответа поинтересовался слизеринец.
— У меня из-за тебя от нервов одни синие ниточки остались!
— Если бы это было так, — Драко был невозмутим, — то ты бы сейчас не визжал, как Пивз, пугающий первогодок. Ты бы начал смотреть на мир философски.
Гарри не обратил на последнее высказывание внимания, так как пытался понять, что перед ним за ингредиенты, а точнее — какие последствия уготовила судьба, принявшая вид Драко Малфоя. Профессор Снейп с мрачным удовлетворением отметил бы, что ему это не удается.
— ЧТО ТЫ ЗАДУМАЛ? — спросил Поттер, признав поражение в науке зельеварения.
— После того, что произошло сегодня, я решил, во-первых, попытаться хоть как-то защитить себя, — Драко взял одну из бутылочек и посмотрел сквозь нее на свет, — а, во-вторых, мне уже давно хочется по-настоящему развлечься.
Гриффиндорец, обхватив голову руками, тяжело опустился на кровать:
— Нас посадят. В начале в маггловскую тюрьму, потом в Азкабан, а потом в Азкабане в маггловскую тюрьму, филиал которой для нас там специально устроят.
Драко поставил первую бутылочку и принялся за вторую:
— Не надо все так драматизировать. Уверяю, это будет забавно и абсолютно безопасно для нашей свободы. Все компоненты получены из такого источника, который не контролируется Министерством. И их разумное применение доставит удовольствие нам и пройдет незамеченным для Отдела По Незаконному Использованию Магии.
Несмотря на убедительные заверения, Гарри все еще выглядел как преступник, приговоренный к Поцелую дементоров.
— Как ты их достал? Вроде бы ты никуда не отлучался?
Драко не ответил, но из угла раздалось робкое уханье. Мгновение, и гриффиндорец вновь вскочил на ноги:
— Хедвиг?! — Малфой только улыбнулся.
— Хедвиг! — черноволосый подросток грозно навис над клеткой. — Как ты могла?
Сова, старательно избегавшая взгляда хозяина, сжалась в пристыженный комочек.
— То, что ты сделала, незаконно, Хедвиг! Как ты поддалась его уговорам? — указательный жест в сторону осуждающего происходящее Малфоя. Животное жалобно взглянула на искусителя, и попыталось спрятать голову под крыло.
— Ты предала меня! — отчеканил холодным тоном гриффиндорец. — Не знаю, смогу ли я тебе впредь доверять.
Гарри отвернулся, из угла раздался звук, похожий на всхлип.
— И кто из нас живодер после этого? — поинтересовался Драко, скрестив руки на груди.
— Она виновата, — в третий раз за сегодняшний день Гарри начал оправдываться перед слизеринцем. — Хотя я не понимаю, как тебе удалось ее заставить слетать по твоим делам.
Драко подошел к клетке, и, просунув пальцы между прутьями, ласково — успокаивающе потрепал Хедвиг, та в ответ нежно прижалась к его ладони.
— Подход можно найти к любому существу, даже к такой умной сове, как твоя, — благодарный взгляд наказанной.
— Да это просто заговор! — Гарри всплеснул руками.
— Хватит мучить нас всех своим нервным срывом, Поттер, — устало взмолился слизеринец. — Моим планам ты все равно не сможешь помешать.
[1] Только не подумайте, что там разрабатывались коварные планы возвращения Темного Лорда — это были лишь милые ностальгирующие посиделки с большим количеством выпивки на тему «А помнишь как тогда…»