Глава десятая. Первое занятие. Речь профессора МакГонагалл
На следующий день в коридорах Школы Колдовства и Ведьминских Искусств Хогвартс царило необычайное оживление. Точнее сказать, школа была взбудоражена. До сих пор никто точно не знал, что станут преподавать чудаковатая старушка и крепкий, коротко стриженый маг, и, хотя уже это было серьезным отступлением от традиции, дело было не только в этом. Куда как сильнее всех растревожило заявление Директора.
За завтраком Дамблдор объявил учащимся, что шестой и седьмой курсы, прежде чем получат расписание занятий на этот год, будут иметь предварительную беседу со своими деканами. И все. Новых учителей не представили. Никаких дополнительных пояснений. Такого в истории Школы еще не было.
По коридорам гулял тревожный шепот. Студенты собирались в группы и что-то горячо обсуждали. Проходя мимо толпы хаффлпаффцев, Гарри услышал, как Эрни МакМиллан важно говорил Сьюзан Боунс и Джастину Финч-Флетчли:
— …и я почти уверен, что все это связано с официальным признанием министерством того, что Сами-Знаете-Кто вернулся. Вы понимаете, зачем им нужен этот вводный урок?
— Будут напоминать о постоянной бдительности, — хмыкнул Джастин.
Однако Сьюзан Боунс, как заметил Гарри, осталась серьезной. Сам он тоже не был склонен веселиться: его, как и Гермиону, сильно беспокоили эти факультетские собрания. Гарри мрачно думал, о чем же таком им сообщит профессор МакГонагалл? И почему об этом нельзя было сказать во всеуслышание?
Рон же беспечно шагал рядом, рылся в карманах и легкомысленно болтал о том, что не надо все воспринимать слишком серьезно.
— Если бы это действительно касалось Сами… Волдеморта, то учителя наоборот объявили бы новости за завтраком. Или вы действительно считаете, что Джинни не имеет права знать об этом столько же, сколько я? Кстати, у многих здесь есть младшие братья или сестры. Не может же Дамблдор на полном серьезе рассчитывать, что им ничего не расскажут?
Друзья подошли к кабинету Трансфигурации.
Гарри потянул на себя тяжелую дверь. Вчера у него был недолгий, но серьёзный разговор с МакГонагалл. Завуч довольно быстро поверила в его рассказ про боггарта — при этом не забыв все же задать пару вопросов — и отпустила, потребовав напоследок, чтобы он сократил общение с Малфоем до минимума. А еще лучше — вообще «сократил». Гарри был не против, но не говорить же, в самом деле, что у самого Малфоя на этот счет могут быть другие планы. Драко Малфой старался задеть, уколоть или затеять с ним ссору с самого первого курса и, похоже, вряд ли собирался менять линию поведения.
Они уселись на свои привычные места.
Профессор МакГонагалл стремительно вошла в аудиторию, оборвав своим появлением все разговоры. Ее уважали и беспрекословно слушались даже самые отчаянные сорвиголовы со старших курсов. Младшие же боялись и… тоже слушались беспрекословно.
— Как вы уже слышали за завтраком, — поприветствовав учеников, заговорила она, — сегодня занятия начнутся не так, как все предыдущие пять лет. Не знаю, в какой форме деканы других факультетов собираются донести до своих студентов ту важную информацию, о которой говорил Директор Дамблдор, но я намерена это сделать прямо, без излишних ужимок и надеясь на здравый смысл своих студентов.
Гарри переглянулся с Гермионой. Не сказать, чтобы начало ему понравилось. И он мысленно приготовился к плохим новостям.
— Некоторые считают, что Гриффиндор — это склонный к опрометчивым поступкам факультет, который зачастую проявляет излишнюю и неоправданную смелость, недооценивает опасность и недостаточно обдумывает свои действия.
Сидевший между Гарри и Гермионой Рон возмущенно фыркнул. Сам же Гарри подумал, что случалось ему слышать подобное и в куда как более резкой форме.
— У меня такое ощущение, что я слушаю Снейпа, — Рону не удалось сдержаться.
— Ну, Снейп бы выразился гораздо резче, — ответила Гермиона. — В том, что сказано, ведь есть доля правды, не так ли? — от удивления Рон не нашелся, что сказать. А когда сообразил, было поздно.
К тому же все внимательно слушали речь МакГонагалл.
— Есть и такие, кто, напротив, уверен, что излишняя осторожность и изначальная неспособностью адекватно оценивать опасность так же вредна, как и излишняя самоуверенность. Мне много раз приходилось видеть, как некоторые предпочитают «разумно» выжидать и наблюдать, в то время как большая часть человечества уже движется вперед, поняв суть вопроса, приняв решение и приступив к действию.
— Ох, не нравится мне такое долгое вступление, — вздохнула Гермиона.
— Я считаю, что нам повезло. И в этот раз ретрограды и те, кому свойственно пугаться собственной тени, оказались в меньшинстве. Поэтому буквально на днях было принято некое нововведение… точнее… — впервые за всю речь профессор замялась. — Речь идет о возвращении некоторых старых предметов. Искусств.
Ученики зашумели. Последнее слово недвусмысленно намекало на обстоятельства, которые Гарри считал невозможными. Он даже решил, что ослышался.
— Возможно, кое-кто из вас знает, — несмотря на уверенное начало, сейчас профессор МакГонагалл тщательно подбирала слова, — что раньше в Хогвартсе, как и других мировых школах магии, изучали и Темные Искусства, а не только Защиту от них.
Все ахнули. Похоже, профессор переоценила их осведомленность. С минуту она выжидала. А затем, выразив надежду, что будет избавлена от необходимости заранее готовить своих взрослых и, безусловно, не склонных к панике учеников к каждой необычной новости, продолжила.
— Однако, после войны, после внезапного падения Сами-Знаете-Кого, предмет было решено запретить. Такое иногда бывает, когда люди излишне перепуганы. Они считают, что пожара не будет, если ребенок не увидит спичек. Гм. И сейчас мы имеем поколение волшебников, не имеющих представления о целом разделе магии. При этом те, с кем, возможно, нам придется воевать, — я бы попросила соблюдать тишину! — прекрасно подкованы теоретически и практически. Мы не можем позволить себе пустые и нелепые жертвы в случае начала войны только из-за того, что министерство наше было слепо, глухо и трусливо.
— Да, мистер Томас? — она с плохо скрытым раздражением посмотрела на Дина, который тут же вскинул руку.
— Профессор, вы так говорите, словно кто-то уже пострадал! Был ранен, я хочу сказать… — МакГонагалл резким жестом остановила его.
— Мисс Грейнджер, я уверена, могла бы кое-что рассказать вам о ранах, мистер Томас, но, даже если она не захочет, вам придётся и без наглядных подтверждений принять все, что я скажу.
Все дружно повернули головы в строну друзей.
— Гермиона? — тихо ахнула Лаванда.
Профессор нахмурилась.
— Обратиться к мисс Грейнджер вы сможете на перемене, — пресекла она дальнейшие реплики. — И, боюсь, я настою на тишине. Итак. После летнего заседания Уизенгамота, группой преподавателей было внесено предложение: снова ввести для старших курсов предмет Темные Искусства. Не скажу, что решение принималось Министерством легко, да и мнения учителей школы разделились. Тем не менее, учитывая то, что общество фактически находится на грани войны, предмет вернули. Вашего будущего учителя вы имели возможность видеть на Тожественном Банкете. Это…
— Доулиш, — почти вслух сказал Рон.
— Профессор Мрач, — ожгла его сердитым взглядом МакГонагалл. — Профессор Миранда Мередит Мрач. Она преподавала Темные Искусства в Хогвартсе еще пятнадцать лет назад. Прежде чем сменила место работы. У нее… богатый опыт, — МакГонагалл резко поджала губы, словно хотела что-то сказать, но спохватилась.
Последовала пауза.
— Это основная информация, которую я должна была сообщить вам, — наконец произнесла она. — Благодарю, что обошлось без ахов, охов и, упаси боже, обмороков. Хотя некоторые девушки, — она покосилась на Лаванду Браун, — не далее, как в прошлом году еще боялись мышей. Вопросы?
Секунду класс ошеломленно молчал, а потом разразилась буря:
— Как вы сами относитесь к введению нового предмета, профессор МакГонагалл?
— А если я действительно не хочу иметь отношения к Темным Искусствам? Мне обязательно посещать эти занятия?
— Это неэтично! Такие предметы провоцируют рождение агрессии!
— Профессор, Темные Искусства — это непростительные заклинания?
— Я хотел спросить, это… это уже точно, что будет война?
— Профессор! Почему изучать Темные Искусства будут только старшие классы? Я не имею в виду первогодок, но в прошлом году нам было по пятнадцать, и мы были вполне разумны…
— Достаточно, — МакГонагалл предупреждающе подняла руку и нахмурилась, — похоже, я переоценила вашу… выдержку. Раз вы взбудоражены настолько, что потеряли всякое представление о… — МакГонагалл на секунду запнулась, — нормальном поведении на уроке. И так как спрашивали вы меня хором, чего я на своих занятиях обычно не позволяю, ответы будете получать с той же степенью уважения, — профессор снова держала ситуацию под контролем, хотя и была сердита.
— Вы уже взрослые люди и способны куда лучше контролировать себя, чем раньше, даже если новость вас и шокировала.
Она еще раз оглядела притихших ребят и принялась отвечать.
— К введению этого предмета отношусь прекрасно, — класс ахнул, но она невозмутимо продолжила: — Это обычная дисциплина для Хогвартса, и главное, я предпочитаю смотреть на происходящее в мире открытыми глазами, Шеймас.
— Незнание базовых заклятий из Темных Искусств не означает, что их не применят к вам. Мир не так благороден, как хотелось бы, Парвати.
— Агрессия родилась гораздо раньше вас, Лаванда, но доля истины в ваших сомнениях есть. Тем не менее, убить можно даже с помощью Wingardium Leviosa, и это не означает, что не надо объяснять первокурсникам, как действует это заклинание.
— В Темных Искусствах есть раздел боевых заклятий — это Непростительные Заклятия, Дин. Однако большая часть Темных Искусств — ментальный раздел. Магия влияния на сознание. Это заклинания ограниченного использования. Но некоторые вам знакомы с детства: то же Obliviate, к примеру.
— Война. Да… Вполне вероятна, Невилл.
— Что касается младших классов и Темных Искусств: способность к изучению этих дисциплин тесно связана с уровнем эмоционального развития. Именно поэтому некоторые маги не могут научиться ряду заклинаний из разряда высшей магии, будь это непосредственно Темные Искусства или Защита от них. Кто-то не в состоянии сконцентрироваться на счастье и создать Patronus, кто-то — на ненависти и использовать Crucio. Это главное, что объединяет Темные Искусства и Защиту от Темных Искусств — сила эмоций, контроль и управление ими. Темперамент играет важную роль. При изучении ментальной магии факультеты объединяют именно по принципу схожих темпераментов: более уравновешенные Равенкло и Хаффлпафф занимаются в одной группе, Гриффиндор и Слизерин, — она поджала губы, — в другой.
По классу прокатился вздох разочарования. Слизеринцев никто не любил.
— Будто сдвоенных Зелий нам не хватало, — скривился Рон. Гарри был с ним абсолютно согласен. Но и те, у кого было куда как меньше личных мотивов, чем у них, были недовольны.
Гермиона сидела, подперев рукой подбородок и задумчиво глядя прямо перед собой. Гарри хмуро наблюдал, как его школьные товарищи с испуганными и одновременно возбуждёнными лицами переговариваются громким шепотом. За этим занятием он не заметил, как рядом с ним вырос прямой силуэт профессора МакГонагалл.
— Гарри, — тихо спросила она, наклоняясь. — Ты единственный ни о чем не спросил. Если все совершенно понятно, то, может быть, тебе самому есть что сказать?
— Только то, что я очень рад новому предмету, профессор, — ответил Гарри. Глаза его странно блестели.
— В таком случае… желаю успехов, — МакГонагалл обеспокоенно посмотрела на ученика, от которого больше всего ожидала вопросов.
Но Гарри решил молчать. Он был единственным на всем курсе, кому уже доводилось работать над ментальными заклятиями с профессиональными учителями. И на третьем курсе, и в прошлом году. Вот именно прошлый год вспоминать особенно не хотелось. Но, едва только он понял, что чудаковатая старушка будет учить их в том числе Запрещенным Заклятиям, то сразу твердо решил овладеть этими искусствами в совершенстве. Что интересно, именно в этот момент Гарри Поттер совершенно не думал о Лорде Волдеморте.
— Это они специально так придумали, — пропыхтел Рон, переставляя большой горшок с сине-бурыми широко рассеченными листьями. — Эту встречу с деканами и потом практическое занятие. Чтобы мы пришли на урок по Темным Искусствам, немного спустив пар. Обсудили и все такое.
— Я ничего не понимаю, — напряженно заговорила Гермиона, — не может быть, чтобы профессор МакГонагалл была за введение этого предмета. Не могу поверить!
— Традиционная дисциплина, ха! — Рон стряхнул землю с рук. — Ничего подобного в истории Хогвартса не написано. Просто она это… придумала. Чтобы и мы легче приняли для себя решение министерства.
— Нет, Рон, она не придумала, — сказал Гарри. И, поймав на себе вопросительные взгляды друзей, стал неохотно объяснять.
— Когда я разговаривал с Сириусом… помните, из камина Амбридж? Я тогда еще застал Люпина на кухне… Я с ними говорил, впрочем, неважно… — Гарри смешался. — В общем, они принялись вспоминать, каков был Джеймс, ну, мой отец: популярный и все такое. А Снейп, говорили они, был непризнанный чудик, который мог потягаться с ним только на Темных Искусствах.
Когда МакГонагалл сказала о традиционном предмете, у меня все крутилось это «мог сделать его только на Темных Искусствах», а когда шли на Гербологию, я вспомнил. И откуда это. И разговор, — он вздохнул. — И говоривших.
Некоторое время все молчали.
— Нет, я, конечно, поверила МакГонагалл, что это было. Было! — Гермиона развела руками. — Может, сто лет назад, может, до войны. Но чтобы так близко! Чтобы отец Гарри, Сириус… Они что, получается, учили все это? — Гермиона даже закусила губу. — Не могу свыкнуться с этой мыслью!
— С тем, что они тоже имели практику в Темных Искусствах? — уточнил Рон.
— Это не очень обычно, согласись, — хмуро сказал Гарри. — Это наводит на мысли… много разных мыслей.
— Да, — согласно сказала Гермиона. — Тогда выходит, Снейп не виноват, что стал Упивающимся. Я хочу сказать, он же мог и в самом деле любить этот предмет, — пылко добавила она, потому что Гарри и Рон возмущенно уставились на нее.
— В самом деле? — наконец справился с удивлением Рон. — Любить? Тогда почему Дамблдор не попросил Снейпа вести этот урок? Если Снейп так хорошо эти Искусства знал?
— Любил слишком, — усмехнулся Гарри, и Гермиона, глядя на эту усмешку, поморщилась.
— Ты думаешь, он просто так его не подпускает ни к Защите От Темных Искусств, ни к самим Темным Искусствам, как выяснилось? — вспыхнул Гарри, неверно истолковав ее выражение лица. — Я вот уверен, что Директор просто не хочет его искушать, а то природная склонность как-нибудь да и возьмет верх над убеждениями, или что его там держит на стороне Дамблдора… И всем нам мало не покажется.
— Ну, мне на уроках Снейпа мало никогда не было, — хмыкнул Рон. Но Гермиона на него даже не оглянулась, будто бы он и не произнес ни звука.
— Гарри, не горячись. Мне просто не нравится, когда ты так кривишь лицо. И еще, мне бы хотелось знать: ты теперь всегда так будешь реагировать на Снейпа?
— Снейп дразнил Сириуса. Называл его трусом, говорил, что он все подстроил так, чтобы не покидать Гриммаулд Плэйс. Если бы не Снейп, Сириус не отправился бы в министерство, — горячо ответил Гарри.
— Сириус бы отправился туда в любом случае, — устало возразила Гермиона. Она почти закончила свою часть заданной профессором Спраут работы: группа освобождала заставленный горшками и пакетами с рассадой, стоящими прямо на грунте, участок под место для новой теплицы.
Каждому был выделен свой сегмент — «фронт работы» — выразилась профессор.
— Скоро у нас вся терминология военная будет, — заметил Рон.
— А ведь она тоже только что сообщила своему факультету о введении Темных Искусств, — задумчиво сказала Гермиона. — Интересно, в какой форме? Я хочу сказать, она ведь не так… прямолинейна, как МакГонагалл…
— Меня больше интересует Снейп, — довольно злорадно ввернул Гарри. — И как это он своим слизеринцам сказал, что кто-то другой будет вести такой интересный предмет? Спорю, они были разочарованы — с их-то предпочтениями!
— Ну, они же всегда относились спокойно к тому факту, что он так и не стал преподавателем Защиты, — благоразумно возразила Гермиона, казалось, решившая больше не реагировать на острые выпады Гарри в адрес Снейпа.
— Так это Защиты, — постучал себя по лбу Рон. — С чего бы Слизерину трепетно относиться к Защите. Не то что к Темным Искусствам! Нет, Гермиона, это разные вещи. Пошатнется авторитет…
— Разрешите прервать вашу чрезвычайно увлекательную беседу, — они не заметили, как к ним подошла профессор Спраут. — Я, конечно, понимаю: всем нам сегодня нелегко отказаться от обсуждений, и, клянусь Основателями, я отношусь к этому более чем снисходительно, но у мистера Уизли и мистера Поттера работа едва начата. А урок почти закончен.
— Профессор, — взмолился Рон. — Мы быстренько, с помощью магии, можно?
— На моих уроках за растениями ухаживают только немагическими методами, — отрезала профессор. — Иначе вы ничему не научитесь.
— А мы сегодня ничего и не изучали, — пробурчал Гарри, беря в каждую руку по большому пакету с рассадой, чтобы отнести ее в дальний конец теплиц. — Гермиона, я беру и твои тоже, но тогда ты возьми вон те, маленькие.
Рон вздохнул и пошел брать «вон те, маленькие».
— Найди себе совсем крошечные, — серьезно посоветовал он, но Гермиона почему-то заулыбалась.
