Глава 6
— Если еще раз посмеешь, я убью тебя, негодяй!!! — рычал дядя Вернон, нависая над Драко.
Он пришел в ярость после очередного нытья Дадли о том, что Малфой подставил ему подножку.
— Убью тебя!!!
— Вам же будет хуже, мистер Дурсль, — невозмутимо заявил слизеринец. — Согласно нормам Британского прецедентного права, за убийство несовершеннолетнего вам полагается до двадцати пяти лет исправительных работ. В вашем случае также будет учтено отягчающее обстоятельство: несовершеннолетний находился в вашем доме под вашей временной опекой. Истории судебной системы уже известны такие прецеденты. Достаточно вспомнить прошлогоднее дело…
Гарри, который из коридора наблюдал за разворачивающейся в гостиной драмой, закрыл уши. Последние две недели Драко вплотную занялся маггловской системой наказаний и говорил только об этом. Теперь, что бы Гарри ни делал, его обязательно ждал комментарий, сколько ему полагается по английскому законодательству. В Малфое пропадал великий маггловский прокурор. Драко ухитрился назначить гриффиндорцу десять лет за письмо Гермионе: подвел его под статью «Склонение несовершеннолетней к развратным действиям». Гарри устал цитировать свое послание и объяснять, что никого к развратным действиям не принуждает. В конце концов, он сам был несовершеннолетним. Но Малфоя это не смутило:
— Для тебя сделают исключение, Поттер. Учитывая многократные рецидивы. Не забывай, на суд придут Баррет и Гардинер.
Гриффиндорец застонал. Эмили Баррет и ее подруга Милдред Гардинер открыли на бедного родственника Дурслей сезон охоты. Абсолютно не преуспев в гонке за Драко Малфоем (там нешуточную оборону держали Барбара Ричардс и Камилла Джордж), они обратили свой взор на его друга. Перво-наперво Поттера предстояло сделать лакомым кусочком для всех оставшихся местных фей, поэтому девушки раззвонили по всему городку слова слизеринца о его школьных успехах на личном фронте, да еще и основательно их приукрасили. Теперь стоило Гарри появиться в поле зрения местных пуританских кумушек, его преследовали неодобрительные взгляды. Конечно, это еще можно было стерпеть. Но как только он оказывался в обществе литтл-уингингских фей и эльфов, ему весьма красноречиво строили глазки или «случайно» натыкались, лепеча что-то неразборчивое. Когда юные маги по вечерам отправлялись шататься по улицам (а гуляли они теперь почти каждый вечер, дабы избежать тесного общения с остальными обитателями дома), впереди обычно шел Драко, одной рукой обнимая за талию Барбару, а другой — Камиллу. Сзади плелся Гарри с намертво приклеенными по бокам Эмили и Милдред. Однажды у гриффиндорца иссякло терпение, и он отказался от ежевечернего променада, отправив Малфоя одного. И через полчаса очень пожалел об этом. Драко немедленно организовал все девичье население Прайвет драйв на митинг под окнами дома Дурслей. Феи скандировали: «Гарри, иди к нам». Сам блондин эффектно восседал на одном из старых тисов и дирижировал оттуда женской группой поддержки. Еще через четверть часа в комнату к племяннику ворвалась тетя Петунья и потребовала прекратить демонстрацию каким угодно способом, иначе он и «и этот негодяй Малфой» просидят в чулане до первого сентября. Пришлось Гарри собираться и идти на улицу. Хотя вряд ли их с Драко заперли бы в чулане. Дядя Вернон предпочитал этого не делать, после того как Малфой в одну из ночей распевал там песни группы Раммштайн так громко, что не давал никому спать.
— Убирайтесь к себе, маленькие мерзавцы!
Рев Вернона оторвал Гарри от беспокойных воспоминаний.
— Оскорбление, — обрадовался Драко, — согласно нормам Британского прецедентного права ….
Тут сдали нервы даже у юного Поттера, не говоря уже об его побагровевшем дядюшке. Мальчик решительно подошел к слизеринцу и потащил его из гостиной в комнату. Драко, увлекаемый Гарри, продолжал свою лекцию об оскорблении словом и соответствующих прецедентах.
— Малфой, уймись, — рявкнул гриффиндорец, закрывая дверь.
Тот сердито фыркнул.
— Мистеру Дурслю надо бы знать, во что ему обойдутся эти противоправные действия. Кстати, Поттер, — лицо блондина озарилось тихим счастьем, — ты применил ко мне принуждение и насилие, а это согласно…..
— Малфой! Если ты скажешь еще хоть слово о британском прецедентном праве, Билле о правах, Великой хартии вольностей и чем-нибудь еще подобном, осенью я расскажу в Хогвартсе всем, что Мундунгус Флетчер принял тебя за маггла.
— Вряд ли ты сделаешь достоянием общественности факт моего пребывания в доме твоих родственников.
Изъяснялся Драко теперь тоже в основном терминами судебных заседаний.
— Ничего, — махнул рукой Гарри, — я сплету историю даже поинтереснее правды. Скажу, что ты случайно вывалился из камина в гостиной, когда у меня дома сидел Мундунгус.
Блондин с презрительной усмешкой лег на кровать.
— А на Прайвет драйв из каминов часто вываливаются магглы, Поттер? Ты даже соврать Снейпу как следует не можешь, а берешься байки рассказывать. Продолжим о британском прецедентном праве….
Секунду Гарри соображал.
— Нет, Мундунгус не видел, как ты вывалился. Он позже пришел в гостиную — там ты. Вылитый маггл.
Малфой некоторое время с яростью смотрел на собеседника, а потом демонстративно уставился в потолок. Гриффиндорец победоносно улыбнулся и сел за учебник по зельеварению. До первого сентября было не так уж далеко, а в лохматой черноволосой голове — не так уж много. Драко с кислым видом понаблюдал за ним, а потом принялся за Habeas Corpus Act. Плохое настроение слизеринца словно улетучивалось куда-то, когда он брался за изучение британской юриспруденции.
«И как Малфой может получать удовольствие от такого скучного занятия? — завистливо вздыхал Гарри, посматривая на отдавшегося правосудию блондина. — Наверное, поэтому он хорошо учится. Не то, что я».
Иногда, крайне редко, мальчик допускал мысленную (только мысленную) самокритику.
— Хочешь, поделюсь с тобой рецептом прилежания, Поттер? — Мысленная
самокритика была самым бессовестным образом угадана, и Гарри поспешил от нее отказаться.
— Обойдусь без твоих советов, Малфой.
— А зря. Они бы тебе не помешали. — Слизеринец очень нахально посмотрел на соседа.- Может, ты тогда перестанешь быть Мальчиком-Которого-Еще-Не-Исключили-За-Неуспеваемость-Только-Потому-Что-В-Детстве-Он-Случайно-Напоролся-На-Сами-Знаете-Кого.
— Это не так! Ни один профессор не делал мне поблажек…
— Ни один профессор — это значит, только профессор Снейп, — перебил блондин. — Словом, даю тебе отличный совет. Чтобы получать удовольствие от зубрежки, сделай так, чтобы то, что ты учишь, было необходимо тебе лично. Не для сдачи экзамена, не для оценки, а лично тебе. Для конкретной личной цели. — И, закончив это эффектное нравоучение, Драко снова углубился в свод законов.
В недрах сознания юного Поттера замигал привычный тревожный маячок. Гарри попытался выяснить, что еще светит ему этим беспокойным летом.
— А какую цель преследуешь ты, изучая юриспруденцию?
Слизеринец не отвечал.
— Малфой, ЗАЧЕМ ТЫ ЭТО УЧИШЬ?
— Прекрати орать, — поморщился Драко, перелистывая страницу. Потом он все же поднял голову и одарил гриффиндорца ясным и чистым взором.
— Чтобы порадовать своего декана, конечно. Зачем же еще?
Гарри этим ответом почему-то не удовольствовался и открыл рот, собираясь продолжить дознание. Бац! Распахнулась дверь. В комнату влетел Дадли.
— Привет, маги!
Грязные бродяги! — довольный своим поэтическим талантом, младший Дурсль громко заржал.
— И тебе того же.
Толстый зад вместо рожи, — не отрываясь от книги, незамедлительно отреагировал Драко.
— Да я тебя на куски порву!.. — заревел толстяк, двигаясь на обидчика.
Но потенциальные куски и бровью не повели, лишь сладко пропели:
— Круциатус, Дадли, Круциатус. Помнишь что это такое?
Судя по всему, Дадли помнил. Он остановился и злобно запыхтел.
— Ну, погоди, щепка белобрысая, — пробурчал маггл, — завтра я до тебя доберусь. И никакой Циатус тебе не поможет.
Он собирался сказать что-то еще, но тут послышался голос Петуньи:
— Дадлюшечка, мальчик мой, иди ужинать.
— До завтра, — зловеще попрощался «Дадлюшечка» и скрылся в направлении столовой.
— Можно подумать, завтра у него мозгов прибавится, — презрительно прокомментировал Драко, поднимаясь с кровати. — А мы, стало быть, Поттер, опять вне еды?
— Какая еда после твоих подвигов на ниве британского правосудия, — сердито отмахнулся Гарри.
— Ну, значит, на ужин у нас сегодня снова овощная запеканка и пирожки с мозгами. Хотя, признаться, мне они порядком надоели.
Вздохнув, слизеринец встал и принялся расчесывать свои волосы. Вздохнул и Гарри. Последнее время его опекуны пребывали вечно в таком озверелом состоянии, что ограничивались для них с Малфоем исключительно завтраком. Пирогов, присылаемых Молли Уизли, на двоих катастрофически не хватало. Поэтому юные маги съели практически все запасы в доме Камиллы Джордж, находящейся на попечении тетушки, пока ее родители отдыхали в Шотландии. Тетушка была стара, добра, уже практически впала в маразм, а главное — слыхом не слыхивала ни о какой школе святого Брутуса, из-за которой семьи других фей и эльфов Прайвет драйв посматривали на мальчиков неодобрительно. Старая же мисс Джордж обожала Драко и его аристократичные манеры, посему питались они все время именно у нее.
Сытые юные маги возвращались домой, когда уже совсем стемнело.
— Чувствую, Поттер, такой обильный ужин разбудил во мне силу прорицателя.
— Ну, пирожки с мозгами на всех действуют по-разному, — философски заметил Гарри.
— Спорим на метлу, что мне открылось наше ближайшее будущее? — немедленно предложил слизеринец.
Поттер несколько встревожился. Пирожки с мозгами открыли и в нем прорицательские способности. Во всяком случае, гриффиндорец ясно увидел ближайшее будущее своей метлы, на которой с нахальной усмешкой красовался Малфой.
— Сейчас мы войдем в дом, — не замечая страданий спутника «прорицал» Драко, — на пороге будет стоять твой страшный дядюшка. «Где вы шлялись?!» — грозным голосом будет вопрошать он. Ты, Поттер, как всегда заговоришь одними гласными — э, а, о — и нас отправят в нашу комнату маршем. В смысле — «Марш в свою комнату». В общем, готовь метлу, гриффиндорский ловец.
— Не дождешься, — отрезал последний, открывая дверь. На пороге действительно стоял дядя Вернон.
«Мерлин, Мерлин, черт возьми! Надо что-то срочно….», — замелькало в голове у Гарри. Но дядя оказался прорицателеустойчивым. Он буркнул: «Надо поговорить!» и оттащил магов в гостиную. Такое поведение опекуна не сулило ничего хорошего, поэтому мысли гриффиндорца устремились от спора в совершенно другом направлении.
— Это не мы, — на всякий случай сразу поспешил сообщить Гарри.
Драко сверкнул на него глазами: Люциус Малфой еще 12 лет назад объяснил своему сыну, что такая тактика в общении со старшими бесполезна.
— Что вы сделали, мы разберемся позже, — рявкнул мистер Дурсль.
«Судя по всему, — отметил слизеринец, — Гарри о бесперспективности такого подхода тоже объясняли лет с трех, только до него до сих пор не дошло».
— Завтра с утра мы с Верноном уезжаем, — раздался с дивана противный тетушкин голос, — на два дня.
— Моей фирме — 50 лет, — пояснил Вернон.
— Мы не можем отказаться, — недовольно закончила Петунья.
Драко повернулся к ней.
— Почему? Разве такой маленький юбилей — повод для вечеринки в солидной компании?
Мистер и миссис Дурсль тут же приготовились пришибить обнаглевшего гостя, но в тот момент встрял Гарри.
— Вашей замечательной компании исполняется 50 лет?! — тоном ведущего телемагазина зачастил он. — Я поздравляю вас, дядя Вернон! Конечно, вам следует поехать.
— Мы вернемся в воскресенье вечером, — оборвала племянника Петунья, — и если, не дай Бог, что-нибудь случится…
Драко отвернулся и перестал слушать, потому что даже без благотворного влияния пирожков с мозгами мог наизусть повторить все, что скажет миссис Дурсль. В проеме двери стоял Дадли. Его взгляд встретился со взглядом Драко. Дадли плотоядно улыбнулся и сделал жест, который и в магическом, и в маггловском мире означал только одно: «Скоро я сверну тебе шею!».
По спине слизеринца пробежал неприятный холодок.
— Все же ведь будет в порядке?! — вновь особенно громко взвизгнула Петунья.
— Конечно, тетя, заверил Гарри.
Он незаметно дернул слизеринца за рукав, чтобы тот подтвердил.
— Ага, — пролепетал блондин, не отрывая взгляда от Дадли.
— Пошли вон, в свою комнату, — подытожил разговор стандартной предсказанной фразой дядя Вернон.
Драко взлетел вверх по лестнице так быстро, как будто за ним гналась стая оскорбленных гиппогрифов. Гарри только поставил ногу на первую ступеньку, а за слизеринцем уже захлопнулась дверь комнаты. Когда гриффиндорец вошел туда со словами «Ты проспорил мне метлу», то увидел, что блондин с остервенением роется в его тайнике.
— Ну, это уже форменное хамство, Малфой!
— Где твои записи по зельям?! Черт возьми, Поттер, у тебя все не как у людей, — зашипел в ответ Драко, расшвыривая вокруг себя свитки. — Почему нельзя это сложить нормально?! — он потряс конспектами по трансфигурации, которые перемежались с обрывками лекций по истории магии.
— Прекрати! Хватит! — Гриффиндорец подскочил к нему в тот момент, когда Малфой извлек очередной одинокий листочек.
— Положи на место!
— Великий Мерлин, Поттер! — Драко застыл, рассматривая находку. — Да это кажется портрет Хедвиг!
— Отдай! — пробурчал Гарри.
Малфой еще несколько томительных секунд изучал рисунок Хедвиг, выполненный гриффиндорцем в момент острого приступа любви к сове.
— Надеюсь, ЭТО никогда не покидало тайника, Поттер? — слизеринец протянул Гарри рисунок.
Юный Поттер промолчал о том, что сие художественное творение долгое время служил украшением его комнаты.
Тем временем Драко вновь с азартом начал переворачивать тайник.
— Ну вот, наконец-то что-то полезное!
Схватив учебник по зельеварению за пятый курс, слизеринец ринулся с ним к настольной лампе и принялся судорожно листать.
Но тут уж Гарри подошел к нему и с силой захлопнул учебник.
— Что ты творишь?!
— Ты совсем идиот, Поттер! — заорал в ответ Драко. — Не мешай мне, а лучше — наслаждайся видом луны из окна! Возможно, ты видишь ее последний раз в жизни.
Гарри растерянно оглянулся на луну.
— Почему?
— Твои дядя с тетей уезжают — вот почему!!!
Страшная догадка осенила гриффиндорца. Шрам, который Волдеморт в свое время оставил ему на память о себе, начал стремительно леденеть. Во всяком случае, Гарри так показалось.
— Да… Как я не подумал? Как только они уедут, защита дома может ослабнуть. И тогда Волдеморт…
— Да к черту Волдеморта! Я бы предпочел иметь дело с ним, чем с бандой агрессивных подростков в нетрезвом состоянии. И хотя, конечно, по Британскому законодательству…
— Ты в своем уме?! Какая банда, Малфой?!
— Банда твоего кузена Дадли, которая завтра устроит здесь вечеринку.
— Да с чего ты взял?!
— Да потому что твои дядя с тетей уезжают!!!
И тут Гарри тоже бросился к своему тайнику в надежде найти там еще что-нибудь полезное. Он наконец-то осознал их с Драко ближайшее будущее.
На следующее утро вроде ничего не предвещало беды. Дядя и тетя уехали, раздав последние ЦУ, Дадли отправился досматривать телевикторину, а юные маги, зевая, поплелись в свою комнату.
— По-моему, все в порядке, Малфой. Зря ты так вчера паниковал. — Гарри устало опустился на кровать. — И зря мы всю ночь проторчали на кухне. Кстати, потом я убирался там один.
— Ясное дело, за это я спасу твою бесполезную шею, Поттер, — отозвался со своей кровати Драко.
— Это не факт, — горячо возразил гриффиндорец.
И тут щелкнул замок.
— Не факт? — улыбнулся Драко.
Гарри ринулся к двери. Она была заперта. С той стороны слышалось довольное хрюканье Дадли.
— До вечера, придурки. Скоро мы повеселимся, — весело прокомментировал он безуспешные дерганья дверной ручки.
Дадли Дурсль очень любил вечеринки. И старался не пропускать ни одну из тех, что проводились на Прайвет драйв. Но миссис Дурсль практически не отлучалась из дома. Поэтому у Дадли компании собирались крайне редко. И вот теперь представился великолепный шанс. Гордон обещал приготовить настоящий пунш, а Малькольм — привезти отличную новую порнушку. Но гвоздем программы обещало стать избиение Двух-Магов-Которые-Давно-На-Это-Напрашивались. Именно поэтому девушек не пригласили. Чисто мужская вечеринка.
Друзья прибыли к назначенному часу. Сначала, конечно, все поржали над детскими фотографиями Дадли, потом стянули сигары из кабинета дядя Вернона. Расположившись в уютных креслах, выпив по первой чашке пунша и закурив, гости решили, что с местью тянуть не стоит. Дружная ватага ломанулась вверх по лестнице. Дадли сиял от гордости, что ему пришла в голову такая отличная идея — запереть жертв в комнате. Он торжественно вставил ключ в замок, распахнул дверь…. и никого не обнаружил. Вся толпа ввалилась внутрь, обшарила под кроватями, залезла в шкаф, подергала окно, запертое изнутри.
— Похоже, ты оплошал, большой Ди, — разочарованно протянул Деннис.
— Но как… — пробормотал Дадли, — Черт возьми! Как я сразу не подумал! Это их дурацкие штучки! Ненавижу!!!
— Успокойся, Ди. Никуда они не денутся, — Пирс похлопал друга по плечу. — Пошли лучше еще выпьем!
Они выпили. Потом еще и еще. И тогда Дадли показалось, что Гордон сварил слишком крепкий пунш сегодня. Остальное помнилось плохо. Друзья немного посидели дома, потом вроде бы вышли на улицу и сели в машину. Оказались не на Прайвет драйв, а где-то в другом месте. Все дальнейшее напоминало страшный сон. А в обрывках этого сна — вой сирен, решетки, охранник с наручниками и дубинкой и ужасная боль в голове.
В маленькой спальне дома Дурслей слышали, как собирались гости.
— Ну что? Когда? — нервно поинтересовался Гарри, нарезая круги по комнате.
— К твоему сведению, любимый ученик профессора Снейпа, зелье действует всего пару часов. Подождем.
После этого Гарри подсел к двери, чтобы лучше слышать звуки снизу. И вот зазвучал топот на лестнице.
— Теперь пора, — хладнокровно скомандовал слизеринец.
Ученики школы Хогвартс выпили по чашке приготовленного ночью напитка, выжидающе уставились друг на друга и за секунду до того, как Дадли открыл дверь, стали невидимыми.
Рецепт Невидимого зелья Драко нашел в учебнике. И когда он начал разглагольствовать о гениальности своего плана, Гарри вспомнил о мантии-невидимке и даже попытался воскликнуть:
— У меня же…
Но обычно нехарактерное для гриффиндорца чувство благоразумия в этот раз придушило фразу на корню. Уж кому-кому, а Малфою «рыбные места» сдавать не следовало.
— Что у тебя? — подозрительно сощурил глаза Драко.
— Ноль по зельям, — пришлось невинно ответить Гарри.
— Сколько?!
Ценой спасения мантии стали длительные изощрения слизеринца об успеваемости Поттера.
Зелье по укоренившейся привычке варилось ночью на кухне. Драко ухитрился использовать все имеющиеся в доме кастрюли и сковородки. Постоянно проверяя эффективность снадобья на Хедвиг, юный зельевар к утру добился нужного результата.
Пока Дадли с дружками обшаривали комнату, маги выскользнули в коридор.
— Пошли отсюда, Малфой, — нащупал Гарри невидимый рукав.
— Ну уж нет, — раздался довольный голос. — Ты забыл, Поттер, что мне надо изучать маггловедение. Поэтому я должен знать, что такое вечеринка по-маггловски.
Обозрев окрестности гостиной, внимательно изучив боксы с видеокассетами и диски с музыкой, Драко уверенно направился к чаше с пуншем и вылил туда содержимое какого-то пузырька.
— Что ты там делаешь? — насторожился Гарри, услышав булькающий звук.
— Эта маггловская вечеринка банальна. Даже хуже, чем в Хаффалпафе. Добавим ей огонька. Теперь пошли отсюда.
И невидимые руки подтолкнули Гарри за невидимые плечи к выходу на улицу.
Ученики школы Магии и Волшебства засели на заднем дворе. Через два часа действие зелья закончилось. Но выбранное для наблюдения место было настолько удачно, что если бы даже кому-нибудь вдруг приспичило подышать свежим воздухом именно на заднем дворе, волшебники могли незаметно слинять за сарай.
В течение этого времени Гарри устал выпытывать, что за огонек засветил Малфой гостям его кузена. Драко от него только отмахивался. Когда пьяная орущая компания уселась в автомобиль Пирса и машина с визгом сорвалась с места, Малфой повернулся к гриффиндорцу:
— Ну что ж, Поттер. От Дадли с приятелями мы избавились, но домой возвращаться пока не стоит. Пошли прогуляемся.
На улице Магнолий вниманием слизеринца завладела телефонная будка.
— Давно хотел спросить, Поттер, что это такое? Такая же штука, как дома?
— Да. Это телефон-автомат. — Гарри открыл красную дверцу и показал на аппарат. — Отсюда тоже можно позвонить куда угодно.
— Хм, — Малфой зашел внутрь, — каким же образом?
— Опускаешь монету и набираешь номер.
— Набираешь номер вот так? — Драко начал тыкать пальцами в кнопки.
В этот момент по улице с бешеным ревом пронеслась машина Пирса. Гарри проводил ее недовольным взглядом, вздохнул и хотел уже что-то сказать, как увидел, что его спутник что-то втолковывает в телефонную трубку.
— Малфой?
Но слизеринец как раз закончил разговор и невинно взмахнул ресницами.
И тут рев повторился: машина пронеслась в обратную сторону.
— Придурки! Они же могут сбить кого-нибудь. Или себя угробить, — покачал головой Гарри.
— Не переживай ты, Поттер. Все обойдется, — отозвался Драко. — Я уже вызвал полицию.
И он взмахнул ресницами еще невиннее.
— Ты? Как? Так вот куда ты звонил! Но откуда ты узнал номер?
Малфой вместо ответа указал в будке на большую табличку с надписью «при чрезвычайных ситуациях…». Дальше Гарри просто схватил Драко за шиворот и потащил прочь от телефона.
— Ты соображаешь, что ты сделал?! — орал на ходу гриффиндорец. — Какого черта тебе надо?! Как ты вообще до этого додумался?!
— Очень легко, Поттер. Я ведь хорошо разбираюсь в маггловских законах.
Гарри остановился и изо всех сил тряхнул Малфоя.
— Зачем?!
— Дадли посадят в тюрьму. Такое короткое, но сильное потрясение пойдет твоему кузену только на пользу, — спокойно ответил блондин. — Кстати, воротник ты мне потом сам пришьешь.
Гриффиндорец не оценил потенциального благотворительного влияния заключения на Дадли Дурсля. Он выпустил из рук рубашку Малфоя и яростно толкнул слизеринца в грудь. Но Драко лишь сделал шаг назад и невозмутимо заложил руки в карманы.
— Остынь, Поттер. Твой кузен сам же во всем виноват. Это он напился с дружками, он нарушал общественный порядок. А я всего лишь это остановил.
После тирады Малфоя гнев Гарри начал отступать, но гриффиндорец все еще не мог успокоиться.
— Но почему именно ты? И почему таким образом? Я вообще не понимаю, что произошло. За ними никогда такого не водилось. Они еще ни разу так не напивались, ни на одной вечеринке. Может пунш…Стоп. Пунш!
Он замолчал. Рядом слизеринец начал с увлечением разглядывать ночное небо.
— Что. Ты. Туда. Вылил? — делая ударение на каждом слове, спросил гриффиндорец.
— Молоко кентавра! Ты, конечно, помнишь, что оно усиливает эффект алкоголя? Хотя откуда? У тебя же ноль по зельям.
Естественно, Гарри сейчас было не до своих успехов на занятиях профессора Снейпа.
— По-моему, с Ричардс ты и так ему уже достаточно отомстил, — мрачно отметил он.
— Но мою мантию, Поттер, он уничтожил позже.
Жесткость в голосе слизеринца на секунду заставила Гарри похолодеть.
— Это всего лишь из-за мантии… А я-то думал, что ты действительно все забыл.
— Нет. Я не забыл. Ты думаешь, зачем я так внимательно изучал юриспруденцию? Только чтобы проверить исполнение законов на Дадли Дурсле. Малфои всегда мстят своим обидчикам.
Гриффиндорец невесело усмехнулся.
— Может быть, мой кузен и заслуживает тюрьмы, но не за это. Что же тогда светит мне, учитывая бурную историю наших отношений? Пожизненный Азкабан?
Блондин снисходительно-удивленно приподнял брови.
— Раскаиваешься, Поттер?
— Нет, Малфой, — в тон ему ответил Гарри.
— Тогда пошли домой. Сейчас самое время: скоро полиция нагрянет.
И словно подтверждая эти слова, вдали завыла сирена.
Конечно, мистеру и миссис Дурсль пришлось прервать свой уикенд. Несколько часов они провели в полицейском участке. Там Вернон и Петунья были вынуждены вытерпеть лекцию о том, как правильно воспитывать ребенка, что можно и что нельзя ему позволять в этом возрасте, об ответственности, которая лежит на плечах каждого родителя. Слабым утешением служило то, что вместе с ними начальника полицейского участка слушали мамы и папы всех членов веселой компании.
Для Гарри самым замечательным в этой истории было то, что юных магов в произошедшем никто не обвинял и, более того, их на время оставили в покое. Ибо тетушка лежала с нервным срывом, Дадли был заперт в своей комнате, а Вернон сидел в гостиной в обнимку с бутылкой бренди.
